Астахов Аркадий. Май 2019г.

И у чёрта, и у Бога на особом на счету

Ты, российская дорога – семь загибов на версту!

&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&&

Путешествие в прошлое

ОТ РЕДАКТОРА: Совсем недавно на мой электронный адрес известный пензенский турист Анатолий Голяков прислал очень интересную статью о водном походе наших земляков 1927 года, который, пожалуй, является первым в истории пензенского водного туризма. Это рассказ Аркадия Астахова «Заветная мечта художника» о водном путешествии по реке Сура до впадения её в Волгу его деда Сергея Астахова вместе с двумя известными пензенскими художниками - Иваном Горюшкиным-Сорокопудовым, который являлся капитаном в этом походе, и Алексеем Вавилиным. Предлагаю его вашему вниманию.

ЗАВЕТНАЯ МЕЧТА ХУДОЖНИКА

Рассказ

Знаменитый художник, кавалер ордена Трудового Красного Знамени, Иван Силыч Горюшкин-Сорокопудов (1873-1954 г.г.) знаком широкому кругу людей. А есть эпизоды из его личной жизни, о которых мало кто знает. Один такой случай, основанный на рассказах и дневнике моей бабушки Марии Осиповны и деда Сергея Александровича Астаховых, я опишу.

- 2 -

Волею судьбы мои родственники жили в одном доме с любимым учеником Ивана Силыча - Алексеем Григорьевичем Вавилиным (1903-1978 г.г), который в дальнейшем написал портрет своего учителя (выставлен в Картинной галерее г. Пензы). Алексей с семьёй проживал на втором этаже, а мои родственники - на первом на улице Ново-Троицкой (Чехова, за валом). В наше время на этом месте проходит большой мост через реку Суру с выходом на улицу Чаадаева. Дед мой работал бухгалтером на Трубочном заводе (впоследствии Велозавод) и был художником-анималистом (любителем). Вавилин преподавал в Пензенском художественном училище, которое закончил в 1925 году,

Иногда эти трое мужчин собирались за круглым столом в доме у моих родственников, посидеть, пообедать фирменным блюдом из жареных пескарей в сметане (сейчас и пескарей-то не найти!) под наливочку! На десерт бабушка пекла что-нибудь вкусненькое. А потом были песни под аккордеон. Это уж хозяйка! Иван Силыч вставал

- 3 -

(очень галантный был мужчина!) и просил Марию Осиповну исполнить его любимую –«Ах,Самара-городок»… Традиция!

И вот как-то, сидя за столом, наш герой и высказал свою заветную авантюрную мечту - спуститься на лодках по Суре до впадения её в “Матушку-Волгу». Молодые годы Ивана Силыча - его “университеты” – частично прошли на пароходах, ходивших по большой реке, где он работал мальчиком при буфете. Ностальгия по юности, по волжским просторам, красивым пейзажам, ни с чем не сравнимый запах реки всю жизнь волновали будущего художника! Может, отсюда его тяга к великой реке…

Немногие слышали, что раньше по весне торговые люди ходили этим маршрутом до Волги с товаром на баркасах. Идея всем понравилась (кроме бабушки!). Решение было принято.

Всё завертелось, закрутилось.. Две лодки моего деда - плоскодонки, одна из них большая) тщательно готовились. Шутка ли, сотни вёрст по воде пройти! Разговор о путешествии был в мае, а плыть решили с 1-го июля. У деда была проблема с отпуском, но и её решили успешно, правда, не без помощи Ивана Силыча.

Бывалые люди говорили: «До слияния рек дойдёте спокойно. На Волге, на правом берегу стоит рыбацкая артель, там продадите лодки. У них они всегда в цене. В сёлах по берегам Суры найдёте нужный провиант”. Сборы были долгими и обстоятельными. Не предполагали, что надо взять столько много вещей! Шили мешки из тонкого брезента - прятать добро от дождя. Папки с рисовальной бумагой, этюдники, документы и прочее. Провизию уложили в последнюю очередь. Опытные люди советовали взять спиртное для обмена на продукты. Захватили и шанцевый инструмент, рыболовные снасти, посуду да и много ещё чего по мелочи. Прихватили два раскладных стула… Когда сборы закончились, проверили еще несколько раз по списку. И всё же мой дед умудрился забыть соломенную шляпу! Если учесть, что голова у него была лысая, то находясь целыми днями на солнце в лодке, вещь это была необходимая. Кстати, у всех путешественников были такие же головные уборы. Мой пятилетний дядя Аркадий бежал по берегу с этой шляпой, кричал и размахивал ею, пока не отдал отцу. Два раза на телеге перевозили вещи, без лошадиной тяги туго пришлось бы… Спасибо, сосед помог!

“Всё, вперёд!,”- сказал капитан (понятно, кто!), и вся троица уселась по местам. Оттолкнулись от берега, и, помолясь, вышли на течение. Надо сказать, что сам поход не был столь утомительный, как подготовка к нему и сборы.

Это сейчас плотин понастроили, а тогда течение было быстрое. Пришлось учиться управлять «поездом» из двух лодок в жесткой сцепке, постоянно их выравнивать. Дед сидел на второй лодке и как рулём исправлял положение кормовым веслом. В 1927 году ему было 30 лет, Вавилину 27, а вот Ивану Силычу - 55. Астахов вспоминал, что они с Алексеем капитану в дети годились, а он не уступал молодым в выносливости! Не отказывался работать на вёслах и от всего другого, что связано с походом. Путешественники звали капитана просто Силыч, а команда состояла из Сергея и Алексея.

Бездельничать не приходилось - один на вёслах, другой - вперёдсмотрящий. Как бы не налететь на что-нибудь! Места незнакомые. Иногда приходилось проплывать под низкими мостами, лёжа в лодке. На стоянках кто-то работал с натурой, кто-то кашеварил на костре или на примусе. Купались, брились. В деревнях Силыча всё интересовало - уклад жизни, быт, хозяйство, одежда, обувь… Давно ли в церковь ходили? Некоторые крестьяне с удовольствием позировали. В одной семье предложили купить лапти. Купили. В другой деревне всё население плело разные корзины. Капитан сожалел, что был не сезон работ, уж очень хотелось увидеть сам процесс изготовления. Всей команде приглянулись плетёные сундучки с крышкой, незаменимая вещь для мягкой

- 4 -

клади, а на рыбалке - как садовня. Хотели купить больше, но лодок-то всего две. Вот так плыли, и понемногу привыкли, шутили!

Иван Силыч много рассуждал о самобытности местных жителей, о почти патриархальном укладе жизни людей. Один раз довелось увидеть крестный ход. Впереди шёл поп, размахивая кадилом, за ним - небольшая толпа, и все они что-то пели или читали молитву. Впечатляло… Силыч заметил, что многие крестьяне были обуты в лапти, хорошая, между прочим, летняя обувь! Люди за много веков привыкли к звону колоколов - это в тех церквях, которые действовали. В деревне народ помнил и соблюдал все посты и праздники. Команда знала отношение Силыча к русской культуре, обычаям, традициям.

Плыли они мимо деревень, часто с церковью. Если мрачная, разрушенная - то Силыч ворчал, а если чистенькая и ухоженная - то светлел лицом, крестился и кланялся. Команда всё повторяла.

Леса подступали прямо к реке, за Пензой встречались всё больше дубовые рощи вперемежку с чернолесьем, а вот ближе к Мордовии дубы сменили сосны. Плыли, и где капитанскому глазу с прищуром нравилось место, там и причаливали. Доставали этюдники, стулья и делали карандашные наброски. Иван Силыч очень педантично всё подписывал.

Иногда ходили в лес по грибы, ловили рыбу. Капитан не то чтобы был заядлый рыбак, нет. Но рыбалку любил за возможность побыть на природе, мог часами смотреть на поплавок. Иногда ночевал у Алексея, чтобы не опоздать к зорьке. Нравились ранние часы на реке!

А лодки всё плыли, иногда останавливаясь в сёлах. Крестьяне встречали путе-шественников с любопытством: кто такие? А узнав, заводили разговоры о том, о сём. Предлагали продукты. Понимание находилось быстро к обоюдной пользе для обеих сторон, и к лодке несли всё что надо и не надо! Всё сгодится! В тех местах люди жили зажиточно - урожаи стабильные, голод и тиф обошли Пензенскую губернию стороной. До коллективизации оставалось ещё несколько лет. Руководил товарным обменом мой дед.

В деревнях с действующей церковью Иван Силыч и Алексей задерживались, знакомились со священнослужителями и их домашними. Смотрели иконостас, узнавали историю церкви. Священники, видя живой интерес художников, проникались к ним уважением, а некоторые слышали о Горюшкине-Сорокопудове, его творчестве. Культурные люди! С удовольствием показывали своё хозяйство! Один раз повели осмотреть церковный сад. Всё у них росло, если позволял климат. Удивили путешественников груши, крупные, красивые, как на юге. «Вот к нам в сентябре пожалуйте, сейчас-то они ещё не созрели… Попробуете и никогда вкус не забудете, как мёд сладкие». Несколько поколений служителей выращивали их, проводили районирование. “Какие молодцы люди, правильные, умеют жить достойно в любых условиях!” - говорил Силыч, передавая альбом с набросками деду.

После одной из остановок художники вернулись к реке не одни, а в сопро-вождении человека, который нёс на вытянутых руках кастрюлю, полную соленых груздей. Попадья прислала! Говорила, что это особый засол, рецепт из какого-то монастыря. Отказ не принимала… Ну, не обижать же милую женщину!

Так они и двигались к заветной цели.. Оставались в памяти новые, незнакомые места, менялись пейзажи, стали чаще встречаться хвойные леса. Река становилась всё шире, рыбы всё больше, а деревень по берегам всё меньше. Лица и руки у всей троицы загорели дочерна! И загар был наш, средневолжский, а не какой-то там южный - светлый!

Однажды нарушил привычный уклад медведь. Настоящий бурый великан! Увидев людей, он сделал вид, что испугался, а сам затаился в кустах и оттуда наблюдал… Может, рыбки захотел или за ягодками пришёл... Всё! Беззаботные прогулки

- 5 -

в лес за грибами закончились! И откуда мишка взялся? Зря забыли о мордовских лесах! И как-то тревожно стало на душе, беспокойно после этой нежданной встречи… Успокоил их местный рыбак, сказав, что теперь про них ни слыхать. ”Повезло вам, - смеялся он,- но на всякий случай ночью жгите костёр! Лоси тут встречаются, но они не опасны, если их не тревожить.” И как бы между прочим, без перехода: ”А водочка у вас есть?” - с надеждой спросил. Народ простой, без церемоний! «Есть,” - сказал Силыч. Налили всем, закусили хлебом с малосольным огурцом. Разговорились. Мужик поведал, что он ловит сомов вон на той яме на выползка. Полчаса назад поставил там закидушки, и уверен был, что ночью возьмёт рыбу.

Спросили у него, как долго ещё дослияния рек идти, но он не знал, предположил, что ещё примерно” шлёпать” неделю. На том и расстались.

Рыбалка уже поднадоела, спасала работа, никто не жаловался, но устали все. Хотелось нормально выспаться в кровати, а не в походных условиях. Да ещё и комары одолевали, забыли взять накомарники, но разве всё учтёшь!? Силыч что-то записывал себе в книжку. Он всё повторял: ”Будет что зимой вспомнить! Обязательно вспоминать будем!”.

Как добрались до слияния Суры и Волги, дед не рассказывал в подробностях, помнил только, что Суру было не узнать - широкая с островками по руслу. Последние дни шли, не встречая жилья, да и леса пропали. Пару раз встретили артельщиков-рыбаков и пару пароходиков видели. А вот и Волга! По ширине не особо отличалась от устья Суры, но чувствовалась глубина и мощь. Справа виделась рыбацкая деревня с небольшой пристанью. Причалили. У местных спросили, как добраться до Чебоксар. Оказалось, что просто - на пассажирской барже, которая приходит сюда два раза в неделю. А как продать лодки? Оказалось, тоже просто! “Мальчишки сбегают в артель и приведут “ кого надо”. ” Кто надо”пришёл и не один. Мужики долго расспрашивали, кто такие, откуда, что за нужда избавиться от лодок, а заодно и прочего скарба. Тут Иван Силыч и показал свою способность в ведении торговых дел. Как заправский купец ценился за каждую вещь, подмигивая незаметно своей команде, которая только диву давалась! “Большой человек большой во всем!”- говорил он потом, улыбаясь. Чувствовалось, что этот процесс ему очень понравился! В итоге распродали всё, даже примус с керосином! Удочки подарили ребятне к их великой радости. Дед оставил только ножовку, а художники - упакованные мешки и корзины с альбомами, раскладные стулья, этюдники и что-то ещё по мелочи. Расставались с вещами неохотно, ведь почти два месяца они служили верой и правдой. Но что поделать, дальше надо было двигаться налегке. Потом ждали баржу. И как-то быстро пролетели последние дни возвращения домой. Но, несмотря на усталость, положительных эмоций они получили в достатке. Работа проделана очень большая - альбомы заполнены рисунками, физически чувствовали себя прекрасно, ещё бы, на свежем воздухе! Нервы спокойны, можно дальше жить и работать!

Как интересно и забавно прошёл отпуск! Вспоминали они, сидя в той же комнате, за тем же столом… И была та же песня ”Ах, Самара-городок”- в исполнении моей бабушки, и чувствовалось, что Иван Силыч что-то затеял в своей богатой на фантазии голове...

Вот и всё, что я вспомнил из рассказов и дневника моих родственников.

В заключение скажу, что они всё же повторили путешествие! Поход номер два состоялся, вот только когда - спросить уже не у кого.

Астахов Аркадий. Май 2019г.

- 6 -