Александр Алексеевич Борисов (1866-1934) — живописец с мировым именем, ученик известнейших пейзажистов Ивана Шишкина и Архипа Куинджи. Он был первым русским художником, побывавшим за Полярным кругом, на Новой Земле, где написал свои знаменитые полярные пейзажи. Впервые через художественные образы, мир открыл для себя неизвестную «планету» под названием Артика. Собрание Музейного объединения «Художественная культура Русского Севера» насчитывает около 400 работ этого художника.
2 (14) ноября 1866 года в деревне Глубокий Ручей Сольвычегодского уезда Вологодской губернии (ныне - Красноборский район Архангельской области) в крестьянской семье родился Александр Алексеевич Борисов.
1884 - поступает в иконописную мастерскую на Соловках.
1886 - переезжает в Петербург.
1888 - зачислен вольнослушателем Академии художеств. Его учителями становятся Иван Шишкин и Архип Куинджи.
В 1894 - в составе экспедиции С.Ю.Витте побывал на Соловках и Мурмане, обогнул Скандинавский полуостров.
- принимает участие в экспедиции Академии наук, впервые попадает на Новую Землю. Созданные в результате этих поездок произведения демонстрировались в 1897 году на Весенней академической выставке, более 60 работ приобретены П.М.Третьяковым.
- совершает экспедицию в глубь Болынеземельской тундры и на остров Вайгач.
1899 - начинает строительство дома на левом берегу Северной Двины близ Красноборска.
1900-1901 - живет на Новой Земле. Совершает санную экспедицию вдоль восточного побережья Новой Земли. Разрабатывает план строительства Северной железной дороги.
1914-1934 - Живет и работает в Красноборске в построенном по собственному проекту доме.
1922 - встречается с В.И. Лениным для обсуждения проекта Северной железной дороги.
1922 - стараниями А.А.Борисова открыт курорт «Солониха», который он патронировал до своей кончины в 1934 году.
Основные выставки: в 1900 году - в Русском отделе Всемирной парижской выставки, 1903 году - в Белом зале Зимнего дворца в Петербурге. С 1903 по 1907 год - ряд выставок в крупнейших городах Европы: Вена, Прага, Мюнхен, Берлин, Гамбург, Кёльн, Дюссельдорф, Париж и Лондон. В 1914 году - персональная выставка в Петербурге.
Александр Алексеевич Борисов награжден Орденом Святого Владимира IV степени, французским правительством - Орденом Почетного легиона, Орденом Святого Олафа - от имени правительства Швеции и Норвегии.
Сегодня наследие Александра Борисова не теряет своей уникальной художественной ценности, что явилось серьёзным аргументом для создания Музея художественного освоения Арктики в Архангельске. Сегодня это современный динамичный музей, в котором посредством художественных произведений и мультимедийных технологий создан многогранный образ русской Арктики. В 2015 году благодаря финансовой поддержке ОАО «Севералмаз» была создана основная часть экспозиции.
Июнь 1901 года, Новая Земля. Ровно 115 лет назад.
После драмы, разыгравшейся во льдах осенью 1900 года и едва не унесшей жизни всей команды яхты «Мечта», после долгой и трудной зимовки на Новой Земле 1900 – 1901 годов Борисов вместе с зоологом Т.Е. Тимофеевым предпринял длительную и очень значимую санную экспедицию на север Новой Земли. Эта экспедиция продолжалась сто шесть дней, и стала еще одной смелой и дерзкой попыткой проникнуть в самые труднодоступные уголки Земли, чтобы «похитить тайны полярного мира». За это время зоологом были собраны коллекции по фауне и флоре, сделано много съемок и описей необследованных берегов и заливов. Этот период стал очень плодотворным для Борисова, несмотря на то, что приходилось испытывать трудности и лишения. Постоянное чувство опасности, холод и голод, а кроме того замерзающие краски, которые превращались в «густое тесто», ломающаяся от холода щетина кисточек – все это не могло остановить творческого стремления художника донести до зрителей всю красоту арктической природы.
«В конце июня, сделав массу этюдов и собрав научные коллекции, мы направились к Маточкину Шару». Обратный путь был сложным – приходилось передвигаться то в шлюпке, которую позже ураган чуть не разбил о скалы, то пешком, приходилось преодолевать и ледяные торосы, и бурные реки. «Собаки у нас разбрелись, и мы тащили на себе и этюды, и коллекции, решив в крайности погибнуть вместе с ними, но не бросать это главное наше сокровище, стоившее таких трудов».
Вернувшись в свой дом, специально построенный художником для работы на Новой Земле, Борисов напишет: «Но вот мы у порога нашего дома. Мы спасены, мы счастливы. Все, что выстрадано и переиспытано, не пропало понапрасну. Мы похитили тайны полярного мира, воспроизвели его таинственные красоты, и это сладостное сознание сторицей вознаградило нас за все, что было вынесено, за все те долгие дни, когда, казалось, не было никакой надежды вырваться из ледяных лап смерти в мертвой стране».
Произведения, написанные художником в этой экспедиции, эти «сокровища», представлены в Музее художественного освоения Арктики им. А.А.Борисова.
Июнь 1894 года, ровно 122 года назад была организована поездка министра финансов Сергея Юльевича Витте на Мурман для отыскания удобной военно- морской гавани. Молодой художник, студент петербургской Академии художеств Александр Борисов был приглашён в поездку в качестве рисовальщика и фотографа. В поездке по Мурману Борисов старательно исполняет свои обязанности и делает много карандашных зарисовок побережья. Делал и наброски маслом. Позже художник напишет: «Крайний Север, с его мрачной, но мощной, и таинственной природой, с его вечными льдами и долгой полярной ночью, всегда привлекал меня к себе».
И именно это путешествие дало возможность поверить в осуществление давней мечты – проникнуть в северные широты Ледовитого океана с кистью и палитрой.
|
| А.А.Борисов. Горы. Мурманское побережье |
12 июля 1886 года, 130 лет назад Борисов написал прошение на имя великого князя Владимира Александровича в надежде на возможность обучения художественному ремеслу в Петербурге.
В июне 1885 года Соловки посетил президент Академии художеств великий князь Владимир Александрович. Обходя иконописную мастерскую, он обратил внимание на работу Борисова и задал ему несколько вопросов, пообещав при этом содействие в получении художественного образования. Однако великий князь забыл о своём обещании. Тем дело бы и кончилось, если бы через год на Соловки не приехал любитель и собиратель живописи генерал А. А. Боголюбов. Отец Ионафан рассказал Боголюбову об обещании Великого князя. Под диктовку о. Ионафана Борисов 12 июля 1886 года пишет прошение на имя великого князя, взять и передать которое попросили Боголюбова, служившего в штабе Петербургского военного округа.
Хлопоты Боголюбова увенчались успехом, и 20 сентября 1886 года будущий художник приехал в Петербург, где вскоре начал учёбу в рисовальной школе Общества поощрения художеств, курс которой успешно прошёл за один год вместо трёх.
| 
|
| А. А.Борисов. Вид Соловецкого монастыря. | А.А.Борисов. Восточная башня Соловецкого монастыря. |
18 июля 1900 года, 116 лет назад художник вновь прибыл в Маточкин Шар. В Поморской губе предстояло собрать дом-мастерскую. У подножья Пилы-горы приютилось маленькое становище ненцев. Здесь, в обжитом месте, Борисов решил построить свой дом. Дом расположили так, чтобы все окна были обращены к морю с великолепным видом на снежные горы, но… на север. Южная сторона, менее интересная, не привлекала внимание художника, и он на этой стороне не предусмотрел ни одного окна. В условиях полярного холода и ураганных ветров количество окон должно быть минимальным. Сохранилось описание этого дома – самой северной художественной мастерской. Размер пять на пять сажен, срублен из очень толстых (семь-восемь вершков в диаметре) сосновых брёвен, хорошо проконопачен, нижние ряды брёвен просмолены. Полы двойные, промежуток засыпан песком. Дом имел три жилые комнаты, встроенную баню, кладовую и даже хлев для коров. Комнаты высотой в четыре с половиной аршина, а одна пять аршин: это мастерская художника. Сквозь её большое окно льётся много света. В этой комнате можно было писать большие полотна. Одна из таких картин «Остатки после зимовья». Сохранилась фотография внутреннего вида мастерской с этой картиной на стене.
 
|
21 июля 1899 года, 117 лет назад художник Борисов прибыл в Поморскую губу Маточкина Шара для подготовки будущей экспедиции на Новой Земле.
К своей мечте – похитить молчаливую тайну Севера и показать всему свету необычайные красоты загадочного полярного мира, Александр Алексеевич шёл с упорством исследователя. И его мечта сбылась. Интересно, что и яхту (одномачтовое деревянное судно) для своих заполярных плаваний к архипелагу Новая Земля он назвал не иначе как «Мечта». Общий вес необходимых грузов составил 40 000 пудов, затраты – 32671 рубль: 7000 рублей личных средств художника, остальные предоставило министерство финансов. В истории русского искусства ещё не было примера подобных столь масштабных экспедиций с художественной целью.
| 
|
| Смета экспедиции (из ИРЛИ) | Смета экспедиции (из ИРЛИ) |
| ретьякова |
27 июля 1896 года, 120 лет назад художник Борисов на Новой Земле наблюдал полное солнечное затмение, которое позже запечатлел на одном из своих холстов.
Из Петербургской Академии наук в Малые Кармакулы прибыла экспедиция, которую возглавлял Б. Б. Голицын. Учёные приехали на Новую Землю, чтобы наблюдать полное солнечное затмение 27 июля 1896 года. Параллельно с Петербургской экспедицией прибыла экспедиция из Казанского университета во главе с профессором астрономом Д. И. Дубяго. Художник дал согласие Дубяго написать полное солнечное затмение, явление в природе очень редкое. В одном из писем Борисов сообщал: «Профессор Казанского университета Дубяго упрашивал, чтобы я остался в Кармакулах, и что у человека мало бывает возможностей увидеть такое зрелище. И если я напишу такую картину «Период полного солнечного затмения»… Я не хотел огорчать восторженного профессора, остался…». То, что увидел художник, было действительно фантастично. Почти лимонного цвета небо прорезали чернильно-фиолетовые облака. Сбегавшие к воде берега, чум путешественников окрасились в прозрачный, розоватый сумрак. Ртутью застыло море. Нельзя не вспомнить Куинджи, глядя на обобщённые формы облаков, на смелый, неожиданный контраст света и тени, на рискованное и вместе с тем живописное сочетание красок.
Профессор Дубяго не ошибся. Картина «Момент полного солнечного затмения 27 июля 1896 года» впоследствии была признана одной из лучших работ Борисова.
5 августа 1900 года, 116 лет назад яхта «Мечта» пришла в Поморскую губу Новой Земли.
На ней привезли необходимое для экспедиции снаряжение, ещё двадцать ездовых собак, запасные брёвна и шлюпку, специально построенную Борисовым для того, чтобы пробираться на ней вдоль восточного берега Новой Земли между льдами в том случае, если льды преградят путь «Мечте».
«Это было для нас», – пишет участник экспедиции Борисова, химик А. М. Филиппов, – «сюрпризом, так как П. И. Витт в Архангельске не разрешил её [шлюпку] погрузить на «Владимир» [теплоход], что, дескать, нет для неё места и опасно. Насколько основательные были такие опасения, видно из того, что шлюпка была доставлена укреплённая на деревянных шлюп-балках, такой скорлупой, как «Мечта», которая сама легко могла уместиться в одном из трюмов «Владимира», хотя «Мечте» пришлось выдержать во время перехода два сильных шторма…
После остановки на несколько дней у Тюленьей губы, близ восточного устья, Борисов с Экспедицией отправятся на «Мечте» вдоль восточного берега Новой Земли на Север, устраивая склады через каждые 50 вёрст для главной поездки на собаках весной будущего года. На обратном пути А. Борисов предполагает оставить судно в Тюленьей губе на зиму, а сам с командой вернётся в свой дом. А после, в марте-апреле с несколькими членами команды и с самоедами, отправится (на собаках) на Север и попытается достичь мыса Желания. Тем временем сюда должна подойти «Мечта», на которой будущей осенью и предполагает Борисов вернуться домой».
Таким образом, Борисов хотел обогнуть Новую Землю, зайти в Поморскую губу на своём судне, забрать весь художественный материал и, подготовившись к трудному переходу морем, выйти в Архангельск.
Однако этому смелому замыслу обогнуть остров не суждено было сбыться.
|
| Н. П. Борисов «Художник вечных льдов». Фото из фондов Музейного объединения |
17 августа 1934 года, 82 года назад, сердечный приступ оборвал жизнь Александра Алексеевича Борисова.
За несколько месяцев до смерти, в 1934 году, своему племяннику, Николаю Петровичу Борисову, художник писал: «Последние два года пишу картину в 15 кв. аршин для Архангельского музея. Сюжет из Арктики. Может быть, в этом году окончу, а, может быть, и ещё оставлю на год у себя. Такую картину можно писать лет двадцать, и всё она будет казаться неоконченной».
Картину он назвал «Августовская полночь в Карском море». Она стала лебединой песней художника.
Художник Н. П. Рубан, продолжатель традиций А. А. Борисова в изображении полярной природы, писал в 1977 году:
«Сила воздействия его [Борисова] произведений, извлечённых из музейных запасников, по-прежнему волнует зрителя.
Если принять во внимание, что Север – это путь без возврата для многих исследователей-энтузиастов, то можно себе представить, сколько нужно было иметь внутренних сил и оптимизма, чтобы не впасть в пессимизм и чёрную меланхолию. Только такому могучему таланту, каким был наделён А.А.Борисов, в корне своём жизнеутверждающему, было под силу создать монументальные образы Севера…
Чем больше знакомишься с творчеством А. А. Борисова, тем яснее понимаешь, что оно было для него средством борьбы наравне с его статьями и публичными выступлениями. И холодно, и пустынно, и страшно, а всё же, глядя на его картины, где-то внутри растёт и крепнет беспокойное желание жить и действовать в условиях той природы».. Н. П. Борисов «Художник вечных льдов».
Живописную работу «Августовская полночь в Карском море» можно увидеть в Музее художественного освоения Арктики им. А.А.Борисова на ул. Поморская,3.
|
120 лет назад, 31 августа 1896 года, Александр Борисов написал этюд «В гостях у самоеда».
На Новой Земле в Поморской губе Борисов побывал в оживлённой ненецкой колонии, состоявшей из нескольких семей: Пырерка, Вылка… Эти семьи впоследствии сыграли большую роль в судьбе Борисова и его экспедиции 1901 года. В доме Прокопия Вылки, новоземельского старосты, художник был гостеприимно принят. Интерьер этого дома изображён на этюде «В гостях у самоеда», датированном 31 августа 1896 года. Надо отметить, что все этюды Борисова датированы, на многих указан не только год, но и месяц с числом, таким образом циклы его работ представляют собой дневник путешественника.
|
В сентябре 1897 года, в Санкт-Петербург из Москвы приехал П. М. Третьяков и посетил Борисова в его мастерской.
Павел Михайлович осмотрел новые работы художника и купил оба больших полотна – «В области вечного льда. Лето» и «Весенняя полярная ночь». Борисов посвятил Павла Михайловича в свои ближайшие планы, сказал, что в декабре едет в Большеземельскую тундру и на остров Вайгач, проведёт там около года. Гость отнёсся к этому замыслу с большой заинтересованностью. Об этом можно судить по черновику письма Борисова в редакцию одной из газет: «Павел Михайлович убедительно просил меня, когда возвращусь из поездки с о. Вайгача, чтобы я никому не показывал мои картины, а прямо ехал к нему, и что непременно приобретёт все мои картины. Но не суждено было». П. М. Третьяков скончался в конце 1898 года.
А коллекция картин и этюдов Борисова, купленных у него П. М. Третьяковым ещё в 1896 году, поле возвращения художника с Новой земли, достигла 65 работ и заняла особый зал галереи – зал XXII.
| 
|
10 сентября 1905 года 111 лет назад открылась персональная выставка художника Борисова в Вене. Более двухсот работ – картин и этюдов – в простых дубовых рамах разместилось в трёх уютных залах с отличным освещением. Выставка в Вене оказалась первой персональной выставкой Борисова. Это была яркая повесть о далёком полярном Севере, рассказанная языком красок. И хотя многие значительные в художественном отношении произведения остались в музеях на Родине художника и в Вену не попали, тем не менее, успех выставки был немалым. Посыпались заказы и предложения продать большую часть экспозиции. Нашлись любители, которые предлагали солидную сумму, но Борисов отклонил эти предложения. Вообще свои картины он продавал неохотно, предпочитая для этой цели писать повторения.
С Вены началось «триумфальное шествие» Александра Борисова по Европе. Потом последовали Прага (октябрь-ноябрь 1905 г.), Мюнхен (ноябрь-декабрь 1905 г.), Берлин (февраль-март 1906 г.), Гамбург (июнь 1906 г.), Дюссельдорф, Кёльн, а затем Париж и Лондон.
 
|
28 сентября 1915 года, 101 год назад Александр Борисов со свойственной ему предприимчивостью и энергией добивается рассмотрения вопроса о приобретении его картин для Русского музея – для его художественного или этнографического отдела.
Хотя 65 работ Борисова находились в Третьяковской галерее, пять этюдов и две большие картины в Русском музее, но основная коллекция новоземельских пейзажей, написанных по впечатлениям экспедиции на Новую Землю в 1900-1901 годах, а также работы из цикла «Зима на Северной Двине» находились ещё в мастерских художника – в его доме-усадьбе под Красноборском и в Берлине. О судьбе этих картин художник, естественно, беспокоился. Ему не хотелось, чтобы коллекция разрозненно разошлась в частные руки.
В письме Борисову В. М. Васнецов писал:
«Великое художественное и патриотическое дело сделали Вы, дорогой А. А. Вам остаётся только от всей души пожелать, чтобы Ваши дивные картины, так неразрывно связанные в одно целое, все полностью водворились бы в сокровищницу русского искусства – музей Александра III. Если бы, паче чаяния, картины не попали в музей, то значит, музей не исполняет своего прямого назначения. Не хочется допустить такую возможность. Не думаю я, чтобы средства музея настолько истощились, чтобы помешать приобретению Ваших прекрасных картин».
Вопрос о приобретении картин рассматривался не только в совете Академии, но даже в Государственной думе, поскольку дело было связано с расходом государственных средств. В конце концов, покупка не состоялась, но такая решительная наступательность Борисова вызвала со стороны некоторых художников и художественных деятелей недоброжелательную реакцию.
В черновой заметке в редакцию какой-то газеты сам художник писал: «Я умру, уляжется ко мне зависть. Картины мои останутся. Пройдут годы, и время покажет, куда их поместить».
| 
|
| Константин Вылка. 1900 год. Собрание Государственного Русского Музея. | Максим Пырерка. 1900 год. Собрание Государственного Русского Музея. |
В ноябре 1913 года, 103 года назад, Борисов в поисках помещения для своей будущей выставки приехал в Петербург и остановился в «Северной» гостинице. Там его посетили корреспонденты ряда газет.
«Петербургская газета» писала: «В Петербург приехал художник А. А. Борисов, талантливый изобразитель снега и полярных льдов. Редко кто из наших художников был так влюблён в зиму и так умел писать снежные эффекты…».
Ив. Лазаревский в «Вечернем времени» писал о своём визите к художнику: «…А. А. Борисов привёз много работ, и все они имеют очень большой интерес. Они, кроме того, свидетельствуют, что в самой манере письма этого талантливого художника появилось много нового, привлекательного. Среди привезённого им особенно хороши картины с передачей снеговых эффектов. Сколько красоты, чего-то молчаливо-таинственного в его картине, изображающей густой еловый лес под покровом снега! С какой силой передаёт красоту северной природы в своих произведениях! Мы так соскучились о здоровом, сильном художественном творчестве, так изныли среди шарлатанства разных «союзов» и «содружеств» молодёжи, среди манерничанья и жеманного театральничанья (и талантливых порой) художников, так всё это стало скучно и нудно, что такому художнику, каким является А. А. Борисов, искренне хочется сказать «добро пожаловать».
Один из художественных критиков писал: «…Но вот характерная черта куинджистов – это большая жизнеспособность. И самым жизнеспособным, самым энергичным, кроме Рериха, является ещё А. А. Борисов. Этот человек, не мигая, глядел прямо в лицо смерти среди пустынь Ледовитого океана… Вечные льды Борисова заставили говорить о себе в Париже, Праге, Берлине, Вене. И потом – перерыв. Да какой? Без малого десять лет молчал Борисов. Молчал для публики. Для себя же он работал. И вот на днях у себя в большом номере «Северной» гостиницы этот художник-путешественник показал свои новые работы. Новые, совсем новые и в смысле мотива и в смысле техники. Это уже другой Борисов. Он стал глубже, благороднее и проще… Теперь его занимает снег. Белый снег, с виду монотонный и однообразный, в действительности же искрящийся мириадами всевозможных световых эффектов. Эту игру тонов, приведённых в одну общую белую гармоничную гамму, художник сумел почувствовать и передать… Чтобы передать такой снег, мало родиться только художником. Надо родиться на Севере в этих самых снегах. Заслуга Борисова в том, что он сумел почувствовать в своих картинах суровую поэзию северного снега».
 
| |
| А.А.Борисов. Лес ранней весной. | А.А.Борисов. Зимний солнечный день на Северной Двине. |
| |
| А.А.Борисов. Осень на берегу реки. |
114 лет назад. 22 ноября 1902 года Борисов пишет письмо профессору Александру Ивановичу Яцимирскому, автору небольшого очерка «Художник Крайнего Севера». В этом письме он благодарит своих покровителей, людей, которые искренне, бескорыстно и с большой душевной теплотой отнеслись к судьбе художника. Ими были генерал А. А. Боголюбов и его знакомый Б. А. Яловецкий – директор Александровского механического завода в Петербурге. Они стали для Борисова не только благодетелями, но и наставниками, учителями, чуткими и мудрыми воспитателями. Их роль в судьбе художника очень велика. Борисов писал:
«Господи, господи, как трудно было мне первое время в Петербурге! И если бы не такие добрые люди, как Андрей Андреевич Боголюбов и Болеслав Антонович Яловецкий, которые помогли мне, чем могли, моё положение было бы страшно! Андрей Андреевич занимался со мной по истории, русскому языку и прочим, а Болеслав Антонович учил меня математике. Часто, бывало, прихожу я к А. А. с истерзанным сердцем, приниженный, забитый, и дорогой Андрей Андреевич утешает меня. Или приезжал я к Болеславу Антоновичу на Александровский завод, где он был директором, и Б. А. проведёт меня, бывало, в завод и показывает все премудрости: мастерские, машины, инструменты, все винтики, все, все и с таким вниманием, с такой любовью и кому же?! – мне, в обтрёпанном пальтишке, человеку, ничего не значащему! Боже, как я был благодарен, едва удерживал рыдания, рыдания радости! Как сильно билось моё сердце, как сильно оно чувствовало, хотя и помещалось в груди, едва прикрытой рубищем!
Каким могучим бойцом всегда уходил от этих добрых людей! Я говорил себе: так нет же! Никогда я не погибну и не сдамся!».
При поддержке Боголюбова в 1887 году Борисову удалось поступить в рисовальную школу Общества поощрения художеств.
| 
|
23 Ноября 1892 года, 124 года назад, Александр Борисов получил первую серебряную поощрительную медаль за рисунок двух натурщиков на полугодовом экзамене в Академии художеств.
Эта работа, как и многие другие графические картины художника начала 90-х годов XX века, обнаруживают уверенное владение карандашной техникой.
| 
|
115 лет назад 2 декабря 1901 года В. М. Васнецов пишет письмо И. И. Толстому с ходатайством на художника Борисова.
Вернувшись в Петербург после своей новоземельской экспедиции, Борисов надеялся получить для работы мастерскую в Академии художеств, как было в зиму 1899-1900 года. Однако на этот раз в мастерской ему отказали.
Встретившись как-то с В. М. Васнецовым, Борисов пожаловался на Академию и сказал: "К чему весь риск, лишения и колоссальные трудности путешествия, если встречаешь такое безразличие со стороны своей же Академии!"
В. М. Васнецов всегда принимал близко к сердцу пионерские начинания Борисова и всей душой их поддерживал. Поэтому он, не откладывая, написал письмо И. И. Толстому:
«Глубокоуважаемый граф Иван Иванович!
Позволю себе обратиться к Вам с ходатайством за художника А. А. Борисова, недавно вернувшегося из своего путешествия на Дальний Север. Вперёд извиняюсь, если просьба моя окажется неисполнимой или даже покажется Вам неуместной. На мой взгляд, Борисов со стороны нас, русских, не только достоин всякой поддержки, но мы по-настоящему обязаны его поддерживать как русского, оказавшего, в данном случае, необычайную энергию в деле культурном, касающемся всего русского народа; если мы только не окончательно осклизли и малодушно перестали верить в будущность нашей Родины… Да кроме того – Нансен явился не вдруг, а перед ним прошёл целый ряд малых Нансенов, которых, и правительства их, и народ, и все лучшие люди страны, поддерживали и нравственно и всеми зависящими (от них) способами и средствами. А мы? – мы с лаврами, тостами и пресыщенным многоречием встречаем чужих Нансенов, а своим мы показываем спину и малодушно похихикиваем, да, пожалуй, ещё критикуем…
Я уверен, что Академия будет более милостива и согреет в своих стенах своего питомца, замерзавшего в полярных льдах. Не думаю, чтобы не нашлось в здании Академии подходящей мастерской для Борисова при Вашем просвещённом содействии, вероятно, отыщется удобное для работы помещение…
Глубокоуважаемый Иван Иванович, дайте мастерскую Борисову – сделайте доброе и просветительное дело.
Верю и надеюсь, что моя почтительнейшая просьба не останется без добрых последствий…
В. Васнецов. Москва, 1901 год, 2 декабря».
Видимо, и это обращение не помогло, поскольку вскоре А. Борисов снял мастерскую на Васильевском острове (10-я линия, дом 15, квартира 28).
111 лет назад, 9 ДЕКАБРЯ 1905 года, Александр Борисов пишет заметку в газету «Новое время» об обнаруженной им подделке своих картин.
Весь 1902 год художник был занят большой картиной, которая обобщала впечатления последней поездки. Назвал её художник «Страна смерти».
Это было главное полотно, с которым он выступил на выставке 1903 года. Об этой картине много писалось. Она попала в число любимых публикой, неоднократно воспроизводилась. Появились даже подделки. Об одной из них узнаём из обращения Борисова в газету «Новое время»:
«9 декабря 1905 года в доме на углу Садовой ул. и Невского пр. был аукцион картин. Между прочими картинами продавалась картина работы Борисова «Заход солнца на Севере». Эту картину я не писал, и поэтому бронзовая дощечка на раме с подписью «А. Борисов» приделана без всякого основания, и утверждение, что эта картина моей работы, есть чистейший вымысел».