ОБРАЗЫ-СИМВОЛЫ В ПОВЕСТИ А. С ПУШКИНА

«КАПИТАНСКАЯ ДОЧКА»

Произведениям Пушкина свойственны символические образы.

Именно они определили поэтику таких произведений поэта, как поэма «Медный всадник» и повесть «Пиковая дама». Присутствуют символические образы и в пушкинской «Капитанской дочке». Автор вводит их для того, чтобы постичь хотя бы контуры того явления, которое называется «русским бунтом», и чтобы познать, как-то оп­ределить личность простого казака, ставшего вождем народного вос­стания.

С первым образом-символом мы встречаемся в то время, когда Петр Гринев следует вОренбург. Это — метель. По дороге ямщик указал Гриневу на маленькое облачко и предложил вернуться назад и переждать, так как это облачко предвещало большой буран, один из тех, что часто встречаются в этой местности и приносят огромные бе­ды. Не послушав предостережений ямщика и Савельича, молодой дворянин принимает решение ехать дальше. Прошло совсем немного времени, и «облачко обратилось в белую тучу, которая тяжело поды­малась, росла и постепенно облегала небо. Пошел мелкий снег — и вдруг повалил хлопьями. Ветер завыл; сделалась метель. В одно мгновение темное небо смешалось со снежным морем. Все исчезло». Не видя дороги, кони остановились. Неизвестно, что бы могло про­изойти, если бы потерявшиеся путники не заметили вдруг «„незна­комый предмет, который тотчас и стал подвигаться нам навстречу». Этим предметом оказался человек.

Читая страницы, где идет описание метели, мы не замечаем в этом природном явлении ничего символического — метели в этой ме­стности явление обычное. Но позже, когда нам становится понятно, что этим человеком был Пугачев и мы мысленно возвращаемся к со­бытиям метели, то становится ясней ясного, что метель — грозное проявление стихии природы — символ, выражающий и могучую сти­хию народного мятежа, народного восстания, бунта. Вот почему имен­но из метели появляется Пугачев и почему он стоит, в отличие от дворянина Гринева, «на твердой полосе».

Поравнявшись с незнакомым человеком, Гринев называет его «му­жичком», «дорожным». На постоялом дворе и во время прощания он уже величает его «вожатым», то есть — проводником. Пушкин прида­ет Пугачеву символический образ вожатого. И это тоже мы понимаем позже, тогда, когда убеждаемся, что Пугачев вывел Гринева не только из метели, как природного явления, а и из мятежа, который, скорее всего, смел бы Гринева.

Символичен и сон Гринева, который он видит сразу же после встречи с вожатым — Пугачевым. На первый взгляд — обыкновен­ная нелепица, которая может присниться каждому человеку. Но по­том, сравнивая все события, которые происходили с Гриневым, мы узнаем в чернобородом человеке, который привиделся молодому дво­рянину во сне и которого мать Гринева назвала его крестным от­цом, — вожатого, а значит, Пугачева.

Но чернобородый мужик это даже не сам Пугачев, это поэтичес­кий образ могучего народного характера. А мертвые тела в комнате — жертвы восстания Пугачева.

Символичны и ласковые слова чернобородого мужика — «не бойсь!..» Подумаешь — абсурд, как можно не бояться, когда вокруг мертвые тела. Но зная, как развивались события после сна, мы дей­ствительно убеждаемся, что Гриневу не стоило бояться: Пугачев обо­шелся с ним по-человечески, делал ему только добро.