СЛУЧАЙ В ПСИХУШКЕ
КАБИНЕТ ЗАВЕДУЮЩЕГО ОБЛАСТНОЙ ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ БОЛЬНИЦЫВЫЗЫВАНЦЕВА А.М.
ПОЛНОЧЬ
Демон вошел в кабинет, пододвинул стул к моему столу, уселся, и улыбаясь во весь рот, уставился на меня черными как уголь глазами.
Зубастый, с рожками и с гривой нечёсаных волос на башке. И одет в нашу больничную пижамку. В нем я с трудом узнал недавно поступившего к нам пациента Андрия. Тот был буен, уколот и должен был спать. А этот широк в плечах, с красной кожей лица и наглый до невозможности. Потому что заявил:
-Давай поговорим спокойно. Без истерик. И без всех этих твоих шприцев и медицинских штучек.
Я прикрыл глаза и подумал:
-Надо завязывать. Пора-пора. Вот уже и черти мне мерещатся…
Мои размышления прервала какая-то суета. Я приоткрыл один глаз и увидел то, что никогда не хотел увидеть.
Мой Семен санитар, что тоже сидел за столом и традиционно скрашивал мою ночную компанию, дернулся на стуле. Я даже не успел понять, что он хотел. То ли кинуться на Демона, то ли выбежать из кабинета. Не успел потому, что Демон, не меняя позы, небрежно махнул рукой с острыми ногтями, а Сеня захрипел и стал медленно оседать на пол по стеночке, держась ладонями за шею.
Прошло секунд десять.
-А ведь я просил Михайловну, нашу уборщицу, постричь тебе ногти, - зачем-то сказал я, стараясь говорить спокойно и не дрожащим голосом.
Наверное, потому, что надо было что-то сказать. Не люблю пауз. Особенно, когда творится безобразие. Типа того, что сейчас. Да и вообще, молчание меня пугало еще больше с каждым мгновением. И я профессионально напрягся и решил брать инициативу в свои руки.
Демон благосклонно кивнул.
-Да, как видишь. Не все получается в твоем мире по-твоему. Да ты и сам это знаешь.
-Что тебе нужно?
-Быка за рога! – восхищенно сказал Демон и оскалился ровным рядом острых клыков.
-Я сразу тебя зауважал, когда первый раз увидел. Ты единственный здесь нормальный, среди этих всех … психов.
А у меня в это время, что-то пульсировало в висках, словно десяток молоточков в недрах пианино били и били по мозгам, и под воздействием их ритмичного стука, я лихорадочно думал.
-Так… Может ампулу перепутали и не то вкололи? А может, одержимость? Воплощенный демон? Что за бред... Логичней предположить, что у меня глюки…
Демон сидел, развалившись на стуле как пьяница на скамейке в городском саду после дешёвого бухла, и продолжал ухмыляться, весело поигрывая своими когтистыми пальчиками в воздухе. Словно перед ним были невидимые клавиши.
А у меня в голове по-прежнему роились всякие мысли.
-Что я там читал у Папюса? Да черт с этим Папюсом! Там у Парацельса было что-то дельное про иерархию адских сил…
-Ты умный. Сразу все понял, кто перед тобой. Уважаю! – произнес Демон.
-Кстати, психов и шизиков тут нет. По крайней мере в этом отделении. Только мы с тобой.
А я в это время продолжал перебирать в уме невидимые страницы книг.
«Взять серебряный крест, окунуть в священную купель...» -Эх, далеко идти до нашей Часовни. Она в правом крыле больницы. Вроде как у меня лежала Библия в ящике стола...
Демон внезапно громко захохотал, запрокинув голову назад.
-Библией меня хочет изгнать! Уморил. Ты что, веришь в Бога что ли?
-Хотя, давай. Демон внезапно стал серьезен. – Я люблю эксперименты.
Я не тронулся с места, продолжая наблюдать за демоном, который как отражение в зеркале, делал то же самое.
-Ну, всё? Успокоился? Поговорим?
ЧАС НАЗАД
КАБИНЕТ ВЫЗЫВАНЦЕВА А.М.
В кабинете двое за столом. Обстановка по больничному скудная: кушетка, зеркало у входа и стеклянный шкаф с пузырьками.
На столе газетка с масляными пятнами, на ней опрокинутая рюмка, пустые грязные тарелки и гора окурков в пепельнице. Вызыванцев А. М., пожилой врач-психиатр в расстегнутом халате без галстука, сидит и энергично жестикулируя руками, беседует с санитаром в годах.
-Понимаешь Сеня… Вот они все думают, что я могу что-то. Могу их спасти от самих себя. Представляешь? Я их должен спасать!
-Угу. Ты у нас профессор. Бородатый и рожа с очками. А куда еще им ходить? К попу что ли?
-Ага. Профессор кислых щей. Был. Пока с кафедры не турнули…Я тебе честно скажу Сеня... Устал я от всего этого. Ну что они ко мне пристали? Будто я Бог или Сатана. Что собственно одно и тоже. Но дело не в этом…
Их родственники плачутся и просят: Верните мне его! Вылечите его!
А как я могу это сделать? Если ему там, в его сумасшествии, хорошо? С самим собой. А мне рекомендуется выковыривать его из зоны комфорта и пихнуть в наш мир обратно. Где ему хреново. Плохо ему здесь Сеня. И ничего я ему хорошего в этом мире предложить не могу. А врать мне уже надоело. Это еще хуже. Они же все, больные мои - возвращаются…
Тут Вызыванцев открыл дверцу сейфа сбоку от себя и достал початую бутылку коньяка. Быстро плеснул в угодливо протянутую стопку санитару, налил себе и не чокаясь, выпил. На закуску сунул в рот пластину желтого сыра, сухого и твердого как подошва больничных шлепанцев, и жуя, продолжил говорить:
-Я тебе больше скажу Сеня. От чистого сердца. Мы с тобой здесь с самого начала. Почти 20 лет. И ты меня поймешь.
-Короче, вот что я думаю. Нет ведь никакой нормы. О которой мне говорили в Академии. Нет и быть не может. Потому что это относительный фактор, который плавает между крайностями нашей трудовой жизни. И эта точка неустойчива.
Правда в том, что больны все. И ты, и я, и все наши начальники. И больше всех врач, который решился их лечить. Врач же считается нормальным, раз ему доверили это дело. Поэтому в полном праве... Вернуть государству психа здоровым и поставить штамп ему на лбу и в личном деле. Где написано, что он проштрафился и бракованный экземпляр. Но починенный. Как ботинок. Пока.
-Так вот. Скорее всего знать, как лечить психов - нельзя. Да собственно, этой цели никто и не ставят. Вся наша машина психиатрии работает только на то, чтобы самыми простым и доступным способом запугать сознание попавшего к ним клиента и заставить его добровольно согласиться быть как все. Быть таким же как его сосед по лестничной клетке, который пьёт, начиная с пятницы, и заканчивает утром в понедельник. Или быть как его жена, которая в силу своего ума и образования, не пускает его на рыбалку, а заставляет каждые выходные сидеть с ней или ее мамой дома и слушать их бабий бред. А он психопат по природе. Понимаешь? Только затюканный и привыкший себя подавлять. И однажды он взрывается как фугас и нам его привозят в наручниках и в соплях, после того, как он выкинул свою тёщу из окна.
Сеня курил, щурясь от дыма и одобрительно кивал в такт слов профессора. Он давно привык к этим разговорам и в них не участвовал. Его беспокоила только одна мысль, когда он смотрел на дрожащие руки дока, которыми тот смахнул вилку со стола на пол и даже не заметил.
-Сдаёт наш Михалыч, - думал Сеня. - Жаль. Хороший он мужик. Только совсем нервный стал от этих психов. Довели они его. Будь они неладны…
-Или вот последний случай, - продолжал говорить Профессор.
-Это тот серб, что демонов видит? Которого в пятницу привезли?
-Да. Тот самый, аффективный. Андрия. Ты знаешь, он ведь так красочно описал свой бред, что я почти ему поверил. Невозможно все это придумать, не видя! Или он просто талант и ему надо книги писать, как Гоголь.
Все бы ничего… Но он же свято верит в свою фантазию и других заражает! Вот что поразительно. И ведь целую систему придумал. Почти мировоззрение, объясняющее всё. Этакую аматериалистическую модель бытия, в которой находится место всему и тому, что мы считаем не существующим.
Но покорил он меня не этим. А тем, что пошел дальше объяснений и пытается свою систему воплотить в жизнь. Когда предлагает своим слушателям методику, как войти в его мифический мир и начать в нем активно реализовываться. Параллельным мир. Представляешь?!
-Хотел бы ты попасть в сказочным мир Сеня и пожить там?
Сеня хмыкнул и ничего не сказал.
-А я бы хотел! Вызыванцев снова плеснул себе в рюмку и выпил не закусывая.
МИНУТ НАЗАД.
ОБЩЕЕ ОТДЕЛЕНИЕ ОПБ
Двое пациентов в палате не спят, а сидят на своих кроватях и беседуют.
-Я 15 лет в оккультике, и знаешь, к чему пришел?
-К чему?
-Тебе никогда не приходила в голову мысль, что мы все время вынуждены что-то выбирать и идти путем компромиссов? И заключать сделку либо с демонами, либо с ангелами?
-Да ну нафиг… - сказал другой. Он зевнул и, закинув руки за голову, облокотился на стену сзади. Его взгляд пассивно следил за игрой теней, что шевелись и бегали по стене и полу от света Луны, что как прожектор киноаппарата светила в комнату через решётку окна и ветки деревьев.
А говорящий, интеллигентно прикрыл глаза и начал ритмично покачиваться в такт своих слов. Голос у него был как у поэта, декламирующего свои стихи. Сначала медленно, а потом все больше и больше увлекаясь и с театральными паузами.
-Однажды придет тот час, когда ты проснешься утром, выйдешь на балкон и вдохнешь полной грудью. И это будет твой последний и заключительный вдох свежего холодного воздуха. Энергия в тебе переполнится, как в фужере с шампанским и потечёт через край. И тогда рассеется мгла перед твоим взором и откроется занавес. И ты их увидишь…
-Кого?
-Всех этих демонов, что резвятся повсюду. И ты внезапно увидишь их всех. Увидишь, и от удивления широко откроешь глаза. Потому что наш мир до отказа ими переполнен.
И ты сделаешь свой неизбежный шаг вперед. В этот новым мир.
Или шаг назад. В святое неведение…
Пациент закончил говорить и глубоко и протяжно вздохнул. Потом сказал обычным голосом:
-Хотя, какая разница с кем подписывать договор... Правила то, диктуют они. Но стоит нам проявить свободу воли… Не замечал, что происходит? Как они сразу слетаются, словно по сигналу астральной трубы. Как вороны. И копошатся за дверью, царапаются в окна и стучатся в двери... И шепчут, шепчут свои дурацкие предложения через щели в стенах.
-И что шепчут?
-Что тебя надо убить.
-Да ладно, не гони… А ты убивал?
Но пациент не ответил. Он снова покачивался в своем полу трансе, словно прислушиваясь к чему. И внезапно заговорил, протяжно выговаривая слова, словно читая молитву:
-Если есть внутренняя решимость пойти дальше запретного, то в нужный момент рука не дрогнет. И это случится.
И ты возьмешь стальное лезвие и быстро чиркнешь им по горлу жертвы, трепыхающейся в твоих руках. И это произойдет так быстро, что ты и сам не поверишь, что это сделала твоя рука. Только увидишь, прижав жертву к столу алтаря, как она дергается и бьется изо всех сил в твоей хватке. В последний раз.
А потом, ее выгнет дугой, словно лук, натянутый тетивой. И ты, медленно отпустишь тело, онемевшими от напряжения пальцами, и смотришь не мигая. И не можешь оторвать взгляда от того, что видишь. Как тело еще корчится в предсмертной судороге. И как из раны на шее, толчками выплескивается теплая кровь и медленно растекается лужей.
-Это всегда так. Это притягивает и завораживает. И ты не можешь не смотреть. И самое главное, уже не забудешь никогда. Как то, что секунду назад было живым и упругим, стало другим, обмякшим и застывшим.
Мертвым… Совсем. На всегда. И назад ничего не вернёшь.
Тело жертвы умерло и выстрелило душу куда-то вверх. И та одиноко мчится стрелой в черной вселенной в бесконечность...
А у тебя в голове пустота… А ещё, потные ладони и в теле странная дрожь. И чувство, которым ты наполнен до краев. Чувство, что пульсирует в тебе вместе с сердцем, и бегает по всем жилкам организма от кончиков пальцев до мышц затылка. Незабываемое чувство - что именно ты, именно твоя рука сейчас – оборвала эту жизнь...
Слушающий все это пациент, уже не сидел на кровати. Он нервно вскочил и вжался спиной в угол стены. И из этого угла истошно закричал, подняв перед собой дрожащие руки:
-Не надо!..
А над ним нависла большая темная фигура, заслоняя собой свет Луны из окна с решёткой и всё на свете. А потом наступила тьма.
ИЗГНАНИЕ.