Предисловие
ЧАСТЬ 1
«Белые кресты»: первые белогвардейские формирования Вермахта в боях против Красной армии и советских партизан.
«Свергнем красное правительство в Москве, а потом упраздним нацистское правительство в Берлине» — воспоминания военнослужащего белогвардейских подразделений Вермахта Олега Александровича Гешвенда
Армия генерала Смысловского против большевистских войск и советских партизан
«За Веру, Царя и Отечество!» на Восточном фронте: русское монархическое подразделение СС в борьбе с большевиками
Белогвардейцы в подразделении СС Леона Дегреля в боях против Красной армии
Белогвардейские диверсии в тылу советских партизан. Эпизод из истории Русской Национальной Народной Армии (РННА)
Русский корпус в боях против Советской армии
«Я опять офицер» — письма белых офицеров-чинов РОВС с Восточного фронта 1942 г.
РОА против РККА: как ударный отряд белоэмигранта И.К.Сахарова разгромил большевистскую армию
ЧАСТЬ 2
Русские эмигранты во Второй мировой войне: абсолютное большинство белых офицеров воевало против СССР
Почему Власовское движение — продолжение Белого движения
Позиции Белой Непримиримости перед советско-германской войной
Антон Деникин о Власове: «Сошел со сцены трагично-несчастный, загадочный, но безусловно незаурядный русский человек.» — об отношении главнокомандующего Вооружёнными силами Юга России к Русской освободительной армии.
Привлечение белых офицеров на службу в Вермахт: борьба нацистской партийной и военной тенденций
Идентичный исторический смысл Белого и Власовского движений
Письмо лидера РОВС(ОРВС) Германии белого генерала А.А. фон Лампе главнокомандующему Вермахта фон Браухичу за месяц до нападения Германии на СССР:
Историк К.К. Семёнов развенчивает миф о том, что во времена Второй мировой войны русская община во Франции выставила 20 тысяч эмигрантов для борьбы с нацистами
С.В. Волков – Русское освободительное движение на весах истории
С.В. Волков – Русская эмиграция и Вторая мировая война
Ю.С. Цурганов – идея «Великой Отечественной войны» как основа советской мифологии наших дней
Официальная позиция Русского общевоинского союза (РОВС) по войне Германии против СССР
Предисловие
С началом советско-германской войны большинство представителей русской военной белоэмиграции поддержало идею борьбы против СССР. В связи с этим оказалось не мало чинов Белой армий и их детей, с оружием в руках выступивших на стороне стран «Оси».
В данном сборнике представлены отрывки из воспоминаний белоэмигрантов, служивших в Вермахте и СС, сражаясь против Красной армии и советских партизан, выдержки из работ исследователей данной проблематики, а также несколько статей, которые, на наш взгляд, хорошо раскрывают тему вооруженной борьбы русских людей против советской власти в годы Второй мировой войны.
Вне всяких сомнений, те события являются одной из самых трагичных страниц российской истории, когда тысячи чинов Русской императорской армии, потеряв своё Отечество и проиграв Гражданскую войну большевикам, были вынуждены вступать в вооруженные силы иностранного государства, движимые целью освободить свою страну от преступного советского режима. Многие из них безусловно понимали, что нацистская Германия преследует колониальные цели захвата территорий Советского Союза, но они рассматривали гитлеровскую интервенцию как меньшее зло, чем большевики. Они твердо знали, что завоевание и оккупация огромной русской территории – вещь непосильная для немцев, в чем последним в дальнейшем пришлось убедиться. Оказавшись не в состоянии контролировать такое гигантское пространство, Германия встанет перед выбором: либо проиграть войну, либо использовать антисоветские настроения русского населения в полном объеме, создав полноценную русскую армию и русское национальное правительство – во втором случае, как считали нацисты, о планах по колонизации Востока можно будет навсегда забыть, такой ход событий в дальнейшем не даст возможность их реализовать.
Командир одного из белогвардейских подразделений в составе Вермахта Б.А. Смысловский впоследствии вспоминал: «Борьба против советской власти в 1941-1945 годах по своей форме была мало похожа на эпопею Белой борьбы, однако не подлежит никакому сомнению, что по своей идее это было в полном смысле слова продолжение Белого Дела...»
ЧАСТЬ 1
«Белые кресты»: первые белогвардейские формирования Вермахта в боях против Красной армии и советских партизан.
Самым первым формированием Вермахта из ветеранов Белой армии (и вообще первым русским антисоветским формированием в целом) на Восточном фронте было подразделение «Белый крест».
Подразделение было создано в августе 1941 года в городке Велиже близь Витебска на базе 9-й моторизированной роты 1-й пехотной дивизии. Группа получила название Русский легион «Белый Крест» и сначала она была ротой. Полковой военный врач Генрих Хаапе в своих мемуарах вспоминал, что отряд был полностью автономной единицей, и отличалась инициативностью. Бойцы храбро воевали с партизанами и постепенно приобрели известность, что привело к росту количества добровольцев. Инициатива создания принадлежала Белым ветеранам гражданской войны Б.Карцеву и А.Заустинскому, служившими военными переводчиками при штабе германской 9-армии.
Первоначально отряд насчитывал 50 человек, командные должности в котором занимали белые эмигранты из разных европейских стран, видевших в этой войне единственный путь освобождения России от большевизма.
Как пишет историк А.Мартынов, в отечественной историографии участников этого формирования ошибочно представляют как военных переводчиков. Возможно, подобное заблуждение было вызвано функцией рекрутировавшего их Управления делами русской эмиграции, действительно отправлявшего в армию именно переводчиков, а также тем, что создателями соединения выступили переводчики. На самом деле «Белые кресты» были подразделением, первоначально созданным для борьбы с партизанами и частями Красной армии.
К ноябрю 1941 года в легионе было уже 300 бойцов, которых для удобства управления разделили на 6 рот по 50 человек. В феврале 1942 года несколько рот «Белого Креста» принимали участие в кровавых боях за город Ржев. Здесь, как эффективный командир проявил себя Александр Заустинский, а его заместителем был старый кавалерист Карцев.
Все добровольцы носили на своей форме шеврон в виде белого креста на черном фоне, как символ совместной борьбе русских и немцев в Балтийском ландвере против большевизма в годы гражданской войны. По версии историка А.Мартынова, белый крест так же отсылал на символику Северо-Западной армии генерала Юденича. В том числе для них были введены погоны Русской императорской армии
Зимой 1941-1942 года белогвардейцы зарекомендовали себя серьезной военной силой и в марте им передали четыре 76-мм орудий советского производства. Осенью 1942 года легион вырос до трех батальонов и становится Русским штурмовым полком. Для подготовки новобранцев была сформирована 582-я резервная восточная рота. В тоже время их усилили танковым взводом.
Всю зиму 1942 года «Белый Крест» ведет ожесточенные бои с Красной армией, летом 1943 обороняет мост через реку Неруссу и воюет вокруг города Духовища на Смоленщине. Немецкие документы подтверждают, что русские использовались и против кадровых советских дивизий, а не только партизан.
Вот одно из описаний боя, данное добровольцем Н.Ранценом: «Советы три раза атаковали нас, атаки были отбиты. Вечером, когда стемнело, мы хотели уже отступить, как советы вновь уже пошли на нас в атаку с танками. Окружили со всех сторон… Кое-как удалось нам пробить проход и уйти»
В октябре 1941 г. и антипартизанская операция «Цыганский барон» весной — летом 1943 г. Офицеры-эмигранты были многократно ранены, сам ротмистр Заустинский после второго ранения не вернулся на фронт. Так прервалась история этой части, но многие из «братьев Белого креста» продолжили войну в рядах частей РОА. Позже они вместе со служащими 628-го и 630-го батальонов вошли в состав 1-й пехотной дивизии Вооруженных сил Комитета освобождения народов России.
Источники:
- А.Бражник.«Белый крест»: как воевал за Гитлера русский легион предателей
- А.В.Мартынов. По обе стороны правды. Власовское движение и отечественная коллаборация
- https://jakovkin.livejournal.com/267827.html
Боец «Белого Креста»
«Свергнем красное правительство в Москве, а потом упраздним нацистское правительство в Берлине» — воспоминания военнослужащего белогвардейских подразделений Вермахта Олега Александровича Гешвенда
Автор воспоминаний родился 9 ноября 1920 г. в Польше, когда сопротивление большевикам на Юге России уже было сломлено. Его отец, Александр Александрович Гешвенд, являлся участником белой борьбы и Бредовского похода, полковником лейб-гвардии Конного полка. Семья Гешвендов проживала в Польше, там автор воспоминаний получил образование. В 1939 г. Гешвенды перебрались в Германию, а Олег начал учиться в университете. Летом 1941 г. Олег Гешвенд вступил в немецкую армию в качестве зондерфюрера -переводчика, служил в группе «Белый крест», затем в частях Русской освободительной армии (РОА).
Выдержки из его воспоминаний:
Русские добровольческие части создавались и существовали на Восточном фронте, конечно, еще до создания РОА, еще в то время, когда о генерале Власове и его решении бороться за русскую, национальную, свободную Россию не знал и сам генерал командовал Красными частями.
(…)
Люди тогда не видели, что нацисты с Гитлером не хотят свободной — национальной России. Было у русских и у немцев (антинацистов) мнение, что дальше влияние армии опять усилится, а мощь нацистской партии ослабеет. Что Гитлер пойдет с генералами на компромисс. Это пришлось слышать и от молодых офицеров, с которыми пришлось откровенно говорить. Во всяком случае, начало войны было для русских и россиян Крестовым походом и было много чувств идеализма, патриотизма.
Было, конечно, и мнение, что после падения советской власти любой ценой надо бороться за свободную, национальную Россию, если этому стремлению окажут сопротивление нацисты.
Среди переводчиков с первых же дней были люди из НТС (Национально-трудовой союз), бывшие военные, безусловно, принадлежат в большинстве случаев РОВСу (Русский общевоинский союз), были представители русских национальных организаций молодежи — но шли они на фронт просто, совсем просто как русские, которые искренно любили свою Родину — Россию. Стремление, желание и просто мечта о истинно свободной и истинно русской России так наболели, что это был искренно Крестовый, истинно освободительный поход.
(…)
Но Гитлер был против создания русских частей, против создания Русской освободительной армии. Как увидите, потом в расположении 9-й армии решили создавать русские добровольческие отряды без разрешения Главной ставки Гитлера. Так поступали и отдельные армейские корпуса.
Близок русскому делу и русскому народу был нач. штаба Ген штаба полковник Курт Векманн. Это было очень, очень важно для разрешения и поддержки создания Русского добровольческого отряда. Баварец, начальник оперативного отделения штаба 9-й армии, подполковник Ген. штаба Блаурок тоже был очень близок созданию русских национальных частей и сердечно относился русскому национальному делу.
Безусловно большую роль сыграл в создании отряда-роты сам ротмистр Карцев, который и провел главные подготовительные работы. В Велиже была создана первая рота русских добровольцев, одних из первоначальников Русского освободительного движения с оружием в руках!
Начальником роты стал на Восточном фронте прибывший ротмистр Заустинский — настоящий русский патриот, офицер Императорской и Белой ар. Он, как и сам ротмистр Карцев, был воспитанником Николаевского кавалерийского училища. Простыми словами выражаясь, надо сказать, что его любили солдаты-добровольцы, бывшие красноармейцы (военнопленные), потому что они не могли не чувствовать, что он чистою русскою душою искренне любит Россию, любит русского человека и что он им начальник, брат и отец. Это чувство куда больше стоит и связывает вместо организационных и других уставов, параграфов.
(…)
Далеко от Ставки Гитлера можно было больше провести, чем эта политика нацистов желала и предписывала. Благожелательно была принята идея Штрауса создать в Смоленске Русское временное освободительное правительство. С этим соглашался командующий Средним фронтом ген-фельдмаршал фон Бок. Для всего этого надо было время. Маленькому кругу, близкому командующему 9-й армией и его начальнику штаба, это было известно, и молодой лейтенант фон Реден, тонный кавалерист и личный адъютант начальника штаба полковника Векманн, открыто говорил моему другу переводчику: «Свергнем красное правительство в Москве, а потом упраздним нацистское правительство в Берлине». По чину и возрасту молодой фон Реден через свою семью и знакомых имел для русского дела полезные связи.
(…)
Штаб 9-й армии ушел в деревушку, Русский добровольческий отряд (уже хорошая и хорошо вооруженная рота) тоже ушла из Велижа в лесах лежащие деревни и росла и зрела, крепла в среде русского народа, среди русского крестьянина вблизи лесов или даже в лесах. Отряд пополнялся военнопленными, а том часто в деревнях или же лесах скрывающимися красноармейцами. Кто годен и достоин доверия, решат не какие-то немецкие институции, контрразведка, а ротмистр Заустинский и его офицеры, пополненные бывшими офицерами Красной армии. Там в русских лесах рождалась Русская освободительная армия. В немецкой униформе, но со своими знаками отличия и чинами. На левом рукаве символически был Белый крест на черном фоне. Погоны с просветами и звездочками были свои и также свои шпигеля. Оружие немецкое, которое по-своему усмотрению пополнялось русским оружием, и тут сказалась находчивость русского народа. Технически и административно русская добровольческая часть была прикреплена к немецкой группе Tietjen (снабжение, амуниция, лекарства), и тут русские стали все больше самостоятельнее. Из других немецких частей прибывали другие эмигранты, переводчики и становились в ряды боевых добровольцев. Всего этого нельзя было слишком форсировать, но отряд рос скоро. Прибывали новые русские эмигранты из Зап. Европы просто в отряд, который уже фактически вырос в несколько рот и был размещен в нескольких местах, но был связан в одно под ротмистром Заустинским.
Население любило добровольцев и знало, что они взяли оружие против Красного Кремля за свободную и независимую Россию. Там разговор был ясный и никто этому разговору не мешал. Деревня их поддерживала, и партизаны, да еще в лесах скрывающие красноармейцы не находили восторга и смысла нападать на добровольцев, хотя политруки и комсомольцы на это вызывали. К партизанам сбросили особенно обученных политработников.
Но вот 2 октября 1941 началось фронтовое наступление на Москву. Началась большая битва, которую немцы называют битвой под Вязьмой и Брянском. В котел попало больше 600 000 пленных. Части 9-й армии дошли до Ржева, Клина и взяли Калинин, но за это дорого поплатились. Непроходимые дороги и слякоть, а потом сразу же суровые морозы к истощению (физическому) частей добавили свое. Что из того, что 7-я танковая дивизия под командой генерала фон Функ стоя на 16 километров от Москвы.
Началось наступление Красных частей — 80 свежих дивизий, это была могучая сила и, по мнению некоторых историков, должна была разбить немецкие дивизии и корпуса, немецкие армии. Что значит воевать в большие морозы чуть ли не в летнем одеянии, знают только те — кто сам это видел и сам пережил. Знают это и русские добровольцы Белого креста. Только благодаря их братьям, бывшим бойцам Красной армии, ставшим их соратниками, они умели лучше от мороза и стужи защищаться.
С продвигающейся немецкой армией пришли в районы Вязьмы, Ржева, Сычевки, Зубцова, Оленина и Белово (в общих чертах только говоря, чтобы дать географическое понятие) и русские отряды Белого креста. В походе и в боях они слились в одно и можно сказать, что стали настоящим братством. Сложившиеся военные события, критические фронтовые положения их бросили в бои не только с партизанами, а уже с свежими, хорошо по-зимнему одетыми и по-настоящему вооруженными частями Красной армии. Временами в некоторых местах настоящего фронта и не было. Части дрались смело против часто их численно превосходящего противника. Лучшего доказательства их стойкости и доблести и быть не могло. Но и потери были большие. Большие убитыми и ранеными, которые в большие морозы от ран умирали. Но добровольцы стояли, дрались и не дрогнули.
(…)
Уже говорилось, что новые добровольцы прибывали и наполняли 9<-ю> армию уже во время наступления на Москву. Прибыл полковник Сакирич31, капитан Козлов32 (не перепутать с ротмистром Козловым33 из Берлина, который одно время был при квартирмейстере 9<-й> армии), прибыл корниловец поручик К., пришла в эмиграции выросшая молодежь, на командующие места было назначено больше бывших офицеров Красной армии, пленных. Хотя единицы, отряды (роты) и росли (и рост уже чуть не во время похода), но всех добровольцев взять было не под силу.
Клин, Калинин и другие места быстро взяла наступающая Красная армия. Разгорелся бой под Ржевом за Ржев. Для немцев Ржев был величайшего значения и в этот бой (как и в другие бои в разных местах) бросили солдат из обозов, поваров, писарей и других. Русские добровольческие части дрались в разных местах и по возможности поддерживали связь с ротмистром Заустинским.
Еще немного до советского контрнаступления подполковник Рыковский [Возможно, речь идет о войсковом старшине (позже полковнике) Донской армии Владимире Федоровиче Рыковском (?–1958). Служил в казачьих частях. В конце войны командир 2-го Донского полка Казачьего Стана – прим. WR] под Сычевкой создал свою добровольческую роту, которая чуть созданная была по неожиданно создавшимся обстоятельствам втянута в военные операции с прорвавшимися частями Красной армии. Ей удалось при этом избежать более чувствительных потерь. Уже говорилось, что в таком критическом положении связь между некоторыми немецкими частями была довольно шаткая и многое надо было быстро и уверенно импровизировать. Но части дрались, защищались и делали местные контрнаступления. Советский план был окружить и уничтожить весь немецкий Средний фронт и открыть себе дверь в Германию, в Европу.
Источник:
-К.К. Семенов. Белый крест О.А.Гешвенда.
Военнослужащие «Белого Креста»
Армия генерала Смысловского против большевистских войск и советских партизан
Вот как описывал Б.А. Смысловский боевое крещение своей армии:
«Поздняя осень 1941 года. Первые "партизанские шалости" в тылу германского Восточного Фронта. Мы формируемся на далеком севере, в тылу германской северной группы армейских войск. Партизаны, начали организовываться в глубоких лесах Эстонии, Латвии и Белоруссии. И в то время, когда они начали выходить из своих тактических очагов, напряжение боев германских армий на всем Восточном Фронте начало доходить до зенита. От Балтийского до Черного морей динамика германского стратегического наступления поглощает все оперативные и тактические резервы. В расположении тыловых комендатур находятся только слабые части этапных команд, полиция и полевая жандармерия.
Партизаны начинают наносить удары. Загорается тыл. Портятся дороги. Идут первые нападения на текущие к фронту боевые снабжения.
И вот оперативная разведка германского Генерального штаба Северной группы армейских войск обращается к нам с осторожным вопросом: нельзя ли использовать против партизан формирующиеся русские национальные батальоны? Вопрос в исторической перспективе совершенно ясен. От того, как сдадут боевой экзамен русские батальоны, будет зависеть их будущая организационная судьба.
судьба будущей Российской национальной освободительной армии, а вместе с ней, как нам тогда казалось, и вопрос освобождения российской нации от революционной коммунистической идеологии.
Долго им раздумывать не приходилось.
1-й русский национальный батальон был выдвинут на линию партизанского огня.
По понятным причинам я рвался в расположение моих батальонов. Но Генеральный штаб армейской группы задержал меня в Пскове чрезвычайно важной и спешной работой. Вызванный мною по прямому проводу капитан, командир батальона, старый ветеран Гражданской войны, доложил, что политически опасаться нечего. Батальон, как офицерский, так и солдатский состав, глубоко охвачен национальным духом, хотя и состоит на 80 процентов из бойцов Советской армии. Батальон прекрасно вооружен и в совершенстве подготовлен. Командир батальона опасается только большого численного превосходства партизан, засевших в местных лесах.
В слегка морозную ночь северной осени батальон силою 400 штыков вышел из своих казарм и потянулся к месту боевой операции.
На рассвете, развернувшись в боевой порядок двумя ротами, оставляя третью в резерве, батальон начал входить в высокий лес.
Итак, первый бой. Первое огневое крещение русских национальных воинских соединений.
Пусть не говорят пацифисты об ужасах огневой войны. Каждый профессиональный солдат знает и другую сторону боя. Знает его красоту и величие. Величие любви, кто душу свою полагает за други своя - за идею, за жизнь своей нации и за ее государственную и историческую славу.
Солдат знает жгучую красоту, выводящую за сферу линии трансцедентального бинома - добра и зла.
Красоту напряжения до отказа психических сил, когда ритм человеческого сердца сливается с дыханием природы, когда все чувства обострены до предельной, болезненной крайности, когда между небом и землей рушатся все границы видимого и невидимого. и солдат, идя в бой, душою осязает то, что до сих пор было недоступно его физическим чувствам.
Солдат переходит границы индивидуального и растворяется в сферах сверхчеловеческого долга.
Утренний туман начал рассеиваться, когда батальон почти бесшумно, пройдя холмами пересеченное предполье, начал втягиваться в лес.
Запах сырого осеннего рассвета, леса, коры, мха и солдатских мокрых сапог. Изредка голос одинокой команды. Лязг оружия. Осторожные, но смелые шаги...
С командного наблюдательного пункта уже не видно втянувшихся рот.
По всем нервам проходит ток напряжения. Напряжения близости огневого боя, так хорошо знакомого всем профессиональным солдатам. Жуткая тишина. Последняя тишина перед неизвестным. Для парадокса чирикают птички. Поднимается шум просыпающейся природы. Сейчас будет бой, бой в болотистом лесу. Политический экзамен. На чью сторону склонится чаша боевого счастья?
Командир батальона поднял глаза к небу.
Напряжение доходит до максимума. И наконец, наконец раздались первые, как бы робкие, ружейные выстрелы. Застучала назойливая пулеметная лента, и вдруг, как бы сконфузившись, неожиданно, почему-то оборвалась. Пулемет замолчал. Снова наступила роковая тишина. Для солдата ясно: наше передовое охранение наскочило на неприятельскую заставу. Проходят минуты, долгие минуты, которые кажутся теперь годами. И вдруг, на левом фланге, неожиданно, басом рявкнула неприятельская тяжелая мина. Ей ответили тонким дискантом ручные автоматы. По сему лесу вспыхнул ружейный огонь. Затрещали пулеметы. Послышались команды. Резервная рота начала уступом свой правофланговый обход. Интенсивность боевого огня разгоралась. Взрывались ручные гранаты. Лес загудел. Наконец, послышались крики: "ура!"
Командир батальона, прихрамывая от раны 1-го Кубанского похода, скрылся со своим штабом.
Чаша весов боевого счастья начала маячить в сфере великого и для нас не познаваемого.
Через 40 минут огонь резко оборвался. В лесу неожиданно стихло. Так же неожиданно, как и началось. И началось томительное ожидание. Ожидание - что же принесет та лесная гробовая тишина?
А потом из лесу начали выходить первые, отдельные солдаты. Появилась голова выходящей колонны. Смешанной колонны национальных русских добровольческих солдат с их "зелеными лесными пленниками".
400 солдат северного батальона, потеряв двух убитых и четырнадцать ранеными, маршировали в свои казармы, ведя, вернее, идя, совместно с 844 партизанами.
Боевой, вернее, политический экзамен был выдержан блестяще. В лесу, через линию боевого огня, русские сговорились с русскими. Воевать им было нечего. Впереди их ждало общероссийское национальное освободительное дело.
Так была проведена первая национальная боевая и политическая операция, когда немецкий союзник не мешал, а вернее, помогал русским национальным воинским соединениям.
Таких исторических примеров, вышеуказанного характера, можно было бы проводить десятками из нашего прошлого боевого опыта.»
В оккупированных районах Ленинградской области, где подчиненные Смысловского боролись с «народными мстителями», потери партизан оказались самыми тяжелыми по сравнению с другими областями РСФСР. Если в сентябре 1941 г. в области формально действовало 400 отрядов, то на 1 О июня 1942 г. осталось 72. Все это свидетельствует об эффективной деятельности немецкой контрразведки и результативности при проведении антипартизанских операций.
Личный состав батальонов Смысловского принимал участие в боях против Красной армии в январе-апреле 1942 г. В этот период контрнаступление РККА под Москвой переросло в общее наступление на большей части германо-советского фронта.
2 февраля 1942 г. 3-я ударная армия генерал-лейтенанта М.А. Пуркаева вышла на ближние окрестности Великих Лук.
Чтобы не дать РККА захватить Великие Луки, командование группы армий «Центр», и в первую очередь - 3-й танковой армии, перебрасывало в данный район дополнительные силы, в том числе и формирования из русских коллаборационистов. По инициативе командира одной из дивизий вермахта в тыловом районе группы армий «Центр» началась организация «особого восточного батальона». Костяк части, по согласованию со Смысловским, составили офицеры и унтер-офицеры, обучавшиеся в разведшколах «Северной группы» (заведения и курсы, подчинявшиеся абверкоманде-l 04, а также ЛСТ «Остланд»). Батальон направили под Великие Луки.
Капитан Г.В. Клименко, воевавший в составе этого батальона, рассказал в очерке "Три месяца без смены", как «смысловцы» вели оборонительные бои:
«Наш особый батальон находился на левом крыле гигантского клина в районе Великих Лук. Здесь советское командование начало свое контрнаступление. Дело было зимой. Непривычные и не приспособленные к морозам немецкие части не выдержали. Возникла угроза прорыва. Наш батальон был брошен в бой. Мы закрепились между двумя немецкими батальонами и приготовились встретить советскую атаку. Она не заставила себя долго ждать. Никогда не забуду того яркого впечатления, когда в ответ на "ура!" атакующей советской части, им прозвучало русское "ура! ". Атака следовала за атакой, стрекотанье пулеметов перемешивалось со свистом минометов. Все советские атаки были отбиты. В моменты затишья боя выступали наши громкоговорители. Мы призывали наших братьев из советских рядов переходить к нам. Действительно, в ночной темноте к нам стали переходить перебежчики. Психология "советского" бойца дала трещину при первом соприкосновении с русскими антикоммунистами. Это заставило советское командование сменить части, стоявшие против нас, и поставить сюда отобранных чекистов [возможно, имеются в виду части войск НКВД. - Примеч. авт.]. Эти уже шли на нас в атаку без крика "ура!", но с бранью и с угрозой "изменникам".
Тут дело разгоралось жарко. Пулеметы стреляли с такой интенсивностью, что их приходилось обкладывать снегом, чтобы не кипела вода. Доходило до рукопашных схваток. Мы знали, что на нас идут отобранные коммунистами их прихвостни, и наши пулеметы с ними говорили языком вражды. Не один и не два ярых коммуниста остались лежать на подступах к нашим позициям. Бои шли с непрекращающейся силой. Оттепель сменила морозы, мы стояли в окопах по колено в талой воде. Описать лишения и труды - нет слов. И, несмотря на все наши трудности, ни один из наших русских солдат не сдал. Дух храбрости, жертвенности оставался сильным с первого дня до последнего, когда наконец после трех месяцев беспрерывных боев наш батальон был отведен для отдыха, а что значит провести три месяца под огнем, может понимать только тот, кто сам это пережил. И мы не дрогнули. Мы знали, за что и против чего мы боремся».
Были и другие случаи непосредственного участия «смысловцев» в боях. Бывший офицер русской императорской армии, белый офицер К. Истомин вспоминал: «Помню в Сочельник ночью 1941-го года, не в Парижах, Брюсселях или Нью-Йорках, а где-то на окраине маленького городка в 44 километрах от Москвы, с оружием в руках отражали мы прорыв Красной армии...»
Источники:
-Б.А. Хольмстон-Смысловский. Первая русская национальная армия против СССР
-Д.А. Жуков, И.И. Ковтун, И.В. Грибков. Особый штаб "Россия"
Боец армии генерала Смысловского
Генерал Борис Алексеевич Смысловский
«За Веру, Царя и Отечество!» на Восточном фронте: русское монархическое подразделение СС в борьбе с большевиками
Гауптштурмфюрер дивизии CC Викинг русский белоэмигрант Николай Иванович Сахновский сформировал в Черкасской области в 1943 году из местных жителей Российское Народное Ополчение (РНО), которое воевало против Красной армии и советских партизан под лозунгом — За Веру, Царя и Отечество.
С первых дней пребывания в Валлонском легионе Сахновский вынашивал идею формирования самостоятельной русской части:
«я предлагаю желающим теперь же записаться в новый добровольческий отряд, который будет создан при бельгийской бригаде. Сначала это будет отдельная вспомогательная рота с оружием, взятым у большевиков. Мы примем участие в боях против большевиков, сначала в этой форме, но при первой же возможности будем сражаться сами по себе. Заранее говорю, что наша цель – сбросить большевизм и дать России русскую национальную власть – Русского Православного Царя».
Прибыв на фронт Сахновский был назначен комендантом села Байбузы и обратился с этим предложением к командиру дивизии СС «Викинг». Белоэмигрант предложил немедленно сформировать из местных добровольцев русскую дивизию, подчинённую дивизии СС «Викинг». Дать этой дивизии абсолютную свободу действий и право сражаться за свой собственные идеалы. Оружие за счёт трофеев. Офицерами в этой дивизии должны были стать бывшие офицеры белоэмигранты из Франции и Бельгии, а также офицеры из Русского Охранного Корпуса в Югославии, которых следовало ещё уговорить и пригласить. За два месяца Сахновский обещал развернуть крупное освободительное антисоветское движение, которому следует предоставить полную свободу действий на русской территории.
В сентябре 1943 года бригада принимала участие в боях на Днепре вместе с 5-й танковой дивизией СС. Причем в этих боях против дивизии СС «Викинг» и бригады СС «Валлония», по приказу ЦШПД, были брошены 6 партизанских бригад, которые, однако, ничем себя не проявили, потеряв в ходе бессмысленных атак свыше 70 % личного состава.
Во время боев на Кавказе состав русского подразделения легиона несколько раз пополнялся за счет советских военнопленных, которые после разговоров с Н.И. Сахновским соглашались бороться против большевизма. В его отряд записалось около двух сотен человек. Сам отряд гордо именовался «Российским народным ополчением». На униформе красовался православный крест с надписью «Сим победиши!». Эти кресты были собраны у священника отца Александра Шабашева из русской общины в Бельгии ещё для отряда при легионе «Валлония». Крестов было заказано несколько тысяч. К концу 1943 года «ополчение» было сформировано, командиром стал сам Сахновский. Вооружение составляли винтовки, автоматы и гранаты.
В январе 1944 года валлонская бригада, как и дивизия СС «Викинг», вела тяжелые бои против Красной армии и в феврале оказалась в «Черкасском котле». Бои были настолько ожесточенными, что к концу февраля в бригаде от 2000 человек осталось всего 632. Только во время сражения за Нова-Буду соединение потеряло более 200 бойцов убитыми, в том числе и своего командира — штандартенфюрера СС Люсьена Липперта. Но бригада сыграла важную роль в прорыве «котла». Благодаря валлонам и их русским сослуживцам окруженной немецкой группировке удалось избежать нового Сталинграда.
Первый и последний бой Российского Народного Ополчения Сахновский описывает так:
«Утром 4 января мы получили приказ перевести наш обоз в село Деренковец, где должна была сосредоточиться вся бригада, для составления арьергарда отступающей группы войск.
Часа два мы шли без особенных инцидентов, когда неожиданно поднявшаяся ракета осветила цепи большевицкой пехоты, шедшей прямо на нас. Наша рота бегом бросилась в контратаку!
Все перемешалось, передо мной возникали какие-то тени. Ручные гранаты рвались со всех сторон, крики и шум. Я не могу сказать, сколько времени длился этот бой… Все было как в тумане. Однако русские Народного Ополчения с крестами на груди дрались с советскими группой, хотя мы видели, как таят наши ряды.
После этого началось истребление окруженных частей атаками авиации и непрекращающейся артиллерийской бомбардировкой, продолжавшимися больше двух недель.
Уже потом, пробившись из окружения, я увидел, какие огромные потери русские добровольцы понесли в том нашем первом и последнем рукопашном бою».
В ходе сражения в «Черкасском котле» большая часть русских добровольцев погибла. Оставшиеся в живых русские были выведены с фронта вместе с остатками валлонского соединения — их отправили в Западную Европу. Там русская рота СС была расформирована, а ее волонтерам предоставили полную свободу действий. Часть русских добровольцев осталась служить в составе 28-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Валлония» до самого конца войны, остальные демобилизовались.
В дивизии СС «Валлония» продолжил службу Н.И. Сахновский. В январе 1945 года он развернул кампанию по добровольному призыву русских эмигрантов и военнопленных в состав Истребительного соединения войск СС. Добровольцы были подчинены Отто Скорцени и участвовали, в частности, в операции «Фаустпатрон»
Источник: https://kaminec.livejournal.com/150313.html
Николай Иванович Сахновский
Белогвардейцы в подразделении СС Леона Дегреля в боях против Красной армии
Сформированный 8 августа 1941 г. легион,в котором служили 19 офицеров и 850 легионеров, первоначально состоял из четырёх рот. 3-я рота негласно называлась "русской", поскольку ею командовал участник Белого движения, член РИС старший лейтенант Российского Императорского флота Георгий Васильевич Чехов (1893 - 1961).
Г.В.Чехов В 1916-17 г. участвовал в боевых действиях на эскадренном миноносце "Летун".25 октября 1916 года "Летун" подорвался на мине, выставленной германской ПЛ UC-27 в районе острова Вульфа.Корабль был отбуксирован, во время взрыва Георгий Васильевич получил легкое ранение носа. К 1917 году Г. В.Чехов окончил Артиллерийский офицерский класс и был зачислен в артиллерийские офицеры 2-го разряда. За период службы в российском флоте он был награжден орденом Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом (23 ноября 1915 г.), а также орденом Святой Анны 4-ой степени с надписью "За храбрость" (3 мая 1916 года). К периоду начала Гражданской Войны Георгий Васильевич занимал должность старшего офицера во 2-ой батарее 1-го Морского тяжелого артиллерийского дивизиона. Не приняв большевицкой революции он отбыл на Дон. В начале лейтенант Чехов числился в штате Новороссийского военного порта. С 22 ян