Едовин А.Г.
Река Суланда берет свое начало в болотах и озерах Моши, пробегая 70 км впадает в реку Пуя, недалеко от устья самой Пуи. В XV-XII веках починки и деревни, находящиеся в бассейне этой реки, образовывали Суландскую волость. К концу XVI столетия на этой территории имелось 44 поселения, а по данным писцовой и приправочной книги писца стольника и воеводы Калины Григорьевича Благово (1681 г.) в деревнях Суланды числилось дворов 131, населения в них 351 человек, кроме этого 5 человек находилось в солдатах.[1] С XVIII века Суланда делится на две волости: Верхнесуландскую и Суландскую. В XVIII веке они считаются самостоятельными волостями, а в XIX веке именуются обществами и входят в состав Усть-Паденьгской волости. С конца XIX столетия они снова становятся волостями, а с марта 1918 года на этой территории образуется третья новая волость: Михайловская.
Первые письменные упоминания о Суланде встречаются в купчей новгородского посадского Василия Матвеевича Своеземцева (Едемского), который в 1315 году купил у Азика, Харагинца, Ровды и Игнатца земли Шенкурского погоста. «Завод тым землям по Семенгу реку, а по другую сторону Ваги, выше Паденги, по вытеклый ручей, а Паденга река по обе стороны в верх до Суланской межи по Великий камень»[2].
Сулонская межа по Великий камень была границей, которая отделяла в XIV столетии земли, купленные Своеземцевым у Шенкурского погоста, от остальных земель на юго-западе уезда. Весь бассейн реки Суланды не входил в феодальную собственность новгородского посадского Василия Матвеевича. Лишь по мере освоения земель Шенкурского погоста начинается проникновение его в пределы Суланды и захват территорий в бассейне этой реки.
Первые поселения на Суланде появились задолго до XIV века. В настоящее время мы не располагаем ни письменными, ни археологическими памятниками, свидетельствующими о времени заселения этих мест. Можно лишь предполагать, что такое время настало не позднее начала I тыс. н. э.
Первыми поселенцами в этих местах были чудские племена. Они проникли на эту территорию со стороны Белоозера, Каргополя, через верховья реки Суланда и со стороны Ваги из Тотьмы через верховья Ваги. Позднее проникали сюда и отдельные семьи карелов, о чем напоминает сохранившаяся до наших времен Корельская дорога, проходящая лесом недалеко от деревень Верхней Суланды. Средняя часть реки долгое время не осваивалась. Чудские племена селились только по берегам реки, жили отдельными патриархальными семьями, стремясь изолироваться от других семей. Такой обособленности во многом способствовали и размеры территории. Основным занятием этих племен вначале была охота, рыбная ловля, позднее развивается земледелие и домашние промыслы. Отдельные чудские племена оставались на Суланде даже в период образования деревень в нижней и средней части реки.
Легенда повествует, что в верховьях реки, в местечке гора Вышка, это на 40 км выше по реке от деревни Боровская, долгое время жило чудское племя. Старик Мертий, из деревни Боровская имел с этим племенем тайные связи. Когда об этом узнали местные крестьяне, они потребовали от Мертия, чтобы он показал им это поселение. Мертий предупредил чудь о приближении крестьян, и, испугавшись, чудь побросала все свое имущество в озерко на этой горе Вышка, закрылась в избу, подожгла ее и погибла в огне. Лишь случайно из этого племени остался один мальчик, которого крестьяне взяли с собой в деревню. Этот мальчик вырос, женился на местной девице и от них начался род Запаковских, который и ныне здравствует на Верхней Суланде, насчитывая не то двенадцатое, не то пятнадцатое колено.
Появление деревень на Суланде относится к XIV веку. В этот период наблюдается массовое проникновение поселенцев в бассейн реки. Этому процессу способствует захват земель Шенкурского погоста. На территории Суланды образуются деревни, принадлежащие Федору Едемскому – внуку Василия Матвеевича Своеземцева, о чем повествуют нам писцовые книги: «Деревня Трубинская Едемских сотные, что была за Федкою Едемским з братьями и з племянники». То же указывается в отношении деревень Клементьевской (Юшмановской) и Запаковской.[3]
Образование деревень происходит двумя путями: один путь складывания их из нескольких самостоятельных семей; второй – увеличение дворности за счет размножения последних. Подтверждением первого является наличие многих фамилий в одной деревне. Например, небольшая деревня Ильинская имела пять различных фамилий, в Ракине – 3, Юшмановской – 3, Камешник – 3 и т. д., а деревня Огариха состояла из одной фамилии Скрозниковых.
В конце XVI века на Суланде числилось 44 населенных пункта. Это были деревни и починки. С конца XVI - начале XVII вв. наблюдается уменьшение населенных пунктов. 11 деревень и починков перестают существовать, от них остаются лишь одни названия, а земли в них пашут соседние крестьяне наездом или эти участки зарастают кустарником и лесом.
Так, например, вверх по реке от деревни Желтиковской, ныне Михайловского сельсовета, в 16 столетии значилось 7 починков. «Верх реки Суланды – семь починков: починок Скоромандинской, починок Степановской, починок Зеновеевской, починок Сидоровской, починок Леонтьевской, починок Лобановской, починок Шевелевской. Пашут их наездом, и сено косят Стахейко Семен с товарищы из давних лет, а платят всякие подати с трети и малой трети обжи.[4] Пашни пахонные середние земли четыре чети[5] с осьминой, сена одиннадцать копен[6] с полукопной, да за ними замерного сена двадцать копен, лесу пашенного пять четей, в живущем треть и малая треть обжи; сенные же покосы по обе стороны реки Суланды, бережки от Чутцкого городища, вверх до Золомского ручья, тое ж Золотиловские (Желтиковские) деревни за Макаром Степановым, да Боровские деревни за Стахейком Семеновым, Сидоровские горки за Ивашком Семеновым с товарищы; по сказке старожилов владеют со 154 (1646 г.) году по государевой грамоте, а платят всякие подати с чети обжи. Сошного письма пашни середние земли три чети, по Сулонде реке наволочки сенные покосы в межах с Якимка Дмитриева от семи починков вверх по обе стороны Сулонды реки до усть Еглеца, и вверх по Еглецу речке по обе стороны до Холуя, и от усть Еглеца речки по Суланде реке вверх до Березовца речки по обе стороны, сенные же покосы в тягле той же Боровские деревни. Кабановские горки за Стахейко Семеновым с товарищы, владеют со 158 (1650 г.) года по мировой записи от прежнего оборотчика от Прохорка Прокопьева, а платят всякие подати с малой трети обжи. Сошного письма пашни середние земли осмина»[7].
В XVII веке опустели деревни Тулелеевская и Олишковская на берегу реки Суланды (между погостом и деревней Ракинская Михайловского сельсовета) и деревня Лодыгинская (ниже по реке от д. Юшмановская). В приправочных книгах Степана Жданова да подъячего Богдана Возницына 173-174 гг. (1665 г.) написано: «деревня Тулилеевская да к той же деревни припущена в пашню деревня Олишковская на реке на Суланде».
«Во дворе Никулайко Емельянов, тягла под ним четь обжи пашни паханые середние земли три чети в поле, а в дву по тому ж и с отхожей пашнею, семь копен с полукопной, лесу пашенного двенадцать четей, в живущем четь обжи. И после того во 175 (1667 г.) году тот жеребей запустел, он Никулайко с женою и з детьми збрел безвесно. Да в той ж деревне было пять дворов Анцыфорка Ларионова, Пронки Никитина, Коземка Лобанова, Федки Харитонова, Родки Петрова, а перелог пашни двадцать четыре чети, сена шестдесят копен, в пустее две обжи. Запустели же жеребья во 155 (1647 г.) году, а по сказке старожилов жилцы умре, жен и детей не осталось. И того деревнею по данной воеводы, что ныне думной дворянки Богдана Васильевича Яковлева да подъячего Авдея Карпова со 185 (1677 г.) году владеют Измаилко Мануйлов, Демка Юшманов, а оброку платят на год по рублю, а отдана им впредь до полных тяглецов и переоборотчиков».
«Пустошь, что была деревня Лодыгинская на реке на Суланде обжа и малая треть, пашут ея наездом они же Вторко с товарищы. Пашни паханые середние земли двенадцать четей с осминою в поле, а в дву по тому ж, и с тем что смежно тое их деревни Клементьевской с землею, сена в полях и по заполью и по реке по Суланде вниз по обе стороны у Плоского ручья и у Пановские пожни, и на Глебове, и на Долгуше, и на середней тридцать семь копен с полукопной, лесу пашенного шесть четей. А того они пустошью владеют и оброк платят по два рубля по три алтын по четыре денги на год, а по сказке старожилов и крестьян той де пустошью они Вторко с товарищы владеют из давних лет»[8].
Та же участь постигла деревню Борзецовскую, которая в начале XVII столетия становится пустошью. «Пустошь Борзецовская пахал ее наездом и сено косил Ровдинского ж стану из Бокачевские деревни Сенка Дубинин со 158 (1650 г.) году по государеве грамоте четвертые пашни середние земли по две чети с осминою, сена шесть копен, да замерного сена пять копен, лесу пашенного три чети, в живущем полтрети и малая треть обжи. И во 187 (1679 г.) году он Сенка от хлебные и всякие скудости того пустошь покинул в пусто и в нынешнем 189 (1681 г.) году апреля в 20 день по указу великого государя стольник и воевода Калина Григорьевич Благово да подъячей Петр Тютчев тое пустошь из пуста отдали в полчети обжи Самошке Федорову до переоборотчика, а подати платить ему со 190 году»[9].
В XVII веке отмечается увеличение пустоши внутри оставшихся починков и деревень, образуются пустые дворы, земли которых пашутся наездом крестьянами той же или соседней деревни, а нередко и «перелогом лежат».
Деревня Кабановская: «Двор пуст Гришки Иванова да Анкидинка Евтихиева. Анкидинка умре, а Гришка живет в деревне Дурневской с отцом своим Ивашко в одном дворе».
Деревня Льжицовская (Ильинская): «Двор и тяглой жеребей Якушка Андреева пол обжи без малые треть обжи, пуст. Запустел в 182 (1674 г.) году. Он Якушка и сын его Харитонко десяти годов от хлебные и всякие скудости, скитаюца в мире».
«Двор и тяглой жеребей Петрушки Степанова пол обжи без малые трети пуст, земля лежит перелогом. Запустел во 186 году. Он Петрушка от хлебные скудости скитаетца в мире».
Деревня Захаровская: «Двор и тягловой жеребей Якушки Матвеева, четь и малая четь обжи пуст, запустел во 186 году. Он Якушка збрел безвестно».
Деревня Пахомовская: «Двор пуст Ивашка Андреева. Он Ивашка з женою умре, а дети его Тишка десяти годов, Федотко семи годов скитаются в мире».
Деревня Никольская: «Двор пуст Никитка Иванова, Данилка Михайлова».
Деревня Серебряница: Пустые дворы Ивашка и Обросимка Никитиных».[10]
Из 131 двора в Суландской волости пустовало 15. При этом 4 по причине смерти хозяев, 3 – в связи с переездом в другую деревню, 2 – по хлебной скудости, один дворохозяин погиб на войне, остальные – по невыясненным причинам.
Положение живущих крестьянских хозяйств было далеко не одинаковым. Прежде всего, писцовые книги выделяют среди крестьян такую группу как «подворники». Подворники – это семьи, которые не имеют своего собственного дома и вынуждены жить на чужих дворах. Хощяину дома подворник обязан был выполнять определенные сельскохозяйственные работы. Такие семьи, как правило, попадали в экономическую зависимость от своего хозяина и оставались его работниками.
Деревня Желтиковская (Золотиловская): «На дворе Афонка Аникиев, тягла под ним пол чети обжа, у него подворник важенин Якушко Гаврилов, у него сын девятнадцати лет».
Деревня Сидоровская горка: «Во дворе Ивашка Иванов, тягла под ним пол обжы без полполтрети, у него ж подворник тое ж волости бобыль Васка Матвеев».
Деревня Дурневская: «Во дворе Сидко, Ярофейко Ивановы, а у Ярофейко сын Мишка семи годов, а Сидко увечен, слеп …, у них ж подворник Суланской волости бобыль Родка Васильев».
Деревня Камешник: «Во дворе Бориско Прокопьев, у него ж подворник важенин Судромской волости бобыль Аверчко Васильев, у него дети Петрушка семи годов, Петрушка двух годов».
Деревня Перевесная: «Во дворе Ивашко Григорьев… У него ж подворник Суланской волости бобыль Данилко Григорьев тринадцати годов»[11].
Всего в волости в конце XVII века насчитывалось десять подворников и членов их семей. Кроме подворников встречались бобыли – крестьяне, не имевшие земельного надела и вынужденные жить за счет неземледельческих или подсобных работ, а также промыслов и ремесла. Особых различий в их экономическом положении не было. Часто бобыли становились подворниками, чтобы заработать на жизнь, либо скитались по миру.
Деревня Дурневская (Подгорная): «в тое же деревне два места дворовые бобыльские Семачка Лобанова, Ромашка Никитина, запустели с давних годех»[12].
Суландская деревня уже в 17 веке не является однородной не только по материальной обеспеченности, но и в социально-правовых отношениях – положение отдельных слоев было разное. Еще рано говорить о классовой дифференциации внутри крестьянства, по причине слабого развития рыночных отношений. Ярмарки еще только начинают складываться, поэтому продукт труда находил лишь случайный обмен, т. е. случайно, а не целенаправленно превращался в товар. Более того, рабочая сила тоже пока не становится товаром, поэтому нет условий для накопления капитала.
В то же время, определенные тенденции к складыванию рыночных отношений все же существовали. Главным образом, это проявлялось в распределении земли между крестьянскими хозяйствами – все более нарушается принцип уравнительного надела хозяйств. Все чаще наблюдается практика аренды пустующих, или даже имеющих хозяина земельных участков.
Д. Клементьевская (Юшмановская): «На дворе Вторчко Павлов да зять его Левка Родионов, у него сын Меркушка полугода, тягла под ним Вторчком полтрети обжи, да он в той же деревне пашет наездом четь, да наездом с товарищы пашет в бывшей деревне Лодыгинской 12 четей»[13].
В деревне Ушаковской Якушко Иванов и в деревне Ракинской Ивашко Федоров имеют в семье одинаковое число мужского пола, т. е. по два человека, а земельный надел у первого 1,67 десятин, а у второго – две с половиной десятины.
В деревне Сидоровская Горка: Во дворе Ивашки Иванова земли более 2-х десятин, имеет подворника бобыля Ваську Матвеева. Кроме своей земли он владеет землей Матюшки Яковлева. «Матюшка умре, а жена и дети его от скудости збрели безвестно»[14].
Одинаков земельный надел у Ивашки Григорьева и Федосейко Миронова в деревне Перевеской, тогда как в семье первого один мужчина, а в семье второго – три.
Аналогичное положение наблюдается в 17 веке с земельным наделом в каждой деревне. Заметна концентрация земли в руках небольшой группы хозяйств. Этому процессу способствовало наличие огромного количества пустующих и свободных земель. Земля, «лежащая перелогами», временно до нахождения первообротчика отдается во временную аренду, а в большинстве случаев и в длительное пользование соседним хозяйствам, «по сказке старожилов и крестьян тою же пустошью они Вторко с товарищы владеют из давних лет»[15].
Основным видом занятий у крестьян является земледелие. Писцовые книги делят всю землю на добрую и середнюю. Доброй земли в волости 15 десятин, середней 251 десятина. Часть земли отдается «в полу» (за половину урожая), часть на выделенном оброке и на уговорном денежном оброке. Имеется старых пустот 12 десятин и новых 7 с половиной десятин.
Наряду с трехпольной системой сохраняется и подсечная система. Писцовые книги не дают ответа об урожайности полей, агротехнике земледелия. Соха, деревянная борона, топор – главные орудия в сельском хозяйстве.
О развитии животноводства свидетельствуют наличие собираемого сена. Сена в живущем 1331 копны, в отдельном 7,5 копны, в оброке 107 копен, в пустошах 35 копен. Всего – 1381 копна[16]. Если принять копну за воз сена, то в среднем на каждый двор приходилось более 10 возов сена.
Наряду с земледелием и скотоводством крестьяне занимаются рыбной ловлей. За этот промысел с крестьян устанавливается денежная плата. Так, например, за пользование рекой Вагой со всех крестьян Суландской волости взимается 3 рубля 33 копейки, а с реки Суланды – 80 копеек в год.
«На реке Суланде ез (установка ловушек на реке) на оброке дер. Окуловской за Ивашкой, за Тимошкой Семеновым, за Ларкой Абрамовым, за Евдошкой Ивановым, оброку и пошлин платят они три алтына и 4 деньги»[17].
Кроме этого широко развиваются такие промыслы как охота на лесного зверя, птицу и, наконец, смолокурение. Эти промыслы тесно связаны с сельским хозяйством, занимаются ими в свободное от сельскохозяйственных работ время. Мы не располагаем данными о размерах этих промыслов в 16-17 веках, так как писцовые книги не дают ни прямого, ни косвенного ответа на этот вопрос, но по другим источникам эти промыслы были большим подспорьем в бюджете крестьянского хозяйства.
О положении Суландских деревень в 18 столетии мы располагаем более подробными данными. Начиная с 1719 года в стране регулярно проводятся ревизские описи населения, по этим данным можно точно установить движение населения по каждой деревне и волости, рассмотреть состав каждой семьи. Кроме этого в 1795 в Архангельской губернии производилась подворная опись на основе опроса домовладельцев по 76 вопросам. Данные этого опроса согласованы с ревизскими сказками и являются документом, не вызывающим сомнения по экономическим вопросам. С 18 века Суланда делится на 2 волости – Суландскую и Верхосуландскую.
В 18 веке на Суланде сохраняется прежнее количество деревень, т. е. 33, количество же дворов в них увеличивается почти в два раза. Если в 1680 году их было 131, то в 1795 году количество их вырастает до 248. Быстрый рост дворов наблюдается в деревнях Трубинская, Клементьевская, Сидоровская, Боровская, Желтиковская, Степановская, Затуйская, Утоплая, Серебреница, Синцовская. В этих деревнях число дворов увеличивается в 3-4 раза, тогда как Жильцовская, Перевеская, Коренеевская, Борисовская, Наволоцкая сохраняют прежнюю дворность или даже уменьшаются.
Рост дворности изменил и наполняемость деревень. Несмотря на то, что миграция семейств и в этот период достаточно значительна, рост домохозяев заметно продолжается. Наблюдаются передвижения не только внутри волости, но и между волостями.
В деревнях Суланды появляются совершенно новые фамилии, исчезают знакомые прежние. Так, например, между 2 и 3 ревизиями приезжают в деревню Трубинскую из Сараевской Опехтин Евсей Иванович, и с этого времени растут дворы Опехтиных в этой деревни. В деревнею Перевескую из Верхопаденской волости приезжает Малахов Лаврентий Филиппович. В это же время сюда приезжает Егор Никифорович Тарасов и в деревне Перевеская с этого времени к Жестяниковым добавились эти две фамилии. В деревню Камешник из деревни Дурневской переехал Климант Мартынович Юшманов и в ней, кроме Скрозниковых, появляются и Юшмановы. С 1745 по 1762 годы из Верхосуландской волости выехало 5 семей, а прибыло из соседних волостей 4 семьи. За это время произошли изменения домохозяев в 14 деревнях Суландской и 6 деревнях Верхосуландской волости (из 33 деревень).
Изменения в домохозяевах продолжаются и в первую половину 19 века, однако они более редки и чаще объясняются семейными обстоятельствами. В 1804 году из Паденгской волости в деревню Желтиковскую приезжает Емельян Иванович Заворохин, а в 1815 году из Боровой в Ракинскую переезжает Андрей Иванович Юшманов. Подобные переезды связаны с вхождением в семью, не имеющую мужчин, зятя из другой деревни или волости. Исчезают отдельные семьи и из-за выморочности.
Ниже приводятся сведения обо всех фамилиях Верхней Суланды, известных с середины 18 века[18]. Некоторые из них в дальнейшем не прослеживаются, а некоторые стали очень разветвленными и сыграли большую роль в истории Важского края[19].
Юшмановы. Род Юшмановых берет свое начало из д. Боровская, где в 1680 году проживали Харитонко Феофанов, Сташко Семенов и Бориско Миронов. Наиболее вероятным предком является Стахейко (Сташко) Семенов. По ревизии 1745 года в деревне проживают Фока Иванович, Флор Мартынович, Василий Корнилович и Григорий Леонтьевич Юшмановы. Сын Фоки Алексей, в промежутке между ревизиями 1745 и 1762 гг. переезжает в д. Запаковскую, где продолжается его род в лице сына Василия (ревизия 1811 г.) и правнука Ивана Алексеевича (ревизия 1858 г.). Последний также имел сына Егора. Григорий Леонтьевич, судя по ревизии 1811 года, имел сыновей Семена и Петра. Потомство остальных Юшмановых деревни Боровской напрямую не прослеживается.
По той же ревизии 1811 года в Боровской проживали также братья Василий, Петр и Галактион Егоровичи, два брата Ивана Константиновичи (старший из них имел сына Арефу) и Дмитрий Федорович Юшмановы.
К 1858 году в Боровской зафиксированы сыновья Василия Егоровича Федор и Андрей, сын Арефы Василий и три сына Ивана Константиновича – Василий, Григорий и Кирилло. До 1858 года в Боровскую переезжает из Запаковской брат Ивана Алексеевича – Козьма. Кроме того, в 1858 году здесь живет Григорий Яковлевич Юшманов, происхождение которого неизвестно.
В 1745 году три ветви Юшмановых проживало в деревне Сидоровская – Иван Елфимович (с сыном Мироном), Иван Яковлевич и Трифон Леонтьевич (брат Григория Леонтьевича из д. Боровская). В 1762 году здесь также появляется Иван Григорьевич, племянник Трифона Леонтьевича, переехавший из д. Боровская. Трифон Леонтьевич имел сына Федора (1811 г.) и внука Афанасия Федоровича (1858 г.). Сын Ивана Григорьевича – Андрей – известен по ревизии 1811 года. В 1815 году Андрей переехал в деревню Ракинская, где по ревизии 1858 года отмечен его сын Филипп. Тогда же в Сидоровской проживали Алексей Ерофеевич и Степан Артемьевич Юшмановы. К 1858 году, помимо Афанасия Федоровича, в деревне жили Егор Михеевич, Афанасий Семенович и Фока Иванович. Их происхождение выяснить не удалось.
В деревне Дурневская в 1745-1762 гг. проживал сын Ивана Елфимовича из Сидоровской – Андрей Иванович, переехавший сюда до 1745 г. По ревизии 1811 года у него внук Василий Антонович, а в 1858 году – правнук Федор Васильевич.
В 1745-1762 гг. в деревне Камешник проживал Климант Мартынович Юшманов, не оставивший потомства. Он переехал сюда из д. Дурневской. Появляется до 1811 года Юшманов в деревне Клементьевская – Сергей Михайлович, имевший по ревизии 1858 года внука Акима Михайловича.
Малаховы. Этот разветвленный род зафиксирован в семи Суландских деревнях. Происходит, вероятней всего, он из деревни Сидоровская (Большая Гора), где в 1680 году проживали Гришка Семенов, Фока Стахеев, Ивашко Иванов, Ларка Максимов, Ивашка Семенов и Устинко Ларионов.
По ревизии 1745 года в Сидоровской проживали Мирон Николаевич, Егор Дмитриевич и Еремей Дементьевич Малаховы. В ревизию 1762 года здесь зафиксирован также Прохор Максимович. Еремей Дементьевич имел сына Диана и внуков Алексея и Александра Диановичей (по ревизии 1811 г.), дальше их наследники не определены. Мирон Николаевич по данным 1811 года имел сына Ивана и внука Степана Ивановича. Наследники Степана по переписи 1858 года - Епифан и Максим, последний имел сына Егора, который до 1858 года переехал в деревню Запаковскую. Наследники Егора Дмитриевича неизвестны, а Прохор Максимович имел по данным 1811 года сына Илью, о потомстве которого мы тоже ничего не знаем.
Помимо указанных выше, в Сидоровской в 1811 году жили Федор Андреевич и его сын Прокопий Федорович. Последний дожил до ревизии 1858 года, но детей, судя по всему, не нажил. Известны по данным 1858 года также Петр Андреевич Малахов, переехавший из д. Дурневской и его сын Алексей. Происхождение Егора Леонтьевича, Егора Лаврентьевича и Павла Григорьевича Малаховых пока не ясно.
В 1745-62 годах в деревне Дурневская проживал Тарас Родионович Малахов, оставивший потомство в лице сына Андрея, известного по ревизии 1811 года. После этой ревизии и до 1858 года его сын Петр переехал в Сидоровскую, где продолжалось потомство этой ветви. По ревизии 1811 года также известны Терентий Артемьевич и Иван Михайлович Малаховы. Оба имели сыновей, зафиксированных в ревизии 1858 года – соответственно Василия Терентьевича и Николая Ивановича. Сын Василия Терентьевича Павел, незадолго перед этим переехал в д. Камешник. Кроме того, в деревне до 1858 года появляется Ларион Яковлевич из д. Запаковской.
Еще одна ветвь Малаховых в середине 18 века проживала в деревне Перевеская – здесь жил Лаврентий Филатович Малахов, выходец из Верхопаденьгской волости. Его сын Петр основал род Малаховых в Запаковской, куда переехали его сыновья Егор и Герасим, известные по ревизии 1811 г. Герасим имел сына Алексея, а Егор – Якова, сын последнего Ларион до 1858 года переселился в Дурневскую. Еще один сын Петра – Михаил, остался в Перевеской и продолжил род. Его сын Терентий в 1858 году проживал в отцовском доме, а Антон жил уже в деревне Ушаковская. В 1811 году в Перевеской появляется Антон Федорович Малахов, сын Федора Андреевича из Сидоровской. В 1858 году в деревне проживал его сын Лука.
В 1811 году в деревне Камешник отмечен Иван Михайлович Малахов. Возможно, это тот же Иван, что переписан в той же ревизии в Дурневской деревне, в таком случае он либо находился в процессе переезда, либо жил на два дома. Иван Михайлович дожил до 1858 года, его сын Петр по ревизии этого года проживал в д. Кабановская.
Шпановы. Род Шпановых происходит из деревни Кабановская (Малая Гора), где в 1680 году проживали Мирка Федоров, Ефимка Семенов, Мелешко Дмитриев и Анцифорко Евтихиев. Наибольшие связи они имели с деревней Дурневская. В 1745-62 годах в деревне Кабановская жили Яков Григорьевич и Дементий Евсегнеевич Шпановы. Дементий имел сына Фадея, который умер бездетным, а Яков – Конана, оставившего двух сыновей – Василия и Митрофана, зафиксированных по переписи 1811 года, их потомки точно не определены. По той же ревизии 1811 года в Кабановской проживал Степан, сын Петра Евстафьевича из Дурневской. Один сын Степана – Афанасий – в 1858 году жил в Кабановской, а другой – Григорий – вернулся в Дурневскую, где жил вместе с сыном Максимом. Второй сын Григория – Яков – снова переехал в Кабановскую, а третий – Михайло – в Жильцовскую.
Петр Евстафьевич, известный с 1762 года в Дурневской, имел еще одного сына – Агафона, о наследниках которого мы ничего не знаем. Кроме того, по переписи 1858 года в Кабановской зафиксированы Борис Семенович, Андрей Никифорович и Василий Егорович Шпановы. Сын последнего Мертий, незадолго до ревизии 1858 г. переехал в деревню Боровская.
Поповы. Этот род ведет свое начало, по всей видимости, из д. Ушаковская, где в конце 17 столетия упомянуты Якушко Иванов, Гришка Иванов, Ивашко Осипов, Ганка Трофимов и Мишко Аникиев. Первым из Поповых известен Афанасий, старший сын которого – Иван в 1745-62 годах проживал в Ушаковской. Второй сын, Марк, перед 1745 г. переселился в д. Камешник, образовав там другую ветвь Поповых.
По переписи 1811 года сын Ивана Афанасьевича, Степан, проживал в Ушаковской с двумя сыновьями – Евдокимом и Андреем (их потомство не прослеживается). Третий сын Степана, Михайло, в это время уже проживал в деревне Жильцовская, где основал еще одну ветвь Поповых. В дальнейшем известен его сын Данило, упомянутый в переписи 1858 года. Четвертый сын Степана – Иван – в 1811 году проживал в деревне Ракинской. Он тоже имел потомство – сына Петра и внука Ивана, упомянутого в 1858 году. Помимо этих Поповых в 1811 году в Ушаковской проживал еще Ларион Григорьевич, возможно, внук Ивана Афанасьевича, а возможно, пришлый из другой местности. По переписи 1858 года, помимо Данилы, известен Степан Иванович Попов – либо внук Евдокима или Андрея, либо переселившийся из Камешника или Ракинской. Здесь имеется четыре варианта возможного родства.
Родоначальник Поповых в Камешнике, Марк Афанасьевич (1745-1762) имел трех сыновей Афанасия, Алексея и Илью. К переписи 1811 года в живых остался только бездетный Илья Маркович. Тут же в Камешнике жили Михаил и Федор Алексеевичи, а также Емельян Афанасьевич с сыном Степаном. По переписи 1858 года, помимо Степана Емельяновича, мы уже находим его брата Ивана Емельяновича Тихона Федоровича. Кроме того, не выяснено родство еще трех Поповых – Кондратия Никифоровича, Ивана Афанасьевича и Андрея Ивановича. Возможно, последний сын Ивана Емельяновича.
Тарасовы. Род Тарасовых на Суланде, по всей видимости, зародился в деревне Перевеская (Первое Заволочье), где по данным на 1680 год жили Алешка Гордеев, Якушко Мартынов, Ивашко Григорьев и Федосейко Миронов.
В 1745-62 годах в Перевеской жил Егор Никифорович Тарасов, имевший сына Христофора, упомянутого в переписи 1811 года. По переписи 1858 года здесь уже проживает внук Христофора – Иван Семенович.
Другая ветвь Тарасовых проживала в деревне Трубинская (Второе Заволочье) – в 1745-62 году отмечен Мартемьян Алексеевич. Он имел сына Филиппа, от которого по переписи 1811 года осталось двое сыновей – Андрей и Петр, причем последний тогда уже имел сына Елисея (Алексея). На 1858 год в Трубинской из Тарасовых известны – младший сын Петра – Аверкий, сын Алексея – Ваша и отец и сын Федор Иванович и Григорий Федорович.
Еще один Тарасов – Егор Кириллович – в 1745-62 годах проживал в д. Кабановская. Наследников, судя по дальнейшим источникам, он не оставил.
Воловы. Родовое гнездо Воловых находилось в деревне Трубинская, где в 1680 году проживали Федотко Федоров, Елеска Мартынов, Паска Мартынов, Ганка и Матюшка Родионовы. Имелись связи семьи с деревней Ушаковская, где по переписям 1745-62 годов проживал Агафон Федотович, не оставивший потомства.
В Трубинской в 1745-62 годах проживали Евстрат Матвеевич и Семен Гаврилович Воловы. Они имели сыновей Герасима и Дмитрия, а также внуков, отмеченных в ревизии 1811 года – Василия и Саву Герасимовичей и Михайло Дмитриевича. В переписи 1858 года из Воловых известны Василий Михайлович и Иван Федорович с сыном Василием. Происхождение двух последних не вполне ясно.
Завьяловы. Этот род происходит из деревни Ракинская, где известен родоначальник, некий Федор, живший в середине 17 столетия. Его сыновья – Ивашко и Мишко, отмечены в писцовой книге 1680 г.
По ревизии 1745 года известны Иван Иванович и Тит Михайлович Завьяловы, а спустя 17 лет, остаются только отец и сын Иван Иванович и Никита Иванович. Последний по переписи 1811 года имел сына Филиппа. По той же переписи известен Ефим Дементьевич, не исключено, что у Никиты был сын Дементий. Ревизия 1858 года упоминает Ивана Александровича и Дионисия Анисимовича Завьяловых.
Скрозниковы. Род Скрозниковых происходит из д. Камешник, где на 1680 год проживали Измаилка Манойлов, Демка Аникиев и Бориско и Ивашка Прокопьевы. Кто-то из них имел потомка по имени Наум, у которого по ревизиям 1745-62 годов было два сына – Максим и Семен. Оба оставили по сыну, которые дожили до 1811 года – Никиту Максимовича и Начаса Семеновича. По этой же ревизии известны их племянники – Ермолай Артемьевич и Алексей Афанасьевич. До ревизии 1811 года Аверкий Скрозников переселился в Ушаковскую, основав там новую ветвь – по ревизии здесь жили Андрей и Агафон Аверкиевичи. Андрей Аверкиевич оставил потомство в лице сына Ивана, отмеченного в ревизии 1858 года. По той же ревизии в Камешнике жили сын Ермолая Василий и некий Кондратий Ильич Скрозников, происхождение его неясно.
Меньшиковы. Род Меньшиковых происходит из д. Клементьевская (Юшмановская), где в 1680 году проживали Вторчко Павлов, Михейко Прокопьев и Мишка Петров. Родоначальником был Леонтий, оставивший сыновей Афанасия и Меркурия Меньшиковых, проживавших в 1745-1762 годах. Сын Афанасия Андрей дожил до переписи 1811 года, тогда же упомянут его племянник Иван Семенович. Сын Андрея Тихон остался в деревне Клементьевская, а второй сын – Иван – переселился в деревню Жильцовская (по данным 1811-58 годов), но потомства там не оставил. В 1858 году упоминается Митрофан Макарович Меньшиков, племянник Тихона. Еще один представитель рода – Андрей Нестерович – жил тогда же в деревне Перевеская.
Плотицыны. Также происходят из Клементьевской, где в 1745-62 годах проживал Петр Данилович Плотицын. Он оставил достаточно обширное потомство, т. к. в 1811 году здесь жили четверо его потомков – Василий Яковлевич (сын Якова Плотицына, переселившийся из д. Жильцовская) с сыном Иваном, Матвей Гаврилович и Федор Николаевич. Федор имел сына Хрисакера, указанного в 1858 году. По той же переписи в Клементьевской жили Павел Петрович и Яков Дмитриевич Плотицыны.
Вторая ветвь Плотицыных проживала в деревне Жильцовская, здесь известен в 1745-62 годах некий Устин Иванович. Его внук Яков Васильевич указан в ревизии 1811 года вместе с двоюродным братом Феоктистом Андреевичем. В 1858 году здесь проживал сын Якова – Игнатий, а старший сын Василий уехал перед ревизией 1811 года в Клементьевскую.
Запаковские. Одна из фамилий, давшая название деревне, в которой проживал род. В 1680 году здесь отмечены Климко Никифоров, Демка Федоров и Трифанко Клементьев. По ревизии 1745 года известны Тимофей Евдокимович и Осип Иванович Запаковские. В 1762 году к ним добавился еще Степан Афанасьевич. Сын Тимофея Иван с сыном Иваном проживал здесь по переписи 1811 года. Потомки младшего Ивана Назар Федорович и Григорий Семенович упоминаются в переписи 1858 года.
Платионовы. Происходят из д. Жильцовская (Ильинская), где уже в 1680 году проживало несколько семей – Оверчко Васильев, Якушка Яковлев, Анцыфырчко Ларионов, Юдка Иванов, Тимошко и Рочко Панфиловы, Васка Игнатьев и два Кондрашки Григорьевы.
По переписи 1745 года известен Назар Иванович Платионов, его сын Семен отмечен в переписи 1762 года. Семен имел сыновей Семена и Герасима, которые оставили потомство в лице Григория и Егора Семеновичей и Афанасия Герасимовича, известных по ревизии 1811 года. Ревизия 1858 года упоминает Игнатия Ивановича и Василия Алексеевича Платионовых.
Жестяниковы. Род Жестяниковых, вероятно, является пришлым на Суланде. Ведет свое начало он из деревни Перевеская, где в 1680 году проживал Федосейко Миронов – их вероятный предок. В 1745-62 годах здесь жили Григорий Федосеевич и Яков Матвеевич. В ревизии 1811 года указаны их внуки - Федор Лазаревич, Василий Миронович и Христофор Егорович Жестяниковы, а по ревизии 1858 года здесь жил только Евдоким Андронович. Как видим, многие ветви этого рода к середине 19 века вымерли.
Леванидовы. Также предположительно пришлый род на Суланде, происходящий из д. Ракинская. Родоначальник Прохор Евсеевич указывается в переписях 1745-62 гг. В ревизии 1811 года указаны два его внука – Иван Иванович и Амос Корнильевич, а также правнук – Егор Родионович. У Амоса Корнильевича в 1858 году отмечен сын Алексей, а у Егора Родионовича – Прокл.
Голубины. Этот род проживал в деревне Кабановская, вероятно, является пришлым. По ревизиям 1745-62 годов известен Петр Иванович Голубин, имевший позже сыновей Ивана и Степана. Сыновья последних – Петр Иванович и Семен Степанович – указаны в переписи 1811 года. У Петра был сын Федор, а у Семена – Иван, указанный в переписи 1858 года вместе с двоюродным племянником Григорием Федоровичем.
Шестаковы. Происходят из деревни Сидоровская, куда переселились из других мест. В 1745-62 годах отмечен Фалелей Гаврилович, в 1811 году – его внук Иван Васильевич, а в 1858 – правнук – Кирило Иванович.
Лисицыны. Род Лисицыных происходит также из деревни Жильцовская. В 1745-62 годах известен Тит Поликарпович Лисицын. В промежутке между ревизиями 1745 и 1762 годов в деревне Ракинская появляется Тит Михайлович Лисицын. О дальнейшем их потомстве ничего не известно.
Лузгины. Об этом роде известно мало, он происходит из д. Ушаковская, где в 1745-62 году проживал Климент Иванович Лузгин. О других представителях рода на Суланде ничего не известно.
Дерябины. Происходят из д. Клементьевская, возможно пришлый род. Единственный представитель – Елизар Васильевич известен по ревизиям 1745-1762 годов. Дальше его потомство по источникам не прослеживается.
Зарубины. Сходная судьба и рода Зарубиных – они происходят из Сидоровской, где указан в 1745-62 годах Алексей Михеевич, вероятно, не оставивший потомство.
Таким образом, можно говорить о значительной роли ряда семей в жизни Суланды в 18-19 веках, к ним относятся, прежде всего, Юшмановы, Малаховы, Поповы, Шпановы, Едовины, Скрозниковы, Плотицыны, Меньшиковы, Тарасовы и др. Ряд же фамилий за этот период исчезает – это Лисицыны, Лузгины, Дерябины и Зарубины. Дальнейшие перспективы исследования связываются нами с поиском прод