"...Каждое столетие расточает похвалы себе; но следующее затем столетие редко подтверждает их...".
П. Буаст
"...Если начинается буря, поздно допытываться, кто плохо закрепил парус...".
Р. Мерль
Период с 14 по 28 октября 1962 года - самый сложный и опаснейший период карибской драмы, когда ядерное противостояние дошло до критической черты, которую ни СССР, ни США не рискнули переступить, ибо никто не мог предсказать трагических последствий ядерной катастрофы для человечества.
В сложном и трудном положении оказались непосредственные исполнители операции "Анадырь" - военнослужащие. Представьте себе: чужая страна, незнание испанского языка, обустройство полевых военных городков проходило на самом примитивном уровне - не было элементарных укрытий для личного состава, тесного взаимодействия между советскими и кубинскими военнослужащими.
Ряд соединений и частей еще не прибыли на Кубу - в основном сосредоточены были почти все планируемые вспомогательные, обслуживающие воинские части. Шло полным ходом строительство шахт для ракет.
Бомбардировщики ИЛ-28 находились в контейнерах в разобранном виде. Одним словом, к прибытию одной роты нашего батальона 14.10.62 г., боевая готовность советских воинских соединений и частей находилась не на должном уровне.
Именно в этот день американцы провели фоторазведку и обнаружили советские ракеты на Кубе. Из советского воинского персонала никто, по сути дела, об этом не знал и жизнь шла в обычном, размеренном ритме. 17.10.62 г. на Кубу прибыл с официальным визитом алжирский лидер Бен Белла. В этот же день мы узнали об осложнении обстановки и сразу началась целая серия партсобраний с повесткой о выполнении предстоящих задач. Батальонное - 17.10; ротное - 18.10, комсомольское собрание батальона 19.10.62 г. С 18.10 проводилась рекогносцировка местности, где будут размещаться радиорелейные станции. 20.10 нам была прочитана лекция "О международном положении", на которой сообщили, что США высадили на базе Гуантанамо десант численностью 2000 чел. 21.10, 22.10 и 23.10.62 г. экипажи совершили марш в указанные места и после развертывания радиорелейной линии большой протяженности приступили к регулировке каналов - этот процесс проходил сложно, ибо разговор вели на испанском языке. Пока найдешь нужную фразу, корреспондент уже пропал (исчезли импульсы на осциллографе)... Так мучились около суток - связи нет, а обстановка накаляется. Тогда поступила команда: "Входить в связь на русском языке". К исходу 24.10.1962 г. радиорелейная связь на участке от г. Пинар-дель-Рио до г. Сантьяго-де-Куба функционировала нормально. Нужно отметить, что "неслись" по "точкам" на большой скорости и побили много кубинских легковых машин, но на это никто не реагировал. Другие соединения и части тоже получили соответствующие боевые задачи. Мне выпала задача: обеспечить связью КП корпуса ПВО в провинции Камагуэй (в 5 км сев.-вост г. Камагуэй).
Ряд экипажей обеспечивали связь ракетчикам, которые располагались в дебрях, где с деревьев постоянно "летела" пыльца, отрицательно влияющая на зрение. Несколько опережу события: ракетчики не выполнили приказ ночью держать ракеты в вертикальном положении, а днем их убирать. Они же в течение суток держали ракеты на боевых ПОЗИЦИЯХ в вертикальном положении и дали возможность воздушной разведке США сфотографировать их и снимки представить в ООН...
Обратите внимание - управление соединениями и частями по радиорелейным каналам было обеспечено к исходу 24.10.62 г. (до этого - управление только по радио).
А что же к этому времени предприняли США? Многое. А именно: к 20.10.1962 г. они сосредоточили на близлежащих к Кубе базах соединения и части различного назначения общей численностью около 100 тысяч человек. Президент Кеннеди 22.10.62 г. выступил по американскому радио и телевидению с сообщением о размещении советских ракет на Кубе и потребовал от СССР немедленного демонтажа, вывода советских ракет и объявил блокаду Кубе. В СССР были приведены в полную боевую готовность Вооруженные Силы. Всего советские соединения и части на Кубе к этому времени имели численность около 40 тыс. человек.
Как видим - ситуация возникла очень сложная и опасная. Вопрос стоял так: быть или не быть ядерной войне!
Советские военнослужащие оказались заложниками хитроумной политики, изолированными вместе с кубинцами американской морской блокадой от эффективной помощи со стороны СССР. Об опасности никто не думал, но каждый понимал - в случае конфликта в живых останется мало среди советских военнослужащих. Расчет был на угрозу ядерным оружием. А если массовая высадка десанта США и боевые действия будут проводиться с применением обычного оружия, тогда что? Ведь советских боевых частей почти не было на Кубе, а одними ракетами воевать никто не будет. Об этом, видимо, тогда тоже никто не подумал, или подумали, но они не прибыли из-за блокады. Так и возникло ядерное противостояние, один необдуманный шаг - и термоядерная война! А это крайне опасно - создавшуюся ситуацию хорошо понимали в СССР и США. И вот с 24 по 28.10.62 г. началась война нервов, психологическое давление друг на друга. Каждая из сторон не хотела уступать и в то же время боялась непредсказуемого характера развязанной ядерной войны. Начались обмены письмами, нотами между Кеннеди и Хрущевым. Для нас - испытание нервов на пределе человеческих возможностей и в то же время все были готовы выполнить свой интернациональный долг до конца, даже если придется погибнуть...
И вот 27.10.62 г. наступил апогей карибской драмы. Напряжение достигло пиковой отметки: один из зенитно-ракетных дивизионов по приказу советского командующего войсками ПВО на Кубе сбил на высоте 22 000 метров американский самолет-разведчик, а летчик майор Р. Андерсен погиб. Это было последней каплей в бурлящей чаше недовольств американских военных. Они потребовали немедленно начать бомбардировку Кубы.... Психоз достиг критической черты. А дальше уже известно. СССР без консультаций с Ф. Кастро согласился на демонтаж и вывоз 42 стратегических ракет с Кубы и бомбардировщиков ИЛ-28...
Мы, советские военнослужащие на Кубе, с облегчением и радостью восприняли в то сложное время подобный шаг. Даже не верилось, что самое страшное уже позади...
Однако, на этом сложности не закончились. Проследим события, которые развивались после принятия решения о выводе ракет с Кубы до 01.12.1962 г.
Прежде всего, радиорелейная линия продолжала функционировать и даже была проведена рекогносцировка по ее дальнейшему наращиванию. Температура в аппаратных доходила до +60?С, личный состав нес службу в одних плавках - невыносимо было дышать, а вентиляторы не справлялись со своей задачей. До аппаратуры, работающей в круглосуточном режиме, невозможно было прикоснуться руками. Отдельные члены экипажа падали в обморок; была постоянная опасность возникновения пожара. И в таком режиме радиорелейная линия работала с 24.10.1962 г. по 8 января 1963 года, т. е. два с половиной месяца!
Как только радиорелейная линия была развернута, на следующий же день прибыл в нейтральные воды американский разведывательный военный корабль и бросил якорь напротив Гаваны. Нам сразу же поступила об этом развединформация и работа в открытом режиме по радиорелейным каналам была запрещена. Кстати, он находился в нейтральных водах несколько лет - происходила только смена личного состава. Снялся разведывательный корабль с якоря примерно в 1978 году - он вел прослушивание нашего электронного центра, который размещен на Кубе до настоящего времени. Прекращение деятельности электронного центра на территории Кубы зависит от конкретных переговоров между Москвой и Гаваной.
Когда наш батальон развернул радиорелейную линию, газета "Правда" на шестой странице поместила большую статью, в которой сообщалось о том, что на Кубу с Украины прибыли специалисты сельского хозяйства и в целях координации вопросов между кооперативами была развернута радиорелейная линия...
Мы долго смеялись над этой статьей и уже много лет спустя я убедился, что ложь, дезинформация - основной стиль работы некоторых советских руководителей. Но кому и для чего мы "втирали очки", ведь нашим противникам и без этой статьи было хорошо известно обо всем. Значит эта статья была направлена только для дезинформации собственного народа!
Обстановка на Кубе оставалась сложной и непредсказуемой - банды контрреволюционеров продолжали свое грязное дело. 30 октября автоматной очередью был убит один из самых ярых главарей кубинских контрреволюционеров и задержано вместе с ним 8 человек, которых кубинцы сразу же без суда и следствия расстреляли.
В этот же день было нападение на один из постов в Камагуэе (недалеко от нашей радиорелейной станции). Бандиты ударили часового по голове, но он успел выстрелить из автомата, четырех нападавших задержали составом караула и передали кубинским властям.
..Даже и в этой сложной и опасной ситуации юмор, шутки не покидали нас. На мотив известной песенки Костя Кислицын сочинил песню "Хотят ли русские домой?"
Хотят ли русские домой?
Спросите у газеты "Ой"(1).
Гладь океанов и морей и силуэты кораблей
Все это русские прошли, оставив Родину вдали.
Остался берег за кормой - хотят ли русские домой?
Не только за свою страну мы плыли в эту далину,
А чтоб кубинские друзья могли бы жить как ты и я!
Спроси у тех, кто в ночь не спал, кто пароходы разгружал,
Скучал по Родине родной - хотят ли русские домой?
Да, мы умеем помогать, умеем кризисы решать!
Спроси о том у тех солдат, что под колонией (2) лежат!
Но все же мы живой народ, по нашим жилам кровь у нас течет,
Во сне мы видим край родной - хотят ли русские домой?
(1) Газета "Ой" - кубинская партийная газета.
(2) Под колонией лежат - это русское кладбище, недалеко от полка связи, дислоцированного в бывшей детской колонии.
5.10.62 г. нам разрешили написать письма домой - что и было сделано. И вдруг, с московской пометкой, мне было возвращено письмо, которое я написал жене: "Возвращаем потому, что на конверте изображен спутник". Что за чудеса! Что за самодурство! Ну какую же военную тайну разгласил стандартный конверт, изготовленный официально на пермской фабрике конвертов. Конечно, я был не одиноким - возвратили письма по этой же причине еще нескольким отправителям. Вот какая бывает дурь! Но скольким эта дурь отравила тогда душу! Такие парадоксы, граничащие с шизофренией, невозможно понять и в наше время.
Важным событием в нашей жизни на Кубе было прибытие 2 ноября 1962 года А. И. Микояна. Этого визита мы ждали с нетерпением и надеялись на конкретное решение о нашем дальнейшем пребывании. Он прилетел на Кубу вместе со своим сыном Серго - ныне доктором исторических наук. До прибытия на Кубу А. И. Микоян в США встречался с различными государственными деятелями. В Гаване Анастасу Ивановичу предстояли нелегкие переговоры, ведь после одностороннего решения советского руководства о выводе ракет с Кубы в советско-кубинских отношениях наметились серьезные разногласия. Первая неофициальная встреча с Фиделем показала, что кубинский лидер не проявил особых чувств дружбы, хотя сдерживал себя от неосторожных высказываний. Такой прием, естественно, озадачил А. И. Микояна.
На следующий день на квартире Ф. Кастро состоялась рабочая встреча. Только начавшись, переговоры были прерваны звонком из нашего посольства - в Москве скончалась супруга Анастаса Ивановича. Переговоры так и не начались. Учитывая важность решаемого вопроса и возникшие сложности в советско-кубинских отношениях, Анастас Иванович отправляет на похороны сына, а сам остается для продолжения переговоров.
Данный поступок снискал Анастасу Ивановичу большую симпатию у кубинцев и, в конечном итоге, привел к потеплению отношений между двумя странами. В итоге переговоров была достигнута договоренность на вывод с Кубы, кроме ракет, бомбардировщиков ИЛ-28 и быстроходных торпедных катеров. На Кубе оставался учебный центр, где наши военные специалисты могли оказывать кубинцам помощь в овладении оставшимся вооружением и боевой техникой. Переговоры в Гаване и в Вашингтоне, проходившие параллельно, завершились 20 ноября - уже после объявления о снятии американской блокады. Советские ракеты Р-12 к тому времени были вывезены с Кубы. В наших Вооруженных Силах был отменен приказ о повышенной боевой готовности.
16 ноября 1962 года состоялся Военный Совет, на котором выступил А. И. Микоян. Он подчеркнул мысль о том, что на Кубе мы долго не будем задерживаться, с Ф. Кастро еще много несогласованных вопросов. Советскому правительству было известно от разведки о готовящейся вооруженной агрессии на 21.30 ч. 24 октября 1962 г. (именно к этому времени и была развернута радиорелейная линия), СССР делал все возможное, чтобы предотвратить эту агрессию.
- В США был раздут ужаснейший военный психоз, жители городов уходили в бомбоубежища. Бизнесмены наживались на этом. Вопрос стоял так, - продолжал А. И. Микоян, - быть или не быть войне! ЦК и правительство заседали день и ночь, решая как же поступить в создавшейся ситуации. И было решено: народу не говорить правду, пойти на уступки США и вывезти ракеты с Кубы. США, в свою очередь, заявили, что они не будут нападать на Кубу.
Это была уступка разуму и миру. Мы предотвратили агрессию - продолжал А. И. Микоян, - но начались большие разногласия с правительством Кубы. В частности, Ф. Кастро был против вывоза ракет, мотивируя тем, почему, мол, об этом раньше не поставили его в известность. А. И. Микоян объяснил: когда СССР начал строить социализм в стране, мы были горячие, не понимали чувства дипломатического маневра. Брестский мир был невыгоден для нас, но В. И. Ленин согласился. Убеждал Фиделя, что Кубы могло бы не быть. Если нужно согласовывать с тобой этот вопрос, ушли бы недели. А нам на раздумье было отпущено 24 часа. Нам жаль было бы и Кубы, и наших людей, которые прибыли выполнять свой интернациональный долг.
С территории СССР мы не могли бы спокойно смотреть на то, что США предпринимают против Кубы и запустили бы ракеты - так началась бы мировая война. И Фидель с этим согласился, но выдвинул "пять требований кубинского народа":
- прекратить экономическую блокаду;
- США должны уйти с кубинской военной базы Гуантанамо;
- прекратить нарушение воздушного и морского пространства Кубы самолетами и кораблями США;
- прекратить все виды подрывной деятельности;
- прекратить полеты над островом.
СССР поддержал эти требования, по США об этих пяти пунктах не хотели и слышать. На данном этапе переговоров "пять пунктов" были недостижимой программой-максимум.
Военную базу на Кубе строить мы не собираемся, но имеем большое желание видеть в лице кубинской армии такую армию, которая могла бы постоять за себя. Мы будем всячески помогать Кубе всем необходимым, чтобы смягчить обстановку в стране.
Вместе с тем, А. И. Микоян сделал внушение, что советские военные не выполнили указания партии по сохранению в секрете ракет (днем и ночью держали ракеты в вертикальном положении!)
"Но, в целом, - продолжал Микоян, - доложу ЦК и правительству о том, что вы успешно выполнили свою задачу. Он особо подчеркнул: советский народ не был в психозе, ибо он всего этого не знал".
В заключение он сказал, что перед прибытием на Кубу в США встречался с Джоном Макклоем, который цинично заявил: "Куба - это инфекция!" А. И. Микоян поправил его: инфекция вносит заболевание в организм, а Куба вносит здоровый задор, здоровое зерно!.. Но он даже и слушать не стал. Вот как Куба противна США!
Выступление А. И. Микояна на Военном Совете вызвало живой отклик в сердцах воинов-интернационалистов...
...Ракеты вывозили даже незачехленными и давали возможность корреспондентам сфотографировать их, чтобы все видели, что они действительно вывозятся с Кубы. Один из командующих военных округов Кубы - Пинариус просил не вывозить ракеты все, а несколько ШТУК спрятать у него во дворе, т. к. США нельзя верить и они вновь нападут на Кубу... Я хотел нарушить хронологию изложения материала и вклинить в эту главу выступление заместителя МИД В. В. Кузнецова, прибывшего на Кубу 16.01.1963 г. и выступившего перед офицерским составом 18.01.63 г., где мне посчастливилось присутствовать. Для чего я это сделал? Для того, чтобы стало ясно всем его мнение о Ф. Кастро и США спустя два месяца после вывоза ракет с Кубы.
Василий Васильевич - опытнейший дипломат. Он как бы продолжил миссию А. И. Микояна, ибо с Кубой оставались натянутые отношения и нужно было продолжать работу с Ф. Кастро, развеять его сомнения и попытаться пригласить его с визитом в СССР.
Мне тогда показалось, что В. В. Кузнецов говорил с офицерами искренне, без дипломатической этики и к его словам нужно отнестись внимательно и в наше время.
Возможно моя сумбурная запись его выступления нечетко изложена и непоследовательно, и все же, Василий Васильевич сказал: "Американцы не хотят и не подписали официально договора о ненападении на Кубу".
В ходе моих переговоров с американцами большую роль на их ход оказало пребывание советских войск на Кубе.
Во время моей встречи в США с Дж. Макклоем американский дипломат подчеркнул одну интересную мысль:
"...Мы знаем, что у Вас на Кубе лучшие отборные гвардейские части. Они готовы выполнить любое задание партии и советского правительства. По утрам они в одних трусах выходят на физзарядку - это говорит об их бодрости и высокой организованности. Советских военных на Кубе много, ибо за такой короткий промежуток времени построить столько стартовых площадок для запуска ракет невозможно. Там проведена колоссальная работа..."
Вот американская оценка вашей работы и ваше пребывание на Кубе сдерживает американцев. Хочу обратить внимание на то, что американцы постоянно врут. Когда президентом Кеннеди уже был подписан документ о нападении на Кубу, Стивенсон пытался нас убедить в том, что США никогда не будут нападать на Кубу. Это ли не лицемерие!
Позже он со слезами умолял президента Дж. Кеннеди, чтобы тот поддержал его выступление.
Дело в том, что Дж. Кеннеди по своей горячности заявил перед всем миром никогда не нападать на Кубу, а теперь очень сожалеет об этом, но открыто не отказывается от своих слов. Политика в отношении Кубы у США нисколько не изменилась. Обстановка в этом регионе остается очень напряженной и нам еще предстоит здесь решить много серьезных задач.
И далее В. В. Кузнецов продолжал: "В самый критический момент наши кубинские друзья не поддерживали нас, а шли вразлад с нами. Из двухчасовой беседы с Ф. Кастро мне пришлось вынести неприятное мнение - у него много мыслей чуждых нам. Например, он против утверждения о том, что Куба существует только за счет стран социалистического лагеря, хотя она только за счет этого в действительности и живет и т. д.
Его высказывания вызывают определенные сомнения у советского руководства, поэтому не случайно здесь А. И. Микоян находился почти целый месяц. Он много убеждал, беседовал, вновь убеждал, убеждал, но до конца этого сделать не удалось.
Ф. Кастро - упрямый и сверхсамоуверенный лидер, а это опасно для будущего Кубы. И хуже того, на вопрос - нужны ли ему теперь советские войска или нет - Фидель промолчал, но в глазах отчетливо читалось его недовольство по поводу убытия советских войск с острова.
Сложность обстановки усиливается тем, что в настоящее время кубинские контрреволюционеры, расположенные в США общей численностью до 80 тыс. человек, готовятся к нападению на Кубу".
После того, как президент Дж. Кеннеди принял главаря и отпущенных из кастровского плена (после Плайя-Хирон) за деньги контрреволюционеров, которые "несли" ему всякую ерунду, Василий Васильевич встречался с президентом, который сказал:
"...Что же мне остается делать. Я чувствую, что они провалились и я виноват перед ними. Но не придавайте моему выступлению особого смысла - это недалекое выступление. Я все их формирования распущу и всем дам работу. Пусть работают. Нападать на Кубу они не будут..."
- Но можно ли верить этому? Пока - нет! - заключил Кузнецов. Далее В. В. Кузнецов в нескольких словах остановился на личности Генерального секретаря ООН - У Тана, избранного после гибели в авиационной катастрофе своего предшественника Дата Хаммардшельда - шведского дипломата.
Он сказал:
"Если Д. Хаммардшельд во всем слушал только США и Швецию, то У Тан, в первую очередь, слушает СССР и афро-азиатские страны, а затем США. Это очень не нравится американцам. Если при Д. Хаммардшельде в шифровальный отдел ООН не допускался ни один человек из стран социалистического лагеря, то при У Тане картина стала совершенно другой.
Теперь в шифровальном отделе работают и русские.
В ООН мы проводим большую и кропотливую разъяснительную работу с представителями молодых освободившихся государств Азии, Африки и Латинской Америки"...
У Тан был на Кубе, но Ф. Кастро не разрешил ему присутствовать при демонтаже советских ракет и стартовых площадок. Это плохо.
Его присутствие дало бы значительный эффект впоследствии. Ведь Ф. Кастро сам был крайне поражен увиденным. Когда ему накануне показали шахту, где находилась ракета, он глубокомысленно произнес:
"Муча тробаха" (много работы)... и уехал. (Замечу, Фидель был крайне недоволен вывозом советских ракет с Кубы). После его посещения на демонтаж стартовой площадки был направлен личный состав инженерного полка, который к утру следующего дня не только произвел демонтаж всего оборудования, но и засыпал шахту, заровнял всю площадку и даже пальмы посадил.
Часам к 12.00 следующего дня вновь приехал Ф. Кастро, посмотрел, походил вокруг, покачал головой и улыбнувшись произнес: "На это способны только русские!..." - и уехал. Затем В. В. Кузнецов остановился на взаимоотношениях с Китаем и детально разъяснил нашу позицию по Западному Берлину... Сделаю и второе отступление от хронологического повествования, которое дополнит, надеюсь, некоторые события и внесет ясность в ранее изложенные рассуждения.
19.01.63 г. (т. е. на 2-й день после выступления В. В. Кузнецова) стало известно, что американцы начинают учения в районе Карибского моря и вокруг Кубы. Срочно в штаб группы (необъявленной, но существующей) были вызваны командиры всех советских соединений и частей и поставлена задача привести в наивысшую боевую готовность все воинские части. В случае объявления "Боевой тревоги" действовать в соответствии с полученными боевыми задачами. Контрреволюционные элементы все выше и выше поднимают головы. Снова гибнут наши люди, по ночам на русском кладбище хоронят погибших...
Люди морально устали, нервы расшатаны. "4-й год" ведет себя безобразно - он обижен на судьбу из-за задержки демобилизации.
До офицерского состава довели информацию - когда мир стоял на грани войны, в СССР вся стратегическая авиация ВВС находилась в воздухе, где и осуществлялась дозаправка самолетов. Все было в снаряженном состоянии и все ждали только команду - куда конкретно нанести ракетно-ядерный удар. Ракетные войска стратегического назначения были в наивысшей степени боевой готовности. Самое страшное и ответственное для ракетчиков было, когда на пульт управления запуском ракет поступали команды:
- До запуска ракеты - 2 часа;
- До запуска ракеты - 1 час;
- До запуска ракеты - 30 минут - доложить о готовности! Следовали доклады, затем поступали вновь команды:
- До запуска 20, 15, 10 минут - и команда "Отставить!"
И так было несколько дней подряд. Эти дни были днями невероятного нервного напряжения, они требовали огромной воли и выдержки у личного состава, ответственного за запуск ракет.
Все это действительно свидетельствовало о том, что мир висел на волоске от развязывания ядерной войны. Нужна была только команда "Пуск!"
Даже теперь об этом нельзя спокойно писать, ибо неизвестно, что было бы с нашей планетой Земля...
Обстановка требовала постоянной бдительности и четкого взаимодействия с кубинскими военными, которые тогда были очень обижены на СССР за вывоз ракет. Однажды командующий группой войск на Кубе Плиев И. А. обратился к МО Кубы Р. Кастро с предложением, чтобы кубинские военные, которые охраняли совместно с советскими солдатами различные объекты, вместе бы и питались, Рауль ответил:
- "Мы не нищая страна и в состоянии сами прокормить свою армию!"
В этот же день по приказу Плиева И. А. все кубинские военнослужащие были сняты в советских воинских частях с котлового довольствия, где они питались с 24.10.1962 года.
Рауль Кастро - очень горячий и обидчивый человек. Офицеры, имея информацию, уже тогда задумывались над тем, зачем Кубе помогать, если Фидель и Рауль так себя ведут. А что будет дальше? Теперь мы знаем, что происходит на Кубе.
...По отправке ракет с Кубы не было недоразумений, лишь один наш корабль был встречен в нейтральных водах двумя американскими эсминцами и двумя подводными лодками. Они приказали капитану судна остановить корабль и принять членов их экипажей на борт. Капитан ответил отказом. Тогда они заявили: мы открываем огонь! Капитан ответил: в ответ тоже будет открыт огонь! - и они отстали. Больше ни один корабль не задерживался американцами.
Замечу - на огромном теплоходе размещалось 4 ракеты с оборудованием (а это 11 теплоходов для 42 ракет!), 8 ед. ИЛ-28 - тоже на один теплоход! (ИЛ-28 было на целый авиационный полк, не считая авиационного полка на МИГ-21, сформированного в Белоруссии (в г. Сморгони) и отправленного на Кубу перед Карибским кризисом).
Вместе с тем хотелось бы подчеркнуть ту сложную ситуацию, в которую попали наши дипломаты, работающие в посольстве США и ООН. Им ничего не было известно о размещении наших ракет на Кубе. Министр иностранных дел Громыко знал обо всем, но посол в США Добрынин не был даже поставлен в известность, хотя мог догадываться по американским сообщениям. Это был хорошо охраняемый секрет и от "своих" его хранили даже тогда, когда "чужие" его раскрыли. В газетах США были снимки наших ракет на Кубе, а советские дипломаты должны были это отвергать и даже доказывать, что снимки фальсифицированы. Только 25 октября, на четвертый день решающей фазы кризиса, Н. С. Хрущев облегчил их положение, сказав о ракетах в беседе с американским бизнесменом. Но сведения об этом появились только в американской печати. Вот какие были парадоксы!
22 ноября 1962 г. поступил приказ МО о демобилизации военнослужащих 4-го года службы и они начали собираться домой. Была снята на Кубе боевая готовность ПВО и других воинских частей. Руководство батальона постоянно посещало радиорелейные станции и принимало меры по надежной работе радиорелейной линии. О нашем дальнейшем пребывании на Кубе никто не знал.
26.11.1962 г. мою РРС посетил комбат майор Акулов и остался доволен порядком на станции и работой экипажа... Кстати, в чине генерал-лейтенанта в 1992 году он закончил службу и уволился в запас.
В 1987 году, будучи с инспекцией в Сибирском военном округе, мы встретились с ним и долго вспоминали Кубу...
Обстановка продолжала оставаться напряженной. 28.11.1962 г. А. И. Микоян вылетел в США. Апогей карибской драмы медленно, но уверенно совершал свое движение по дипломатической орбите к своему перигею.
Нашего прекраснейшего дипломата - представителя СССР при ООН тов. Зорина вынуждены были убрать с поста (морально не мог исполнять свою должность) за то, что во время карибского кризиса не знал о том, что на Кубе размещены советские ракеты. Хотя он в действительности не виновен в этом "грехе" - он не знал и не мог знать об их существовании и поэтому усиленно заверял в этом американцев.
ТЯГОСТНОЕ ОЖИДАНИЕ
"...Не верит, кто благополучен,
Мой друг, несчастного слезам,
Но кто страдал в сей жизни сам,
Кто сам тоскою был размучен,
Тому везде, везде понятны
В печали ноющи сердца..."
А. И. Тургенев
...Вспоминаю, как мы провожали теплоход "Лениногорск" на Родину после его разгрузки. Когда он, как "маленький клочок советской земли", отчалил от пирса - сразу же стало грустно и тяжело на сердце. Ком подступил к горлу, все молчали, у некоторых товарищей катились слезы из глаз. Все долго махали, кричали вслед уходящему на Родину теплоходу. Я смотрел в безбрежную даль, где за синею дымкой легкого тумана двигались на горизонте океанские волны, а за ними мысль, как чайка, летела дальше на Родину... Я чувствовал, как мое сердце сжималось сильною жгучею печалью. Как-то ужасно тяжело стало на душе и я перестал смотреть вослед еле-еле уже видневшемуся на горизонте, ставшему родным и близким, кораблю. Но кто может этому поверить? Кто поверит, что это не красивые слова? Поймет и поверит, думаю, лишь тот, кто на себе испытал чувство тоски и одиночества. Тоска по Родине, родным и близким - самое тяжелое, с чем сталкивается каждый на чужбине и это чувство никакие силы не способны побороть.
...Декабрь месяц 1962 года был очень напряженным. Контрреволюционеры наглеют с каждым днем, гибнут наши люди. Недавно перевернулся советский автобус и погибло 8 девушек - служащих СА. Они тоже похоронены на русском кладбище. Организованность и дисциплина начинают падать с каждым днем. Проходят бесконечные разбирательства по партийной и комсомольской линии (рычаг такого воздействия был малоэффективен).
Начали приходить первые письма с Родины - это принесло радость людям, начались суды-пересуды... Несмотря на трудности в экипажах шла подготовка к сдаче (повышению) на классность, и комиссия принимала экзамены. К 20.12. 1962 г. личный состав моего экипажа повысил классность на одну ступень. Это хорошо. Приближался новый 1963 год, но здесь без зимы, без елки невозможно ощутить по-настоящему этот прекрасный праздник. Советские военнослужащие на Кубе находились, независимо от их желания, в фокусе международных событий. И все наши недостатки, а порой и безобразия, преломляясь в этом фокусе, получали уродливые размеры.
...22.12.1962 г. вместе с командиром роты был на совещании в соседнем экипаже (в 30 км от Камагуэя). Этот экипаж стоял на горе около озера, изобилующего рыбой. После совещания у кубинцев взяли "Фусиль" (ружье) и охотились на уток. Убили 5 уток, но случилось неприятное. Дело в том, что у некоторых кубинцев оружие хранится небрежно, в стволах ржавчина и даже "углубления". Во время отстрела уток один патрон застрял в стволе (можно себе представить, в каком состоянии находился ствол чешского ружья!). Очень долго отняла "операция" по выталкиванию застрявшего патрона парами газа.
Когда удалили патрон из ствола, туда залили оружейное масло, отнесли ружье и поставили в пирамиду. Много наловили в этот день и рыбы. Это был первый день коллективного "расслабления" после драматических событий. Мы ожидали команды на свертывание радиорелейной линии. А жизнь продолжалась, принося неожиданности. В полку связи утонул на озере солдат 4 года службы (скоро ему предстояло уехать домой, а он самовольно один ушел купаться на озеро и утонул). Такие события больно ранят сердце. Ведь из-за личного разгильдяйства погиб, а не от пули контрреволюционеров или при ведении боевых действий.
25.12.1962 г. перед офицерами выступил посол на Кубе Алексеев А. И. Он прямо сказал: по кубинскому вопросу мы сели в лужу. Почему мы пошли на уступки американцам? Во-первых, ВМФ в планируемом составе еще не был перебазирован на Кубу, а по своей мощи он должен был превосходить почти Черноморский и Балтийский флоты вместе взятые. Во-вторых, атомных подводных лодок подошло очень и очень мало - они были в пути... В-третьих, мы еще не были полностью развернуты и слабым местом оставалось управление войсками. Ряд частей связи не прибыл на Кубу. В-четвертых, западногерманская разведка узнала о наших ракетах, что крайне усугубило обстановку. Мы, учитывая психоз, доведенный в США до предела, вынуждены были все подходящие силы к Кубе возвратить на Родину, ибо в такое время им уже было бессмысленно прибывать сюда. В-пятых, решением кубинского вопроса мы сразу хотели решить и германскую проблему - они были неразрывно связаны. Мы очень надеялись на скрытную переброску и подготовку войск и боевой техники, но этого не получилось. США и ее союзники, узнав о ракетах на Кубе, предприняли все меры к тому, чтобы мы не завершили переброску сил и средств и не объявили на Кубе группу войск. Поэтому, когда все находилось лишь в стадии развития - мы вынуждены были уступить...
Теперь же, много лет спустя, выступая в печати и по телевидению, Александр Иванович говорит о некоторых эпизодах совсем другое.
...Незаметно наступил 1963-й год! Позади остались тревоги и печали. Но радости особой не было на душе по-прежнему. Радиорелейная линия продолжала работать, и мы принимали все меры по ее надежному функционированию. Бесплодный и пустой протекала наша жизнь на полулегальном положении - и в то время (да и теперь!) нельзя было сделать иного вывода. Приятным утешением было чтение художественных книг в те свободные минуты, которые редко выпадали на мою долю. Книги - это своеобразный бальзам для сердца. Никакие трудности не должны становиться непреодолимым барьером на пути к чтению книг. С ними легче жить, с ними интереснее и чувствуешь себя совершенно другим человеком.
2 января 1963 г. на Кубу прилетела делегация, в составе которой были ГК РВСН Крылов (С. С. Бирюзов был назначен НГШ ВС СССР), космонавт Попович, чемпион мира по тяжелой атлетике Ю. Власов и другие.
Начиная с 3.01.1963 г., делегация распределилась по группам, и все разъехались по гарнизонам встречаться с нашими ребятами.
В провинцию Камагуэй прибыла группа во главе со вторым секретарем ЦК ВЛКСМ. В ее составе находился Юрий Петрович Власов. Сопровождал группу представитель советского посольства на Кубе. Мы на лужайке около КП корпуса ПВО ожидали гостей. К 10.00 по местному времени подъехали три легковых автомобиля - два комфортабельных американского производства и "Волга". Ю. П. Власов с кем-то из членов делегации находился в "Волге". Мы все встали и аплодировали гостям, любовались чемпионом мира - его все знали по фотографиям. Он был в серых брюках и белой рубашке с закатанными рукавами, из-под которых отчетливо просматривались натренированные бицепсы.
Первым выступил второй секретарь ЦК ВЛКСМ. Он рассказал о делах в СССР и подчеркнул: "Мы все гордимся вами, успешно выполнившими свой интернациональный долг на Кубе"...
Все ждали выступления Ю. Власова. Наконец, слово предоставили ему. Он рассказал кратко о себе. Отец его был видным дипломатом (написал книгу "Особый район Китая - 1943 год. Владимиров). Он долго работал в Китае. Сам же Юрий Петрович закончил Суворовское училище и Военно-воздушную академию им. Жуковского.
С детства был необычайно силен (мать его тоже обладала большой силой). Он рассказал о спорте, о том как нагло ведут себя американцы, когда судят на чемпионатах, как нагло пишут их газеты о советских спортсменах. Например, - сказал Ю. Власов, - одна английская газета о нем писала: "Прибыл некий Власов из порабощенного Советского Союза. Он едва выдавил из себя два слова: "Мало еды!". Это же настоящая чушь и авантюризм!
Я сидел на лужайке в 3-х метрах от Ю. Власова и восхищался его независимым суждением, его чемпионскими заслугами...
Затем выступил представитель Главного штаба ВМФ СССР. Он рассказал о той роли, которую сыграл военный и торговый флот по доставке личного состава, вооружения и сопровождению судов на Кубу.
...Слухи о нашем дальнейшем пребывании на Кубе то появлялись с достоверностью убытия в январе, то вдруг утверждались -.. в конце 1963 г. Но так или иначе - жизнь шла своим чередом, несмотря на различные слухи.
Были уже данные: легкие радиорелейные станции Р-401М подготовить к продаже кубинцам (это одна рота). Останутся инструкторы для обучения кубинцев. Эти радиорелейные станции доступны для изучения кубинцами.
О тяжелых многоканальных радиорелейных станциях Р-400М было различное мнение. Командующий группой войск на Кубе И. А. Плиев лестно отозвался об этих станциях и,