Всё началось, когда Дима Валявский бросил клич «На Фишт!», и пригласил в поход человек 20. В ходе подготовки количество могущих пойти уменьшилось вдвое. Серёга Здражевский самовыдвинулся в завхозы, и вместе с Колей и Димой затарился едой.
В пятницу после работы я на всех парах мчал домой. Успел помыть голову, съесть пряник и кусок сыра, когда за мной заехал Димон, уже захвативший Серёгу. Мы забрали Неллю, встретились с остальными на Восходе, и помчали на Яворовую поляну.
Горы не хотели пускать нас к себе. За два часа до выезда в стороне гор громыхал гром и чернело небо. Затем машина Димы отказывалась ехать, пару раз заглохнув по дороге. Один раз пришлось заводить с толкача.
До цели добрались в начале девятого вечера, и к месту ночёвки шли уже с фонариками. Однако далеко идти не пришлось: вместо бивака возле реки Армянка, мы разбили лагерь в минуте ходьбы от места стоянки, на хорошей поляне среди леса с кострищем, столиком и лавочкой. Вечер предполагалось провести в режиме алкотура, со всеми атрибутами: шашлыки, гитара, «топливо». Нелля достала некую адско-сатанинскую настойку из мёда и трупов пчёл. На пробу – пойдёт, но для массового питья – ужасно противная, пробирающая до костей выпивка. Гулянка затянулась до двух ночи. Дежурным разрешили проснуться в семь утра, так как грядущий день ожидался быть прогулочным.
Но я проснулся в шесть (спал без задних ног; кажется, ночью капал дождь), и отправился на поиски воды. Пришлось чесать полкилометра до самой Армянки, так как на развилке тропинок пошёл по менее грязной, на шум воды. И зря. Потому что совсем недалеко протекал ручей, к которому нужно было идти по правой тропинке. Когда вернулся, лагерь всё ещё дремал. Из палатки, где спали Вика, Камаль и Дима, раздавался мирный храп последнего (предположительно). Успел развести костёр и повесить закипать котелок с водой, когда на свет начали появляться дежурные.
Завтрак приготовили, поели, собрались не спеша, и отправились в путь, предварительно закинув лишние вещи в машины (в том числе и гитару) и купив билеты в заповедник у егеря. Шли немного размешивая грязь по лесу. Затем вышли на высокотравные луга, откуда всю дорогу открывался потрясающий вид на горы Блям и Оштен. Во время этого перехода к приюту «Фишт» и описывать-то нечего: шли неспешно, прогуливаясь, преодолели два несложных перевала – Гузерипльский и Армянский. После первого из них на горизонте начал появляться наш главный герой – Фишт. К четырём часам вышли к приюту. Я, Димон и Серёга поплескались в Белой, исток которой виднелся на отроге Оштена, недалеко от Фишт-Оштенского перевала. Сам же Фишт нависал над нами всем своим величием, хорошо выставляя на обзор свою вершину. А непослушный Оштен тем временем баловался густыми облаками, а порой и плотными тучами.
Мы разбили лагерь, и в скором времени на приют зарулили знакомые лица: Женя Дуванский и Галя Танская. Мы поулыбались и помахали им издалека, а позже они заходили проведать наш лагерь, но я этого момента не застал, обходя просторы приюта и устраивая фотосессию растениям.
Во время обеда, Коля, сидевший лицом к мостику через Белую, воскликнул: «О! Хомяк!». Все обернулись и увидели, как мостик переходит не менее знакомая нам Саша «Шура-Мура» Енина в сопровождении неместных туристов. За ней вскоре прибыло семейство Шинкевичей. Со всеми поздоровались, и решили идти на восхождение примерно в одно время.
А пока что был свободный, тихий, тёплый, спокойный вечер, и мы успели на территории приюта залезть на три скалы, в том числе на Фиштёнок, где немало нафоткались в разных позах.
Уже часам к восьми вечера начала выпадать роса, смачивая палатки и лежащие на земле вещи. Становилось сыро, хотя и тепло.
Подъём назначили на полчетвёртого утра. Дима предупредил всех, в ком сомневался, что восхождение будет не из лёгких, поэтому Камаль, Суанда и Саида благоразумно отказались идти на штурм вершины. Для Камаля и Саиды это вообще был первый серьёзный поход.
Отбой был в полдесятого. Спалось как-то не очень: то холодно, то жарко, то удобно, то неудобно, тут ещё и горло болело, пока, наконец, в 3:30 утра не сработал будильник и не вынудил выбраться наружу, где было сыро и холодно. До того холодно, что меня всего колотило, пока я шёл к речке умыться, где температура воды была, наверное, градуса два. Пришёл назад, приоделся, взял котелок с недоеденным ужином и снова побежал к реке отмывать его от застывших макарон. Пока бегал туда-сюда, немного согрелся. После завтрака и горячего чая прям вообще нормально стало. А тем временем группа Шинкевичей и Ениной уже вышла на маршрут. Было уже пять утра. Мы допили чай, взяли заготовленные с вечера штурмовички и через 15 минут тоже отправились на покорение вершины. Я оделся как на Северный Полюс: двое штанов, футболка, толстовка, гамаши-фонарики. Ко всему прочему взял ещё с собой всю остальную имеющуюся у меня в наличии одежду. В итоге, через несколько минут после начала восхождения, подходя к Красным скалам и выйдя из тени Оштена на солнце, мы начали раздеваться. Спортивные штаны я запихнул в рюкзак, толстовку повязал на пояс, а вот для гамаш места уже не оставалось, поэтому я припрятал их под камень у тропы, откуда и забрал их на обратном пути.
Ещё через несколько минут восхождения начались нервы и психи, вызванные частыми остановками в ожидании Нелли, и озвученные вслух Димоном. Сомневались, что успеем к вершине до начала там плохой погоды, приходящей в районе полудня, и что вернёмся на Яворову поляну за световой день. Но, тем не менее, ползли всё выше и выше. Для меня так вообще восхождение казалось прогулочным. Во время частых привалов можно было даже отвлечься на фото растений.
Фишт пока был чист, а Оштен чуть ли не с самого утра уже начал стягивать к себе своих любимых друзей – облака.
Вскоре начали попадаться снежники, но до ледника ещё было далеко. А вот когда вышли на ледник, то отличить его от снежника было невозможно, так как он был весь закрыт снегом, мокрым, но плотным. Кошки не понадобились, ни сейчас, ни позже, так как протекторы кроссовок вполне хорошо справлялись с задачей вгрызания в снег.
Долгое время шли по леднику в обычной летней походной одежде, но вот и на Фишт налетело облако и стало прохладнее. Чуть приоделись. И пошли потихоньку дальше до гребня, ведущего на вершину. Чтобы забраться на гребень, нужно было карабкаться по крутым скалам до скальной полочки. В некоторых местах были провешены верёвки для подстраховки, но, в принципе, все места проходились и свободным лазанием. Всё заволокло облаком. Никаких панорам видно уже не было. Одна белая пелена с видимостью максимум на 30 метров.
На полке уже отдыхала Саша с парой туристов и хрумала из ведёрка ништяк. Мы угостились по ложке сладким кушаньем, чуть передохнули и начали карабкаться дальше, но на этот раз уже по снежному склону, крутизна которого была около 80 градусов и высота примерно 15 метров. На этом участке мне очень хорошо помог ледоруб, которым удобно зарубаться перед собой в снег, после чего переставлять ноги по уже протоптанным ступеням.
А на вершине гребня нас приветствовал Егорка! Тот самый, который Кичигин. Оказывается, он ночевал на вершине и сейчас уже спускался. Но к вершине пошёл с нами ещё раз. Тем более, что осталось пройти совсем немного. Ещё метров триста, и вон уже виден крест, венчающий вершину. Ещё двести – и мы у креста, на вершине, высотой в 2867 метров над уровнем моря. Я даю «пятифана» Димону, добравшемуся туда первому, за достижение цели. Пока все подтягивались к вершине, облако начало рассеиваться, открывая потрясающие виды на крошечный приют и весь Фишт-Оштенский массив.
С полчаса мы потратили на созерцание, фотосессию и перекус, после чего предстоял непростой путь вниз в обратном направлении. До спуска с гребня прошли легко, кое-где даже проехались на ступнях как на лыжах. Один раз довелось упасть и зарубиться ледорубом, чтобы не уехать дальше, но так, скорее, для развлечения, а не безопасности. Подойдя к краю гребня, там, где был подъём по снежному склону, я подумал, что сейчас что-то будет. Что-то, из-за чего мы надолго застрянем на этом участке. Понятно, что поводом для тревоги была Нелля, для которой даже незначительные спуски – дело крайне непростое. Я начал спуск, придерживаясь той же техники, что и при подъёме: лицом к склону, зарубаясь перед собой ледорубом, с тремя точками опоры. Уже перед самой полкой поспешил, не успел убрать вниз ногу и заехал себе лопаткой ледоруба по колену. Не особо больно, но последующие спуски колено добили, и всю дальнейшую дорогу до Яворовой поляны я шёл хромая.
Димон спустился первым, затем я, за мной Коля, Таня и Вика. Сергей шёл замыкающим, чтобы не оставлять Неллю одну. При первых же шагах на спуске Нелля застыла от страха и никуда двигаться больше не хотела, несмотря на попытки Серёги объяснить ей алгоритм спуска. В это время мы с Димоном на полке набирали воду, стекающую тоненькими струйками с тающего козырька снега. Девчонки отдыхали чуть левее, а Коля стоял под «ступеньками». Вдруг я услышал крики Нелли: «А-а-а-а! Серёга поехал!». Поднимаю голову и вижу набирающего скорость Серёгу, катящегося по снегу. Ору ему: «Зарубайся!!!». Но в этот же момент замечаю, что у Серёги нихрена нет его ледоруба, а над ним мелькает трекинговая палка. В следующие три секунды у меня чуть сердце не стало: в первые две – пока Серый катился с набором скорости с обрыва, в третью – когда Коля львиной хваткой вцепился в Серёгу, после чего они ещё несколько десятков сантиметров проскользили вместе и остановились в полуметре от обрыва. К счастью, всё обошлось синяками.
А Серёгин ледоруб был у Нелли… Но он ей всё равно никак не помогал. Тут Димон достал кошки, нацепил и полез к Нелле. Сначала он пытался, как и Серёга, объяснять, как и куда надо ставить ноги и чем держаться, но в итоге начал загонять в снег попеременно два ледоруба, организовывая таким образом ступеньки для Нелли. С горем пополам операция была завершена. Снимали Неллю, а спасли Серёгу. Колян, огромное спасибо тебе! Серёга нам нужен! Серёги не может не быть!
В дальнейшем мне казалось, что весь оставшийся поход Серый пребывает телом с нами, а мыслями где-то в далёких кулуарах своего сознания, ощущения своей экзистенции и бытия. Вскоре после инцидента, на вопрос Нелли о его чувствах во время полёта, Серёга в пылу аффекта послал её куда подальше.
Ну, а дальше уже была совсем несложная дорога вниз. Мне казалось, что часть из нас с ледника слетела, а не сошла, так как иногда мы бежали, иногда скользили и просто радовались солнечной погоде. А Оштен в это время громыхал своими тучами.
К трём часам мы вернулись в приют. Уже уставшие, но с осознанием того, что идти ещё больше двенадцати километров. Только успели упаковаться, как начался дождь, который заставил нас спрятаться в беседке, где мы попили чаю, переждали непогоду и отправились домой. Усталость давала о себе знать, но желание добраться до машин до наступления темноты гнало вперёд. В полдевятого вечера мы, по уши в грязи, завершили свой штурмовой путь. Но испытания на этом не закончились, в частности для водителей. Предстояла ещё двухчасовая поездка. Где-то уже под Тульским Дима не выдержал, остановился и вышел из машины размяться, чтобы не заснуть. Я облил ему голову водой, чтобы немного взбодрить, и уже после этого миссия была выполнена, все развезены по своим местам. Уставшие, но счастливые. Впрочем, как и всегда после похода.