Татищев – исследователь Урала.

Поиски и изучение полезных ископаемых.

Сразу же по прибытии в Кунгур Татищев пригласил рудознатцев и разослал их по Уралу на поиски новых руд. Им вменялось в обязанность собирать образцы, делать чертежи месторождений и составлять их описания: «Руды... прилежно разведывать; для обретения оных людей способных посылать; обретших по достоинству... безволокитно награждать». Также «безволокитно» надлежало начинать добычу руд, чтобы «сие богатство под землею туне не лежало»

Документы сохранили нам имена искусных рудоискателей тех времен: татар Боляка Русаева и Азима Ермакова, удмурта Якова Савина, манси Анисия и Степана Чумпиных, русского Федора Мальцева и других. Привлекать местное население к поискам руд в XVIII в. было делом далеко не легким. Крупные заводчики, такие, как Демидовы, Строгановы, запрещали своим людям «объявлять» руды для казны. Ослушавшихся жестоко избивали, а нередко убивали.

При непосредственном содействии Татищева были открыты многие месторождения полезных ископаемых на Среднем и Южном Урале, в том числе медные и железные руды, горный хрусталь, асбест, мрамор, каменный уголь и пр. С именем Боляка Русаева связано открытие в 1736 г. месторождения каменного угля на Урале, в медистых песчаниках Кунгурского уезда на реке Турке. В ту пору и много десятилетий, спустя каменный уголь в металлургии не только Урала, но и России не использовали и значения его как топлива недооценивали. Однако Татищев, понимая, что каменный уголь «не металл и не соль, но... междо минералами почитается». Он признавал растительное происхождение каменного угля (позже взгляд этот развил в своих трудах М. В. Ломоносов), приказал обследовать найденные угли «с примечанием в применности их доброты». «Доброта» руд, т. е. их качество, причина образования и хозяйственная ценность, особенно интересовали Татищева. Он правильно оценил отличное качество железной руды близ Кушвы (месторождение которой открыто С. Чумпиным в 1728 г.).

Обследуя его в 1735 г., он дал горе наименование Благодать: «Оная гора есть так высока, что кругом с нее видеть верст на 100 и более; руды с оной горы не токмо наружной, которая из горы вверх столбами торчит, но кругом... раскапывали и обрели, что всюду лежит сливная, одним камнем в глубину. Для такого обстоятельства назвали мы оную гору Благодать».

Теперь гора Благодать фактически срыта, разработки ведутся уже не на поверхности, как прежде, а в шахтах. Но запасы руды на ее месте еще велики.

Большой заслугой Татищева явилась организация при заводах специальных лабораторий, куда собирали образцы руд «под особыми нумерами... и при каждом описание... для известия впредь и для диковинки, паче же для познания ученикам и рудоискателям». Внимание ученого привлекали не только руды и минералы, но и попадавшиеся в земных слоях «многие дивные или фигурные камения, в которых закаменелые рыбы, черви, листья от дерев или травы, раковины и пр. видимы». Сбором и изучением окаменелостей на Урале Татищев положил начало новой отрасли знаний в России — палеонтологии. [4]

Организатор картографических работ.

Направляя рудоискателей на поиски полезных ископаемых, Татищев требовал от них описания и составле­ния чертежей местности, в которой открыто месторождение, и самого месторождения. «Для учинения» чертежей из Соликамска на Уктусский завод был вызван военнопленный швед Индрик Шульц, затем их составляли русские геодезисты: И. Шишков, Ф. Аринкин, А. Норов, П. Чичагов и др.

В одной из глав «Заводского устава» — «О сочинении ландкарт маркшейдером» (ландкарты, по Татище­ву,— чертежи целых уездов, волостей, слобод, сел и деревень) — предписывается: «Ему (маркшейдеру — горному мастеру) должно довольное искусство и прилежание в сочинении правильных ландкарт иметь», «где все, к пользе заводов надлежащие обстоятельства, яко горы, реки, озера, болота, леса и всякие селения правильной мерой географической означены и описаны быть должны».

В каждом уезде предлагалось иметь геодезистов с учеником и инструментом, чтобы они «непрестанно по местам неизвестным или сумнительным ездили, меряли и описывали». Один экземпляр карты геодезисты должны были оставлять у себя, другой послать в Главную канцелярию Горного правления, третий — в Академию наук.

В 1738 г., когда Татищев работал уже на Южном Урале, им была подготовлена подробная инструкция для геодезистов, а в 1739 г. — особое донесение в Сенат по организации картографических работ в России. В дальнейшем они послужили основой развития картографии в нашей стране.

В годы пребывания Татищева на Урале были составлены десятки карт, среди которых ландкарты Кунгурского уезда, окрестностей Соликамска, верхотурских гор («особливо около горы Благодати»), «реки Яика от Верхнеяцкой пристани до казачьего городка Яицка» (т. е. от Верхнеуральска до Уральска.), «Оренбургской линии до реки Волги и от Каспийского моря по рекам Самаре, Яику, Ую и Тоболу».

Географические труды Татищева.

Только один труд ученого был опубликован при жизни — «О мамонтовых костях», да и то не в полном виде (Статья Татищева о мамонте была опубликована в Швеции в 1724 г. на латинском языке. В 1730 г. она была расширена и издана в России в изложении Г. Гмелина). Поэтому географические открытия Татищева в свое время не могли быть в должной мере оценены и оставались практически неизвестными. Написанные им труды по географии Сибири, Урала и России увидели свет лишь в 1950 г., когда была опубликована его работа: «Избранные труды по географии России». В предисловии к этой книге советский историко-географ А. И. Андреев доказал значение Татищева как первого географа нашей страны.

Особый интерес для характеристики уральской природы имеют такие труды Татищева, как «Общее географическое описание всея Сибири» (1736), «Предложение о сочинении ис­тории и географии Российской» (1737), «Введение к гисторическому и географическому описанию Великороссийской империи» (1744) и др.

Известностью пользуются первый в России (1743—1745) историко-географический словарь — «Лексикон Российской» и «Заводской устав» (1735).

«Лексикон гисторической, географической и гражданской, сочиненной господином тайным советником Василием Никитичем Татищевым» (он доведен до буквы «К» — Ключик) был опубликован в 1793 г. — это первая большая работа Татищева, увидевшая свет.

«Заводской устав, или Горные узаконения» — первый в России свод законов по горному делу. Для сочинения устава Татищев составил особую комиссию, пригласив в Екатеринбург приказчиков и других людей, свя­занных с горным делом. 12 декабря 1734 г. Татищев открыл первое заседание комиссии. На совещаниях сочинялись статьи устава (до конца 1735 г.). Устав подписали бергмейстеры А. Хрущов, Н. Клеопин, комиссар Т. Бурцев, главный межевщик И. Юдин. В предисловии к первому его изданию сказано: «Должно думать, что сей устав если не весь писан самим Татищевым, то по крайней мере весь им исправлен».

В небольшой статье В. Н. Татищева «О мамонтовых костях», по существу, заложены основы отечественного карстоведения. Ученый опроверг существовавшее в то время мнение, что в окрестностях Кунгура многочисленные «рвы» и подземные «палаты» связаны с ходами «подземного зверя мамонта». Именно Татищеву принадлежит наиболее достоверное описание Кунгурской пещеры, которую он посетил в первые месяцы пребывания в Кунгуре. Позже он «нарочно посылал чертеж учинить» (чертеж этот до сих пор не найден).

Исследовав Кунгурскую пещеру, Татищев обратил внимание на широкие подземные гроты — «якобы великие палаты» — и «уские и едва проходимые скважины», а также подземное озерко. По подсчетам ученого, длина пещеры около версты (теперь исследовано — 5,6 км). Татищеву были известны и другие районы исчезающих речек, подземных ключей — «близ города Серьги, на реке Ирени и реке Иргине, в селе Ключах». По его представлениям, провалы, происходящие над пещерами, имеют форму округлых ям (карстовые воронки) и сов­сем не похожи на рвы. Провальные ямы и пещеры возникают не везде, а «на плоских высоких горах», которые под поверхностными породами имеют «известной или гипсовый камень». Образование же самих пустот в известняках и гипсе Татищев правильно объяснял действием воды, хотя и не употреблял термины «растворение» или «карст». Современники же его объясняли происхождение подземных пустот следствием «подземного огня», передвижениями «подземного зверя мамонта», «всемирным потопом» или действием рук человека.

В географических работах Татищева содержатся интересные сведения о горах, озерах и реках, водных источниках Урала. Многие географические объекты он знал сам, о других посылал справляться, некоторые изучал по первым сибирским чертежам.

B. Н. Татищев имел представление об Уральских горах, как обширной горной системе, протянувшейся с севера на юг на многие сотни верст. «Великий Пояс, горы каменные,— писал он в своем «Лексиконе Российском»... они начинаются при Вайгаче меж рек Печоры и Оби и продолжаются гребнем или грядою до вершины Яика и по Яику до Оренбурга». Он называл их «Уральскими – знатнейшими во всей Российской империи». Действительно, в то время когда в состав России еще не входили горы Кавказа и Средней Азии, а горы Сибири, открытые русскими землепроходцами XVII в., еще только начинали познаваться, Уральские горы представлялись обширными и высокими на пути из Европейской России (Московии) в Сибирь.

На основе личных наблюдений, опроса местных жителей, а также знания старинных источников Татищев окончательно пришел к выводу о пограничном положении Уральских гор между двумя частями света — Европой и Азией.

Знакомясь с Уралом в течение нескольких лет, он писал в своем дневнике: «Чрез непосредственные езды многие места видел и по делам положенным... многий известия в память собрал».

В своих трудах Татищев дает описание следующих рек Среднего и Южного Урала: рек западного склона — Камы, Вишеры, Койвы, Яйвы, Чусовой, Сылвы, Уфы, Белой; рек восточного склона — Тавды, Ляли, Туры, Нейвы, Режа, Исети, Аяти, Пышмы, Течи, Яика, Сакмары, Тобола. Ему были известны и северные реки — Печора, Северная Сосьва, Обь. Характеризуя «реки главные и прочие», он описывает их в таком плане: где берет начало, направление и характер течения, притоки, куда впадает, рыбу в реках, хозяйственное использование. Последнему обстоятельству Татищев придавал большое значение, так как в этом видел основу развития металлургии Урала и его связи со всеми районами страны.

Татищев правильно оценивал значение подземных источников и объяснял их свойства: «Таковые (источники) хотя напред сего несведущие обстоятельства святыми называли, однакож, по природе материи или соли, находящихся в них, люди исцеление от болезней получали, и ежели с рассуждением болезней и силы тех вод, кто употреблять будет, что впредь пользу иметь может».

В ряде работ Татищев выделяет специальные главы «о воздухе», «водах», «о минералах», «о земных рощений» (растениях). Им приводятся первые сведения о вечной (многолетней) мерзлоте в Западной Сибири. «Северная... страна от 59 градуса, почитай вся камениста, болотна и лесами покрыта. Наипаче же во многих местах земля глыбже полуаршина никогда не растаивает и плода приносить не может... В южной же стороне преизрядные поля, степи и дубровы». В данном случае Татищев понимал под «дубровами» не дубовые (их в Западной Сибири нет), а светлые лиственные — березовые и осиновые леса. Татищев видел различие в составе лесов западного и восточного склонов Урала.

Крупный государственный деятель, образованнейший человек своего времени, ученый, В. Н. Татищев внес достойный вклад в развитие отечественной географии. Он явился первым исследователем природы Среднего и Южного Урала, заложив тем самым основы физической географии обширной территории, в, то время еще совсем неизведанной. [4]

Татищев – историк.

К главному труду своей жизни Татищев пришёл вследствие стечения целого ряда обстоятельств. Сознавая вред от недостатка обстоятельной географии России, и видя связь географии с историей, он находил необходимым собрать и рассмотреть сначала все исторические сведения о России. Так как иностранные руководства оказались полными ошибок, Татищев обратился к первоисточникам, стал изучать летописи и другие материалы. Сначала он имел в виду дать историческое сочинение («гисторическим порядком» — то есть авторское аналитическое сочинение в стиле Нового времени), но затем, найдя, что на летописи, ещё не изданные, ссылаться неудобно, решил писать в чисто «летописном порядке» (по образцу летописей: в виде хроники датированных событий, связи между которыми намечены неявно).

В 1739 г. Татищев привёз в Петербург труд, над которым он проработал, по его словам, 15 - 20 лет (связывая начало работы с так называемым Кабинетным манускриптом и личностями Петра I и Я. В. Брюса), и передал его в Академию наук на хранение, продолжая работать над ним и впоследствии, «сглаживая язык» (первая редакция была написана языком, стилизованным под древнерусский язык летописей, вторая «переведена» на язык XVIII в.) и прибавляя новые источники. Не имея специальной подготовки, Татищев не мог дать безукоризненный научный труд, но в его исторических работах ценны жизненное отношение к вопросам науки и соединённая с этим широта кругозора. Среди более частных научных заслуг Татищева — обнаружение и публикация Русской правды, Судебника Ивана Грозного (1550), целого ряда летописей. Татищев постоянно связывал настоящее с прошлым: объяснял смысл московского законодательства обычаями судейской практики и воспоминаниями о нравах XVII в.; на основании личного знакомства с иностранцами разбирался в древней русской этнографии, из лексиконов живых языков объяснял древние названия. Вследствие этой-то связи настоящего с прошлым Татищев нисколько не отвлекался занятиями по службе от своей основной задачи. Напротив, эти занятия расширяли и углубляли его историческое понимание.

Заключение.

Знаток XVIII столетия Д.А.Корсаков не преувеличивал, давая оценку деятельности Татищева: «Наряду с Петром Великим и Ломоносовым он являлся в числе первоначальных зодчих русской науки. Математик, естествоиспытатель, горный инженер, географ, историк и археолог, лингвист, ученый юрист, политик и публицист и вместе с тем просвещенный практический деятель и талантливый администратор — Тати­щев по своему обширному уму и многосторонней деятель­ности смело может быть поставлен рядом с Петром Вели­ким». К этому можно добавить педагогическую теорию и практику, исследования в области финансов и денежного обращения, экономики, труды по механике, геометрии, ра­зыскания в области минералогии, геологии, металлургии, ис­кусства фортификации и градостроительства, медицины и фармакологии. К этому можно добавить искусство диплома­тии и хорошее знание военного дела. Вообще трудно найти отрасль хозяйства или науки, в которой Татищев не был бы на уровне лучших специалистов своего времени. [1]

Незадолго до смерти Татищев подготовил к изданию не­сколько книг своей «Истории». Предисловие к ней написал М.В.Ломоносов. Издания ни тот, ни другой не увидели (тома вышли в 1768—1774 гг.). Но передача эстафеты знаме­нательна.

Список литературы.