Наталья В. Бульба
Поставить мир на кон
Поставить точку над «и» – 1
Текст предоставлен правообладателем. https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=648395
«Бульба Н. В. Поставить мир на кон»: Издательство АЛЬФА‑КНИГА; Москва; 2011
ISBN 978‑5‑9922‑0909‑9
Аннотация
Если вокруг тебя царят мир и благоденствие, это не значит, что где‑то там, за улыбками и доброжелательными взглядами, не притаился не знающий жалости враг. И наступит миг, когда иллюзия рассеется, оставляя тебя один на один с жестокой правдой. И ты вновь окажешься то ли пешкой в чужой игре, то ли непредсказуемым фактором, способным стать надеждой на будущее.
Именно так и происходит с правительницей темных эльфов – магом Равновесия Лерой д’Тар. Найденный в генной лаборатории журнал, на полях которого выведены комментарии на ее родном языке, срывает покровы тайны, возвращая к жизни название древней цивилизации маров.
И не будет выбора, только путь вперед. Без веры в победу, но без права на поражение. Ведь на кон поставлена не только жизнь близких тебе людей. На кону существование целого мира.
Наталья Бульба
Поставить мир на кон
Держать его, махину, –
Не мед со стороны,
Напряжены их спины,
Колени сведены.
Их тяжкая работа
Важней иных работ:
Из них ослабни кто‑то –
И небо упадет.
Во тьме заплачут вдовы,
Повыгорят поля,
И встанет гриб лиловый,
И кончится Земля.
И жить еще надежде
До той поры, пока
Атланты небо держат
На каменных руках.
А. Городницкий. Атланты
Пролог
Я смотрел на существо, отделенное от меня лишь сетчатым барьером из сверхпрочного сплава и пленкой заклинания, над которым трудились лучшие из известных мне магов. Сквозь его сплошное марево я чувствовал, как неистовство и злоба, готовность молниеносно кинуться на любого, кого он сочтет своим врагом, сочетаются в этом создании с безграничной выдержкой.
|
|
Стоило признать, что даже я, признанный среди даймонов воин, испытывал беспокойство, находясь рядом с ним.
– Не правда ли, он великолепен?
Викто́р остановился за моей спиной, и я хорошо ощущал, с каким напряжением он ждет моего ответа.
Впрочем, его нетерпение я понимал. В отличие от него, для меня ничего не значили годы. А вот он… страх смерти настолько силен в людях, что они готовы на многое ради того, чтобы только обрести шанс продлить жизнь.
Когда же речь идет о бессмертии…
Он знал, что сулит его миру чудовище, которое он создавал, но ответил мне согласием сразу. Не раздумывая.
– Если все, что вы мне о нем рассказали, хоть немного соответствует действительности, я буду считать, что моя просьба выполнена, – так и не обернувшись, ответил я.
Он ожидал совершенно иной реакции.
– Говоря вам об образце, я позволил себе преуменьшить его достоинства, – спокойно (я вполне оценил степень его самообладания, отметив про себя, что общение со мной пошло человеку на пользу) заметил он. – Ваша идея восстановить ДНК прежней расы на основе данных об их способностях оказалась весьма своевременной. Без нее мы бы еще долго топтались на месте.
– Если вы, Викто́р, хотите убедить меня в собственной ничтожности, можете не стараться. Я это и так знаю. – Он замер, успев осознать, какую ошибку допустил, рассчитывая на то, что я поддамся его лести, и пытался найти способ сгладить сказанное. – И не нервничайте. Я не собираюсь отказываться от обещания, которое дал вам, тем более что сам способствовал вашей работе.
|
|
За все то время, что я был в лаборатории, существо так и не шелохнулось, напоминая собой искусно высеченную мраморную статую. Такую же холодную и прекрасную.
При всей своей схожести с даймонами оно отличалось от нас. Невысокий рост, коренастое телосложение, более светлая кожа, глубоко посаженные глаза. Это то, что бросалось в глаза сразу.
Главное, что это существо являлось абсолютным накопителем магии. Причем ему было совершенно все равно, к какому типу она относится. С тем же удовольствием, с каким он собирал в себя мощь стихий, он принимал Хаос и Порядок.
Это давало мне все основания предполагать, что и с Равновесием не будет иначе, хоть и считалось, что те, кому удавалось соединить в себе две основы, получали значительно больше, чем просто возможность пользоваться ими одновременно.
Но подтвердить или опровергнуть это предположение пока еще никому не удавалось. Равновесники Лилеи не очень‑то торопились делиться с кем‑либо своими тайнами. А та, что почти была в моих руках…
Мне не приходилось рассчитывать на милость судьбы. Все, чего удалось достичь, принадлежало мне одному. Хотя… стоило быть честным с самим собой, имея такого отца, мне было что у него перенять. И я это делал даже тогда, когда проигрывал.
Это научило меня идти дальше, невзирая ни на что. Я всегда имел запасной план на тот случай, если удача снова не будет ко мне благосклонной.
|
|
В тот раз она меня подвела, но это не значило, что я отступился.
– Как вы его называете между собой? – заговорил я вновь, посчитав, что за время молчания мой собеседник уже успел себя неоднократно похоронить.
– Я хотел, чтобы имя ему дали вы. Мы зовем его просто – образец. – В его душе бушевали бури, но справиться с голосом ему удалось.
Что ж, не все так плохо, как мне показалось. Возможно, мне стоило подумать о том, чтобы сохранить ему жизнь. Не скажу, что я жаждал прослыть тем, кто держит слово, но этот человек мне был интересен.
Достаточный довод для того, чтобы подарить ему будущее.
– Имя? – Я усмехнулся, вспомнив записи в лабораторном журнале, который нашел на острове, где зародилась наша раса. Те слова буквально ожили, повторившись в нашем диалоге: «Имена они дадут себе сами. А этого я буду называть Сэнши. И он будет первым».
Мой молчаливый визави, словно понимая, что речь идет о нем, не отводил от меня своего пристального взгляда. И в нем я видел не только его мечты о том, как исчезнет разделяющая нас преграда и наступит тот миг, когда он сможет утолить свою жажду крови, но и осознание того, что я нелегкая добыча.
– Вы не забыли о контроле? – Я сделал еще один шаг к перегородке, заметив, как подобрался стоящий напротив меня пока еще единственный представитель новой расы.
Впрочем, об этом говорить было рано. Все, что мне требовалось на этом этапе, – получить воинов, способных противостоять и оружию техногенного мира и магии. Рано или поздно, но информация о моих действиях просочится, и найдутся те, кто не поскупится ни на деньги, ни на чужие жизни, желая заполучить принадлежащее мне. К этому‑то моменту мне и понадобится охрана, для которой я буду единственным господином, а смерть не станет уважительной причиной, чтобы не исполнить мою волю.
– Микрочипы. Как только канал связи между вами будет зафиксирован, перехватить управление будет невозможно.
– Мне нравится это ваше «невозможно». – На мгновение обернувшись, я смерил Виктора презрительным взглядом. Уж если самые образованные из них позволяли себе такую глупость, что было говорить об остальных.
Я не пылал любовью к миру, который называл своим по праву рождения, но, проведя на Земле два года, понял, как многого лишился. Дело было даже не в патологичной самоуверенности практически каждого из тех, с кем мне пришлось встречаться, начиная с самого незаметного лаборанта и заканчивая вот такими мэтрами от науки, как мой собеседник. Все было прозаичнее и страшнее. Их существование пропиталось страхом. Они жили им, дышали, впитывая каждой клеточкой своего слабого и хрупкого тела. При этом они пытались ставить знак равенства между собой и творцами.
– Наши лучшие хакеры пробовали взламывать систему контроля, но ни одному из них это не удалось, – с выражением ужаса на лице промямлил он, пробуя одновременно и смотреть мне в глаза и скрываться от моего взгляда.
– Когда вы сможете подготовить всю партию? – отворачиваясь от покрытого испариной человека, уточнил я.
Можно было, конечно, и дальше нагнетать атмосферу, но это больше не вызывало у меня интереса. Куда увлекательнее оказалось разобраться в том, что мелькало во взгляде существа, которое я назвал Сэнши – воин.
– Если вы одобрите эту модель, то через полгода заказ будет выполнен, – уже более спокойно ответил мне человек.
Я же с удивлением наблюдал за тем, как во взгляде моего будущего слуги вспыхнуло презрение к тому, кто стоял за моей спиной. Вспыхнуло и тут же исчезло, как только он осознал, что его чувство не осталось мною незамеченным. И в его глазах воцарилась пустота бессмысленности, вызывая в моей душе восторг.
Пришедшая мне в голову идея была безрассудна, но увлекательна.
– Он обучен мечному бою?
Если я собирался стать ему хозяином, то должен был не просто взять контроль над ним, но и заставить его желать этой власти над собою. Судя по тому, что я видел, сделать это можно было одним‑единственным способом – победив его.
Сейчас, пока он еще не знал всех своих возможностей, это казалось вполне вероятным, на самом же деле он превосходил даймонов. Если бы мне нужны были похожие на меня, я нашел бы их на Дариане.
– Он прошел через обучающую программу и тренировался самостоятельно. Как вы понимаете, партнера для проверки его мастерства мы найти не смогли.
Еще бы я не понимал. Уж если у меня при взгляде на этого серокожего воина возникали сомнения в своей победе, то что было говорить о людях.
– Подготовьте площадку и оружие. И, – я вновь обернулся к Виктору, – надеюсь, вы подумали о том, как его придержать. В случае чего.
– Да, господин Яланир. – Догадавшись, что в самое ближайшее время убивать его никто не собирается, человек даже осмелел. – Пока не установлен контроль, к обоим его сердцам подключены чипы, позволяющие мгновенно остановить их. К сожалению, иных способов не дать ему вас убить у меня нет.
Надо же, он уже позволял себе шутить.
– А меня, значит, в случае чего, вы останавливать не собираетесь?! – Я попытался воспроизвести благодушие, научившись за последние два года скрывать свою эмоциональную холодность. И неожиданно не только для него, но и для себя рыкнул: – Может, вы еще считаете, что из нас двоих он представляет меньшую ценность?!
Не скажу, что его бледность меня порадовала – слишком слаб он был духом, чтобы я мог считать его страх своей заслугой. А вот то, что мой будущий воин оценил выпад, проявив легкое любопытство, показалось мне важным.
Слишком многое зависело от того, как сложатся наши с ним отношения. Со всеми остальными я мог быть кем угодно, от деспота и самодура до экзотического существа, с которым нужно считаться. С ним же… ему я должен был стать господином.
– Я верю в вашу способность удержать ситуацию под контролем, – еле слышно прошептал человек, мечтая лишь об одном: как можно быстрее от меня избавиться.
К радости Виктора, я не собирался и дальше испытывать его терпение, для меня сейчас большим развлечением была схватка с Сэнши. Так что, кивнув, что меня вполне устраивает его ответ, я вышел из бокса лаборатории.
Сделав вид, что не замечаю, как исчезают с моего пути работающие в этом комплексе люди, направился к выходу из шлюза. Тот отделял стерильные лаборатории, в которых и проходили эксперименты по созданию непобедимых воинов, от залов, где их тестировали.
Камеры смотрели мне вслед, не пропуская ни движения. Сенсоры, установленные на каждом повороте, активировались, как только схватывали малейшие изменения в окружающем пространстве. Эти считывали не только те данные, которые были доступны земной технике, но и улавливали магический спектр.
Люди должны были понимать, что, делясь с ними секретами Дарианы, я полностью осознавал, какие возможности предоставляю им.
Единственный способ не дать ими воспользоваться после того, как поставленные мною задачи будут выполнены, – уничтожить не только тех, кто что‑то знал, но и всех остальных тоже. Чтобы исключить любую случайность.
Но, как бы то ни было, они жаждали новых знаний, нисколько не задумываясь о своей безопасности.
Я остановился у гладкой стены, отличавшейся от остальных лишь тем, что сверху вниз ее прочерчивала тонкая полоса – еще одна из разработок нашего мира. Ни тебе сканеров, ни дверей или шлюзов. Опознание, проверка допуска, контроль ментального профиля на распознание возможной диверсии и мгновенная телепортация. Правда, у меня допуск был полным.
– Господин Яланир.
Старший из четверки воинов шагнул ко мне, похоже, собираясь доложить, что пока они здесь трепали языками, обсуждая достоинства красоток, которых я вынужден был содержать на базе для их развлечений, ничего экстраординарного не произошло. А то я этого и сам не знал!
Даже защита тамбурной площадки, где они находились, не спасла бы их от существ, которых здесь создавали. Обвешанные не только земным оружием, которое они, по какой‑то непонятной мне логике, считали превосходящим мои магические способности, но и амулетами (мое жесткое требование), они слишком верили в свою неуязвимость.
Не удостоив воина взглядом, чуть ускорившись, я скользнул мимо. Успел поймать отголосок его чувств, в котором всколыхнувшийся ужас смешался с брезгливостью. Одно радовало – несмотря на то, что мое набиру и меч вызывали у него непонимание, граничащее с отвращением, он не позволил отразиться своим чувствам ни на лице, ни во взгляде, которым меня проводил. Это пусть и не оправдывало его в моих глазах, так хотя бы прибавляло ценность.
Еще один шлюз и узкий коридор, разделенный полудюжиной перегородок. Никто из смотрящих сейчас мне в спину даже не догадывался, насколько призрачна эта защита. Мне достаточно было одного заклинания, чтобы все это обернулось руинами.
Большой зал встретил белизной, тишиной и стойким сладким запахом крови, который впитался в пол и стены, несмотря на то что все выглядело едва ли не стерильно. Сколько ее пролилось здесь за то время, что велись разработки воина, способного противостоять даже мне?! Сколько еще прольется, чтобы моя личная гвардия смогла достичь того уровня, который требовался!
Створки шлюза на другой стороне зала чуть дернулись, предупреждая о том, что они готовы выпустить из своего зева ненасытное чудовище. Я откинул полу набиру, уверенно кладя ладонь на рукоять меча, и мысленно дал команду поднять разделяющую нас решетку.
Пришло время для нашего более близкого знакомства.
Глава 1
Лера
Тень от раскидистого дерева, служившего украшением дворцового сада, прятала меня от жарких полуденных лучей солнца, позволяя расслабиться.
Время от времени я открывала глаза, чтобы бросить взгляд на резвившихся неподалеку Вэона и Амалию. За прошедшие два года они очень подросли, радуя нас с Олейором уже не столь безобидными, как прежде, каверзами, все больше напоминая этим своего старшего брата.
Но если для меня это было повторением пройденного, пусть и несколько подзабытого, то для мужа каждая их проделка становилась очередным поводом для счастливой улыбки.
Что уж было говорить про Элильяра, для которого внуки стали смыслом его дальнейшего существования. Привыкший постоянно находиться в гуще событий и своими многоплановыми интригами двигающий их в нужном для себя и темных эльфов направлении, он довольно тяжело переносил вынужденное безделье. Хотя, на мой взгляд, праздным его времяпровождение назвать было сложно.
Но, как говорится, дело вкуса.
Вот и сейчас Оли, Элильяр, Арх'Онт и Гадриэль, закрывшись в кабинете, уже полдня как создавали кому‑то проблемы. Никак иначе их посиделки назвать было невозможно.
Когда к ним присоединялись Закираль и Сашка (это происходило не так уж и редко), будущие неприятности для кого‑то начинали принимать межмировые масштабы. Лично я в такие дни предпочитала держаться как можно дальше от этой компании.
– Они еще там?
Ну вот, достаточно было лишь вспомнить!
Сын опустился у моих ног, нисколько не смущаясь тем, что две служанки‑эльфиечки, присматривающие за детьми, не сводят с него плотоядных взглядов.
Пусть радуются, что здесь нет Альены.
После рождения двойняшек она осталась такой же хрупкой и нежной, похожей на ангела. До тех пор, пока дело не касалось детей или Александра. Их она была готова защищать с бесстрашием, объяснить которое можно было только безграничной любовью.
Впрочем, и для него и для нее выбор, который им пришлось однажды сделать, стоил очень дорого. Его чувства к жене были не менее сильными. И не только на мой взгляд.
Близняшки Талраэль и Анжи были столь хороши, что моей невестке частенько приходилось выдерживать бои с многочисленной высокопоставленной родней, которая была готова баловать их, забывая обо всех государственных делах.
– Там. – Я зарылась в густую Сашкину шевелюру, уже в который раз ловя себя на ощущении, что такое счастье сродни боли, ты так же ждешь, когда это закончится. Со страхом и тщательно скрываемым смятением. – Это ты им что‑нибудь подкинул или опять ялтар постарался?
Я так и не смогла приучить себя произносить этот титул без внутренней дрожи. Каждый раз заставляла себя дышать спокойно и не терять невозмутимости.
– Твой любимчик.
Он на мгновение замолчал, как обычно ожидая возражений, но я не стала с ним спорить. К Закиралю я относилась по‑особенному, чувствуя себя ответственной за него. Пусть даже Вилдор и не просил меня об этом.
Да только я знала, что наступит тот день, когда нарушу данное бывшему ялтару Дарианы слово и хотя бы намекну его сыну, что есть в его мире остров, на котором он может найти ответы на интересующие его вопросы.
– Надеюсь, не проблемы с советом?
Могла не спрашивать. Будь что серьезное, Маргилу бы уже намекнул. По‑родственному. Или попросил меня посетить их благословенный мир, в котором мое слово значило немногим меньше, чем приказы нынешнего правителя.
Но если Закираль заслужил такое отношение благодаря своему статусу (подкрепив его, правда, и собственными заслугами), то я… вряд ли я ошибалась, предполагая, что меня побаиваются.
– У Закираля какие‑то грандиозные идеи. Я даже вникать не стал, пусть наши мудрые разбираются.
– А ты, значит…
Я наклонилась, чтобы увидеть его глаза. Вместо ожидаемой насмешки заметила тревогу, которую тщательно скрывали его мощные щиты. Увы… мне редко когда удавалось проникнуть за них – его способности ничуть не уступали моим, а кое в чем и значительно превосходили.
Он по выражению моего лица сразу догадался, что меня бесполезно убеждать, будто я ошиблась, и тут же сбросил маску легкомысленного прожигателя жизни. Этот образ он предпочитал принимать даже среди тех, кто хорошо знал его настоящего.
– В лаборатории на Дариане я наткнулся на кое‑какие бумаги. Не скажу, что понял, о чем идет речь, но даже то, в чем разобрался, – мне не нравится.
– Говорил об этом кому‑нибудь?
Я догадалась об ответе еще до того, как он качнул головой. Оставалось лишь выяснить причину его «скромности». Впрочем, некоторые предположения у меня были, ведь не зря же он пришел именно ко мне.
– Хотел, чтобы сначала посмотрела ты. Возможно, я ошибаюсь в своих подозрениях.
– Когда ты мне их передашь? – Я сделала все, чтобы сохранить невозмутимость, но сердце неприятно екнуло.
– Я оставил их у тебя на туалетном столике. Не хочу раньше времени панику поднимать.
А вот это уже было более чем серьезно: мне еще ни разу не приходилось слышать от него таких интонаций. Да и за помощью он обращался крайне редко. Ко мне же… никогда с тех пор, как мы оказались на Лилее.
– Тогда я взгляну на них прямо сейчас, а ты побудь здесь, с детьми. Если вдруг Олейор появится…
– Скажу, что ты воспользовалась случаем и решила от него отдохнуть. – Он попробовал свести все к шутке, но веселиться ему явно не хотелось.
Поднявшись сам, он подал мне руку, помогая встать. Я ответила ему беззаботной улыбкой – нужно было, чтобы никто из тех, кто охранял наш покой, ничего не заметил. Наш черноволосый лорд и так имел склонность к паранойе, а после встречи с Вилдором счел нужным потягаться с ним в искусстве получения информации. Когда же дело касалось меня, в нем всплывало еще и беспочвенное чувство вины, о котором уже давно пора было забыть.
Мои уверения, что я и сама могу о себе позаботиться, ни его, ни моего мужа не убеждали. Один (знющий только победы) дал клятву сберечь, но не сумел ее сдержать. Второй не мог простить себе сделанного им выбора, которого у него, на мой взгляд, и не было.
Телохранители призраками скользили неподалеку, стараясь не попадаться мне на глаза. Скандал, который я закатила мужу, потребовав избавить меня от их присутствия (они ничем, кроме как геройски погибнуть, помочь мне в случае нападения не могли), был единственным за время нашего супружества. Олейор и сам понимал объективность моих доводов, но доказать ему, что из нас двоих права именно я, – мне не удалось.
Если бы не вмешательство Закираля, до которого дошли слухи об этой схватке, закончиться все могло не столь благополучно. Я к тому времени еще не пришла в себя после Дарианы, а муж продолжал корить себя за сделку с Вилдором, которую считал предательством по отношению ко мне.
Компромиссный вариант устроил всех, а число даймонов на землях темных эльфов с тех пор значительно увеличилось. И четверо из них, сменяя друг друга, всегда находились рядом со мной, стоило мне лишь покинуть супружеские покои.
Как Саша и сказал, бумаги лежали на столике у меня в будуаре, прикрытые легким мороком. Для всех, исключая меня, кроме милых женских безделушек, на столешнице ничего не было.
С какой‑то внутренней дрожью я коснулась небольшой стопки пронумерованных листов, от которых ощутимо веяло магией Хаоса. Взяв верхний, пробежалась глазами по строчкам – дарианский язык был мне хорошо знаком.
Первый раз, наткнувшись на название давшего мне жизнь мира, не поверила своим глазам. Когда это произошло во второй раз – вынуждена была нахмурить брови. Но когда это повторилось и на следующей странице, и на следующей…
Похоже, сын был прав. Лично мне это тоже очень не нравилось!
Я спрятала бумаги в ящик секретера, накрыв многослойной сетью защитных заклинаний. Пожелай кто теперь добраться до них, – скорее от дворца камня на камне не останется, чем удастся их коснуться.
С огромнейшем трудом сохранив соответствующее моему положению выражение лица и впервые радуясь присутствию рядом с собой теров, вернулась в сад.
Решение далось с трудом, но я знала, что других вариантов нет. Если мои предположения окажутся верными, то в двух мирах есть лишь одно существо, способное справиться с той задачкой, которую раскопал Сашка. А раз так – количество посвященных в тайну Вилдора придется увеличить.
Но смущало не только это. Чтобы провернуть подобное за спиной бывшего ялтара Дарианы, нужно было постараться.
– Ты можешь сообщить Закиралю, что мы с Олейором его сегодня посетим?
Я не стала испытывать Сашино терпение глупыми вопросами и возникшими сомнениями и начала с того, что сейчас был важнее всего остального.
– Я с вами! – Общение с правителями и начальниками их разведок на пользу моему сыну явно не пошло. Он научился владеть голосом и заставлял к себе прислушиваться. Да только в этот раз подобный трюк успеха ему не принес бы.
– Под «мы» я подразумевала тебя и себя, – резко оборвала я его, но тут же покаянно улыбнулась.
Я нервничала. Страшно было представить, что могло произойти, если бы не случайность. Эти бумаги безобидными назвать было трудно.
– Извини, мам. – Он грустно улыбнулся и неожиданно прижал меня к себе. – Ты выглядишь, как ровесница Альены. Я даже стал забывать, что из нас двоих именно я маленький и глупый. – И резко сменил тон: – Тебе стоит быстренько что‑нибудь придумать.
Мог и не предупреждать. Уж что‑что, а приближение мужа я всегда ощущала значительно раньше, чем могла увидеть его.
– Не беспокойся. – Я отстранилась, стерев ладонью непрошеную слезинку. – Предупреди Закираля.
Сашка кивнул, отвесил шутливый поклон в сторону идущего к нам Оли, помахал рукой Гадриэлю и, открыв портал там, где даже по заверениям драконов сделать это было невозможно, исчез в серой дымке. А я осталась одна разбираться с не имеющей границ паранойей это парочки.
Уже не раз из неожиданного появления моего старшего сына они умудрялись делать весьма неординарные, но не имеющие ничего общего с действительностью выводы.
Я, конечно, подозревала, что это еще один их способ развлечься, но не скажу, что мне это было неприятно.
– Тебе не кажется, что моему советнику уже давно пора обзавестись своим домом и ввести в него жену? И ей будет спокойнее, и Александр быстрее остепенится. А то все мальчишка мальчишкой, даром что маг Равновесия.
Этот вопрос, в разных интерпретациях, звучал уже неизвестно в какой раз. Как и мой ответ: «В жизнь своего сына я лезть не собираюсь». Совсем не потому, что не испытываю материнского беспокойства, в котором полностью отсутствует логика и слишком много эмоций. Я всегда считала, что с некоторого возраста родители могут быть лишь той гаванью, в которой всегда можно найти приют и утешение.
Сашка неоднократно доказывал правильность моего мнения. И тогда, когда принял решение стать советником правителя темных эльфов, и тогда, когда в нем отозвалась кровь даймонов.
Так что давать ему советы, а тем более что‑то требовать было глупо и неконструктивно. Я и не делала этого.
– Он опять не оказался у тебя под рукой, когда был нужен? – Я нежно улыбнулась мужу, добавив в улыбку капельку лукавства.
Не столько для того, чтобы подчеркнуть, что мне хорошо понятна суть его слов, сколько пытаясь развеять появившиеся у Гадриэля сомнения. Тот слишком хорошо меня знал, чтобы не ощутить мою обеспокоенность.
Наш друг и раньше неплохо разбирался в моем настроении. Теперь же с помощью жены развил свои природные способности до уровня, когда спасали меня от разоблачения только щиты и выдержка, которой я научилась благодаря Вилдору.
Это же надо… прошло два года, а имя бывшего врага, в одночасье ставшего другом, так и не уходило из памяти. Служа то напоминанием, то ориентиром, то… рождая тоску.
Вилдору удалось, не убив во мне женщину, укрепить воина, который нынче, радуясь миру, мучился от бездействия. Но, к моему сожалению, он не сумел лишить меня сомнений.
– Ты, как всегда, его защищаешь. – Это был почти запрещенный прием.
По крайней мере, Олейор прибегал к нему лишь тогда, когда все остальные методы воздействия на моего старшего сына не приносили результата. В таких ситуациях я никогда не забывала о нескольких вещах: во‑первых, Сашка вырос; во‑вторых, он состоял на службе у правителя темных эльфов (но свободно демонстрировал свою независимость), а этим правителем был Олейор (который выказывал легкое недовольство); и, в‑третьих, пока я видела между ними именно такие отношения, – тревожиться было не о чем. Один неплохо умел приказывать, а другой знал, когда нельзя не подчиниться.
– А ты слишком много ему позволяешь, – парировала я и, склонившись, поймала в объятия подбежавшую ко мне Амалию.
В отличие от Вэона, которому уже начали исподволь объяснять, какая именно судьба ему уготована, наша дочь могла позволить себе не обращать внимания на такие мелочи, как статус ее родителей и принятые в среде эльфов правила поведения. К тому же ни у кого уже не было сомнений в том, что она получила от меня способности мага Равновесия. Это, к моему большому сожалению, давало повод в первую очередь мужу и его отцу баловать девочку. И ворчать на меня, когда я пыталась проявить строгость.
Но мы с Таши, с которой я как‑то раз поделилась своими тревогами, придумали, как научить Амалию ответственности. Точнее, придумала моя подруга, а я без малейших сомнений с ней согласилась. Ее тарагор не мог преодолевать границ миров и вынужден был проводить почти все время в спячке. Если же ялтарилле удастся уговорить Ваську позаботиться о девочке, для них обоих это будет только к лучшему. Один получит возможность больше не зависеть от присутствия своей хозяйки на Лилее, а другая узнает, что значит за кого‑то отвечать. Даже вопреки своим желаниям.
Боюсь, если этого не сделать, Амалия никогда не узнает слова «нет».
– Ты не будешь против, если я навещу Таши? – Я решила, что, если немедленно не переведу разговор в иное русло, мы еще долго будем шутливо препираться. – Я уже успела по ней соскучиться.
Чтобы он не успел напомнить мне, что не прошло еще и одной луны, как мы вернулись с Дарианы, быстренько добавила:
– А можем отправиться вместе, пока Элильяр не сбежал к Арх’Онту. Он и за детьми присмотрит, и совету настроение подпортит. А Гадриэль ему поможет.
Если у него и были какие‑то сомнения, то после предложения временно передать бразды правления отцу даже тени от них не осталось. Впрочем, прошедшие годы тоже научили меня быть если и не хитрее, так хотя бы гибче. Стоило признать, что мне пришлось не один раз биться головой о выросшую передо мной стену, прежде чем я усвоила урок: прямой путь не всегда самый быстрый.
К тому же я была рада оказать помощь мужу, но так, чтобы это для него не было очевидным.
А советом, действительно, уже пора было заняться. Память у некоторых лордов оказалась короткой: кое‑кто уже успел забыть, как бывший правитель разобрался с теми, кто посмел нарушить его волю. Иногда я думала, что лучше бы он просто приказал их казнить – рудники, на которых сейчас находились зачинщики заговора во главе с младшим сыном Элильяра, имели весьма дурную славу.
Имена недовольных тем, что правительницей у эльфов является человеческая женщина, я узнала, несмотря на то что Олейор со своим другом старались не допустить, чтобы мне стало известно о происходящем. Благодарить за это стоило того же Вилдора. Он лучше других доказал, что полезнее знать лишнее, чем упустить что‑то важное.
– Ты как?
Олейор повернулся к другу, делая вид, что не заметил, как навострила ушки Амалия. Да и взгляд Вэона, не рискнувшего подойти ближе, чем предписано правилами, сильнее иных слов говорил о предвкушении всех тех проказ, которые не позволяли мы, но не запрещал Элильяр.
Про Гадриэля же можно было вообще ничего не говорить. Парочка особо рьяных поборников традиций сумела довести даже невозмутимого начальника разведки. А тут ему давался едва ли не полный карт‑бланш.
Я сомневалась, что он упустит такой шанс.
– Если ты обещаешь не отправлять меня потом в казематы…
А в глазах…
Даже если я и погорячилась, изменить уже ничего нельзя.
– И хотел бы, – фыркнул Олейор, похоже, разделяя мои сомнения, – но не посмею же я заточить в подземелье собственного отца на пару с другом?
Разговаривать далее было не о чем – Гадриэль в приказах не нуждался. Элильяр узнает обо всем значительно раньше, чем мы доберемся до дворца: такие новости относились к разряду хороших.
Одна из приставленных к детям служанок, повинуясь приказу мужа, увела малышню обратно на лужайку, а мы направились к себе – собираться. Я хоть и пользовалась на Дариане всеми правами воина, в том числе и на ношение набиру, но предпочитала свою любимую одежду – мужской костюм. Тем более что женщина в брюках там никого не смущала. А вот здесь…
В последнее время я все чаще и чаще слышала высказывания и по этому поводу.
– Ну а теперь ты мне можешь сказать, зачем тебе так срочно понадобилось к Закиралю?
Его вопрос прозвучал сразу, как только мы вошли в гостиную.
Впрочем, я ни на мгновение не сомневалась в том, что желание увидеть Таши не послужит достаточным основанием для столь неожиданного отъезда. С ялтариллой Дарианы мы быстро нашли общий язык. Особенно если это касалось того, чем занимались наши мужья. Но нашим встречам обычно предшествовал обмен вестниками и гонцами. Эту миссию выполнял Сашка или их, ее и Закираля, один на двоих тер Агирас.
– Я расскажу. – Мое лицо больше не озаряла улыбка. Он должен был понять, что у меня были серьезные причины, чтобы принять такое решение. – Как только мы встретимся с ним.
Закираль
Я не видел Александра таким со времен вторжения. Да и тогда он не выглядел столь удрученным. Нервным, злым, бесшабашным, отчаянным – да. Потерявшимся – никогда. Да и его просьба устроить так, чтобы к появлению во дворце Леры и Олейора здесь не было Таши, прямо сказать, звучала весьма странно.
Хорошо еще, забот у ялтариллы хватало. С тех самых пор, как, чуть осмотревшись, она взялась перекраивать Дариану.
Делала она это с таким воодушевлением, что совет, опешив от напора, как‑то быстро сдался, согласившись помогать моей жене, в надежде, что ее энтузиазма надолго не хватит. Ну а я не стал их раньше времени разочаровывать и оказался прав. Теперь основной задачей талтаров было избежать внимания Таши, а не оценивать меня как правителя мира.
Это давало уже мне возможность спокойно разобраться с тем, что оставил в наследство отец. С каждым днем я все яснее понимал, насколько грандиозным по замыслу и скрупулезным по исполнению был его план изменений. И надеялся, что когда‑нибудь и я смогу достичь того изящества, с которым он играл обстоятельствами, выстраивая их в нужную ему цепочку.
Жаль, что я так поздно разобрался в том, каким в действительности он был. И большая удача, что мне все‑таки удалось это сделать.
– Ярангир передал тебе меч? – спросил я, чтобы заполнить возникшую паузу.
Александр как‑то высказал мысль о том, что неплохо бы обзавестись одушевленным оружием. На всякий непредвиденный случай.
Мы с начальником моей охраны тогда переглянулись и сочли, что из нас троих юный маг оказался наиболее рассудительным. С его стремлением принимать на себя ответственность, не обращая внимания на последствия лично для себя, это уже давно стало необходимостью. И оставалось лишь подобрать достойный клинок, который будет способен вместить в себя грань души мага такой силы, каким был мой друг Александр.
Да и к самому обряду предстояло подойти с большей тщательностью – до сих пор он проводился лишь для даймонов. И хотя наша кровь была в нем настолько сильна, что смогла придать его телу все основные признаки нашей расы, черным воином до конца он не стал. Кроме того, мешала драконья сущность.
Впрочем, несмотря ни на что, он продолжал оставаться человеком. С присущей людям способностью полностью отдаваться каждому мигу быстротечной жизни. С жаждой завладеть всем, что она может дать, со стремлением чувствовать, то падая в омут горечи, то взлетая на крыльях счастья.
И хотя его выдержке временами мог позавидовать и я, за мощными щитами мне удавалось улавливать отголоски бушующих там бурь. И это притягивало к нему, словно ему было дано то, чего оказались лишены мы и без чего наше существование воспринималось неполным.
– Пока нет. – Александр откинул голову на спинку кресла и попытался расслабиться. И то, что ему это не удалось, вновь вернуло тревогу, которую я пытался от себя гнать. Хотя и понимал, насколько это выглядит смешно. – Но предупредил, что меня ждет незабываемый сюрприз. Ты случайно не знаешь, что он имел в виду?
Я улыбнулся одними губами – лицевой платок надежно скрывал мои эмоции. Когда я этого хотел. А сейчас был именно такой случай.
У нас с Ярангиром были весьма странные отношения, в которых он пытался взять надо мной негласное шефство. Я же всегда предпочитал полную свободу, и поэтому не только его желания, но даже и обязанности становились трудноисполнимыми. Мой начальник охраны смирялся с этим, хоть и демонстрировал недовольство моим безрассудством.
Так было до тех пор, пока я в очередной раз не пренебрег его требованием не покидать дворец без охраны и отправился к своему бывшему командиру, чтобы из первых уст узнать о настроении армейцев.