— Хорошо. На данный момент Джетт всех уделывает. Ты видела записку?
— Видела.
— Мы не будем здесь очень долго, а потом сразу домой. Что ты хочешь на своей пицце?
— Как всегда, курицу и ветчину... Кит, ты был в моей комнате?
— Нет. А что?
— Ничего. Просто на кровати книга, которую я там совершенно точно не оставляла.
— Может, Джетт?
— Да... может.
— Инди... с тобой все в порядке?
— Да, все в норме. Просто долгий день, вот и все.
— Ладно, в общем, мы скоро будем дома.
Я кладу трубку, завершая разговор с Китом, и смотрю на издевающуюся надо мной книгу.
Тянусь и поднимаю ее. Руки снова трясутся.
Я смотрю на нее и пальцами провожу по обложке. После этого бросаю ее обратно в коробку, которую закрываю крышкой. Поднимаясь на ноги, убираю коробку в шкаф, после чего закрываю дверь не только гардеробной, но и в собственное прошлое.
Глава тридцать первая
— Я ДУМАЮ В СЛЕДУЮЩЕМ ГОДУ УЙТИ ИЗ СПОРТА. Сделать этот сезон последним.
— Прости, что? — Каррик качает головой, подавшись вперед на своем стуле. — Я не уверен, что правильно расслышал. Ты только что сказал, что думаешь уйти из спорта?
— Даже не просто думаю. И говори на полтона тише. Уши. — Я рукой указываю на людей вокруг нас.
Мы в баре отеля. Каррику скучно, потому что Энди с Петрой ушли на ночные гуляния, так что я присоединился к нему. Хотя предпочел бы не быть здесь. В баре есть несколько женщин, и одна из них трахает меня глазами все те десять минут, что я нахожусь здесь. Брюнетка с большими сиськами. Тип женщины, которую я трахнул бы, не колеблясь ни секунды — но до того, как появилась Индия.
Теперь же мне неинтересны другие женщины. Я вижу только Индию.
— Ты первый, с кем я говорю об этом, так что держи себя в руках, то есть не говори никому, включая Энди, потому что пока еще ничего не решено.
|
|
— Ты еще не говорил об этом с Индией?
— Нет, — качаю я головой.
— Ну, на правах первого человека, удостоившегося такого признания, могу я спросить, какого хера ты пришел к таким мыслям?
— Потому что... — Я пожимаю плечами.
— Ох, ладно, это все объясняет. — Он вскидывает руки, после чего роняет их на колени. — Ты только что вернул свою карьеру и думаешь над тем, чтобы выбросить ее к херам собачьим.
— Я не выбрасываю ее к херам собачьим. — Я хмурюсь. — Мне тридцать один. Это последний год действия моего контракта. Конечно, его можно продлить, но я не уверен, что хочу. Сколько себя помню, я всегда был за рулем. Я практически лишился жизнь из-за любви к гонкам. Но сейчас все изменилось. Я изменился. Я думал, что возвращение будет для меня всем, но этого не случилось. Безусловно, я все еще люблю гонки. Просто иначе. Сейчас у меня есть то, что я люблю больше.
— Индию?
— М-м-м-м.
— Но Индия не просила тебя уйти, так ведь? — Он вопросительно приподнимает брови.
— Нет, не просила. Она никогда на этой не пойдет. Но, да ладно тебе, Каррик, ты же знаешь, что это за жизнь. Мы в дороге девять месяцев из двенадцати. Я едва ли буду видеться с ней. Я и сейчас с ней редко вижусь. И все не так, как у вас с Энди. Она ездит с тобой. Индия так не сможет.
— Так найми Индию, чтобы она работала на тебя. Совершенно очевидно, что у тебя очередной нервный срыв и тебе нужно вмешательство профессионала.
Я показываю ему средний палец.
— Слушай, даже если я придумаю какую-то должность и смогу убедить Индию бросить свою работу и перейти ко мне, чего я совершенно точно не сделаю, потому что я не эгоистичный ублюдок, у нее есть Джетт. У него школа. Ей нужно быть в Лондоне, а мне нужно быть с ней.
|
|
Каррик откидывается на спинку стула и делает глоток пива.
— Ты серьезно настроен, да?
— Да, серьезно. — Я начинаю сдирать этикетку с бутылки.
— Просто... не принимай поспешных решений. Сначала поговори с Индией, узнай, что она думает.
— Я обсужу это с ней, когда вернусь домой.
— Хорошо. Боже, без тебя все будет не так. В прошлом году было странно не видеть тебя на треке мешающимся перед глазами и стоящим на моем пути.
— И я люблю тебя, Райан, — усмехаюсь я ему.
— Ага, вот только не жди, что я уступлю тебе победу на чемпионате из жалости, чтобы ты ушел на высоте.
— Ха! Как будто мне это надо. Я надеру тебе зад, и ты знаешь это.
— Пошел ты, Сильва. В воскресенье я сделаю тебя. Мой болид летает как мечта. И на моей стороне лучший автомеханик.
— Да, так-то оно так. — Мне приходится согласиться. Энди — одна из лучших механиков. До аварии было время, когда я размышлял, как переманить ее к себе.
— Не беспокойся. Если ты уйдешь из спорта, я сделаю так, чтобы тебя запомнили величайшим пилотом. После меня, конечно.
Смеясь над ним, я делаю глоток пива.
— Итак, чем займешься, если решишь уйти? — спрашивает Каррик с неподдельным интересом.
— Не знаю. — Я ставлю бутылку на бедро. — Но мне придется что-то придумать, чтобы не сойти с ума от скуки, пока Индия будет на работе.
— Ты всегда можешь надираться и забавляться случайным сексом, как делал в прошлом году.
|
|
— Придурок.
— Я знаю, — усмехается он. — Но, если серьезно, ты же знаешь, что мой отец ушел с работы, когда я был юнцом, чтобы тратить все время на мою карьеру.
— И какое это имеет отношение к моему уходу?
— Ну, Джетт же проявляет настоящий интерес к картингу, и парень очень хорош. У него врожденный талант. Ты бы мог помогать ему оттачивать мастерство, подталкивать к гонкам, записывать на соревнования, создавать его репутацию. Благодаря этому твоя отошедшая от дел задница будет занята. Я знаю, что мои гонки обеспечивали отцу сильную занятость. Да и до сих пор так. И ты хотя бы по-прежнему будешь частью гоночного мира, так что я буду видеть твою уродливую рожу.
— Думаю, я бы мог. Но все будет зависеть от желания Джетта.
— Одержимый гонками парень получает шанс, чтобы его тренировал Леандро Сильва. Да-а, я уверен, он откажется, — посмеивается он.
Я раздумываю над тем, что сказал Каррик, когда слышу, что кто-то рядом со мной прочищает горло. Я поворачиваю голову, и моим глазам открывается вид на пару огромных грудей. То есть, они буквально напротив моего лица.
Я откидываю голову, чтобы увидеть, что цыпочка, трахавшая меня глазами, теперь стоит у бара рядом со мной.
— Ты Леандро Сильва, верно?
У нее английский акцент. Должно быть, она приехала ради гонок. И без сомнений знает, кто я. Хотя удивительно, что она не заприметила Каррика.
— Ну да. — Я улыбаюсь ей блестящей улыбкой, чтобы не показаться мерзавцем. Мне по-прежнему надо поддерживать имидж.
— Могу я сделать фото с тобой?
— Конечно. — Я задавил неприятное чувство. Последнее, чего мне хочется, так это фотографию с девицей, которая, вероятно, хочет забраться ко мне в штаны.
— Бев! — зовет она свою подругу у бара. — Иди сфотографируй меня.
Ее подруга шатается на высоких каблуках, ясно давая понять, что пьяна. Пока она забирает камеру у Больших Сисек, то строит мне глазки.
Большие Сиськи обнимает меня за талию и прижимается ко мне всем телом.
— Меня зовут Андреа, — говорит она, пытаясь звучать сексуально.
У меня это вызывает лишь отвращение.
— Приятно познакомиться, Андреа. — Я дружелюбно улыбаюсь ей. — Ты фанат гонок?
— Нет, мой парень фанат. Он огромный поклонник. Его компания достала ему билеты на гонки, так как он и его лучший друг смотрят их. Они взяли на эти выходные меня с Бев.
— Звучит мило. — Я смотрю вперед, готовый сфотографироваться и вернуться к своему пиву.
— На самом деле не очень, но мои выходные стали лучше благодаря встрече с тобой.
Я посылаю ей улыбку и снова отвожу взгляд, смотря прямо. Ее подруга будет делать это фото гребаную вечность.
— Итак, мой парень на ужине, треплется с какими-то клиентами компании, раз уж он тут. — Она льнет еще сильнее, шепча мне на ухо: — что значит — мой номер пуст следующие несколько часов. Хочешь пойти и трахнуться? Я делаю потрясающий минет, и очень хочу отсосать твой член. Спорю, он огромный. — Она рукой хватается за мое хозяйство через джинсы.
— Какого хера? — Я сдавливаю ее руку, чтобы убрать ее с моего хозяйства, и поворачиваюсь к не лицом.
У меня не было и шанса сказать хоть что-нибудь. Она уже припечатывается поцелуем.
Я отдергиваю голову и отталкиваю девицу прочь.
— Иисусе! Какого хера с тобой не так? Серьезно, ничего не будет. — Я поднимаю руки, пятясь от нее. — У меня есть девушка.
— И что? — Она пожимает плечами. — Я ей не скажу, если ты не скажешь.
— Ты не услышала с первого раза? Ничего, мать твою, не будет.
— Много теряешь. — Она снова пожимает плечами. — А что твой друг? — Она смотрит на Каррика. — Я не шучу насчет умения делать минет. Я хороша.
Каррик подавляет смех. Поднимая руку, он говорит:
— Я не сомневаюсь, и сказал бы тебе, что женат — и очень счастливо — но для тебя, совершенно очевидно, это не имело бы никакого значения. Так что я скажу, что ты определенно не в моем вкусе. Нет, спасибо, и на этом остановимся.
— Андреа, получились правда обалденные фотки! — Ее подруга светится от радости, возвращая телефон обратно.
Мой взгляд метнулся к экрану.
О, нет.
— Ты сделала фото, как она целует меня?
— Э, ну да, конечно, сделала. — Ее подруга смотрит на меня, как на тупого.
— И эта тоже ничего. — Андреа показывает мне экран, на котором видно фотографию.
Иисус Христос. Она не могла быть еще более дискредитирующей, даже если бы эта девица седлала меня. Ее рука на моем достоинстве, ее рот прижат к моему.
Да ради всего святого.
— Тебе нужно удалить эту фотографию. Сейчас же.
Услышав мой взбешенный голос, Каррик поднимается со стула и подходит ко мне.
— Я ни за что ее не удалю! — смеется Андреа. — Эта станет моей личной порно-фотографией, и я выложу ее на "Фейсбук". Бесчисленное количество "лайков" обеспечено. Я буду чертовой знаменитостью среди знакомых.
— Ты, блядь, серьезно? — Я подхожу к ней, но Каррик хватает меня за руку и тянет назад. — У меня, твою мать, есть девушка. А у тебя есть парень!
— Ему плевать. — Она пожимает плечами, отвечая безразлично. — Если он и заметит, то будет впечатлен, что я добилась поцелуя от тебя. Ты его герой. Он обожает смотреть твои гонки. Ты причина, по которой мы здесь.
Эта женщина сумасшедшая.
— Ты чокнутая. Ты и твой гребаный парень. А теперь удали эту херову фотографию.
— Нет. — Она дерзко вздергивает подбородок и убирает телефон в клатч.
Я стискиваю зубы от раздражения.
— Я не спрашиваю. Я приказываю. Удаляй гребаную фотографию.
Она смеется.
— Ты не можешь меня заставить. Хотя... — Она прикладывает палец к губам. — Эта фотография и то, что у тебя есть девушка. Спорю, я могу немало заработать, продав ее таблоидам.
Я рычу, без шуток.
— Пускай продает, — говорит Каррик, стоя рядом со мной. — Важно, чтобы Индия знала правду. Расскажи ей, что случилось, чтобы она была готова увидеть эту фотографию. Я был здесь. Я поручусь за тебя.
Игнорируя Каррика, я делаю шаг к Андреа, она же отступает от меня.
— Удаляй чертову фотографию, — повторяю я низким угрожающим тоном.
— Пошел нахер. — Она разворачивается на каблуках и начинает уходить.
— Ты долбаная сука! — кричу я ей в спину, теряя над собой контроль.
Останавливаясь, она разворачивается, и на ее лице появляется самодовольная ухмылка.
— Ты только что удвоил сумму этим комментарием. — Она взмахивает рукой, указывая на людей, наблюдающих нашу стычку. — Ты моя свидетельница, Бев, верно? — подталкивает она локтем свою подругу.
— Ага. — Бев задирает подбородок. — Я все слышала. Как он пытался наброситься на тебя, а когда ты отбилась, назвал тебя сукой.
Какого, мать его, хера?
Мне не следовало бы быть шокированным, но я в шоке. Думаю, я привык находиться с Индией, настолько хорошим человеком, что просто забыл, насколько ублюдочными могут быть люди.
— А ты... — Я указываю на Бев. — Ты херова давалка. Используй и это, чтобы увеличить сумму вчетверо, пара вы бездушных сук!
Андреа показывает мне средний палец, и они обе уходят.
— Хорошо разыграно. — Каррик кладет руку мне на плечо. — Думаю, ты справился довольно хорошо. Особенно мне понравилась реплика про бездушных сук.
— Отвали, — ворчу я, стряхивая его руку.
Он громко смеется.
— Хорошо, что ты уходишь из спорта. Если бы такое дерьмо продолжалось, ты бы ни за что не бросил эту гребаную карьеру. Ладно, старик. Давай прикончим пиво, и потом ты можешь позвонить Индии, чтобы рассказать о произошедшем.
Глава тридцать вторая
Я РАССЛАБЛЯЮСЬ В ВАННОЙ, потягивая вино, а Адам Левин говорит мне: "Всегда была только ты". То есть, не именно я, но девушка может помечтать, верно?
Затем мой телефон начинает сходить с ума. Когда я говорю "сходить с ума", то имею в виду быструю серию сообщений, следующих одно за другим и одновременное беспрерывное названивание.
Я вытаскиваю руку из ванной, стремительно вытираю ее полотенцем, висящим на вешалке-перекладине над моей головой, и поднимаю телефон с пола.
Я не узнаю номер, но в начале стоит код этого города, так что я отвечаю на звонок.
— Алло?
— Я говорю с доктором Харрис?
— Верно. Кто это?
— Меня зовут Салли, я оператор из "Безопаснейшей охраны", вашего охранного агентства. Я звоню, чтобы дать вам знать, что в вашем офисе сработала сигнализация. Я временно отключила ее, оповестила полицию и те уже в пути, чтобы проверить, в чем дело.
— Вы шутите? — Я сажусь, вокруг меня хлюпает вода. — В мой офис вломились?
— Пока я не знаю всей ситуации. Но если хотите, могу перезвонить вам, когда с нами свяжется полиция.
— Нет. — Я поднимаюсь и вылезаю из ванной. — Вы говорите, что полиция уже в пути. Я сама поеду туда. Спасибо за звонок.
— Это часть услуги, доктор Харрис. Прошу, позвоните мне сразу, как только полиция даст оценку ситуации. Я отсюда могу включить сигнализацию, и советовала бы вам установить новый код.
— Так и сделаю. Спасибо. — Я кладу трубку и хватаю с вешалки полотенце, чтобы обмотаться им.
Не могу в это поверить.
Я бросаю взгляд на телефон и вижу сообщение от Леандро. Четыре сообщения.
"Пытаюсь дозвониться тебе, но по какой-то причине нет соединения."
"Перезвони мне, когда увидишь сообщение."
"П.С. Я люблю тебя."
"Сильно. Целую."
Благодаря им на моем лице временно возникает улыбка, но затем я вспоминаю, что в мой офис возможно вломились.
Я напишу ему, как только узнаю, что произошло с моим офисом.
Я быстро натягиваю джинсы и футболку, оставляя волосы собранными, и лечу по лестнице вниз.
Только добегаю до нижней ступеньки, как в дверь входят Кит и Джетт с пиццей в руках.
— Привет, мам. В чем дело? — спрашивает Джетт, видя мое выражение лица.
— Мне только что звонили из охранной компании. В моем офисе сработала сигнализация. Я сейчас же еду туда.
— Ты шутишь, — говорит Джетт.
— Хотела бы, — вздыхаю я.
— Хочешь, поеду с тобой? — спрашивает Кит.
— Нет, все в порядке. Там будет полиция.
— Полиция? — хмурится Кит.
— В этой охранной организации такой стандарт, чтобы полиция выехала на место, где сработала сигнализация. Оставайся здесь с Джеттом.
— Ну, возьми с собой Джону, для безопасности.
— Нет. Я бы предпочла, чтобы Джона остался здесь и просмотрел за Джеттом.
— Со мной все в порядке, — говорит Джетт.
— Я пригляжу за Джеттом. — Кит одаривает меня многозначительным взглядом. — Бери Джону.
— Ладно, — уступаю я, не имея энергии спорить с Китом. Я обуваю балетки, накидываю пальто и кладу телефон в карман. — Увидимся позже. Оставьте немного пиццы.
Я выхожу в ночь с продирающим до костей воздухом и иду к машине Джоны. При моем появлении он выбирается из автомобиля.
— Кое-какие проблемы в офисе, сработала сигнализация, так что мне нужно отправиться туда. Кит остается здесь с Джеттом.
— Хорошо. Я отвезу вас.
По пути к офису я размышляю, звонить ли Леандро, но решаю подождать, пока не узнаю, что произошло.
У здания я вижу машину полиции. Джона паркуется прямо за ней. Я вылезаю из авто, Джона следует за мной. Я подхожу к офицеру-женщине, стоящей у машины.
— Я доктор Харрис. В этом здании мой офис, — говорю я ей. — Мне позвонили из «Безопаснейшей охраны» и сказали, что сработала сигнализация.
— Боюсь, в ваш офис вломились, доктор Харрис.
— Зачем кому-то вламываться в мой офис? Там нет каких-то особых ценностей. Только мой «Аймак». О, черт! Мой «Аймак» украли? Там много информации о пациентах.
— Когда я была в вашем кабинете, доктор Харрис, то не видела компьютера. Боюсь, там наведен некоторый беспорядок. Мы ждем кое-кого, чтобы снять отпечатки. Но вы можете войти и посмотреть, что пропало, если ничего не будете трогать.
— Хорошо, я пойду сейчас же. Простите. Я не услышала вашего имени.
— Я офицер Феллоус. Мой коллега офицер Хантер сейчас в вашем офисе.
Я следую за офицером Феллоус, Джона идет сразу за мной. Офицер Хантер стоит у ресепшена. Стойка кажется нетронутой, не считая «Аймака» Софи, который пропал.
— Хантер, это доктор Харрис. Это ее офис. Я сказала, что она может осмотреться, глянуть, что пропало, но ничего не трогать.
— Конечно, — отвечает он.
Проходя мимо офицера Хантера, я прохожу в двери своего кабинета, который всегда запираю в конце рабочего дня. Сейчас же дерево выглядит разнесенным в щепки в месте, где был замок, который вынесли с удара. Я резко вдыхаю, когда захожу в кабинет. Все в комнате разрушено: мебель перевернута, книжный шкаф на полу, книги и бумаги валяются повсюду.
Моего «Аймака» нигде нет.
Твою мать.
— Что-нибудь пропало?
Я поворачиваюсь на голос стоящей в проходе офицера Феллоус.
— «Аймак» моей секретарши оттуда. — Я указываю за спину офицера. — И в этой комнате пропал мой «Аймак». — Я глубоко вдыхаю. — Там вся информация о моих пациентах. Конфиденциальные детали. Файлы запаролены, но все равно… — Я замолкаю, обеспокоенная тем, что личная информация о моих пациентах и детали их лечения могут быть кем-то прочитаны.
— Я бы не беспокоилась. Уверена, что ноутбук будет отформатирован и сбыт на руки скупщиков краденного довольно быстро. Именно так обычно и происходит.
— Я не получу его обратно?
— Сомневаюсь в этом. — Она смотрит на меня, и в ее глазах смирение. — Хотя, все это странно. Когда мы сталкиваемся с грабежом, то обычно место не громят вот так. Они просто берут, что им надо, и уходят, особенно когда срабатывает сигнализация. Вероятно, наркоманы под кайфом.
Я выдыхаю рывками.
— Не могу поверить. — Я качаю головой, не в силах принять происходящее. — Думаю, лучше мне позвонить в страховую.
— Мне жаль, доктор Харрис.
Я выхожу из кабинета за офицером Феллоус. Джона все еще у стойки ресепшена, ждет меня, офицера Хантера нигде не видно.
— Я буду снаружи, — оповещает меня офицер Феллоус, покидая помещение.
— Что-нибудь пропало? — спрашивает меня Джона.
— Из того, что я заметила — наши с секретаршей «Аймаки». Ох, и еще разнесли мой кабинет.
— Разнесли? — хмурится он.
— Ага. Мебель перевернута, повсюду валяются книги и документы. Будто через кабинет пронесся торнадо.
Его брови сходятся на переносице.
— Мне нужно сделать звонок, убедиться, что Пол все еще в Манчестере.
— Что? Думаете, это мог быть он? Офицер сказала, что это скорее всего обычный грабеж.
— С каких это пор при обычном грабеже разносят помещение? Я сделаю звонок, чтобы убедиться, что он все еще там. — Он достает телефон из пиджака и звонит. — Это Джона. Мне нужно проверить один электронный браслет. Пол Коннелли. Ага. Перезвони. — Он убирает телефон обратно в карман. — Через пару минут мы узнаем, там ли он еще.
— Ладно. — Я начинаю нервно теребить пальцами.
Кажется, будто до звонка проходит вечность.
— Да? Он все еще там. — Он встречается со мной взглядом. — Хорошо. Спасибо. — Вешает трубку. — Он все еще дома в Манчестере. Это не он.
— Слава богу, — я выдыхаю с облегчением.
— Я позвоню Андре, расскажу ему о случившемся. Вы, может, захотите позвонить Леандро. Андре позвонит ему сразу после моего звонка, он должен все время отчитываться, так что вы, возможно, захотите опередить его.
— Я позвоню прямо сейчас.
Глава тридцать третья
— Я ЛЕЧУ НАЗАД ПЕРВЫМ ЖЕ РЕЙСОМ. — Я подрываюсь с постели, хватаю джинсы со стула и натягиваю их.
— Нет, оставайся там, — раздается на линии твердый голос Индии.
— Тебя только что, черт подери, ограбили, Индия. Я возвращаюсь домой.
— Ограбили мой офис. Я не была в опасности. Я была дома.
— В твой офис вломились, а угрожавший тебе гребаный педофил как раз недавно вышел из тюрьмы. Совпадение? Не думаю. Я возвращаюсь домой. Это не обсуждается, Индия.
— Это совпадение. Джона проверял электронный браслет Пола. Он все еще дома в Манчестере. Леандро, — она меняет тон голоса, делая его мягче, — Тебе нужно остаться в Бельгии. У тебя гонка.
— Сейчас мне на эту гонку вообще насрать, — огрызаюсь я.
— Тебе, может, и насрать, а вот твоей команде — нет. И твоим спонсорам, и фанатам, купившим билеты, чтобы посмотреть гонку — им всем не насрать. Грабители не имеют никакого отношения к Полу. Полиция считает, что это были наркоманы, искавшие что-нибудь, что можно продать.
— Блядь! — Рукой я провожу по волосам, потирая череп, чувствуя себя раздраженным, беспомощным, и проникаясь ненавистью к тому, что ничего не могу сделать. — Кто, мать твою, грабит психотерапевтов? Не похоже, чтобы у тебя в офисе было что-то ценное.
— Полиция считает, что они могли наткнуться на надпись на двери, зацепиться за слово «доктор » и посчитать, что у меня есть рецепты на таблетки.
— Чертова падаль, — рычу я. Беря паузу, я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Я сжимаю переносицу. — Ты в порядке? — спрашиваю я ее.
— Со мной все хорошо, малыш. Не беспокойся.
— Я буду беспокоиться, потому что пока ты там, а я здесь, я чувствую себя охеренно беспомощным. Как же паршиво, что я сейчас не с тобой, чтобы помочь.
— Один звук твоего голоса уже помогает мне. И те сообщения, что я получила. Они поступили в то же время, что и звонок от охранной компании, так что я отправилась прямо в офис. Прости, у меня не было возможности ответить.
Я кривлюсь, вспоминая, почему написал ей сообщения.
— Не переживай по этому поводу. Где ты сейчас? Можешь говорить? Тебе нужно кое-что знать. Причина, по которой я написал… Боже, всю ночь происходит какое-то дерьмо.
— Я в машине Джоны. Он в здании офиса, звонит Андре. Что случилось, Леандро?
Я слышу в ее голосе очевидное беспокойство.
— Тебе не о чем волноваться… и мне очень жаль взваливать на тебя это, когда ты и так должна справляться с фактом ограбления, но не хочу замалчивать это, да и потом, в новостях появятся фотографии, и ты увидишь их.
— Фотографии? — В ее голосе холод. — Какие фотографии?
Я выдыхаю.
— Мы с Карриком были в гостиничном баре, пили пиво. Подошла женщина, попросила с ней сфотографироваться. Ну, я сказал «да», потому что должен делать подобное дерьмо, но, короче говоря — и это прозвучит очень плохо, Индия, так что сначала выслушай меня — эта женщина делала мне предложение, пока ее подруга фотографировала нас и… она схватила меня за хозяйство. Когда я попытался отодрать от себя ее руки и шокированный развернулся к ней лицом, она… поцеловала меня. — Я сам вздрагиваю от того, что рассказываю ей. — Ее подруга всю эту гребаную катастрофу запечатлела на камеру… и я… вроде как потерял терпение. Она грозилась продать эти фото прессе, — тороплюсь я добавить. — Так что я мог назвать ее бездушной сукой, а ее подругу херовой давалкой.
Когда я договариваю, то на том конце линии слышу только абсолютную тишину. Я закрываю глаза, переживая о том, что же сейчас творится в голове Индии.
— Индия… детка, ты еще здесь?
Она выдыхает.
— Здесь.
Облегчение.
— Ты… нормально?
— В процессе.
— Прости.
— Не твоя вина, что какая-то помешанная женщина набросилась на тебя. Вообще-то, я немного, черт подери, зла. Если бы такое сделал парень с девушкой, то его бы арестовали за домогательство.
Моих губ касается улыбка.
— Я так, черт подери, люблю тебя, очень сильно, Индия Харрис.
— Я тоже люблю очень сильно, Леандро Сильва.
— Когда сезон закончится, я возьму тебя и Джетта в длительное путешествие, где не будет грабителей-наркоманов или психованных, лапающих промежность женщин.
— Звучит как рай.
— Так и будет, детка. Обещаю.
— Мне нужно идти, — вздыхает она. — Нужно звонить в страховую, и кто-то едет снимать отпечатки пальцев. Мне придется подождать, пока они закончат, чтобы я могла позвонить в охранную компанию, и они бы могли перезапустить сигнализацию. Хотя не похоже, чтобы там осталось что-то, что можно украсть.
— Оставь. Езжай домой и реши проблемы с сигнализацией утром. Как ты и сказала, красть там больше нечего.
— Да… может, так и надо поступить. Сначала нужно позвонить Софи, ввести ее в курс дела. Нам нужно отменить все записи на приемы в понедельник, потому что, кажется мне, что к тому моменту я не смогу вернуть кабинету хоть сколько-нибудь подобающий вид. Нужно достать новую мебель и компьютеры. Боже, у меня голова болит только от мыслей обо всем этом. Ох, денек завтра будет шибанутый.
—Шибанутый? — смеюсь я.
— Это значит… не очень хороший. Вообще, я понятия не имею, где услышала это и почему использовала, — хихикает она, и этот звук меня успокаивает.
— Обожаю этот звук, — говорю я ей. — У тебя милейший смех.
— А у тебя сексуальнейший голос. И этот акцент… — Она замолкает.
— Мой акцент заводит тебя? — Мой член готов внимать.
— Может, — признается она робко.
— Estoucomsaudadesdevocê.
Она мягко постанывает.
— Скажи, что это значит?
— Я сказал, что соскучился по тебе.
— Я тоже соскучилась, очень. Скажи еще что-нибудь по-португальски.
— Precisomuitotefoder.
— А это что значит? — У нее хриплый голос, из-за чего мой член становится еще тверже.
Я накрываю его ладонью, трогая сквозь джинсы, и нуждаясь в том, чтобы его коснулась она, а не я сам.
— Я сказал, что действительно хочу трахнуть тебя.
Она сексуально хихикает.
— И мне действительно нужно быть трахнутой тобой.
Я рычу, сжимая член рукой.
— Позвони мне, как только будешь дома. Чтобы я мог заставить тебя кончить своим голосом.
— На португальском? — В ее голосе нежное воркование.
Я закрываю глаза, проникаясь звуками, представляя ее рядом с собой.
— Что захочешь, детка. Мне только нужно будет слышать, как ты кончаешь.
— Обожаю, как ты можешь исправить любую ситуацию сексом.
— Это дар.
— Дар, которым ты умеешь управлять. Позвоню тебе, как только буду дома, в постели. Люблю тебя.
— И я тебя люблю.
Прекращая разговор, я кладу телефон на кровать и хватаю из холодильника бутылку воды, прибавляя звук на телевизоре. Черта с два я теперь засну. Теперь только тогда, когда буду знать, что она дома, в безопасности.
И если до этого я не был уверен насчет ухода из спорта, то теперь решение принято окончательно. Этот сезон будет последним, и после этого года я никогда не оставлю Индию одну.