Погибшим и выжившим в Дагестане посвящается
Ну, что тебе сказать за Дагестан…
Всё, как обычно – там война и горе.
Давай не будем: ты пойми, братан.
Там боль и грязь, там просто крови море.
Я всё, что видел, помнить не хочу:
Истерзанные души молодые.
Им в восемнадцать много по плечу,
Да только вот они совсем седые.
Глаза закрою – снова как во сне
Разодранное брюхо БэТээРа,
Обугленные трупы на броне,
Двух пацанов совсем и офицера.
Ну, что тебе сказать за Дагестан…
Ты помолчи, не сыпь на рану соли.
Давай по сотке за душу, братан,
Быть может, легче станет ей от боли.
Эх, дороженьки чеченские…
Эх, дороженьки чеченские,
На кавказкой стороне…
Не по мирному, как водится,
С АКаэСом на броне.
По ущельям да по горушкам,
Блокпосты да КПП.
Пацанята наши, русские,
БэТээРы, БээМПэ.
Ну зачем, скажите, горюшко,
Ну зачем, скажите, кровь,
Им бы миленьким, хорошеньким
Жить да думать про любовь.
А мальчишки стали взрослыми
Да на жизнь почитай…
Ну за что ж над их могилами
Дикий крик вороньих стай?
Эх, дороженьки чеченские,
С АКаэСом на броне…
Жизнь и смерть – всё так обыденно
И так страшно на войне.
Не могу забыть
А над Грозным стелется,
Чёрно-сизый дым.
Самому не верится в то,
Что стал седым.
Видел грязь да кровушку…
Всё забыть хочу.
За сирот, за вдовушек
По ночам кричу.
БэТээР, расколотый
Взрывом, пополам.
Пацанят молоденьких
Не вернуть уж нам.
Трассера в пол небушка
За ушедших – боль.
Да горбушку хлебушка,
Да от пота соль.
Дым над Грозным стелется,
Чёрно-сизый, глядь.
Наливай по «соточке»!
Хватит душу рвать.
ИЗ РАНЕЕ ОПУБЛИКОВАННОГО
Моя гитара
Что-то снова грустно стало,
Сам не знаю почему.
Со стены сниму гитару
Да и грусть свою уйму.
В руки я возьму гитару,
Подберу аккорд простой,
Снова вспомню дом свой старый
И приход друзей гурьбой.
Как нам пелось и смеялось!
Ничего уж не вернёшь...
Ты одна со мной осталась,
Только ты меня поймёшь.
Я возьму гитару в руки
И по струнам проведу...
Нет, не просто, не от скуки –
Только в ней покой найду.
Грустные глаза
Такие добрые и милые,
Такие грустные глаза...
И по щеке бежит тихонечко
Хрустальной капелькой слеза.
И на душе теплей становится
От добрых, нежных глаз твоих,
Но вместо слёз мне очень хочется
Твою улыбку видеть в них.
Улыбку светлую и милую,
Чтоб закружилась вдруг земля,
Запели птицы с новой силою,
И зацвели вокруг поля.
Такие нежные, хорошие,
Такие грустные глаза,
И по щеке твоей, непрошено,
Скользит тихонечко слеза.
Подожди
Ну, куда же ты бежишь, Малышка!
Подожди, постой, не торопись:
О любви красиво пишут в книжках,
Но совсем другое – это жизнь.
Вроде был и добрый и хороший,
Слов красивых много говорил...
Но в одно прекрасное мгновенье
Улыбнулся, предал и забыл.
Что же, в жизни всякое бывает.
Только в этом виновата ты,
Что ушла, своей судьбы не зная,
И швырнула под ноги цветы.
Звать тебя, Малыш, поверь, не стану,
За тобою вслед не побегу,
Лучше уж совсем один останусь.
О тебе лишь память сберегу.
Ну а ты... А ты сама собою,
Бог тебе судья – и всё на том.
Всё, что было, всё ушло с тобою,
Только боль осталась на потом.
Причал
Майскою, весеннею порою
Как-то раз девчонку повстречал
И, казалось, в этом бурном море,
Наконец-то, отыскал причал.
Закружились дни, как будто в сказке,
Никогда мне их не позабыть.
Не забыть мне нежности и ласки
И улыбки милой не забыть.
Думалось, что счастье будет вечным...
Только в этой жизни всё не так:
Радость не бывает бесконечной,
Не бывает долгой никогда.
Точно так же и у нас с тобою:
Было счастье. Было и ушло,
Хрупкою, прозрачною мечтою,
Как зимою снегом замело...
Майскою, весеннею порою
Как-то раз девчонку повстречал.
Мне казалось – встретился с судьбою...
Оказался миражом причал.
Прости
Не надо мне ни горниц золотых,
Не надо мне цветов красивых в поле...
А мне нужна одна лишь ты, лишь ты,
Как тихий, летний ветерок на воле.
С тех пор, как повстречались мы с тобой,
Я сам не знаю, что со мной случилось,
Ты стала для меня моей судьбой.
Но жизнь жестоко так распорядилась.
Твоих, увы, не позабыть мне слов,
И рук, которые меня касались.
Как жаль, что не вернуть назад любовь,
Ведь мы с тобою навсегда расстались.
Прости, что не уходят прочь мечты,
Что сердце разрывается от боли.
Пойми, что мне нужна одна лишь ты,
Как тихий летний ветерок на воле.
Увы, надеяться не смею….
Увы, надеяться не смею,
Лишь об одном молю, любя:
Позволь, голубка, быть с тобою,
От боли уберечь тебя.
От боли, горя и обиды,
Что в нашей жизни есть порой.
От лжи, завистливо-скандальной,
От подлости, ничтожной, злой.
Хоть знаю абсолютно точно:
От этого спасенья нет.
Я всё отдам за эти губы
И милых глаз прекрасный свет.
И что-то требовать не вправе,
Лишь об одном молю любя:
Позволь мне рядом быть с тобою,
От злобы защитить тебя.
Любимой
Руки милой хороши
И глаза горошки...
Ты сотрёшь с моей души
Давней боли крошки.
Скажешь ты: «Попроще будь.
Жить полегче станет.
Всё плохое позабудь –
Боль и не достанет».
Что ж, спасибо вам за всё,
Милые горошки,
И слезинка по щеке,
И в ушах серёжки.
Не судьба
Ты говоришь: «На расстоянии,
Какие могут быть дела?»
Судьба столкнула нас случайно,
А между душами – скала.
Скала. Стена непонимания.
Пойми, всё это ни к чему.
Не надо грустного прощания:
Скажи: «Не нужен». Всё пойму...
Ты говоришь: «На расстоянии,
Какие могут быть дела?»
К чему бесплодные мечтания –
Любовь, как видно, не пришла.
Милой
Что молчишь ты, Милая?
Что-нибудь скажи…
Что-нибудь такое вот,
Чтобы для души.
От души – чтоб вдребезги,
Я не знаю сам.
Чтоб от этой болюшки
Сердце пополам.
Глаз твоих жемчужины:
Не видал таких.
Мне б, моё сокровище,
Утопиться в них.
И не надо больше мне
В жизни ничего,
Краше взгляда милого,
Взгляда твоего.
Что молчишь ты, Милая?
Что-нибудь скажи:
За сердце, за болюшку –
Для моей души.
Откровение
У гитары порванные струны,
А в душе моей – такая боль…
Ведь с такою милою и юной
Мы расстались навсегда с тобой.
Разошлись дороги нашей жизни,
Коли, что не так – рассудит бог.
На прощанье только грусть осталась,
И погас надежды уголёк.
Порванные струны у гитары,
А внутри – такая пустота…
В юности всё просто и прекрасно,
Только так бывает не всегда.
Уголёк
Капельки хрустальные
На щеках твоих.
И глаза печальные,
Мне бы только их.
Всё б отдал за эту вот
Нежность, доброту.
Полюбил девчоночку,
Да видать не ту.
А казалось, боже мой,
Это ж по душе.
Сказочку красивую
Не вернуть уже.
Юная и лёгкая,
Словно мотылёк.
Упорхнула милая,
Гаснет уголёк.
Как же быть
Часть 1
Повстречал я девчонку,
Оказалась не той.
Непослушная чёлка.
Не окликнешь – «Постой»!
Что же делать, Малышка,
Я босяк, ты не та.
Как картинка из книжки,
Как из сказки мечта.
Ты мила и красива,
Я же весел и груб.
И не хватит мне силы
Позабыть этих губ.
Этих слёз на ресницах,
Эх была – не была.
И любовь, словно птица,
Счастье ввысь унесла.
Твоя улыбка
Часть 2
Ну, что молчишь и улыбаешься,
Ведь на тебе сошёлся свет.
И без тебя, моя Журавушка,
Пути назад мне просто нет.
Босяк по жизни, что ж поделаешь.
Другого видно не дано.
Судьба-злодейка чёрно-белая,
Не жизнь, а чистое кино.
Приходит в сердце грусть непрошено.
Со мною рядом ведь не ты.
Прости за всё, моя хорошая,
За то, что не дарил цветы.
А ты стоишь и улыбаешься,
И милых глаз прекрасный свет.
Молю, скажи, что не прощаешься,
И больше счастья в мире нет.
Последний разговор
Я всё сказал… Добавить нечего.
Осталось в прошлом то «вчера».
Но без тебя, вдруг, стали вечностью
Все ночи, дни и вечера.
Ну что ж… Забыто обещание:
Не надо лживого добра.
К чему нам грустное прощание?
Скажи с улыбкой: «Мне пора…»
Конец печальной нашей повести.
Меня забудь и не зови.
Совсем не просто жить по совести,
Когда и не было любви.
Видать хотела по-хорошему,
Скорей, сочувствием жила.
И боль моей души заброшенной
Понять ты так и не смогла.
.
Чужая боль
Все мы в чём-то друг с другом схожи:
Каждый думает за своё.
Нас чужая боль не тревожит,
Нету дела нам до неё.
Что с того, что кому-то больно,
И кому-то не хочется жить?..
Лишь бы нам было тихо, спокойно,
Про других можно просто забыть.
Все мы злыми какими-то стали,
Все мы вечно куда-то спешим.
Но какими б ни шли путями –
От судьбы всё равно не сбежим.
А судьба. Она штука такая,
Что не знаешь – кого и когда...
Кто нам помощи руку протянет,
Если с нами случится беда.
.
Крик души
Говорим мы о боли, и смысла не зная,
Понимая в словах, презирая душой.
Тех, кто, страх презирая, с судьбою играя,
В неизвестность дорогую жизни ушел.
Вы не трогайте нас, нашу боль не тревожьте,
Мы, такие, как есть. нам другими не стать.
Это крест нашей жизни, поймите вы это.
Вам его не понять и увы не поднять.
Не судите вы нас, не просить что б прощенья,
От того, что не поняли, не по злобе,
Мы ведь просто живем, дай то бог не с коленей.
Мы ведь просто живем, улыбаясь судьбе.
Эмигранты России
Сколько их по земле разбросано,
Сыновей, Россия, твоих...
Называют их эмигрантами
На чужбине, в краях чужих.
И судьба у них тоже разная,
И у каждого здесь своё:
Кто-то сам из России уехал,
А кого-то погнало житьё.
А за что выгоняли? За разное –
И за совесть, за правду в лицо,
Обливали помоями грязными,
Надевали на шею кольцо.
Ситуация очень знакомая:
Нет добра уж сейчас среди нас,
Коли умный, так «белой вороною»,
Коли глупый, так прямо в глаз.
Почему-то живём и не каемся,
Ни святого у нас, ни добра.
Может, хватит уж боли да горюшка,
И покой обрести нам пора.
Сколько их по земле разбросано,
Сыновей, Россия, твоих...
Но ты помнишь, Россия, ты помнишь,
Мать Россия, ты помнишь о них.
Размышление о жизни
Я от этой жизни волком стал.
Говорят, что сладу нет со мной.
За грудки порой судьбу хватал.
Потому что жизнь – это бой.
Я хотел бы многое забыть.
Временами не хватает сил
Плакать и смеяться, и любить.
Но не сдался – значит победил.
Только вот беда: куда бежать?
Не уходит боль из сердца вон.
Как хотелось мне «люблю» сказать,
Но душа издала только стон.
Я от этой жизни волком стал.
Говорят, что сладу нет со мной.
Падал, дрался, снова побеждал,
Потому что жизнь – это бой!
Горькое
Повелось, закуролесило.
Не судья, прошу понять…
Просто строки в душу влезли мне.
Просто боли не унять.
За грехи, за наши тяжкие.
Да, за жизнь – без души.
Может, хватит, богом данное, да,
по-скотскому, крошить?
Не крошить, любить нам надобно, всё,
Что свыше нам дано.
Жить по чести и по совести.
Да чтоб вместе, заодно.
Ну, а мы – душой убогие:
Ни святого, ни добра.
В рай, конечно, собираемся.
Только, видно, в ад пора.
Босяк
Не судите меня слишком строго:
Я – Босяк, и в душе я такой.
Не ходил я другою дорогой,
Мне, поверьте, не надо другой
С нашей жизнью, замешанной круто,
Не пристало играть в поддавки.
Только вот не по мне эти путы –
От унынья вздыхать и тоски.
Говорят, что по жизни я грубый.
Да, конечно же, есть этот грех.
Коли злость – так уж в душу, сквозь зубы,
Коли смех – так от сердца, чтоб смех.
Не судите меня слишком строго.
Не согнула ведь жизнь дугой.
Не пойду я другою дорогой,
Мне, поверьте, не надо другой.
Боль
Что ж поделать, коль я такой.
Знать, частенько душа стреляет,
Настоящая жизнь – бой,
Кто в полсилы живет – не знает.
Я друзьям своим поклонюсь
До земли, что со мною рядом.
Что со мною делили боль,
Что порою, казалась адом.
Кто-то скажет: «А что ж родня?»
Так они уж давно в отказе.
Стыд и совесть – забыто все,
Сучья подлость у них в показе.
Просто тяжко вот так вот жить,
Просто тесно душе и больно.
Мне хоть капельку бы тепла,
Чтобы стало душе привольно.
Чёрный аист
Чёрный аист над реактором,
Чёрный аист в небесах.
Светит солнышко над Припятью,
Только слёзы на глазах.
Мёртвый город – страшным призраком:
Не изменишь ничего.
Дикий вал стихии бешеной
Навсегда накрыл его.
Только ветер вдоль по улицам,
Да раскрытых окон стон.
И плывёт на Белоруссью
Колокольный вещий звон.
День апрельский в память врезался
Чёрной, страшною бедой.
Зона горя, отчуждения.
Сколько боли… Боже мой!
Чёрный аист над пожарищем,
Чёрный аист в небесах.
Только пыль седая стелется,
Только слёзы на глазах.
О родном
Есть на свете Родина:
Каждому – своя.
Тропка у берёзоньки,
Песни соловья.
Ширь небес раздольная,
Тишина в ночи.
И от этой волюшки
Аж душа кричит.
Беларусь озёрная
Стала мне родной.
Радость синеокая,
Ты всегда со мной.
Тебе
Солнышко моё ты, кареглазое,
Эх, да на высоких каблуках…
Не встречал такой как ты, ни разу я,
Если б мог – носил бы на руках.
Только вот, увы, не получается,
И за это ты меня прости.
В этой жизни всякое случается,
Просто улыбнись и не грусти.
Не грусти, не плачь, не надо этого.
Просто наша жизнь такова:
Меркнут чувства, коли нет ответа им,
Остаются только лишь слова.
Солнышко моё ты, кареглазое,
Эх, да на высоких каблуках…
И не я, другой, да в платье свадебном
Понесёт тебя уж на руках.
Душа
Моим Друзьям
Эх, душа босяцкая,
С маху да вразлёт…
По весне раздольная,
А зимою – лёд.
И кричится, плачется
Ей. Куда бежать?
То в галоп, то рысьюшкой,
Боли не унять.
И несёт, залётную,
Поперёк пути...
Эх, душа босяцкая,
Ты лети, лети!..
.
Шабутной
Моим Босякам
Говорят, что я живу «некучеряво».
Что ж, скажу я вам, такая есть беда,
Ни квартиры, ни машины, скажем прямо,
Бендик водки и закуска – это да!
А, вчерась, швырнулся было по «Бродвею»
И на жопу отыскал я геморрой:
Сунул мусору в пятак, слегка, пожалуй, –
«Воронок» меня подвёз, но не домой.
Загребли – ну что ж, бывает, и нередко,
И «пятнастик» отлущил и слегонца.
И на рученьках моих схлестнулись крепко
Два железных, но не свадебных кольца.
По характеру я, в общем-то, не промах,
Скажем прямо – даже очень шухерной.
Ну а дома, ну а дома плачет мама...
Что ж поделать, коль характер шабутной.
Исповедь
Брату моему Шурке
Жить по-людски, по понятиям
Нелегко, пойми, браток.
Мне б свободы, хоть бы капельку,
Мне бы волюшки глоток.
Что ж с того, братишка, сиживал,
И довольно много лет.
Слушал истины не книжные,
А других там просто нет.
Всё колымско-магаданские,
Знаешь братка, лагеря.
Всё бушлатики казённые,
Да керзовы «прохаря».
Видел, брат, людское горюшко.
Видел боль, да видел грязь.
Всё так люто и обыденно,
Человек ты, или мразь.
Ни о чём, браток, не спрашивай,
Это всё забыть хочу.
Потому и кровью харкаю,
Оттого ж душой кричу.