Год
Состав участников: Берсенёва Наталья,Больщиков Дмитрий,Бурундукова Ольга,Денисова Анна,Крутеева Юля,Малинин Виктор,Мелкозерова Ольга, Мелкозеров Сергей-рук.,Мохирева Татьяна,Павлов Сергей,Сарычев Олег, Тахаутдинов Ирек
Основная идея (замысел) экспедиции. Экспедиция по запасному варианту вместо Баренцева моря, на катамаранах.
Описание места (маршрута): август.Свердловск-Вологда-Сумской Посад-Мягоосторов
Наталья Мелкозерова (Берсенева)
После “матрасной” экспедиции на Казантип поездка на Север, да еще под руководством Сергея Мелкозерова - это серьезно. Но мы с Юлей Крутеевой - уже бывалые, “боевое крещение и посвящение” прошли на Азовском море - как-нибудь прорвемся.
Посейдоновцы пришли на вокзал не только нас проводить, но и помочь загрузиться в вагон, а поклажи у нас было не одна железнодорожная телега. В Вологде мы встретились с членами предыдущей экспедиции под руководством Андрея Летовальцева. Некоторые ее члены были “ранены”, о чем свидетельствовала по всем правилам забинтованная голова Ольги Порошиной. Потом, правда, оказалось, что это розыгрыш, но все мы поверили потому, что Ольга обладала удивительной способностью притягивать какие-то неудачи. Получив от меланхоличного Летовальцева “мертвый” мотор “Стрела” мы отправились в Сумской Посад.
Я впервые была на Севере, и все мне казалось удивительным: дома на высоком фундаменте, суровая природа, запах водорослей в огромном сарае, где мы остановились на ночлег. Весь день, пока Сергей Мелкозеров “реанимировал” лодочный мотор, мы провели в Сумском Посаде. Уже тогда стало понятно, что северяне - это романтики и мечтатели (в следующих поездках на Север я не раз в этом убеждалась). После обеда в столовой для работников ж/д-ной станции (отыскали ее после подробных объяснений путейцев) мы вышли во внутренний дворик и… пред нами предстал слон, но не розовый, а зеленый. Это сейчас, во времена фито-, этно- и прочих дизайнеров перестаешь удивляться разным таким вещам, а тогда Свердловск еще не был Екатеринбургом, и у единственной на весь город светящейся вывески “Центральный гастроном” “горели” не все буквы. А здесь,“на задах” обычной столовой для железнодорожников,искусно подрезаны кусты: один- в виде слона,почти в натуральную величину, а другой -в виде беседки над скамейкой. Чудеса!
Ну, вот катамараны собраны. По вешкам (оказалось, что это просто длинные ветки, воткнутые по фарватеру (опять новое слово!) мы должны дойти до устья реки, а там уже идти (не плыть!) по морю.
По морю мы дошли до Мягострова, обнаружили пустую избушку и решили поселиться в ней. И опять восхитила полезная традиция северян: в избушке всегда нужно оставлять небольшой запас сухих дров, спичек и соли. В нашем жилище был также мешочек картошки, а в сенях огромная бочка с вонючей рыбой. Из-за специфичного запаха бочку с рыбой мы вынесли из дома. Через несколько дней к нам на остров нагрянули местные рыбаки на своем баркасе. Рыбаки были в своем обычном нетрезвом состоянии. Я опасалась, что они выгонят нас из этого домика, но они великодушно разрешили продолжить наше пребывание на острове. Только один из них заинтересовался пропажей бочки с рыбой. После того, как мы указали ее местонахождение, он, к нашему изумлению, оголив руку до плеча, полностью погрузил ее в бочку, достал очень запашистую рыбину и благодушно предложил есть рыбу из бочки, сколько душе угодно. Мы дружно заверили его, что непременно воспользуемся его заманчивым предложением. После отбытия рыбаков мы еще плотнее закрыли бочку, чтобы запах “замечательной рыбы” не досаждал нам.
На Мягострове, что на суше, что в море, хватало чудес. На камнях несколько видов лишайников, в лесу - разные мхи от ягеля до маршанции (это не совсем мох, но раньше я знала маршанцию только из курса ботаники), а ягоды - голубика, черника, морошка и вездесущая вороника (по-местному - шикша).
А Белое море. В зарослях фукуса и анфельции разноцветные звезды-кроссастеры как маленькие солнышки в калейдоскопе. Находили мы и ламинарию, но почему-то не пробовали ее приготовить. Зато один раз сварили черничный кисель на анфельции. Кисель получился густой (есть можно было только ложкой), но йодистый привкус сделал его мало съедобным. Видели мы существ и покрупней! Ежедневно в три часа дня вдоль мыса проплывала стайка белух. Когда они выпрыгивали из воды, то их белоснежные бока выдавали их видовую принадлежность.
Много уроков преподнесла мне эта экспедиция! Один раз Сергей Павлов пошел нырять, а мы с Ольгой Бурундуковой напросились его обеспечивать с лодки. Перед погружением Сергей попросил нас держать лодку недалеко от пузырей (никаких 
компенсаторов тогда не было), и тут выяснилось к огромному, мягко говоря, неудовольствию Павлова, что ни Ольга, ни я грести не умеем. Мы не растерялись, взяли по одному веслу, сели по разным бортам и, слаженно работая, следовали за пузырями. Я поняла, что мне 
просто необходимо научиться грести, без этого никак.
А второй урок получился прямо-таки публично-показательным! Однажды вечером решили мы с Анной Денисовой (впоследствии Больщиковой) поплавать с маской у берега. Собирались очень долго. Благо, день на Севере в августе еще длинный. Сначала плавали вместе, а потом, когда начало смеркаться, мне показалось, что Аня “мутит воду” и я отплыла от нее подальше. Через некоторое время мы потеряли друг друга. Начался прилив, я направилась к берегу. Ани нигде не было видно, а я почему-то отдалялась, а не приближалась к берегу. Я начала усиленно работать ластами, но, как позже стало понятно, сильное течение уносило меня в море. Тут на берегу я заметила одинокую фигуру, решив, что это Аня поджидает меня, начала изо всех сил работать ластами, спасительный берег немного приблизился, но как только я останавливалась, то меня сразу относило к исходной точке. Сумерки сгущались. Наконец, мои усилия были вознаграждены, я вырвалась из объятий течения. Оказавшись на берегу, я обнаружила, что ожидает меня не Нюра, а Ольга Бурундукова. Аня уже давно вышла, разделась и собиратся ужинать. Ох, и досталось же нам от Мелкозерова. Во-первых, за то, что плавали раздельно, а, во-вторых (это главное) не прикрепили буйки (тогда мы использовали разноцветные надувные мячи). Еще одно правило, которое мы тогда усвоили, подводный спорт (даже просто с маской) не для индивидуалистов. Партнеры отвечают за безопасность друг друга. Вот так!
Были у нас и праздники! Больше всего запомнился Женский день! Все утро нас не выпускали из избушки, мы чувствовали, что готовится что-то грандиозное. Наконец, стали на руках выносить из дома. В качестве награды каждая из нас должна была одолеть огромный блин толщиной примерно 1 см, а диаметром, нам показалось, - полметра. По-моему, полностью смогла съесть такой блин только Таня Мохирева.
Обратная дорога была очень долгой. Несколько дней мы жили на вокзале в Вологде. Потом по совету местных мы доехали до узловой станции “БУЙ”, с нее мы с приключениями за несколько минут загрузили весь наш багаж в последний вагон (повезло, что на два последних вагона была одна проводница, которая опрометчиво дала ключ от нерабочего тамбура последнего вагона). Поезд оказался международный, поэтому весь купейный. Мы своим несколько аборигенным видом пугали не только проводниц, но и некоторых пассажиров. Зато из вокзальной-лесной жизни мы как-то сразу вновь очутились в ЦИВИЛИЗАЦИИ.
Бурундукова О.Б.
Меня всегда тянуло на Север – привлекала «тишина», как мне казалась, которая должна складывается из бескрайних просторов, суровой красоты северной природы, возможности не тягостного одиночества и не суетного бытия. Это сейчас так формулируется, а раньше эти желания были, где-то подспудно, а, по-простому, - хотелось экзотики северного моря и островов, и хорошей компании. Все это сложилось в экспедиции «Белое море 1985». Первое, что всплывает в памяти – летящие острова. Из лагеря на Мягострове было видно много небольших островов. Как правило, зеленый купол островков окаймляла светлая полоса - супралиторали, она сливалась с воздухом и создавалось впечатление, что острова летят неторопливо или просто висят над водой. И еще белухи, белые пятнышки на синем море, которые держатся семейками. Красота и семейная идиллия. Времени прошло много, уже плохо помнятся конкретные события, а вот ощущение счастья осталось, когда идешь на катамаране, ровно урчит мотор – синее море, чистейшее - рядом, солнце, воздух морской вкусный, и летящие острова. Чудно было и под водой, видимость отличная, больше всего поразили таинственные леса ламинарии, огромные водоросли под 2-3 метра густо стоят, величественно колышутся, зависаешь над ними и страшно запутаться, а все равно здорово, уплывать не хочется.
Народ в экспедиции подобрался интересный и очень милый. В первую очередь руководитель экспедиции, который был строг, но справедлив, и с ним не страшно было оторваться от цивилизации и ринутся неведомо куда, на остров в Белом море. Проживание, питание, погружения - все было хорошо организовано. Погружений, может быть, было не так много, как хотелось бы, но хорошо было понырять и просто с маской и трубкой. В свободное время можно было погулять по острову – проникнуться Севером, побыть в тишине. Особый доброжелательный настрой в компании создавали Дима Большиков и Ирек Тахаутдинов – неутомимые хохмачи и выдумщики, Димина гитара и песни у костра. Большим плюсом для меня также было присутствие в экспедиции родственных душ - биологов (Натальи Берсеневой и Юлии Крутеевой), с которыми можно всегда было обсудить удивительные объекты северной флоры и фауны. Наши звезды - Таня Мохирева и Аня Денисова, как и положено звездам «светили», заполняя все пространство острова очарованием молодости, задора и красоты. Это поддерживало у «посейдонцев» бодрость духа и оптимизм в решении неразрешимых на острове проблем. Еще, конечно, помнятся праздники, которые традиционно бывают в экспедициях «Посейдона»: «мужской день», «женский день», дни рождения. Культурную программу организовывала Оля Мелкозерова. Это всегда было живо и весело – «женский день» начинался с того, что нас ловили, вязали, мазали зеленкой, чтоб мы не сбежали и не пропустили праздник, и дарили подарки - жареные блинчики. День рождения Ирека отмечали уже в другом стиле. Поскольку Ирек сам был ангелоподобный, к нему прилетели “эльфы”.
Считаю, что такие экспедиции для студентов были замечательным опытом
Сарычев Олег
Записки участника северной экспедиции «Белое Море 1985», клуба подводного плавания УПИ «Посейдон». Посвящено 60-ти летнему юбилею клуба.
Идея вспомнить экспедицию 85 года сегодня, в году 2018, понравилась мне сразу. За прошедшие 33 года столько поменялось и забылось, что сравнить и оценить то, что не забылось мной и другими участниками экспедиции, лично мне заманчиво.
Не удивлюсь, если записки мои окажутся неточными, перепутаются с другими воспоминаниями, да простят меня потомки! Итак, выехало нас 12 человек, студентов УПИ и Госуниверситета. Руководитель экспедиции Сергей Мелкозеров, Больщиков Дима – заведующий снаряжением и моторами, Мохирева Танька – заведующая продуктами, Ирек Тахаутдинов – фотограф экспедиции, Берсенева Наташа, Крутеева Юля, Бурундукова Ольга – группа изучения фауны и маринования морских чудищ, остальные простые матросы – Денисова Анна, Малинин Александр, Алферова, она же Мелкозерова Ольга, я - Сарычев Олег и Сергей Павлов.
Цель экспедиции была всем ясна – нам необходимо было добраться до Белого моря, увидеть чего там есть, нырнуть в него с аквалангом, замариновать морских чудищ и целыми и здоровыми вернуться обратно полным составом. Чтобы цель эта не показалась слишком простой, был введен элемент усложнения, точкой дислокации группы был назначен остров посреди моря с симпатичным названием Мягостров, как хотите, так и понимайте.
ДОРОГА
Если смотреть на Белое море сверху, на самом его юге видна Онежская губа, от остального моря она отделяется Большим Соловецким островом. Про Соловки знает каждый житель страны благодаря Соловецкому монастырю и печально знаменитым Соловецким лагерям. Вот ровно в ста километрах к югу от Соловков и лежит себе Мягостров. Хотя от Соловков южнее, но курорт еще тот, от Питера и разных северных столиц типа Осло, Хельсинки, Стокгольм это 400 километров к северу. Чтобы попасть туда, двигались мы поездом до Вологды, в Вологде пересадка на поезд до Беломорска и поселка Сумский Посад, откуда морем около 40 километров до точки базирования. Это коротко.
На деле мы весело грузили имущество экспедиции в поезд в Свердловске, предвкушая интересное путешествие. Имущества было не мало. Кроме личных рюкзаков для достижения цели нам требовалось много. Требовались морские плавсредства на 12 человек, нужна была пища на месяц на 12 молодых растущих организмов, т.к. на острове не было даже минимаркета по современным понятиям, даже киоск с пивом не стоял (это информация для юных читателей), везлись палатки, спальники, акваланги для покорения пучины, компрессор для их обеспечения с бензиновым приводом, канистры для бензина для компрессора и лодочных моторов, эти самые моторы, ласты-маски-гидры, ведра, чашки, ложки, пилы-топоры. Учитывая особую хозяйственность нашего командира Мелкозерова и завснара Больщикова под общим лозунгом «Запас кармана не дерёт», везлись ящики с запчастями, запасами и инструментами. Из навигационных приборов имелся компас и карты. Не было ни навигатора, ни GPS, ни одного нетбука или смартфона, их не просто не было, про них тогда не знал даже Билл Гейтс. Но за навигацию мы не переживали. Наш руководитель, С.Мелкозеров, уже тогда был морским волком. Мы уже бывали с ним на реках и морях. Он был так суров, что определял место нахождения по вкусу морской воды и всего по одной звезде на небе. Заблудиться мы не боялись.
Преимуществом нашего отбытия из Свердловска было то, что часть груза мы забирали в Вологде у предыдущей Посейдоновской экспедиции Андрея Летовальцева. Поэтому выехали можно сказать налегке. В Вологде все мы, насколько помню, оказались в первый раз. У нас выпало время для стыковки поездов и встречи с Летовальцевым. Расположив гору оборудования у вокзала, оставили часовых и пошли знакомиться с городом. Все, что я знал про Вологду, это то, что там живет чья-то черноглазая, и сплошь резные палисады. Летняя Вологда оказалась красивым румяным городом с явным переизбытком разных больших и малых церквушек с луковицами-куполами. Нас вопрос религии не сильно занимал, но так как в Свердловске тогда еще не построили ни Храм на Крови, ни на воде ни под водой, мы были количеством церквей сражены, без устали фотографировали их в разных ракурсах, не щадя пленки (цифры еще не было), не задумываясь, что вся фотография еще впереди, а пленки ограничено. Надо сказать фотографии получились яркие и до сих пор радуют глаз. С резными палисадами оказалось сложнее, не встретили. Зато встретили Летовальцева с группой и с перебинтованной головой Ольги Порошиной. Голова эта вышла на фотографиях еще лучше, чем церкви, оказалось это был камуфляж, мы купились и Ольга искупалась в лучах сочувствия и славы.
Кроме впечатлений мы получили существенную добавку к грузу. Вес горы, по моим прикидкам, подтянулся к тонне, может выше, перенести ее с места на место мы могли примерно за 4-5 ходок. Читатель заинтересуется, откуда такие дутые цифры. Возвращаясь в прошлые века, должен уточнить, что не было тогда точеных итальянских и американских компрессоров, студентам не выдавали в аренду легких пластиковых яхт с белоснежными подушками и с загорелыми девушками на них. Все делалось своими руками из подсобного материала. Благо этот материал тогда имелся. Например, компрессор. Мобильный компрессор на 200 атмосфер. Где вы возьмете такой в 1985 году? Интернета нету, там не купить. В магазине не продается. Наш компрессор наш командир лично выломал то ли из танка, то ли из подводной лодки, своими руками. А привод? Это сейчас что желаете, японскую «Хонду» или американский какой «Чикаго пневматик», тогда верхом всех мечт была бензопила «Дружба». Но эта «Дружба» имела назначение валить лес. Женить ее и ее танковый привод надо было вручную под залом штанги. Там, под грохот падающих на голову штанг, сверлились, варились и пилились комплектующие будущего производителя воздуха, собранные на знаменитых металлосвалках. Одна из них сейчас опутана колючкой на Завокзальной. Естественно, инженерные расчеты конструкций проводились приближенно, с запасиком, учет веса шел на последнем месте. Главным аргументом была 
надежность. Еще одним уникальным пунктиком подводного плавания была необходимость использования грузовых свинцовых поясов. Ящичек или мешок с поясами на вид имел скромный вид, но когда его отрывали от земли, он мог весить сколь угодно много. Чтобы все-таки не было очень тяжело, груза рассредотачивали, запихивая в самые неожиданные места. Иногда для шутки в чей нибудь рюкзак. Поэтому тонна с небольшим, вполне реальная величина.
Вагон до Белорецка нам достался то ли второй, то ли третий, время стоянки поезда оказалось всего 10 или 15 минут, точно не помню. Стратегически мы рассчитали все правильно. Поезд едет, первый вагон впереди. Провели разведку в справке, провели передислокацию кучи, уселись сверху и начали мечтать. Прибытие поезда, однако, омрачилось обратной нумерацией вагонов, от нашей кучи их оказалось больше десятка. Похватав кто чего смог, мы бегом кинулись на посадку. К моменту отправления паровоза успели пробежать туда-сюда раза два. Оказалось, что когда ящик поднимаешь за ручку, он довольно тяжелый, но сносно. Вот бежать с ним десяток вагонов не так весело, мы начали сбиваться с дыхания. В порядке посадки мы применили тактику временного заталкивания оборудования в первый попавшийся вагон, с намеком на следующий перенос уже в движении поезда. Тактика наша частично оправдалась. Но часть тёток-проводниц, это были такие старые тёртые советские служаки, каждой лет под тридцать, то ли не любили плавать под водой, то ли вообще никого не любили, и отказались идти на контакт, хотя мы были еще в приличном виде, стриженые, без бород и обгоревших лиц. Помню поезд медленно стукает колесами, мы с Димкой Больщиковым и с ящиком чего-то тяжелого бежим рядом и пристраиваем груз отталкивая коленки одной такой не согласной, попутно вежливо объясняя, что мы имеем билет, только в другой вагон. Вроде все-таки пришлось воспользоваться стоп-краном, не помню. Но Груз с платформы весь перекочевал в вагоны. Некоторое время ушло на сборку по вагонам и, удачно разместившись, мы помчались к стартовой точке – Сумский Посад.
Сумский Посад – это уже то место, которое можно назвать Суровым Русским Севером – встретил нас мягко. Было достаточно тепло, достаточно сухо. Мы расположились на берегу речки, по которой должны были выйти в Суровое же Белое море, рядом с огромным сараем для хранения и сбора водоросли то ли Ламинарии то ли Анфельции. Столь глубокие познания начали образовываться у нас именно в экспедиции, благодаря будущим ученым-биологам Берсеневой Наталье, Крутеевой Юлии и Бурундуковой Ольги, спасибо вам девченки. От них я узнал кто такие красасторы и что мармелад делают из анфельции, но об этом позже. А пока мы должны были собрать свою флотилию, дать ремонт и проверку технике и двинуть дальше. Ночевку, чтобы не морочиться с палатками, решено было провести в сарае на водорослях. Это сегодня, в 2018, после отелей европы и азии, воспоминания Наташи Берсеневой об этой ночевке под «запах водорослей в огромном сарае, где мы остановились на ночлег» звучат как слова известного фильма «в цистерне, где мы ехали, оказался цемент, случайно…», тогда же мы совершенно уютно разместились, водоросли были мягкие, сухие и пахли свежим морем, места было много, прекрасно отдохнув, утром приступили к сборке наших кораблей.
Про корабли наши хотелось рассказать чуть подробнее. Замечательны они были тем, что появились, как египетские корабли пустыни, из туманных веков, усилиями столь древних Первых Членов Клуба, что их имена, высеченные на граните в переходе между ГУКом и Физтехом, уже в том давнем 1985 наполовину стерлись. Возможно даже в этом когда-то участвовал сам ДОСААФ в виде бога- начальника, то ли Трухина, то ли с другой фамилией. Возможно какие то легенды появления кораблей сохранились в головах тогда еще молодых, но уже ветеранов Алексея Соколова, Вадима Кожевникова и нашего руководителя. Надо спросить у них. 
Были эти корабли сделаны как бы из двух больших надувных корпусов-подушек, каждая размером метров пять-семь. Подушки были сшиты Древними из «тезы», такая материя. Теза от древности местами рвалась, местами сгнивала, но в целом была прочным материалом. Поколения все новых и новых студентов-подводников-туристов ремонтировали пострадавшие участки, а так же клеили специальные мешки из детской пеленки для заполнения подушек. Надувались воздухом эти мешки, подушки приобретали форму двух колбас, все это связывалось каркасом из алюминиевых труб или жердей. И можно было плыть хоть на луну.
Конструкция была столь совершенной и универсальной, что могла использоваться где угодно, на реке, на море и на озере. Были разработаны модели для несения бермудского парусного вооружения со специальными спускными швертами, были усиленные алюминиевые рамы для хождения под мотором. Были и снаряды попроще, для сплавов по рекам. В отличии от Титаника, затонувшего от столкновения с льдинкой, наш корабль, в случае пробоины можно было надуть, встав попой кверху, прямо на акватории. И даже потеряв часть плавучести он оставался в бою. Во всех случаях, надежность этого флота под названием «Надувные Катамараны», была доказана десятками поколений студентов наверное в сотнях походов.
Все-таки надежность флота сильно зависела от его своевременного ремонта при подготовке экспедиции. Подготовка проводилась по всем правилам на специальной базе надувного флота в подвале под залом штанги. Эта полувоенная база на нас тоже не с неба упала. Все мы принимали непосредственное участие в ее штурме в предыдущие годы. Впервые она предстала перед нами в многолетнем полузатопленном виде и вызвала предбоевую оторопь. Дело в том, что система водопровода штангистов была устроена таким образом, что вода, после обмыва их могучих тел, по дороге в городскую канализацию выплескивалась частично непосредственно в подвал. Там она плескалась седыми бурунами, оседала в что-то типа морского ила с примесью нефти и испарялась. Поскольку от богов ДОСААФ нами было получено твердое обещание, что в случае мелиорации помещения, оно останется за нами, мы ринулись в бой. Применив насосы, ведра и всякие тряпки было достигнуто первое «Допотопное» осушение. Мы получили три великолепных мрачных зала со сказочным интерьером.
Несколько раз стихия не унималась, прорывалась в наш замок Потопами то холодной, то горячей воды. В конце концов победили мы, последние дырки были надежно задраены, улики подсохли и наступил золотой век подводников. Именно отсюда уходили экспедиции и на север и на юг, именно сюда возвращались мы, обтрепанные снегами и ветрами после экспедиций, сплавов, пещер и просто походов во все времена года. Тут, в полумраке, поблескивали очки Андрея Антакова, сидящего с ластой у наждака. Тут, на полу, клеились мешки из пеленок, сохли спальники, праздновались дни рождений, под адский грохот падающих штанг метался Вовка Молоков с приборами подводной навигации. Мало ли чего тут еще было. Тут же, в самом дальнем углу третьего зала, за специальной бронированной дверью, хранилось все самое ценное для подводника – акваланги! Ключ от нее висел на шее у Мелкозерова.
И вот катамараны на воде, мы на них – вперед, да здравствуют приключения!
Опять Север прогнулся перед нами – стояла чудесная погода, ни особого ветра, ни дождя, даже солнце выползло. По палочкам, воткнутым в дно речки, мы уверенно определили фарватер и набрали скорость. Вскоре берега расширились, мы вышли в море. Море оказалось своеобразным, вдруг, при берегах видных где-то вдали, глубина начинала доходить до колена, даже меньше. Некоторое время можно было брести босыми ногами прямо посреди моря, толкая катамаран, затем опять глубина, интересные ощущения. Шли долго, начало смеркаться, до нашего острова мы не успевали. Звезд не было, командор понюхал воду и показал направление на землю, к месту промежуточной ночевки. Только причалили, в нас тут же впились первые комарики. Это была комариная разведка. Основные силы комариной армии подоспели через минуту, они впивались ровным слоем в любое на закрытое одеждой место. Дикость была в том, что они совершенно не были знакомы с достижениями науки, не знали, что такое антикомариные средства и никак на них не реагировали. Мы тоже были не промахами, у нас были накомарники, костры, дым и прочее. Ведя смертельный бой, мы подзакусили и юркнули по палаткам. Утром, с первым лучом солнца, мы уже шли на катамаранах, сладко позевывая и пья кофе. Берег, усыпанный трупами комаров, остался далеко позади, впереди синелся наш Мягостров. Немного погодя мы причалили.
Ирек Тахаутдинов
Неожиданный звонок от Сергея Мелкозерова и последующее предложение от него принять участие в написании статьи к 60-летию клуба «Посейдон» ввергло меня в «ступор». Сразу подумал о гонораре. Вот если бы писать о двадцати годах проживания в Сургуте, я бы выслал сам ему гонорар просто так, без всякого текста. И вот преодолевая страх собственной бездарности в качестве писателя (дело ведь новое для меня) пытаюсь вспомнить и изложить это на чистом листе бумаги.
Для меня экспедиция на Белое море в 1985 году (1-25 августа) была уже второй, как и для многих участников этого тура. Опуская пересказ о времени подготовки к экспедиции и способе доставки клубного скарба от станции Свердловск до станции Сумский посад, хочу сказать – Белое море встретило нас недружелюбно (пасмурно, волна). Весь водный переход до конечного пункта Мягоостров нас орошал мелкий противный дождь. По пути мы сделали остановку в рыболовецкой деревне с отсутствующим населением (мужчины – на рыбном промысле, женщины – кто бы знал, детвора – в интернате соседней деревни). Нашей задачей было посетить местный и единственный магазин, чтобы пополнить свои продуктовые запасы, а заодно скупить всю дешёвую меховую продукцию (слух такой прошёл). Вырвав из пут банных процедур продавщицу, мы наконец-то попали всей толпой в логово сельпо, закрыв своими телами дверной проход. Выкрик продавщицы «Отойдите от двери!!!» привёл всех в недоумение. Причина была проста – деревня существовала без электричества и мы перекрыли всё освещение внутренностей этой сказочной избы……
Смеркалось. Нам пришлось причаливать на берег для ночевки. Быстро разбив лагерь – все также дружно улеглись спать.
Утром один из участников экспедиции (а это несомненно был - Дима Больщиков) обнаружил исчезновение верхней одежды. Выскочив из палатки в одних трусах и носках, он мигом взобрался на тригопункт для привлечения внимания….. Выкрикивая проклятия в адрес похитителей в стиле «Свободу Юрию Деточкину!!!», он вскоре добился возврата своих вещей. Я всегда считал, что Дима относился к тем людям, у которых уровень везения выше среднего)))). В этот день мы продолжили свой поход по морю.
И вот мы подходим к конечному пункту. Ещё с воды мы обнаружили на берегу избушку в небольшой бухте. Там и решили остановиться.
Остров оказался необитаемым. Рядом, правда, стояла бригада по сбору морской капусты. Но это временно. Остров когда-то был обитаемым – мы могли со стороны моря лицезреть разрушенные временем постройки для военнопленных.
Начались будние дни с погружениями и культурными программами на берегу.
Олег Сарычев решил всех удивить свежим мясом – зайчатиной. Каждый день наряжаясь индейцом, он уходил на охоту с луком наперевес, расставлять капканы на пути их следования и у нор (благо - это хорошо определялось по их помёту). Но всё бесполезно – он возвращался без дичи. Видимо он не учёл, что нора не всегда означает, что там кролик и хорошая семейная компания.
Математические расчеты потребления продуктов на душу населения были ошибочными – в лагере заканчивалась провизия. Было выдвинуто единственное верное решение – направиться на катамаранах в ближайшую деревню-Колежма для пополнения продуктовых запасов. По пути нам попадались любопытные тюлени, близко подплывающие к нашим «шлюпкам» и очень напоминающие своим видом С.Мелкозёрова. Усы точь-в-точь.
Вдали показалось поселение. Поднявшись вверх по руслу реки, мы очутились у дверей магазина. Расписание его работы напоминало расписание вылета самолёта из Воркуты – раз в неделю. Нас здесь явно не ждали. Но других вариантов у нас не было. Пошло 
время ожидания. И это было нашей ошибкой – пришло время отлива. Река на глазах обмелела. Нам, практически на руках, пришлось нести катамараны до моря по скользким камням русла реки.
Каждый день, практически по расписанию, вдалеке от нашего острова проплывали киты белухи. Этого момента всегда ждала Юля Крутеева, которая делала небольшие пробежки в том направлении, чтобы получше их рассмотреть.
Возвращение домой было с железнодорожной станции с диковинным названием «Буй». Билетов не было. Все были в отчаянии. И только благодаря руководителю экспедиции С.Мелкозёрову, который находил выход из любой критической ситуации (каким образом – только он знает), мы были посажены и доставлены в Свердловск международным поездом Ленинград-Улан-Батор. Ура, мы дома!!!
Денисова Анна
‘ Кому плохо на этой стороне Альп, можно заглянуть на другую’. Это вместо предисловия и юбилею клуба и своим друзьям посвящаю.
Белое море, пятно на карте глазами студентки первого курса, приехавшей в Свердловск из маленького провинциального Уральского города. Мечта, которая стала реальностью и ставшая тем, что американцы называют challenge для нас 19 -22 летних совсем таковым не казалась. То, что врезалось в память и не забылось, хотя прошло более 30 лет….постаралась обобщить под напором и с благословения С.М., приступим!
Не буду описывать подготовку подзалом, шитье синего исполина и нормосантиметры шва на день (иначе не отпускали наверх), все то, что приближало наше знакомство с Белым морем, но как мало романтики в техподготовке компрессора и аквалангов. Тяжелые и разнообразные будни почти забылись, как забывается однообразный труд, но помнится его результат, тем более, что это повторялось из экспедиции в экспедицию.
Начнем. Высадка в Сумском Посаде, сбор плавсредств, оранжевая экипировка роканов, мотор, хлопушка, поехали.…и вот оно долгожданное путешествие на остров, очертания которого еще не прорисовались в утреннем тумане. И хочу заметить, мне тогда было совершенно не страшно идти в никуда по абсолютно холодному и непредсказуемому морю под мотором Ветерок, важнее было попасть в эту экспедицию, и с этими именно людьми, друзьями, товарищами и конечно же c этим Наставником, с ним не было страшно, скорее любопытно.
Наше пребывание в стране белых ночей и янтарной морошки длилось чуть более 10 дней, но это стоило многих месяцев. Я тогда была новичком, и таких нас было трое плюсом Серега Павлов, студент второго курса как и я, и уже депутат тогда, но для нас просто Витя Малинин.
Мы должны были заслужить право попасть в Посейдон по результатам этой экспедиции, ну и пройти все полагающиеся новичкам испытания на открытой воде, находясь на северных просторах нашей необъятной родины. Мы еще не знали, что было уготовано нам в день посвящения, это хранили в тайне, но мы догадывались, что это случится в самый неподходящий момент. И нас, таки, обманным путем вывезли в море, и под каким-то предлогом усыпив нашу бдительность, и в оконцовке, нас троих бросили, прилично отплыв от берега, на катамаране, из которого напоследок убегая выдернули два клапана. Катамаранчик стал быстро крениться, и парни бросились надувать, спасать и затыкать, используя всю мощь своих лёгких, мозга и малочисленные подручных средства, оставленные нам на борту. А в это время старые морские волки распевали бравые морские песни, кружа вокруг на вполне исправном катамаране # 2, что мягко говоря в тот момент подбешивало. Надо отдать должное, что Бог послал мне в помощь вполне приличных мужчин, и – они заставили наше суденышко продержаться на плаву достаточно, чтобы наше испытание сочли пройденный достойно. Мы прошли обряд посвящения, и нас доставив на берег уже кандидатами в члены Клуба. Боюсь, что мои дети, читая эти строки не смогут понять всего того, что пережили мы тогда, а главное, что это не показалась нам странным способом проверки нашего соответствия. Но оглядываясь назад сейчас, мне кажется,что благодаря развитой благодаря клубу способности принимать smart решения и добиваться результата, что было неоднократно проверено последующими категорийными сплавами, походами, и конечно подготовкой к ним, наши дальнейшие шаги были устойчивыми и весьма результативными у всех троих. 
Что помнится еще? Конечно же дух Вовы Молокова в ночи, прогулка по острову и встреча незнакомца, смытая приливом сковорода, мытье посуды в соленой воде, поиски морошки и стая белух, но по- порядку. В любой экспедиции есть лидер начальник, его спутница- первая леди,, и «плохиш», над кем всегда подшучивали, иногда просто так, дабы развеять скуку. В нашей экспедиции все это присутствовало. Любимой шуткой было устроить «плохишу», например, встречу богом, чертям, или духом. Дух Вовы Молокова на фоне ночного неба. Для постамента выбирали самого высокого, чаще Витьку Малинина, на плечи которого влезал кто-то пониже и обязательно задрапированный, но с хорошо читаемым профилем, и главное с этим носом, не заметить который было невозможно, даже на приличном расстоянии от действа. Все это шаманство имело соответствующее звуковое и ритуальное сопровождение дабы усилить эффект воздействия на психику нервических натур. Но это был уже их challenge.
Вспоминая наш север, я и Татьяна любили прогуляться по острову, окунуться в северную природу и дать отдохнуть глазам от суеты и быта нашего лагеря. Кругом расстилался зелёный ковер усыпанный гроздьями черной ягоды шикши, иногда морошки или голубики. Вдали синело Белое море с редкой рябью барашков. Иногда приплывали белухи, чьи спины выделялись на просторе этой синевы. Красота! В одной из таких прогулок мы познакомились с московскими проводниками, стоявшими по соседству. Они жили тут дольше нас, погружались и исследовали остров дольше. С ними было интересно, весело, и они показали нам много нового, чего мы еще не успели найти и увидеть, пригласили на чай, мы не стали отказываться. Проболтали до вечера, спели несколько песенок, и потом проводили домой, но не до калитки, а зря… На обратной дороге в лесу нас ждал сюрприз. Ночь, звезды, деревья смыкаются вокруг тропы, пара метров до избушки,