Многие считают, что власть должна приносить удовольствие. В этом есть определённый смысл. Тебе может житься немного легче, если у тебя есть слуга-другой. Однако нет бремени тяжелее, чем власть над целым народом. Нина не ожидала, что такой груз свалится и на неё. Она не была готова его принять, но её заставили.
Не меньше забот предстояло её брату, ведь теперь он должен был забрать из этого мира не только свою сестру, но и правителя. Его не особо заботила судьба населения Бореи, за исключением нескольких человек, которые ему помогали, но эта задача казалась для него невыполнимой.
“Что же это было? Что за бред? Какая, к чёрту, коронация? Что Родион такого задумал? Неужели для этого он её и похитил?”
Церемония только-только достигла своего апогея и скоро собиралась заканчиваться. Леон был в шаге от того, чтобы сорваться и у всех на глазах пойти лично обо всём расспросить царя и встретиться с Ниной. Его тело дрогнуло и подалось вперёд, но рука Прокоша, оказавшаяся на его плече, словно прижала его к земле.
– Не спеши. Куда это ты собрался? – поинтересовался торговец.
– Поближе посмотреть, – не оглядываясь на него, ответил Леон.
– Будь осторожнее. Если Нина заметит тебя, то заметит и Родион. Так будет хуже для вас обоих, а это то, чего он хочет.
– Ч-чёрт возьми… Почему всё это происходит?
Кроме ладони Прокоша, ничто не удерживало парня на месте. Тем не менее, он не мог и пошевельнуться.
– Я понимаю, что тебе сейчас нелегко, но если будешь действовать безрассудно, то никаких ответов от Царя ты сейчас не добьёшься. Только себе и своей сестре навредишь.
– Да знаю я…
– Вот и славно. Ты пока можешь дальше смотреть на церемонию, а мне здесь делать нечего, – сказал Прокош, после чего отпустил парня.
|
|
“Как так вообще могло получиться? Ничего не понятно… Мы случайно попали в этот мир, но здешний царь похитил Нину, чтобы объявить её царевной… бред какой… Как это могло произойти? Что ещё важнее, что мне теперь делать? Мы должны вернуться домой. Но для этого мне надо забрать её отсюда целой и невредимой и самому остаться живым… Я не могу сейчас всё испортить. Прокош хочет нам помочь и, наверное, знает что делать, – он обернулся, но никого позади не оказалось. – Прокош? Опять меня бросил… Да что он за человек такой?!”
Хоть торговец и выделялся среди остальных своим вычурным видом и ухмылкой, в этой толпе Леон не мог найти никого похожего на него.
Всё поплыло в его глазах из-за давления, которое на него оказывала толпа, сжимающая его со всех сторон. Почти все люди в ней были выше него, так что он не мог даже определиться, в какую сторону идти, ориентируясь только по Кафедре.
“Прокош! Где ты?! Эй! – ему с трудом удавалось расталкивать людей перед собой. Дыхание затруднялось, паника начала брать верх над остальными чувствами. – Да меня сейчас здесь раздавят! Куда он делся?!”
Он уже не пытался никого найти, а думал лишь о том, как бы ему выбраться из этого бурного потока. Всё больше задыхаясь, он с закрытыми глазами пробивался только в одну сторону, стараясь не потерять равновесие, дабы не оказаться растоптанным. В итоге он увидел свет, в конце которого его буквально вытолкнуло наружу, как новорождённого ребёнка. Он упёрся руками в колени и пытался отдышаться. Всё казалось ему таким просторным, тогда как толпа была каким-то монолитом, оставшимся позади, будто внутри города образовалась ещё одна стена.
|
|
Леон стал оглядываться по сторонам, но так и не заметил Прокоша.
“Да где он, чёрт возьми?! – выкрикнул парень. – Вот же он…”
– Кто? – послышался голос торговца, стоявшего позади него.
– Ты! Ты опять меня бросил! Я даже не заметил, как ты ушёл! Я еле оттуда выбрался! Нельзя было подождать?!
– Ну, так, я же говорил, что мне там делать нечего, – усмехнулся Прокош. – Всё-таки ты решил сделать всё осторожно?
– И что с того? – отведя взгляд, проговорил Леон. – Ты же обещал мне всё рассказать. Что там вообще было? Почему Нина стала Царевной?
Прокош немного промолчал, будто готовился что-то сказать, но так и не ответил на его вопрос.
– Идём. Я знаю того, кто всё объяснит тебе.
– Так ты сам не знаешь?
– Нет. Об этом расскажет кое-кто другой.
“Ну, почему всё так сложно? – раздосадовался Леон. – Что ж, посмотрим, что из этого выйдет”.
Они покинули площадь. Тот, к кому его вёл торговец, жил в противоположной от лавки стороне.
– А ты сам как думаешь, почему мою сестру короновали? Ты, наверное, лучше понимаешь царя.
– В последнее время я вообще не понимаю ни Родиона, ни своего отца. И эта коронация ввела меня в ступор так же, как и тебя. И всё-таки, она твоя сестра. Это ты должен понимать, чем она могла приглянуться Родиону.
– Не знаю я. Вообще не понимаю, как нам с Ниной удалось в это ввязаться! Жили себе спокойной жизнью, – но Леон внезапно вспомнил, что они всё-таки не из этого мира и, что если Прокош знает о такой необычной вещи, как хранилища, то возможно он знает и о переходах между мирами. – Слушай… может быть, вопрос будет не в тему, но… Как думаешь, другие миры существуют?
|
|
– Не, ну это конечно, вообще не в тему! Уж не знаю, как ты до этого додумался, при том, что мы сейчас разговаривали о твоей сестре. Но, давай-ка я тебе кое-что расскажу. Не знаю, правда ли это, но есть два мира: этот тот, в котором мы живём и тот, из которого пришли кумиры, думаю, о них ты точно слышал. Когда-то давно они покинули свой мир и создали этот… В принципе, это весь ответ на твой вопрос.
– И это всё, что ты хотел рассказать? Как-то коротко.
– Ну, а что? Если есть ещё вопросы, задавай.
– Ладно. А попасть из одного мира в другой как-нибудь можно?
– Это ты, конечно, далеко зашёл! Но, что поделать. В легендах говорится об одном способе. Но только об одном! Это, если сами кумиры откроют проход. Тогда любой может через него пройти. Правда, это будет стоить огромных сил, тому, кто его открыл.
– Вот как…
“Если мы с Ниной прошли через такой проход, то это будет значить, что кто-то из кумиров открыл его. Тогда придётся поверить, что божества существуют… Звучит как полный бред. Я не знаю, стоит ли ему говорить о том, что мы с Ниной из другого мира. Кто знает, что он тогда подумает… Лучше, пока повременю с этим. Придёт время, я всё расскажу”.
– А ты чего об этом так спрашиваешь? – спросил Прокош, заметив, что Леон задаёт довольно необычные вопросы.
– Да так… Не бери в голову.
– Ха! Интересный ты! Может, и не зря Родион затаил на тебя охоту! Пойти да сдать тебя ему, что ли…
– Ещё чего! – воскликнул парень.
– Да шучу я! Чего ты так всполошился?!
– Странные у тебя шуточки!
– Не страннее тебя!
Прокош привёл Леона в очередной жилой квартал в этом городе. Только этот отличался тем, что здесь все дома были одноэтажными, да и больше напоминали деревенскую застройку, чем городскую. Место, в которое они пришли, было тихой безлюдной улицей, где рядами стояли небольшие домики, а около тротуаров – лавочки и фонарные столбы.
К одному из жилищ, рядом с которым росла высокая ель, а стены здания были выкрашены в тёмный травяной цвет, подошёл Прокош. На окнах этого дома стояли резные белые ставни, но через сами стёкла было мало что видно. Торговец постучался в дверь и, не спеша, вошёл. За ним проследовал Леон.
Эта небольшая деревянная изба не таила в себе ничего особенного, а была просто жильём, где у окна стоял обеденный стол, а рядом томилось сердце этого дома – печь. В доме чувствовалась прохлада, а в печи не было ни искры, ни горящего уголька. Шторы на окнах были завешаны, так что вокруг царил мёртвый покой.
– Баб Марфа! – Прокош позвал кого-то, нарушив окружающее спокойствие. – Вы дома?
Из комнаты слева послышался старческий, но весьма энергичный женский голос:
– Дома, дома. Куда я денусь? Обутки в прихожей снимайте! Я только убралась.
Гости вошли в комнату, из которой доносился голос. Там же хозяйка сего жилища и занималась своими делами. Она сидела на стуле и грациозно водила своими морщинистыми пальцами по нитям деревянной прялки, которая занимала половину комнаты. Общая длина нитей, казалось, измерялась километрами. Эти чёрные и белые струйки тянулись из веретена и полностью покрывали стену перед старушкой. Было заметно, что из этой кипы пряжи проблескивала ещё пара красных нитей, которые были единственными цветными нитями из всех. Пожилая дама сидела, ровно держа осанку, ничуть не согнувшись, словно работа в этом тёмном помещении за всю её жизнь не сгорбила её спину.
– Здравствуйте, баб Марфа! – дружелюбно поприветствовал Прокош старушку, как приветствуют близких людей.
– Здравствуй, здравствуй, – ответила она, не отрываясь от работы.
“Так у него и бабушка есть. Я даже не задумывался об этом. Интересно, зачем ей столько пряжи? У них это семейное дело?”
– И ты тоже здравствуй, мил человек!
– А, здрасте, – негромко проговорил Леон.
– Я уж было подумала, что ты немой. Стоишь, молчишь.
– Да я задумался просто.
– А чего это ты задумался? А ли просто с бабушкой забыл поздороваться? Не учили, что старших уважать надобно? – грозно упрекнула она Леона.
– Я не… Совсем нет! Я… я правда задумался!
У старушки получилось вогнать Леона в краску. Но в этот момент её сердитое лицо сменилось доброй улыбкой, и она тихонько посмеялась. Леон сразу же понял, что вся эта строгость была всего лишь безобидной шуткой. Всё напряжение ушло, но сменилось для парня ещё большим смущением из-за того, что он не сразу понял, что его разыгрывают. В прочем-то, об этом сложно было догадаться.
“Ну и семейка… У них в роду все такие поехавшие? Эх… Но не надо забывать, зачем мы сюда явились! Я обязан всё разузнать!”
– Извините! – нервно проговорил Леон. – Прокош привёл меня сюда, чтобы вы мне кое о чём рассказали!
– Ох! Я знаю об этом, не беспокойся.
– Но мы же только что пришли, – непонимающе сказал парень, – Вам Прокош уже говорил обо мне?
– Нет, но я и так всё о тебе знаю. Знаю даже, какой нелёгкий путь ты проделал, до того, как оказался здесь.
– Но откуда?! – Леону не верилось, что эта прядущая старушка может знать всё о нём. – Как вы можете знать, что я пережил, пока добирался сюда?!
– Я ведаю обо всём. Даже о том, какова была твоя жизнь до прихода в эти земли.
– Что… что это значит?
– Успокойся, дитя. Видишь эти нити? Каждая из них – это судьба каждого человека. Всякая нить, которую я пряду, содержит в себе историю любого живущего в этом мире.
Посмотрев на количество нитей можно было сразу сказать, что их действительно было неимоверное количество. Примерно столько же, сколько людей обитало вокруг. Леон уже понимал, что здесь что угодно может оказаться для него неожиданностью, поэтому он не пытался дать разумное объяснение тому, что говорит ему Марфа.
– Так вы знаете всё о каждом человеке?
– Именно. Мне известно всё и обо всех: кто когда родился и кто когда умрёт; кто какие цели преследует и кто чего пытается избежать; кто что совершал, совершает и что будет совершать в будущем. Я ведаю всё это. Но, знаешь, дитя, здесь есть две довольно интересные нити. Они отличаются от всех остальных, – и она показала Леону те самые две красные нити. – Эти две необычные нити. Когда-то они были такими же белыми, как и все остальные, но однажды они обрели красный цвет. Возможно, ты уже догадался, но я всё-таки скажу, что одна из них твоя, а другая твоей сестры.
– В этих нитях есть всё о нас? Но почему они красные?
– Погляди сюда. Передо мной есть чёрные и белые нити. Чёрные принадлежат тем, кого уже нет в живых, белые – тем, кто ещё живёт в этом мире, ну, а красные… две единственные нити – это нити тех, кто пришёл в Борею откуда-то издалека.
– Погодите… Так вы знаете, что мы с Ниной… из другого мира?
– Я знаю об этом, дитя. Я всё о вас знаю…
Перед Леоном был первый человек в этом мире, который по-настоящему понимал его. Эта дама однозначно знала, обо всех его переживаниях и о том, каким трудным был его путь. И теперь перед ним была возможность получить ответы на все вопросы, которые мучали его с его самого появления в Борее. И он решил воспользоваться ею.
– Скажите, пожалуйста, – Леон снова обратился к старушке, – как мы сюда попали?!
– Через проход, который открыл один из кумиров. Только вот, я не знаю, кто именно его открыл.
– Так, значит, кумиры существуют?
– Да, дитя, существуют. Правда, не все остались живы после прихода в Борею, но несколько ещё есть.
– Я понял. Они, ведь, могут вернуть нас с Ниной домой?! Так, ведь?! Нам надо всего лишь найти кого-нибудь из них!
– Ты так легко говоришь о том, чтобы найти кумира! – восхищаясь рвением парня, сказал Прокош. – Как будто бы это то же самое, что найти обычного человека!
– Да, но если это кумир, то он может помочь мне спасти Нину! Разве нет?!
– Уж не знаю, дитя, на что ты надеешься… Кумиры уже не так могущественны, как раньше. Многие из них уже потеряли свои силы, – тоскливо сказала Марфа. – Никто из них не сможет помочь тебе.
– Но как мы, тогда, вернёмся домой? Ведь только кумир может открыть проход!
– Откроет, не бойся, – попыталась его обнадёжить старушка. – Я пока не могу сказать, кто это будет, но я попытаюсь его попросить. Но спасать твою сестрицу вам придётся самим.
– Хорошо… Хотя бы скажите, зачем Родион короновал Нину. Зачем он сделал её царицей, если мы даже не отсюда?!
– О, дитя моё, это сделал вовсе не Родион. Это решение, как и многие другие, принял его советник - Людомир.
– Что? Но, зачем?
– Эх… Тебе будет трудно это понять, но некоторые судьбы я не могу прочесть, ровно, как и судьбу моего сына. У меня нет его нити, а значит, и о его жизни мне почти ничего неизвестно.
– Но, ведь, не обязательно читать его судьбу по нитям. Если Людомир ваш сын, почему вы просто не поговорите с ним? Вы его мать, вы можете уговорить его отпустить нас!
– Он и сам уже давно немолод, поэтому спорить мне с ним бессмысленно. Он так и будет стоять на своём, если не произойдёт что-нибудь, что заставит его поменять решение. Тогда, всё и получится.
– А вы хоть раз пытались?
– Ой, да сколько раз я уже не пыталась. Всё одно, как об стену горох. Людомир непробиваем и будет делать всё по-своему.
– Да ты не боись, парень! – попытался его взбодрить Прокош, похлопав по спине, – Мы обязательно вызволим твою сестру и сделаем так, чтобы вы оказались дома!
– Тогда… Вы, ведь, знаете, что ждёт меня впереди? Мы вернёмся в свой мир?
– Я ведаю обо всей твоей прошлой и будущей жизни, – честно ответила старушка, – но рассказывать об этом я тебе не стану, иначе, что это будет за судьба, если ты будешь о ней знать? Это уже будет не твоя судьба.
– Ясно, – Леон смирился с её принципами. – Но можете ли вы мне рассказать кое-что об одном человеке? Его зовут Ефим. В самом начале он спас меня, хотя не должен был этого делать. Затем он пропал и теперь я не знаю, жив ли он вообще.
– Ты с ним ещё встретишься.
– Так с ним всё в порядке?! Ефим здесь, неподалёку?!
– Да. Он жив и так же, как ты, волнуется о тебе.
Счастье переполняло Леона. Он услышал то, в чём уже давно сомневался. Ему был дорог этот человек, который прошёл с ним половину пути и спас его. Парень протёр рукавом прослезившиеся глаза и поблагодарил Марфу:
– Спасибо вам огромное! Мне до сих пор не верится что кто-то может вот так знать обо всём и рассказывать об этом, ничего не взяв взамен.
– Чего это ты? – голос старушки немного изменился. – А кто сказал, что это всё было бесплатно?!
– Э… то есть? – растерялся парень.
И она снова рассмеялась тем же беззаботным смехом. Её смех был таким искренним и душевным. Вся жизнь была для неё лишь пережитком прошлого, который она мирно доживала, сидя в этом доме и прядя людские судьбы.
– Теперь ты узнал всё, что хотел? – спросил Леона Прокош.
Кроме скромного кивка головой, парень не смог выдавить из себя другого ответа.
– Нам пора, баб Марфа! Ещё много чего надо сделать, – сказал на прощание торговец и направился к выходу.
– Троян! – весьма странным образом обратилась к нему женщина.
– Сколько раз вам говорить… Меня зовут Прокош.
Но она проигнорировала его слова и продолжила:
– Смотри, чтобы завтра всё прошло как надо. Другого шанса у нас не будет!
– Это и от вас тоже зависит.
“И о чём же они разговаривают? Такое ощущение, что я хожу в полном неведении… Остаётся лишь надеяться, что мне действительно помогут”.
– А ты, дитя, ничего не бойся! У тебя светлый ум. Будет неприятно, если его затянут тучи сомнений.
– Хорошо! Спасибо вам ещё раз! До свидания!
– Удачного пути вам.
Когда прощания закончились, старушка снова принялась за свою работу, а Леон и Прокош вышли из избы и теперь уже пошли обратно в лавку.
“Как бы мне не хотелось уходить отсюда. Я мог ещё о многом её спросить… Но, правда, чья это будет тогда судьба, если я не буду следовать по ней, зная все ходы наперёд?”
– Ну что, много чего нового узнал?
– Конечно! Всё-таки, это твой отец забрал мою сестру! Зачем, я так и не понял, но это хоть что-то.
– И как ты теперь собираешься использовать всё это?
– Да никак, по сути. Как я вообще могу что-нибудь с этим сделать? – пожал плечами Леон. – Но у тебя, ведь, есть план. Можешь, посвятишь меня уже, наконец?
– Давай-ка я расскажу о нём позже, когда все соберутся. А ты не думал, как будет проходить твоя с сестрой встреча?
– Если честно, то я совсем не представляю… По пути в город столько всего случилось, что не было времени обдумать всё это.
– Значит, у тебя ещё есть время. О её спасении тебе не надо думать, мы все тебе в этом поможем.
– Раз так, то мне спокойнее. Но не хотелось бы полностью перекладывать на вас это бремя. Надеюсь, я в твоём плане тоже буду полезен!
– Ты, Леон, будешь там главной фигурой, в этом можешь не сомневаться!
– От тебя это звучит неубедительно… Ну, да ладно. Я тут хотел спросить. Почему Марфа назвала тебя Трояном?
– Опять твои странные вопросы, Леон, – казалось, это заставило торговца задуматься, и он выдал парню встречный вопрос. – Скажи-ка, тебе нравится твоё имя?
– Хм… Ну, не могу ничего сказать. Я об этом никогда не думал. Так, выходит, Прокош это твоё ненастоящее имя?
– Как сказать… Просто однажды я понял, что мне не нравится имя, которое дала мне мать и, тогда сам выбрал себе другое.
– Но почему? Должна же быть причина! Это из-за матери?
– А ты меня всё больше удивляешь! – его фиолетовые глаза блеснули от восхищения. – Ни одна мелочь от тебя не убежит! Но в это же время ты многого не замечаешь.
– О чём это ты?
– Ни о чём! А вот, что до родителей, так свою мать я вообще не помню. Отец говорил, что это она назвала меня Трояном. Я решил, что раз ничего о ней не помню, то я сам буду называть себя так, как хочу.
– Она была настолько плохой женщиной? – с досадой проговорил Леон, не понимая, как так пренебрежительно можно отзываться о своих родителях. – И ты вот так просто взял и отвергнул имя, которое она тебе дала?
– Я не знаю, мой дорогой Леон, как ты на это смотришь, но я не вижу смысла цепляться за людей, которых я не знаю. Лучше уж я сам буду решать, какое у меня будет имя, чем пользоваться тем, которое мне дала та, кого я ни разу в жизни не видел.
– Разве можно отвергать память о родителях?! Какими бы они не были, их нужно уважать!
– Очень, очень интересно! – внезапно воскликнул Прокош. – Тебе ещё предстоит всё это понять. Родителей не выбирают, Леон. Ни я, ни ты не выбирали их.
– По-моему, я никогда не смогу понять тебя…
– А этого и не нужно. Тебе не надо думать обо мне. Лучше задумайся о том, достаточно ли ты знаешь о самом себе.
Какими бы громкими ни были слова Прокоша, это не помогало Леону понять, от чего этот странный, вечно ухмыляющийся торговец так разбрасывается словами.
Они уже прошли мимо площади, где люди только начали расходиться. Горожане расползались, словно вода прорвавшая плотину и равномерно растекающаяся по городу.
На протяжении всего пути маскировка Леона ещё ни разу не выдала его. Даже стражники, которые порой проходили мимо него вплотную, не обронили в его сторону ни одного косого взгляда. За это уж точно можно было поблагодарить Прокоша. Хотя, по логике, подозрительнее должен выглядеть тот, кто, в отличие от остальных, одет в чёрный плащ с большим капюшоном. Но это как-то помогло укрыться Леону.
Под лучами уже опускавшего солнца показалась бирюзовая дверь лавки, а значит, самое безопасное место находилось уже прямо под носом. Прокош достал ключи, но использовать их почему-то не стал. Он насторожился, зажал их в одной руке, а другой взялся за ручку двери и толкнул её. Замок оказался открытым, что насторожило торговца, ведь он точно замыкал двери перед уходом.
“Кто мог проникнуть в лавку кроме нас? Возможно это за мной” – подумал Леон. Он уже успел перебрать все варианты развития событий, которые могут произойти после того, как он войдёт в лавку. Однако всё обошлось.
Открыв дверь полностью, Прокош выдохнул и смелой походкой зашёл в свою лавку. Леон выглянул вперёд, и его посетило чувство радости. В зале с товаром, облокотившись на прилавок, стоял Видан. Он исподлобья глянул на вошедшего торговца, как будто тот был для него гостем, а не хозяином магазина. Так же он заметил Леона и не мог сдержать лёгкую, еле заметную улыбку, которая на миг посетила его лицо.
– Здравствуй! – поприветствовал Прокош гостя. – Ты, я смотрю, таки живой!
– Помолчи, а, – пробурчал Видан, в ответ на позитивный настрой торговца. – Вы где мотались? Мы вас уже давно ждём.
Вместе они смотрелись абсолютно по-разному: небо и земля, свет и мрак. Один своим взглядом мог задавить медведя, а другой - оживить его и заставить танцевать. Но оба они были теми, кто, вероятно, повидал жизнь и чувствовал себя уверенно в каждом своём действии. И не особо было понятно, как судьба свела их.
– Нам с Леоном надо было кое-что прояснить, – стал объяснять Прокош.
– Я видел Нину, – парень живо прервал его. – Мы были на её коронации, на площади.
Взгляд солдата немного прояснился, но он разговаривал таким же холодным тоном, что и раньше:
– Понятно… Смотрю, со стены ты спустился.
– Это да, но ты ничего мне не сказал и бросил одного.
– А что я, на своей спине тебя должен был вниз тащить?
– Нет, но… ладно, не важно…
“Может, он и оставил меня одного на верху, но он верил, что у меня всё выйдет. Он знал, что я спущусь со стены”.
Пока у прилавка продолжался дружеский разговор Леона с Виданом, Прокош в это время копошился в мастерской и, видимо, он был там не один, потому что из другой комнаты слышался ещё чей-то голос.
– Я искал одного человека, – сказал солдат. – Я знал только то, что она в городе, поэтому это было немного трудно. Она сейчас в мастерской.
– Кто это?
– Раньше она служила в личной охране Родиона. Она говорит, что вы с ней знакомы. Её зовут Агафья.
“Чего?” – успел только подумать Леон, но ни слова из себя выдавить не мог.
Из мастерской вышла женщина, одетая в кожаный доспех алого цвета, облачающий её худое тело. Она сложила перед собой свои ладони с длинными пальцами и огрубевшей на них кожей и посмотрела на Леона. Она знала, что увидит его, но, будто бы для неё встреча с ним была ещё большей неожиданностью, чем для него - с ней.
– Здравствуйте, – парень смог сказать лишь это.
– Здравствуй, Леон.
– Но… как вы здесь оказались? Зачем вы уехали раньше нас с Ефимом?
– Прости, Леон, – тихо произнесла она. – Прости, что я ничего тебе не сказала. Я должна была тебе всё объяснить.
“За что она извиняется? Что так хочет объяснить? Ещё в деревне она так поддерживала меня и даже сейчас она здесь”.
– Что… объяснить? – спросил, почти потерявший дар речи, Леон.
– Раньше я служила Родиону, поэтому подумала, что смогу убедить его отпустить Нину, но… у меня ничего не вышло… Прости Леон, – опустив голову говорила она, но не проронила ни слезы. Она была слишком сильна, чтобы заплакать.
– Не говорите так! Вам не за что извиняться! Вы не виноваты, что он забрал её!
– Нет, Леон… Я должна была извиниться… Но в этот раз всё будет по-другому. Я помогу тебе вернуть Нину.
– Хорошо! Тогда, я рассчитываю на вас!
Агафья очень сильно стремилась помочь этим двум детям. Причины, по которым она хочет сделать это, не беспокоили Леона. Для себя он оправдывал это тем, что она знакома с Родионом и, вероятно, старается не допустить того, чтобы он совершил ошибку. Почему-то он хотел верить Агафье и без колебаний принял эту помощь.
– Видан мне уже рассказал, что случилось в пути, и как ты потерял Ефима, – сказала она. – Я так сожалею…
– Нет… Он жив. Кое-кто мне об этом рассказал. Может, вы не поверите, но мы с ним ещё обязательно встретимся!
– Если ты так говоришь, тогда я тоже буду верить в это, – с облегчением улыбнувшись, сказала Агафья.
За окнами лавки темнело. Солнце скрылось за стенами города. Весь день у Леона творилось какое-то сумасшествие, но и под вечер оно не закончилось.
Торговец подошёл к входной двери и запер её, а затем задёрнул шторы. Теперь все были в сборе. Здесь, в этом здании будет обдуман каждый ход против царя, и он возможно уже подозревает об этом.
Видан с Агафьей стали подниматься на второй этаж.
– Вы идите пока, а я вас догоню, – сказал им вслед торговец.
– Хорошо. Мы ждём вас на втором этаже.
– Это всё? – удивлённо спросил Леон. – Нас всего четверо?
– Ну да! – ответил Прокош. – Тебе этого кажется мало, но здесь только те люди, которые искренне хотят помочь тебе. Понимаешь, чем больше людей вокруг тебя, тем больше шанс того, что кто-нибудь из-них окажется предателем. А здесь никого лишнего.
– Тут ты прав… Тогда, наверное, ты всем нам сейчас расскажешь свой план? Мне уже не терпится послушать.
Но Прокош, изменился в лице и не спешил отвечать парню:
– О, нет-нет! – сказал он. – Не всем. Знаешь… тебе лучше отдохнуть, а мы тут сами справимся.
– Что?.. Что ты говоришь?! Я тоже должен в этом участвовать! Мы мою сестру спасаем!
– Не беспокойся! Нет, правда! – торговец медленно надвигался прямо на парня, заставляя его пятиться в мастерскую. – Тебе надо набраться сил, а утром мы тебе расскажем, что нужно делать.
Под этим давлением Леон не совсем понимал, что происходит. В его горле пересохло, но всё равно продолжал стоять на своём:
– Вы не будете обсуждать спасение моей сестры без меня самого! Пусти меня! Что на тебя нашло?!
– Ты слишком сильно нервничаешь. Будет лучше, если ты поспишь.
После этих слов торговец коснулся пальцем лба Леона и тот быстро начал терять силы. Разум уходил куда-то далеко, в глазах всё мутнело, а тело тянуло куда-то вниз.
“Прокош… Что ты… сделал?”
Парень свалился с ног и оказался в глубоком сне. Торговец подхватил его на руки и донёс до дивана. Он снял с него обувь, уложил и накрыл одеялом.
“Будет лучше, если ты отдохнёшь, – тихо произнёс он, несмотря на то, что парень его уже не слышал. – То, что свершится завтра, отнимет у тебя много сил. А пока спи… Мы обязательно вызволим твою сестру… и заставим моего отца вернуть вас домой”.
Как ни в чём не бывало, Прокош покинул мастерскую и пошёл наверх, чтобы обсудить всё, что должно произойти уже завтра.