НАДЕЖДЫИ ТРЕВОГИ
"...Тайна составляет душу всяких военных действий..."
П. Курье
Войсковое учение, проводимое в начале июля 1962 года на территории Белоруссии под руководством Министра обороны СССР маршала Р. Я. Малиновского приближалось к своему завершающему этапу, когда неожиданно по линии управления кадров Белорусского военного округа (БВО) в район учений пришла шифрограмма о срочном откомандировании в спецкомандировку офицеров различных родов войск, в том числе одного связиста - начальника многоканальной радиорелейной станции. Данная шифрограмма озадачила многих командиров и политработников еще и тем, что отобранные кандидаты обязаны были через 4 часа прибыть вертолетом в штаб округа. (КП находился 6 км восточнее г. Волковыска Гродненской области).
Из числа связистов БВО выбор пал на меня. Беседа, на которой кроме заместителя начальника войск связи Черемховского А. И. присутствовали: комбат подполковник Алтунинский Н. М. и замполит майор Тимофеев Э. Д. Она носила общий характер, в ходе которой основное внимание было обращено на качественное выполнение ответственного правительственного задания, пока неизвестного никому. После беседы, длившейся около 30-40 минут, мне даже не предоставили возможности попрощаться с сослуживцами, на служебной машине комбата отправили на вертолетную площадку, где уже меня и других офицеров ожидал вертолет. В Минск прилетели в 18-00 час, на аэродроме прибывших офицеров встретили легковые машины и сразу повезли в управление кадров БВО. После непродолжительной беседы в одной из аудиторий всем офицерам была поставлена конкретная задача: в какой город и к какому времени прибыть.
Мне предстояла задача утренним рейсом прибыть в г. Киев в одну из воинских частей на Куреневке. Выходил из здания управления кадров БВО я с особой гордостью и думал о том, что мне оказана высокая честь выполнять правительственное задание. Но чем ближе подходил к дому, где мы снимали квартиру, тем сильнее появлялись противоречивые чувства. У меня не выходила из головы одна мысль: а как же моя жена с маленьким сынишкой будет жить на частной квартире и на какие средства - она в то время нигде не работала.
... С этими тревожными мыслями я и оказался около "своего" дома. Осторожно открыл дверь и вошел в комнату. Сын безмятежно спал в кроватке, а жена стирала пеленки. Увидев меня, она вместо радости каким-то особым чутьем спросила:
- А разве учение закончилось? Ты что-то расстроенный. Случилось что-нибудь?
Она не унималась с расспросами, а я медленно снимал с себя полевое снаряжение и молчал.
За ужином у нас состоялся такой разговор:
- Завтра рано утром улетаю в Киев, а оттуда в спецкомандировку. Учитывая неизвестность предстоящих событий, тебе с сыном нужно уехать в Кемерово к своим родителям.
... - Неужели и отпуск не дадут? - не унималась жена.
- Да, отпуск не дадут, так требуют обстоятельства.
О многом мы переговорили с женой в ту тревожную ночь, а рано утром я уже был на аэродроме в г. Минске...
...Лето было в разгаре - стоял знойный июль месяц. Редкие дожди вызывали опасение за предстоящий урожай. Столица Украины - гордый, неповторимый, древний и загадочный Киев утопал в зелени. Его красотой можно восхищаться во все времена года.
...Низкое, розовато-красное солнце уже заканчивало в этот день свой огромный путь на орбите во Вселенной, а его невидимые тонкие лучи протянулись сквозь стройные ряды лип, каштанов, тополей, когда я, восхищенный увиденной красотой, медленно возвращался в военный городок на Куреневке.
Подготовка к выполнению таинственного особо важного правительственного задания шла полным ходом. С каждым днем число обитателей военного городка непрерывно увеличивалось: солдаты, сержанты и офицеры прибывали из различных военных округов на укомплектование до штатов военного времени радиорелейного батальона.
...Секретность предстоящей спецкомандировки рождала множество легенд и недоуменных вопросов, но на них никто не получал конкретного ответа.
Работники особого отдела КГБ с пристальным вниманием следили за обстановкой в батальоне, тщательно изучали прибывающий контингент и решительно пресекали распространение различных слухов. Эту работу они выполняли с особой важностью и подчеркнутостью, давая тем самым понять обитателям многолюдного военного городка свою исключительную роль в выполнении предстоящего задания. Казалось порою, что они каждого человека рассматривают как молекулу массы: персонально и сквозь сито запретов и положений "отсеивали" неблагонадежных.
Насыщенная до предела различными мероприятиями армейская жизнь, тем не менее, продолжалась своим чередом.
Люди узнавали друг друга, вспоминали общих знакомых и в новом коллективе они становились уже "своими".
В вечерние часы молодые офицеры, собравшись небольшими группами, как правило, вели разговор о предстоящей спецкомандировке.
Таинственность всегда угнетает любую личность и рождает досужие вымыслы.
К тому же, летом 1962 года международная обстановка была крайне напряженной. Поэтому одни офицеры глубокомысленно утверждали, что развернутый радиорелейный батальон отправят непременно в Западный Иран. СССР туда срочно отправлял оружие и боевую технику, оказывая помощь Индонезии.
- Не может быть! - твердили другие.
- Да идите вы к черту, друзья! - возражали самые молчаливые.
- А ходить к черту вовсе и не нужно - на куреневском базаре уже идут убедительные разговоры: поедем в Египет! - с ухмылкой шутили остряки.
Споры иногда носили чисто политический характер с идеологической направленностью, но истины никто не знал.
- Безусловно, братцы, различных версий можно выдвигать массу, - вмешался в разговор зампотех роты Костя Дерюгин, - но спецзадание имеет под собой только определенную страну. Пока мы находимся в Киеве, об этой стране мы не узнаем, ибо будет раскрыта секретность и операция потерпит провал...
... Разговоров было много. А тем временем подготовка радиорелейного батальона осуществлялась по намеченному плану. В конце июля личному составу сделали предохранительные прививки, провели тщательное медицинское обследование. В подготовке личного состава особая роль отводилась специальной, технической и тактико-специальной подготовке, ибо без этого качественно организовать связь будет невозможно.
Радиорелейные станции тщательно проверялись на соответствие техническим нормам, как никогда ранее. ЗИПы были полностью скомплектованы и опломбированы - без разрешения командования батальона ни один начальник станции не имел права их вскрывать.
Личный состав получил новую полевую форму одежды южного образца, в том числе и офицеры.
Многочисленные комиссии от штаба Киевского военного округа (КВО) проверяли боевую готовность батальона и его укомплектованность всем необходимым. Проводились организационные партийные и комсомольские собрания, на которых выступали представители штаба и политуправления КВО. Все они призывали личный состав батальона крепить войсковую дружбу, товарищество, помогать друг другу в сложной обстановке и, находясь на территории другого дружественного нам государства, постоянно помнить о военной присяге, воинском долге, своей Родине.
В оставшиеся дни предстояла задача: провести боевое слаживание рот и батальона. Но из всех высокопоставленных работников штаба и политуправления КВО никто и словом не обмолвился: какую же задачу нам предстоит выполнять.
...В начале августа занятия по тактико-специальной подготовке проходили днем и ночью по особому графику. Военнослужащие уставали, времени оставалось лишь для сна и приема пищи, в остальное время - занятия, занятия, занятия...
...Нет такой организации, где можно заставить так целеустремленно трудиться человека, как в армии. Но никакого нытья не было - все стремились показать высокие результаты и считалось унижением плестись в числе отстающих. Занятия проходили под руководством опытных офицеров управления связи КВО поучительно, с высокой эффективностью. Шла планомерная, насыщенная до предела боевая подготовка.
На занятиях постоянно присутствовал и оказывал практическую помощь экипажам комбат майор Акулов Иван Львович, выпускник Академии связи 1961 года.
Имея высокую теоретическую и практическую подготовку он задавал тон на каждом тактико-специальном занятии и, в буквальном смысле слова, "зажигал" солдат, сержантов и офицеров, нацеливая их на качественное выполнение учебно-боевых задач.
Молодой, энергичный комбат импонировал личному составу. Параллельно с ним как в ходе подготовки, так и непосредственно во время проведения тактико-специальных занятий большую помощь экипажам радиорелейных станций оказывал замполит майор Пулеметов Игорь Васильевич. Он был на редкость близок к личному составу батальона, что не часто бывает среди политработников.
Требовательный, справедливый, корректный - к нему тянулись люди и откровенно делились всем, что у них было на душе. Он убеждал сержантов и офицеров: без уважительного отношения к людям очень трудно будет выполнить предстоящее правительственное задание.
...Рота, в которой я проходил службу, была на хорошем счету. Командир роты капитан Малышев Петр Михайлович много сил и стараний прикладывал к тому, чтобы все экипажи были равномерно укомплектованы старослужащими солдатами и сержантами - от этого во многом зависело качественное выполнение предстоящих задач. В радиорелейных подразделениях каждый экипаж должен быть хорошо подготовлен - без этого не сможет устойчиво работать радиорелейная линия большой протяженности.
В батальоне решались многочисленные задачи, связанные с убытием в спецкомандировку. Завершающим этапом в его подготовке было тактико-специальное учение. Рота капитана Малышева заняла первое место в батальоне и была награждена грамотой...
...Особое оживление и радость вызвал у офицеров приказ Министра обороны маршала Р. Я. Малиновского об обеспечении семей квартирами в связи с убытием в спецкомандировку.
В те годы многие, особенно молодые офицеры, ютились в каморках на частных квартирах.
Приказ вселял мне уверенность и гордость за заботу о защитниках своего Отечества.
Однако, как и многие другие приказы, он остался лишь на бумаге. Никаких практических мер для его реализации не было принято командованием воинских частей, из которых офицеры убыли в спецкомандировку. По сути дела этот приказ был сразу же "похоронен", все стали чужаками в своих коллективах и почти никто из офицеров, убывших в спецкомандировку, квартир не получил.
...Надежда сменялась тревогой, а порою тревога сменялась надеждой, но выбора не было. Жена уехала с сыном к родителям.
Под видом учений срочно началась погрузка техники в эшелон. Армейская жизнь настолько многогранна и ответственна, что люди забывают на какой-то период о всех родных и близких, целеустремленно выполняя поставленную задачу. Неимоверно большое количество опекунов из штаба КВО мешало нормальной подготовке - они ходили друг за другом и с умным видом давали советы, явно не по доброй воле, а по принуждению. Каждый из них считал своим долгом обратить внимание комбата на те специфические для соответствующего рода войск вопросы, представителем которого являлся сам проверяющий.
Мы порою с сожалением смотрели на их уставшие, озабоченные лица и думали: нельзя же до такой степени унижать своих подчиненных нудным опекунством, не доверять людям, убывающим самостоятельно выполнять ответственное задание.
Это - болезнь почти всех российских военачальников и соответствующих штабов. А вдруг, что-то не так! Они не понимали одного: там, вдали от Родины, не будет рядом их опекунства и люди будут самостоятельно принимать решения сообразуясь с создавшейся обстановкой.
...Комбат майор Акулов и его заместитель по технической части майор Гридневский Роман Васильевич в последние дни перед погрузкой в эшелон большое внимание уделяли подготовке водителей и электромехаников - без их качественной подготовки ни один экипаж, ни одна рота и, в целом, батальон не смогут успешно выполнить боевые задачи по организации радиорелейной связи. Старшие начальники почти круглосуточно не покидали военный городок связистов на Куреневке.
Шли бесконечные указания, проверки и построения личного состава. Это обстоятельство больше всего изнуряло людей, вызывало у них язвительную иронию и озлобленность. Но, как говорится плетью обуха не перешибешь...
Несмотря на изнурительную подготовку в короткие минуты перерыва жизнь преображалась: сыпались, как из рога изобилия, шутки, анекдоты и от усталости не оставалось и следа.
Ранним утром техника связи и личный состав под видом учений были погружены в два эшелона, которые отправились по неизвестному маршруту.
Они мчались постоянно на "зеленый". Смена локомотивов с бригадами машинистов производилась очень быстро и снова под стук колес неслись шутки, песни, анекдоты.
Поздней ночью эшелоны прибыли в Лиепаю. Под утро оба эшелона были разгружены, а техника связи и личный состав сосредоточены на территории закрытой военно-морской базы. Началось томительное ожидание. Удостоверения личности, партийные, комсомольские и военные билеты были сданы на хранение в штаб батальона. У каждого военнослужащего при себе не было никаких документов, удостоверяющих личность. Офицеры по этому поводу острили:
- Гуляй, Федя! Убегай - куда хочешь! А когда поймают - называй любую фамилию, ибо все равно не поверят без соответствующих документов.
Город Лиепая (бывшее название - Либава) - незамерзающий порт на Балтийском море. Старинные узкие улочки напоминали о прошлом. В одном из помещений военно-морской базы офицеры, сержанты и солдаты получили гражданскую форму одежды и морскую "робу" с тельняшками - для конспирации. Предстояла таинственная жизнь в гражданской форме без каких-либо документов.
В Лиепае батальон встречали и готовили к погрузке на торговые суда представители ГШ ВС СССР. В конце августа 1962 года началась погрузка батальона на теплоход "Лениногорск".
Меня поражали размеры порта и пришвартованные у причала корабли.
В порту множество подъездных железнодорожных путей, подъемных кранов. В чреве теплохода незаметно исчезали боевая техника, вооружение и военное снаряжение. Как только один эшелон заканчивал разгрузку, следом уже подходил другой.
Экипаж теплохода "Лениногорск" действовал слаженно и быстро. За двое суток многопалубная махина была полностью загружена, а параллельно с загрузкой велись крепежные работы. Более семи эшелонов "проглотил" могучий великан. В специально освобожденных трюмах были сооружены нары, где разместились солдаты, сержанты и небольшая часть офицеров, ответственных за порядок.
Большая часть офицеров разместилась в каютах. На корме были закреплены и замаскированы походные кухни, продовольственный склад. Пассажиры "Лениногорска" были переведены на 4-х разовое питание.
По этому поводу Юра Иволгин заметил: - Пока доплывем до порта назначения, наши физиономии не войдут в фотообъектив!
...Среди портовых рабочих ходили разговоры: - Ребята, вы поплывете на Кубу, мы не первых вас загружаем. Будете помогать Фиделю Кастро защищать революционные завоевания. Офицеры перешептывались, недоуменно пожимали плечами, но об услышанном не распространялись во избежание неприятностей от особистов.
В день отплытия никому не разрешалось сходить с корабля на берег.
В послеобеденное время к личному составу в трюм спустился представитель ГШ ВС СССР - генерал-полковник Обухов. Совместно с представителями Главпура он провел последний инструктаж и ответил на вопросы.
Он утвердительно заметил: - Вы поплывете в дружественную нам страну с жарким и влажным климатом. Непосредственно в Атлантике, по сигналу из Москвы, будет вскрыт пакет, где будут указаны порт назначения и страна пребывания.
Загадки, загадки, загадки...
...Наступила ночь, прохладная, темная. Небо ясное перед закатом солнца, все больше и больше заволакивалось тяжелыми, черными тучами. Сильный порывистый ветер крутил и нагонял небольшую волну.
Теплоход "Лениногорск" спокойно снялся с якоря и отплыл от причала. Капитан теплохода Серебров тоже не знал; каким курсом ему плыть. Рядом с ним находился представитель КГБ и выдавал соответствующие команды для неукоснительного исполнения. С отплытием "Лениногорска" его необычные пассажиры как-то притихли, задумались...
Русской душе не присущи пессимистические нотки: жизнь на корабле шла своим чередом, словно ничего особенного не произошло.
Я впервые был в море и удивлялся акваторией Балтики: необъятные просторы, огни маяков, огромные дизельные установки на теплоходе - все это меня приятно удивляло...
...Теплоход "Лениногорск" все дальше удалялся от родных берегов. Гидравлический лаг непрерывно отсчитывал пройденные мили таинственного рейса.
Пассажиры теплохода вместе с его капитаном по-прежнему оставались в полном неведении...
БАЛТИЙСКИЕ МЕРИДИАНЫ
"...Рано или поздно все тайны будут непременно раскрыты...
Нет ничего тайного, что не стало бы явным..."
М. М. Пришвин
В первое утро Балтика крайне неприветливо встретила пассажиров необычного рейса - после дождя дул холодный норд-ост, море было окутано непроницаемым туманом; сквозь его густую пелену еле-еле пробивались лучи восходящего солнца.
Помню, как рано утром, поднявшись на верхнюю палубу, я неуклюже ежился от морской прохлады.
На море я с особым восторгом наблюдал, как чайки с криком носились вокруг теплохода и стремились поживиться отходами пищи.
"Лениногорск" словно несгибаемый чудо-великан, подставивший весь свой могучий металлический корпус балтийским ветрам, с необыкновенной легкостью рассекал форштевнем набегающие волны, плавно покачивался из стороны в сторону, уверенно отсчитывал пройденные мили в тайную неизвестность.
Темно-зеленые волны лизали корпус корабля, пенились от соприкосновения с ним и бесследно исчезали в морской пучине.
Пронзительный ветер сшибал с ног и леденящей прохладой проникал во все открытые места.
Солнце поднималось все выше и выше, туман постепенно рассеивался. На верхнюю палубу стали подниматься другие офицеры, пытаясь после сна внимательным взором рассмотреть окружающее корабль водное пространство. Но пейзаж однообразный - вокруг вода, вода и вода...
...На корме верхней палубы дымились замаскированные полевые армейские кухни. Рядом с капитанским мостиком, расположившись в несколько рядов, стояли спецавтомобили, не уместившиеся в трюмах, прочно закрепленные стальными тросами - они синхронно наклонялись из стороны в сторону вместе с палубой корабля. Приятно пахло приготовленной пищей. Вокруг полевых кухонь незаметно суетились повара, раздавая пищу в термосах по подразделениям.
...В кают-компании на завтрак собрались все офицеры батальона и, перебивая друг друга, с шутками-прибаутками делились впечатлениями о первой необычной ночи, проведенной кто в трюме, кто в каютах "Лениногорска". Одни рассказывали о снах на морскую тематику, вторые о синяках на лбу, третьи - о тесноте в кубриках...
...Собравшиеся офицеры ожидали прихода комбата.
- Доброе утро, товарищи офицеры! - поприветствовал всех присутствующих майор Акулов, войдя в помещение кают-компании.
- Здравия желаем, товарищ майор! - дружно ответили офицеры.
- Как спалось в первую ночь на корабле?
- Прекрасно, товарищ майор! Только тесновато! - шутили "новоиспеченные моряки".
...- После завтрака поставлю задачи, а то вы за время плавания от безделья пропадете, - как бы между прочим заметил майор Акулов и пригласил офицеров к столу...
...На очередном совещании была поставлена задача - организовать в трюмах проведение занятий с личным составом по технической и политической подготовке.
Вскоре начальник штаба майор Гуров выдал во все подразделения планирование, были составлены ротные расписания занятий и начался учебный процесс.
- В какой бы форме одежды и где бы мы не находились, - сказал в своем выступлении перед личным составом комбат, - мы остаемся военными людьми. Пусть в трюмах неудобно проводить занятия и эффективность их будет низкой, но все равно польза для подготовки специалистов будет.
Разумеется, офицеры и сержанты восприняли поставленную задачу без особого энтузиазма, но на корабле началось плановое проведение занятий.
Начальник клуба Костя Кислицын во время перерывов постоянно острил и подливал "масло в огонь":
- Ну, что, товарищи-связисты - отошла спокойная жизнь?
- Помалкивай, болтун! - одергивали его со злостью офицеры.
- А то думали: отдохнем на корабле! - не унимался начальник клуба.
- Это у тебя работа; рот закрыл и рабочее место убрано! - шутили молодые офицеры...
...В свободное от занятий время сержанты и солдаты читали книги, журналы, старые подшивки газет (батальонная библиотека была полностью загружена на корабль), забивали "козла" в домино, смотрели кинофильмы, а словоохотливые рассказывали забавные истории. Одним словом, жизнь на корабле шла своим чередом, строго по распорядку дня, как и в казарме. Но была и существенная разница: в трюмах душно, морская качка не давала покоя, а все передвижения были ограничены размерами трюма.
В целях конспирации, на верхнюю палубу разрешали подниматься небольшими группами по 5-7 человек под контролем дежурного офицера.
Люди, находившиеся постоянно в трюмах, с радостью поднимались на палубу подышать свежим воздухом на 10-15 минут...
...В составе батальона на теплоходе "Лениногорск" вместе с личным составом находились три женщины, занимавшие различные штатные должности.
...Первая леди - жена комбата Акулова - Нина Петровна, библиотекарь. Белокурая, невысокого роста, с зеленоватыми глазами - она постоянно торчала на верхней палубе, беглым взглядом осматривала проходящих мимо нее пассажиров и мило улыбалась тому, кто говорил в ее адрес комплименты. Острая на язык, закончившая в Киеве педагогический институт, она вышла замуж за майора Акулова. Оставив дома сына, Нина Петровна вместе с мужем отправилась в должности библиотекаря испытать счастье в неизвестных краях. Она была своеобразным верховным жрецом в небольшом коллективе женщин, следовавших за ней по пятам как цыплята за наседкой.
Вторая леди - жена заместителя командира роты по технической части старшего лейтенанта Нахайленко - Оксана Васильевна. Она закончила Киевский медицинский институт, стоматолог. Низенькая ростом, приятной внешности, Оксана скромно держалась в кругу своих подруг.
И, наконец, третья леди - машинистка секретного делопроизводства - Ольга Ивановна Красавцева. Она была олицетворением женской компании: красивая, стройная, с приятным мягким голосом. Оставив в Киеве на попечении своей матери 14-летнюю дочь, Ольга Ивановна вместе с батальоном отправилась в тайную неизвестность.
Когда эта "троица" появлялась на верхней палубе, в их адрес летели любезные шутки, а кое-кто даже пытался уединиться с Ольгой Ивановной.
Вместе с Сашей Пугачевым они целыми днями бродили по палубе и ворковали как голуби.
Остряки не оставляли их в покое:
- Саша, отправим телеграмму в Самбор (н. п. в Закарпатье, где проживала его жена с двумя детьми).
- Давайте, торопитесь, а то не успеете! - спокойно отвечал он.
...Теплоход "Лениногорск" упрямо плыл к намеченному пункту назначения. Занятия вызывали живой интерес у старослужащих солдат, т. к. основное внимание обращалось на повторение пройденного материала.
Люди были озадачены и занимались нужным делом, а это очень важный фактор в подобных ситуациях.
Командир батальона и замполит лично проводили занятия по марксистско-ленинской подготовке в офицерских группах.
...Экипаж теплохода "Лениногорск" круглосуточно нес нелегкую вахту. Капитан корабля Геннадий Серебров - опытный "морской волк". Он, как и все капитаны судов советского торгового флота, наделен большими правами.
Корабль - собственность государства и без его команды никто не имеет права покинуть вахту, сойти на берег в порту, зайти в иностранные порты. Корабль - клочок "советской земли" - под флагом СССР в океанских просторах пользуется, в соответствии с международным правом, неприкосновенностью.
Он отвечает за живучесть корабля, доставляемый груз, соблюдение установленных международных норм и правил судовождения в Мировом океане...
Одним словом: кому много дано, с того и много спрашивают. На "Лениногорске" поддерживался образцовый порядок и в этом была немалая заслуга боцмана Юрия Гридина. Трудолюбивый, с маленькой клинообразной бородкой и бакенбардами он с утра до вечера, словно "пчелка" занят делами: то под его руководством очищается палуба от ржавчины, то идет покраска различных частей корабля, то проводятся крепежные работы...
Машинное отделение - сердце корабля. Мощные дизельные установки круглосуточно выполняют свою сложную и крайне трудную работу. Там, глубоко-глубоко, у самого днища, стоит ужаснейшая жара, невообразимый шум и грохот от работающих установок.
Грязные, потные, в пропитанной соляркой спецодежде, несли нелегкую вахту инженеры-электромеханики. Все это вызывало удивление, сочувствие и гордость за прекрасный и сплоченный экипаж "Лениногорска".
Штурман Евгений Зинченко постоянно "колдовал" над картой, вычерчивал линии, прокладывая курс кораблю...
...В проливе Хамрарне встречались маленькие суда, плывущие, в основном, в прибрежных водах Швеции, начиная от мыса Сандхаммарен до порта Треллеборг.
...Усиливался порывистый ветер, скрежетали мачты; на спасательных шлюпках, зачехленных брезентовым покрывалом, натужно трещали веревки, словно вели неравную борьбу с природной стихией.
В узком для судоходства Зондском проливе сложилась сложная навигационная обстановка. Капитан "Лениногорска" Геннадий Серебров лично проводит по нему корабль, искусно маневрируя по фарватеру.
...В вечерние часы, свободные от занятий, на корабле становилось как-то тихо-тихо и скучновато. Надоели уже игры в домино, шахматы, "шеш-беш"...
Меня больше всего интересовали книги и особенно история тех стран, мимо которых мы проплывали.
В судовой библиотеке было много книг по интересующей меня тематике, журналов для работников торгового флота и другой литературы. В свободные часы я долго вечерами просиживал в библиотеке и делал себе пометки в путевой блокнот.
...Теплоход "Лениногорск" все дальше и дальше удалялся от родных берегов. Позади остались скандинавские проливы и Северное море. Пассажиры корабля с нетерпением ждали встречи с проливом Па-де-Кале и Ла-Манш.
Проплывали по этим проливам в дневное время и видимость была прекрасная.
В морской бинокль отчетливо просматривались очертания южной части Англии и северной части Франции.
В проливе Ла-Манш множество яхт, баркасов, снующих между берегами стран-соседей и уже чувствуется дыхание Атлантического океана.
Впереди много неизвестного, а оно всегда интригует и вызывает здоровое чувство любознательности.
...Почти однообразно проходили дни на корабле. С приближением к Атлантическому океану качка усилилась. Многие плохо ее переносили. Занятия продолжались, но по-прежнему неизвестен порт назначения. "Лениногорск" плывет заданным курсом, неизвестном пассажирам, южнее Азорских островов 120-140 миль.
Вода в Атлантике незаметно с темно-зеленого цвета перешла в голубой, как отмечено на географических картах.
Азорские острова - территория Португалии, в прошлом крупной колониальной державы.
Здесь расположена американская военная база. Примерно через сутки после того, как теплоход "Лениногорск" миновал Азорские острова, по судовому радио было объявлено: "Через 10 минут в трюме собраться всему личному составу батальона". Солдаты, сержанты и офицеры были в недоумении от этой команды и оживленно переговаривались.
- Очевидно, опять будут читать лекцию! - говорили одни.
- Нет! Покажут новый кинофильм! - твердили другие.
К установленному времени все собрались в трюме. Через 2-3 минуты к нам спустился комбат майор Акулов.
Когда в трюме установилась тишина, он спокойным голосом объявил:
- Несколько минут назад из Москвы получили сигнал на вскрытие пакета (он хранился в опечатанном виде в сейфе представителя КГБ). В пакете находился приказ МО. Министр обороны маршал Р. Я. Малиновский приказал: радиорелейному батальону организованно прибыть на Кубу к исходу 22 сентября 1962 года и произвести разгрузку в порту Карденас. Конкретная задача будет поставлена на Кубе, представителями оперативного управления ГШ ВС СССР.
По трюму прокатились вздохи облегчения.
- Минуточку! Минуточку! Я не закончил объявление, - сказал майор Акулов, - в пакете находился материал для бесед о Кубе. Офицеры изучат его и вскоре начнут в системе политзанятий изучать с личным составом...
ИСПЫТАНИЕ В АТЛАНТИКЕ
"...В мире много сил великих,
Но сильнее человека
Нет в природе ничего..."
Софокл
Атлантический океан, словно беспощадный, всемогущий и коварный злодей, не желающий благополучного прибытия "Лениногорска" с драгоценным грузом на Кубу, разбушевался не на шутку. Пророческие слова поэта Василия Брюсова об океане подтвердились полностью, когда он писал: "Громадный, страшный, всемогущий... от века и доныне сущий..."
...Небо заволокло черными тучами, поднялся сильный ветер, забарабанили крупные капли дождя по стальному корпусу и палубе корабля. Видимость сократилась до угрожающих размеров; волны пенились, игриво резвились наперегонки, увеличивались по высоте с каждой минутой и все ощутимее наносили участившиеся удары о борт корабля. Через пару часов ветер нагнал волны высотой в несколько метров, которые резко замедлили продвижение корабля по заданному курсу. Они наносили удары колоссальной силы, словно стремились опрокинуть "Лениногорск" в океанскую пучину или разломить его на две части. Океан - суровый и жестокий властелин. Он с огромным нежеланием в штормовую погоду выпускает из своих объятий корабли.
На палубе надрывно скрежетали металлические лебедки, подъемные краны, аварийные спасательные шлюпки и закрепленные в трюмах и на верхней палубе спецмашины. Кренометр фиксировал критические отклонения корабля от продольной оси. "Лениногорск" бортами черпал соленую воду, то переваливал ее с одного борта на другой, то вдруг, неожиданно проваливался в глубокую ложбину между волнами, то бессильно карабкался вверх. Казалось, что корабль застыл на месте и не может выкарабкаться из глубокого "оврага": в считанные часы превратился из могучего чудо-богатыря в крошечное, обессиленное, тяжелоуправляемое и беззащитное суденышко в разбушевавшемся океане. Шторм бесновался, сверкали молнии, но мы почти не слышали грома, его заглушали волны, которые с ревом врывались на палубу и, поплескавшись о корабельные постройки, уходили обратно.
Восемь суток шторм чередовался с крепким ветром, океан вспахивал глубочайшие "овраги". Наконец среди туч появились просветы, а затем зловещие черные тучи и вовсе уступили место вечнопобеждающему синему небу. На память о себе он оставил на корабле сорванные лебедки. Но сами мы и весь наш груз был в полной сохранности. Экипаж теплохода внушал нам уверенность: все они разные люди по внешности, росту, степени трезвости, но всех их объединяло одно: об океане они говорили со знанием дела. От членов экипажа мы узнали многое: что волны не увеличиваются с удалением суши и с возрастанием глубины. Наоборот, внезапный шквал подчас коварнее всего у берега. Мели, прибрежные и противотечения - все это может породить куда более могучие валы, чем в открытом океане. При сильной волне большие теплоходы, каким является "Лениногорск" (12 тыс. тонн водоизмещением), зарываются носом или кормой, и многотонные массы воды, врываясь на палубу, "завязывают" узлом стальные трубы...
В дни шторма мне неоднократно приходилось бывать на капитанском мостике. Я проходил по длинным коридорам корабля с распростертыми руками, чтобы не удариться о металлические перегородки. Сварные листы из сверхпрочного металла, то словно куда-то "уплывали" из-под ног, а при наклоне кормы вниз становились препятствием на моем пути. Кружилась голова, звенело без привычки в ушах и взгляд мой был каким-то рассеянным, словно после тяжелой болезни.
Мне не раз приходилось видеть, как вахтенные матросы зорко всматривались во мглистую темноту и беспрерывно крутили штурвал, стараясь подставить набегавшей волне не борт, а киль корабля. В эти дни постоянно на капитанском мостике находились капитан корабля Геннадий Серебров и старпом Лев Михайлов. Они, привыкшие к морской стихни, действовали спокойно и уверенно. Я проходил к вахтенному матросу и долго стоял с ним рядом, стараясь понять все тонкости нелегкой морской службы. Панорама с капитанского мостика открывалась совсем другая, нежели смотреть на океан сквозь иллюминатор из каюты. Прежде всего меня волновала судьба спецмашин, размещенных на верхней палубе, среди которых была одна машина из моего экипажа (антенная машина). Они были беззащитными, обильно обмывались соленой водой и порою казалось, что они не выдержат издевательских пыток морской стихни и мгновенно исчезнут в безбрежном океане...
В прокуренной и тесноватой каюте офицеры играли в преферанс, чтобы каким-то образом "скрасить" свое свободное время. Шумная компания не заметила моего присутствия.
Разбушевавшейся стихии экипаж "Лениногорска" противопоставил свое профессиональное мастерство и выдержку. Задающим генератором, способным генерировать энергию и передавать ее людям, вселять им спокойствие и уверенность в сложнейших условиях, был капитан корабля Геннадий Петрович Серебров...
...Когда шторм стал затихать и рассеялись грозовые тучи, солнце мгновенно засияло ласкающими лучами. Сразу как-то неожиданно стали исчезать страшилища-волны, улучшилась видимость на десятки миль, оживились обитатели Атлантики. Забавно резвились над океанской гладью "летающие рыбки": они то отталкивались от воды, озаряясь серебристым цветом в солнечных лучах, то медленно опускались на голубую поверхность океана и вместе с другими его обитателями, очевидно, тоже радовались установившейся прекрасной погоде.
В различных местах, в нескольких милях от корабля возникали "фонтаны": это всплывали из океанских глубин на его поверхность киты. Зрелище удивительное! Однажды, в нескольких метрах, с правого борта корабля, появилась акула.
- Смотрите! Смотрите! Акула!
Отчаянный крик одного из пассажиров теплохода привлек внимание всех присутствующих на палубе, и все бросились к правому борту. Огромная, метров 7-8 длиной, акула спокойно плыла параллельно с кораблем, не обращая внимания на любопытствующие взоры и как бы своим видом давала понять, что она никого не боится и в океанских просторах она и только она диктует свои права.
Казалось, акула из-за шума винтов не слышала крика на корабле, не поворачивала головы, медленно шевелила плавниками, удивительно плавно плыла, словно старалась не появляться впереди незнакомца. Перегнать корабль она могла в одно мгновение, она - одна из самых быстроходных животных океана. Опасная хищница давно приобрела мрачную репутацию. Ее приспособленность к жизни поражает людей: она мгновенно может перекусить человека пополам, обогнать торпедный катер и даже потопить яхту или траулер. С акулой шутки плохи. Она чувствует в воде кровь даже в ничтожных концентрациях. Она изредка поворачивала голову, принюхивалась к запаху пищи, видимо надеясь получить кусочек вкусного деликатеса и по-хорошему "распрощаться" со встретившимся ей па пути кораблем. Но этого не случилось.
Акула еще несколько минут проплыла рядом с кораблем, <