-Действительно, хорошо. Но я повторю, что вы должны позаботиться о том, чтобы не задушить себя законами, пытаясь дать людям гарантию на счастливую и беззаботную жизнь.
Вы не можете законодательным путём решить вопросы морали. Вы не можете выдать мандат на равенство. Необходим сдвиг в коллективном сознании, а не насаждение коллективного сознания. Нечто похожее было в советском союзе, всё было общее, убивали индивидуальность, а значит убивали социальность и материальное благо. Вспомним, чем закончилось такой менталитет?
-Да причем здесь вообще СССР? Законы у всех разные. Они каждому говорят: «Здесь в Англии, -это так. Вот кто такие англичане».
-Может быть, в исключительных случаях. Но чаще всего ваши законы утверждают мысли тех, кто у власти, о том, какими вы должны быть, но вы не такие.
-Пссс, Лукас, что несёт этот чувак?
«Второй раз за всё время и второй раз за сегодня, он называет меня по имени. Я уже перестал, в его понимании быть щенком?»
-Они говорят о политике. Нехотя ответил Лукас, со скучным видом продолжая изучать не нового гостя, а нового изменившего о нём мнение, Патрика.
-А что в этом плохого? Если среди нас есть несколько самых умных и самых лучших, кто изъявляет желание разобраться в проблемах общества, мира и предложив решения, разве это не служит интересам большинства? Так и появились великие и гениальные люди нашего времени.
-Всё зависит от их мотивов. От чистоты их помыслов. Вообще, ничто не служит «большинству» больше, чем представление ему возможности самому управлять своей жизнью. И не думаю я, что существуют гениальные люди. Те люди, кого вы считаете гениальными, лишь вышли за собственные рамки, вот и всё. И действовали против закона мироздания, что и позволило им превзойти такие высоты.
Но это лишь отдельные случаи. Потому что великим обществам нужно очень мало законов.
-Но общества без законов-это примитивные общества, где прав тот, кто сильнее. И тут и вступает Дарвинизм и всё такое. Я опять тебя раскусил, полно тебе об этом говорить. Законы-это попытка человека ограничить игровое поле, убедить, что то, что по-настоящему верно, будет преобладать, несмотря на слабость или силу. Эх, к сожалению, я слабый человек.
-Скажи, Том, ты веришь в Бога?
Вопрос заставил его задуматься, хотя он точно не верил в него. Он был здесь таким единственным. Патрик Сара и Лукас тоже призадумались, хотя также знали точно, что верят.
-Да, это совсем не простой вопрос.
-Ну так что?
-Нет, точно, я уверен, что его не существует.
-Хорошо. Тогда почему ты так защищаешь законы государства, которые в основе своей, брали библейские заповеди?
-Надеюсь, вопрос риторический?
-Именно так.
-Тогда не буду отвечать.
Пока у них вёлся конструктивный диалог, Лукас резко взял за руку Сару и увёл её из комнаты.
«Зачем я это сделал, вот идиот! Что я делаю в последнее время? Всё не так».
-Что случилось? Зачем ты увёл меня, псих.
-Ты мне нравишься!
«Чёрт! Лукас ты псих». Лукас не мог поверить, что сумел найти силы, впервые, признаться кому-то в любви. Дыхание опустело, лёгкие тоже почувствовали внутреннюю пустышку. Наступила странная тишина, от которой Кассандре пришлось испытывать испанский стыд. Ещё бы немного и казалось, тишина должна будет уйти, ну прямо несколько ещё секунд, но она задержалась. Теперь неловко стало всем. И виноваты теперь все. В эту всю эйфорию вошёл Чарльз, который сразу расположил своё внимание публике.
«Вуф, пронесло. Как же ты вовремя, старик. А то меня могли тут сожрать».
-Простите меня, Кассандра, я был слишком груб по отношению к вам. Хочу, просто всё и сразу, да и быстро хочу.
-Ничего страшного, Чарльз. Вы тоже примите мои извинения, что не дала большего внимания вашей проблеме.
-Тогда я пройду в комнату, может желаете пройти со мной?
-Да конечно, пошли. Сразу резко и торопливо сказал Лукас, и прошёл впереди Чарльза.
Сара ничего не успела осмыслить, ей срочно нужно было принять таблетку, что она и сделала.
-Сара, у тебя всё в порядке? Тебя не тошнит, должно было, после такого употребления ибупрофена.
-Что? Да, вполне.
-Скажи, ты давно была у врача?
-Сейчас здесь нахожусь. Обе девушки слегка посмеялись.
Ну честно, уже более двух месяцев. Знаю, что сейчас скажешь.
-И что же?
-Что с моими проблемами, нужно бывать чаще и всё такое.
-Даже в голову не приходило. У людей часто воспроизводится картина будущих развитий событий, но к большому удивлению, ничего из этого не происходит. Всё что они представляли, имеется ввиду.
-Круто. Я же журналист, и мне это не раз приходилось слышать.
-Кстати, я же совсем о тебе ничего не знаю. Может ты стеснялась мужских ушей? расскажи мне о себе, пожалуйста. Мне будет очень интересно послушать, сейчас я мигом возьму свою записную книжку и приду, договорились?
-А что ещё делать, скука.
Журналистикой я увлекалась с самого детства. Мой папа часто приносил после работы всякие газетёнки, ну а мне тогда не чем было заняться, и я начинала читать их. Книги не очень любила, они все не реалистичные. Моё детство, хочу отметить, было успешное. Первые друзья, первая любовь, ну ты понимаешь.
После уроков, класса до седьмого, мы с подружками оставались до самого вечера, иногда допоздна, и играли в прятки. Тогда это была наша любимая игра, после того, как нас не застукала учительница. Вот нам тогда влетело, а охранника уволили, жаль его было, он нам единственный, кто нравился в школе. И от родителей тогда досталось, но мне больше всех повезло.
После окончания школы я не знала куда идти. Хотелось на журналиста, но мама настаивала на врача. А знаете, врач хреновый был-бы из меня. Дальше институты, серые будни, вот тут и начинается самое скучное. Все мы тогда в детстве думали, что вырастем и будет жить легче, ни каких запретов, никакой школьной формы, никакого домашнего ареста. Как бы ни так! Пришлось не сладко после уезда родителей. Наверно они думали, что я хорошо закончу и поеду в «Королевский колледж» в Лондон, но они ошибались. Я их подвела, но, но, я не хотела.
У Сары наворачивали слёзы.
-Прости, мне тяжело об этом говорить. Тогда, меня выгнали из университета за плохую учёбу, а оставалось доучиться всего полгода!
-Как отреагировали твои родители?
-Они меня ненавидели. Больше не сказав мне не слова с этого самого момента, я с ними не разговаривала. Я несколько раз просила прощения, но они… Саре всё становилось хуже, у неё уже начался насморк от слёз, и она закрыла руками лицо.
-Простите, мне надо выйти. Через пару минут, она вернулась с потёкшей тушью и мокрым лицом, Сара продолжила.
-Тогда легкие наркотики мне не повредили бы. На это меня подсадил мой бывший, он же урод, который влюбился в сучку, изменил мне. Сколько раз я слышала якобы его верность мне и неравнодушность, как он обещал, что выйдет за меня замуж. На тот период жизни у меня ещё умерла тётушка от сердечного приступа. Сама понимаешь, такое трудно забыть. Жизнь превращалась в сущий ад.
-Но сердце меня никогда не беспокоило. Просто небольшая одышка, когда поднимаюсь по лестнице. Я ненавижу лестницы и очень рада, что мы собираемся на первом этаже.
Кассандра внимательно слушала её, подпирая раскалывающуюся голову ладонями и надавливая пальцами на виски. В животе у неё бурчало, а её диета была только вся на вред, как бы ей не хотелось исхудать полностью и выглядеть как скелет. Она и так весила менее пятидесяти килограмм, но из-за каждого маленького жирка, она начинала беспокоиться и сразу сжигать «лишние» калории.
-Большое тебе спасибо.
-пожалуйста конечно, но за что?
-Ты единственная, кому я это рассказываю. И ты единственная, кто меня не перебивал. Кассандра, это звучит слишком долго, могу-ли я тебя звать Касса?
-Ну… да.
Сара поднялась и уже с поднятым настроением прошла в комнату, где все тусовались. Там уже на протяжении полутра часа, совсем не уманивался Том который всё время хотел подловить Арлингтона.
-На самом деле большинство наших законов совсем корыстны. Давай рассмотрим курение. Закон гласит, что нельзя выращивать и потреблять определенный вид растения-коноплю, потому что, так мол, ужасные последствия и совсем нарушает мозговую деятельность.
-Точнее, отрицательно сказывается на дыхательные пути человека и повышение риска заболевания раком. Том начинал умничать и получал удовольствие от своего превосходства над собеседником.
-Но тоже самое разрешено выращивать и потреблять табак, совсем забывая, что это тоже губительно, даже ещё более чем. Ссылая всё на счёт, что курили табак всю свою историю человечества.
Таким образом, ваши законы показывают настоящую власть, что вы беззащитны и также слепы, как были всегда, и не только сейчас, но даже когда я вам начинаю открывать глаза.
Том был поражён. Он впервые проиграл, да, именно так и произошло.
- Двести тысяч долларов были проиграны кузнецом Албертом Джексоном. Этот герой поставил, что через пару лет все наркотики будут разрешены. Чёртов придурок, так ведь?
-Откуда у кузнеца такие деньги?
-Я почем знаю. Но случай реальный.
-Слушайте, мистер Арлингтон, можно задать вам вопрос? Вы так понимаю, очень умны.
-Конечно, Лукас, задавай, и обращайся ко мне просто Элиот.
-Если вы бы знали, что все, что установлено свыше -лимит на доход, у вас будет отбираться, то какой мотив заставит вас продолжать работать? Я никогда не понимал, зачем богатым ещё больше денег? Если им этого хватит на всю жизнь, а их путь уже будет закончен.
-Я бы мог бросить свой бизнес, продать всё что есть и просто перестать работать сверх лимита на доход, делая взносы в мировой благотворительный фонд. Мои некоторые знакомые полностью перестали работать, особенно те, кот воспринимал свою активность в жизни как настоящую работу. А те, кто воспринимал свою деятельность как абсолютную радость, как я, не остановятся никогда.
-Но ведь не у каждого может быть такая работа. Мне вот, не нравилась разносить подносы, но я это делал, так как нуждался в деньгах. И если бы я делал в это время то, что мне нравится, я бы не смог себя прокормить и возможно, здесь бы не сидел.
-Радость на рабочем месте не имеет никакого отношения к заработку. Может ты и прав, Лукас. Но ты не мыслил масштабнее.
-Откуда вам знать, как я тогда мыслил?
-Оттуда, неважно, забудь.
Солнце село и зазвучали треки группы «Beatles». Музыку было слышно во всей больнице. Это один из пациентов прокрался в кабинет директора и включил старый магнитофон, который на удивление издавал мощный звук. Пациенты молча стояли и смотрели в пол. Врачи поспешили, открыли дверь и один охранник подбежал к пациенту, как тот резко достал электрошокер и парализовал его. У этого психа были длинные чёрные волосы и пустые, почти белые, глаза.
-Я здесь уже десять лет, а вы все никак не улыбнётесь мне? Что вы такие серьёзные, ха-ха-ха-ха-ха. Эту выходку вы мне простите, ведь так? да? Ну ответьте мне.
Мигом сюда подбежала кассандра и громила, который уже многим знаком.
-Мистер Честер, успокойтесь, пожалуйста, и положите электрошокер.
-А если нет, то что с того?
Громила стал медленно подходить к психу, а тот всё радостно смеялся и показывал средний палец, когда дистанция достигла стадии нанесения ударов, Честер стал размахивать своим шокером. Громила поймал его руку и ударил точно прямо в лоб. Тот вырубился, магнитофон отключили, а Честера унесли подальше, в комнату для нарушителей, вколов при этом большую дозу сульфазина.
-Кассандра, мистер Честер сбегает уже не впервой.
-На что вы намекаете, Маркус?
-Не будьте ханжой, Кассандра, давайте избавимся от него, или сдадим в «crazy town»
-Ещё раз я услышу от вас подобное, грязное животное! Я пожалуюсь директору. Он знает про ваши выходки.
«Какая стервозная сучка! Этот придурок мешает нашей работе, у него не осталось не одного друга и родственника, которые бы ждали его возращения и исцеления. Тупая сука, я тебя ещё проучу!»
-Да, простите, я, наверное, пойду выполнять свою работу дальше. Ещё раз прошу прощения за такую мысль.
«А музыка мне понравилась. Откуда он её нашел, единственное, что там можно было послушать из интересного была лишь классика. Симфонии да оперы. Может пора перестать быть такой доброй?»
«Неспособный ненавидеть, неспособен и любить», прочитала Кассандра, спускаясь вниз по лестнице.
В комнате, где всё началось, уже утихли споры Тома и Элиота, а поту сторону животного мира, жестоко, бездомные шавки гнались за ободранным котом.
-Давайте завтра все здесь снова соберёмся, но перед тем, я дам вам роли, и мы сыграем с вами в сказку. Очень просто, но очень интересно. Никакой глупости, только лишь игра. Кассандра, наконец-то вы зашли в комнату, надеюсь там всё в порядке.
-Игра? как монополия?
-Лучше, как жизнь. Хоть один день, занимайтесь тем, чем по-настоящему всегда хотели заняться. Ах, да, роли, играйте свою настоящую роль. Не притворяйтесь, снимите маски и живите, просто живите. И расскажите на завтра все свои ощущения.
-Как-то глупо и полно, что вы хотите этим сказать? Что мы все здесь притворщики и лжецы?
-Я это не утверждал.
-Конечно, ты же всегда говоришь намёками, где конкретика?
Замолк он за долгое-то время. Ушёл он немой, как и пришёл сюда такой-же.
-Послушай, Патрик, можно тебя на пару слов, я хочу с тобой кое-что обсудить.
-Хм, ладно, пошли.
Они вышли сразу за Арлингтоном, Лукас хотел позвать его, но тот уже был далеко и не слышал. Лукас впопыхах, погнался за Арлингтоном, бежал до красного дома, дальше был только лес.
«Куда он мог деться? Он шёл точно сюда».
Лукас увидел старый деревянный туалет, а за ним тёмный лес, хотя деревья стояли голые, но из-за мрака, ничего не было видно. Тропинка, которая была проводником между лесом и городским озером, блистала, Лукас ориентировался и прошёл по ней. Бежал, спотыкаясь, ну и так далее. Впервые за долгое время, у Лукаса заболела лодыжка, которую он тогда подвернул на пробежке. Он присел на пенёк обхватил ногу и почувствовал опухоль. Из-за больной ноги, он не мог подняться и идти. Нога раскалывалась всё сильнее. Становилось очень холодно, ветер в лесу дул страшным звуком, пугая птиц. Лукас приподнялся, опираясь на пень и смотрел по сторонам, в надежде кого-то увидеть.
«Я так точно замёрзну».
-ПОМОГИТЕ! КТО-НИБУДЬ! Я ЗДЕСЬ!
Раскричавшись на звук прибежал напуганный Патрик.
Вот чёрт! Чувак, тебе дико повезло.
Лукас впервые был рад его видеть, так рад, что рассмеялся.
-Воу тебе даже смешно, а знаешь, я знаю зачем ты за ним побежал. Ты хотел устроиться к нему на работу?
-Очень странно.
-Что странного.
-Откуда ты знаешь, точнее откуда помнишь, что я рассказывал про то, что меня уволили. Ты меня реально слушал?
-Реально. Ну так что идём? Или тебе здесь уже хорошо?
-Я бы с радостью убежал отсюда, да только подняться не могу. Грёбанная нога, она болит.
Патрик поднял его и положил его левую руку себе шею. Они прошли пару метров, после чего Лукас свалился с ног. Боль обострилась, лодыжка начала опухать ещё сильнее, и нога затекла.
-В скорую может позвонить?
-Нет, просто помоги мне подняться.
Он приподнял его, и они снова пошли. В этот раз обошлось без происшествий, шли и не разговаривали, как двое немых, как двое друзей.
-кажется мы заблудились. Чёртов лес, ага, что, щеночек, ты помнишь дорогу?
«Твою мать! Он опять оскорбляет меня! Но зачем».
-Ты что глухой? Боль лишила тебя голоса, я не намерен нести тебя так всю ночь, ну так ты помнишь дорогу?
-Нам сейчас налево через те большие ели, а потом направо, там будет поваленное большое бревно, вот так и мы выберемся.
-Присядем немного здесь, я устал, хочу перекурить.
Он посадил его на пень, а сам обтирая свои руки, достал сигарету и закурил.
-Может хочешь покурить? А то тебе совсем хреново станет.
-Спасибо, не курящий.
-А может пьющий?
-Недавно бросил.
-О какой правильный, оказывается.
-А это так странно. Лукас рассмеялся от души.
-Эй, да тебе, чувак, не хорошо. Когда ты себя так вёл?
-Ты сначала ударил меня, а теперь несёшь на себе, чтобы помочь мне, спасибо, Патрик.
-Да пошёл ты! Хех, я это лишь ради того, чтобы мы друг другу якобы помогли, короче я типа верю Кассандре, а не этому типу, щенок.
А знаешь, мне уже не так обидно от тебя это слушать.
-Так, ты издеваешься, да? Вот смотри, я тебе никогда не скажу спасибо, чтобы ты не сделал потом, короче, запомни мои слова.
-Может поспорим?
-А давай. Ставлю тридцать баксов, что за всё наше время знакомства, я ни хрена не отблагодарю тебя.
Они пожали руками и Патрик, собравшись с силами, отвёл Лукаса до ближайшей остановки. Лукас уже к тому времени мог передвигаться самостоятельно.
Приехав домой он ещё долго думал о случившимся в лесу. Тогда ему опять не спалось. Он думал о том загадочном мужчине, о Саре, о загадочной истории больницы и о случае в лесу. Не зная за что зацепиться, приходилось сочетать мысли и комбинировать их, слагая их в одно целое.
«Чёрт, так мне точно не заснуть, интернет, там находится вся информация»
Полазив на сайтах, в поисках ответов на вопросы, он не заметил, как прошло уже три часа.
-Три часа ночи! Вот время пролетело, а спать-таки не хочется!
Время тянулось очень длинными промежутками. Минуты казались часами, а часы целыми днями. Все англичане уже давно спали, только бешенным кретинам не спалось, тяжело будет в дальнейшем произвести на них огромное впечатление. Вдруг на улице зажглись пару фонарей. Что случилось? Как так?
Но всё было очевидно. Какой-то придурок решил побаловаться и пролез в трансформаторскую будку, за которой никто не следил, переключил провода. Один из бдительных соседей выскочил во двор, но обидчик сразу свалил. Он убежал на спортивную площадку, где его схватил офицер. Административный преступник был в одежде Adidas, похожую на старую версию, из девяностых. Офицер начал заламывать без каких-либо прав гражданского, что тот закричал с зовом о помощи. В три часа ночи его привезли в полицейский участок, где он извинялся на камеру, пришлось англичанам навязать американских рядовых. Он обещал и клялся на камеру, что больше не совершит такое, но опускать его не собирались.
-Мы тебя сейчас здесь поддержим, а потом через знакомых посадим, лет на пять. Чтобы больше не нарушал.
-Пожалуйста, отпустите меня! Вы не имеете право! Я требую адвоката.
Полицаи рассмеялись. Тот офицер достал из заднего кармана травматический пистолет и нацелился на него.
-Где ваши манеры?! Я на вас буду жаловаться! Быстро отпустите меня! Что вы хотите со мной сделать?
Офицер направил ствол в сторону преступника, тот весь съёжился и закрыл лицо руками, потом раздался щелчок. Пуль там не было, и полицаи опять начали хохотать, попросив открыть дверь, чтобы бедняга уже шёл домой. Он быстро убежал в другой полицейский участок и пожаловался на полицейский беспредел. Там его и закрыли на сутки, за глупость и не достоверную информацию.
Выборы.