«Папа говорил, что эмоциональная близость между напарниками положительно влияет на связь. Он говорил, что до тех пор, пока создавшие этерниальную связь проводят достаточно времени друг с другом, связь будет естественно развиваться. Должны ли мы снова повторить этот эксперимент через несколько месяцев?»
Кэл думал об этом. Он не испытывал желания снова испытывать этот ужас. Это было действительно неприятно. Но ему было любопытно, увеличит ли время максимальное допустимое расстояние между ними.
«Посмотрим по ситуации. Позже мы подумаем об этом».
«Поняла».
Ноги Кэла жаждали какого-то действия, поэтому он встал с кровати. Он чувствовал беспокойство и нервозность. Элару почти вернулась. Он мог чувствовать это глубоко внутри себя.
Словно по сигналу, Элару ворвалась в комнату, она смотрела на него, как на дикую лупакс, увидевшую кусок мяса. Кэл застыл, испуганный таким взглядом.
Она не дала ему времени подумать, прыгнула через комнату и вцепилась в него. Удивление Кэла превратилось в шок.
Ее руки крепко обернулись вокруг его туловища, ее голова лежала на его шее. Ее два холма прижались к его груди.
Она терлась щекой вокруг, слева и справа, Будто пыталась втереть его запах. Будто он был целебным средством. Будто, она горела, а он был водой. Элару вздохнула с облегчением.
«Ах, так гораздо лучше. Да! Да! Я чувствую, что моя сила возвращается!»
Она не прекращала тереться об него. С каждым движением темперамент Кэла поднимался все выше и выше. Его бровь начала дергаться, можно увидеть, что вены вздулись на его шее.
«Чертовски близко! Разве у нее нет чувства личного пространства?!»
Хотя это было очень приятно. Его тело действительно положительно реагировало на нее. Теплое покалывание чувствовалось повсюду.
«Нет, нет, нет!»
Он попытался оттолкнуть ее. Он прикладывал все больше сил, чем следовало, но ее хватка была слишком крепкой. Она не сдвинулась ни на дюйм. Ее лицо по-прежнему выглядело блаженным, словно она даже не заметила его восстания.
Вскоре он начал пытался оттолкнуть ее от себя, используя все свои силы. Она не сдвинулась с места, цепляясь за него, как питон.
«Черт, ты сильная!»
Кэл ругался себе под нос.
«Как, черт возьми, твой хрупкий женский организм может быть сильнее моего?! Фрик!»
Элару вдруг заметила, что из ушей Кэла шел пар, и поняла, что ему не нравится такая близость между ними. Она нахмурилась и посмотрела ему в лицо:
- Блин, как ребенок. Я просто излечиваю ущерб, вызванный экспериментом. Разве это большое дело?
Кэл яростно посмотрел на нее и стиснул зубы, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы заставить ее отпустить его. Хотя, прежде чем он успел что-то сказать, она внезапно отлепилась от него. Это заставило его потерять равновесие, и он споткнулся, упав на край кровати.
Элару хихикнула с отправленного им взгляда.
- Кэл, ты на самом деле такой... застенчивый? - спросила она с коварной усмешкой.
- Я не стесняюсь! - Кэл выплюнул, схватил ближайший объект, который мог найти, и бросил его в нее.
К сожалению, этот объект оказался подушкой. Удача оставила его с тех пор, как он его дорога пересеклась с этой хитрой женщиной.
- Мне просто не нравятся люди, вторгающиеся в мое личное пространство!
Элару рефлекторно поймала подушку и ее улыбка только стала шире.
«Какое личное пространство? Я уже в твоей голове, ничто не будет ближе, чем это».
Она дразнила его.
- Граница! Нам нужны некоторые границы. Ты не можешь делать абсолютно все, что хочешь!
На этот раз он бросил свою записную книжку. Это было немногим лучше, чем подушка...
- Ты действуешь, как застенчивая девушка, которую ущипнули за задницу. Это были просто объятия, - она тоже легко поймала блокнот, ее улыбка не уменьшилась.
- Я не стесняюсь! Мне просто не нравится физический контакт с людьми, которых я не люблю. Это включает тебя и всех остальных, кого я знаю.
Кэл схватил фарфорового печуха, украшавшего ночной столик. Наконец, хорошее оружие!
Элару совсем не паниковала:
- Возможно, тебе нужно увеличить скорость того, что ты бросаешь, если ты действительно хочешь попасть в меня.
Вопиющая провокация! Глаза Кэла опасно замерцали, после чего он с ускорением бросил статуэтку в нее. Он не использовал всю свою магическую силу, он не хотел нанести ей серьезную травму. Увы, его попытки были напрасны. Элару без особых усилий поймала статуэтку. Чем больше предметов она ловила, тем больше раздражался Кэл.
Когда начался «бой», его было трудно остановить.
Всего через несколько минут их аккуратная комната была разгромлена.
Ну, они ничего не сломали, просто превратили все в беспорядок. Хотя это было не из-за аккуратности Кэла, а потому, что для Элару было более забавно пытаться спасти все брошенные объекты от гибели, чем уклоняться от них.
Ей было весело дразнить Кэла. На самом деле для него было довольно легко остановиться и успокоиться. У него было накоплено внутри себя много лет разочарований, и Элару взяла на себя обязательство предоставить ему повод, чтобы выпустить все эмоции. Кэл не анализировал ее поведение. Он был слишком занят, чтобы пытатся понять ее. Он был спокойным и собранным человеком. Тем не менее, эта рыжая могла разжечь его с такой легкостью, что становилось неловко.
Он даже не пытался похоронить все эмоции и надеть свою маску. С Элару не нужно было скрываться за своей ложной личностью. Кажется, ей больше нравилось его истинное лицо.
Она была такой необычной девушкой. Она предпочитала сражаться в мирные времена.
Кэл никогда бы этого не признал, но он тоже странным образом наслаждался этим боем. Несмотря на то, что он рычал, впивался взглядом и проклинал ее, в глубине души он развлекался.
Это были довольно странные отношения.
Но в тот момент никто из них не думал об этом.
И поскольку эти двое были заняты своей мини-войной, ни один из них не заметил изменений, произошедших на правой руке Кэла. Как семя, дающее росток, черные полосы постепенно, медленно, поднимались по его руке.
После мирного окончания войны (у Кэла кончились предметы для метания), они решили найти уединенное место на окраине Ашара, где они могли бы попрактиковаться в магии. Они отправились на запад, где густой лиственный лес распространялся насколько мог видеть глаз.
День был солнечным и теплым, от ярких солнечных лучей блестело все, чего они касались. Хотя только отдельные солнечные лучи могли пройти сквозь ярко-зеленые листья больших деревьев, возвышающихся над ними.
Несмотря на то, что технически было лето, температура снижалась каждый день при приближении осени. В настоящее время температура и влажность ощущались в самый раз. Если бы Кэл не спешил увеличивать свою силу, ему бы понравилось прогуливаться.
Вместо того, чтобы наслаждаться прогулкой, Элару использовала свои глаза, чтобы исследовать окрестности, пока не обнаружила уединенную поляну возле небольшого водопада. Падающие прозрачные капли воды создали небольшую, но красивую радугу.
Поляна казалась очень спокойной, было не так много звуков кроме шума водопада и мягкого пения птиц. Однако Кэл задавался вопросом, как долго все это будет оставаться мирным. Они могут столкнуться с поисковыми отрядами, охотниками или животными, живущими вокруг источника воды. Лес вокруг Ашара был дикой природой, и это были популярные охотничьи угодья для всех видов существ. Даже травники часто проводили время в лесу за поиском различных трав.
Элару утверждала, что это место было расположено слишком близко к Ашару. Все хорошие вещи были глубже, поэтому травники и охотники не могли оставаться здесь. Единственные люди, которые жили на окраинах, были магами, использующими лес как место для своей практики, точно так же, как и они. Однако лес был большой, поэтому вероятность того, что они наткнутся на одну и ту же поляну, была маленькой.
Кэл потянулся и подумал о том, что ему следует сделать в первую очередь. Элару удобно уселась возле дерева. Она сняла рюкзак и достала красную книгу в кожаном чехле. На обложке не было букв, знаков или чего-либо еще, что могло бы раскрыть содержание. Однако Кэл мог сразу сказать, что книга не была обычным предметом. Он был очарован длинным, неясным заклинанием, которое Кэл не смог узнать.
Элару исполнила заклинание, которое было настолько быстрым, что единственное, что Кэл сумел уловить - это импульс волшебной силы. Как только она открыла обложку, спокойное выражение лица Элару исчезло и его заменила глубокая концентрация. Она была полностью поглощена книгой, ее лицо не показывало никаких других эмоций. Оно стало отрешенным.
Кэл привык видеть ее озорство и спокойствие все прошедшее время, такая серьезность казалась неестественной. И, тем не менее, в этом было определенное очарование. Говорилось, что человек выглядит наиболее привлекательным, когда тяжело работает. Кэл смог, наконец, понять почему.
Элару продолжала щелкать пальцами, гладя книгу и прослеживая пальцем различные узоры на ней.
Кэл сосредоточил внимание на книге и понял, что страницы были покрыты тонким слоем кристаллических чернил. Это была невидимая жидкость, которая обладала особым свойством - кристаллическая структура жидкости легко изменялась магией. И изменение кристаллической структуры чернил привело к изменению их цвета. У этих прозрачных чернил появилась возможность изменять цвет. После открытия в древние времена они произвели революцию в искусстве и литературе.
Заклинание изменения цвета чернил было одним из первых заклинаний, которые им преподавали в школе. Конечно, такие заклинания отличались у аргела и элибу, поскольку в основе их магии лежали разные принципы. Но тем не менее, это было важное заклинание, которое Кэл смог распознать мгновенно, и именно поэтому Кэл понял, что книга была покрыта кристаллическими чернилами - он чувствовал, что Элару снова и снова проявляет чернила, применяя заклинание на страницах книги.
Была ли эта книга... ее дневником?
Но это было не его делом. Он не имел права заглянуть внутрь. Он странно себя чувствовал, он - человек, который никогда не заботился о других людях. Его гордость не позволяла ему спросить о книге, хотя, вместо этого он немного взглянул на нее, только краешком взгляда.
Его умение незаметно подглядывать было очень грозным.
Он был поражен тем, что страницы книги совершенно пустыми.
Могла ли Элару на самом деле... придавать прозрачным чернилам цвет бумаги? Может ли ее этерниальный взгляд видеть чернила, даже если их нельзя было увидеть обычными глазами? Или книга заколдована каким-то заклинанием, которое мешало ему видеть то, что было написано в ней?
Элару была кладезем увлекательных артефактов. В этот момент он не должен был удивляться чему-то вроде этого. Так что удивление не было эмоцией, которую он испытывал сейчас.
Ему было трудно сосредоточиться на своем деле. Чем сложнее было что-то выяснить, тем больше Кэл хотел это узнать. Нет ничего вкусней, чем запретный плод.
Элару вообще не отрывалась от книги. Словно вокруг больше не было ничего. Словно она вошла в свой мир, отдельный от остальных. Периодически она прекращала писать в книге и начинала создавать заклинание вокруг своей руки. Затем она рассеивала заклинание и продолжала писать в книге.
Что она делала? Любопытство Кэла съедало его до такой степени, что стало невыносимым. Он никогда прежде не видел Элару настолько серьезной и поглощенной чем-либо. Через несколько минут он больше не мог сдерживать любопытство, его гордость была почти забыла.
- Что ты делаешь?
Этерния.
Эпизод 21. Создание заклинаний.
Элару резко остановилась и подняла глаза, чтобы посмотреть на Кэла. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы обработать значение того, что он спросил, прежде чем ответить:
- Создаю заклинание.
Создание заклинания - это процесс сотворения новых заклинаний, шаблонов заклинаний или настройки под себя существующих заклинаний.
Что такое заклинание? Книги определили его как «феномен, изменяющий реальность». Но люди обычно игнорировали определения и придерживались своего интуитивного понимания. Для них заклинание являлось продолжением себя в виде движущегося света.
Оба определения были правильными.
Только когда речь шла о создании заклинаний, люди делали различия между заклинанием и шаблоном заклинания. Шаблон заклинания можно было нарисовать на бумаге или на другом предмете, но только если шаблон был нарисован с достаточный количеством маны, такой шаблон заклинания мог быть превращен в само заклинание.
Шаблон заклинания был ключом ко всему, был ядром заклинания. Он определял и описывал заклинание. Сама магия была языком, определяемым большим количеством сложных правил и таинственных принципов. И шаблон заклинания был предложением, написанным на таинственном языке.
Это предложение было написано словами - множественные фрагменты заклинаний, сотканные вместе определенным образом для создания правильного предложения. Существовали слова, которые можно было использовать в одиночку, чтобы сформировать предложение, а были другие, которые имели значение только в сочетании с другими словами. Использующий заклинание должен был понимать каждое слово, грамматику и правила языка для формирования содержательных предложений.
Эти слова, эти фрагменты заклинаний были основными строительными блоками магии.
Легенды говорили, что первые фрагменты заклинаний были обнаружены древними, изучающими и анализирующими врожденные способности магических существ и магию, оставленную богами. Говорят, что смертные плетут свою ману в заклинания, но мана богов плетется сама. Боги обладали божественной волей, вызвавшей заклинания, формировавшиеся сами по себе и могли использовать все виды магии. Обычно они довольно редко прибегали к использованию божественной магии, поскольку большинство дел можно было выполнять, используя три других типа магии.
Богам не нужно было понимать магию, чтобы делать все то, что они хотели. С другой стороны, смертные должны были знать правила, иметь подробное понимание различных аспектов многих фрагментов заклинаний и даже обладать большой степенью творчества (если вы знаете язык, это не значит, что вы можете писать трогающую сердце поэзию).
Смертным нужно было знать шаблон заклинания.
Хотя было много великих магов, которые могли быв определенной степени использовать сотворение заклинаний, мастера создания заклинаний были такими же редкими, как перья феникса и рога цилиня.
Когда Элару заявила, что она была создателем заклинаний, естественно Кэл чувствовал себя скептически. Он поднял бровь.
- Ты можешь создавать заклинания?
Элару неторопливо кивнула, словно это было не очень важным.
- Да.
Уголок рта Кэла дрогнул.
- Насколько хороша ты в этом?
"Я имею в виду, насколько может быть хорош человек, не получивший никакого образования?"
Прежде чем ответить, она потерла подбородок.
- Я никогда не встречала никого лучше, чем я.
Скептический взгляд Кэла ничуть не уменьшился. Значило ли это, что она была действительно хороша, или это означало, что у нее не было возможности встретиться с кем-нибудь, кто действительно был хорош в этом?
Он мог согласиться с тем, что она была обладателем этерниального взгляда. Он действительно не знал, какие именно преимущества предоставлял такой взгляд, но он явно мог сказать, что при обладании им рождалось что-то, что нельзя было объяснить. Он мог признать, что она была отличным следопытом, потому что у нее были такие глаза. Однако один талант не мог превратить кого-нибудь в заклинателя. Никакой талант не мог компенсировать отсутствие глубокого и всестороннего понимания магии.
Кэл вообще не понимал Элару. Разве она не должна быть следопытом? Создание заклинаний не имело никакого отношения к отслеживанию. Даже если бы она и знала кое-что об этом, почему она сейчас создавала заклинание? Разве она не собиралась готовиться к экзаменам? Поможет ли это заклинание ей на экзаменах?
Спокойное лицо Кэла полностью скрывало его мысли.
- Какое заклинание ты создаешь? Оно нужно для экзаменов?
Элару широко улыбнулась:
- Это секрет. Но да, оно будет очень полезно для экзаменов.
«Секрет, да? Конечно, это так...»
Все, окружающее ее, было тайной.
«Я думаю, что мне осталось не осталось ничего, кроме как подождать и посмотреть, сможет ли она сделать что-то пригодное для использования».
Видеть значит верить. Нет смысла зацикливаться на этом.
Кэл указал на книгу в ее руках и спросил:
- Это твоя... книга?
Он не мог нагло спросить, был ли это ее дневник, не так ли?
Глаза Элару вспыхнули от волнения, но Кэл не уловил этого.
- Ты мог и так понять - это сборник моих исследований.
Это не дневник? Это совершенно не ослабило его любопытство.
- Исследование чего? Создания заклинаний?
Элару ухмыльнулась, ее взгляд сверкнул с озорством.
- Магии.
И сейчас ее ответ был довольно неопределен... чего он ожидал?
«Прямой и полный ответ? От Элару?».
Кэл потер переносицу и ушел, чтобы заняться своими делами.
Он ничего не мог с этим поделать. Учитывая, что первое, что она сделала, был каст активирующего заклинания по отношению к книге, даже если бы он получил в руки книгу, это было бы бесполезно, не зная активирующего заклинания. Книга была запечатана и требовался ключ - активирующее заклинание, чтобы ее разблокировать. Ну, это... если он не сможет взломать заклинание, запечатывающее книгу. Однако его знания не охватывали взлом заклинаний.
После некоторого удовлетворения своего любопытства или, если быть более точным, осознания неспособности ничего узнать, Кэл перестал беспокоиться о Элару и сосредоточился на своих делах. Он опробовал свою способность активирования заклинаний, проверяя, есть ли какие-либо аномалии. У него не было времени, чтобы проверить свои пределы раньше, а этерниальная связь могла их изменить.
Он пробовал проводить плетение заклинаний как можно более безупречно. Вскоре он понял, что в действительности не может проверить свои способности к плетению маны, как таковые. С самого начала его плетение было безупречным; как можно улучшить то, что уже было идеально?
Единственный способ, с помощью которого он мог проверить, улучшилось ли его плетение, - это попытаться плести заклинания быстрее. Если бы он мог плести заклинания быстрее, чем раньше, сохраняя при этом безупречное плетение, это означало бы, что его мастерство плетения улучшилось бы.
Он постоянно ускорял каст до тех пор, пока мог сохранять безупречное плетение. Затем он переставал пытаться плести заклинания безупречно и вместо этого сосредоточился на как можно более быстром плетении.
Он плел все быстрее и быстрее, пытаясь дойти до предела своих способностей. Его концентрация вызвала появление капель пота на лбу.
Достигнув точки, в которой он не мог двигаться еще быстрее, он понял, что тяжело дышит. В какой-то момент его плетение повлияло на его дыхание. Он остановил свое дыхание во время плетения, чтобы не дать движениям груди нарушить контроль над маной.
Он остановился на короткий момент, чтобы стабилизировать свое дыхание, после чего перешел к проверке степени контроля над заклинаниями.
После испытаний он был взволнован, узнав, что его скорость каста, плетения маны и контроль над заклинаниями немного улучшились. Это не было большим увеличением, но чем лучше вы были в чем-то, тем труднее было улучшиться. Это увеличение уже можно было считать невероятным.
Эффекты этерниальной связи были безумными! Он должен был признать, что не мог понять этерниальную магию. Она была одной из ряда вещей, о которых он должен будет узнать в библиотеке Муни.
После этого настало время провести множественный каст заклинаний. Это было то, что он никогда не мог практиковать, потому что раньше у него не хватало маны для одновременной активации множества заклинаний.
Он использовал листья как цели для своих заклинаний и накладывал на них много заклинаний ускорения, заставляя их летать разными способами.
После 12 лет постоянной практики магического плетения и контроля над заклинаниями, естественно, это получалось у него без особых усилий. Он продолжал добавлять все больше листьев к остальным, кружащимся в вихре. Для него было не трудно одновременно плести много заклинаний ускорения. Он решил добавить к этому заклинание изменение веса.
Исполнение заклинаний становилось экспоненциально более сложным с добавлением нового. Казалось, он пытался писать о чем-то одном левой рукой, а о чем-то другом – правой рукой.
Это было непривычно, неестественно. Тем не менее, после часа или двух практики он был в состоянии легко это делать.
Контроль над заклинаниями работал так же, как и плетение. Чем больше было количество листьев, тем труднее было их контролировать. Однако, это не представляло для него никаких проблем, если он контролировал их, чтобы двигать таким же образом. Проблема возникала, если он хотел перемещать их по-другому друг относительно друга.
Он должен был иметь возможность визуализировать пути листьев и одновременно контролировать всех их. Он подсчитал, что ему понадобится несколько часов, чтобы привыкнуть к ощущению контроля над множеством разных «конечностей». Это потребовало многозадачности, координации и точности.
Ему понадобится еще несколько часов, чтобы его множественное создание заклинаний (мультикастинг) достигло вершины контроля. Если бы это был кто-то другой, невозможно было бы достичь такого высокого уровня мультикастинга за один день. Но у него уже были все основы, ему просто нужно было попрактиковаться.
Он был словно художник, обладающий безупречным контролем запястья и пальцев, и имевший полное понимание искусства, в котором никогда раньше не творил. Он знал все, что нужно было делать, ему просто нужно было привыкнуть применять свои знания на практике.
Таким образом он провел остаток дня, тренируя свой мультикастинг. Он сделал несколько перерывов, чтобы отдохнуть и подготовиться к следующему сеансу тренировки мультикастинга.
Во время отдыха он смотрел на то, что делала Элару. В отличие от него, она никогда не прерывалась. Он снова столкнулся с ее «машинным» способом делать вещи. Она не отвлекалась, она просто плела ману и писала в книге весь день. Заклинание, которое она создавала, становилось все более сложным, словно она плела шар из пряжи. Количество фрагментов заклинаний увеличивалось экспоненциально, превратившись в паутину шаблонов заклинаний.
Он был удивлен, узнав, что не узнает большинство шаблонов. Тем не менее, его годы изучения заклинаний не были напрасными, поскольку они позволили ему узнать, что создаваемое заклинание было колдовством. Оно не предназначалось для использования магами в повседневной жизни. Он должно было быть помещено на объект, чтобы превратить его в волшебный артефакт.
Поскольку использование артефактов было важной частью повседневной жизни, знание основ таких заклинаний было полезным даже для Кэла, который никогда не мог стать чародеем, будучи не-магом. Узнав что-то об этом, он сможет распознавать предназначение артефактов и приблизительный метод их использования.
Вскоре после полудня Кэл и Элару сделали небольшой перерыв и вернулись в город, чтобы что-нибудь поесть. Кэл был тем, кто предложил это, поскольку Элару не проявляла никаких признаков голода. Это был быстрый и непритязательный обед и вскоре они вернулись на ту же поляну, чтобы продолжить работу.
Кэл подумал, что было удивительно, что к ним никто не подошел. Оба они были лучшей усладой для глаз. Было бы естественно, если бы люди захотели подойти к ним и пообщаться. Если бы они были в Бейде, люди собрались бы вокруг них, как снежинки, и не позволяли бы им остаться наедине.
Однако в Ашаре люди поглядывали издалека и совсем не приближались к ним. Было ли это потому, что их считали дворянами и, естественно, не чувствовали, что у них есть квалификация, чтобы приблизиться к ним? Почти все благородные семьи имели поместья в Ашаре. Увидеть дворянина в Ашаре не считалось редким событием. Так что, возможно, у всех было неписанное правило не досаждать таким людям?
Или это потому, что никто не знал их? Их избегали, потому что они были магами? Быть может они издавали вибрации «не беспокоить»? Было ли это потому, что люди предположили, что они были парой и не хотели им мешать?
Обычно Кэла пробил бы озноб из-за последней мысли, но на данный момент удовлетворение от необходимости общаться с людьми перевешивало его неудовольствие от нахождения рядом с Элару.
Когда солнце приблизилось к горизонту, Кэл, наконец, решил закончить свою практику мультикастинга. Его концентрация быстро ухудшалась; он хорошо работал весь день. Ему нужно было отдохнуть.
Он был очень доволен своими результатами. В конце концов, он был гениальным магом. Даже его мультикастинг достиг высокого стандарта.
После мультикастинга оставалось лишь три вещи, которые он все еще должен был проверить, - это количество его маны, регенерация маны и скорость потока маны. Элару утверждала, что у нее был чудовищный размер и чудовищная регенерация объема маны, но он должен хотя бы попытаться это подтвердить.
Несмотря на то, что он устал, тестирование этих показателей не накладывало на него большое психическое напряжение, поэтому он должен использовать оставшееся время, чтобы эффективно испытать эти показатели и проверить эффективность своей души.
Такой логический финал стал бы отличным решением.
На самом деле, тогда он этого не знал, но планы Элару зависели от этого самого решения.
Этерния.
Эпизод 22. Сделать первый шаг.
Он мог сказать, что душа была наполнена маной до краев, но нельзя было узнать, сколько маны в ней было. Можно почувствовать процент от заполнения, но чтобы узнать, сколько маны этот процент содержал, нужно было провести эксперимент.
Это было похоже на желудок. Вы могли бы сказать, голодны ли вы, сыты, почти сыты или настолько сыты, что лопнете, если съедите больше. Но вы не можете узнать объем или вес пищи внутри желудка.
Кэл медленно выдохнул, после чего начал переносить ману из души в тело. Мана передавалась в его тело по бесчисленным усикам, продолжая путешествовать по нему, чтобы затем выйти и сформировать ауру.
Скорость потока маны, определяемая Магической Ассоциацией, была стандартизированной метрикой, которая описывала, сколько маны мага можно было передать в ауру за одну секунду. Эти данные можно было использовать для вычисления минимально возможного времени каста для некоторых сложный заклинаний и даже для определения максимального количества заклинаний, которые маг мог использовать за определенный период времени.
Скорость потока маны сильно зависела от количества и качества усиков души, наличия маны в мана-пуле мага, а также от состава клеток в теле, поскольку половина пути маны к ауре проходила через тело.
Мана была энергией. В некотором смысле она была похожа на электричество. То, что происходило, когда объект был поражен молнией, зависело от свойств объекта. Если она ударит по льду, лед будет разрушен, растает и превратится в воду или даже непосредственно рассеется в виде пара. Однако, если молния той же силы ударит по медной монете, она пройдет прямо через нее, не оказав влияния на нее вообще.
Было два свойства, которые описывали, как материал вел себя по отношению к мане: устойчивость к мане и сопротивляемость мане.
Каждый материал имел определенное количество манны, проходящей через него, которое он мог выдержать. Если количество маны, проходящей через него, превысит уровень его устойчивости, материал начнет разрушаться и в конечном итоге будет уничтожен. Слишком много энергии было так же опасно, как слишком мало энергии.
Обычно материалы с низкой устойчивостью к мане имели высокое сопротивление мане. Они будут сопротивляться прохождению маны, замедляя ее и уменьшая количество проходящей через них маны. Если прохождение манны через материал будет ухудшено, станет сложнее преодолеть максимальный порог устойчивости к мане. Такой простой механизм обеспечивал баланс.
Если бы какой-нибудь объект можно было бы представить в виде трубы, а ману в виде воды, то более высокое сопротивление мане означало бы более узкую трубку. Это ограничило бы то, сколько воды может пройти через трубу одновременно. С другой стороны, устойчивость к мане будет материалом трубы. Если это будет безупречная сталь, она могла бы справиться с сильным потоком воды, но если труба будет деревянной, быстрый поток вскоре заставит трубу протекать. Отверстия будут расширяться и вскоре труба разрушится.
Если Кэл хотел увеличить скорость потока маны, ему нужно было бы уменьшить свое сопротивление мане и повысить свою устойчивость. Если сопротивление мане его тела уменьшится, это облегчит прохождение маны через его тело, и, следовательно, поток манны станет быстрее. И если его устойчивость к мане увеличится, он сможет проводить больше маны через свое тело, не опасаясь получить травму. Это также уменьшило бы его усталость при использования магии.
И его сопротивление мане, и устойчивость влияют на скорость потока манны в его теле.