Наша довольно продолжительная пастырская и миссионерская, деятельная практика дала нам возможность убедиться в том, где и в чем скрывается условие успеха пастырской и миссионерской деятельности. Как известно, наше Правительство, Архипастыри и само общество ныне усиленно заботятся о том, чтобы «восстановить» правильные, задушевные отношения между пастырями и пасомыми, между проповедниками и слушателями. Ныне правительством и обществом возбужден и решается вопрос «о преобразовании приходов», об обеспечении жалованием духовенства, будто для того, чтобы оно было независимо от прихожан и будто для более смелой проповеднической деятельности и воздействия на прихожан со стороны пастырей. Этот взгляд на приходскую жизнь весьма ошибочен: никакими внешними преобразованиями «приходской жизни» улучшить нельзя, и никаким «казенным» обеспечением изменить отношения пастыря к своим пасомым невозможно, ибо здесь требуется внутреннее, духовное стремление той и другой стороны к сближению и душевному единению, к общности жизни. Полное обеспечение жалованием может еще более охладить отношение пастырей и прихожан между собою и сделать их внешними, чисто чиновническими, чего нельзя допускать в приходскую жизнь. Здесь требуется преобразование, или вернее улучшение внутренних, душевных отношений причта и прихожан, нужно возгреть любовь между ними, которая и улучшит отношения их между собою и «оживит» приходскую жизнь. А тогда улучшится и обеспечение причтов со стороны прихода. Когда человек отдается служению ближнему вседушевно, тогда он и с другой стороны вызывает сочувствие и соответствие; когда душа пленяется, тогда за нею идет и вещественное. В подтверждение сему несколько примеров, лично мною наблюдавшихся в жизни, и для каждого вероятных. Мы не будем указывать здесь на примеры великих служителей Богу и ближнему, - каков был например о. Иоанн Кронштадтский, - привлекавшему к себе народ и богатство его. Мы укажем примеры жизни и службы лишь некоторых из рядовых священников. Так один из священников казанской епархии, Я. С. М., поступил на службу в приход, в трех деревнях которого было по 10 – 15 семейств каких то сектантов. О. М. миссионерской подготовки не имел и на сектантов никакого внимания не обращал, но со своими православными прихожанами он жил как родной отец, исправляя свои пастырские обязанности с великим усердием и благоговением и обращаясь с прихожанами с нелицемерною любовию. И вот, через 10 – 12 лет не осталось в его приходе не единого сектанта, ибо все они слились жизнью с православными прихожанами и составили собою не раздельную приходскую единицу только потому, что приходской «батюшка очень хорош и служит хорошо». Но с этими людьми никогда не делалось и не велось особых собеседований «о перстах и алилуии»… Этот отец М. служил в одном приходе 50 лет, получил сан протоиерея и умер, оплакиваемый единодушно всеми прихожанами… И материально он обеспечен был прихожанами очень хорошо. Таких примеров из «приходской» жизни нам известно очень много.
|
|
Теперь приведем пример из миссионерской практики. При окончании мною курса Духовной Академии. Мне пришлось писать курсовое сочинение на тему «любовь и самолюбие с религиозной точки зрения». В этом сочинении я выяснил силу и значение любви в жизни человеческой и в особенно в деятельности миссионеров. Прочитавши это сочинение, Ректор Академии, Епископ Алексей, неоднократно говорил мне: «Не любовь нужна по отношению к раскольникам и сектантам, а порка по естеству»… По этому вопросу между мною и о. Ректором было некоторое прение во время нашей совместной поездки на миссионерский съезд в г. Киев. Он предлагал в пути Казанскому Епархиальному Миссионеру, г. Василевскому, доказать мне бесполезность любви в деле миссии… Но вот, когда наша поездка уже заканчивалась, между Нижним и Казанью на пароходе г. Василевский завел беседу с Казанским старообрядцем, фамилии которого я не помню. Старообрядец скромно и спокойно укорял православное духовенство и миссионеров за грубое обращение их со старообрядцами и добавил: «мы давно соединились бы с вами в вере, если бы вы явили нам побольше любви». Миссионер же г. Василевский, при грубости своей дикции, еще несколько горячился и тем портил беседу. Когда епископ и я подошли к ним, старообрядец даже и не пристал со своего места. Но вот неожиданно подходит к нам казанский православный священник Н. А. Воронцов, старообрядец вскочил с места и сказал: «Ах, вот это наш батюшка!» - подошел к нему под благословение и с любовью облобызался с ним… Я тихонечко коснулся руки Преосвященного и сказал ему: обратите свое внимание на этот случай… Дело в том, что священники братья Воронцовы слишком ласковы в обращении с народом и безусловно добры. Без сомнения, священник Н. А. Воронцов, не будучи миссионером, никогда не вступал в споры со старообрядцем о перстах и проч. Но он, вероятно, встречался с ним где либо у своих прихожан и пленил его любовью и ласкою… И вот в этом только и проявилось воздействие на старообрядца так успешно.
|
|
|
|
Точно так же в обращении с инородцами безусловно необходима любовь. Нам постоянно приходилось наблюдать, что крещеные инородцы оставались христианами и не отпадали в мусульманство там, где они были любимы духовенством. Так, вот наш приход состоял из крещенных татар и был окружен мусульманами со всех сторон. В 1881 – 82 годах в Казанской епархии и в соседних с нею возникло отпадение инородцев в мухаммеданство. Это волнение угрожалои нашему приходу. – «Братцы! Кругом нас крещенные татары уходят в мусульманство… не вздумайте таковую глупость сделать и вы!?» «Нет бачку (батюшка), мы любим тебя и в татары не пойдем». А картина провод меня из села на службу в г. Мамадыш и до сего времени вспоминается с тяжестью в сердце и в то же время радостно.
Вот в настоящее время башкиры говорят: «ты ворожить умеешь…, наши ребята очень любят тебя, а вон большие то идут в твою веру» - …
Итак любовь, любовь не на словах, в виде учения Христова, но любовь – жизнь Христова в нас, крайне необходима для успехов пастырской и миссионерской деятельности. Только жизнь любви в пастырях и пасомых может обновить приходскую жизнь и «восстановит приход», раздираемый самолюбием тех и других.
Инородческий миссионер – проповедник, протоиерей
Александр Миропольский [1].
[1] ЕЕВ 1912. – №48. – С.1149-1152.