Предыстория конфликта.
I пунийская война (264-241гг.) закончилась поражением Карфагена. Бедная федерация автономных политических единиц, тесно спаянная Римом и обладавшая огромными людскими ресурсами, оказалась сильнее процветающей колониальной империи. Впрочем, Карфаген был побежден, но отнюдь не разгромлен. Справившись с восстанием наемников и своих африканских подданных, пунийцы быстро оправились после военного поражения.
Лучший карфагенский полководец Первой пунической – Гамилькар Барка, сыграв ключевую роль в Ливийской войне, захватил с опорой на демократические круги фактически единоличную власть в Карфагене. Назначенный пожизненным суффетом и получив неограниченное военное командование, Барка в 237г. приступил к завоеванию Иберии, дабы компенсировать потерю Сицилии, а также Сардинии, которую римляне нагло и вопреки договору отторгли у карфагенян, воспользовавшись их затруднительным положением. По смерти Гамилькара в 229г., завоевание испанских территорий продолжил его зять – Гасдрубал Красавчик (как указывают римские авторы, более предпочитавший действовать методами дипломатии, нежели военной силой). В 221 г. Гасдрубал был убит. Главнокомандующим в Испании был провозглашен старший сын Гамилькара - 25-летний Ганнибал.
Римляне внимательно следили за тем, что происходило в Испании. В 231 г. они отправили посольство к Гамилькару с требованием дать разъяснения по поводу его военной активности в Иберии, мотивируя свою заинтересованность тем, что пунийцы нарушили старую границу с владениями Массилии, союзницы Рима. Гамилькар ответил послам, что его войны в Иберии преследуют одну единственную цель - достать денег для уплаты римлянам огромной контрибуции. Послам пришлось пока удовлетвориться этим дипломатическим ответом. В 226 г. уже к Гасдрубалу явилось новое римское посольство, потребовавшее, чтобы карфагеняне вооруженной силой не переходили Ибер. Гасдрубал охотно согласился на это, так как, в сущности, римляне тем самым признавали все карфагенские завоевания в Испании. Такая умеренность римских требований объясняется тем, что как раз в этот момент на севере Италии было чрезвычайно напряженное положение: грозила большая война с галлами, и поэтому римский сенат не хотел пока осложнять отношений с Карфагеном. Однако как только галльская угроза была ликвидирована, а Цизальпинская Галлия подверглась римскому завоеванию, Рим обратил всё свое внимание на Иберийский полуостров.
Наиболее влиятельные римские политические группировки посчитали, что лучше самим спровоцировать войну с Карфагеном сейчас, чем продолжать бездеятельно взирать на его усиление и оставлять инициативу в развязывании военных действий столь опасному и грозному сопернику. Стремясь создать casus belli, римляне, вмешались в борьбу партий в Сагунте, приведя к власти враждебную Карфагену группировку и, в нарушение договора 226г., заключив с этим городом договор о союзе. После этого начались нападения сагунтинцев на соседние иберийские племена, бывшие под прямым протекторатом Карфагена. Тем самым Рим провоцировал пунийцев на применение военной силы, одновременно обещая Сагунту защиту на случай нападения карфагенян.
Ганнибал, прекрасно осознавая суть происходивших в Иберии процессов, принял трудное, но необходимое решение, начав осаду Сагунта весной 219г. Сагунтинцы стойко держались 8 месяцев, ожидая, что вот-вот могущественный Рим пришлет им на помощь свои победоносные легионы, но эти надежды оказались тщетными. Сагунт оказался не более чем разменной монетой во внешней политике Рима. Нападение на Сагунт римские сенаторы использовали для того, чтобы объявить Карфагену войну и провести решение об этом в народном собрании.
Впрочем, циничное использование Римом несчастного Сагунта, беззастенчиво положенного на алтарь внешнеполитических интересов, не прошло безнаказанным. Пока карфагенская армия стояла в Испании на зимних квартирах, готовясь к кампании 218 года, Ганнибалу без особого труда удалось восстановить мирные отношения с Массилией, Эмпорионом и коссетанами, которые, напуганные нападением на Сагунт и при настойчивом подстрекательстве римлян, объявили Карфагену войну. Опасаясь того, что в случае нападения карфагенян, они, как и Сагунт, не получат помощи от Рима, данные города и народы предпочли иметь мир с Ганнибалом, причем заплатили за это довольно существенные денежные суммы, согласно условиям договора.
Стратегия Ганнибала.
Ганнибал в Иберии принял трудное решение на силовой вариант решения вопроса с Сагунтом, действовавшим в русле римской «большой политики». Это привело к началу войны с Римом. Однако вряд ли карфагенский пожизненный суффет имел иные альтернативы. Оставляя без внимания вооруженные выпады сагунтинцев против своих союзников, Карфаген тем самым продемонстрировал бы свою слабость всей Иберии. Не стоит сомневаться и в том, что пойди Ганнибал на попятную в решении сагунтинского вопроса, римляне несомненно развили бы этот свой успех, развернув дальнейшую дипломатическую активность на полуострове, побуждая иберийские племена выходить из под карфагенского протектората и продолжая наглые провокации. Ганнибал прекрасно осознавал, что рано или поздно в данных условиях война всё равно неизбежно будет спровоцирована, потому, напав на Сагунт в 219г., он, по крайней мере, лишал римлян превосходной оперативной базы на Иберийском полуострове.
И, тем не менее, несмотря на объявление войны со стороны Рима, который выставил себя перед всей Италией жертвой агрессивных и амбициозных устремлений своего старого соперника, Ганнибал считал, что Карфаген к войне не готов. У карфагенян отсутствовал военный флот, и средств на его содержание фактически не было. Завоевания в Иберии побуждали пунийцев воевать на два фронта – в Испании и Африке. Да и само завоевание Иберии, о котором столь много писали римские авторы, было во многом преувеличено. Карфаген уверенно контролировал лишь прибрежные районы на юге и юго-востоке полуострова. Его влияние на местные племена иберов и кельтиберов, населявших внутренние области, было во многом сугубо номинальным, так что вряд ли стоит говорить о завоевании Баркидами всей Иберии к югу от реки Эбро.
Но, самое главное, Ганнибал – преемник знаменитого Гамилькара – был не согласен с самой стратегией, избранной его отцом. Ганнибал был уверен, что прежде, чем начинать военную активность в Иберии, Карфагену следовало бы полностью завершить завоевание всей Ливии, где по соседству с пунийцами и их ливофиникийскими союзниками находились племена нумидийцев, мавров, гетулов, гарамантов, населявших огромные территории, богатые необходимыми ресурсами. Для Карфагена это соседство отнюдь не было безопасным. Во время Наемнической войны часть нумидийских племен воевала на стороне карфагенян, но царь масасилов (племена западной Нумидии) Сифакс к началу Второй пунической войны открыто состоял в союзе с римлянами. Ганнибал был уверен, что только с завоеванием всей Северной Африки его держава сможет создать надежный стратегический тыл – обширный и прекрасно изолированный географически. Лишь только после этого Карфаген способен будет решать вопрос о направлении последующих своих внешнеполитических усилий – продолжать ли ему далее завоевание Иберийского полуострова или открыть активные военные действия, с целью возвращения отторгнутых врагом Сицилии, Сардинии, Корсики и дальнейшей высадке в Италии для разгрома римско-италийской федерации.
Уже начиная осаду Сагунта, Ганнибал четко представлял все детали своего стратегического плана. В следующем, 218г., началась его непосредственная реализация. Первоначальной целью для карфагенских войск должно было стать завоевание масасилов (при этом весьма показательно, что Сифакс, очевидно действую в русле римских интересов, уже в начале весны 218г. начал военные действия против нумидийских племен массилов, как наиболее вероятных союзников Карфагена). Предполагалось, что после разгрома Сифакса карфагенские армии смогут действовать одновременно по двум направлениям, воюя как на западе (против мавров и гетулов), так и на востоке (прежде всего, против гарамантов).
Для завоевания Северной Африки Ганнибалом привлекались все наличные военные силы государства. Он сам во главе всей Испанской армии должен был переправиться в Ливию, высадившись близ Сиги. Против другого важнейшего города масасилов - Сетифа предполагалось задействовать армию, которой будет командовать Гасдрубал Барка – брат Ганнибала.
При этом в Иберии никаких полевых сил не оставлялось! В наиболее важных городах были размещены лишь довольно слабые гарнизоны. Управление Испанией поручалось младшему из братьев Баркидов – Магону, имевшему свою резиденцию в Новом Карфагене. Ганнибал был так уверен в необходимости скорейшей реализации своей стратегии, что, в крайнем случае, готов был пожертвовать всеми пунийскими завоеваниями в Испании – плодом многолетних усилий своего отца и Красавчика, лишь бы бросить максимум сил на «блицкриг» в Северной Африке. Учитывая ещё и отсутствие у Карфагена какого-либо военного флота, данный образ действий представлялся крайне рискованным.
Кампания 218 года.
Весной 218г. Гасдрубал Барка во главе 21тыс. армии осуществляет вторжение в земли масасилов. В апреле пунийцы наносят удар на Сетиф, для обороны которого на тот момент нумидийцы успевают собрать группировку в 16тыс. человек во главе с военачальником Халеме, в основном состоящую из легкой пехоты – 3200 пехотинцев, 800 всадников и 12.000 застрельщиков. Гасдрубал имел под своим командованием 14400 гоплитов, 1600 всадников и 4800 наемников-застрельщиков (балеары и нумидийцы), а также 12 слонов.
Карфагенский командующий для штурма города разделил свою армию на три части. К югу расположились 4800 легких копейщиков, усиленных слонами; такие же по численности отряды пехоты должны были наносить удары с востока и севера. Однако с севера были задействованы все наличные силы конницы и застрельщиков, имевшиеся в карфагенском войске. Именно действия на северных окраинах Сетифа оказались для пунов столь успешными, что привели к разгрому большей части нумидийского гарнизона. Несмотря на то, что Халеме постепенно стянул на север все свои многочисленные отряды застрельщиков, иберийские пращники при поддержке нумидийских метателей дротиков и атак конницы, сумели постепенно перемолоть легкую пехоту неприятеля. Для того чтобы задавить остатки гарнизона, Гасдрубалу даже не понадобилось вводить в город свой южный отряд. В итоге штурма Сетифа нумидийцы потеряли 15300 человек (в т.ч. 2300 пленными). Потери Гасдрубала не превышали 1900 воинов.
В том же месяце, почти одновременно со взятием Сетифа, произошло сражение у Сиги. Здесь высадившуюся на побережье 14,4тыс. армию во главе с Ганнибалом неожиданно атаковал сам Сифакс. Непосредственно под началом царя масасилов был лишь корпус в 5600 воинов (3200 пехоты и 2400 метателей дротиков и пращников). Однако на помощь царю шли войска из Сиги – 1600 пехоты, 800 всадников и 8400 застрельщиков. Ганнибал располагал многочисленной и хорошо подготовленной пехотой (11200 гоплитов), конницей (3200 всадников из числа карфагенских граждан), а также 24 слонами. Несмотря на то, что карфагенская армия была атакована на марше, а Ганнибал не успел набрать в её состав застрельщиков, смелая атака Сифакса закончилась для нумидийцев полным провалом и гибелью самого царя.
Сифакс слишком рано атаковал находящуюся на марше армию карфагенян, когда гарнизон Сиги был ещё слишком далеко и не успевал быстро прийти на помощь царю. В итоге, Ганнибал быстро развернул свою пехоту в боевой порядок, а конницу бросил рассеивать нумидийских застрельщиков. Столь неразумное нападение очень быстро завершилось разгромом нумидийского корпуса и гибелью Сифакса. После этого Ганнибал ударил на 10,8тыс. группировку нумидийцев, подошедшую от Сиги. Карфагенская пехота и конница полностью окружили всю массу легкой пехоты нумидийцев и перебили её. Окружения удалось избежать лишь конному отряду из 800 знатных нумидийцев во главе с командиром гарнизона Сиги – Теритниде, а также отряду тяжеловооруженной пехоты, который отстал от своих застрельщиков. Теритниде и его всадники ещё долго маневрировали и пытались совершать быстрые атаки, стремясь помочь своим окруженным застрельщикам, но в итоге, были опрокинуты атакой слонов и карфагенской конницы.
https://sun7-7.userapi.com/Vwcezh91XQ0c2cmF4ikj_zMyRr_piWX43zvtqQ/e12dkwHS6fk.jpg
В результате битвы потери разгромленных нумидийцев достигали 14.400 человек, включая 1600 пленными. Ганнибал потерял 1800 солдат.
Таким образом, вскоре подступившей к стенам Сиги карфагенской армии, к тому же дополнительно усиленной некоторым числом наемных застрельщиков, не составило особого труда овладеть городом. Нумидийцы привлекли для обороны даже корабельные команды стоявшего в гавани небольшого флота в 30 кораблей, но сумели собрать всего лишь 5200 солдат, ибо потери, понесенные после полного разгрома в полевом сражении, восстановить не представлялось возможным. Штурм обошелся Ганнибалу в 800 человек, пунийцы при этом взяли 740 пленных.
Между тем, пока шло завоевание пунийцами Западной Нумидии, римляне воспользовались своим полным господством на море и высадили в Ливии 8000 армию под командованием Луция Эмилия Павла (4800 пехоты, 800 всадников и 2400 застрельщиков). Римский десант хоть и стал неприятным событием, однако в Карфагене первоначально не придали ему особого значения. Сил Эмилия Павла явно не хватало, чтобы напасть на пунийскую столицу. Другой же важный город – Гадрумет был, как казалось, также более-менее надежно прикрыт, так как сюда ливофиникийские союзники карфагенян подтянули свой военный отряд.
Однако неожиданно, когда в конце весны римляне подошли к Гадрумету и решились на его штурм, ливофиникийцы не оказали никакой помощи слабому карфагенскому гарнизону. Город, как казалось, несомненно должен был перейти под римский контроль. Солдаты пунийского 7,2тыс. гарнизона (3200 гоплитов и 4000 аконтистов), которым командовал Халкон, попали в очень опасное положение и не надеялись удержать Гадрумет, несмотря на то, что к ним присоединились 2400 местных жителей (скверно вооруженных и не представлявших почти никакой военной ценности).
https://sun7-7.userapi.com/Sss2n5trlxhHpewhXX5WwobBbDUDNgw1no10BA/UtY4WZLnvMk.jpg
Халкон, понимая, что не сможет дать римлянам серьёзного сражения, заперся на мысе в юго-восточной части города. Римское войско, таким образом, беспрепятственно вошло в Гадрумет. Пехота заняла главную городскую площадь, однако римская конница, сразу проследовавшая к мысу вдоль побережья, натолкнулась там на пунийский гарнизон и неосмотрительно втянулась в бой с карфагенскими гоплитами. В итоге, римские всадники оказались окружены и почти полностью перебиты. Легионеры же Эмилия Павла, подтянувшиеся к мысу от центра города, подверглись интенсивному обстрелу пунийских застрельщиков и понесли при этом ощутимые потери. Римский военачальник, в конечном счете, так и не решился атаковать карфагенскую фалангу, занимавшую сильную позицию. Римляне простояли перед мысом до вечера, а ночью поспешно покинули город. Гадрумет был спасен. Гарнизон Халкона при этом потерял 760 человек, включая ополченцев, тогда как потери Эмилия Павла достигали 1600 солдат убитыми и 200 пленными.
Эмилий Павел отошел к Сикке, где усилился присоединившимся к нему отрядом нумидийских всадников (800 человек). В июне римляне были атакованы 14,4тыс. армией (8000 пехоты, 1600 всадников, 4800 застрельщиков) карфагенского военачальника Эпикида, в подавляющей части собранной из наемников и располагавшей, кроме того, 12 слонами. В итоге, войско Эмилия Павла в 6900 человек, значительно уступавшее карфагенянам численно, потерпело поражение и подверглось полному уничтожению. Эпикид потерял в ходе боя 1100 солдат, взяв при этом 800 пленных.
Летом, параллельно с уничтожением в Ливии римлян, карфагеняне завершили войну с Нумидией, уничтожив 6,8тыс. корпус Тахарки, провозглашенного царем масасилов по смерти Сифакса. Тахарка пытался ударить на Сигу, обойдя 15,4тыс.армию Ганнибала, выдвигавшуюся ему навстречу. Нумидийцы едва не реализовали свой замысел, но были перехвачены на окраинах города и атакованы на марше. Тахарка имел 2000 пехоты, 1500 всадников и 3300 метателей дротиков. Ганнибал превосходящими силами окружил и уничтожил застрельщиков и пехоту масасилов.
Из под удара ушла лишь легкая конница нумидийцев, которая, в итоге, также была рассеяна. На поле боя было взято 450 пленных (нумидийцев, в отличие от римлян, пунийцы предпочитали отпускать за выкуп, а не продавать в рабство). Тем не менее, карфагеняне потеряли в ходе боя 1400 человек. При этом новопровозглашенному царю каким-то чудом удалось вырваться из кольца с 300 пехоты и 250 застрельщиками. Впрочем, остатки войска масасилов вскоре были настигнуты и окончательно уничтожены.
Завершив завоевание Западной Нумидии, Ганнибал вторгся в Мавретанию и в октябре подступил к столице мавров – Волубилису. На тот момент карфагенская армия насчитывала 23400 человек (15400 пехоты, в т.ч. 4800 наемников, 3200 конницы и 4800 балеарских пращников и нумидийских копьеметателей) при 24 слонах. Мавретанский царь Кашта собрал для обороны своей столицы внушительную группировку в 32тыс. человек – 16000 пехоты, 1600 нумидийских всадников и 14400 застрельщиков. Ганнибал повторил ту же тактику, которую использовал его брат Гасдрубал при взятии Сетифа. Карфагенская армия была разделена на три части. С севера были задействованы 4 таксиса пехоты, с востока – 3200 наемников и 12 слонов. Наиболее же мощная группировка, возглавляемая непосредственно Ганнибалом, в составе 4 таксисов пехоты, всей наличной кавалерии и застрельщиков, действовала с запада.
Балеарские пращники при поддержке нумидийских метателей дротиков нанесли большой урон силам противника, прикрывавшим западные окраины города. После этого карфагеняне нанесли мощный удар и смели оборону мавров на этом участке. Конница пунийцев ворвалась в город и ударила в тыл восточной группировке неприятеля, которую уже терзали слоны и наемники. Достигло своей цели и наступление северного отряда карфагенян, пехота которого помогла в окружении и уничтожении сил мавров, запертых в северо-западной части города. Кашта с остатками пехоты отступил на городскую площадь и вскоре был разбит окончательно.
В итоге, защитники Волубилиса потеряли более 26тыс. человек убитыми и 3200 пленными. Потери Ганнибала составили 2300 человек.
https://sun7-9.userapi.com/ClOhgcM2OyOV8ZK4dcZ82Q4kIjyQCIWsPI1PLQ/1oQCR8x0IPU.jpg
Кампания 218 года завершалась. Казалось, что детище Ганнибала - «ливийских блицкриг» - развивается самым лучшим образом. Карфагенянам уже удалось завоевать земли масасилов и мавров, уничтожить римскую армию, попытавшуюся действовать в Африке. До сих пор, сочетая дипломатические методы и угрозы, Карфагену удавалось удержать от выступлений воинственные племена Иберии, а также союзника римлян - Сиракузы, которые тем не менее перекинулись на финикийские колонии, располагавшиеся на побережье к востоку от пунийской столицы. Ганнибал стоял во взятом Волубилисе, подготавливая удар на гетулов. Другая же карфагенская армия во главе с Гасдрубалом уже достигла границ с царством гарамантов и готовилась напасть на Туррис Тамаллени.
Однако осень 218 года готовила Ганнибалу и его согражданам неожиданный и неприятный сюрприз, в очередной раз подтвердивший правильность принципа необходимости полного и окончательно завоевания всей Северной Африки из-за ненадежности и непредсказуемости соседних с пунийцами народов. Царь восточных нумидийских племен, Гала, не на шутку напуганный бурной военной активностью карфагенян в Ливии и небезосновательно предполагая, что следующей целью завоевания может стать его страна, решил нанести превентивный удар по своему могущественному соседу.
Таким образом, пока Ганнибал брал Волубилис, в октябре нумидийские войска нанесли внезапный удар на Гиппон и Сетиф. Гарнизон Гиппона под командованием некоего Гасдрубала в ходе героической обороны и ценой больших потерь сумел отразить атаку на город 8,4тыс. корпуса (4800 пехоты и 3600 метателей дротиков) массилов. Пунийцы из 7200 солдат (3200 гоплитов и 4000 застрельщиков), усиленных 2400 добровольцами, потеряли в ходе боя 5300 человек. Защитники взяли 900 пленных, а Массинисса, сын Галы, руководивший штурмом, погиб.
Однако слабый гарнизон Сетифа, на который наступала главная армия массилов во главе с самим царем, сил для удержания города не имел. Карфагеняне почти не оказали сопротивления, сдав город практически без боя. В декабре такая же участь постигла и Гиппон. Захватив город, Гала жестоко расправился с остатками пунийского гарнизона, осуществляя месть за гибель своего сына.
Получив известия об объявлении массилами войны Карфагену, Ганнибал первоначально порывался двинуться со своей армией в Нумидию. Однако, взвесив все «за» и «против», всё же решил остаться в Мавретании и готовить удар на гетулов с тем, чтобы дожать окончательно западное стратегическое направление. Впрочем, суффет в любом случае был не в состоянии покинуть только что завоеванный регион, ибо в противном случае здесь неизменно бы вспыхнуло восстание. Скрепя сердце, Ганнибал возложил все надежды на устранение массильской угрозы на своего брата – Гасдрубала.
Гасдрубал в момент вероломного нападения нумидийцев на Сетиф и Гиппон, как уже было сказано, находился близ Туллис Тамаллени, готовясь открыть военные действия против гарамантов. Получив сведения о вторжении Галы, брат Ганнибала повернул армию на север и в декабре подошел к Капсе. В городе оказался довольно большой гарнизон массилов в 14400 человек (1600 пехоты, 800 всадников, 8400 аконтистов и 3600 лучников) во главе с военачальником Каштой. Гасдрубал располагал армией в 21200 солдат (17600 гоплитов, 2400 всадников и 1200 балеарских пращников) при 12 слонах.
Кашта вывел свои силы в поле, надеясь в полной мере использовать мобильность своей многочисленной легкой пехоты. Гасдрубалу ничего не оставалось, кроме как попытаться как можно скорее провести общую атаку и втянуть противника в ближний бой. Однако карфагенским гоплитам было тяжело настигнуть нумидийских застрельщиков, которые засыпали пунийскую пехоту градом дротиков и стрел. Большие потери понесла и конница карфагенян, ударившая первой по правому крылу противника. Тем не менее, Гасдрубалу, в конечном счете, удалось разгромить гарнизон Капсы, хотя и потеряв при этом 3700 воинов. Нумидийцы потеряли 12100 человек, включая 2800 пленными. Капса была взята и карфагенская армия спешно выступила в северном направлении - к Цирте.
https://sun7-6.userapi.com/069S1aB0QQoK2Sno0uLuw9Qc71rW0auG47Fd7Q/31rana1WqlU.jpg
Итоги кампании 218 года:
Первоначальный успех Карфагена в Северной Африке (завоевание Западной Нумидии и Мавретании), к концу года был несколько смазан демаршем царя массилов Галы, неожиданно развязавшего военные действия против пунийцев и занявшего Сетиф и Гиппон-Регий.
Римляне, несмотря на безраздельное господство на морских коммуникациях, пока что не форсировали события, хотя их корабли периодически курсировал в акватории близ побережья Ливии, создавая угрозу высадки, в том числе, крупных десантов. Тем не менее, в течение 218г. Рим ограничился высадкой в Африке лишь 8000 корпуса Эмилия Павла, который к тому же был карфагенянами полностью уничтожен. Кроме того, римляне очевидно были обескуражены тем, что не нашли поддержки своих планов по войне с Карфагеном со стороны своих союзников, таких как Массилия или Сиракузы (хотя последние всё же открыли военные действия против союзных пунийцам ливофиникийских колоний). Кроме того, вероятно, пока что Рим и не собирался всерьёз переключать внимание на войну в Ливии, т.к. продолжал устанавливать свое влияние в Северной Италии, где римляне в 218г. провели успешную кампанию против лигурийских племен, овладев Генуей.
КАРТЫ: КАМПАНИЯ 218г., общий ход военных действий
Весна-осень
https://sun7-8.userapi.com/VFYIPgC3N2RX1lVluVMDq35uQW6sF8efXTEmNQ/6VqD-d1QZD4.jpg
Октябрь-декабрь
https://sun7-9.userapi.com/0DSC4lsby9X_2HM7z7PmT2ZgM--GV6syts4YRw/uDAVLVPVJdo.jpg
Кампания 217 года.
Несмотря на то, что итоги 218 года для Карфагена можно оценивать в целом как оптимистичные, тем не менее, сосредоточение всех наличных военных сил для действий в Северной Африке имело свои побочные негативные последствия. Испания, оставленная без пунийского внимания, немедленно забурлила. Местные племена, видя, что карфагеняне увели с полуострова свои войска, вновь начали ожесточенно воевать друг с другом. В итоге, к началу 217 года у Карфагена в Иберии не осталось ни одного союзника или протектората.
Более того, союз с пунийцами разорвали и их куда более проверенные временем подданные – ливофиникийские колонии, среди которых наиболее выделялись города Лептис-Магна и Такапы. Конфликт с ливофиникийцами зрел уже давно. Оказав помощь Карфагену в ходе Наемнической войны, они посчитали, что в благодарность за это их протектор должен предоставить им большие привилегии. В итоге, Лептис-Магна и Такапы отказались от выполнения условий договоров с карфагенянами, касающихся ограничения внешней торговли. Случай с нападением римлян на Гадрумет, когда стоявший поблизости ливофинийский отряд не оказал помощи карфагенскому гарнизону, можно считать лишь одним из эпизодов этой «холодной войны». Наконец, большое возмущение ливофиникийцев вызвало то, что Карфаген фактически подписал с Сиракузами сепаратный мир, предоставив зависимым от них финикийским колониям воевать против Гиерона II в одиночку. Праведное негодование, впрочем, в данном случае носило довольно двоякий характер, ибо царь Сиракуз был готов пойти на мирные переговоры. Однако Лептис-Магна и Такапы, вопреки настоянию послов из Карфагена, решили продолжить военные действия, очевидно надеясь на успех в войне. Эти надежды, впрочем, отнюдь не оправдались. Военные действия против Сиракуз развивались для ливофиникийцев неудачно: они терпели постоянные поражения на море и, в конечном счете, весной 217г. потеряли Лептис-Магну.
Окончательный разрыв между Карфагеном и его ливофиникийскими протекторатами произошел осенью 218 года, когда ливофиникийцы отказали карфагенянам в помощи в войне с массилами и разорвали все союзные отношения.
Задачи карфагенян на 217 год были очевидны - продолжить активные военные действия в Ливии: завершить завоевания на западе взятием Рутубиса (столицы гетулов), а на востоке разгромить массилов. Однако война с нумидийцами выдалась для карфагенян крайне тяжелой. Гасдрубал Баркид, ранее захвативший Капсу, достиг столицы массилов Цирты и в начале весны начал её осаду. Однако царь массилов до этого успел покинуть город вместе с войском и за спиной у карфагенской армии двинуться на юг, где вскоре беспрепятственно восстановил контроль над Капсой. В лагере же Гасдрубала, стоявшего под стенами Цирты, вспыхнула эпидемия. Потеряв, таким образом, всего за месяц осады 5600 воинов, карфагенский командующий почел за благо удалиться от нумидийской столицы. Гасдрубал проследовал к Сетифу, который в мае занял без боя, получив там усиления в 4800 легких копейщиков, которые привел сюда Махарбал из Иола.
На тот момент карфагеняне благополучно восстановили контроль и над Гиппоном, в который вступил Эпикид, подошедший от пунийской столицы с 3мя таксисами отборной пехоты. Находившиеся в городе нумидийцы в количество 600 легковооруженных пехотинцев спешно бежали, сев на гемиолы, стоявшие в гавани. Впрочем, местная оппозиция, проявлявшая сепаратистские настроения, теперь многократно усиленные успехами нумидийцев, подняла мятеж и решила самостоятельно изгнать из Гиппона пунийский гарнизон. Некий влиятельный член местного совета Барик собрал отряд в 3200 гоплитов (в основном составленный из опытных ветеранов), 1200 застрельщиков и 12 слонов и пошел на штурм города. Эпикид, располагавший 4800 человек и таким же числом слонов, нисколько не сомневался, что сумеет отбросить мятежников.
Карфагенские гоплиты заняли оборону в центре города, когда на них ринулись ворвавшиеся в Гиппон слоны Барика. Пока фаланга сдерживала животных, Эпикид ударил своими слонами противнику во фланг. Весь слоновий отряд восставших, таким образом перебили, здесь же погиб и Барик. Далее последовало сражение фаланг. Суматоху внесло то, что под градом дротиков слоны карфагенян впали в бешенство и без разбора стали бросаться во все стороны, как на чужих, так и на своих солдат. Однако мятежников, в конечном счете, разбили. Впрочем, застрельщики восставших отошли, не понеся потерь, кроме того, спаслось 400 гоплитов. Потери Эпикида составили 1800 солдат. Взятых в плен повстанцев в количестве 250 человек немедленно казнили. После этого Эпикид организовал преследование остатков инсургентов и вскоре окончательно их уничтожил, подавив восстание.
Восстановив, таким образом, контроль над Гиппоном и Сетифом, карфагеняне ожидали подхода к Цирте самого Галы, который, как казалось пунийскому командованию, неизменно должен прибыть для защиты своей столицы. Однако коварный нумидийский царь от Капсы выступил к Гадрумету, который во главе 20тыс. армии взял в начале лета. Местный карфагенский гарнизон в 9600 человек был застигнут врасплох и не смог оказать серьёзного сопротивления. Получив известия о падении Гадрумета, Эпикид спешно покинул Гиппон и выступил для усиления гарнизона пунийской столицы. Этим, в свою очередь, воспользовался нумидийский военачальник Атланерса, руководившей обороной Цирты. Он выступил из города с 14тыс. войском и вошел в Гиппон без боя.
Потеря Гиппона и Гадрумета вместе с контролируемой ими округой резко изменили ситуацию в войне в худшую для карфагенян сторону. Утраченные области с крайне плодородными землями были пунийской житницей, снабжавшей Карфаген и его армии хлебом и продовольствием. Теперь же пунийская столица оказалась в, своего рода, изоляции, что в скором времени грозило голодом. Положение ухудшалось тем, что армия Гасдрубала, сильно ослабленная эпидемией, которая унесла в общей сложности жизни 8000 солдат, всё ещё не имела сил для взятия Цирты, даже с учетом ухода в Гиппон значительной доли нумидийского гарнизона. В итоге, попытавшийся в июне возобновить осаду нумидийской столицы Гасдрубал не решился дать противнику сражение под её стенами и вынужден был отступить обратно к Сетифу. Когда же пришли известия о том, что римский флот появился у Балеарских островов, положение Карфагена и вовсе можно было характеризовать как кризисное.
Чем же всё это время занимался Ганнибал? Простояв во взятом Волубилисе на зимних квартирах, он в начале весны выступил на юг и вторгся в земли гетулов, но вынужден был ограничиться лишь разорением неприятельской территории, так как сил для нападения на Рутубис не имел. С учетом того, что все деньги шли на обеспечение военных действия против массилов, Ганнибал попросту не мог набрать наемников, чтобы усилить свою армию. Наконец, в июне, когда кризис в войне с Нумидией достиг своего пика, суффет завершил подготовку к удару на Рутубис и выступил к гетульской столице. Гетулы встретили карфагенян на реке Азама.
Гетульский царь Атбан имел под своим началом 33200 воинов – 12800 пехоты, 4800 всадников (в основном нумидийская легкая конница) и 15600 застрельщиков (8400 метателей дротиков, 4800 пращников, 2400 лучников). Армия Ганнибала насчитывала 24 слона и 23600 человек – 16000 пехоты (в т.ч. 4800 наемников), 4000 всадников и 3600 застрельщиков.
Не зная о том, насколько решительно настроен противник, Ганнибал первоначально занял позиции у моста через Азаму, переправив на противоположный берег лишь застрельщиков и конницу через брод ниже по течению. Когда выяснилось, что гетулы не помышляют об атаке, но выстроились в боевой порядок, примкнув левым крылом к реке, пунийский командующий начал переправлять свою пехоту и слонов. Проблема вновь заключалась в том, что войско гетулов более чем наполовину состояло из подразделений легкой конницы и застрельщиков, которые были способны уйти от атак карфагенской пехоты, при этом ведя постоянный обстрел и тем изматывая гоплитов. Оценив расположение неприятеля, Ганнибал решил повести битву таким образом, чтобы изначально сковать маневр противника, прижать его к реке и уничтожить.
https://sun7-7.userapi.com/JtO1xze13s7zS64Ev8Ta-HPfr-dUs74LqmHKgQ/Mgv4zwgGmxk.jpg
https://sun7-6.userapi.com/Toe45vrtWk0mzY62fW6_IgAq8nfegMFdoKXZjg/gIsMX8BxwRE.jpg
После долгого сосредоточения сил и постоянных перестроений, пунийская армия оказалась построенной так, что наибольшую угрозу создавала правому крылу гетулов, против которого Ганнибал разместил всю свою конницу и отряд слонов. Здесь же размещались более мобильные таксисы наемной пехоты и ливийцев. Правый фланг карфагенян составляли гоплиты, способные сражаться в фаланге. В итоге, как только карфагенская армия перешла в общую атаку, гетулы под воздействием ударов пунийцев с разных сторон начали скучиваться, зажимая себя в кольцо. Конница карфагенян обрушилась не только на левый фланг неприятеля, но и ударила с тыла. Атаку же пехоты на данном фланге усилили слоны. Однако примерно такое же положение создалось и на противоположном крыле, где таксисы карфагенян оттеснили легкие силы неприятеля, а их действия поддержал другой отряд слонов, спрятанный Ганнибалом в леске у реки. В результате, пехота и слоны осуществили двойной охват боевого порядка гетулов, а пунийская конница действовала против тыла неприятеля. Этим самым легкая конница и застрельщики гетулов были лишены маневра, сбились на ограниченном пространстве и были не в состоянии развернуться для ведения обстрела.
В конечном счете, сражение завершилось почти полным уничтожением окруженной 33тыс. армии гетулов, которые потеряли 28400 человек убитыми и 3600 пленными. Потери Ганнибала составили 4900 человек. Рутубис после побоища на Азаме оборонять было некому, и карфагеняне вскоре заняли гетульскую столицу, откуда Ганнибал немедленно выступил в Нумидию.
Впрочем, на нумидийском фронте вскоре улыбнулась удача и брату Ганнибала. В июле Гасдрубал вновь подступил под стены Цирты, однако, на сей раз, усилив свою армию наемными всадниками и балеарами. Нумидийцы же, которые уже полгода вели успешные действия против столь грозного соперника как карфагеняне и будучи свидетелями того, как тот же Гасдрубал принужден был (и уже неоднократно) отступать от Цирты, смело вывели свой гарнизон в поле. Прежние успехи вскружили защитникам нумидийской столицы голову, так что они сами, своими же руками, подготовили себе своей беспечностью печальную участь.
Дакка, руководивший защитой Цирты, вывел за стены города армию в 16800 солдат – 4600 пехоты, 2200 всадников и 10.000 метателей дротиков и лучников. Гасдрубал имел под своим началом 19.000 человек – 14800 пехоты, 3000 всадников (включая 1600 наемных) и 1200 балеарских пращников. Слонов же у карфагенян было около 30.
Гасдрубал расположил свою пехоту, выставив на флангах более мобильных легких копейщиков. Когда обе стороны сблизились, то фланговые таксисы карфагенян стремительно бросились на врага, тогда как центр их боевого порядка наступал неспешным шагом. В итоге, легкие копейщики, конница и слоны охватили нумидийцев с обоих флангов и вскоре сомкнули кольцо. По традиции, окружения избежала лишь конница нумидийцев, которая, впрочем, исход сражения уже решить была не в состоянии. Дакка с отборным отрядом своих телохранителей попытался скрыться в горах, был настигнут, но всё же сумел уйти с 4-мя сотнями всадников. В итоге, нумидийский гарнизон потерял в ходе боя 15.000 человек, включая 2700 пленных. Остатки защитников Цирты рассеялись по окрестностям, так что Гасдрубал, одержав победу в поле, наконец-то триумфально вступил в нумидийскую столицу. По