Фёдор Пирожков
Белая мгла
ИД ОРИОН, Пермь, 2019
УДК 821.161.1
ББК 84 (2Рос=Рус) 6
П33
Пирожков Ф.С.
Белая мгла: Роман / Пирожков Фёдор. – Издательский Дом
П33 ОРИОН, Пермь, 2019. – 252 с.
Обо всём этом – в новом романе молодого прозаика, Фёдора Пирожкова, романе, смело вторгающемся в целый клубок жанров прозаических – триллер, антиутопия, альтернативная фантастика, мистика, ужасы, и много ещё всякого – от страниц с сентиментальным и бытописательным содержанием до военной прозы, от описания вполне обыденных предметов и явлений до философских и метафизических обобщений. Эти страницы будоражат, держат в напряжении, они могут вызывать даже неприятие, но всё это – отражение той страны, той жизни, которой мы живём, в которой мы выживаем, которую мы терпим – а это никого не может и не должно оставлять равнодушным.
Встречайте!
© Пирожков Ф., 2016-2019
© ИД ОРИОН, 2019
От автора
«Ваши книги вам не принадлежат. Вы лишь инструмент в руках Господа, который говорит с нами через вас, Николай Васильевич!»
Услышав эти слова, произнесённые в фильме «Гоголь. Начало», я сразу понял, чтó именно произошло со мной тогда, в августе 2016, когда я в 14 лет впервые «взялся за перо». Да, я творил совершенно бесцельно, не надеясь на дальнейшее продвижение, и вообще не думая ни о чём. Но что-то внутри подсказывало мне, что я должен писать, я должен творить, ни на секунду не сомневаясь в своих силах. И я писал, и теперь я подошёл к решающему шагу, от которого зависит моё дальнейшее творчество. И я верю, что если я действительно был инструментом в руках Всевышнего, то эту книгу прочитают.
В данном произведении есть всё: загадочная и мистическая атмосфера, лихо закрученный сюжет, глубокие и философские рассуждения героев и самое светлое чувство, что «выше боли, выше зла» – любовь.
Здесь показано, насколько всё-таки человек становится слеп и падок на иллюзии. Он начинает верить всему, чему угодно, но только не в себя.
Белая мгла
Этот город завёрнут, как в саван, в туман
И царит в нём безумие, порок и обман.
Город мрачных трущоб, весь изглоданный злом,
По ночам его мгла накрывает крылом…
И в глазницы домов смотрит ночь, словно ворон,
Этот город – безукоризненно чёрен.
Только толпы теней, только Камы свинец, –
Этот город страшней, чем оживший мертвец.
Король и Шут. «Добрые люди»
Некоторые легенды опасно забывать. Они оживают кошмарами в тёмных переулках унылого города. Ведь Зло только и ждёт, пока все воспоминания о нем угаснут в сознании людей. Ждёт и снова приходит в этот мир лишь по одному людскому зову…
Но в чем же все-таки истинное Зло? Бесы, демоны? Абсолютное Зло скрывается лишь в наших порочных страстях и желаниях, произнесенных перед зеркалом. За каждым выговоренным словом скрывается частичка мрака, что постепенно въедается в пространство, словно паразит. Паразит, окутавший наше больное пороками сознание…
Вырвавшись на свободу, он отравляет разум и души других людей, заставляя в ужасе метаться, словно загнанный зверь, сметая все на своём пути и сея хаос в своём маленьком и некогда уютном мирке. Он больше не видит кошмары во снах – они приходят к нему в реальности, врываясь в его дом без приглашения, и не щадя выворачивают его наизнанку, обнажая весь его настоящий внутренний мир и разорвав все его маски, что носил он на душе всю свою жизнь…
Часть I «Легенда»
Глава 1
Глава 2
19 июня 2007 год
- Так! Здесь ещё одного привезли! Принимайте! – громкий и командный голос врача казался Альберту наоборот отдалённым и глухим, будто бы голос доносился из трубы, и разобрать, кто перед ним и где он сейчас находится, Темиров тоже был не в состоянии: перед глазами всё расплывалось и двоилось. Он то терял сознание, то просыпался и сразу же жалел об этом: всё тело окутывала нестерпимая, адская боль.
- Быстрее! На стол его кладите!.. – время от времени доносились до него из трубы чьи-то голоса.
И снова полёт в небытие…
Внезапно вздрогнув, Альберт распахнул веки и резко сел, тяжело дыша. Кровать под ним громко скрипнула, нарушив гармонично до этого сохранявшееся полночи спокойствие.
- Тише, тише, – зашептала разбуженная шумом Мария, тоже привстав с кровати, и нежно обняла его за плечи, ласково гладя по голове. – Всё хорошо. Успокойся. Ложись. Тише, тише. Давай осторожно, а то Олечку разбудим.
И Альберт, повинуясь, осторожно лёг так, чтобы проклятая кровать вновь не скрипнула, и вытер со лба накатившийся холодный пот. Из детской кроватки донёсся звучный вздох, но малютка, немного покрутившись, вновь улетела в сладкий мир снов, негромко посапывая. Мария вновь приподнялась с кровати, чтобы проверить малышку, и, убедившись, что всё в порядке, она крепко прижалась к Альберту и ласково прикоснулась к его широкой груди.
- Снова кошмар? – тихо спросила она, взглянув на супруга.
- Да, – прохрипел он, глядя в её светлые голубые глаза, словно бездонный океан. – Меня снова готовили к операции. Наверное, было бы лучше, если б я сразу скончался.
Но Альберт тут же осёкся, пожалев о сказанном. Мария глубоко вздохнула.
- До сих пор кошмары, до сих пор. Ведь одиннадцать лет уже прошло! Эх! – женщина глубоко вздохнула. – Попытайся всё забыть, мой милый! Всё уже позади! И это действительно чудо, что ты смог выжить после такого и, верно, не зря. Это Господь помог тебе: ты был нужен ему, но, прежде всего, нужен мне. То есть нам, – она посмотрела на дочку и снова повернулась к Альберту. – Спи, мой хороший!
Но Альберт уже был не способен вновь погрузиться в дремоту. Теперь мозг его был окутан тяжёлыми воспоминаниями его нелёгкой жизни «в аду».
- Да уж, – тихо продолжил он, немигающим взглядом упираясь в потолок, – повезло мне с тем хирургом. Если б не он, сдох бы я прямо на операционном столе, и вернулся бы домой к тебе, прям, на борту «Чёрного тюльпана» в ящичке, как посылка, и принимала бы ты меня тоже по почте…
- Прошу, помолчи, не надо! – залепетала Мария, ласково прикоснувшись пальцем к его губам, отчего разбушевавшийся Альберт тут же затих. – Мне даже страшно думать о том, если произошло бы всё иначе. Этот хирург подарил тебе жизнь, и я искренне молюсь за него, чтобы и его жизнь была замечательной. Но больше всего я прошу у Бога, чтобы вновь мне не пришлось отпускать тебя, отдавать в лапы опасности и…
- Девочка ты моя, – ласково перебил её Альберт, ещё крепче прижав к себе, – ангел мой, родная, Машенька, обещаю, никуда я от вас не уйду, никогда, слышишь?
Но в ответ она лишь улыбнулась ему, так светло и ясно, что Альберт улыбнулся в ответ, и снова положила голову ему на грудь, закрыв глаза. В комнате вновь наступила тишина. Было слышно лишь ровное дыхание девочки и отрывистое тиканье часов, разрезающее время на части. Альберт всё так же глядел в потолок немигающим взором и всё думал о своём. А Мария, будто бы почувствовав, что он не спит, вновь заговорила.
- А помнишь, как мы с тобой познакомились? – мечтательно прошептала она.
- Конечно же, зайка! – вновь улыбнулся Альберт.
- Совсем ведь ещё тогда детьми были, да?
- Ага, – задумчиво согласился он.
- Какие же это были весёлые и беззаботные годы! – восхищённо проговорила она. – Тебе двадцать один, мне девятнадцать…. Эх! А как же мне было тогда больно отпускать тебя туда! Туда…
Но тут Мария замолчала и загрустила, опустив взгляд.
- Ну что же ты, любимая, грустишь? – спросил Альберт, ласково гладя её пышные волосы. – Давай не будем о грустном! Ведь всё уже позади. И не надо об этом вспоминать. Лучше вспомни нашу свадьбу, хоть и не богатую, но, помнишь, зато как на ней хорошо и весело было?
- Да, – женщина сразу повеселела, – конечно! Это были самые прекрасные моменты в моей жизни! Ах…
- Ну ладно, котёнок, давай баиньки! Сама знаешь, завтра снова моя бригада рано начинает дежурство.
- Мур, мур, мур, – промурлыкала Мария, будто кошечка, у которой почесали за ушком, и улыбнулась, как ребёнок, искренне радуясь своей выходке.
Устроившись поудобнее у Альберта на груди, женщина тут же забылась сладким сном. А Альберт ещё какое-то время лежал и думал о прошлом, о будущем и настоящем, но, наконец, спустя несколько минут, тоже закрыл глаза и погрузился в тот далёкий и неизведанный мир, для каждого единственный и неповторимый, под стать его чувствам, эмоциям и воспоминаниям.
Глава 3
Мелодичный сигнал будильника, прозвучавший так не вовремя, в один момент развеял тонкую и легкую оболочку, такую блаженную и приятную, которая все это время окутывала сознание Альберта, словно хмельной туман.
Мужчина нехотя открыл глаза и, нащупав под подушкой визжащий телефон, достал его и выключил будильник. Циферблат на экране показывал ровно пять утра.
Эх, снова работа, где снова и снова ежедневный утренний инструктаж начальника отдела о новостях банка, где снова путешествие по всему городу от точки к точке с зелеными латами на потном теле и верхом на «Дениске», где снова деньги, где снова служба инкассации.
Мужчина поднялся с кровати и, одевшись, не спеша побрел на кухню. Открыв холодильник, он задумчиво почесал затылок, разглядывая его содержимое.
- Алик! – послышался ласковый голос Марии позади.
Альберт обернулся и увидел её как всегда в легком домашнее платье.
Она как всегда была прекрасна!
Ее светлые, будто сверкающий снежный ковер, волосы, нисколько не потерявшие своей изящной формы за ночь, пышными волнами струились, словно весенний ручеек, по ее нежным плечам, а ее горящие синим пламенем глаза ласково смотрели на мужчину, согревая душу.
- Садись, я тебе сама все приготовлю! – с улыбкой сказала она.
Темиров улыбнулся ей в ответ и послушно сел за стол…
***
- А ну, Олечка, лови мячик! – воскликнула Мария и бросила девочке небольшой резиновый мячик яркого фиолетового цвета. Девочка подняла руки, пытаясь поймать летящий на неё мяч, но не успела, и мяч мягко отскочив от её головы, улетел в сторону. Женщина негромко засмеялась. Оля тоже засмеялась в ответ, завизжав от радости.
- Ну что, Оля, пойдём гулять? – ласково улыбнулась Мария.
- Да, да, пойдём, мам! – радостно закричала девочка.
- Тогда побежали одеваться!
Железная дверь подъезда распахнулась, и оттуда вышла светловолосая женщина в развевающемся белом платье, ведя за руку маленькую девочку в лёгком розовом платьишке. Взяв Олю покрепче, Мария бодро зашагала вперёд вдоль по тротуару. Нежные лучики летнего солнца приятно ласкали ей лицо, словно ласковые руки матери, лёгкий и тёплый ветерок игриво трепал её бархатные волосы, и где-то на площадке рядом то и дело раздавался детский смех и радостные голоса – жизнь прекрасна!
И тут Мария вспомнила, что надо бы позвонить Альберту, узнать у него, что да как. Женщина взглянула на ручные часы.
Нет, ещё пока рановато.
- Ну что, куда пойдём? – поинтересовалась женщина, посмотрев на Олю.
- В парк, в парк! – воскликнула девочка.
- Ну, хорошо, в парк, так в парк! А потом мы с тобой пойдём в магазин, хорошо?
- Ага! – кивнула Оля и вприпрыжку побежала вперёд.
Единственный в городе парк находился в десяти минутах ходьбы от их дома, и поэтому они решили идти до него пешком.
- Беги, Олечка, играй! – сказала Мария девочке, усаживаясь на скамейку рядом с песочницей.
Оля убежала к другим детям, а женщина, достав телефон «Motorola International 3200», набрала номер любимого. Послышались долгие монотонные гудки.
- Привет, милая! – послышался ласковый голос её Алика.
В душе у Марии сразу стало так тепло и хорошо, что она невольно улыбнулась.
- Привет, как ты там?
- Да вот сейчас со своей группой едем в банк.
- Да? У тебя же обед вроде должен быть в это время! Разве нет?
- Ну, задержались немного. Работа, сама понимаешь!
- Ну и ладно…
- Я тебе попозже перезвоню, Машенька, хорошо?
- Да, конечно!
- Давай, пока!
- Пока!
Глава 6
Глава 7
Глава 10
Часть II «Проклятие»
Глава 1
27 мая 2008 года. Балыкинск
Пылающие сполохи ослепительно жёлтого огня медленно расплывались, будто в замедленной сьёмке, по всему лазурному небу и пустующим городским улицам. На горизонте, как большой взрыв, пылал рассвет солнца. Но встретить рассвет было некому: все окна были закрыты ставнями, либо занавешены шторами. Отчаянные попытки лучей ворваться в дома были совершенно напрасны. Некому было замечать, как всё цвело и зеленело вокруг: вот уже несколько месяцев город пустовал, словно все его жители вымерли. Но нет. Это было не так. Жители не вымерли и не бросили свой родной город, а были у него в плену. Он словно силой их удерживал в их же квартирах, в которых они прятались как в убежищах, скрываясь от чего-то неведомого и ужасного. Лишь редкие прохожие, как тени, мелькали на улицах города, с опаской озираясь по сторонам и торопясь побыстрее успеть сходить по своим делам и потом как можно скорее вернуться домой до полудня.
После полудня, как ни странно, улицы наполнялись людьми. Это происходило так быстро, что город начинал казаться растревоженным муравейником. На первый взгляд казалось, что здесь нет ничего необычного, идёт типичная городская жизнь, но это было далеко не так. У этих людей, наполняющих город, были какие-то механические движения, все они двигались почти синхронно, только в разных направлениях и, самое устрашающее, у всех них был рот до ушей. Эта улыбка не была настоящей и искренней, а даже какой-то зловещей, словно кто-то растянул им рот так, чтобы они всегда улыбались.
Даже машины здесь по дорогам не проезжали здесь, будто их шум мог нарушить кишение этих вечно довольные тварей. Все их шествия продолжались до пяти часов вечера, после чего город мгновенно пустел, словно они просто по команде исчезали, растворялись в воздухе.
На балконе, в свете полыхающего взрыва, показался человек. Волков Константин Сергеевич внимательно смотрел на город с балкона третьего этажа серой девятиэтажки, словно постовой, ожидающий скорого нападения врагов. Это был мужчина лет сорока, крепкого телосложения, рослый, с белеющей лысиной. Был одет в изящную чёрную рубаху и тёмные брюки, рядом с ним на перилах висел тёмный и длинный до полу плащ. Холодный взгляд его карих глаз был устремлён на пустующий город (ещё, к счастью, не было двенадцати). В руке он держал пустую кружку, на дне которой чернели крупинки кофе. Тишину вдруг прервали чьи-то шаркающие шаги позади. Константин обернулся. Это был Роман. Бросив мимолётный взгляд пустых и давно уже потухших глаз на брата. Парень подошёл и тоже устремил взгляд вдаль, пытаясь разглядеть то, на что сейчас смотрел Константин.
- Сегодня снова она приходила… – монотонно произнёс он, равнодушно разглядывая серый пейзаж некогда опустевших каменных джунглей.
Константин лишь задумчиво промолчал.
- Эх, к чему вообще такая жизнь? Вот скажи мне! Зачем? Все равно больше никогда не станет как раньше. Это уже начало конца, конца, который будет продолжаться вечно, пока мы все не передохнем. Так зачем тогда тянуть? Намного проще всё сделать самому и сразу!
- Проще, говоришь? - перебил его Константин. – Ну, хорошо, может быть и проще. Но лучше ли?
Роман молча вздохнул.
- Пойду включу камеры, - промямлил он и удалился обратно в квартиру.
Старший Волков, ничего не ответив, продолжал смотреть на восходящее солнце.
«Эх, Рома, Рома… Похоже, теперь и ты сдался, как и все в этом проклятом городе! А жизнь этого не прощает…»
***
Вечный взрыв постепенно угасал, жёлтые сполохи огня сменились красным и постепенно уползали обратно за горизонт, окрасив полотно небес в багрово-алый оттенок. Наступал вечер, лениво накрывая город серой пеленой. Младший Волков, сидя в мягком кресле, пялился в экран монитора, наблюдая за всеми изображениями с камер, и не замечал пока ничего необычного. Судя по картинке, Константин уже подходил к дому. Неожиданно в его миниатюрном наушнике пропищал сигнал вызова, который сменился негромким голосом его брата:
«Рома, ты это видел? В общем, возьми пушку и будь готов, следи за всем происходящим в подъезде, если заметишь что-то подозрительное, то сообщи мне. Будь на связи!».
- Хорошо, – ответил Роман.
"Хорошо, что братан привёз мини-радиостанцию из Японии. Удобно и быстро", – подумал младший Волков.
Внезапно гробовую тишину за окном оборвал пронзительный вой сирены. Он то нарастал, то вновь угасал, и был так отчётливо слышен в комнате, где сидел Роман, будто источник звука находился рядом с ним.
Роман вздрогнул от неожиданности. Он никак не мог привыкнуть к сирене. (Высокий и громкий звук, отдалённо похожий на завывание волка, разнесся по всему городу. Он всегда заставлял внутренне сжаться и потерять спокойствие всех жителей, поспешно возвращающихся в свои квартиры-убежища. Пугающее завывание сирены в очередной раз пробуждало внутри каждого чувство тревоги и страха после прошедшего дня, сводя на «нет» все его удачи и поражения. Действие адреналина в крови будило у одних панику и толкало к неосознанным действиям, другие же как в ступоре смотрели на закат, так похожий на кровь. Воздух дрожал от напряжения, пока пронзительный вой разрезал зловещую тишину и полутьму своим пугающим звуком. Но тут он затих, и напряжение, как ни странно, возросло ещё больше.
Роман поспешно опустил самодельные ставни на всех окнах и выключил свет. Он вернулся на место и, вжавшись в кресло, старался не издавать лишних звуков. Ему всегда становилось страшно, когда сирена снова и снова каждый вечер прорывала тишину столь пронзительным и пугающим воем. Он знал, чтó может произойти после того, как словно спасительный вой вдруг умолкнет, знал, что возможно кто-то этой ночью будет бороться за свою жизнь, и возможно этим «кто-то» будет он сам. Поэтому Роман, сидя в гробовой тишине в своей мрачной квартире, вздрагивал от каждого звука, особенно тогда, когда находился дома один. Благо, что у них на окнах стояли решётки, а ещё и вдобавок ставни, хотя и не очень крепкие, но ставни, и дверь была стальной, крепкой, и, самое главное, у них было оружие.
Роман щёлкнул по окну с изображением с камеры в подъезде, тем самым развернув его на весь экран. Сердце его напряжённо билось. Мелкая дрожь пробежала по всему телу. Спустя несколько секунд он увидел Константина, поспешно поднимающегося по лестнице наверх. Младший Волков всунул руку под крышку стола, достал пистолет из своей заранее вмонтированной кобуры. Рядом с его пистолетом находился такой же дежурный пистолет его брата в кобуре. Роман встал, заправил его себе за пояс, прошёл в коридор, быстро обулся и выбежал на лестничную площадку, закрыв за собой дверь на замок. Старший брат встретил его и жестом позвал за собой. Они поспешили на пятый этаж, стараясь передвигаться как можно тише, и остановились возле какой-то квартиры с тёмной стальной дверью, представшей некими чёрными таинственными вратами, ведущими в какой-то загадочный и неизведанный мир. Константин прислонился ухом к этой двери: какие-то непонятные шорохи и шептания. Старший Волков жестами попросил брата постучать в дверь.
Тусклый свет, исходящий от грязной, пыльной лампочки, слегка озарял лестничный пролёт тёмно-жёлтым, и изредка подмигивал, будто на последнем издыхании. Небо до сих пор окрашивало город в кровавые тона – последний отсвет вновь умирающего солнца.
Роман громко и внушительно постучал кулаком в дверь так, словно он – хозяин, нетрезвый муж, вернувшийся с глубокого запоя, и жена ему не желает открывать дверь. Он взъерошил себе волосы, выпустил рубаху и опёрся о стену, будто еле стоит на ногах, закрыл ладонью глазок и стал терпеливо ждать ответа. Прошла минута. Тишина, ответа нет. Волков снова ударил в дверь и вскользь посмотрел на спрятавшегося за дверью Константина, державшего наготове оружие.
- Кто там? – раздался тихий от звукоизоляции двери недовольный мужской голос, – Кто ты такой? Что тебе нужно?
- Э, слышь… ты чё там, совсем страх потерял, а!? Заливаешь меня! Выключи, падла, кран! Щас твою дверь подожгу! Ща ментов вызову, слышь, ты! – прокричал Роман, держа в опущенной руке оружие, не прекращая тарабанить в дверь.
Роман вновь бросил быстрый взгляд на брата: Константин кивнул ему в знак одобрения и жестом приказал отойти в сторону. Брат послушался его и шагнул в сторону. Тут щёлкнул замок, ещё раз и ещё раз, и дверь начала открываться.
- Ну, урод, ты допрыгался! – краем уха расслышал Роман.
Младший Волков внезапно схватил ручку двери и резко дёрнул на себя. Мужчина, открывающий дверь, не ожидал этого, и по инерции его резко потянуло вперёд. Навстречу ему прилетел мощный удар в лицо. Мужчина с грохотом повалился на пол, отлетев на полметра. Алая кровь стремительно потекла из его сломанного носа. Девушка, стоявшая в это время чуть поодаль от него, с криками бросилась на кухню. Роман рванул вслед за ней, а Константин подскочил к травмированному мужчине.
Роман рванул вслед за ней, а Константин подскочил к травмированному мужчине, схватил его за ворот, слегка тряхнул и потащил к шкафу.
- Шевельнёшься – пристрелю, понял!? – прогремел голос Константина, и он приставил дуло пистолета к покрывшемуся испариной лбу мужчины.
Тот кивнул, на его окровавленном лице не было ни страха, ни ужаса. Он был абсолютно спокоен и даже не сопротивлялся. Константин затолкнул его в шкаф и захлопнул дверцу. А Роман между тем затащил девушку в ванную, стараясь не причинять ей боли, и закрыл на шпингалет. Волковы тут же бросились в спальню и стали обыскивать помещение, но ничего и никого не могли найти. Плащ Константина то и дело мелькал в приоткрытом дверном проёме, словно крылья ворона. В какой-то момент Роман вдруг выбежал из комнаты и направился в другую, смежную. Грянул выстрел. Пуля пробила тонкую дверцу шкафа и попала в стену, пролетев в нескольких сантиметрах от головы мужчины в шкафу. Тот резко наклонился, прикрывшись рукой, задел дверцу шкафа, что отвело стволы ружья, направленные на Романа, в сторону, в это же мгновение нажав на спуск. Прогремел выстрел. Полетели обломки штукатурки и пыль, помещение наполнилось кисловатым запахом пороха. Роман вскрикнул от боли и нагнулся. Константин снова выстрелил и попал в лодыжку мужчине. Тот взвыл и схватился за неё, выронив из рук оружие. Старший Волков подбежал к младшему и помог подняться.
- Уходим отсюда! – приказал он
Константин запрокинул руку Романа себе на шею и повёл ковыляющего брата к выходу. Он пнул ногой двустволку по направлению к двери, бросив на секунду ненавистный взгляд на держащегося за простреленную ногу мужчину со скорчившимся в гримасе боли лицом. Они быстро дошли до выхода. Константин подобрал ружьё и скрылся в полутьме ночного подъезда.
Они вышли из квартиры и вновь очутились в холодном и мрачном пространстве подъезда: омертвевшая лампочка уже больше не горела. На улице стояла кромешная тьма, словно они пробыли в этой квартире несколько часов. Они сделали ещё пару шагов по направлению к лестнице. Вдруг тяжёлая входная дверь квартиры с грохотом захлопнулась, будто взорвалась ручная граната, эхом прогремев до первого этажа. Роман вздрогнул. Его сердце вновь бешено заколотилось. Он медленно повернул голову назад и увидел, что эти тёмные, таинственные врата и впрямь закрыты, словно эта квартира какое-то время терпела их, а когда они выбрались из неё, то захлопнула двери с таким угрожающим звуком сама, чтобы они больше сюда не возвращались. За грохотом последовал какой-то странный непонятный звук, сначала он был тихий, но потом стал нарастать всё громче и громче. Он был похож на какой-то тяжёлый непрерывный хрип, смешанный с рычанием. Он то нарастал, то угасал так, будто сначала набирал больше воздуха, а потом весь его выдыхал. Этот жуткий хрип доносился из ниоткуда, сочась изо всех углов, будто паразит. С каждой секундой он становился всё громче и настойчивее и уже наполнил весь подъезд, словно подъезд был желудком какого-то чудовища, дремлющего после сытного обеда. Раздался хлопок, посыпались на бетонный пол осколки: лопнула лампочка. А хрип всё не переставал.
Во мраке весенней ночи тишину вдруг прорезал пронзительный и громкий вой, похожий на утробное гудение. Было такое ощущение, будто перекликались какие-то два животных. Эти голоса сводили их с ума, словно инфразвук. Адреналин в их крови подскочил до максимума, сердца их бешено заколотились, и братья в панике тут же бросились вниз по лестнице. Роман уже забыл про свою рану и старался как можно быстрее добраться до своей квартиры, до самого безопасного места. Но хрип и вой не становились тише, а смешались вместе в одну кучу звуков и гудели у него в голове, всё больше и больше нагоняя ужаса. Волковы добежали до своей двери, быстро открыли её и залетели внутрь, крепко захлопнув дверь, чтобы хоть как-то заглушить это проклятое гудение. Помогло. Вой и хрип мгновенно исчезли.
- Зачем? – сквозь зубы проговорил Роман, корчась от вновь возникшей боли в ноге.
Константин, немного отдышавшись, бросил ружьё на тумбу под зеркало, скинул свой плащ и помог Роману добраться до своей комнаты.
- Зачем? – повторил вопрос младший Волков, – Зачем нам понадобилось врываться в эту проклятую квартиру?
- Подожди, – ответил Константин, засучивая пропитанную кровью штанину брата.
Он полез в шкаф и достал оттуда бинт. Перевязал рану на ноге и закрепил бинт двумя узлами.
- Кость, кажется, не задета. Заживёт как на собаке, – заявил старший Волков, осторожно ощупывая икроножную мышцу брата.
Закончив, он уселся рядом с Романом и, глубоко вздохнув, начал свой рассказ.
- Когда я подходил к дому ещё перед сиреной, то случайно бросил взгляд на пятый этаж и разглядел в багровом свете какого-то парня, который яростно от кого-то защищался, неумело орудуя ножом. Я тут же поспешил к подъезду и, когда снова посмотрел в то окно, то увидел, что там никого нет. Знаешь, кого-то он мне очень напоминал. Лицо было довольно знакомое. До сих пор не могу понять, кто бы это мог быть. Сначала я подумал, что это был Альберт. Кстати, видел его сегодня. К счастью, с ним всё обошлось: Фатум не коснулся его.
- Его ведь целых пять месяцев не было! – возразил брат.
- Знаю. Но я уверен: он не одержим. Я в этом убедился.
- Хм... Понятно.
- Ну, так вот, – продолжил Константин. – Потом я понял, что это точно не Альберт: он опытный боец и так размахивать холодным оружием не будет. Хотя немного был всё-таки похож, а, может, и нет. Тем более, всё так быстро произошло. Но всё равно. Я точно его знаю. Вроде бы даже на тебя немного чем-то похож. Не знаю. Зря я, наверное, так, до конца не разобравшись, ворвался туда.
- Может, ты ошибся квартирой? – заметил Роман
- Возможно, – сказал негромко старший Волков, глубоко вздохнув.
- Как-то хреново всё получилось, – заметил Роман. – Зря мы всполошили соседей. Ведь и так все напуганы от происходящего.
- Нет, братан, что-то с её жильцами явно не так. Ты же слышал этот вой? Он свёл нас с ума. Из-за него мы впали в такую панику, будто увидели самого дьявола – возразил Константин. – Чёрт! Может, это всё галлюцинации? И этот парень и этот чёртов вой?
- Не знаю, – Роман вздохнул. – Вряд ли у нас у обоих была одна и та же галлюцинация.
- Что-то либо со мной происходит, либо это снова эта квартира! Как только я туда зашёл, сразу будто голову потерял. Какая-то вдруг агрессия на меня нашла. Заметил?
- Конечно! Не ты один такой! Со мной тоже что-то произошло. Я будто не по своей воле все эти действия выполнял.
- Да, брат, кажется, мы с тобой сходим с ума на фоне происходящего безумия.
- Да, этот город просто сводит нас с ума! Что же делать?
- Я сейчас вернусь туда обратно и попробую с ними поговорить.
- Он же застрелит тебя!
- И это факт, – Константин задумался. – Ладно, всё завтра. Завтра всё решим.
Роман промолчал и, глубоко вздохнув, лёг, не раздеваясь, на кровать. Константин ласково посмотрел на брата. Ведь кроме него, кроме Романа, у него не было больше никого. Роман был ему самым родным и дорогим человеком. Константин, поднявшись с кровати, в раздумьях, ощупывая всё вокруг, направился в свою комнату.
Ставни в его комнате были закрыты – хорошо. Но, чёрт его побери, темно как у негра... в ухе!
Волков, запинаясь, почти ничего не видя в темноте, кое-как дошёл до своей кровати и начал раздеваться. Ночную тишину вдруг вновь разорвал тот самый душераздирающий вой, который спустя несколько секунд резко оборвался. Константин остановился и внимательно прислушался: за ужасным воем последовали немного отдалённые и приглушённые звуки на улице и какая-то возня, видимо, в доме напротив. Прогремел первый выстрел, потом ещё раз и ещё раз. Затем опять последовал утробный и протяжный вой. От этого воя у Константина по спине ненароком пробежали мурашки, но он всё так же стоял на одном месте и просто слушал. Через минуту послышался такой же немного приглушённый и отдалённый грохот на крыше (видимо, кто-то вскарабкался по стене и стал выламывать смотровое окно. Волков подошёл к окну ближе и поднял ставни.
- Какого чёрта! Альберт! – внезапно вскрикнул от увиденного Константин и тут же бросился вон из комнаты.
- Пушку! Живо! – крикнул он ничего не понимающему Роману, ворвавшись к нему в комнату. Тот быстро среагировал и, нащупав рукоять массивного пистолета, бросил его брату. Константин ловко поймал оружие и скрылся во тьме коридора. Отрывисто щёлкнул замок, и входная дверь, на мгновение открывшись, с грохотом захлопнулась…
Глава 2
Альберт знал и понимал, что то, что должно случиться сегодня с ним, произойдёт обязательно, и был к этому готов. Ведь ему давно уже нечего терять. Сегодня к нему приходила Она, его любимая, и теперь он знает, что делать, и он это сделает: он уничтожит как можно больше этой нечисти. Он в этом уверен.
Когда-то, уже после возвращения с фронта, он работал в инкассаторской службе. Устраиваясь инкассатором, он прошёл медицинское освидетельствование. И у него не обнаружилось никаких психических отклонений. Но в какое-то мгновение всё изменилось: цель его службы стала иная.
Теперь он был намерен не просто зарабатывать деньги, но ещё и найти одного человека, который сломал его жизнь, который отнял у него самое дорогое, что помогло ему обрести счастье даже после пережитого ужаса, пройдённого на войне. И теперь он готов был на всё, только чтобы этот человек был наказан в полной мере. Альберт приобрёл для этого гранаты РГО и Ф-1 и карабин «Сайга».
Как-то хмурым, ранним осенним утром пришла очередь его смены. Он сел в служебный автомобиль со своей группой, в которую, кроме него, входил водитель и ещё два сотрудника инкассаторской службы, обязанность которых входило снятие кассы, он поехал на первую торговую точку. В обязанность Альберта входило наблюдение за всем происходящим в зале магазина и, в случае какой-либо опасности, защита ассигнаций.
Пробило девять, когда светлый броневик остановился у служебного входа в продуктовый супермаркет "Восьмёрочка". Первым из автомобиля вышел Альберт, внимательно осмотрелся, дал малозаметный знак остальным и направился ко входу с торца, за ним вышли ещё двое, одетые в лёгкие бронежилеты, с кобурой для пистолета на груди и с надписью на спине жёлтыми буквами на зелёном фоне "ИНКАССАЦИЯ", и пошли вслед за ним. В служебном помещении их уже ждал кассир.
Альберт отделился от своих и прошёл к выходу в торговый зал. Войдя в помещение, он встал возле такой же серой стальной двери с надписью: "СЛУЖЕБНОЕ ПОМЕЩЕНИЕ", и ниже: "Посторонним вход воспрещён». Он осмотрел помещение: продуктовые полки и стойки, освещённые неприятным, режущим глаза белым светом, кирпичные стены, серый от грязи и кое-где треснувший пол из кафеля и небольшие окна с розоватым стеклом, за которыми лил октябрьский дождь, осыпая город крупными ледяными каплями. Людей в зале было совсем немного: четыре угрюмых и молчаливых покупателя с корзинками, наполненными продуктами, которые осматривали пустым и печальным взглядом товары, и один охранник. В магазине царила полная тишина, нарушаемая лишь стуком каблуков, жужжанием горящих ламп и глухим частым стуком капель снаружи.
И тут, словно по команде, все покупатели направились к единственной работающей кассе, где восседала в кресле чуть полноватая печальная кассирша с белокурыми волосами, убранными в длинный хвост, и выстроились в очередь. Послышалось негромкое шуршание открывающихся автоматических дверей, и в магазин вошёл рослый молодой мужчина в деловом, строгом и весьма богатом костюме. Он бросил быстрый и равнодушный взгляд в сторону Альберта, направился к кассе и встал в очередь перед молодой девушкой. Альберт успел заметить оскаленную улыбку на лице мужчины, обнажавшую белые зубы.
"Так, по его виду понятно, что он, видимо, идёт в какое-то культурное заведение, либо в театр, либо ещё куда, да и выглядит он вполне состоятельным человеком. Такой вряд ли бы самостоятельно ходил по магазинам. Он ничего не взял, да и девушка перед ним, видимо, не его: она не обращает на него никакого внимания. Что он здесь тогда делает? Да и вообще улыбка какая-то у него странная, и смотрит он как-то недобро на кассиршу. Какой-то он неадекватный. Что-то тут не так", – размышлял Альберт, разглядывая мужчину в пиджаке, сверлившего тяжёлым взглядом продавщицу, которая старалась не обращать на него внимания, но явно была напугана таким давлением.
- У нас клиент! – негромко проговорил Альберт в динамик рации, не отрывая внимательного взгляда от незнакомца.
- Вас понял, – раздался низкий голос в ответ после короткого шипения.
Тут мужчина оторвал взгляд от напуганной продавщицы и повернулся к Альберту, услышав сообщение по рации, и впился в него злобным взглядом, оскаливаясь в улыбке. Альберт присмотрелся, прищурив глаза, и прошептал: "Вот ты где, падла!". Он потянулся к кобуре на груди, быстро и незаметно достал пистолет, не сводя глаз с мужчины. Тот тоже смотрел, не моргая, прямо Альберту в глаза, обжигая леденящим взглядом душу. Внезапно автоматические двери снова разошлись, и в магазин вошло четыре человека в тёмных куртках и в капюшонах, закрывающих лицо.
У нас ещё клиенты, четверо, – сказал Альберт по рации.
- Мы уже готовы, сворачиваемся, – ответил тот же низкий голос.
- Всем лежать мордой вниз, …! А то башку всем прострелю, уроды! – крикнул один из вошедших, вынув пистолет, и направил дуло на людей.
Девушка завопила, и все пригнулись, закрывая голову руками, а продавщица рухнула всем своим массивным телом с кресла. Только мужчина в костюме стоял на своём месте, не двигаясь, и пронзал человека с пистолетом злобным взглядом. Трое других тоже достали оружие. Один тут же рванулся к свернувшейся на полу испуганной продавщице, а другие двое ринулись вглубь зала: один к охраннику, другой к стойкам.
- У нас вооружённое нападение! Вызывайте полицию! – проговорил Альберт по рации как можно тише, чтобы не услышали нападавшие, и спрятался за колонну, держа пистолет наготове. Бандит, собиравший продукты, был уже метрах в четырёх от Альберта, но не замечал его.
- Мордой в пол, ты, чёрный! – вновь заорал человек с пистолетом и направил оружие на мужчину в костюме. – Ща конкретно башку тебе проломлю, урод!
Прозвучал выстрел, покупатели вскрикнули и упали навзничь. Пуля вонзилась в бедро мужчине. Но он даже не дрогнул. Зрачки его сузились, глаза поменяли цвет и стали похожи на красно-белое марево, он оскалился, зарычал, поднял голову вверх и завыл