Количество шумящих людей перед домом Нестора невозможно описать вежливыми словами. Некоторые были пьяны, некоторые были просто рады, а третьи вообще просто так стояли. Откуда-то достали флаги и расставили по всей улице. Те, на которых обозначался герб Антохриста, были замалёваны изображением Шпиля.
Главной достопримечательностью города является Шпиль на его окраине. Никто не знает, когда он здесь появился и что начало своё существование: он или город. Несколько лет назад здесь появилась группа культистов, уверовавших в существовании гигантского ворона, чьё тело по идеи должно покоиться на вершине сооружения. Говорили, что ворон скоро проснётся ото сна и уничтожит мир. Людей, пророчивших конец света и так много, а здесь они из этого религию сделали. Хоть в стране и была веротерпимость, но эти культисты были политическими паразитами. На них устроили массовые гонения. Сейчас они либо в подполье, либо вымерли. Сам Шпиль остался. На удивление, его никто не собирался посещать, даже культисты. Туда входили четверо: воин в красных доспехах, наёмница в зелёной мантии, странный синий механизм и язычница в фиолетовом халате. Оттуда вернулся только воин, весь в крови и с явными признаками безумия. Он что-то говорил про рубин, изумруд, сапфир и аметист. В своей комнате он написал на стене кровью число: «О---“-“ 21432». Никто не придал этому особого значения. Что может такое написать с ума сведённый человек?
Вернёмся к действию. Шум на улице был сопоставим с перфоратором соседа, делающий ремонт ночью или во время записи. Здесь одного человека проносили через костры, обливали водой и в его честь дудели через медные трубы. Такой обряд проходил каждый, кто недавно стал знаменитым. И пускай никаких огней не разводили, и пускай река здесь не протекала, и неважно, что фанфары были дорогим удовольствием.
Нестор вгляделся в лицо знаменитости, стоящего на наскоро собранном постаменте. Морду он сразу же узнал: это был Владимир, носящий прозвище Ленивый. Такую кличку он получил за жизненную позицию «диванного критика». Каркал Ленивый весьма знатно, и умел выражать своё мнение общественным мнением. За что и получил большую популярность от народа и порцию дёгтя в бочке мёда от стражи. Тот, кого любит народ, чаще всего ненавидят власти. И наоборот. Что не мешает заработать кучу денег и перебраться через баррикады. «Фантастика»,- подумал Нестор,- «На улице праздник, но не в доме». Он решил подойти поближе к постаменту и послушать, как каркает ворон.
У сцены всегда больше шума, чем у краёв. Расслышать что-то в этой какофонии не удавалось. Нестор даже и не планировал слушать. Он хотел переговорить с Владимиром после выступления. Так он прождал полчаса. Долгая и монотонная речь закончилась. Люди повсюду начали обустраиваться и вести себя как дома. Начали заходить в чужие дома и вытаскивать оттуда вещи. Заносили всякий ненужный хлам, зато «патриотичный». Среди этого всего были флаги, вещи с трибуны, краски. На улице появились палатки и телеги. В повозках лежало оружие и доспехи. Большая часть из кучи принадлежала скорее к инструментам, чем вооружению.
После пяти минут преследования через постепенно расходящуюся толпу, Нестору удалось схватить Владимира за плечо. Почему рядом с ним не было охраны никто не понял. Нестор предположил, что охране слишком мало платят чтобы следовать за лидером, или просто была достаточно развязной. Владимир развернулся, чтобы увидеть нож в руке Нестора. Ленивый ужаснулся. Поняв, что позвать на помощь не выйдет, ему осталось лишь выслушать напавшего. Нестор сказал следующее: «Мне нужно переговорить с вами. Думаю, мой скромный домик подойдёт для этого. Я прав?». Владимир лишь кивнул головой.
Войдя внутрь, Нестор с Владимиром увидели мародёра. Тот спокойно подбирал в доме всё, что видит. Прошло минуты две, когда он наконец увидел хозяина дома. Нестор спокойно стоял у входа с ножом в руках, осматривая вора. Вор настолько удивился и ужаснулся, что все награбленные вещи посыпались из рук на пол. Потом подбежал к окну и махнул через подоконник. Вошедшие молча наблюдали за всем этим. Ленивый обратился к Нестору: «Примерно так вы завалились ко мне в дом одной ночью».
-Да. Я признаю, что мы познакомились не в самых лучших обстоятельствах. Я вернул вам всё награбленное. Мы хорошо побеседовали. Но я не выпрыгивал в окно при малейшей опасности. Что было — то было.
Нестор взял в руки арбалет, зарядил его и попросил Владимира сесть на стул. Тот послушно исполнил угрожающую просьбу. Нестор отложил оружие.
-Так о чём вы хотели со мной поговорить? - спросил Владимир.
-О том, что происходит под моим окном, сэр. Ваши действия создают для меня неблагоприятную обстановку. Во-первых — шум. Он меня раздражает и не даст спокойно поработать. Мне хотелось бы писать в спокойной обстановке и тишине. Во-вторых — стража. Рано или поздно она придёт сюда, и затеянная вами война разразиться раньше времени. А когда эти псы явятся сюда, мне тоже предстоит переехать. Либо в их конуру, либо в реку. В-третьих — ваша жизнь. Вам придётся согласиться со мной и вы это понимаете. Честь или жизнь?
-А можно и то и то?
-Насчёт чести не беспокойтесь, вы уйдёте с достоинством. Больший вопрос КУДА вы пойдёте. Это зависит от вашего решения.
-Вы же понимаете, что я могу натравить на вас народ?
-Прекрасно понимаю. Поэтому если у меня появятся хоть малейшие подозрения на такой исход, то я попрошу вас остаться ещё не надолго. Вещи из реки никогда не достают, знаете ли.
Владимир сглотнул. Любые попытки сопротивляться не работают, только ухудшают положение. Противник слишком умён. Придётся согласиться с поставленными условиями. Владимир вздохнул: «И что я должен сделать?».
-Достаточно немного: перебраться отсюда… да хотя бы в Церковь.
-Церковь?! Там, конечно, много места, но обороняться там невозможно! Нас найдут моментально!
-Нет, не найдут. После её падения стража её не посещает. Даже не патрулирует. К тому же там есть лабиринт, в котором хорошо можно залечь на дно. А защищать нужно только ворота.
-Это все ваши требования?
-Поверьте, моё положение ухудшает только ваше присутствие. Даже если вас поймают, то сразу не казнят, ведь вы будете на территории Храма.
-Хорошо, хорошо. Но как мы покинем улицу?
-Так же, как и пришли. Сейчас вы покинете дом так же.
-У вас так любой разговор проходит?
-Да, если кто-то меня раздражает. А теперь — прошу на выход.
Владимир поспешно покинул неблагоприятную обстановку. Как переместить лагерь отсюда в обозначенное место — другой вопрос. Нестор снова взял свой любимый арбалет и выглянул в окно. Не видно было, чтобы Владимир что-то собирался с этим делать. «Эти чёртовы протестующие не ведают, что творят. Погубят себя и других если получится, а если нет — то только себя». В глубине мозга блуждали мысли о количестве могил и гробов, необходимых на погребении всего этого человеческого стада. Вместе с этим пришла идея об одном эксперименте. Для него нужна была сырая земля. Воду достать где было, а с самой землёй напряжёнка. Идея мёртвых развилась: можно было «арендовать» землю на кладбище. Слава богу оно находилось в стенах, а не за пределами. Нестор направился туда, намереваясь по дороге заскочить на реку.
Через час он уже был на месте. Каким-то чудом по пути набранная вода не разлилась. Кладбище собой представляло то, что должно представлять: пустое, мрачное и скучное место. Кроме сотни могил и трёх склепов здесь есть обычный сарай гробовщика. Гробовщик давно отдал коней и его место никто не занял. Нестор поставил ведро на землю и попытался открыть дверь сарая. Она поддалась на удивление легко. Внутри никого не было. Только брошенные инструменты. Нестор взял ржавую лопату и пошёл копать небольшую ямку.
Пока он копал, к нему со спины подошли трое. Троица носили на себе похожую одежду. Их лица закрывали маски Ворона. На теле сидели плащи, покрытые синими перьями. Грязные руки держали в руках ножи и серпы. На этих же руках были бесчисленные следы порезов. Один сектант занёс свой ритуальный нож над спиной Нестора. Тот быстро развернулся и ударил плоской стороной лопаты по голове. Сектант пошатнулся и рухнул на могильную землю. Двое его собратьев с вытащенными серпами налетели на Нестора. Одна из атак задела правую часть груди. Нестор почувствовал слабость в руках, но продолжил махать лопатой. Первый свалился от двух ударов, второй — от трёх. Последний взмах рассёк сектанту лоб, оставив на нём и на маске длинную полоску крови. Кровяной след остался на острие лопаты. Нестор схватился за раненую часть груди. Почти через две секунды уже отрывал часть штанины сражённого лопатой сектанта. Потом Нестор медленно пошёл к сараю, намереваясь наложить какую-никакую повязку на рану.
Перевязывать раны на себе — сложно. Ещё сложнее, когда не умеешь это правильно делать. У Нестора уже был опыт в этом деле. Около десяти минут ушло на это. «Кровь хотя бы течёт менее обильно. Бледные поганки. Что они здесь вообще делают?». Нестор встал с найденного стула. Штанина стала покрываться соком. Повязка не стесняла в движениях, так как была перевязана только грудь. Нестор направился к выходу, искать остальных культистов.
Кладбище было небольшое, прятаться особо негде. Двое из членов культа спускались в один из склепов. Спускаться вниз было опасно, но Нестор всё равно пошёл туда. В крохотном помещении стояло человек двадцать. Они стояли в очереди к священной чаше. В чаше бултыхалась красная жидкость. Это объясняло их бледный вид и порезы на правых руках. Культисты подходили к чаше, делали порез и отходили. У всех дрожали руки. Самый главный забрал сосуд крови и вылил содержимое в колодец. На краю колодца сидел скелет с прикованным к руке ведром. Поток льющейся крови задел труп и тот полетел ко дну колодца, забрав ведро с собой. Грохот бьющегося ведра стоял по всему кладбищу. Главный ругнулся и рванул из склепа. Все остальные культисты побежали вслед за вожаком стаи. Нестор уже вышел из склепа, когда ведро упало в колодец. «Ненормальные»,- подумал он - «Язычники уродские. Нужно найти кого-нибудь кто поможет сжечь это гнездо».
Нестор вернулся к сараю. Орошённая земля с рукой внутри чернела так же слабо, как и вода. Сама тряпка, в которой носили кисть, была полностью чёрной. Требовалась новая. Боль в груди продолжалась. Нестор потрогал раненое место, и перчатка покрылась его кровью. Самое время возвращаться домой.
Тяжело ходить с повязкой на груди, и ведром в руке. Лопату Нестор решил оставить себе как оружие. Зрелище он собой представлял и странное и страшное. Из-за поворота доносились звуки борьбы. Сначала Нестор пошёл в противоположную сторону, потом от чего-то передумал. На месте драки находилось шесть стражников, прессующих четверых новоявленных революционеров. Стража вооружилась тупыми мечами и кривыми копьями, а бунтовщики — жалкими дубинками и вилами. Совок лопаты приземлился на голову одного из стражников. Второй удар получил его сосед. Они спохватились поздно — противник уже наносил четвёртый удар, пока лезвия мечей поворачивались в его сторону. Лопата покрылась кровью стражников, как и её владелец. Революционеры вышли из оцепенение и присоединились к намеренному убийству стражи. Последний из их числа воткнул копьё в грудь сторонника революции и убежал. Смерть оказалась мгновенной. В сторону убийцы полетело дубьё.
Бунтовщики с восторгом снимали одежду с трупов и проверяли оставшееся оружие. Хоть Нестор и сам убил многих из числа стражи, но был недоволен такой победой. Перед ним стояли трое из числа новоиспечённых убийц — испытывали чувства от ими совершённого. С каждым следующим эмоции тупились и принимались за обыденное. Убил одного — способен убить другого. Нестор принялся стирать кровь с лопаты, которую с рук не сотрёшь. Чем больше Нестор думал о происходящем, тем больше негодования от него было. Город полон самоубийцами, сумасшедшими, язычниками и убийцами. И самое плохое то — что от этого не избавиться. Это часть человеческой индивидуальности, часть бытия. Кровь жертвы похожа на кровь убийцы.
После краткого диалога, Нестору удалось добиться от марша революции бочки с порохом, которую стырили с местного городского склада. Он договорился встретиться завтра на кладбище и уничтожить вместе вороний культ. Бунтовщики сказали, что взорвут бочку только в крайнем случае, но Нестор на это был не согласен. Один из троицы спросил, о чём Нестор говорил с Владимиром у себя дома. Перед ответом спаситель задумался, откуда обычный революционер может знать о таком, но вглядевшись в лицо спрашивающего всё стало ясно. Это было лицо вора, который посетил его дом во время установки лагеря. Ответ был краток:
-Не ваше дело, господин взломщик.
У взломщика появилось резкое желание покинуть улицу. После пятиминутной перебранки Нестор направился дальше, не желая больше никогда не сотрудничать с этой революцией.
На следующий день они собрались рядом со склепом, когда очередной обряд шёл полным ходом. Бунтовщики действительно прикатили целую пороховую бочку со вставленным в неё фитилём. Единственная проблема в том, что нужно было как-то его зажечь. Для этого принесли два куска кремния и попробовали выжечь искру. Делать это нужно быстро, потому что: либо бочка взорвётся прямо под ногами, либо культисты закончат свои грязные дела и всех перережут на выходе. Фитиль зажёгся со второго раза. Бочку отправили смачным пинком под бок. Бомба покатилась в склеп. Оттуда до ушей бунтовщиков дошли крики ужаса и паники. Рецидивисты отбежали на безопасное расстояние в ожидание очищающего огня. Склеп затрясся от взрыва бочки. Оттуда вылетел мешок переломленных костей с обгорелой маской. Труп продолжал гореть. Словно только тёмная сила обряда держала этот полуразваленный склеп, который обрушился на черепа последних членов вороньего культа. Теперь остался только один бог, в которого верили. Нестор молча покинул кладбище, не взглянув ни на могилы, ни на соучастников законного преступления, ни на руины уничтоженного им же склепа. Выжигание гнезда не доставило ему ни удовольствия, ни облегчения, ни удовлетворения.
Путь Нестора пролегал через запутанную сеть трущоб переулков, заворотов и тупиков. Это место одно из опаснейших в городе. Там легко можно потеряться среди одинаковых домов битком забитых сухими. Сухие лезли ото всюду: из-за ближайшего угла, мусорной кучи, оставленных бочек, домов. Риск получить заражение здесь равноценен шансу найти что-то весомое для барахольного обмена. Нестор давно здесь проложил свой путь, и он просто следовал за своими невидимыми следами. Дорога петляла так, что если и будет преследователь, то он здесь потеряется. На ней стояла всё поглощающая тишина. Повсюду могла быть опасность. Это развивало паранойю. Но если она и была, то скорее как образ жизни: подозревать в обмане абсолютно всё и всегда быть начеку. Образ жизни разбойника. Хотя в этом и есть печальный плюс: если из спины будет торчать нож, то он будет тупым и не по самую рукоятку.
Дома были набиты ценностями. Там лежали столовые приборы, инструменты, всякий хлам, драгоценные камни, чеканные монеты. Чего там только не было. Над Нестором висела верёвка с ничейной одёжкой. Он взобрался по ящикам к белой рубашке и оторвал с неё рукав. Потом вытащил руку из кармана и положил её в самодельный свёрток. Осталось только смочить, чтобы не развалилась быстро. Нестор спустился с горы ящиков и заглянул в один из домов поблизости. Там его поприветствовал сухой хозяин дома. Через секунду тому пробила голову лопата. Чёрная кровь стекала с неё. Нестору на мгновенье показалось, что она пролилась и на его руки тоже. Дом, в который Нестор зашёл, оказался мясной лавкой. Внутри висели гнилые останки животных. На столе лежал затупившийся от времени и использования тесак. Похоже, дела шли в гору, пока клиентов не убавилось. «Мерзость»,- подумал Нестор,-»Конечно, человеческий род издавна славился своими извращениями, и это — одно из самых жестоких». Он подошёл к окровавленному тесаку и попытался получить кровь путём отдирания с лезвия своим новым свертком. Кровь на рукаве не оставила ни следа. Тогда Нестор пошёл на крайнее: стал ощупывать висящие трупы животных. Это было настолько отвратительно, что заниматься этим спокойно мог только человек привыкший. Нестор был не из таких. С огромным трудом и тошнотой ему удалось добыть ещё не засохшей крови. Сок струёй стёк на отрезанную руку. Раздалось шипение. Кровь приобрела тёмный окрасок. Нестор даже боялся дотронуться до результата эксперимента. Предполагать в теории — нормально, но на практике жутко.
Рядом с входной дверью раздались тихие шаги. Рука вошедшего замахнулась с метательным ножом в руках. Лезвие ножа вонзилось в перекладину рабочего стола. Нестор мгновенно развернулся к незнакомцу. Тот уже достал другой нож и приготовил к броску. Нестор прыгнул на метателя и прислонил к косяку двери. Нож всё ещё был в руке. Нестор отобрал у незнакомца нож, замахнулся и воткнул лезвие в дверной косяк, рядом с головой: «Дилетанты. Постоянно у ног ошиваетесь и мешаете работать. Зачем пришёл?».
-Лавка мясника же. Надеялся найти жратву. Её тут, как видишь, не оказалось.
-Чтоб тебя. И ради этого ножами кидаться? Слушай, ты подаришь мне парочку, а я тебе жизнь. Хорошо?
-Будто выбор есть.
-Отлично. Теперь беги, пока даю.
Незнакомец поспешно убежал. Нестор лишь покачал головой: «Вот гиены. Готовы перебить друг друга ради еды. Даже убить нормально не могут. Дилетанты». Он вытащил оба ножа из стен дома и вышел на улицу. Тут он задумался над тем, чем раньше не думал. «Как перенести книгу за стены? Дмитрий? Нет. Революционеры? Нет, и даже не просите. Стража? Возможно. Торговцы? Может быть. Надо заняться этим заранее, до того, как эти придурки воевать на этих руинах станут». Он повертел приобретённые ножи в руках, замахнулся одним из них и швырнул в висящую тушу мёртвого кролика. Снаряд мягко вошёл в гнилую плоть. Нестор подбежал, осмотрел повреждение и вытащил оружие: «Такие себе ножи. Старые заученные методы всё равно лучше».
Глава IV: “Hello, world!”
В один возможно прекрасный день Нестор посчитал, что готов к переговорам со стражей. Для этих целей он даже выкопал одну из своих заначек с деньгами, которые сейчас бесполезны. Там же оказались две бутылки вина. Осталось только положить это всё богатство на дно толстого мешка и завязать корабельным тросом. Троса не нашлось, но верёвка всё равно была достаточно толстой. Сложив в мешок другие интересные вещицы, Нестор зашагал по мостовой по кратчайшему маршруту к стене. Содержимое бряцало, что его очень сильно напрягало.
На одном из поворотов сидели странно одетые мужчины. Костюмы у них были, словно они чумные доктора. Но, как уже было сказано ранее, докторов в городе не осталось после сожжения. Нестор остановился и встал за угол. Чем больше он на них смотрел, тем меньше они были похожи на людей. Один из них был скорее совой, чем человеком: бесчисленное число перьев на чёрном плаще, немного высовывающиеся когти вместо рук, еле заметный кончик клюва, выходящий из капюшона. Второй носил красные потрёпанные сапоги, чёрные как копоть руки, светящийся зелёным меч с костями вместо рукоятки. Капюшоны закрывали их лица. У Нестора было смутное ощущение, что они с ним уже встречались, но совершенно в другом месте. Он решился подойти поближе и заговорить с этой парочкой: «Кто вы? Вы же меня здесь ждёте? Я прав?». Обе головы синхронно закивали.
-Вы не ответили на первый вопрос.
Молчание было ему ясным и лаконичным ответом. Второй протянул руку. Нестор бы посчитал его за сухого, если бы не слишком странное поведение. Он положил на протянутую ладонь свою руку.
-сними… перчатку…
Эти слова для незнакомца дались с большим трудом, как будто он мог говорить только два слова в год. Нестор снял защитную перчатку, опасаясь получить заражение. Как только просьба была выполнена, незнакомец вцепился в руку Нестора.
Видения поплыли перед глазами. В первом Нестор стоял рядом с заснеженным ущельем. Оттуда он видел стоящего на склоне «второго» и ещё кого-то. Парочка подобралась страннее предыдущей: «второй» имел при себе косу, вышеописанный меч, воткнутый в спину, фиолетово-чёрный шутовской колпак на голове; у другого был странный костюм и какое-то подобие костыля. Они разговаривали о чём-то. Разговор не было слышно, но скорее всего он был о чём-то важном. Потом человек с костылём внезапно рухнул в ущелье.
Второе видение было страннее предыдущего. Нестор на этот раз оказался в висящей клетке, смотрящим на полуразрушенную башню поблизости. В клетке не было одной стены, что было странно. Из башни, обвитой большим числом зелени, шёл загадочный зелёный свет, который то затухал, то светил ещё ярче. Нестора влекло зайти в башню и узнать, что там. Но он не мог.
Видения резко прекратились. Нестор отдёрнул руку и отдышался. «Второй» внезапно заговорил.
////////////////////
11100-10101-10001-10011-1110/10010-100-1100-100000-110-100-10- 10111/1111-10011-10000-10000-1001-1111-10111-1101-110-10010-100000- 1110/10101-100-1100-11000-10001
1101-10000-1101/10100-10110-1101-11010-10011-1100
10111-1001, 1111-10111-10010/10100-10101-1101-10010-1101-10001-100-10-10111/1001-1010 - 10100-10011-10000-11000-11100-100-10-10111/1100-10010-100-10010-1101-1001
10110-10011-10100-10101-10011-10111-1101-110-10000-11-10-11110-1101-1001-10110-11 - 10110-111-1101-10010-11000-10111/110-10011/10111-0-10001-1001
11011-1001-10010-100 — 10101-100-10110-10110-11000-1000-10011-1111
и с п о л ь з у й к л ю ч: LZUBQ DWDJ CVK BCR
////////////////////
“Чего? Что он говорит? Что за чёрт?» Какой ключ?»
Первый дрожащей рукой протянул бумажку. Нестор взял из цепких когтей записку. В ней было написано всего одна фраза, но очень каллиграфическим почерком (что сложно для существа, у которого вместо рук когти):
“The past is never dead. That’s not even past”
Парочка синхронно встала и пошла на выход из переулка. Через секунды три Нестор опомнился и поспешил за ними, но было поздно: они уже скрылись. Что странно, так как переулок вёл на обширную пустую улицу, и шли они спокойным шагом. Нестор с полным недоумением оглядывался по сторонам. Парочка испарилась в буквальном смысле.
-Вот черти! Только за поворот скроются — и тут же нет!
Нестор долго размышлял на тему произошедшего. Одежда, увиденная в первом видении, слишком выделялась. Как-будто за пределами её сделали. Что-то неоднозначное виднелось в этой сцене. Но это ещё не самое странное: этот «второй» был подозрительно знаком, словно Нестор его уже видел. Можно было бы и дальше рассуждать на эту тему, но время летит, а дела стоят.
Уже минут двадцать прошло с этой странной встречи. Вот уже и стена города показалась, с потушенными фонарями наверху. Знамя слабо колыхались на глухом дуновении воздуха. Потрескавшейся черепице крыши башни было столько же, сколько страже в этом городе. Человеку свободному просто смотреть на заключённых. Ровно до тех пор, пока решётка не передвинется дальше обычного. Так же члены караула лениво поглядывали на проходящих мимо лишенцев, в чьих глазах горело желание сжечь стражу около ненавистной стены «Бастилии». Нестор не без раздражения подошёл к одному из импровизированных столов для карт и выпивки. Ставки занимали основную часть площади. Пиво занимало второе место по занимаемому пространству. Складывалось впечатление, что сама игра была приятным бонусом к выигрышу и весёлой попойке. Нужно подойти к человеку с большим плюсом и более менее пьяному. Алкоголь развяжет язык, а настроение снизит цену за вторжение в партию. Сам Нестор отрицательно относился к азарту. Расчёт хоть и был в картах, но сильно на вероятности и лицах соперников. Запрет церкви на азарт «дьявольских бумажек» никому не мешал, тем более здесь.
-Господа офицеры! - произнёс Нестор для привлечения внимания служащих азартных пьяниц.
На удивление это сработало. Хоть это словосочетание и не подходит для время действия повести, но чины всё-таки были здесь, которые разделяют рядовых и офицеров. Считать звёздочки на значке умел каждый, кто знал толк во взятках. Один из игроков усталым и раздражённым голосом пролепетал: «Какой пав...лин? Не види..шь, мы — куууууушаем… Чего теб...е?».
-Кто из вас хочет стать обладателем винного погреба?
Сонная стража резко немного протрезвилась. Пляшущие пальцы рук нащупывали рукоятки мечей. Но потом передумали, увидев кинжал в ножнах на поясе и лопату в руках. Самый трезвый из них произнёс: «Хорош..о. В чё..м заключаетс..я дело?».
-Надеюсь, столь уважаемые офицеры как вы, в состоянии выдать бумажку на выезд из этого непристойного города. Иначе я отказываюсь давать какие-либо сведения на счёт ранее упомянутого погреба.
Стража моргала сначала правым глазом, потом левым и снова правым. Осознать, что говорил Нестор, это не помогло. Чётко услышаны были слова: уважаемые, офицеры, бумажка, погреб. Из этого шло следующее: они должны отдать ему бумажку чтобы найти погреб. Остался вопрос: «Что..за..бумаж..ка?».
-Пропуск. П-р-о-п-у-с-к.
-П..р..отпуск? А..а. Ясно… А ты нам за.. это — погреб?
-Да. Всё верно. Вы принимаете это щедрое предложение?
-А ещё..шо нибудь… у тебя есть?
Нестор рассчитывал и на возможное продление переговоров. На этот счёт и был припасён мешок богатств. Водрузив мешок на карточный стол, Нестор принялся развязывать верёвку. Действовать нужно было быстро, иначе без выпивки стражники успеют протрезветь. На свет появились две бутылки вина. Стражники быстро смекнули в чём тут дело. Двое из них машинально схватились за мечи. Когда выяснилось, что третий затормозил, острия трясущихся лезвий указали ему в грудь. Третий послушно отступил. Нестору пришлось вмешаться, чтобы продавцы по быстрому не свернули лавочку: «Господа офицеры! Предлагаю пройти в вашу контору для заполнения бумаг! Не на улице же это делать!». Стражники устало опустили глаза на освежающие взгляд бутылки. Они их больше интересовали, чем какой-то посетитель. Поэтому стражники прихватили вино с собой так, на всякий пожарный случай.
“Конура” оказалась обставлено немного лучше, чем хотелось бы. Там стоял грязный от попоек и бумаг стол, на нём чернильница с пером внутри, подсвечник даже откуда-то, ковёр, прибитый ржавыми гвоздями к стенке. Слишком хорошо для четырёх квадратных метров деревянного корявого покрытия. Нестор даже задумался о том, сколько стражников используют эту «конуру» для самых разных целей. Если провести в помещении капитальный ремонт, то вполне сойдёт за кабинет министра, только без дарованных украшений. Вместо них дарили жидкость, в последствии проливающуюся на важные не подписанные бумаги. Всё находящееся в помещении давило на давно натёртые мозоли бедности и экономности. Обычные люди живут как чиновники потому что пренебрегают другими. Всё, что находится здесь, должно находится явно не здесь.
Один из стражников сел за стол, покопался в большущей стопке накопившихся бумажек и, найдя «чистую», положил её перед Нестором. Другой же в это время доставал бокалы и открывал подарки. Наливаемые вины плескались в чёрных бокалах с золотыми тонкими ножками. Перед Нестором стояли бокалы: влилось и вылилось так же спокойно. Ему очень хотелось бы плюнуть в один из них, но плюнуть в лицо сродни вызову на дуэль, что спокойно примут за убийство человека в форме. Поэтому он продолжил сидеть на месте с лопатой на коленях. Третий захотел её отобрать для особых нужд, но её владелец тот час перенёс на другую от стражника сторону. Стражник хотел сказать кое-что по этому поводу, но воздержался.
Сидящий за столом кашлянул с признаками икоты в сторону Нестора и обратился к нему: «Гг-ра-моте обучены?».
-Да, обучен.
-Тогда распиш-итесь вот здесь и з-десь. Укажите свои, гхм, имя с родом,- сказал он и пододвинул чернильницу с пером поближе.
Палец медленно прошёлся по грязному листку табельной бумаги. Весь мусор, что на ней скопился, при правильном расположении мог сойти за печать. Правда, если это был бы документ тоталитарного государства с возрастом эвтаназии восемьдесят пять лет, то пролитая жидкость имела бы огромное значение. Нестор молча принялся писать, скрипя зубами, когда перо проходило через очередное жёлтое пятно. Он отложил перо и отодвинул чернильницу. Потом встал из-за стула, взял подписанный пропуск, отвесил небольшой поклон и развернулся. Внезапно стражник остановил стандартной, но стереотипной полицейской фразой: «Погодите. Мы хотим задать вам пару вопросов». У Нестора зачесались кулаки от такой фразы. Он её ненавидит по очевидным причинам.
-Конечно. Но я надеюсь их не много, и допрос пройдёт быстро.
В конуру ворвался молодой стражник с ссадинами и синяками на лице: «Снаружи к нам мужик какой-то хочет войти. Мы его не пропустили, так он троих вырубил!». Допрашивавший сплюнул и произнёс Нестору в лицо: «Оставайтесь здесь. Ваш уход будет считаться за препятствование расследованию. Мы быстро». Нестор лишь тяжело вздохнул. Стража удалилась из конуры. Он остался один: «Они всерьёз решили меня под суд отправить в кое-то веки? За лицо или убийство одного из их собачек. Лишь время зря потрачу».
Уже прошло минут пятнадцать от ухода псов. Нестору уже наскучило это богато обставленное помещение. Он два раза полностью осмотрел комнату и ничего примечательного или интересного не нашёл. Незаслуженное богатство всё больше бесило его. Он захотел выйти отсюда, нашумев как можно сильнее.
Нестор начал сваливать всё в одну громадную кучу. В неё полетело всё: гобелен, подсвечник, картина, стол, доспехи. Потом он схватил висящий на входе фонарь, зажёг его и тоже бросил в кучу. Сорванный со стены ковёр запылал быстро и ярко. Воздух начал заполняться дымом горящего золота. Чтобы ярче горело, Нестор кинул в пламя ещё не открытые бутылки вина, его собственные. Огонь прожигал деревянный пол конуры. Потом Нестор взял отложенную в сторону лопату, разбил окно и вышел через него. Снаружи пьяный огонь выглядел ещё красивее. Нестор покинул территорию стены и отправился восвояси, с пропуском в руках: «Теперь меня точно посадят».
В последствии ещё много говорили про этот поджог конуры городской стражи. Некоторые считали поджигателя аморальным уродом, некоторые городским героем. Революционеры после этого происшествия решили начать традицию поджога захваченных у противников здания (естественно, после того как все помещения «проветрили»). Стража решила во чтобы-то ни стало найти этого вандала и покарать его по всей строгости инквизиции.
У самого поджигателя после содеянного сложилось стойкое ощущение, что он должен был сделать что-то другое, но вместо этого совершил поджог. Он задумался над возможными далеко идущими последствиями своих действий в целом. Как он видел позднее, это повлияло на революционеров и ослабило, но напрягло, стражу. Теперь его лицо вне закона, так как он сбежал с допроса с совершением поджога. И в это же время он давно совершил столько преступлений, что их навряд ли кто все перечислит.
Стоило идти тем же маршрутом, каким и пришёл. По дороге никто не встретился: ни парочка в балахонах, ни сухие, ни разъярённая поджогом стража. Всё шло гладко. Нестор свернул в тот самый переулок. Там было ничего, кроме огромного нарисованного красного зонта на кирпичной стене дома. Зонт был перевёрнут к земле. Хоть их ещё не изобрели, у Нестора складывалось чувство того, что этот же знак он уже видел. Никаких признаков рисования. Всё сделано идеально: без лишнего пятна, без потёков, без перебарщивания с краской на местах. Нестор дотронулся к зонту образцом. Тот моментально покрылся чёрным слоем поверх красного, оставив лишь что-то на подобии ободка вокруг рисунка. Если и была мысль, что любопытство убило кошку, то не в данный момент. Оно было сильнее любых опасений. Теперь же Нестор дотронулся до рисунка перчаткой. Ничего не произошло. Тогда он достал переданную ранее записку. На ней теперь виднелся тот же знак, что и на стене.