Однажды Стиральный Таз, который всегда молчал, произнес:
- Пожалуй, я двоюродный брат морского корабля.
Старые соседи Таза очень удивились: надо же, заговорил! Да еще о каких-то странных вещах.
- С какой это стати? - немного погодя спросил Водопроводный Кран.
- Мне кажется я мог бы плавать на большие расстояния... А простыни, которые во мне полощут, стали бы парусами. Как это... Свистать всех наверх!
- Но ведь вы не плаваете, а стоите на месте, - сказало наблюдательное Мыло.
- Это ничего. Вот известный крейсер "Аврора", к примеру, тоже стоит на месте, но может плавать. И я могу.
- Замечательно... Хотя все же вы немного увлеклись, потому что корабли окружает вода, а у вас, наоборот, вода внутри бывает, как у пошедшего ко дну. В ней иногда тряпочки плещутся р-р-р... - Кран прервался, потому что его открыли.
Стиральный Таз задумался.
Думал он, как водится, три дня и три ночи, а потом сказал:
- Пожалуй, вы правы. Я не двоюродный брат корабля. Я племянник Средиземного моря.
ПЕТЛЯ НЕСТЕРОВА
Давным-давно на Земле жили дети-пионеры. Они еще назывались тимуровцами и помогали старым, больным и одиноким. Было такое соревнование: кто больше найдет старых, больных и одиноких и успеет им помочь, пока другие не успели, - тот и отличник. Тогда играет барабан, трубит горн и на душе радостно, будто съел кило мороженого.
Однажды в одном городе всем старым, больным и одиноким уже помогли. И самые неудачливые пионеры вдруг вспомнили, что в лесу живет Баба-Яга. Она старушка, одинокая и больная, потому что у нее костяная нога.
Пионеры очень обрадовались, схватили свои барабаны и горны и побежали на подмогу.
Баба-Яга тоже очень обрадовалась, когда увидела столько пионеров. Она стала растапливать печку, но от голода не утерпела и проглотила всех пионеров сырыми.
Тут с ней приключились желудочные колики, потому что она проглотила их вместе с барабанами и горнами, а это очень невкусно.
Баба-Яга выплюнула всех, одного за другим, и затопала костяной ногой.
Пионеры побежали прочь.
Только самый маленький отряхнулся и смело посмотрел Бабе-Яге в глаза…
- Ты кто? Иван Царевич, что ли? - наконец спросила Баба-Яга.
- Нет, я пионер Виктор, - гордо ответил пионер.
- А пошто не бежишь? Ведь насовсем съем.
Тогда Виктор вдруг опустил глаза и сделался совсем маленьким. А потом быстро заговорил тоненьким голосом:
- Ради Бога, послушайте меня! Я всегда знал, что вы опасная женщина. Но это ничего... Я сюда не за тем шел, за чем они. Я не помогать вам шел, а вас просить мне помочь... Вы моя последняя надежда. Если не вы, то я уж и не знаю... В общем, дайте, пожалуйста, полетать в ступе!..
- Ты что, сумасшедший? - примерно через минуту сказала Баба-Яга.
- Возможно. Я уже несколько лет так хочу быть летчиком, сам летать, что как сумасшедший... Меня не пускают на аэродром. Я там всем надоел. Мне не дают самолет. Мне не дают вертолет. Даже воздушный шар мне не дают... Они говорят: подрасти. А куда уж расти - мне одиннадцать лет!
Вдруг пионер Виктор сделался в два раза выше и завопил:
- Вы же знаете! Самому летать! Хочешь - облака над тобой, хочешь - под тобой, хочешь - бочку, хочешь - в штопор! И-И-И-ЙЕ-Е!! ТИ-И-И-А-А-А!!!.. Дайте ступу, сударыня, умоляю! - и он бухнулся Бабе-Яге в ноги.
Баба-Яга не плакала триста лет, а тут у нее закапали слезы.
- Ну, милый, встань с коленок-то! Ты же пионер! - она схватила Виктора за шиворот и потянула вверх.
Виктор опять стал очень маленьким, и Баба-Яга закачала его на руках, как младенца.
- Бери, милый, бери, - всхлипывала она. - Вон в гараже стоит. И я с тобой полечу. На метле. Хочешь - над облаками, хочешь - под...
А пионер Виктор что-то бормотал во сне.
Потом, когда они летели над облаками - пионер в ступе, Баба-Яга на метле - Виктор крикнул:
- Бабушка, я вам обязательно помогу! Вы ведь старая, больная и одинокая.
- А ты мне уже помог, - сказала Баба-Яга и сделала фигуру высшего пилотажа под названием петля Нестерова.
Где-то еще выше над ними играл барабан и трубил горн.
ГЛУПЫЕ ГОЛОСА
Однажды осенью шёл по лесу мальчик Витя с полной корзинкой грибов. Он был глазастый. Но если бы только глазастый. Он ещё горластый был и ни минуты не молчал.
Поэтому далеко вокруг раздавалось: «О-ГО-ГО!.. А-ГА-ГА!.. Э-ГЭ-ГЭ!..»
Или просто: «АААААА!!!»
Витя и дома, и во дворе, и на улице никому не давал покоя. Как закричит - хоть уши затыкай. Громче телевизора, громче пылесоса, громче электродрели.
С собакой один раз стал вместе лаять: «ГАВ-ГАВ-ГАВ!..» - собака не выдержала, заскулила и убежала. Он её перелаял.
Любил Витя и подвывать сиренам - полицейским, пожарным, скорой помощи. Но тут посоревноваться не удавалось - не успевал, потому что машины с сиренами и мигалками на крыше всегда торопились и быстро проезжали мимо.
В Японии бывают такие конкурсы: кто громче крикнет. Люди забираются на гору и кричат, даже, скорее, орут изо всей силы. Но Витя об этом не знал, а то бы, наверное, поучаствовал и занял призовое место. Если бы до Японии добрался.
А в лесу кричать - одно удовольствие: голос куда-то далеко-далеко улетает, а потом эхом возвращается. От этого ветки на деревьях трясутся.
И главное, никто не ругается, не возмущается.
- КУ-КУ, ку-ку!..
А эхо:
- у-ку, у-ку!..
- Андрюшка-подушка!..
А эхо:
- ушка, ушка!..
- Сидоров - дурак!..
- А...
И вдруг молчание.
Витя удивился, но тут же открыл рот и повторил. Это он губами повторил и языком, а звука никакого не раздалось. Ещё раз - опять молчание. Ещё раз – бесполезно!
Вдруг стало слышно, как деревья потихоньку шелестят, птички тоненько чирикают.
А Витиного голоса слышно не было. Витин голос не вернулся к хозяину. Пропал.
Наверное, он не долетел обратно, упал на землю или зацепился за ветку!
Витя испугался и бросился искать. Он заглядывал под кусты, ворошил опавшие листья и мох, забирался на деревья и даже угодил в овраг. Голоса нигде не было.
"Если бы его позвать!" - думал Витя.
Но для того, чтобы позвать голос, нужен голос, который как раз и надо было позвать, который Витя и разыскивал.
Не нашёл мальчик ничего, кроме целой кучи грибов, но они его уже совсем не интересовали.
Когда стемнело, Витя поплелся домой. Безголосый.
Когда наступила зима, все уже привыкли, что Витя молчит. Хотя поначалу очень поразились.
Обращались к врачу, но врач ничем не смог помочь. Обращались к экстрасенсу - то же самое.
Мама, папа и соседи жалели Витю, вздыхали: "Какой, однако, замечательно громкий был голос!"
Но никто не верил, что голос потерялся в лесу. Думали, что это неизвестная науке болезнь: "безголосие" или "безголосица".
А Витя со дня пропажи голоса всё ходил и ходил в лес на поиски. Сначала пешком, а как снег выпал - на лыжах.
Кажется, каждую кочку обшарил и облазил – никакого толку. Да зимой, вообще, трудно что-нибудь найти: всё замерзает и под сугробами ничего не видно.
Но вот однажды в зимнем лесу Витя не удержался на своих лыжах, кубарем покатился в глубокий овраг и провалился в какую-то уютную берлогу.
Но в берлоге был не медведь, а маленький бородатый Старичок, вроде гнома, только не в колпаке, а в картузе.
А ещё там были печка и полка, на которой стояло множество симпатичных закупоренных пузырьков с этикетками. Под полкой лежал большой сачок для ловли бабочек.
- А, нашёл меня всё-таки, - сказал старичок. – Дотошный, значит. Молодец!
У Вити и так не было голоса, а то можно было бы сказать, что он онемел от удивления.
- Ладно уж, помилую я тебя за дотошность! – Старичок взял с полки пузырёк с этикеткой «Витька-Горлопан». – Вот он, твой голос. Я его сачком поймал, когда ты на весь лес вопил. И вот эти голоса, - он кивнул на другие пузырьки, - тоже поймал – тоже здесь вопили. Терпеть не могу, когда шумят и всё в лесу беспокоят да пугают. И меня заодно… Кто-то бабочек ловит, а я – глупые голоса. Ловлю и в склянки их закупориваю. На вот, выпей, как лекарство, – закупоренные голоса жидкими становятся. Только больше не вопи, а то сам знаешь…
Витя немедленно вылил в себя всё из пузырька с этикеткой «Витька-Горлопан» и услышал тихое: «Спасибо, дядя!»
И узнал свой голос!
Тут же Витя кубарем выкатился из берлоги и взлетел на тот самый край оврага, откуда свалился.
По старой привычке он уже открыл рот, чтобы закричать от радости… Но только прошептал: «Глупые голоса!».
И прикрыл рот варежкой.
ТОТ ЦВЕТ И НЕ ТОТ ЦВЕТ
(сказка из жизни овощей)
В одной корзине сидели Огурец и Зелёный Помидор. Огурец был очень разговорчивый и все время повторял на разные лады:
- Как приятно оказаться в одной компании с таким приличным господином, как вы! Мы оба зелёного цвета. Это очень красиво, не правда ли? Все самое замечательное на свете - зелёное: трава, кузнечики, листья, лягушки, крокодилы... Вы согласны?
- Угу, - каждый раз отвечал Зелёный Помидор.
Он раньше никогда об этом не думал и поначалу соглашался из учтивости. Но, побеседовав несколько часов с Огурцом, решил, что зелёный цвет и впрямь самый красивый.
Поэтому его УГУ звучало все веселее и веселее.
Когда Зелёный Помидор уже совсем уверился в своей красоте, он вдруг начал краснеть.
Огурец удивился и теперь постоянно спрашивал:
- Что это с вами?.. Нет, вы скажите, что это с вами?!
- Не знаю, - все больше и больше конфузился уже не совсем зелёный Помидор.
В конце концов, Огурец обиделся и сказал:
- Я в вас ошибся. Вы не красавец, вы хамелеон! Какой вульгарный цвет!.. Не бывает красной травы, красных кузнечиков, красных листьев (тут он соврал в запальчивости), красных лягушек, красных крокодилов, а тем более красных огурцов!
Сказал и отодвинулся от Помидора подальше.
Когда Помидор стал почти совсем красным, Огурец сочинил стишок - то ли дразнительный, то ли обвинительный - и принялся его распевать:
Зачем краснеет Помидор?