- Я делаю свою работу, сэр, - повторяю я. - Работу, которую мне поручило правительство. Защищать. Охранять. Остальное никого не касается.
Он поднимает бровь и ухмыляется.
- Мне кажется, агент Каллен, как только это дело закончится, ваша дальнейшая работа будет заключаться в просиживании задницы за столом и заполнении документов для всех других настоящих агентов этого бюро.
Я мужественно киваю.
- Если это то, что вы и остальные члены бюро посчитаете нужным, то я буду считаться с вашим высоким мнением. Я прошу только об одном, сэр. Не наказывайте мою команду за мои... проступки. Агенты Брэндон, Маккарти, моя сестра...
- Все яркие, преданные агенты засияют под лучшим руководством, - фыркает он и насмешливо смотрит на меня. - Особенно ваша сестра, Розали. Видимо, она получила львиную долю напористости в чреве вашей матери, - хихикает он. - Не волнуйтесь, агент Каллен. Их будущее в этом бюро более перспективно, чем ваше.
Я снова киваю, а затем встаю, чтобы уйти прежде, чем протараню Бенджамином стену или сделаю что-то, о чем, возможно, могу позже пожалеть.
- Еще одна вещь, агент Каллен, - произносит Бенджамин колким тоном, прежде чем я успеваю дойти до двери.
Перед тем, как повернуться к нему лицом, я на мгновение закрываю глаза.
- Как только это дело закончится, даже не думай уехать вместе с ней. Потому что тогда я найду способ расторгнуть соглашение.
῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀
Оставшаяся часть дня тянется медленнее, чем обычно. Мне хочется поскорее закончить смену и оставить эту чертову медицинскую практику, где я ничего не делаю, а лишь пялюсь в компьютер. Я рассеянно потираю рукой грудь, как делал это в течение всего дня, и в очередной раз удивляюсь, что вместо тупой боли, которую я должен чувствовать из-за того, что сегодня прикончил свою карьеру, я ощущаю себя удивительно... цельным.
Я всегда был Альфа-типом. Еще недавно я бы посчитал утренние события эпическим провалом величайших масштабов. Вместо этого, я сижу здесь, тупо уставившись на экран компьютера, и чувствую себя так, будто выиграл в лотерею. И не просто в одну из тех государственных дешевых лотерей, а в гребаный Powerball (п.п. одна из крупнейших лотерей, которая сегодня проводится в США. Розыгрыш практически всегда становится сенсацией), в ту фортовую лотерею, разыгрываемую в двадцати штатах, где можно сорвать чертов куш, который тебе и всем твоим дальним родственникам не суждено потратить за целую жизнь. Тот факт, что моя восходящая звезда медленно исчезает, едва ли расстраивает меня. Воспоминания о том, что мы испытали с Беллой прошлой ночью, проигрываются в моей голове снова и снова, напоминая, что мое будущее не имеет ничего общего с бюро, а также с этой медицинской практикой.
Мое будущее - это Белла.
Я делаю глубокий успокаивающий вдох и снова потираю грудь, улыбаясь про себя - да, я на самом деле чертовски доволен, что ощущаю эту целостность. Мне так невероятно хорошо, что я делаю еще несколько вдохов. И начинаю заниматься планированием.
Я строил планы еще с прошлой ночи. Когда понял, что заниматься любовью с Беллой это единственная чистая вещь, которую я когда-либо сделал в своей жизни. Она - единственное будущее, о котором я когда-либо буду мечтать. Довольно скоро Кейт и Джеймс окажутся за решеткой, и ни одна из угроз Бенджамина не повлияет на мое будущее с Беллой. Тем не менее, какая-то часть меня не может винить его или Бюро. Ситуация, мягко говоря, деликатная: между агентом, ведущим дело, и главным свидетелем возникли отношения. Угроза Бенджамина вообще не удивила меня; я знал, что так просто собраться и уехать с ней после того, как завершится дело, даже нельзя рассматривать как вариант. Но до тех пор, пока Белла хочет меня, мне все ясно. Пока она у меня есть, мне не нужно ФБР, мне не нужно производить впечатление на Бенджамина, мне не нужно подниматься по служебной лестнице. Я усмехаюсь и качаю головой, возвращаясь к своей дерьмовой бумажной работе.
Все, что мне нужно - это Белла.
῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀
Когда я возвращаюсь домой, то вижу, что Эммет весь на нервах, если не сказать больше. Он стоит, скрестив руки на своей огромной груди.
- Что произошло, мужик?
Я пожимаю плечами, снимая кобуру с оружием со своей груди, и бросаю ее в ящик стола, стоящего в коридоре.
- Бенджамин просто хотел обсудить мое будущее в Бюро, - криво усмехаюсь я.
Позади себя я слышу, как он резко выдыхает.
- Значит, они наказывают тебя за то, что ты держишь здесь птичку Свон? Я так и знал!
Я поворачиваюсь и прислоняюсь к столу.
- Я полагаю, что в их глазах все так и выглядит.
Эммет фыркает, сердито качая головой.
- Придурки. Разве им не все равно, где она находится? Черт возьми, ведь главное, что она в безопасности!
Я снова пожимаю плечами, скрещивая руки на своей груди.
Эммет хмуро и задумчиво смотрит на меня с озадаченным выражением лица.
- Я должен сказать, что ты не выглядишь слишком расстроенным по этому поводу, Эд. Я отчасти ожидал, что сегодня ты вернешься наполовину лысым или, по крайней мере, пьяным в стельку. Черт, мы с Элис полдня планировали для тебя акцию по предотвращению попытки суицида.
Я усмехаюсь и качаю головой.
- В этом нет необходимости. Клянусь.
Он склоняет голову в сторону и неуверенно улыбается; его брови сходятся вместе.
- Черт, это... то, что у вас с птичкой Свон, для тебя это всерьез, не так ли?
Вместо ответа я просто ухмыляюсь, потому что да, хоть я и по уши влюблен, но у меня еще есть пенис.
Тем не менее, Эммет, как мужик, все понимает и широко улыбается, несмотря на отсутствие ответа.
- Что ж, я рад это знать, - искренне говорит он. – У меня на это несколько причин, - его голос становится хриплым. – Кроме предотвращения твоего самоубийства я, как псевдо-полу-почти-как-бы-самозванно-суррогатный-старший-брат птички Свон, также тщательно планировал надавать тебе пинков под зад, - он указывает пальцем в сторону кухни, где, я предполагаю, находится Белла. - Эта девушка проспала все чертово утро и половину дня, а это так на нее не похоже, - лукаво усмехается он. - Ты чертовски вымотал ее, мужик!
- Я собираюсь проигнорировать твое последнее предложение, - снова ухмыляюсь я. - Что касается предпоследнего, это я бы надрал твою задницу, а не наоборот. Снова.
Он громко хихикает, от чего его огромная грудь вибрирует, но когда его веселье стихает, он опять становится мрачным.
- Смотри, Эд, я знаю, что вчера вечером твоя сестра говорила о тебе с Бенджамином. Но... - виновато пожимает он плечами. - Я думаю, что больше она ничего не могла сделать.
Вдруг меня осеняет, откуда именно взялись те морковки, которыми этим утром Бенджамин вилял у меня перед носом. По размеру и форме они идеально подходили для того, чтобы и Розали, и я проглотили их одним махом. Если до этого я считал, что моя сестра не может вызывать у меня более сильное раздражение, то только что было доказано, что я чертовски ошибался, а я очень не люблю быть неправым.
- Под «говорила с Бенджамином» ты подразумеваешь, что она, скорее всего, и посоветовала Директору то, что мне нужно предложить, чтобы заставить меня поместить Беллу в надлежащее укрытие, не так ли? – насмешливо говорю я.
Внезапно его озаряет понимание, и, честно, я чувствую себя дерьмом из-за того, что только что произнес это. Он опускает голову, медленно покачивая ею взад и вперед.
- Я думал... Я имею в виду, когда она сказала мне, что говорила с Бенджамином о тебе, я предположил, что она пыталась сгладить острые углы...
Я поджимаю губы и делаю резкий вдох, проводя рукой по своему лицу.
- Эм, - резко выдыхаю я. - Смотри, моя сестра - неплохой человек, но ты должен понять, - я кладу руку ему на плечо. - Бюро... ее карьера будет всегда на первом месте. Всегда. Мы оба были такими в течение долгого времени, - признаю я.
- Но для тебя это больше не так, - утверждает он, глядя на меня.
Я качаю головой.
- Может быть, в один прекрасный день ее мнение тоже изменится.
Я слышу надежду в его голосе, но не могу заставить себя ни подтвердить, ни опровергнуть это.
- Я хочу, чтобы ты кое-что знал, - вместо этого говорю я. – То же самое я скажу и Элис. Что бы ни случилось с моей карьерой... это никак не повлияет на вашу. Бенджамин согласился на то, чтобы вы оба оставались с Беллой, но если кто-нибудь из вас предпочтет переключиться на другое задание...
Эммет бросает меня неодобрительный взгляд.
- Эдвард, мы - команда, не так ли?
Я выдыхаю через нос.
- Да. Это так. Но, как я сказал, если кто-нибудь из вас предпочтет перейти на что-то более интересное... Бенджамин согласился и на это тоже.
Он недоверчиво качает головой.
- Разве мы не говорили только что о более важных вещах, чем карьера?
- Я просто хочу быть справедливым.
- Слушай, я знаю, что сейчас могу говорить и от имени Элис, но это задание больше не касается карьеры, - он снова указывает на кухню. - Речь идет о том, чтобы сохранить эту девушку в безопасности. Мы с Эл останемся здесь, - он снова вызывающе скрещивает руки на груди, и, судя по выражению его лица, я понимаю, что, бросив ему вызов, лишь заработаю вышеупомянутые пинки под зад.
- Спасибо, - вместо этого говорю я.
Он закатывает глаза.
Я встаю со стола и направляюсь в сторону кухни. Разговор по душам вышел неплохим, учитывая, что мы никогда не будем о нем упоминать, но мне не терпится увидеть Беллу.
῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀
Когда я захожу на кухню, Белла и Элис сидят за столом и разговаривают. Они смотрят на меня, и сначала я замечаю выражение лица Элис, просто потому, что ее глаза расширяются, как у совы, и она широко улыбается. Когда она поворачивается и шепчет что-то Белле на ухо, то та становится красной, как свекла, и наносит Элис резкий удар под ребра.
Да, не связывайся с моей Беллой.
- Ой! - вскрикивает Элис, потирая бок, но в то же время дико смеясь. Она подходит ко мне, скрестив руки на груди, как это только что проделал Эммет, хотя она не является обладателем таких огромных мышц и грудной клетки.
- Агент Каллен, - хихикает она, поднимая бровь. – Мы должны обсудить с вами что-то очень важное, или же Эммет может посвятить меня во все?
Я ухмыляюсь.
- Эммет введет тебя в курс дела.
- Ну, хорошо, - говорит она, слегка подпрыгивая на цыпочках и быстро поглядывая то на меня, то на Беллу. - Я думаю, что свожу его в тот новый бар на улице Фремонт, и там мы проведем нашу встречу. Ты не возражаешь, если мы уйдем пораньше, Эдвард? - спрашивает она, хлопая ресницами; слишком невинно.
- Я не против, - ухмыляюсь я.
- Белла, а ты не против? - спрашивает Элис, не отрывая от меня своих моргающих глаз.
- Не против, - слегка дрожащим голосом отвечает Белла.
- Тогда увидимся утром, - ухмыляется Элис. – И, Белла… постарайся хотя бы немного поспать сегодня, потому что завтра утром мы с Эмметом будем ждать тебя для нашей ежедневной тренировки!
- Хорошо, агент Брэндон, - соглашается Белла через плотно сжатые зубы.
Элис снова хихикает и убегает из комнаты.
Когда Белла наконец встречается со мной взглядом, становится очень понятно, почему над ней посмеивалась Элис.
Глядя на меня, Белла краснеет самым красивым оттенком розового, который распространяется по ее шее и по плечам. Сегодня ее большие карие глаза сверкают ярче, чем когда-либо. Она выглядит такой счастливой, что мне хочется задушить Элис за то, что та заставила ее почувствовать себя неловко. Но через мгновение меня вдруг озаряет, что сегодня вечером я, вероятно, в какой-то степени выгляжу так же, как и Белла. Видимо, Элис ее дразнила из-за моего выражения лица.
И я понимаю, что мне действительно наплевать на это.
Какое-то время мы так и стоим в разных концах комнаты, не отрывая друг от друга взгляда.
- Привет, - наконец говорю я, замечая, что мой голос немного дрожит, но не особо по этому поводу переживая.
- Привет, - она прерывисто вздыхает, и мои глаза невольно опускаются к ее груди. Как мужчина, я не могу не восхищаться тем, как тонкая майка облегает ее совершенную грудь или, как удобные тренировочные брюки обтягивают ее роскошные бедра. Я не могу ничего с собой поделать и вспоминаю, как эти груди прекрасно ощущались в моих ладонях и во рту вчера вечером, или, как она стонала и хныкала, когда я сжимал ее бедра.
Поэтому, когда мы снова встречаемся взглядами, в воздухе ощущается новый разряд, и, хотя Белла все еще выглядит абсолютно счастливой, я вижу, что она тоже разглядывает меня. И судя по тому, как она закусывает губу, я думаю, что она чувствует это напряжение.
- Ты голоден? – выдыхает она.
Я киваю.
- Умираю с голоду.
- Ты хочешь... ужинать?
Я качаю головой.
- А что... ты хочешь?
Через мгновение я оказываюсь в другом конце комнаты и держу Беллу в своих объятиях. Наши губы резко соединяются, в то время, как мы отчаянно пытаемся сорвать друг с друга одежду. Ее руки в бешенном темпе стараются развязать мой галстук, отпуская его лишь на мгновение, чтобы я мог снять с нее майку. Затем я расстегиваю ее лифчик, а она возвращается к галстуку. Когда ее бюстгальтер падает на пол, а галстук по-прежнему висит на мне, она раздраженно фыркает мне в рот.
- Серьезно, тебе нужно перестать одевать эти чертовы галстуки, - бормочет она, делая вдох.
Я согласно киваю и снова захватываю ее маленький рот своим, помогая ей снять раздражающий предмет и отбрасывая его на пол. Следом за галстуком мы начинаем трудиться над моей рубашкой. Когда наши голые груди прижимаются друг к другу, возникают чертовски невероятные ощущения. Я никогда не пойму, как ее тело может излучать столько тепла, но это загадка, на которую я готов потратить очень много времени. Я зарываюсь руками в ее волосах, а она обнимает меня за шею, подтягиваясь так, чтобы встретиться со мной губами. Я не хочу, чтобы она повредила себе шею или что-то еще, поэтому я поднимаю ее за мягкую, но в то же время упругую попку, о которой весь день фантазировал и иду к стойке, чтобы усадить на нее Беллу и встать между ее ног.
- Эдвард, - выдыхает она мне в рот красивым хриплым голосом, который также заполнял сегодня мои мысли.
Я уже говорил, что сегодня нихрена не работал?
Белла откидывает назад голову, и мой рот движется к ее шее и груди. Я пробую ее восхитительный вкус и издаю стон. Пройдясь языком по ее груди, я возвращаюсь обратно к губам. Она жестко хватает меня за волосы, крепко удерживая напротив себя, и я понимаю, что у меня не осталось шансов долго продержаться, не взорвавшись. Поэтому я стягиваю ее штаны, и она поднимает попку, чтобы помочь мне. Я откидываю ее брючки прочь, в то время как ее руки начинают расстегивать мой ремень. Через несколько секунд она стонет в отчаянии.
- На тебе слишком много проклятых аксессуаров!
Я хихикаю и, несмотря на мое растущее отчаяние и ее разочарование, помогаю ей справиться с предметом одежды, который до чертиков разозлил ее. Как только это сделано, она начинает расстегивать пуговицу и молнию, а я, схватив ее за бедро рукой, толкаю в нее палец. Она стонет и сильнее открывается для меня. Как только пуговица и молния расстегнуты, мои брюки спадают до коленей; я вытаскиваю палец и толкаюсь в нее членом, полностью наполняя ее.
- Да. Да, Эдвард, - поощряет она, обхватив меня ногами. - Боже, я так сегодня скучала по тебе. Пожалуйста, больше никогда не ходи на работу. Просто занимайся со мной любовью весь день… каждый день, - вскрикивает она, пока я двигаюсь внутри нее. - Оооох!
Часть меня считает просьбу Беллы смешной, но я не забыл, что ее чрезвычайно сильные ноги обвиты вокруг моей талии, и смеяться в этот момент, вероятно, будет очень плохой идеей.
- Боже, Белла... Господи, как бы я хотел находиться внутри тебя весь день, - вместо этого стону я, потому что это - святая правда.
Она еще сильнее сжимает ноги вокруг моей талии и, используя пятки, еще ближе притягивает наши тела друг к другу. Я снова издаю стон. Эти, обнимающие меня ноги, быстро стали моей зависимостью.
- Я чертовски люблю твои ноги, - рычу я. И это тоже правда.
Она издает какие-то прекрасные непонятные звуки, прежде чем я чувствую, как ее стеночки начинают сильно сжиматься, и меня охватывает поразительное тепло ее оргазма. Я вынужден закрыть глаза и буквально перестать дышать, пока она наслаждается им, потому что мы снова не использовали презерватив, а я нахожусь уже на волоске от взрыва. Я никогда и ни с кем не шел на этот риск, и какая-то часть меня немного поражена, что мы позволяем себе это делать. Где-то в подсознании я понимаю, что раз мы так легко воспользовались этой возможностью, это должно что-то значить, но каждый раз, когда мы вместе, я слишком потерян, чтобы попытаться это понять. Поэтому, почувствовав, что ее тело расслабляется, я хватаю ее за бедра и, наконец, делая глубокий вдох, толкаюсь со всех сил, а потом быстро вытаскиваю член и кончаю на голый живот Беллы. Я тяжело падаю на нее, и мы крепко обнимаемся, целуя вспотевшие лица и шеи друг друга. Белла вздыхает и кладет голову мне на плечо. Когда мои силы немного возвращаются, я дотягиваюсь до бумажных полотенец и тщательно вытираю ее живот. Мы встречаемся взглядами; ее глаза снова спокойные, яркие, теплые и ласковые.
- Так ты голоден? - ухмыляется она.
- Разве я уже не ответил? - смеюсь я.
Она мило краснеет.
- Я говорю о реальной еде, - закатывает она глаза.
- Кто готовил?
- Я, - смеется она.
- Тогда да.
- Стейк и картофель?
Протеины. Да, она – совершенство.
- Звучит неплохо.
Мы сидим, едим, разговариваем, и я снова и снова представляю тот день, когда это будет обычным делом - Белла не будет свидетелем, а я не буду федеральным агентом, отвечающим за ее защиту. Мы будем просто Беллой и Эдвардом... может быть, даже мужем и женой...
_________
После ужина мы смотрим телевизор. Я лежу на диване, Белла лежит рядом, прижимаясь спиной к моей груди.
- Итак... - через некоторое время тихо говорит Белла. - Что случилось сегодня у Директора?
Я делаю глубокий вдох.
- Я сказал тебе не беспокоиться об этом, - я пытаюсь говорить тоном, не допускающим возражения, хотя уже должен понимать, что с Беллой это не сработает.
Она вздыхает, резко поворачивается лицом ко мне, кладет руки мне на живот и, отталкиваясь от него, поднимается.
- И я сказала, что не хочу стать для тебя проблемой. Расскажи, что случилось.
Ее глаза полны решимости. Я понимаю, что она не оставит эту тему в покое, а если я в подробностях расскажу ей о том, что произошло, она начнет винить себя, даже если я попытаюсь объяснить ей, как мало все это для меня значит. Да, у меня есть план, но я не собираюсь делиться с ней его подробностями, пока не приблизится дата суда. Белла - до невозможного самоотверженна, и прежде чем она узнает о нем, ей необходимо время, чтобы понять, что все это меня уже не сильно волнует.
Поэтому я встречаюсь с ее решительным взглядом и рассказываю ей ровно столько, сколько считаю необходимым.
- Я получил выговор.
Ее глаза расширяются, и она кусает губы.
- Что они собираются делать?
Я пожимаю плечами.
- Ничего, - пока что. – Они ничего не могут сделать. Пока ты согласна давать показания, они не смогут передать тебя под ПЗС до суда.
Она удерживает мой взгляд, задумчиво скользя глазами по моему лицу, затем громко сглатывает, и я уже знаю, что мне не понравится то, что она скажет.
- Эдвард... я… не хочу отправляться под ПЗС.
В течение долгого времени я просто смотрю на нее; на твердую решимость, появившуюся в ее глазах. Наконец я обнимаю ее лицо ладонями.
- Послушай меня, - говорю я ей, и на этот раз места для аргументов нет. – После судебного разбирательства ты ни в коем случае не останешься здесь. Ты посадишь двух убийц за решетку на несколько десятилетий, а возможно, и на всю жизнь, но у них все еще останутся средства и появится еще больше желания причинить тебе боль, и им не нужно делать это самостоятельно...
- Эдвард, я хочу остаться с тобой, - говорит она, едва шевеля губами. - Я хочу быть с тобой.
- Мы будем вместе, - тихо рычу я.
- Но я не хочу, чтобы ты оставлял все и всех...
Я крепко хватаю ее за плечи.
- Ты не останешься здесь, - шиплю я.
- Это не справедливо, что ради меня тебе придется оказаться от всего, - шипит она в ответ.
Я закрываю глаза и выдыхаю через нос. Когда я снова открываю их, она вызывающе смотрит на меня.
- Белла... Ты мне доверяешь?
Она в замешательстве хмурит брови, не ожидая такого вопроса.
- Конечно, - быстро, но осторожно отвечает она.
- У меня есть план...
- Но...
- И клянусь тебе, я не буду отказываться от всего. Ты и я будем вместе, но... Я не могу вдаваться в детали. Не сейчас.
Она снова кусает губы, мысленно препираясь сама с собой, принимать ли этот мой расплывчатый ответ.
- Ты не откажешься от всего? – неуверенно спрашивает она.
Я качаю головой, потому что ее представление «всего» полностью отличается от моего.
Она всматривается в мои глаза, а затем медленно движется вверх по моему телу, пока ее рот не находит мой. Я ощущаю мягкое прикосновение ее губ, а затем она всасывает мою верхнюю губу, а за ней и нижнюю. Боже, она великолепно целуется. Я мог бы прямо сейчас опять ее взять, но понимаю, что должен дать ей передышку. Я слышу, как она смиренно вздыхает, прежде чем уткнуться головой в изгиб моей шеи.
- Я обещал тебе тот пляж на Гавайях, - шепчу я.
Я чувствую ее улыбку возле своей шеи.
- Я знаю.
- Я имел это в виду.
- Я знаю, - бормочет она. И я осознаю, что она прекрасно понимает, что именно я имею в виду.
῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀*῀῀῀
В течение следующих нескольких недель мы живем в мире полу-блаженства. Мои дни наполнены медицинской практикой. Я наблюдаю за тем, как Джеймс остается все таким же спокойным и собранным, как Кейт наконец-то игнорирует меня, а Гаррет медленно разваливается на куски. Я хочу сделать все, чтобы сломать его полностью, поскольку уверен, что он знает больше, чем говорит.
День Белла проводит с Элис и Эмметом. Раз в несколько дней заглядывает Джаспер, чтобы проверить обстановку. Белла держит себя в форме: занимается на беговой дорожке, так как не может выйти на настоящую пробежку, использует Эммета в качестве боксерской груши, и даже Элис иногда присоединяется к тренировкам, обучая Беллу некоторым своим приемчикам. Но как только я возвращаюсь домой, все прекращается, потому что я сказал им, что мне это не нравится. Они не боятся быть с ней жесткими, а Белла, кажется, не возражает. Пару раз я видел, что она дает сдачи так же хорошо, как и получает от них. Да, должен признать, что это немного заводит, но также слишком уж напоминает мне о времени, когда двое хорошо известных людей намеренно причинили ей боль, а так же о ночи, когда произошел рейд, и в итоге она оказалась ранена от рук самих агентов. Я не могу видеть, как Белле причиняют боль, кто бы то ни был, сильную или не очень. Поэтому, хотя я и понимаю, чем они занимаются в течение дня, уроки по самообороне прекращаются в момент моего прихода.
Возвращаясь вечером домой, я попадаю в совершенно другой мир, в другую жизнь, несравнимую с той, что я веду в течение дня. Иногда Элис и Эммет зависают с нами, иногда они уходят пораньше. В любом случае, мы с Беллой не скрываем того, кем мы являемся друг для друга, того, что происходит между нами. На протяжении дня меня согревает мысль о том, что когда-нибудь мы сможем любить друг друга в открытую, хотя, возможно, будем находиться далеко отсюда. Ночью ее тело и тепло делают свое дело.
Иногда, во сне, она произносит мое имя. Это то, чем я наслаждаюсь, если не сплю, а наблюдаю за ней. Это мое личное время, когда я могу смотреть на нее сверху вниз, и мне никто не мешает.
- Эдвард... – выдыхает она в одну из таких ночей. Ее глаза все еще закрыты, она, голая и уставшая, лежит в моих руках после наших занятий любовью. Я улыбаюсь и нежно провожу одним пальцем по ее надутым губам, чувствуя тепло ее дыхания на кончике своего пальца и на подбородке. Она воплощение богини тепла.
- Эдвард...
- Я здесь, малышка, - тихо шепчу я, и мягкая улыбка появляется на ее губах. Очень нежно я провожу кончиками пальцев по ее щеке, веду ниже...
- Эдвард.
Мои пальцы замирают на ее подбородке. На секунду мне кажется, что в ее шепоте слышны нотки беспокойства. Вроде бы ее дыхание резко ускоряется, и, приложив для проверки ладонь к ее груди, я чувствую, что она определенно вздымается.
- Эдвард.
В ее голосе ясно слышится оттенок страха. Она тихо хныкает в моих руках.
- Белла, любимая... – нежно шепчу я.
- Эдвард! Нет! Пожалуйста! Не Эдварда! Пожалуйста!
- Тсс, малышка. Все в порядке, - успокаивающе воркую я, пораженный ее криками. Я провожу рукой по всей длине ее волос. - Я здесь, любимая. Я здесь.
- Нет! – снова кричит она, на этот раз очень громко. - Эдвард, НЕТ!
За долю секунды абсолютный ужас в ее голосе переполняет меня своей интенсивностью. Ошеломленный, я смотрю на нее в темноте, пока, наконец, не начинаю слегка потряхивать.
- Белла, любимая, я здесь. Я здесь, - я провожу руками по ее волосам, ласкаю ее щеку, снова встряхиваю, чтобы разбудить ее, потому что она произносит мое имя и хнычет, как раненый ребенок, что чертовски убивает меня. – Белла, любимая, пожалуйста, проснись. Я здесь.
Она хватает ртом воздух, и ее глаза, наконец, резко открываются. Даже в темноте я могу видеть, что они - полны ужаса.
- Эдвард, - снова хнычет она, а затем резко обхватывает руками мою шею, отчаянно притягивая к себе. Я крепко держу ее в своих руках.
- Тсс, - шепчу я ей на ухо. Я чувствую, как в ее груди сильно колотится сердце, а сама она неистово дрожит всем телом. - Все хорошо. Это был всего лишь сон, - успокаиваю я ее. - Это был всего лишь сон, любовь моя.
- Не оставляй меня, Эдвард, - тихо просит она; ее голос дрожит, как и все ее тело. - Пожалуйста, не оставляй меня.
- Я никогда не оставлю тебя, Белла, - уверяю я ее. - Никогда.
- Он забирает тебя у меня. В моих снах он забирает тебя.
На мгновение я напрягаюсь, прежде чем обнять ее еще крепче. Я целую ее волосы, виски, лицо. Я удерживаю ее в этом положении в течение долгого времени, пока, наконец, не чувствую, как успокаивается ее сердцебиение, пока она не перестает дрожать. Медленно, я отстраняюсь от нее, чтобы посмотреть в ее глаза.
Она держится спокойнее, но ее глаза слишком широко открыты и полны страха и боли. Я нежно целую ее один раз, и она целует меня в ответ. Я удерживаю ее взгляд. Она может не объяснять мне, кто «он» такой.
- Белла, он никогда не заберет меня от тебя. Хорошо?
Ее нижняя губа дрожит, хотя она не пролила ни единой слезинки.
- Хорошо? - повторяю я, ужесточая свою хватку.
- Хорошо, - говорит она так низко, что слышен только шепот.
- Не забывай о пляже, - улыбаюсь я ей.
Она делает глубокий вдох, наполняя свои легкие, а затем медленно улыбается в ответ.
- Я не забуду.
Я снова обхватываю ее руками, прижимая к своему телу, пока ее спокойное дыхание не дает мне понять, что она, в конце концов, снова заснула.
А потом на протяжении всей ночи я лежу с открытыми глазами, напоминая себе снова и снова, почему я не могу просто зайти в офис и пустить пулю в лоб Кейт и Джеймса. Потому что тогда Белла потеряет меня.
Боль и страх в глазах Беллы преследуют меня до рассвета. Ее страх понятен. Она потеряла двух самых важных людей в своей жизни. Теперь в ее кошмарах она теряет меня. Ее боль...
Это была настоящая физическая боль, которую я видел в ее глазах. Боль от неспособности избавиться от страхов и тревог самым простым и доступным всем человеческим существам способом.
Эти ублюдки забрали даже ее слезы.
Но, так или иначе, я заставлю их за все заплатить.
И поскольку меня переполняет гнев, а Белла не может пролить слез, я лежу и проливаю их вместо нее.
BPOV
Тусклый свет лампы играет в волосах Эдварда, отражаясь от каждого локона и придавая им странный, но прекрасный оттенок. В этот момент, когда мы смотрим телевизор, его голова лежит у меня на коленях, и я вожу по ней рукой, массируя и нежно накручивая более длинные пряди на палец. Негромкое мурлыканье, время от времени исходящее из его груди, дает понять, что мои манипуляции с волосами ему приятны так же, как и мне. Кожа его головы мягкая, чистая и приятная на ощупь. С каждым прикосновением моей руки от нее исходит превосходный аромат, щекочущий мне нос. Я жадно его вдыхаю и украдкой улыбаюсь, пропуская мимо ушей все происходящее на экране. Это хороший фильм, но мне доставляет намного большее удовольствие такое беззаботное и расслабленное состояние Эдварда, в котором он пребывает с тех пор, как мы стали... тем, чем мы стали. Мне трудно подобрать этому правильное определение, но это и неважно. Для него это, должно быть, непросто. Он проводит дни во лжи, притворяясь другом убийц, выстраивая дело. И хотя, возвращаясь домой каждый вечер, он изо всех сил пытается выбросить все из головы, я могу представить, как до невозможного сложно ему это дается. У нас обоих есть призраки, преследующие нас. Поэтому, когда он переступает порог дома, я стараюсь отогнать его призраков так же, как он прогоняет моих. Мы живем сегодняшним днем, здесь и сейчас, растворяясь в смехе, в шепоте, в нежных прикосновениях и требовательных объятиях… растворяясь друг в друге... И сейчас это не нуждается в определении.