УЗНИКИ ВОЙНЫ
Автор:
Наделко Максим,
обучающийся 9а класса
МБОУ «Куньинская средняя
общеобразовательная школа»
Куньинского района
Псковской области
Руководитель:
Белова Ирина Геннадьевна,
учитель иностранного языка
МБОУ «Куньинская средняя
общеобразовательная школа»
Куньинского района
Псковской области
п. Кунья, 2020 год
Содержание
Введение …………………………………………………………………. 3
Глава 1. Несовершеннолетние узники......................................................4
1.1.Окунькова Валентина Александровна. Рождение на немецкой земле ………………………………………..5
1.2.Старицына Тамара Ивановна. Литовские концлагеря…………….. 9
1.3.Грохотнева Нина Ивановна. Два года в Литве……………………..12
1.4.Тимофеева Валентина Ивановна. «Латвийское иго»………………13
1.5. Иванова Галина Александровна. В Минской области…………….14
1.6.Борисенко Надежда Игнатьевна. Германия ……………………….16
Глава 2. Неволя …………………………………………………………..17
Заключение ………………………………………………………………. 18
Информационные источники ………………………………………….... 19
Введение
В 2020 году отмечается 75 лет со Дня Победы в Великой Отечественной войне. Это важное событие как для всей страны, так для каждого человека в отдельности. Несмотря на то, что уже прошел длительный период после окончания войны, практически в каждой семье и сегодня помнят о ней – вспоминают давно ушедших родных и ныне живущих близких, видевших произошедшее своими глазами…
Сегодня на территории Куньинского района проживает 133 ветерана Великой Отечественной войны. Среди них три участника войны, один житель блокадного Ленинграда, семь узников фашистских концлагерей и сто двадцать два труженика тыла. Весной 2020 года всем им будут вручены юбилейные медали «75 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Их жизнь была полна испытаний и невзгод. Но несмотря ни на что они и ныне верят в людей, дарят тепло и внимание окружающим. Их не ожесточили вынесенные испытания…
О том, какой нелегкой была их судьба, немало написано в средствах массовой информации, краеведческих произведениях; информация имеется в Центральной районной библиотеке, Куньинском краеведческом музее и на Интернет-порталах. Но эта информация в основном касается жизни ветеранов-участников Великой Отечественной войны и жителей блокадного Ленинграда…
В 2017-2018 учебном году в исследовательской работе «Закаленные войной» нами была собрана информация о тружениках тыла Куньинского района – их работе во время войны и дальнейшей сложившейся судьбе. В исследовании «Узники войны» затрагивается еще одна категория ветеранов Великой Отечественной войны, о которых, к сожалению, имеется мало информации, - узников фашистских концлагерей.
Цель исследования – собрать и систематизировать информацию об узниках фашистских концлагерей, проживающих в настоящее время на территории Куньинского района.
Задачи:
1. Собрать воспоминания некоторых узников фашистских концлагерей о жизни во время Великой Отечественной войны;
2. Проанализировать материалы, имеющиеся в средствах массовой информации;
3. Проанализировать Интернет-источники.
Методы исследования: интервьюирование, анализ информационных источников, обобщение материала.
Глава 1. Несовершеннолетние узники
В настоящее время на территории Куньинского района проживает 7 бывших несовершеннолетних узников концентрационных лагерей.
Указом Президента РФ от 15 октября 1992 г. N 1235 "О предоставлении льгот бывшим несовершеннолетним узникам концлагерей, гетто и других мест принудительного содержания, созданных фашистами и их союзниками в период второй мировой войны", утверждено предоставление данной категории лиц, проживающих на территории Российской Федерации, льгот по материально-бытовому обеспечению. Постановлением Минтруда РФ от 7 июля 1999 г. N 20 утверждены разъяснения Указа Президента Российской Федерации от 15 октября 1992 года N 1235:
- Указ распространяется на проживающих на территории Российской Федерации бывших несовершеннолетних граждан, которые в годы второй мировой войны в возрасте до 18 лет содержались или родились в концлагерях, гетто, других местах принудительного содержания, созданных фашистами и их союзниками на территориях Германии и союзных с нею стран, а также на оккупированных ими территориях бывшего СССР и стран Европы;
- к "другим местам принудительного содержания" могут относиться:
а) тюрьмы, лагеря (трудовые, пересыльные, фильтрационные и другие);
б) специализированные медицинские учреждения, в которых использовали несовершеннолетних граждан в экспериментах;
в) другие места, специально созданные фашистами и их союзниками в период второй мировой войны с целью принудительного содержания в них людей, аналогичные по тяжести условий содержания в концлагерях, гетто, тюрьмах.
Среди несовершеннолетних узников, проживающих на территории Куньинского района, значатся следующие:
- Борисенко Надежда Игнатьевна, 15.05.1940 г.р. (рп. Кунья),
- Васильева Светлана Григорьевна, 04.01.1938 г.р. (д. Кузнецово),
- Грохотнева Нина Ивановна, 04.09.1938 г.р., (д. Клин),
- Иванова Галина Александровна, 23.06.1941 г.р. (рп. Кунья),
- Окунькова Валентина Александровна, 08.03.1945 г.р. (рп. Кунья),
- Старицына Тамара Ивановна, 13.06.1944 г.р. (д. Борок),
- Тимофеева Валентина Ивановна, 10.02.1940 г.р., (д. Ущицы).
Из указанных ветеранов согласились поделиться воспоминаниями В.А.Окунькова, Т.И.Старицына, В.И.Тимофеева, Н.И.Грохотнева, Г.А. Иванова, а также дочь Н.И.Борисенко Чупринова Елена Олеговна.
1.1. Окунькова Валентина Александровна.
Рождение на немецкой земле.
Из воспоминаний В.А.Окуньковой, 08.03.1945 г.р. (приложение 1):
«Моя мать, Леденцова Мария Матвеевна, 1925 года рождения - уроженка деревни Сетище Лиозненского района Витебской области, республики Белоруссии. В период Великой Отечественной войны проживала на оккупированной территории по месту рождения. В сентябре 1943 года она вместе со своей матерью, Леденцовой Варварой Андреевной, была принудительно вывезена немецкими оккупантами в Германию, где до января 1945 года занималась сельскохозяйственными работами. Жили они в огромном сыром бараке и работали на сельхозугодьях в деревне Браунсельда, района города Фриденберга под охраной. Они выполняли разные работы, убирали овощи, копали картофель и делали все, что им приказывали. Жили впроголодь, скудное питание, никаких условий для личной гигиены. Часто приезжали спецмашины по забору донорской крови для немцев. Охранники издевались над пленными, били, чем могли. Однажды немец ударил мою мать прикладом ружья по голове, она потеряла сознание, но другие пленные помогли ей и принесли ее в барак. Этот удар не прошел без следа, на 38-м году жизни она умерла от рака мозга.
Находясь в местах принудительного содержания, моя мать познакомилась и находилась с будущим мужем Кузнецовым Александром Александровичем. Он попал в плен с фронта в феврале 1944 года. Он был таксистом на самоходной установке. Дважды в ней горел, но спасался, а в третий раз попал в плен к немцам и был вывезен в Германию. Там он познакомился с моей мамой. В таких ужасных условиях была рождена 08.03.1945 года я (Леденцова Валентина Александровна)...»
Из материалов Википедии [1]:
«Угон граждан СССР на работу в Германию — насильственная отправка граждан Союза Советских Социалистических Республик (в основном с территории Украины и Белоруссии) на принудительные работы в Германию, а также в присоединенные к Третьему Рейху Австрию, Францию (Эльзас, Лотарингию) и Чехию (Протекторат Богемия и Моравия). Осуществлялась немецкими оккупационными властями в период с 1942 по 1944 годы. В ноябре 1941 года, после осознания немецким высшим руководством провала блицкрига, ими было дано указание по использованию «русской рабочей силы» на территории Германии. В январе 1942 года была поставлена задача: вывезти из оккупированных районов на принудительные работы в Германию 15 млн. рабочих из СССР.
Сначала немцы не собирались в большом количестве привлекать рабочую силу с оккупированных советских территорий, опасаясь, что присутствие граждан СССР в Третьем рейхе окажет разлагающее идеологическое воздействие на его жителей. Массовая отправка людей в Германию началась весной 1942 года, когда после провала блицкрига [скоротечной войны] 1941 года там возник ощутимый дефицит рабочих рук…
Задействовав армию и местную полицию, немцы устраивали облавы и угоняли в Германию сотни тысяч советских людей. По немецким сведениям, в феврале 1942 года еженедельно отправлялось в Германию 8 — 10 тысяч «гражданских русских». В целом, на принудительные работы с оккупированных территорий СССР было вывезено около 5 млн человек, из них с территории УССР 2,4 млн человек, с территории БССР 400 тыс. человек.
Немцы называли их «остарбайтерами» (восточными рабочими). В соответствии с государственными инструкциями немецких властей предусматривалось, что «все рабочие должны получать такую пищу и такое жилье и подвергаться такому обращению, которые бы давали возможность эксплуатировать их в самой большой степени при самых минимальных затратах». Уровень смертности среди угнанных в Германию советских людей был очень высок…»
Из воспоминаний В.А.Окуньковой следует, что ее семья находилась в концентрационном лагере в «деревне Браунсельда, районе города Фриденберга». После анализа имеющейся в Интернет-источниках информации было выяснено, что на территории Германии расположен город Фройденберг (нем. Freudenberg). [2] Возможно, произошла ошибка при переводе названия города (не Фриденберг, а Фройденберг). Это город в земле Северный Рейн — Вестфалия, сегодня он подчинён административному округу Арнсберг, входит в состав района Зиген-Виттгенштайн. Согласно списку нацистских концентрационных лагерей (приложение 2), наиболее близко к городу Фройденбергу в военные годы находился трудовой лагерь Нойенгамме (нем. Neuengamme) — наиболее крупный концентрационный лагерь на северо-западе Германии, одноимённый с районом Гамбурга, на территории которого находился (приложение 3) [3]. Возможно, семья В.А.Окуньковой была угнана именно на эту территорию.
Из материалов Википедии [3]:
«Изначально лагерь возник как филиал лагеря Заксенхаузен, находившегося вблизи Берлина. Филиал в Гамбурге понадобился в ситуации, когда руководство Германии приняло решение начать интенсивное строительство в Гамбурге. За годы его существования через лагерь прошло 100 500 человек. Лагерь отличался тем, что в нём не совершались массовые убийства заключённых. Это была скорее трудовая колония, нежели орудие массового уничтожения, как Аушвиц или Бухенвальд. Но так как шла война, в него, помимо мирных жителей с завоёванных Германией территорий пригоняли также и военных офицеров…»
Из воспоминаний В.А.Окуньковой:
«…Документа о моем рождении не было, и я была записана по фамилии матери, так как родители в браке не были. Мы находились там вплоть до освобождения частями 1-го Белорусского фронта, возвратилась с матерью (Леденцовой Марией Матвеевной) на территорию России – город Зубов Калининской области по месту проживания семьи отца. Отец вернулся домой в июне 1946 года, они узаконили свои отношения и зарегистрировали меня на фамилию отца Кузнецова А.А., так я стала Кузнецовой Валентиной Александровной.
Когда вернулся отец, мы стали жить отдельно от его родителей в своем маленьком доме. Отец работал кузнецом в кузнице Яйковского песчаного карьера. Мать была домохозяйкой, потому что рождались дети в 1947, 1949, 1952, 1954 годах, и их нужно было кормить, одевать и воспитывать.
Перед войной моя мать окончила среднюю школу в деревне Веляшковичи Лиозненского района Витебской области Белоруссии. Мать была творческая личность, трудолюбивая. Многое умела делать: вязать крючком и спицами, профессионально шить. Очень многое делала людям: вязала накидки, покрывала, шерстяные кофты, шила одежду – платья, брюки, пальто, рубашки и взрослым, и детям. Таким трудом она зарабатывала для семьи деньги, на которые мы жили. Жизнь моей матери была очень тяжелой, рождение и сохранение ребенка в таких условиях – это подвиг. Она потеряла там свое здоровье, ради меня, но и на мне отразилось это существование, ведь у меня с 42-х лет нет ни одного своего зуба, съемные протезы.
5 июня 1963 года моя мать, Кузнецова Мария Матвеевна, умерла от рака мозга. Мы остались сиротами при живом отце. Сестра моего отца взяла мою сестру и брата на воспитание и увезла их в Одессу. Два брата остались жить с отцом. Я (Кузнецова Мария Матвеевна) в это время заканчивала школу и сдавала экзамены за 10 класс Зубцовской средней школы. Мои учителя позаботились обо мне, за что я им очень благодарна. Меня устроили на работу в Слабцовскую 8-ю школу Зубцовского района учительницей немецкого языка. Я проработала в этой школе с 15.08.1963г. по 30.01.1964г.
8 января 1964 года я вышла замуж за Окунькова Александра Ивановича, проживающего в поселке Кунья Псковской области, и стала носить фамилию мужа.
С 1 февраля 1964 года я стала жить в Кунье и работать воспитателем старшей группы Куньинского детского дома. Детский дом был у нас недолго, до сентября 1964 года.
С сентября 1964 года я пришла работать в Куньинскую среднюю школу, сначала пионервожатой, а затем воспитателем группы продленного дня и, наконец, учителем начальных классов.
В 1964 году я поступила в Великолукский пединститут на филологический факультет. Когда в Великих Луках институт закрыли, я перевелась в Ленинградский пединститут им. Герцена и окончила 5 курсов этого института. На госэкзаменах у меня случился приступ, врачи обнаружили нарушение кровообращения и не разрешили мне сдавать экзамены в течение 3-5 лет. Потом я сдавать их не стала и осталась с незаконченным высшим образованием, 3 курса в то время считались учительским институтом, и мне разрешали работать учителем начальных классов.
В Куньинской школе я отработала почти 45 лет…
Для установления статуса несовершеннолетнего узника фашизма, поскольку родилась 08.03.1045 года на территории Германии в местах принудительного содержания родителей, и установлении настоящей фамилии, я обратилась в Куньинский народный суд, который подтвердил факт рождения и пребывания на территории Германии в местах принудительного содержания, созданных фашистами в годы Второй мировой войны.
Так как я состояла в браке с Окуньковым Александром Ивановичем с 08.01.1964 года и носила его фамилию, суд также подтвердил этот факт. Моя настоящая фамилия стала Окунькова В.А.
19 мая 2006 года мне было вручено удостоверение несовершеннолетнего узника фашистских концлагерей гетто и других мест принудительного содержания, созданных фашистами и их союзниками в период Второй мировой войны.
20 июня 2008 года была награждена памятной медалью «Непокоренные» за стойкость и верность Родине, пострадавшей в годы 1941-1945 гг.
Имею две юбилейные медали:
- «65 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;
- «70 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
С 2008 года я вышла на заслуженный отдых, т.е. стала неработающей пенсионеркой. За долголетний добросовестный труд была удостоена следующих наград:
- имею несколько почетных грамот – 24.08.1988г. награждена медалью «Ветеран труда» за долголетний добросовестный труд от имени Президиума Верховного Совета СССР и решением исполкома Псковского областного Совета народных депутатов;
- 15.08.1989 года присвоено звание «Старший учитель»;
- 06.08.1996 г. награждена значком «Отличник народного просвещения».
Судьба Валентины Александровны была нелегкой: ее семья была угнала с территории Белоруссии в Германию, мать в концлагере получила тяжелую травму головы, из-за которой не смогла прожить долго. Родные стали одними из 8 — 10 тысяч «гражданских русских», которые еженедельно отправлялись в Германию на принудительные работы. Избиения, голод стали неотъемлемой частью жизни в лагере (предположительно, в трудовом лагере Нойенгамме).
Повезло, что родители с маленькой Валей смогли после освобождения вернуться в родные места и построить новую жизнь. И несмотря на то, что Валентина Александровна Окунькова родилась на немецкой земле в трудовом лагере и росла в тяжелых условиях послевоенного времени в многодетной семье, она много добилась в своей жизни, свою судьбу связала со школой и воспитала немало хороших детей и настоящих граждан своей страны…
1.2. Старицына Тамара Ивановна. Литовские концлагеря.
Из воспоминаний Старицыной Тамары Ивановны, (приложение 4), 13.06.1944 г.р. (на основе рассказов матери и брата):
«В Нелидовском районе Тверской области вблизи железной дороги Рига-Москва в лесу в 2-х км от полустанка Паникля была деревня Вязовка. В 1941 году фашисты заняли деревню, но не окончательно. 5 раз деревня переходила из рук в руки. У моих родителей был перед войной выстроен новый дом. Фашисты организовали в нем штаб. Мою семью – отца Шаповалова Ивана Арсентьевича, мать Шаповалову Лукерью Денисовну, брата Шаповалова Владимира Ивановича 1935 г.р. и сестру Нину Ивановну 1941г.р. выгнали из дома, но т.к. отец хорошо знал немецкий язык, его привлекали в качестве переводчика, а семье создавали послабление. Спасаясь от бомбежки, еще до отправки нас в лагерь, в подвале моя бабушка Иванова Матрена получила осколочное ранение в живот, отчего позже скончалась.
В октябре – ноябре 1941г., собрав отряд из местных жителей, фашисты выгнали их из деревни, в т.ч. мою семью и мамину сестру с двумя мальчиками Сашей и Витей 1930г.р. и 1935г.р. и направили в Оленино, а затем на Смоленск- Оршу. Отряд шел пешком с детьми и скромными вещами. В Орше остановились на некоторое время в связи с эпидемией брюшного тифа. Мама и папа переболели, но выжили. Дальше отправили колонну на Литву. Остановили между Каунасом и Козла Рудой. Сестру везли на санках. Сверху утепляли подушкой. Однажды подушка сползла на лицо, и Нина почти задохнулась. Когда мать увидела и закричала, к ней подскочил конвоир и начал оживлять ребенка. Нина осталась жива.
Расположив пленных в лагере, немцы отправили отца работать на торфоразработки, а мать на мельницу. Детей из лагеря выпускали. Они могли ходить на хутора, где им литовцы подавали продукты, которые они приносили в лагерь родителям и всей семье. В июне 1944 года родилась я, а в августе того года, освободив лагерь от немцев, папу призвали на фронт освобождать Калининград, где он в январе – феврале 1945 года погиб вблизи города Озерск. Уже будучи в пожилом возрасте, в 2010 году я с моей сестрой Ниной летала в Озерск на день Победы и присутствовала на празднике. На братском кладбище в Озерске на мраморной плите есть фамилия моего отца.
К лагерю в Вильнюсе по ночам иногда приходили партизаны. Предлагали мужчинам уйти, но т.к. за каждого сбежавшего 5 человек расстреливали, отец не рискнул оставить нас. Ведь он нес ответственность за две семьи. Семья маминой сестры - это и семья папиного родного старшего брата Шаповалова Василия Арсентьевича, погибшего в Финской войне (два родных брата женились на двух родных сестрах).
После освобождения лагеря от немцев население держали возле железнодорожного полотна, т.к. ждали, пока немецкие пленные не восстановят тоннель. На фильтрацию пошла Шаповалова Мария Денисовна (сестра мамы). У нее выясняли, куда нас отправить домой и сколько человек. Мама с сестрой просили их оставить в Литве, но им не разрешило русское командование. Взрослые знали, что возвращаться некуда. Запись о том, что Шаповалова М.Д. и с ней 7 человек были на территории лагеря, сохранилась в архиве г. Вильнюс. Благодаря ей нас признали несовершеннолетними узниками. Конечно, это произошло (признание) ввиду того, что мой брат и двоюродные братья помнили об этих событиях и нам рассказывали впоследствии.
Вернулись мы домой осенью 1944 года. Дом наш был взорван. Мама пыталась найти помощь у самой старшей своей сестры Саши в соседнем колхозе, но ее муж не разрешил нам пережить зиму у них. Поселись мы в избе одного из жителей в своей деревне. Меня, как младшую, позволили в доме оставить, а сестра с братом в хлеве жили. У самого хозяина полный дом детей и родственников был. Этот год был самым страшным для моей семьи. Когда брат вспоминал это время, всегда плакал…
Весной мы перебрались в бунку - яму от взрыва снаряда мама накрыла крышей и сделала землянку. Мы в ней жили до тех пор, пока не собрали избушку, которая в 1954 году во время ненастной погоды осенью развалилась от ветра. Мама, оставшись в 36 лет вдовой, одна вырастила нас. Все мы получили образование, создали семьи, вырастили хороших детей, внуков.
Я и сестра, подполковник милиции, дождались правнуков. Брат покинул нас в 2002 году. Сестра ушла из жизни в 2016г.»
Согласно полученной информации из Интернет-источников, на территории Литвы в годы Великой Отечественной войны находилось 16 концентрационных лагерей (приложение 5). Из рассказа Т.И.Старицыной следует, что данные о нахождении ее семьи на оккупированной территории были получены из архива г. Вильнюс. Именно здесь, по ее словам, находились ее родственники. В г. Вильнюс было 4 лагеря: ст. Понары - лагерь мирного населения, лагерь советских женщин, ул. Остро-обрамовская - лагерь военнопленных, лагерь № 3 (военнопленных). Так как точной информации о лагере, в котором пребывала семья Т.И.Старицыной, не сохранилось, можно предположить, что семья находилась в лагере мирного населения ст. Понары.
Из статьи Юлии Кантор «На весь мир кричать о том, что мы видели в Понарах», опубликованной на сайте «Русская народная линия. Православие. Самодержавие. Народность. Информационно-аналитическая служба» [5]:
«… Местечко Понары - это литовский Бабий Яр, братская могила десятков тысяч невинно убиенных стариков, женщин, детей. Одних убивали лишь за то, что они были евреями, других за то, что посмели оказать минимальное сопротивление или просто были больны. Отступая, фашисты заметали, вернее, сжигали следы своих преступлений. И местечко Понары из братского кладбища стало гигантским крематорием…
9 сентября 1944 года в Понарах закончила свою работу Чрезвычайная государственная комиссия. Результаты ее расследования были предъявлены советской стороной Международному трибуналу в Нюрнберге: "Пункт массовых расстрелов в местечке Понары был организован в июле 1941 года и действовал до июля 1944 года... Сжигание трупов продолжалось с конца 1943 года до июня 1944 года. За это время из девяти ям с общим объемом 21 179 кубических метров было извлечено и сожжено на кострах не менее 100 тыс. трупов".
Из статьи Николая Жукова «Военнопленные Второй мировой войны», опубликованной на сайте «Литовский курьер» [8]:
«… Сколько военнопленных было в немецких лагерях, находившихся на территории Литвы в период 1941-1944 годов? Сколько из них осталось навечно в литовской земле? Однозначного ответа на эти вопросы, к сожалению, нет. Например, согласно сообщению международной комиссии по расследованию советских и нацистских преступлений в Литве, опубликованному в марте 2001 года, в концентрационных лагерях на территории республики были убиты 172 тысячи советских военнопленных.
Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков в своих документах отмечает: «По далеко не полным данным, они истребили в концентрационных лагерях на территории Литвы 165 тысяч военнопленных».
В июне 1973 года Военный комиссариат Литовской ССР подготовил «Справку о наличии на территории Литовской ССР военных кладбищ и отдельных могил воинов Советской Армии, погибших в боях с немецко-фашистскими захватчиками в период Великой Отечественной войны 1941 -1945 гг.». В ней упомянуты 16 мест, где захоронены воины Советской Армии, погибшие в немецком плену на территории Литвы. Согласно этому документу, у станции Паняряй похоронены 10 000 военнопленных, на церковном кладбище на улице Лепкальне в Вильнюсе – 1800, в Ново-Вильне – около 4500, 6 форт – 35 000, 9 форт – 10 000, В. Шанцы -15 000, на улице Сувалькечю в Каунасе – 10 000, улица Канапю в Шяуляй – данных нет, Алитус – 35 000, Огородники – 300, Неменчине – 300, Бездонис – 25 000, Кальвеляй – 80, Руджю Герайте – 400, Кудиркос — 10 000, Пагегяй – данных нет. Итого – 157 380 человек. Эта «Справка» была утверждена военным комиссаром Литовской ССР, генерал-майором артиллерии П. Петронисом…»
Однозначного ответа на вопрос, каково количество жертв концентрационных лагерей, расположенных в военные годы на территории Литвы, нет до сих пор…
Тот факт, что семья Т.И.Старицыной смогла пережить эти события и благополучно вернуться домой, сейчас кажется необъяснимым счастливым стечением обстоятельств…
1.3. Грохотнева Нина Ивановна. Два года в Литве.
Из воспоминаний Н.И.Грохотневой (приложение 6):
«Родилась я в Псковской области в деревне Сеньково Себежского района четвертого сентября 1938 года. Отец, Панфиленок Иван, пропал в конце войны без вести, во время разведки. Детей в семье было трое. Мать, Панфиленок Прасковья Яковлевна, крестьянка. Старший мой брат – Алексей, сестра Мария (41 г.р.). Дом был ветхий. Немцы пришли в деревню в 1942 году. Мне было всего 4 года. Немцы стали сгонять людей в машину, многие убегали в лес. Повезли в Идрицу, на железнодорожный вокзал. Взять с собой ничего не разрешили. Мать прятала вещи. Нас погрузили в вагоны на Литву. Немцы забрали все документы (потом восстанавливали через Псков, архив). Сидели долго на вокзале. Больших детей отправляли в концлагерь, в Литву отправляли работников. Наша семья поехала в Литву. Хозяин был литовцем. Был добрым, дал жилье. Работали за еду. Мать ухаживала за скотом, старший брат ей помогал. Рядом у немцев был лагерь. Я запомнила, как немцы однажды принесли нам конфеты…
В конце войны в Литве мы были согнаны в сараи, немцы разозлились, что наши войска наступают. Когда пришли наши войска, мать захотела домой. Хозяин дал корову, много зерна. Он нас сильно полюбил. Солдаты погрузили нас на поезд, ехали мы вместе с животными.
Приехали в свой дом – пол разобран немцами. Дороги заминированы. Некоторые дети подрывались на минах, многие прятались…
Жить было очень тяжело. Дом ветхий, помочь некому. Государство давало 12 рублей за потерю отца. Спасала корова Кветка, даже пахать приходилось на ней…
С восьмого класса я пошла работать в колхоз, закончила 7 классов. Потом работала в Идрице на маслосырзаводе, на чулочной фабрике. А теперь с Идрицы дочь перевезла меня в Клин.
Моя младшая сестра Мария живет в Пскове. Закончила 10 классов, училище в Опочке. Работает воспитателем в детском саду…
Жизнь была очень тяжелой. Сейчас страшно об этом вспоминать. Но все выдержали, выдюжили. Даже не знаю, как получилось…»
В настоящее время точная информация о том, в каком конкретно месте на территории Литвы находилась семья Н.И.Грохотневой, уже утрачена. Судьба благоволила ей, отправив на литовский хутор, хозяин которого оказался хорошим человеком и не относился к пригнанной из России семье как к пленным…
1.4. Тимофеева Валентина Ивановна. «Латвийское иго».
Из воспоминаний В.И.Тимофеевой (приложение 7), 10.02.1940 г.р., (на основе рассказов матери): «Родилась я в сороковом году в Новосокольническом районе, д. Климово. Когда пришли немцы, всех собирали (ездили на лошадях) и отправляли в Локнянский район, там грузили в машины и отправляли куда кого. Мы попали в Латвию. Нас отобрали от родителей, их в одно место, нас в другое, мы и кричали, и звали… А потом в 43-м году освободили, и мы вернулись домой. Когда нас забирали, мне было года полтора. Меня схватили от мамки, потом погрузили в вагоны и повезли. Когда вернулись, деревни, можно сказать, не было, там поселились немцы – им и грабить нечего было, нищета была, голод… Как еще живы остались, я не знаю… И хряпу ели, и по полям собирали картошку какую-то мерзлую… В общем, трудное было время… Выживали… Пришли, немцев уже не было…
Помню, мне года четыре было, пришли к нам в дом наверное, партизаны, и еще кто-то – наверное, немцы, и устроили в нашем доме пальбу… Как они стреляли, вот до сих пор помню… А сколько это мне было, не знаю… Это два отряда какие-то друг в друга стреляли. Сестра моя говорила: «Я схватила тебя в охапку и на лед поставила». Спасала ребят. А потом какая-то артель (их точно две было), пошла через речку, и там разожгли костер. А тут у нас и дым был, как стреляли они, но убитых я не помню… Страшно было…
Мама в последние годы в концлагере хорошо устроилась: какой-то женщине пряла пряжу, и вот тогда уже нам немножко получшело… Она уже не была там под этим игом… Она уже как в работницах была… У латышки какой-то… Они и после войны переписывались. Помню, у нее дочка была, Тоня, фамилию я не помню…Но переписывались долго после войны…»
Валентина Ивановна не знает подробностей тех невзгод, которые выпали на долю ее семьи на латвийской земле. По ее словам, матери было тяжело думать об этом, и только несколько последних месяцев «ига» несколько скрасили эти воспоминания. Ей тоже повезло с «хозяйкой» - человеческие качества перевешивали политическую и национальную рознь. Сочувствие к русской семье дало возможность и после войны поддерживать связь и находить утешение друг у друга даже на таком расстоянии…
1.5. Иванова Галина Александровна. В Минской области.
Из воспоминаний Г.А.Ивановой, 23.06.1941 г.р. (приложение 8), 10.02.1940 г.р., (на основе рассказов матери):
«Я, Иванова Галина Александровна (девичья фамилия Вавилова) родилась в 1941 году 23 июня в д. Северики Усвятского района. Мать - Вавилова Ульяна Григорьевна (02.08.1911 г. – 05.12.1982г.), отец – Вавилов Александр Алексеевич (красноармеец, 1908 – 1944гг., пропал без вести). Дед по линии отца – Алексей Вавилов (как звали бабушку по линии отца, неизвестно). По линии матери тоже помню бабушку и дедушку. Еще у меня были старший сводный брат и сводная сестра Нина и Василий (от первого брака) и старшая родная сестра Женя.
В феврале 1942 года немцы дошли до деревни Северики. Они выгнали из дома всех жителей. Старых мужчин и прочих дедов загнали в сарай и на глазах народа сожгли заживо. Сейчас там памятник. В это время Женя, Нина, Вася находились в гостях у бабушки и деда Алексея. Они быстро собрались, и он повел их в лес. Моя мама со мной была дома. К нам зашли немцы и заставили выйти и ехать с ними. Собрали других людей. Такой большой колонной под конвоем с ружьями и собаками нас погнали к автобусам, а деревню подожгли. Если кто уходил с дороги и пытался бежать, немцы застреливали на месте.
После мою маму со мной на руках и другими людьми посадили в товарный поезд. В поезде был навоз, сено, так как раньше в нем перевозили скот. Поезд направился в Беларусь СССР. Так мы прибыли в деревню Баскаково, Столбцовского района, Минской области. Мы с мамой жили с остальными пленными в холодных сараях. Находились под строгим режимом. Даже детям нельзя было выходить во двор. Если выходили, то это считалось побегом, и сразу расстреливали. Женщин и детей использовали в качестве доноров для немецких солдат, также пленные варили им еду, стирали, убирали, перевязывали раненых немцев.
В это время наши родные, что успели спрятаться в лесу, думали, что мы погибли. Женю от деда с бабушкой отобрали и отдали в приют. Дед воспитывал лишь Нину и Васю. Вторые дедушка с бабушкой по маминой линии также перебирались постоянно от деревни к деревне и кочевали. Дед был бондарем, делал бочки и кадки, что в то время очень требовалось и использовалось вместо посуды, так как немцы все отбирали и сжигали.
Мы с мамой и другими пленными были освобождены лишь в начале 1944 года русскими партизанами. Полгода они находились в партизанском отряде и к началу лета вернулись в свой район. Стали искать друг друга. Со временем забрали Женю из приюта и медленно пытались вернуться к прежней жизни. Но таковой уже больше не было…»
Из материалов Википедии: [4]
«Столбцовский район был полностью оккупирован немецкими войсками в июле 1941 года, и оккупация продлилась три года — до июля 1944 года. Нацисты включили Столбцовский район в состав территории, административно отнесённой в состав генерального округа Белорутения рейхскомиссариата Остланд. Во всех крупных деревнях района были созданы районные (волостные) управы и полицейские гарнизоны из белорусских, литовских, латышских и русских «надсмотрщиков». Сразу вслед за войсками в район прибыли карательные подразделения войск СС, айнзатцгруппы, зондеркоманды, тайная полевая полиция (ГФП), полиция безопасности и СД, жандармерия и гестапо.
Одновременно с оккупацией нацисты и их приспешники начали поголовное уничтожение евреев. «Акции» (так гитлеровцы называли организованные ими массовые убийства) повторялись множество раз во многих местах. В тех населенных пунктах, где евреев убили не сразу, их содержали в условиях гетто вплоть до полного уничтожения, используя на тяжелых и грязных принудительных работах, от чего многие узники умерли от непосильных нагрузок в условиях постоянного голода и отсутствия медицинской помощи. За время оккупации практически все евреи Столбцовского района были убиты, а немногие спасшиеся в большинстве воевали впоследствии в партизанских отрядах…»
Таким образом, семья Галины Александровны из Усвятского района попала на белорусскую землю, оккупированную немецкими войсками. Столбцовский район Минской области стал известен впоследствии как место массового уничтожения евреев. Жестокость прибывших карательных войск не могла не отразиться и на русских пленных. Содержание семей с маленькими детьми в холодных сараях, запреты выходить во двор и незамедлительные расстрелы – в этих условиях как-то удалось выжить маленькой Галине с матерью и односельчанами, переживавшими воспоминания о заживо сожженных родных и близких в уничтоженной усвятской деревне…
1.6. Борисенко Надежда Игнатьевна. Германия.
Из воспоминаний Чуприновой Елены Олеговны, дочери Н.И.Борисенко,15.05.1940 г.р:.
«Моя мать, Надежда Игнатьевна (в девичестве – Малахова), родилась в деревне Сафроново Великолукского района (приложение 9). Деревня находится в 50 километрах от Великих Лук. В семье было четверо детей. Надя была самая младшая (брат Женя, сестры Вера, Люба). Отца забрали на фронт в первые же месяцы войны.
Наде было два года, когда немцы согнали жителей деревни в поезд и повезли в Германию. Поезд начали бомбить. Все стали выбегать полями в лес, но немцы все равно всех загоняли обратно. Брата Женю ранили.
Вывезли в Германию, находились в лагере. Мать не помнит того времени, так как была совсем еще маленькая… Да и рассказывать не хочет…
Когда освободили, пешком пошли на родину. Попали в Польшу, батрачили у поляков за еду. Мать до сих пор помнит вкус картофельной шелухи…
Потом вернулись на родину. Надежда ходила в школу в деревне Урицкое за 5 километров. После войны вернулся отец, мать Василиса зарабатывала шитьем.
Потом Надежда поступила в кинокопировальный техникум в Ленинграде. Вышла замуж, уехала в Вологду, работала на подшипниковом заводе. Решила вернуться на родину, осела в Кунье.
Мама всегда любила петь, посещала много лет хор «Оптимисты».
Сейчас тяжело больна…»
Таким образом, все поделившиеся воспоминаниями несовершеннолетние узники Куньинского района рассказывают о своей нелегкой судьбе с тяжелым грузом военных лет: они практически не помнят то время, которое их семьи провели на чужой земле в местах принудительного содержания, но из рассказов родных людей имеют представление о происходивших событиях. Семьи Окуньковой В.А. (с территории Витебской об