Статья посвящена вопросу взаимоотношений России и Тувы, причинам сближения и разрыву контактов на начальном этапе установления «урянхайского вопроса». Хотя большинство исследователей относят появление данной проблемы к XIX-XX вв., есть все основания полагать, что первые попытки предпринимались в начале XVII века. Полное и всестороннее изучение содержания грамот, с которыми обменивались правители через послов, обогатит понимание истории России в целом, поскольку еще тогда поднимались важнейшие вопросы сотрудничества в различных сферах жизни, намечались пути модернизации, которые удалось претворить в жизнь позже, обсуждались возможные трудности, которые и сейчас встают на повестку дня (национализм и различия в религии). Воссоздание событий того времени смещает акцент в сторону цивилизационного подхода и отвечает идеям системного анализа и масштабного моделирования.
Ключевые слова: урянхайский вопрос, урянх, шертная грамота, евразийская цивилизация.
С середины 80-х гг. наблюдается интерес граждан к своей истории, к своему прошлому, чтобы лучше учесть ее уроки, понять культуру и познать корни национального самосознания. «После распада СССР В 1991 году научные приоритеты провинциальных исследователей довольно резко изменились. У них с необычайной силой пробудился интерес к локальной, местной истории».[1] В результате ревизии марксистской теории появилась возможность различного толкования исторических событий и исторического процесса, все они имеют право на существование, поскольку раскрывают ту или иную сторону действительности. Более того, нужно развивать и обогащать понимание истории с различных позиций и подходов. «В отечественной (и не только советской, но и современной) историографии немало времени и усилий потрачено на проведение разделительной черты, показ коренного отличия двух периодов российской истории ̶ до- и послеоктябрского. И наоборот, - почти никаких рассуждений на тему исторической преемственности между ними! По сути дела, это было практикуемым добровольным заблуждением советской исторической науки, отказ от которого сегодня осуществляется медленно и дается непросто. (Он осуществляется через цивилизационный, геополитический и модернизационный подходы)»[2].
Урянхайский вопрос - это спор по поводу принадлежности и исторических прав на Туву между Россией, Китаем и Монголией, реакции ее государственно-политической элиты на этот спор и окончательного (добровольного или вынужденного) выбора внешнеполитического курса ими в контексте сложной геополитической обстановки (или конъюнктуры) того времени. Актуальность этой проблемы объясняется географическим положением Тувы, которая граничит с Россией, находится также в сфере интересов Китая, не может разобраться, кем являются монголы для них, много общего с ними (желтая вера, традиции), однако же проводит различие как отдельная тюркская кочевая цивилизация.
Существуют различные теории, объясняющие происхождение слова «урянх» - лесной житель (китайская версия), оборванец, плачущий (монгольская). Из этого даже понятно, какое пренебрежительное отношение к тувинскому народу преобладало в тех государствах. Все исследователи отмечают симпатию тувинцев к России. Серьезные разногласия возникали только в верхушке власти. Включению Тувы в российское (евразийское) цивилизационное пространство способствовало и то, что она занимала в Цинской империи «северное», отдаленное и окраинное положение и непосредственно граничила с Россией, в которой по соседству проживали этнически родственные тувинцам и близкие по языку, культуре и шаманским верованиям алтайцы, хакасы, якуты и другие тюркские народы. С ними тувинцев также тесно связывает единство исторической судьбы. Справедливо мнение, что вся предшествующая история тувинского и русского народов, развитие их связей с XVII века больше ориентировали Туву на полиэтническую Россию.[3]
Данное сотрудничество носит взаимовыгодный характер. В лице России дальновидные тувинские правители искали защиту от всевластья Китая, требовавшего беспрекословного подчинения и порабощавшего народ непомерным налогообложением, в отличие от льготного налогообложения, которое предлагал Белый Царь. Кроме этого, тувинские князья обращали свой взор на далекую страну в надежде уцелеть в борьбе между Джунгарским ханством и Китайским Богда-Ханом. Россия, в свою очередь, в силу своей экспансивной политики, направленной на дальнейшую колонизацию и хозяйственное освоение Сибири, интересовалась данным регионом, рассматривая ее в качестве плацдарма южной границы.
Не берясь за сложную задачу охватить мысленным взором всю картину многовекового общежития друг с другом или расписывать в излишних подробностях интересуемый нас начальный период установления русско-тувинских отношений, нам бы хотелось понять основную суть и прийти к определенным выводам.
В источниках написано, что «Россияне ходили за Енисей и некоторых Алтын-Хану (титул князей в XVII в.) подвластных народов склонили на свою сторону; что из Томска отправлялись к нему послы и что вообще думали, что он сам хочет покориться России. Но в 7124 (1616) году принято намерение отправить посольство к помянутому Алтын-Хану именем Царя Михаила Федоровича. В сие посольство назначен был атаман Тарский, Василий Тюменец и десятник Иван Петров. Им даны были наказы и дары, которые имели они поднесть Хану именем царским».
Надо сказать, что данный поход был довольно успешным: были установлены дипломатические отношения. Царь Михаил Федорович подписал Жалованную грамоту Алтын-Хану о принятии его подданство. Краткое содержание грамоты: «Алтыну-царю наше царское повеление и милостивое слово. Такого то числа присылал ты Алтын-царь, посланника своего Байгала Бакшина и тот посланник бил челом, чтоб мы велели со всею ордою принятии под нашу царскую высокую руку. И велел ты за себя и свою Орду дати нам шерть (присягу) чтоб ты дань с себя и свою Орду платити, на нашу службу ходити, и нам, великому царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Руси самодержцу, и сыну нашему благоверному царевичу Олексею Михайловичю, служити со всею правдой и ни в чем не изменити, изменников объявляти и о том писати в Сибирь в Томской город к воеводам и о том нашим царского величества воеводам наш указ будет».
В ответ Алтын-Хан пишет, что «хвалу богу воздаем и молимся, желаю вам, Государю, многолетнего здоровья, за твою государскую милость держусь крепко, чтоб твои Государевы послы ходили к нам, и наши послы ходили к тебе, Государю, и войны никоторые не было, только который недруг на нас наступит, мы со своими ратными людьми вам, великому Государю, на помочь готовы».
Следует заметить, что Алтын-Хан пишет об угрозе войны, т.к. он с юга, с монгольской стороны, поддерживаемой китайскими властями ожидает военную угрозу и на западе Джунгарское ханство готовится к войне с Китаем, вовлекая в свою борьбу и урянхов (тувинцев).
Далее события развиваются не по сценарию. Алтын-Хан просит помощи у Белого Царя оружием (прислати пищаль о 7-ми зарядех) аргамак, колокол, переводчика, хто б умел по-руски и по мугальски (монгольски?), лекаря зельи, да мастера серебреного и пищального и кожевника; часы боевые. Михаил Федорович отказывает в этой просьбе и объясняет причину («у вас православные християнские веры нет, аргамака довести невозможно»)
Примерно в это же время, несколькими годами ранее, китайский император Иньчжень Лифаньюань подписывает эдикт о подданстве урянхов. В этом указе он учреждает гарнизонную службу, упоминает о том, что их край граничит с территорией России и то, что Цэван Рабдан (джунгарский правитель) стремится уговорить их присоединиться к нему или хочет захватить их силой. Возможно, он обманет урянхов и захватит их. Его императорское величество глубоко обеспокоен жизнью вашего народа, в случае нашествия Цэвана Рабдана мобилизует армию и придет вам на помощь».
Под этим предлогом армия китайского императора вошла на территорию Тувы и разбила и уничтожила войска Цэвана Рабдана и почти весь джунгарский народ. Пострадала и Тува, за сочувствие к данному народу. В результате этих действий установилось трехвековое правление с трехзвенным управлением: Богдыхан- монгольский генерал-губернатор- местный феодал. Система тройного налогообложения и спекулятивная торговля привели к тому, что некогда процветающий народ влачил жалкое существование.
Летописец пишет, что «ежели бы язычники не были такой неспокойные и вероломный народ: то владение над помянутыми не так скоро бы пресеклось». Думается, что в чем-то он прав: будь мы в составе России издавна, положение наше было бы лучше, чем в составе Монголии и Китая, для которого Урянхайский край был всего лишь источником пушнины, въезд был запрещен, разрешалось разве что раз в году чиновнику въехать, чтобы передать обоз со шкурами.
· [1] Шишкин В.И. Москва – Сибирь: история взаимоотношений (1917–1930 гг.) // История Сибири: человек, общество, государство. Сборник научных трудов. Новосибирск: Новосибирский государственный университет, 1995. С. 41–75.
[2] Моллеров Н.М., Март-оол В.Д. Урянхайский вопрос в политической истории России: возникновение и долговременная актуальность.Абакан: ООО «Кооператив «Журналист», 2013. С.46
[3] Бумбажай А.К. Россия и Тува: проблема становления связей в конце XIX-начале XX веков. Автореф…. К.и.н. М., 1999. С.26.