Выходит, что место разворачивающихся трагических событий оказывается как бы изолированным, отгороженным какой-то неведомой силой от остального, реального мира Патриарших прудов. В этом, «ином» пространстве, следовательно, находятся и «новопроложенная линия», и приближающийся трамвай. «Тотчас и подлетел этот трамвай, поворачивающий по новопроложенной линии с Ермолаевского на Бронную. Повернув и выйдя на прямую, он внезапно осветился изнутри электричеством, взвыл и наддал». На первый взгляд это точная, краткая зарисовка обычной уличной сценки. Только сам трамвай почему-то «подлетел» беззвучно, бесшумно. Но у Булгакова, как правило, появление трамвая всегда сопровождается неприятными звуками. Чтобы не быть голословным:
— «Жужжит “Аннушка’’, звонит, трещит»;
— «Скрежет шел от трамваев, они звякали внизу»;
— «с гулом и скрежетом скатывался с Герцена к Моховой трамвай»;
— «их омерзительный скрежет на морозе»;
— «трамваи на бульваре визжали омерзительно».
А здесь, находясь в «ином» пространстве, трамвай повернул беззвучно и «взвыл» (слово-то какое!), только выйдя на прямую, заставив тем самым осторожного Берлиоза сделать роковой шаг назад. «Этот трамвай», играющий такую важную роль в развитии сюжета, лишен каких-либо дополнительных отличий, это — трамвай вообще. У него нет номера, не упоминаются цвета лобовых фонарей (хотя осветился электричеством), движется он по «новопроложенной линии». Вот в повести «Роковые яйца» М. Булгаков, описывая кабинет профессора Персикова, упоминает не только каждоминутный грохот проходящих мимо трамваев, но и номера всех маршрутов и разноцветные отблески их лобовых фонарей. В романе «Мастер и Маргарита» трамвай — моторный вагон без прицепа, то есть «челнок». В то же время, как известно, с 1934 года в Москве стали эксплуатировать только трамвайные поезда из двух-трех вагонов22 . Кстати, на «колбасе» последнего вагона именно такого поезда удрал Бегемот от Ивана Бездомного.
Трамвай на Патриарших появился как «Летучий голландец» — предвестник несчастья, без пассажиров, кондуктора, ведомый красавицей-комсомолкой в алой повязке. Появился бесшумно, неожиданно и «внезапно осветился изнутри электричеством». Мистиче-ски? Ведь ни кондуктора, ни пассажиров в нем не было. Во всяком случае, о них нет ни слова. У обычного трамвая должны были включиться также лобовые фонари и подсветка маршрутной вы-
вески.
То, что произошло дальше, описано столь же ярко и убедительно. Пытаясь остановить разогнавшийся вагон, «вожатая рванула электрический тормоз, вагон сел носом в землю, после этого мгновенно подпрыгнул <…> и накрыл Берлиоза». Обычные московские трамваи той поры имели пневматический и ручной (механический) тормоза. Электрическое торможение, точнее электродинамическое, по инструкции применялось исключительно как крайнее средство. Например, при неизбежном столкновении с другим вагоном, автомобилем и т. п.
При необходимости экстренной остановки, когда на рельсах оказывался человек, как это произошло на Патриарших, требовалось использовать только пневматический тормоз. Лишь в этом случае срабатывало устройство, моментально опускающее на головки рельсов предохранительную решетку, установленную перед передними колесами.
Но «красавица-комсомолка» вместо пневматического «рванула электрический тормоз». И на «новопроложенной линии» случилось то, что и должно было случиться: «выбросило на булыжный откос круглый темный предмет».
Как только погиб Берлиоз, исчезла граница, отделявшая место происшествия от реального мира: «Взволнованные люди пробегали мимо <...> по аллее», той самой, которая до этого момента оставалась «без публики». Появились санитарные машины, милиция, дворники — вся эта сцена изложена предельно кратко — одной фразой. Больше ни слова об «этом трамвае», ни о «новопроложенной линии» сказано не будет. Они исчезли с Малой Бронной, как сметенные дворниками осколки трамвайных стекол и засыпанные песком кровавые лужи на мостовой, как будто их и не было.
Странной «тройке» пришлось поспешно уходить с Патриарших по переулку и Спиридоновке к Никитским и только там воспользоваться городским транспортом. А если бы трамвайные линии были на Ермолаевском и Малой Бронной, то не потребовалось бы проделать этот неблизкий путь. Заметим еще, с какими деталями, в отличие от «того», описан трамвай, увезший Бегемота. Тут и моторный вагон, маршрут «А», кондукторша, пассажиры, открытое от духоты окно, два прицепа, подножка и т.д. В этом эпизоде мистическое существо — кот действует в окружении реального бытового пространства — трамвая с пассажирами. В предыдущей сцене (гибель Берлиоза) все происходит как раз наоборот: реальный, живой человек сталкивается с мистическими силами. Весь роман, по сути, построен на художественном видении двух планов — реального и мистического, их соприкосновения и взаимодействия.
Все, что произошло на Патриарших в завязке романа,
М. А. Булгаков несомненно «видел». И описал так, что вместе с ним увидели и мы, читатели. И не просто увидели, а и поверили увиденному. Причем совершенно независимо от того, действительно ли ходили там трамваи или нет. События на Патриарших — виртуальная реальность. Такого же плана, как действия Воланда и его спутников, полет Маргариты на бал и т. д.
Поэтому дальнейшие попытки найти «доказательства» существования трамвайных линий на Патриарших — бессмысленны. Ведь никому еще не пришло в голову «поискать», даже с помощью самой современной техники, фундаменты 15-этажных домов на углу Газетного и Тверской или следы 300 восьмиквартирных коттеджей для рабочих на окраинах Москвы («Роковые яйца»).
В заключение позволю себе высказать предположение о поводе или об одной из причин, обусловивших способ наказания председателя «МАССОЛИТа». Почему для этой цели был выбран именно трамвай?
Упоминания о московском трамвае часто встречаются на страницах фельетонов, очерков и других произведений Булгакова. Сначала писатель кратко и точно фиксировал звуковую картину движения трамвая, не выражая своего отношения к происходящему. Отрицательное, если не враждебное, отношение к этому виду городского транспорта стало складываться, вероятно, после переезда в отдельную квартиру на Большой Пироговской в доме № 35а. Спустя один-два года личная и творческая жизнь писателя круто изменились к худшему. Не последнюю роль в обострении душевного кризиса, видимо, сыграл и трамвай как источник раздражающего шума. В непосредственной близости от квартиры пролегали рельсы соседнего трамвайного парка. Дважды в день: рано утром и после полуночи — вереницы трамваев проезжали мимо, сотрясая стены дома. Так московский трамвай стал, можно сказать, личным врагом Булгакова. Теперь к звуковым определениям трамвайного шума добавляются эмоциональные эпитеты, не оставляющие сомнения в позиции писателя. К этому времени как раз относится начало работы над черновыми вариантами глав нового романа: «Город дышал тяжело, стены отдавали накопленный за день жар, трамваи на бульваре визжали омерзительно, электричество горело плохо»23 . Появляется новое определение — «омерзительно». Это слово будет повторяться: «скрежетали омерзительно»24 . Как далеко это от прежних нейтральных «звякали» и «звенели»! Из письма к другу (П. С. Попову) от 25 января 1932 года: «…а трамваи слышаться не должны. Сейчас шестой час утра, и вот, они уже воют, из парка расходятся. Содрогается мое проклятое жилье»25 . Здесь к «скрежетали и визжали» добавляется новый звук — «вой». Сразу вспоминается: «Повернув и выйдя на прямую, он [трамвай] взвыл и наддал».
Относительный душевный покой Булгаков обрел только в новой квартире в доме № 3 по Нащокинскому переулку вдали от трамвайных путей. Из письма к П. С. Попову от 14 марта 1934 года: «Пироговскую (а значит, и трамваи. — С. П.) я уже забыл»26 . По-видимому, впоследствии писатель смягчил свое отношение к трамваю. Свидетельством тому отсутствие «омерзительно визжали» в окончательной редакции знаменитого романа. Будь строители кооперативного писательского дома в Нащокинском порасторопней, дело, может быть, и не дошло бы до «омерзительно визжали», ограничившись «звенели и скрежетали».
С. Пирковский
1 Мягков Б. С. Адреса «Мастера и Маргариты» // Куранты. Историко-краеведческий альманах. Вып. II. М., 1987.
2 См.: Кирпичников А. Об одном неисследованном сюжете в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»// Москва. 1990. № 12; Шиш-
лов А. Москва. Год 1935? //Москва. 1991. № 5. С. 202.
3 Канунникова О. Художник и окрестности// Новый мир. 2002.
№ 4.
4 Там же. С. 176.
5 См.: Розалиев В. В. Московский трамвай: его прошлое, настоящее и будущее. К 100-летию открытия в Москве первой линии электриче-ского трамвая. М., 1999.
6 Мягков Б. С. Указ соч. С. 161.
7 Непрочитанный Булгаков. К 100-летию со дня рождения. Из архива писателя. «Мастер и Маргарита». Черновые варианты романа / Публикация В. Лосева // Москва. 1991. № 5. С. 196.
8 Шишлов А. Указ соч. С. 203.
9 См.: Тархов С. А. Городской пассажирский транспорт Москвы. Краткий исторический очерк к 125-летию возникновения. М., 1997.
10 См.: Кириченко Е. И. Трамвай и градостроительное развитие Москвы // Московский архив. Историко-краеведческий альманах.
Вып. I. М., 1996. С. 213.
11 Мягков Б. С. Указ соч. С. 161.
12 См.: Тархов С. А. Указ соч. С. 29.
13 Мягков Б. С. Указ соч. С. 161.
14 Лёвшин В. А. Садовая 302-бис// Воспоминания о Михаиле Булгакове. М., 1988.
15 Цит. по: Чудакова М. Жизнеописание Михаила Булгакова. М., 1988. С. 229.
16 Лёвшин В. А. Указ. соч. С. 174.
17 Там же. С. 173.
18 Есин С. Н. Отступление от романа, или В сезон засолки огур-
цов // Наш современник. 1994. № 7. С. 172.
19 Писатели Москвы. Библиографический справочник. М., 1987.
С. 157.
20 Мягков Б. С. Указ. соч. С. 161.
21 Мягков Б. С. Указ соч. С. 162.
22 См.: Москва: годы обновления и реконструкции. М., 1977.
23 Непрочитанный Булгаков... С. 196.
24 Чудакова М. Указ. соч. С. 391.
25 Булгаков Михаил. Письма. Жизнеописание в документах. М., 1989. С. 215.
26 Булгаков Михаил. Письма... С. 382.