Документальный фильм КАРЕЛ (2019)
(Комментарии к персоналиям, местам и событиям, помеченным *, даны в конце текста)
00:00 /вступительные титры, подготовка к выходу из дома/
Ивана Готтова (далее И.) – Этот пиджак не подходит.
Карел Готт (далее К.) – К чему не подходит? В простоте – силаJ
И. - Карел, подними правую руку! Нет дырки под мышками?
К. – Дырки? Послушай, откуда ей там взяться?! Эти лакированные туфли… ценнее, чем они выглядят нечищеными. Так… хорошо!
И. – Ты справился с носками?
К. – Да.
И. – Чёрные носки, да?
К. – Так ходил Майкл Джексон. Он ходил с белыми!
И. – Раз уж идём в консерваторию… Так, ещё начистим…
К. – Идём в ректорат?
И. – Да, в ректорат, «на ковёр». Пан ректор уже ждёт. Со своим нагоняем J
/концертная вставка – далее КВ/
00:02 /подходят к консерватории, приветствуют подошедших поклонников/
И. – Где ректорат, Карел?
К. – Здесь, в этом овальном…
И. – А тебя туда часто вызывали «на ковёр»?
К. – Нет, нет. Он уже вообще… только махнул рукой… ректор.
00:03 /в кабинете ректора консерватории/
Ректор: - Это началось в 1961 году.
И. – Готт Карел.
Ректор: - Абсолютно плохой моральный облик. И у вас была четвёрка по поведению и двойка по прилежанию.
И. – Я бы очень Вас попросила… мы бы хотели снять со всего копии…
Ректор: Конечно, сделаем сканы.
К. – Я бы это не копировал. Если кто-нибудь где-нибудь это увидит…
И. – О тебе писали и гораздо худшие вещи, чем всё это J
Ректор: - А здесь год 1962-й. Предупреждение, что Вы не должны петь «в дыму»: «Выступает в кафе, на различных эстрадных площадках. Ректорат запрещает его выступления с джазовым оркестром». К этому есть примечание, что Вы не отреагировали на этот запрет, и что будете отчислены.
/КВ - C'est la vie/
И. – Так ты консерваторию не закончил – так?
К. – Кто тебе это сказал?
Ректор: Карел Готт отчислен за 100% непосещаемость.
И. – Теперь это стало известно.
/КВ - C'est la vie /
00:06 /в гримерке/
Костюмер: - Карелу очень нравилась эта одежда, так что мы убедили Иванку, что это ещё вполне годится, только чуть подшить…
Менеджер: - Слушай, ну это ведь даст настрой этой фотосессии… Фотографируем к 80-летию. Это будет на биллборде и на обложке книги.
Фотограф: - Встаньте, пожалуйста, здесь. Покажите зубы, Карел!
К. – Зубы? Но ведь рокеры не смеются особо, они крутые. Если что и может рассмешить, так эта одежда. Эти рубашки – это просто… пугало!
Менеджер: - Сделаем под Элвиса. Элвис Пресли.
/КВ/
00:08
К. – Профессор Каренин * говорил: «По тебе не должно быть видно, что ты используешь эту технику в эстрадных песнях /о любви/. Освободи подбородок, пусть свободно опускается вниз, и просто пой. Используй ту технику, которая тебе дана от природы, от Бога.
/КВ - Maria/
«Возьми себе целью создать у женской части публики чувство: «Пан Готт, мне казалось, что Вы это пели для меня!».
/КВ - Maria/
00:09 /в машине/
И. – Главное, нам успеть пообедать.
К. – Я вообще есть не буду.
И. – Ну, в таком случае надо ехать в больницу. Если ты страдаешь отсутствием аппетита, это ненормально. Позвоню Бланке.
К. – Нет, никуда не звони! Это только нервирует.
/Входящий звонок на мобильный/
И. – Здравствуйте, пан профессор! Ничего Вам не могу говорить, он скажет сам.
К. – Высокая температура прошла, вчера немного тошнило.
Профессор: - Я получил сегодня утром результат анализов мочи и там снова эта бактерия…
И. – Я давала тримоксазол, он принимает его уже три дня.
Профессор: - Эта бактерия устойчива к тримоксазолу. Могли бы вы приехать к половине одиннадцатого?
К. – Можем и раньше.
Профессор: - Хорошо, тогда до встречи!
И. – Вот видишь, уже устойчива к ко-тримоксазолу.
00:10 /в клинике/
К. – Главное, когда откроются двери, мне не раскиснуть!
И. – Только дома.
К. – Улыбка, да.
/в процедурном кабинете/
Медсестра: - Уже течёт, да. Это пан Готт. Мы уже натренированы.
К. – Да, это было элегантно. Я боюсь, что когда опишу профессору, как себя чувствую, то он скажет, что мне надо остаться здесь.
Медсестра: - Если надо будет убежать, я помогу.
К. – Только встал, и уже одышка…
Медсестра: - Нужно медленно…
К. – Пусть всё пройдёт удачно.
Медсестра: - Знаете, как я говорю, когда идём по этому коридору? Здесь люди, а Вы сделаете так /расправите плечи/, и это – Готт!
/КВ/
00:13
К. – Добрый вечер, дамы и господа! Чувствуете себя хорошо? Я рад, что вы пришли. У меня для вас хорошая новость: я сегодня в хорошей форме. И при этом ещё несколько минут назад я кашлял так, что падал на землю. Но как только я туда выхожу, кашель проходит. Мы выходим победителями!
/КВ/
00:14
К. – Ты что-нибудь заметила?
И. – Нет. Всё хорошо прошло?
К. – Да.
И. – У меня хорошее впечатление. А у тебя?
К. – Я там пропустил целую строфу.
И. – Я не заметила.
К. – Нет? Как я там выдумывал слова. Когда забываешь текст, придумываешь какие-то слова, бормочешь, а они, публика, думают, что просто ослышались.
И. – Есть в этом смысл, что ты произносишь?
К. – Нет, вообще нет, это система «лимонадника». «Лимонадный Джо»* - это была такая пародия на вестерн и мне говорили: нам нужен какой-нибудь певец, который умеет придумывать «английские» тексты. Там кто-то сказал: в «Альфе»* поёт один такой. Он просто выдумывает английские тексты, какую-то бессмыслицу, но людям это нравится. Ну, и это осталось у меня до сегодняшнего дня J
/КВ/
00:15 /встреча с двоюродной сестрой Ганой Зимовой/
И. – Привет, Шарлотта, что с тобой, у тебя идёт кровь?! У неё сегодня Хэллоуин, у них в школе… Я тоже испугалась. Беги, смой это, дорогая!
И. - Ты великолепен, в этом белом берете, в зоопарке.
Двоюродная сестра: - Да, в зоопарке. Ивана, ну это было модно, белый берет! Папа Карела и моя мама были брат и сестра. Когда мы были маленькие, то ездили из Пльзеня на каникулы в Уезд у Св. Креста…
И. – Он выглядит с фотокарточки /Карела/ в 10 лет, всё таким же.
Двоюродная сестра: - Именно.
И. – Бабушка…
Двоюродная сестра: - Да, это Винцина.
К. – Бабушка… Это в стиле модерн. Бабушка каждый раз, как подоит козу…
Двоюродная сестра: - … то Карел ждал молоко свежее, и он был единственный, кто его пил. Это козье молоко. Поэтому у тебя такой прекрасный голос.
К. – Да, пил ещё теплым, а мои двоюродные сестры тогда убегали: «Фу»! А я лакомился этим…
Двоюродная сестра: - Это Карел… Это мама Карела… Здесь папа с мамой… А здесь Карел с папой… И родители Карела… Помнишь эту машинку, которая была у Пепика – такая с педальками, красная?
К. – Моей мечтой было просто катать детей. Так что я ещё хотел быть водителем какого-нибудь автобуса. Художник, или машинист, или гинеколог.
Двоюродная сестра: - Этого я не знаю.
К. – Не знаешь? Я тебе не говорил тогда?
Двоюродная сестра: - Нет.
К. – Это были мои тайные мечты, да.
00:17 /возле картины/
К. – С того момента, когда я провалил экзамены в UMPRUM*, я выучился на электромонтёра и говорил себе: «Я буду петь какое-то короткое время, чтобы заработать на принадлежности для рисования и лучше подготовиться к художественной школе».
/КВ/
00:18
К. – Когда я ездил в Хеб*, в электротехническое училище, и родители меня провожали на вокзале, я мечтал погулять по ночной Праге и посетить какие-то бары, кафе, рестораны, где люди веселятся. Тогда я подождал, когда поезд отъедет, медленно, так, что можно было выпрыгнуть… Когда я увидел, что родители уже ушли, то спрыгнул с поезда, вернулся на вокзал и пошёл гулять по ночной Праге. Это было так прекрасно!
/КВ/
К. – Мне было интересно, как это делают те, кто умеет – развлекать людей, рассмешить, заставить танцевать…
/КВ/
К. – Главным было заинтересовать, развлечь, чтобы меня приняли, чтобы я им понравился. Однажды в кафе «Влтава»* пришли люди, которых мы тогда считали королями поп-музыки: Иржи Сухи* и Иржи Шлитр*, авторы театра «Семафор»*.
/КВ/
00:21 /в гостях у Иржи Сухи*, вспоминают свои первые песни - Je nebezpečné dotýkat se hvězd (Опасно трогать звёзды) /
К. – Тогда я выглядел неплохо, хотя люди говорили: «Поет он хорошо, но лучше бы его не видеть»
Иржи Сухи: - Кто это говорил?! Скажи мне, кто так сказал, и я набью ему морду!
К. – А вы мне тогда говорили: «У вас есть такие сложные вещи, нечто новое, чего раньше ещё не было. Мы для вас такую вещь напишем»
/КВ - Oči má sněhem zaváté – Глаза её заснежены /
К. – В этой песне есть такое место, которому публика всегда радуется…
/КВ - Oči má sněhem zaváté – Глаза её заснежены /
К. – Тогда эта песня поднялась на 1-е место с 49-го, и мы выиграли первого «Соловья»*.
/КВ – Луи Армстронг/
Иржи Сухи: - В «Семафоре» мы пережили такое особенное событие: в наш скромный театр приехал выступить Луи Армстронг, посмотреть на нас.
К. – Я тогда не мог выдержать, схватил трубу… Сегодня в это трудно поверить. И хотя Луи Армстронг был уже болен, я помню, как он сидел в этой гримерке, усталый… И услышав, как менеджер говорил: «Нет-нет, автографов не будет», он сказал: «Нет, я буду подписывать! До тех пор, пока последний желающий не уйдёт домой довольным, я буду подписывать!» Это для меня было большим опытом и примером.
/КВ – Дуэт с Властой Пруховой*: Je nebezpečné dotýkat se hvězd /
00:25 /с Властой Пруховой/
К. – Когда ты пела эти хиты, что написали Иржи Сухи и Шлитр, я смотрел на тебя, как на королеву джаза, потому что ты была первой ласточкой, что принесла нам джазовое пение, иную фразировку… И я сказал себе: «Вот бы с этой певицей однажды встретиться?!»
/КВ - Дуэт с Властой Пруховой /
00:26 декабрь 2018 /в клинике у профессора медицины/
Профессор - Присаживайтесь. С декабря 2017 у Вас появились проблемы с красными кровяными тельцами. Мы диагностировали миелодиспластический синдром. Здесь Вы согласились с тем, что мы используем лекарство Видазу… Видите, как хорошо поднялось количество кровяных телец. Позитивный эффект через несколько месяцев снизился и в костном мозге развился процесс, существенно худший, кровяные тельца снизились. Мы тогда говорили о возможности начать какой-то новый курс. Не знаю, готовы ли Вы…
К. – Нет уверенности, что это могло бы помочь. В таком случае я бы лучше на самом деле… Сожалел, или… Не знаю, как сказать…
Профессор - Из нашего опыта представляется, что пациенты, получающие это лекарство, имеют лучшее качество жизни. Дольшее время.
К. – Хорошо, спасибо за разъяснение. Я уже близок к решению… прожить оставшееся весело… и выступления мне помогут… можете себе представить? Если есть ещё что-то кроме этого, что чему-то могло бы помочь? Не знаю, какое-то питание или ещё что…
Профессор – Вы были откровенны, и я Вам тоже скажу: «Делайте то, что Вам приносит радость».
К. – Спасибо.
Профессор – Просто человек должен принять то, что его жизнь не всегда находится в его собственных руках. Даже в моих, чтобы я ни делал.
И. – Детям мы сказали. Было бы честно, чтобы дети это знали. Чтобы были сейчас с папой.
Профессор – Нужна ли помощь психолога? Детского.
И. – У нас есть самый лучший психолог… Карел нам это запретил, сказал: «Я буду вашим психологом».
/КВ - Kdepak ty ptáčku hnízdo máš – Где же здесь, птичка, твоё гнездо? /
00:30 /Рождество с семьей на даче/
К. – Кто это? Подожди… Это Шарлотта!...
Король Генрих VIII так ел это бедро! J Или бросал собакам!
Вот сейчас придали этому настроение…
Знаешь, что значит «адвент» по-латыни? Мы ведь учили латынь! Это ожидаемый приход Спасителя.
Шарлотта – Папа, мы латынь не учим.
К. – Тогда я вас научу. Итак, Carpe diem… - «Лови момент», «Живи настоящим днём». И тот, второй, ему на это сказал: «А что, если он будет не последним?». «Думай о конце, который может прийти через много-много лет».
Шарлотта – О каком?
К. – О конце своих дней, например.
Шарлотта – Ну не думай об этом.
К. – Нет-нет, но все равно я должен об этом думать, хотя и стараюсь не думать… Потому что я должен всё это записать, что бы я хотел, понимаешь, чтобы это было, когда меня уже не будет… И я написал всё это так, чтобы вам было хорошо потом…
Шарлотта – Шоколад, подожди…
К. – Ах, шоколад… я думал, ты хочешь меня обнять! Он у тебя в микроволновке, он наверное растаял, покажи…
Шарлотта – Да ведь микроволновка не включена. Обними меня тоже!
К. – Я думал, ты занята своим шоколадом.
Шарлотта – Им тоже.
00:34 /с дочерьми/
Шарлотта - Сегодня по телевизору будет хорошая сказка.
К. – Ты думаешь, мне тоже будет интересно? Это для взрослых
Шарлотта - Нет, скорее для детей.
К. – Я уже в том возрасте, когда сказки мне снова начинают нравиться.
И. – Нелли, как его /наконечник елки/ закрепить – вот так?
Нелли – Да, вот так красиво.
Шарлотта – Пока!
И. – Пока! Хорошенько выспись!
Шарлотта – Ты тоже!
И. – Значит, утром испечём рогалики, да?
К. – Да, утром будет выпечка.
Шарлотта – Спокойной ночи!
00:35 /утро на даче/
К. – (напевает): «Я мечтаю о Рождестве…» Да, спасибо большое!
/КВ - Já sním o vánocích bílých – Я мечтаю о белом Рождестве /
00:36 /в гостях у дочери, Луции Коваржиковой/
К. /внуку/ – Привет, Войтешек!
И. – Она /кошка/ тебя оцарапала?
Войтех – Не оцарапала, только тронула.
И. – Ну будь осторожен! У нее когти стрижены?
К. – Это /пиво/ - Био? Я бы это не стал пить.
К. – Раньше всегда, когда я приходил к вам, ты плакала.
Луцие - Я помню, что плакала.
К. – Забиралась в кроватку и сразу плакать! Я приносил подарки – и ничего! Всё время был плач.
Луцие - Мама мне говорила, что ты поешь по телевизору, показывала на тебя… И я была счастлива, что ты у меня был.
/КВ/
К. – Тогда, когда я ездил на гастроли, думал только о музыке, мне просто не приходило в голову завести семью, сидеть с ними дома. Потому что у меня было впечатление, что мне бы это мешало…
/КВ/
Луцие – Когда я была маленькой, я мало что понимала, и по крайней мере была просто рада, что мы хотя бы таким вот образом виделись.
/КВ/
Луцие – Я понимала, что ты знаменит, и хотя мы нечасто виделись, но ты всё-таки был моим папой…
К. – Совместное Рождество…
Луцие – Рождество, дни рождения – это было прекрасно!
К. – Потом я постепенно увидел, как это прекрасно. Я всегда говорил себе: «Вот увидите, что на склоне лет я буду сидеть за большим столом. Там будет много детей, будет большая семья. Для одних я папа, для мальчиков – дедушка.
Луцие – Я люблю тебя, ты знаешь? Дорогой мой!
К. – Возвращение потерянной дочери J
Луцие – Возвращение потерянной дочери… Нет, правда, хотя раньше у нас не было времени друг для друга, то сейчас мы всё это прекрасно навёрстываем, да?
К. – Да.
Луцие – Это прекрасно, я на самом деле этому очень рада!
/у аквариума с рыбками/
К. – Как ты залезла в эту трубку? Вот это красотка! /кошке/: А это твой любимый, да? Наверное, самец? Ну ты просто Пикассо! Я бы эти движения, такие медленные и легкие, представил себе в вальсе «На прекрасном голубом Дунае» Штрауса.
00:41 /Рождественский рынок на городской площади/
И. – Возьмём глинтвейн?
К. /прохожим у столика/ – Я вам не помешаю? Здравствуйте!
00:42
И. – Два глинтвейна!
И. – Надо было ожидать, что здесь будет столько народа! Последи за ним, Луцка, пожалуйста, присмотри за ним!
00:43 /в машине/
Менеджер - Карел, начинают звонить журналисты: какие у вас планы и как готовитесь к своему юбилею?
К. – Не хочу рассмешить Бога, поэтому не буду рассказывать, как я готовлюсь к юбилею, своему дню рождения, круглой дате. Потому что это было бы почти кощунственным.
/КВ - Dám dělovou ránu – Я выстрелю из пушки/
00:44 /с Ладиславом Штайдлом*/
К. – То, что мы вдвоём создали, как например, Trezor, или… Dám dělovou ránu… Я по сегодняшний день пою.
Ладислав – Мы встретились, собственно, в «Семафоре», да? Это был 1964 или 1965 год.
К. – Вы с братом произвели на меня впечатление, когда пришли познакомиться и сказать, что хотели бы сотрудничать со мной. И когда мы потом с братьями Штайдл ушли из «Семафора», не перестали быть благодарными за то, чему мы там научились. Уйдя, мы основали театр «Аполло»*. И там уже я пел всё, что хотел.
/КВ/
Иржи - Добрый вечер! Я Иржи Штайдл*. Чтобы не задавать вопросы себе самому, я использую Карела Готта.»
К. – Добрый вечер!»
Ладислав – Тебе Йирка был ближе, чем я, поскольку он был такой «бонвиван»…
«К. – Какой вид будет иметь этот театр?
Иржи – Этот театр будет иметь вид нескольких А. Одна из них – это также и твоя.
К. – И твоя. Пожалуйста!»
К. – Йирка Штайдл написал для меня около 100 прекрасных текстов. Могу сказать, что половина из них были хитами. Он просто настолько заглядывал мне в душу, что публика принимала это так, как будто я сейчас это придумал. Йирка был ловелас, бонвиван. И это как раз в этом, в этих текстах всё отразилось!
/КВ - Korunou si hodím – Подброшу монетку/
К. – Это было такое веселье… Не могу себе представить, что я бы приходил вечером домой, сидел дома в кресле, смотрел телевизор или читал что-нибудь при ночнике.
00:47 /февраль 2019, в больничной палате/
Медсестра - Так, пан Готт! Возьму сейчас кровь на анализ. У нас есть час после начала.
К. – Да. «Цыганскую кровь»* J
Медсестра – Но кровь в порядке.
И. – Как это произошло?
Медсестра – Вам не понадобится пока никакая кровь, картина крови отличная.
И. – Кажется, этот курс пока действует, потому что тебе бы уже давно понадобилась кровь.
К. – Вот видишь… Я уже доверяю этому…
Медсестра – Вы в это не верили?
К. – Нет, мне бы это и в голову не пришло!
Медсестра – Повезёте его в Брно?
К. – Отлично… В Брно к шести…
Медсестра – В Брно к шести, и ещё лучше, чем в Пршибраме.
К. – Но что я буду делать в Брно к шести?
И. – Это какая-то шутка, да?
Медсестра – Начало было хуже, но сейчас Вы просто цветёте. И мы с Вами!
00:48
К. - Иванка, я вижу вас отсюда, прямо в окна… так что буду махать вечером…. Лида звонит… Здравствуй, Лида!
Лида – Карел, нужно бы, чтобы Вы в 5 часов были на репетиции…
… - Дамы и господа, прямо сейчас выходит на сцену… пан Карел Готт!
/КВ - Má první láska se dnes vdává – Моя первая любовь сегодня выходит замуж/
00:49 /в репетиционном зале/
К. – Как бы должна была выглядеть моя первая любовь сегодня, если только сейчас она выходит замуж? Что она сегодня подхватила…
Шарлотта – Я не поняла.
К. – Ты не поняла? Тогда ещё раз, да?
Шарлотта – И побольше подробностей.
К. – Да, побольше подробностей.
/КВ - Má první láska se dnes vdává /
00:50 /в репетиционном зале/
К. – Ты потом уходишь…
Репетитор – Туда.
К. – Ну тогда наверное нужно как-то повернуться…
Репетитор – Можете, но возьмите тогда как-то микрофон…
К. – Я всегда…
Репетитор – Всегда… хорошо.
/КВ/
00:51 /репетируют песню Zvonky štěstí – Колокольчики счастья/
/Едут по лесной дороге/
Шарлотта – Мама, я бы здесь не хотела идти пешком.
И. – Девочки, вы радуетесь?
Нелли – Нет.
Шарлотта – Я тоже нет, я боюсь.
И. – Шарлотта, впервые боишься?
Нелли – Я думаю, петь дуэтом это трудно, труднее.
И. – Ну это конечно.
Шарлотта – Папа вдруг может забыть этот текст.
Нелли – И Шарлотта потом всё испортит…
И. – Вы боитесь за папу, да?
Нелли – Шарлотта потом всё испортит…
Шарлотта – Точно.
00:52 /на концерте с Шарлоттой/
К. – Ты знаешь это?
/КВ - Zvonky štěstí/
00:53 /в гримерке/
К. – Шарлотта, всё хорошо?
Шарлотта – Когда там было это «Poslouchám»… и потом когда ты сказал это «Tremou...» - это было всё ужасно фальшиво!
К. – С моей стороны?
Шарлотта – Нет, от нас обоих, это как бы если…
К. – Я был рад, что ещё помнил текст, 32 года я это не пел.
/КВ/
00:54 /на концерте/
К. – Большое спасибо и… здесь эту танцовщицу я хотел бы поблагодарить не только за танец, но и за то прекрасное время, которое я провожу со своими дочерьми.
/в гримерке/
Шарлотта – Я бы хотела, чтобы мы пели в Нью-Йорке!
К. – Это там для тебя должен кто-то написать супер-песню, которую должна записать какая-то студия звукозаписи… И это долгий путь, я о таком услышал в Америке, в то время, когда мы были в Вегасе, 6 месяцев. Так что само собой, что приходили предложения… от трех продюсеров, и у них были такие условия, что оно того стоило. Подумать о них. Но несмотря на это я решил вернуться домой, в Прагу. Иначе мы бы сегодня не увиделись. Если бы я там остался. Эта дилемма была в том, зачем уезжать, оставить здесь родителей… Тот, кто пел о своей родине, о любви, и трогал нас своим романтизмом – как же он мог тогда оказаться в таком положении? Так что я долго не раздумывал над этим.
00:56 /возвращение из Америки/
/КВ/
К. – Эти хорошие времена завершились так называемой «Пражской весной» 1968 года, тем, что могут прийти худшие времена – такой мысли мы просто не допускали.
00:57 /кадры вторжения советских войск в Чехословакию/
/КВ - Žaluju ptákům – Я жалуюсь птицам/
00:58
К. – Песня «Жалуюсь птицам в небесах» появилась в 1969 году, когда упала створка этого железного занавеса, и Йирка Штайдл знал, почему он это написал.
Корреспондент – Вы когда-нибудь думали навсегда уехать из нашей республики?
К. – Я никогда об этом не думал, и особенно после того, когда я наблюдал, как наши люди мужественно ведут себя в августовских событиях. Могу вам сказать, что в таком случае просто невозможно не вернуться к этим людям.
00:59 /с Карелом Свободой*/
К. – Карел Свобода записал себя в мою биографию, как судьбоносный композитор, потому что у нас были настоящие совместные хиты, и не только в нашей стране.
/КВ/
К. – Карела пригласили в Министерство культуры, так же, как и Йирку Штайдла и меня. И сообщили нам, что мы поедем представлять Чехословакию в Рио. И мы так этому были рады, что за 20 минут была готова песня «Леди Карнавал». Это была осень 1968 года, и просто так в Рио-де-Жанейро было не выбраться.
/КВ/
01:01 /на концерте/
К. – Карел Свобода, дамы и господа! Он смог такое написать! Спасибо ему большое, может, он нас слышит…
/в поезде/
Менеджер – Карел, я договорился на понедельник об интервью для «Штерн», немецкого журнала, в отеле «Атлантик».
К. – Тогда да, буду ждать. Здесь где-то была граница…
Менеджер – Эта граница между ГДР и ФРГ, Западной Германией
К. – На самом деле, по этим деревьям не видно…
Менеджер – По деревьям это незаметно, да. Всё равно это невероятно, что раньше здесь была эта проволока, и стреляли здесь. А сейчас мы вообще не знаем даже, где мы.
К. – Ну тогда мы совершенно точно знали, где мы.
/КВ - Pošli to dál – Отправь это дальше /
01:02
К. – Руководитель фирмы «Полидор» господин Оси Векслер видел мой успех у публики на «Братиславской Лире». Он сразу заключил с «Супрафоном» контракт на мой первый сингл, в Германии. С названием «Weisst du wohin» и титульной мелодией из фильма «Доктор Живаго».
/КВ – Weisst du wohin – Ты знаешь, куда /
К. – В 1968 году, когда о Чехословакии много писали, возможно это проявилось и в симпатиях публики ко мне. Через год турне проходило по всей Германии.
01:04 / в машине/
К. – То, что я мог тысячи раз пересекать границу, как посол, который приносит нашу музыку сюда, и наоборот – это означало для меня действительно большое жизненное событие.
/КВ – Schicksalsmelodie – Мелодия судьбы /
01:06 /на теплоходе с немецким менеджером/
Менеджер (нем.яз.) – Было правило за «железным занавесом», что ему нельзя было работать с любым менеджером из капиталистической страны. В 1969 году всё же я стал его первым «капиталистическим» менеджером. Конечно, сегодня Карел Готт просто культовый певец. Тогда ситуация была такой, что когда у некоторых людей из Польши, России, Чехословакии возникал хит, успех, их не могли как следует понять. Здесь в Германии всегда был только «наш Карел».
/КВ – die Biene Maja – Пчёлка Майя /
Прохожие (нем.яз.):
– Золотой голос Праги!
- Пчёлка Майя! Это было в моём детстве, мы видели это по телевизору!
К. – Когда мы встретились в Мюнхене на улице, Карел Свобода говорит: «Я здесь снимаю одну сказку, там есть песенка про пчёлку Майю. Не споешь её? Другой певец не может». Три поколения теперь её любят.
/КВ – die Biene Maja – Пчёлка Майя /
01:08
Сотрудница архива - В отчёте о расследовании сохранилось письмо телевизионного функционера от августа 1971 года. «Вам были разъяснены требования: иметь репертуар, который будет учить молодёжь любить жизнь, а не тот, что сейчас, в котором некоторые тексты могут вызывать нежелательные чувства и точки зрения. Своим внешним видом он производит впечатление на миллионы молодых зрителей. Необходимо, чтобы он не выступал в эксгибиционистской манере, наоборот, оказывать позитивное влияние на молодёжь как своей одеждой, так и внешним видом в целом.»
01:09
/КВ – Hej, páni konšelé – Эй, госпожа советник! /
К. – Йирка Штайдл написал это почти в наивной манере: «Эй, госпожа советник! У меня несмелые желания, я хочу лучший мир.» Но всё же это запретили и пластинку нельзя было продавать. И мы тогда не знали, будет ли вообще какая-то радость, создавать песни, развлекать людей… И будут ли люди вообще этого хотеть! Так что в 1971 году мы с братьями Штайдл решили, что хотя не будем эмигрировать, но будем «задерживаться» в Западной Германии. Поэтому мы называли это «учебной эмиграцией».
/КВ/
Материалы дела о задержке Готта за границей, с протоколами допроса родителей в качестве свидетелей/.
К. – Родителей вызывали на допрос, это было большое психическое давление, я мог себе представить, что это для них значило, и как далеко могло бы зайти.
01:12
Густав Гусак* (словац.яз.) – …Также из этого сложилась большая сенсация вокруг Готта, певца. Якобы он решил, что не вернется в Чехословакию и так далее. Якобы здесь у него какие-то тяжелые условия и тому подобное… У него была слава, деньги, сколько он их заработал, ездил по всему миру и так далее… Пусть решит сам, хочет ли вернуться и жить среди людей, или служить западной буржуазии…
Корреспондент (нем.яз.) – Есть ли вещи, о которых Вы не хотите говорить, не хотите или не должны?
К. – Я могу говорить обо всём, о чём Вы меня спрашиваете, совершенно свободно.
Корреспондент – Хотели бы Вы насовсем остаться на Западе? Жить здесь? Есть много деятелей культуры, которые захотели остаться здесь в Мюнхене, или в Гамбурге, или…
К. – Да, остаться… я бы сказал, на один год я мог бы остаться, да? Но всегда с тем чувством, что смогу вернуться домой. Всегда это чувство должно у меня быть. Навсегда – это было бы невозможно.
Густав Гусак (словац.яз.) – От предательства социализма, нашего социалистического государства не выиграет ни Готт, ни кто-либо другой…
01:13
К. – Нам сообщили, что первый секретарь, доктор Гусак призывает нас к диалогу, разумеется, в Праге, дома. И мы тогда напряглись… как бы не было в этой области… той уверенности, в благе для человека, что если это ловушка? И первый разговор, который состоялся в UV* /ЦК/ – открылась дверь, он только заглянул, кивнул и ушел. И это было всё с Густавом Гусаком.
Корреспондент – Очевидно, Вы очень боялись того, что случилось бы, если бы Вы остались за границей, потому что это означало бы, разумеется, про меня бы я сказал, большую потерю в пропаганде… И было бы много желающих уехать.
01:14
Корреспондент – С одной стороны, были какие-то уступки, включая поездки в Советский Союз, а с другой стороны Вам разрешили определенные нестандартные условия для выступлений.
/КВ – Я открываю двери/
Корреспондент – С Вашей стороны конечно речь не шла о горячей поддержке этого режима тогда, наоборот, собственно, о какой-то уплаченной цене, это было видно…
/КВ/
К. – Как писал ещё китайский поэт Ли По о том, как дикие утки летят через Великую Китайскую стену, в направлении запада. И поэт Ли По грустно смотрит им вслед под этой стеной и говорит: «Если бы я мог улететь с ними!» Это тот момент, когда оставляешь стаю, поворачиваешь и летишь, куда хочешь, с желанием узнать, как оно в других местах. Но оставить свою стаю, это сообщество – это исключается сразу. И он останется один. Иногда это бывает трагично.
01:16
К. – Йирка Штайдл имел такой особенный содержательный знаменатель – это были птицы. Я спрашивал его: «Это символ свободы, что они летят, куда хотят?» Он отвечал: «Я этого просто не осознаю». Он стал моим другом, и это я могу сказать о немногих людях. В 1973 году я узнал, что была авария и что он погиб. Ему было 30 лет. Это вырвало частичку сердца, потому что это были не только успехи, это была дружба, без которой вдруг стало так пусто. Если бы сегодня я мог позвонить ему: «Йирка, может сходим…» И вдруг ничего!
/КВ - Proč ptáci zpívají – Почему поют птицы/
01:18 /Март 2019, в больничной палате/
К. – Добрый вечер!
Медсестра – Вот ваш ужин. Здесь напиток. Приятного аппетита!
К. – Ну это.. сегодня у нас деликатесы сегодня.
01:19 /в машине/
Шарлотта – Папа, это /наушник/ всё время выпадает.
К. – Подожди… так… Но это не песня, это рассказ, речитатив…
Шарлотта – Это и песня и рэп вместе.
К. – Ну я знаю, что это рэп! Но рэп не поётся, рэп - это фразированный рассказ /произносит набор звуков/
/КВ – дуэт с Шарлоттой/
01:20 /Шарлотта на репетиции/
Репетитор Шарлотте: - Это пока что было лучшее.
К. – У неё есть чувство… у неё есть чувство текста…
Автор – Речь не о том, чтобы ты это спела технически хорошо, но чтобы ты собственно сказала, что в этой фразе есть. Это самое важное – вы, собственно, вместе разговариваете!
01:21 / Ивана в гримерке – Нелли/
И. – Дорогая, я помогу тебе через минутку, сейчас надо привести волосы в порядок… Это Лида, Лида тебе поможет.
Лида – Так… покажи… Это я наверное пропустила в школе… Ну, чтобы у тебя получилось 34 тысячи, а у тебя… надо ещё округлять до единиц, десятков и сотен…
И. – Думаю, ты сегодня в школе не ела?
Нелли – Ела… рис…
Автор – Пока мы ещё в форме, запишем самые последние части… и начнём репетировать большие фрагменты со всем оркестром…
К. – А вы не хотите это записать всё по порядку?
01:22
К. – Это домашнее счастье – то, к чему я больше всего люблю возвращаться, и чего жду… что встречу их, что они пойдут на мой концерт, или даже выступят со мной иногда… Я бы хотел как можно дольше их сопровождать, давать им советы, быть с ними и присутствовать тогда, когда это важно.
01:23 /продолжение репетиции, запись/
Шарлотта: - Папа, уже восемь… и мы повторили это три раза… и уже восемь…
К. – Ну ещё будет несколько раз, мы пойдём по частям…
И. – Ты всё время направляешься к папе, а на самом деле не направляйся, а смотри на него, только на него…
Нелли - Шарлотте – Анежка бы сказала тебе: «Открывай рот».
Нелли – Карелу – Учительница пения сказала мне, что …
01:24
И. – Ну теперь мы закончили и Карел переодевается…
К. – Пару десятков лет назад я бы вообще не поверил, что это возможно… что я буду не только петь, но и танцевать со всей семьей… Так что не будем это рассказывать девочкам… пусть останется…
И. – Я бы им рассказала…
К. – Если только им это нравится… Потому что не может быть ничего более прекрасного (я сужу по себе), чем когда делаешь то, что тебе очень нравится. И это предпосылка к тому, что они будут делать это хорошо.
01:25 /КВ/
01:26
К. – Больше 50 лет я жил двумя жизнями. Это значило, всегда быть начеку. Что я перемещаюсь из реального социализма в капиталистическое мышление. Я должен был быть осторожным в высказываниях, чтобы не повредить кому-нибудь здесь, но при этом не закрыть себе дорогу домой. Вы бы не поверили, что это могут выдержать нервы певца, который идёт развлекать людей. Делать вид, что ничего не происходит… поэтому у меня всегда было чувство страха, как долго всё это может продолжаться прежде, чем я кого-то рассержу, и этот всемогущий решит уничтожить Карела Готта.
01:27 /выступление Готта/
К. – Добавляю свой голос к могучему потоку призывов деятелей искусств во имя социализма и мира, за ещё более прекрасные песни и мелодии, за ещё более счастливую и радостную жизнь людей здесь, в этой стране.
К. – Антихартия*!!! Тысячу раз я это объяснял, что нас согнали в музыкальный театр, и не звучало слова «Антихартия». Никто не говорил: «Идите подписать Антихартию!». Никто!
01:28
К. – Сейчас у нас есть книжка «Чешский век». И как ты думаешь, что там связано со мной?
И. – Антихартия.
К. – Да. Они хотят меня связать только с этим. Они не хотят отметить 55 лет невероятного успеха дома, по всему миру, нет!
/Похороны Яна Палаха*/
К. – Ровно в 10-ю годовщину того, когда Палах покончил с собой в знак протеста против того, как общество повело себя по отношению к той ситуации, которая здесь была, вышла пластинка «Романтика» и там была песня с текстом Зденека Боровца, одним из лучших текстов вообще: «Мой брат Ян».
И. – Да, вот она.
К. – И вы думаете, её кто-то упомянул, что я в то время большого риска, когда здесь всё так свирепствовало, позволил себе спеть «Мой брат Ян»? Что «товарищи» предлагали весь этот тираж уничтожить?
/КВ – Kam tenkrát šel můj bratr Jan – Куда тогда ушёл мой брат Ян/
01:30
К. – В жизни есть полно событий, которые мне до сегодняшнего дня неприятны, мучат меня. Что мной манипулировали для какой-то подписи где-то… Мне это было неприятно. Почему я был таким идиотом? Ведь я, собственно, попался в ловушку, или… был глупым. Но с этим наверное мне уже ничего не поделать.
/КВ – Kam tenkrát šel můj bratr Jan – Куда тогда ушёл мой брат Ян/
01:31
И. – Кая, ужинать!
К. – Да, уже иду. Так…
Диктор – Заслуженный артист Карел Готт!
К. – И посмотрите, здесь последний незанятый насест в моем соловьином вольере…
Диктор – Затем были награждены званием Народный артист…: Заслуженный артист Карел Готт, певец.
01:32 /КВ/
/с Мартой Кубишовой*/
Марта – Получается, что тебе запретили петь доктора, да? Доктор Гусак и так далее…
К. – Да.
Марта - И оркестр… Они говорили, что ты ходил на всякие такие разные встречи и каждый раз там спрашивал: «А почему эта Кубишова не может петь?» Это правда?
К. – Не совсем так, немного иначе… я должен был начать… когда мы выпили пару бокалов… после этого…
01:33
Диктор – Да здравствует наша коммунистическая партия Чехословакии!
Марта – Это был 1971 год. Я как раз тогда лишилась ребёнка… в 8 месяцев, и это было просто ужасно… и за мной ухаживала мама и бывший муж… и вдруг объявился Кая, не предупредив заранее… пришел, принёс с собой коробку конфет… это было сюрпризом, что он пришёл ко мне. А у меня наверное до сих пор не было времени тебя поблагодарить!
К. – Я не считаю себя героем, просто…
Марта – Нет, но… спонтанно
К. – Да, я таким героем не был.
Марта – Я этого никогда не забуду, что ты был другом моего мужа, моим другом… и что прост