Когда мы плавно вышли в открытое море и берег пропал из виду, я захватила единственную каюту с кроватью и принялась разбирать вещи. Потом переоделась в более соответствующие месту шорты и рубашку, затянув ее под грудью узлом, и, распустив волосы, по‑пиратски повязала голову платком. Жаль, нет кителя или хотя бы красного камзола, как у Элизабет Суон в «Пиратах Карибского моря», а к нему тогда уж и форменных белых рейтуз и башмаков с пряжками. Но будем реалистами, смиримся с шортами и кроссовками, и утешимся, что они и удобней и…
Так… Скептически оглядев свои незагорелые колени, я решила, что, кажется, пора заняться ногами. В смысле привести их в порядок. В этом опутанном магией мире никогда нельзя полагаться на расстояния. Может, я увижу Мишу сегодня же, это было бы просто чудесно! А может, и через две недели, мало ли? Нужно быть готовой ко всему, поэтому и…
Минуту спустя я с воплями выскочила на палубу:
– Что ты сделала с моим эпилятором?!
– Ты о чем, подруга?
– Об этой вот штучке на батарейках, которой бреют ноги! Он вырывается!!!
– Ай, тогда понятно… Не беспокойся. Он будет стоять на страже, и, если к нам проникнут злодеи или настигнет нежданная угроза, твой домашний слуга предупредит нас. Я и сама бы предупредила, но иногда и джиннам хочется отдохнуть…
Вибрирующий эпилятор наконец вырвался у меня из рук, змеей уполз в каюту под кровать и шипел оттуда, даже когда Акиса выманивала его блюдечком с молоком. Кажется, она не очень‑то оценила масштаб моей трагедии. Конечно, сама‑то она с помощью волшебства незаметно и без проблем избавлялась от лишних волос на теле, но я же не могла появиться перед Мишей с неухоженными ногами.
|
|
В ту ночь я дежурила на вахте; когда в пять утра Акиса не пришла меня заменить, я пошла за ней сама, спустилась вниз и увидела, что она дрыхнет самым бессовестным образом. Попытка наставить ее на путь истинный кончилась тем, что джинния указала в мою сторону пальцем, и, не размыкая глаз, произнесла какое‑то слово. Я рухнула в глубоком сне там же, где стояла. Восточная магия, как вы понимаете…
С утра я чисто отдраила палубу под руководством самоназначившейся в капитаны Акисы. А потом мы обе расположились позагорать, вернее, я без сил растянулась прямо на согретых солнцем быстро высыхающих досках палубы, а она вальяжно устроилась на наколдованном шезлонге. Наш корабль, покачиваясь, медленно, но верно шел по неизвестному курсу, подгоняемый освежающим ветерком. А море было по‑прежнему прекрасно, хотя я и весь вечер, и всю ночь на вахте вынуждена была на него любоваться. У‑у, мечта… А к моменту встречи с любимым у меня уже будет ровный золотистый загар, как же чудно все пока складывается…
– Ага, попались! – вдруг кто‑то оглушающе гаркнул мне в ухо, когда я, задремав, уже видела сон, в котором одетая в меховой купальник спасаю Мишу от демонов, яростно нападая на них с гигантским, но стильным мечом, а потом, резво прыгая по громадным валунам, уношу его на руках в пещеру.
Я завизжала и попыталась вскочить. Но мне не дали, меня попросту приподняли под мышки, как нашкодившего котенка. Виноватое лицо Акисы было полно гнева и раскаяния…
– Прости меня, беспечнейшую из джинний, я думала твой… мм… этот… гэй‑эй‑пилятор предупредит нас об опасности, как я ему приказала! Ах ты, предательская жужжалка, пусть Аллах покарает тебя за трусость и нерадение! – топая ногами, закричала джинния, озираясь в поисках явно спрятавшегося где‑то поблизости приборчика.
|
|
Не было нужды читать Морскую энциклопедию, чтобы понять – нас взяли на абордаж арабские пираты! Вся палуба была забита небритыми, грязными типами, в рваных восточных шароварах и жилетках без пуговиц. Все нагло гоготали и размахивали традиционными кривыми ятаганами. Дебилы натуральные…
На возмущенные вопли Акисы никто особо внимания не обращал, гораздо больше интереса они выказывали ее вздымающейся в глубоком декольте груди. Я‑то вообще «без верха» загорала и сейчас закрывала грудь только руками, но на меня так не смотрели. Видно, уже увидели, что хотели, пока я дремала, и желания лицезреть мой первый номер ни у кого не было. Хотя чему удивляться, когда рядом джинния со своим шестым размером… Я быстро натянула валявшуюся под ногами футболку, в чем мне даже никто не помешал.
А потом меня все‑таки связали, несмотря на все попытки пинаться и кусаться. Когда я своими ногами спускалась в трюм, то успела увидеть высунувшуюся из‑под ящика с моющими средствами головку эпилятора – вид у него был очень виноватый, тихо заскулив, он тут же скользнул обратно. Ну и кто бы в таком жалком виде смог выдать его Акисе?
Моя подруга уже сидела внизу, мрачная, прямо не подходи! Почему она не применила магию? Пусть даже на море энергии у нее меньше, чем на суше, но не настолько же… Меня вон, как понадобилось, усыпила в одно касание. Может мы с ней и ведем себя периодически как две блондинки, но джинния все‑таки не так проста… Ладно, не хочет раскрывать всех карт сразу – ее право, уверена, что в пиковый момент она ударит по пиратам всеми козырями!
|
|
Больше порассуждать не удалось, нас невежливо пригласили на допрос к пиратскому капитану…
Корабль арабов стоял борт в борт с нашим. Судя по французской Морской энциклопедии, в которой я успела полистать картинки, их судно больше походило на изукрашенный с кормы до носа позолоченными финтифлюшками европейский пинасс. Носовым украшением оказалась грудастая деревянная русалка – понятно, почему Акисин бюст имел такой успех…
Кстати, должна перед ними извиниться – вовсе не вся команда выглядела голодранцами, наверное, только новички. Солидные пираты были сплошь одеты с иголочки, как в хорошем кино. А сам капитан, худой, как раб на галере, щеголял в отделанном золотой тесьмой халате и остроносых башмаках, шитых серебряными нитками! За поясом у него торчал кинжал с усеянной драгоценностями рукоятью, в ушах были длинные серьги, а на ногтях, кажется, даже имелся маникюр. Все морские разбойники выглядели загорелыми семитами, прямо команда Синдбада‑морехода, только корабль у них далеко не купеческий, но понятно, что они его не покупали…
– Эй, что за дела? С чего вы на нас напали?! Мы ведь не какое‑нибудь торговое судно, а исключительно транспортное в данном случае, – первой начала я, ибо инициатива важнее всего. – У нас нет золота, тканей, перца и слоновой кости, мы вообще ничего ценного не везем. Ну, кроме себя самих…
Последнее лучше было не добавлять, подумала я, захлопнув рот. Еще продадут наложницами в какой‑нибудь гарем или того хуже – заставят работать.
– Больше никаких попыток говорить без разрешения мужчины, – гнусно ухмыляясь, предупредил капитан. – А насчет вашей ценности… Конечно, мы извлечем максимум проку от захвата этого судна, не думаете же вы, что наш день так дешев? Знаете, сколько сопутствующих расходов, когда захватываешь корабль?! Вряд ли вы имеете об этом хоть малейшее представление… Одни веревочные лестницы чего стоят, а как быстро они измочаливаются, а обслуживание самого корабля, который надо регулярно сушить, смолить, чистить днище! Знаете, сколько стоит сейчас смола? А ведь хочется еще и немного прибыли, хоть по бутылке рома для каждого моего подчиненного…
– Аллах запрещает, – сквозь зубы буркнула Акиса, но ее замечание было пропущено мимо ушей. Все расплылись в блаженных улыбках при слове «ром»…
– Ой, а у нас, кажется, есть немного, от прежних хозяев осталось, – поспешно встряла я, игнорируя просьбу не говорить без разрешения.
Но на меня не рассердились, наоборот, по знаку капитана какой‑то мелкий оборванец притащил из каюты мой недопитый коктейль – ром с апельсиновым соком.
Капитан махом вылил остатки коктейля себе в глотку.
– Что за дрянь ты мне подсунула, обманщица?! Там один апельсиновый сок!
– Ну не полбутылки же рома лить в бокал, – почему‑то обиделась я. – Граммов десять вполне достаточно, пятнадцать было бы очень крепко. А апельсины я вручную выжимала, даже руки покраснели от старания…
– Не могу поверить, на этом корабле действительно нет ни одного мужчины, только две идиотки?!
– Только мы, – кивнули мы с Акисой.
– Точно, только они, мы проверили, – хрипло добавил старый пират с деревянной ногой, вылезая из трюма с прижатыми к груди бутылками рома.
– Женщины сами ведут корабль?! Но с этим искусством не каждый морской волк справится! – удивленно вскричал капитан, взлохмачивая бороду. – Ничего удивительнее я не видел с тех пор, как принял спьяну большую рыбу за остров…
«А по мне, так вообще‑то не велико искусство загорать на палубе, попивая коктейль с ромом, пока корабль идет по курсу, подгоняемый легким ветерком, – мечтательно подумала я и нахмурилась. – Но нас так бесцеремонно оторвали от важного дела, не дай бог, еще и багхалу отберут! А Акиса чего‑то медлит…»
– Я не могу вмешиваться, чтобы нечаянно не причинить вреда Синдбаду и его команде, эти айяры еще должны попасть в сказки «Тысячи и одной ночи», – одними губами очень отчетливо прошептала она, вслух отвечая на мои мысли.
– Айяры? – не поняла я.
– Воры и разбойники.
– Эти пираты… ты хочешь сказать, что этот тощий тип – настоящий Синдбад, а эти уголовники – его героическая команда?! Не верю…
Я скептически обозрела небритые рожи, благо они пока полностью переключились на опорожнение найденных в трюме бутылок горячительного.
– Многие герои начинали с разбоя и грабежа, успокойся, о категоричная в оценке литературных персонажей! И потом, у нас есть шанс… надо лишь вовремя им воспользоваться.
Я не разделяла невозмутимой уверенности своей подруги, которая не отказала ей даже тогда, когда сам Синдбад (какая честь!) протянул руки потрогать ее округлости. Впрочем, больше чем на протягивание он не решился, встретившись взглядом с Акисой.
– Из вас не получится хороших рабынь. За борт их, ребята!
– Эй, вы что?! Вы не имеете права! – тонко заверещала я, но тут вспомнила, кто рядом со мной, и выпрямила спину. – Между прочим, моя подруга настоящая джинния! Вы не поняли, глупцы?! Вам дорого обойдется ваша наглость, Акиса, покажи им!
– Но мы и выбрасываем вас за борт, потому что она… не хочет показать, – широко улыбнулся капитан.
Да он же абсолютно хамский тип, и это из него вырастет положительный литературный герой?!
– Общеизвестно, что, если джинн с самого начала не показывает свою силу, значит, не хочет либо не может ее использовать. В обоих случаях нас оно устраивает…
– Да она просто проявляет к вам милосердие! – взвыла я, так как джинния по‑прежнему не решалась на применение негуманных мер. – Не хочу я купаться‑а!
– Ай, зачем так кричишь громко? Бросайте их…
Вот тут оно и выпрыгнуло! Я даже не сразу поняла, что это было. Маленькое, блестящее, розовое и жужжит! Страшно‑о…
Оно пулей выскочило из‑за бухты троса и набросилось на самого Синдбада, про которого я всегда думала, что он был купцом и невинной жертвой обстоятельств. Тот завопил и запрыгал по палубе, прикрывая лицо ладонями и пытаясь отмахнуться от кого‑то ногами. Напуганные пираты неловко старались помочь, но сами с криками разбегались в стороны, потому что «оно» было неуправляемо в ярости.
Капитан пиратов в попытке увернуться даже чуть не свалился в трюм, пока я не разглядела, что это мой маленький эпилятор летает по воздуху и яростно выщипывает у злодеев волосы везде, где находит. А у восточных дяденек, как вы знаете, волосатость везде и есть, она у них критически повышенная…
– Шрамы украшают мужчин! – виновато пискнула я, пытаясь оправдаться за действия моего предмета личной гигиены.
– Он все‑таки сослужил нам службу, маленький предатель, – наконец‑то соизволила открыть рот и Акиса. – Теперь мы избавимся от…
– Это мы от вас избавимся, ведьмы!
Незаметно подкравшийся сзади пират на деревянной ноге, оборвав на полуслове Акису, ловко перекинул ее за борт. На моей памяти еще никому не удавалось так легко с ней справиться.
– Такая наша работа, – грязно ухмыльнулся негодяй, демонстрируя пораженные цингой зубы. – Твоя очередь, цыпочка…
Пятясь вдоль борта, я в конце концов уперлась спиной в перила, твердо решив, что не позволю хватать себя кому попало. Раз нет выхода, лучше уж сразу прыгнуть и утопиться самой.
Недолго думая я перекинула ногу за борт, но тут кто‑то схватил меня за руку:
– Не торопись умирать молодой, о ищущая легкой смерти! Ибо все в руках Аллаха и только ему ведомы все сроки…
Обернувшись, я едва не присела – меня держал за руку джинн! Настоящий сказочный джинн, мускулистый, в расписной жилетке, с серьгой в ухе, человекообразный до пояса, а ниже плавно переходящий в темный дымный хвост. Откуда здесь Акисин сородич?
Вопрос так и замер у меня на губах, потому что этот силач одним движением мизинца подхватил барахтающуюся в морской воде Акису, чинно усадил ее на палубу и принялся за недобритых эпилятором пиратов. Он просто поднял их всех в воздух и принялся макать в воду то с одного борта, то с другого. Все орали, взывали к заступничеству Всевышнего, молили о пощаде и почему‑то ругали нас с джиннией. Я тихо перебралась к ней поближе и залюбовалась на летающих пиратов, от постоянных брызг над нами даже образовалась радуга. Красивая‑а…
Наш неожиданный спаситель, смилостивившись, закинул всех их, мокрых, в их же корабль, дунул судну в корму, и оно исчезло за горизонтом быстрее, чем вы об этом прочитали. Надеюсь, нравственное возрождение Синдбада как национального фольклорного персонажа началось именно с этого момента. Он понял, что пиратствование чревато…
А мощный джинн резко схватил одну из валявшихся на палубе пустых бутылок, по‑спецназовски разбил о собственный лоб и выбросил за борт:
– С моей тюрьмой покончено, а теперь я хочу объяснений от тебя, о бесстыднейшая из всех жительниц Ирема!