Анонс майского (№ 5, 2021) номера журнала «Новый мир»
ПРОЗА
Марианна Ионова. Рюбецаль. Повесть
Новая и неожиданная повесть Ионовой, с отнесением действия в 30-40 годы в Германии и параллельно в 70-80-90-е в СССР. В центре повествования – отец и дочь. Дочь пытается разобраться в неожиданно усложнившейся для нее биографии отца – ученого-геолога, немца, оставшегося после плена в СССР, получившего гражданство, заведшего здесь семью и сумевшего продолжить научную деятельность. Дочь узнает, что довоенная жизнь отца в Германии была жизнью верного национал-социалистической идеологии немца, затем затеявшего сложную игру, целью которой было не допустить создания атомной бомбы в Германии. Проблематика этой повести связана с комплексом вопросов, поставленных перед интеллектуалами прошлого века тоталитарными режимами и военными противостояниями. Размышления над этими вопросами герои Ионовой начинают с попыток разобраться, что для мыслящего человека должно являться доминирующим в формуле «диалектика – это борьба единства противоположностей»: «единство» или «противоположности».
Сергей Золотарев. Прогулки с Бу. Повесть
Содержание повести составляют карантинные прогулки повествователя со своим другом и постоянным собеседником Бу, который – пес, что не мешает им вести философски-насыщенные – со слегка абсурдной на первый взгляд логикой – диалоги, посвященные соотношениям времени и пространства, взаимодействию окружающего мира с временем, и множеству других тем, а также наблюдать за постоянно (причудливо) меняющейся вокруг них реальностью, выбравшей именно такую форму своего присутствия в их беседах – «"–Не надо пытаться раздавить мгновение, как орех. Внутри мгновения нет ничего – оно просто оболочка. А вот жизнь наша…" – "Что жизнь? " – "Безоблочковое устройство. Мы сами наполняем ее собой". Бу лежит под столом. В пустом зале – ни души. Только стаканы стучат зубами от страха».
Лев Усыскин. Мнимый лесник, или Превратности соседства. Из рассказов Иоганна Петера Айхёрнхена
Рассказ, написанный как продолжение пушкинского цикла «Повести Белкина», с сохранением места, времени, а также отчасти и атмосферы русской «поместной» жизни первой половины XIX века, а также способов построения «белкинских» сюжетов, но – написанный сегодняшним писателем.
Елена Георгиевская. Гипсовые поля. Малая проза
Проза совсем «малая», в которой слово воспринимается таким же емким и плотным, как в стихотворении, но при этом слово это выстраивает прозу:
«НАДЕЖДА. Мне нужно помнить, а не рассыпаться.
Ткань, сжигаемая в уверенном свете. Шествие провокации. Портреты неважного.
Невидимое лицо над видимым телом. Речь, которая чем громче, тем неслышней. Тут различают только некролепет.
Ты должен быть счастливым, ты должен быть смелым, ты должен разрушить свое тело, чтобы тебя услышали».
Владимир Березин. Наряд гражданина Шухова. «Один день Ивана Денисовича» Александра Солженицына
Короткое для того количества тем, к которым обращается автор, и при этом удивительно емкое эссе об Александре Солженицыне как о художнике и как об идеологическом писателе, о его рассказе «Один день Ивана Денисовича», который автор выделяет особо; о Солженицыне как авторе этого рассказа в литературе прошлого века; здесь Березин сравнивает Солженицына с Шаламовым: «Солженицын идет путем русской классики. Он хочет (и становится) новым Толстым, если, конечно, можно стать Толстым, пусть даже и «новым». Шаламов же – настоящий модернист, и описывает катастрофу неволи каким-то принципиально другим языком, и работает со стилем и, главное, философией не девятнадцатого века, а двадцатого. Шаламов говорит Солженицыну: «Помните, самое главное: лагерь – отрицательная школа с первого до последнего дня для кого угодно». А «Один день Ивана Денисовича» как раз допускает очищение страданием и весь этот набор толстовского оптимизма. «Колымские рассказы» Шаламова – это как раз тот самый мертвый Христос на картине, которую рассматривает герой Достоевского и признается, что такого человеку нельзя видеть».
СТИХИ
Подборки стихотворений Валерия Лобанова «На голубом глазу», Андрея Таврова «Николай ночью», Айгерим Тажи «Обманчиво светло», Андрея Анпилова «Девочка с единорогом», Владимира Козлова «Протестное движение внутри», Бахыта Кенжеева «Последний лист »
ФИЛОСОФИЯ. ИСТОРИЯ. ПОЛИТИКА
Сергей Нефедов. Загадка Петра Великого
«Загадка Петра I», о которой говорит автор статьи, это отнюдь не тайна рождения Петра I, с упоминания о которой начинается статья, – дело в том, что среди современников Петра ходили слухи, что рожавшая исключительно девочек царица Наталья Кирилловна договорилась о подмене ребенка, и русским царем впоследствии стал сын Франца Лефорта из Немецкой слободы. Нет, «загадкой» Нефедов обозначает сам характер большинства действий Петра как русского царя, которые потом уже задним числом объяснили и привели в некую более или менее непротиворечивую систему историки и писатели, но при этом они загадочности своей отнюдь не потеряли. Сегодняшние историки (Нефедов здесь не одинок) констатируют, что да, Петр действительно был «сыном Немецкой слободы», но только как их воспитанник, и никакой тут не Лефорт, которого, скажем, Алексей Толстой в своем романе сделал чуть ли ни главным наставником Петра, а учителями и воспитателями Петра оказались люди гораздо более серьезные, и прежде всего два голландца: Андрей Виниус из Посольского приказа и Николас Витсен, один из самых могущественных людей Голландии, президент Ост-Индской компании, одержимый идей нового Великого шелкового пути из Европы в Китай через Россию, способного обогатить и Голландию и Россию. Обращение Нефедова к фигурам именно этих людей, как ближайших для Петра советников, и рассмотрение русской политики в свете «голландского варианта» обогащения страны действительно способны дать объяснения многим «загадкам Петра I».
ДНЕВНИК ПИСАТЕЛЯ
Юрий Кублановский. Одиннадцатый. Начало
«Со времён перестройки я веду дневник, начатый ещё в эмиграции. Его фрагменты уже печатались в «Новом мире» в 10-м, 12-м и 13-м годах. С той поры едва ли не в каждом разговоре интервьюеры спрашивают меня: почему я остановился и не продолжаю обнародовать свои записи? И вот решаюсь предложить читателю фрагменты за 2011 год – выбранные по простому принципу: что же было у нас (у меня в первую очередь) десять лет назад. Записи даю в сокращении: не хочу в наши пандемийные времена никого уязвлять и напоминать о горьких частностях нашей тогдашней жизни. – Ю. К.»
ПУБЛИКАЦИИ И СООБЩЕНИЯ