Уральское школьное краеведение А.И. Александров
Анатолий Иванович Александров (1911-1997), журналист, педагог, краевед, общественный деятель, человек который с лихвой выполнил свое предназначение. В высшей степени профессиональный и нравственный человек. Один из самых ярких представителей города Челябинска, причастного к судьбам городской культуры, областной публичной библиотеки и конечно исторических памятников города Челябинска. Заслуженный учитель школы РСФСР, учитель-методист, отличник народного просвещения РСФСР и СССР, ветерана Великой Отечественной войны, члена Союза журналистов. А. И. Александров родился 27 июля 1911 в г. Томске, в семье фармацевта. В 1928 году окончил школу 2-й ступени.
Работал арматурщиком на строительстве Сталинградского тракторного завода (1928-1929), электриком на строительстве Челябинского тракторного завода (1930), заведующим отделом газеты «Наш трактор» (1930-1933, 1935-1937), учителем истории в школе № 6 г. Копейска (1938-1939), школах №№ 12 (1939-1941) и 14 (1946-1947) г. Челябинска, директором школы № 10 г. Челябинска (1947-1953), учителем истории в школах № 10 (1953-1985), 147 (1985-1987).
В январе-августе 1940 года служил в Красной Армии, участвовал в советско-финской войне. Участник Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., воевал в составе 188-го стрелкового полка 224-й стрелковой дивизии (Ленинградский фронт).
В 1967 году создал одно из первых учебных пособий по истории края. Принимал участие в работе V Международного симпозиума представителей истории социалистических стран (1973), III Всесоюзной научно-практической конференции.
Избирался депутатом Челябинского городского Совета депутатов трудящихся (1947, 1950).
Награжден орденом Красной Звезды (1944), медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1945), Грамотой ЦИК СССР (1934) за участие в строительстве ЧТЗ, присвоено звание «Заслуженный учитель школы РСФСР» (1964). Александров А. И. умер 26 июля 1997 г.
В фонде Александрова А. И. хранятся статьи, доклады, брошюры на педагогические, литературные, историко-краеведческие темы, тексты выступлений на конференциях, собраниях учителей, планы воспитательной работы с учащимися, повести «Большая семья», «Следопыт Урала», «Трубач, играй зарю», «На берегу озера Смолино», о Рите Костяновской и Соне Кривой, сборник рассказов «Егорка атаман», литературная летопись Челябинска, учебное пособие «История родного края» для учащихся 7-9 кл., «Топонимика Челябинской области», сценарии телевизионных передач, отчет о командировке в ГДР, решения секции выявления и учета памятников истории и культуры Челябинского городского Совета ВООПИК, перечень зданий и сооружений, взятых под охрану государства (1970-1977), афиши выступлений А. И. Александрова.
В фонде также имеются письма бывших учеников, переписка с различными ведомствами, общественными деятелями, автобиография, воспоминания, характеристика, личный листок по учету кадров, дипломы, справки, удостоверения, поздравления; документы, собранные А. И. Александровым, фотографии и др.
Александров Анатолий Иванов История родного края: учеб. пособие по ист. краеведению для учащихся 7—10 кл. школ. - Челябинск,: Юж.-Урал. кн. изд-во, 1978. - 173 с. Учебное пособие является дополнением к стабильным учебникам истории 7—10 классов и может быть использовано учащимися общеобразовательных школ и профессионально-технических училищ. В пособии представлена информация по истории Южного Урала начиная с первобытного строя и до конца XX века.
В 1967 г. издал брошюру «Из истории Южного Урала»
Оренбургское казачье войско и его исследователи
Оно было учреждено указом царицы Елизаветы Петровны в 1746 г. для защиты российских границ от кочевников. Первым атаманом ОКВ был В. И. Могутов. Ныне в Бузулукском районе есть поселок, носящий его имя. В состав ОКВ вошли самарские, уфимские, алексеевские городовые казаки, ставропольское войско крещеных калмыков, исетские казаки, отдельные команды донского, малороссийского и яицкого казачества, отставные солдаты, беглые люди, поселившиеся в крепостях боярские дети и служилые дворяне. Возникшее войско было многонациональным по своему составу: при преобладании в нем русских были украинцы, татары, башкиры, калмыки и представители других национальностей. Штат ОКВ составлял 1099 жалованных, 703 маложалованных и 3080 безжалованных казаков.
В линиях крепостей на территории края, возникших в ХVIII в., и в его гарнизонах бесспорно преобладали казаки (из 41 крепости в 25 были казачьи гарнизоны). Религия оренбургских казаков не была моноправославной. Здесь кроме православных были мусульмане, ламаниты и сектанты.
Во время крестьянской войны 1773–1775 гг. на сторону восставших перешли казаки станицы Татищевской во главе с сотником Т. Подуровым. 600 оренбургских казаков участвовали в осаде Оренбурга. Восставших казаков в Челябинске возглавили атаман М. Уржунцев и хорунжий Н. Невзоров. Без боя сдавались пугачевцам безжалованные и маложалованные казаки станиц Нижнеуральской, Кичигинской, Колчинской, Магнитной, Карагайской, Петропавловской, Степной.
Оренбургское казачье войско приняло самое активное участие в Отечественной войне 1812 г. В освободительном походе в Европу героически сражались 8 полков оренбургских казаков.
В Оренбургском казачьем войске к концу ХIХ — началу ХХ вв. сложилась общинно-надельная форма землепользования.
Вопрос о происхождении Оренбургского казачьего войска до сих пор вызывает дискуссии в научной среде. Процесс создания оренбургского казачества проходил в иной военно-политической и социально-экономической ситуации, чем образование других казачьих войск. Часть исследователей истории казачества придерживается взгляда, который высказал ещё в 1881 году полковник М. Хорошхин: «В 1755 году Оренбургский корпус доведён до тысячного состава и все казаки, находящиеся в Оренбургской губернии, подчинены одному атаману, чем и положено собственно начало Оренбургскому казачьему войску»1. Но к этому времени нерегулярный корпус, роты которого располагались в Оренбурге и окрестностях, уже существовал. Следует также отметить, что казаки, дислоцировавшиеся в губернии, уже ранее 1755 года были подчинены единому командованию.
Другие историки придерживаются той точки зрения на происхождение войска, которую высказал в XVIII веке П.И. Рычков, утверждавший, что «начало Оренбургскому казачеству положил И. Кирилов, когда в основанные им крепости стал принимать на житьё и на службу охотников, большей частью из сходцев или беглых, как русского, так и инородческого происхождения». Н. Чернавский писал о том, что оренбургское казачье сословие начало «…составляться ещё при И. Кирилове из уфимских и самарских городовых казаков с присоединением к ним сходцев (т.е. беглых) разного рода»2. В некоторых трудах годом основания Оренбургского войска указывается 1736 год. В частности, один из первых историков казачества Ф.М. Стариков утверждал, что в том году в состав Оренбургского нерегулярного корпуса были приняты 350 уфимских казаков3. Но в это время сам нерегулярный корпус ещё не существовал. В.Н. Витевский считал, что Оренбургское казачье войско «образовалось из тех же элементов, кои послужили основанием и для прочих казачьих обществ», т.е. добровольно, по своей инициативе из «вольных» сообществ, что войско не было создано искусственно чьей-либо административной рукой, оно постепенно слагалось из тех же смелых и предприимчивых людей, как и прочие казачьи общины, имея в своей седой старине кровное родство и с донскими казаками, и с подвижниками Ермака Тимофеевича, от которого произошли исетские казаки, вошедшие в состав Оренбургского войска4. И всё это бездоказательно, без указания на исторические источники.
Версия происхождения войска, высказанная в 1864 году историком П.А. Ивановым, ещё более ненаучная. По его мнению, «в 1577 году Иоанн IV послал войска для рассеяния бунтовавшей по берегам Волги и Каспийского моря горсти донских удальцов. Часть их после того поселилась на землях нынешнего Оренбургского края и приняла, по местам жительства, названия: самарских, уфимских и исетских казаков»
Оренбургская экспедиция (комиссия) 1734—1744 гг., созданная по проекту государственного деятеля, учёного, картографа обер-секретаря Сената Ивана Кирилловича Кирилова для активизации политики правительства России в Зауралье и Заволжье, а также в Средней Азии. Кирилин руководил экспедицией в 1734—1737 гг., потом её возглавляли В.Н. Татищев (1737—1739, при нём экспедиция получила наименование комиссии), В.А. Урусов (1739—1741), Л.Я. Соймонов (1741—1742), И.И. Неплюев (1742—1744).
Оренбургской экспедиции (комиссии), имевшей широкие полномочия, пришлось заниматься множеством организационных, административных, хозяйственных, пограничных и других вопросов, что в конечном счёте привело к образованию в 1744 году обширной Оренбургской губернии. В состав Оренбургской экспедиции входили учёные различных направлений науки, ведшие географические и этнографические описания, разведку полезных ископаемых, составление карт и т.д. В составе экспедиции был П.И. Рычков, известный по краеведческим, историографическим и экономическим трудам.
Необходимо отметить значимую роль в деле образования оренбургского казачества служилых людей старого типа: городовых казаков и дворян. Городовые казаки и другие группы служилых людей были пионерами при расселении русских в крае, и впоследствии именно из них И.И. Неплюев составил Оренбургский нерегулярный корпус как ядро Оренбургского казачьего войска.
После усмирения башкирских восстаний (1735—1740) и создания системы укреплений на Оренбургской пограничной линии возникла необходимость привлечения иррегулярных подразделений для охраны границы. 15 октября 1742 года последовал указ о переводе части уфимских казаков в Оренбург (в Красногорскую крепость)14. Но переселения в том году не произошло. Оно оказалось возможным после основания «нового» Оренбурга (1743), и переход этих казаков туда осуществился лишь в 1744 году15.
Самой большой группой казаков, переведённой в 1744 году в Оренбург, оказались казаки из крепостей Самары и Алексеевска. История появления этих казаков связана с основанием в 1586 году Самарской крепости, в состав гарнизона которой были назначены «служилые жалованные люди: 33 дворянина и 65 иноземцев, переведённых из внутренних губерний, и 200 казаков»16. Самарские казаки в 1591 году под общим начальством воеводы Самары Игнатия Вельяминова участвовали в обороне крепости от нападения ногайцев17.
По указу Сената от 6 апреля 1734 года атаманом самарских дворян, иноземцев и казаков определён сотник Иван Иванович Чернов18. По штату в Самаре должно было быть 100 казаков и 1 сотник. В «пригороде» Алексеевске предусматривалось иметь 50 казаков и 1 сотника19. Кроме того, в Самаре служили «дворяне и иноземцы Полоцкого шляхетства» под командой ротмистра Ивана Могутова, а затем ротмистра Петра Максимовского20. Казаки Самары и Алексеевска принимали активное участие в военных походах под руководством начальника Оренбургской экспедиции И.К. Кирилова и в колонизации Оренбургского края.
Переселение самарских и алексеевских казаков в Оренбург произошло лишь в 1744 году. Именно в документах за 1744 год появляются первые сообщения о вхождении этой группы казаков в состав гарнизона Оренбурга и о назначении им общего атамана — сотника М. Шилова — из самарской дворянской роты.
Как только началось строительство крепостей по рекам Яику, Самаре и Миассу, правительству и местным властям пришлось принять ряд специальных решений по заселению этих крепостей людьми разных социальных групп: отставных солдат, ссыльных, мещеряков, тептярей и др. В указе от 11 февраля 1736 года констатируется, что в «новоустроенных городах Оренбурге и Табынске учреждены казаки из новокрещёнцев-мещеряков, отставных солдат, охотников и беглецов из Яицких и Сибирских казаков»21. Кроме того, дополнительно к этому указу Сенат 23 февраля отдельной резолюцией разрешил И.К. Кирилову принимать в число поселенцев Оренбурга и других городков беглых крепостных крестьян, проживавших у казаков на Яике, и использовать этих беглых в гарнизонной службе. Ссыльных разрешалось брать на военную службу в нерегулярные команды. А те из ссыльных, которые не были пригодны для военной службы, обязаны были заниматься хлебопашеством. По официальным данным, в 1741 году из 5154 человек, записанных в оренбургских крепостях «в регулярную, нерегулярную и другие тамошния службы», крестьян разных разрядов было 3678 человек. В 1744 году последовал указ о ссылке «на житьё» в Оренбург преступников из купцов, мастеровых людей, ремесленников. Все это население было оставлено «вечно в сём состоянии при крепостях».
В октябре 1736 года И.К. Кирилов отправил в правительство донесение («роспись») о назначении крепостей на пограничной линии. В этой «росписи» указывается 21 крепость, а также планируемое и реальное количество иррегулярных сил в каждой из них. Из донесения видно, что при основании крепостей многие из них казаками не были заселены из-за их нехватки. Так, в Тоцкой крепости числился только 1 казак, в Красносамарскую крепость записали в казаки 30 человек из ссыльных22. Поэтому в первое время основным населением построенных укреплений были солдаты регулярных войск и закамских ландмилицких полков (последние были созданы из местных однодворцев, бывших стрельцов, пушкарей и других людей, поселившихся в пограничных городках за Камой). Всего здесь были сформированы три конные полка и один пеший. Именно поэтому, как уже было сказано, правительство своими указами разрешило селить в новых укреплениях от Самары до Оренбурга отставных солдат, ссыльных, мещеряков, скрывавшихся на Яике беглых23.
Как видим, в первые годы деятельности Оренбургской экспедиции проблема заселения укреплений казаками оставалась острой. Поэтому, по свидетельству П.И. Рычкова, в новых крепостях к поселению пришлось принимать «из разных людей охотников, а больше бродящих и объявляющих о себе, что прописные от подушнаго окладу, коих тогда немалое число им, Кириловым, записано и в те крепости с надлежащею ссудою деньгами и провиантом на поселение отправлено»24. Нужно заметить, что официального разрешения на такие действия у Кирилова не было. Так, с весны по 1 июня 1737 года на Самарскую и Яицкую линии были поселены 473 «разночинца», 204 ссыльных и 9 крестьян из мордвы. По подсчётам историка Ю.Н. Смирнова «большую часть поселенцев (до 85%) составляли “разночинцы”, под которыми подразумеваются беглые. Настоящие потомственные казаки и служилые люди составляли до 11,5% в составе гарнизонов крепостей по Самарской линии…»25. В 1740 году Сенат приказал начальнику Оренбургской комиссии прислать полные списки поселённых людей в укреплениях края. Такие подробные списки поселённых людей, начиная от Красносамарской крепости на Самарской линии и до крепостей Исетской линии включительно, были представлены26. Таким образом выяснился полный состав населения укреплений, из которого немалая часть оказалась беглыми.