Сергей Некифорович
"Незначительный"
"Я знал, что такое любовь. Пока не влюбился." А.П.Чехов
Я проснулся на кухне. Глаза еле открывались. Тело еле дышало. Я проверил дверь и окно. Все было закрыто. Мистическая дрочь происходит, однако. Сколько было времени не имело значения. Вся ночь, проведенная в позе милого алкоголика, давала знать нитьем мышц. Я просто добрел до кровати со стаканом воды. Воду в себя, кровать под себя. И провалился в сон. Меня разбудил звонок брата.
- Да.
- Ну че, как ты?
- Дерьмово.
- Ты мне срочно нужен. У меня проблемы.
- Какие?
- Личные.
- У меня тоже.
- Мои серьезней. Так что я тебя жду в течении двух часов. Это срочно и важно, блять!
- Хорошо.
Надо было принять душ. На хуй. Не буду. Я вяло оделся и так же вяло поел. Яичницу. Пока совершал эти не сложные манипуляции, думал как вернуть Восхитительную. Может она сама уже скучает и можно будет просто попросить типа прощения? Не, я ее расстраивал каждый день подряд. Наверное, ей это надоело. Где мой внутренний голос?
«Я тут, уебок. Ты прав, ей это надоело. Ее сейчас в рот ебут толпой.»
Спасибо. Нужна идея. Хорошая идея. На мои глаза попала гитара и меня осенило. Нужно спеть песню. Про любовь. Собственного, блять, сочинения.
«Ромео ебучий, ты обосрешься по-любому.»
Иди на хуй, внутренний голос. Лучше бы не возвращался. Я вышел на улицу. Конец сраного октября. Блять, забыл гитару. Вернулся за гитарой. Выглядел очень помпезно. Уже стемнело. Поэтому надо было быстро решать проблему брата. И заодно часть моей.
Город покрылся испариной. Его кожа потела, превращая разрушенные дороги в мерзкие ловушки. Лужи притворялись асфальтом, и наоборот. Хер когда угадаешь. Редкие фонари все также то меркли, то загорались. Малхоланд Драйв, твою мать. Окна горели, кухни кряхтели, подростки ютились в подъездах. Обычное гавно. Машины светили дальним в глаза и очень раздражали. В этом болоте казалось, что эти металлические кареты превратились в пираний, ищущих молодых телочек. Хотя, может быть, я преувеличиваю.
Вот и дом моего брата. Точнее, наш дом. Папа постоянно в разъездах, брат постоянно пьяный. Я постучался в дверь. Брат выглядел напуганным, хотя старался не выдать свою тревогу. Глаза были красные - не спал, наверное, этой ночью. Мы прошли в зал. Он помолчал пару минут, закуривая сигарету и отпивая пива из стакана. Потом начал:
- Я попал. Нужна твоя помощь.
- В чем дело? Быстрей говори.
- Помнишь, вчера мы пили? Помнишь. Так вот, я спиздил эти деньги. Точнее, не деньги.
Он сделал большую затяжку, меня стало это раздражать:
- Блять, говори ясней! У кого что ты спиздил?
- Я познакомился с пацаном, он из Ростова, и он подтянул меня на одно дело…
Потом он замолчал, уставившись в одну точку.
- Блять, хуля ты молчишь?! Какое дело?!
- Короче, он спиздил у пацанов из Ростова сорок стаканов шмали.
Заебись. Мой брат пушер. Отличное дело. Благородное, блять.
- И?! Быстрее, блять, говори уже!
- Ну что мне говорить?! Продал я только двадцать. Двадцать осталось.
- Ты хочешь, чтобы я их продал?
- Да нет, блять. Херня в том, что того пацана прессанули жестко. Он сдал меня. Мне звонили. Я должен вернуть оставшееся и еще тридцать косарей.
- Где ты их возьмешь?
- Ну блять, с той продажи я выручил сорок. Лоха нашел и ему всунул. К тому же, почти все деньги у того пацана. У меня шмаль.
- У лохов такие деньги водятся?
- Блять, суть не в этом! Я хочу чтобы ты съездил в Ростов, забрал у этого пацана остальной товар, потом в Красный Сулин и отдал деньги. Деньги и товар.
- Товар блять. Наркобарон ты хуев! А почему ты сам не поедешь?
- Я не могу.
- Почему?
- Мне страшно, если честно...
Я этого не ожидал. Он посмотрел на меня жалостливым взглядом. Мое сердце растаяло.
- Ладно. Только завтра. И найди мне левую симку. И номера всех этих педиков.
- Хорошо. Спасибо, брат. И папе не слово. Договорились?
- Да. Только если ты еще раз подобную хуйню замутишь, я тебя сдам. Потому что это, блять, не игрушки нихуя.
Он вручил мне симку. Теле Два. Не люблю Теле Два. Название плохое. Мы выпили немного пива и я вспомнил:
- Дай мне номер того Джеки Чана.
- Блять, нахер тебе?
- Да надо одну вещь спросить. Я просто спрошу.
- Точно?
- Давай уже номер.
Он дал мне номер. Как только я вышел от брата, я позвонил эту Качану. Он долго тупил, но все-таки дал мне адрес Восхитительной. Оказывается, они двоюродные родственники. Я шел настроенный на победу и любовь. На радость и славу.
Продолжим. Я нашел нужный дом. Написал смс «Выгляни в окно». И стал пялиться на ее окно. Третий этаж. Придется мурлыкать погромче. Она открыла окно, мои колени тряслись. Я не мог разглядеть выражения ее лица. Я начал очень минорно и романтично:
- Меня теперь пугает
В мою дверь каждый стук.
Я в поисках нашего рая,
Не осязаемого для рук.
Я выплыл в мерзкий вечер,
С глазами из мякоти вишен.
Лжецу прятаться нечем,
Если он остался один, если стал он лишним.
Будь со мной сейчас искренней,
Дай мне последний шанс
Найти только нашу пристань,
Невидимую для чужих глаз.
Я нес еще что-то, толком не помню. Под конец, если честно, я думал что будут овации и она простит меня. Она выслушала меня до конца, помолчала пять секунд. И закрыла окно. Заебись. Пиздец как заебись, сука! Я ушел восвояси.
Что за хуйня? Это же был чистый порыв моего сердца. Нахер мне гитара, если она не приносит пользы? Я разбил ее об угол старого, желтого дома. Дерьмо. Дважды дерьмо. Гитара умерла с достоинством. Почти не пискнув, она развалилась. Отличная метафора для моего сердца. Прекрасная метафора.
Я вернулся домой и сразу лег спать. Снов не было.
Проснулся очень рано. Туман схватил город за горло. Ветра не было. Прекрасный день для наркоманской реперской саги. Автобус в пол восьмого утра. В автобусе не удалось поспать. Большая у нас страна. И я видел только малую часть. Не могу представить реальные размеры. Все-таки это прекрасно. Все-таки я получил то, что заслуживал. Почему она оттолкнула меня? Я что,блять, был не искреннен? Я был не честен. Боюсь показаться девочкой, которая только сегодня узнала о критических днях, посмотрев на свою собачку, но либерализм в любви не возможен. По крайней мере, это мое мнение. Меня начинает трясти при мысли, что с ней кто-то еще так будет трахаться. Меня бесит, блять, эта мысль. Но смысла рыпаться больше нет. Она красива и молода, поэтому одиночество ей не грозит. А мне грозит?
"Конечно не грозит. Ты же такой красивый, оригинальный и невообразимый!"
Атобус ехал удивительно долго. Начался мелкий дождь. Рядом со мной сидела толстая женщина, я считал количество волос у нее в носу. Удивительные джунгли. Удивительно долго.
Вот и Ростов. Я стал продумывать план этой хуеты. Сначала заберу хуйню и дибила, потом обратно на автовокзал, потому что на железно-дорожном вокзале много полицейских. Простите, копов. Копы посадят меня. А я знаю, что делают в тюрьме с такими как я. А может и не делают. С автовокзала валю в Красный Сулин. Там меня будут ждать ганстеры. Странная хуйня. Все произошло в Ростове, а вести надо в Сулин. Тут какая-то хуйня намечается, чувствую. К тому же я не выспался. Трудно сфокусироваться. Вообще, если речь идет о шмали и деньгах,то мне кажется, что это серьезно. Кстати, вполне возможно, что с этим парнем будут главные, блять, ганстеры. Лучше на встречу сумку с, как это не прискорбно, товаром не брать. А где его оставить? У Марины. Моя знакомая. Очень милая девушка. Она живет на улице Чехова, мимо которой я проезжал. Я позвонил ей. Надеюсь она меня помнит:
- Алло.
- Алло, привет. Это незначительный.
- Оооо!Привет! Как дела?
- Да все прекрасно. Ты дома?
- Да. А что?
- Да мне нужно на встречу одну сходить, а сумка со мной тяжелая, не кайф с ней возиться. Можно у тебя ее оставить?
- Только если ты со мной выпьешь кофе.
- Окей. Только на обратном пути. Хорошо?
- Хорошо. Ты скоро?
- Да. Минут десять.
Она с большим энтузиазмом восприняла мой звонок. Марина необычная девушка. Она мне напоминает Ахматову. Такая же грустная и невесомая. С ней приятно разговаривать и, наверно, спать. Кофе мне сейчас не помешает. Мне нравиться улица Чехова. Она старая и грязная. Все как я люблю.
Я поднялся на третий этаж и позвонил в железную дверь. Она легко открылась. На пороге стояла лучезарная и светлая Марина. Она искренне улыбалась. Улыбка женщины всегда дает надежду, если у тебя в сумке чужое дерьмо, с которым надо разобраться. Она обняла меня и поцеловала в щеку. Приятные губы. Я зашел в гостиную, она еще раз меня поцеловала:
- Да ты посмотри как ты похорошел.
- Ты мне льстишь. Извини, но у меня времени мало, я сумку оставлю, а через часик забегу.
- Что-то она не кажеться тяжелой.
Она улыбалась заговорческим тоном, как-будто чувствовала подвох.
- Поверь, она гораздо тяжелее, чем кажется.
Я вышел из подъезда. Самое приятное, что встреча должна состояться на такой же старой и грязной улице. Они, прям как знали. Я позвонил недоделаному пушеру:
- Я рядом. Ты уже там?
- Да. Зайдешь в арку, я там на лавке сижу. Ты один?
- Нет, блять, меня орда.
Арка это плохо. Могут убить нахуй. Ладно, срать. Я быстрым шагом нашел нужные мне ворота. На входе стояли двое долбаебов. Современная мода для среднего класса меня пугает. Уродские туфли, дибильные куртки, плохие духи. Они не выглядели на обычных обкурышей. И это плохо. По их взглядам я понял, что, скорее всего, это те самые ганстеры, мать их. Они пялились на меня, я спрятал взгляд в асфальт. Войдя во дворик, я увидел трясущегося, высокого, худого и напуганного дибила. Он смотрел на меня недоумевающим взглядом:
- А где Антон?!
А мой братец хорош, имя свое не палит.
- Я его друг.
- А товар где?
- Тебя ебет? Давай деньги и все, что нужно, да я пойду.
Он смотрел через плечо. Видимо, эти петухи стояли поодаль и наблюдали. Обосрыш дал мне конверт, я засунул его в куртку.
- А в Сулин Антон поедет?
- Собственной величественной персоной.
Я развернулся и пошел. А погода здесь такая же. Мне нравиться. Два Саши Белых проводили меня плевком в землю. Я понимаю, не кайф им. Хотели меня ебануть и все забрать.
Итак, у меня до автобуса два часа. Их я могу посвятить Марине и кофе.
Марина была в хорошем расположении духа. В таком же расположении была ее кухня, кофе и бутерброды. Да я бы тут остался. Навсегда. Очень уютно. Ее невозможно было остановить:
- Ой, столько случилось с нашей последней встречи!
Дальше шел, приятный моему уху, треп о наших общих знакомых, о перепетиях их личной жизни и лицемерных помыслах.
- А у тебя есть девушка?
- Наверно нет.
- Почему?
- Не знаю.
- Ты же знаешь, Незначительный, что ты мне нравишься.
Она подвинулась ко мне и взяла мою руку. Я вернул руку на место.
- Прости, но я не достоин такой красавицы как ты.
- Ты такой подхалим.
Потом мы рассуждали на всякие высокие материи. И я себя не буду уважать, если находясь на улице имени Чехова, я его не процитирую:
"Русские могут обсуждать только две темы: высокие материи и женщин. Но больше всего, конечно, женщин. Русским плевать на цены пшена в этом году, они хотят разгадать главную тайну вселенной - женщину. А знаете почему так часто русские обсуждают эту тему? Да потому, что каждый русский - поэт, и в женщине он видит в первую очередь грацию, поэзию и воплощение высшего существа. Но потом приходит разочарование. Не так много женщин, которые могут соответствовать статусу музы - многие из них лживы и лицемерны, или, как вам угодно, легкомысленны. Русский всегда хочет один раз и навеки. К сожалению, это главная проблема русских. Потом появляется алкоголь. Только поэтому."
Время пролетело не заметно:
- Марин, мне пора.
- А ты сейчас куда?
- Я уезжаю с Ростова.
- Куда?
- Домой, Марин, домой.
Мы обнялись на прощание. Теперь я буду думать над ее словами. Она красивая. Но я не могу представить как мы занимаемся сексом. Но я также не могу представить как я занимаюсь сексом с Восхитительной. Зато у меня отлично выходит сцена секса с двумя пьяными пацанами и Восхитительной. Блять, от этого нужно как-то избавиться. Она свободная девушка, это свободный мир. Тут геи самые богатые люди. Странный, бестолковый, современный мир. В пизду. Почему я ответил "Наверно нет"?
"Да потому что ты еще держишь в голове варик ее возвращения."
Наверно. А вот и автовокзал. Вдоль лавок стоят ларки с плохими хот-догами и просроченной кока-колой. Автобус будет через сорок минут. У меня в сумке дым и куча денег, и плюс куча проблем. Мне страшно. Тут иногда проходит охрана с собакой. А у меня дым. Это минимум пять лет. Что я скажу копу? "Это не мое, там типы с Сулина. Они ждут меня с этим гавном. И все потому, что мой брат дебил." Это я скажу? Они мне поверят и отпустят. Страшно, сука, мне. А вообще, это удивительные вещи. Я имею в виду всякие вокзалы и прочую хуйню, где обитают все масти и классы на нашего общества. Я сижу, а мимо меня проходят люди. Они бегут, разговаривают, звонят кому-то. Бесконечное Броуновское движение. Броун наверно пришел к его открытию после того, как посидел на вокзале. С сумкой гавна. Также как и я. Каждый из нас - это маленькая вселенная. Со своими претензиями, заблуждениями и амбициями. Модные студенты, не модные студенты, волнующиеся бабушки, скучающие мужики и просящие алкоголики. Все эти вселенные взаимодействуют. Но моей вселенной лучше незаметно сесть в автобус и разобраться с этим дерьмом, а потом вкусно покушать и напиться. Около одного ларька деревенский парень спорил с кем-то по телефону. Скорее не спорил, а исповедовался:
- Оля, блять, на хуй!!! Я люблю тебя!!! Почему ты этого не понимаешь?!
Это был крик с возможностью обширной истерики и бешенного плача. Он был пьян. Деревенские всегда, по ходу, пьяные. Еще он был грязным и, как говорят интеллигенты, неотесанным. У него проблема побольше моей будет:
- Оля, не бросай меня!!! Чем он лучше меня?! Оля, да я же у тебя отлизал!!!
Опаньки! Стоит поблагодарить откровенного парня за совет. То есть лизать не надо. Это никого не вернет. Очень нужный совет. А главное, вовремя.
Наконец-таки заехал автобус. Грязный, старый и маленький. Да сегодня день исполнения всех желаний. Все, как я люблю. Я зашел, собственно, и как не трудно догадаться, сел. Меня вырубило.
Проснулся я уже рядом с Сулином. Истерика юного долбаеба не давала мне покоя. Надо было спросить как это - отлизать пизду. Наверно, похоже на лизание сосков. Херня в том, что у мальчиков одна маленькая дырочка, из которой моча выходит. А у девок хуй пойми что там. Будешь лизать, еще случайно мочи ебанешь. Не эстетично, как-то.
А вот и Сулин. Я вышел на автовокзале, он же железно-дорожная станция, он же тупая хибара с одним кафе. Надо что-нибудь перекусить, но сперва позвонить ганстерам, мать их. Театрально настроенный грубый голос мужчины начал:
- Ну?
- Че ну? Через пол часа буду на памятнике Великой Победы. Оставлю сумку на последней лавке.
- Еще раз попадешься, пизда тебе!
- Окей, хорошо, без пизды.
Говорил я нагло. Не знаю почему. Есть пол-часа. Я зашел в то самое андерграундное кафе. Увидев как по пироженным ползают тараканы, я купил сникерс и кофе. Вообще-то, не кайф туда идти. Что можно ожидать от этих долбаебов? Я вышел из кафе, через десять минут сумка должна быть на лавке. Я закурил. Первый раз за день. Вообще забыл, что я курю. Неподалеку стоял парень крепкого телосложения и небольшого роста. Он о чем-то задумался. У меня родилась гениальная, вашу мать идея. Я подошел к нему:
- Ты за "Быструю Победу" играешь?
- Что?
Парень не в курсе. Это заебись.
- Ну игра, "Ночной дозор", знаешь?
- Ну да.
- Ну я куратор этой хуйни в Сулине. Слушай, меня в лицо все игроки знают, а эти дибилы ошиваются около места где нужно цель оставить.
- Я тут причем?
- Отнеси ты. Это около памятника. Там на лавке оставишь и уйдешь.
Он смотрел недоверчиво на меня. Провал был близок, но я решился на крайние меры:
- Сотка сейчас, сотка после того, как оставишь его сумку.
Он согласился. Я сранный гений. Я вышел вслед за ним и перешел рельсы. Встал около места где должна остановиться электричка. Двадцать минут, и я дома. Все заебись. Я настолько ганстер, что по расписанию электричка должна быть здесь через минут пять-семь. Надо было идти в бандиты. Я наблюдал за парнем. Он также перешел рельсы и направился к памятнику через небольшой скверик. Мои прадеды и не знали, что на месте их великой и многострадальной победы будет твориться такая хуйня. Если каждого из нас на десять иминут перенести в то время, то мы вернулись бы другими людьми. Как бы я не напрягал свое воображение, я не могу представить эту войну. Страшно до обсирачки. О чем я? Ах, да, парень. Когда он проходил через скверик, я заметил, как высокий худой мужик говорил с кем-то по телефону, оглядывался по сторонам и увеличил шаг по направлению к парню. Он не просто увеличил, он побежал к нему. Догнав его он нанес три удара кулаком ему в спину. Парень упал. Блять. Этот худой резко скрылся. Блять. А че он не встает? К нему подошла женщина и вскрикнула:
- Вызывайте скорую!!! Мальчика прирезали!!!
Блять. Да ладно. Он сейчас встанет. Почему он не встает?! Блять. Пока эта баба кричит и выебывается я звоню в скорую. Кратко объясняю что и где, и бросаю ебаную трубку. Блять. Подошла электричка, я быстро залетел в нее. Сука. Теперь все стало понятно. Я же сказал, что брат будет в Сулине. Он похож телосложением. Сука. Звоню брату:
- Ну че там?
- Все нормально. Все хорошо. Только никому не звони. Выкинь эту симку. Запиши их номера, и никогда не отвечай на них.
Я говорил быстро и нервно, тихо и убедительно. Брат понял всю серьезность.
- Хорошо. Выкину. А что случилось?
- Потом. Клянись мамой, что выкинешь симку.
- Клянусь.
- Все, как приеду - я к тебе. И я тоже сейчас же симку кидаю.
Я тут же достал симку и засунул в щель окон электричке.
Блять. Из-за меня погиб парень. Из-за меня теперь он не может гулять, думать, петь, качаться, играть, кушать, спать... Сука. Я убил человека. У него не родится сын и дочь. Он не построит дом и не посадит сад за ним. Его мама теперь самая несчастная на этой планете. Ебанные пидоры. Ебанные пидоры. Ебанный пидор.
Я не помню как добрался до своего вокзала. Я чувстую себя героем фильма "Бумер-2". Его, кстати, тут снимали. Я, твою мать, бандит недоделанный. Я зашел за большой прожектор. Закурил. Вторая сигарета. Я убил человека. Из темноты появился какой-то хер:
- Братан, дай сигарету.
Я дал.
- Слышь, а позвонить есть?
- Симки нет. Вставь свою и позвони.
- Я тебе че, блять, хуй с горы какой-то?!
Тип охуел.
- Ты не хуй с горы, ты ебаная шлюха с вокзала.
Он резко ударил меня в живот, схватил телефон и побежал в сторону заброшенного вокзала в темноту. Догоню и убью его на хуй. Меня заебали такие люди. Что за долбаебы?! Но я не смог встать. Черт. Блять. Это плохо. Я провел по месту удара и направил руку на свет прожектора. Кровь. Это плохо. Это, блять, очень плохо. Я кое-как встал, людей на перроне не было. Нужно звонить в скорую. Я не мог громко говорить. Что за хуйня?! Еле ковыляя, спотыкаясь и медленно поднимаясь, я добрался через пустынный перрон к двери в зал ожидания. Открыв дверь, я споткнулся о порог. В зале никого не было. Только какая-то баба сидела в дальнем углу и читала газету.
- Девушка...
Изо рта текла кровь. Ебаная мразь. Она что, не слышала как я пизданулся? Я полз к ней. Умирать необычно. Такое ощущение, что тебя изнутри что-то высасывает. Я, наверно, оставлял кровавую полосу. Кайф. Я комета, летящая на встречу к бабе, которая никак не реагировала на мои всхлипы. Если выживу, уебу ее. С ноги. Комета "Незначительный" все летела и летела. Комета чувствовала, что скорости не хватает, а в глазах темнеет. Приятное тепло залило все тело. Я не чувствую ног. Я вплотную подполз к этой бабе, схватил за ногу и успел лишь проговорить:
- Пожайлуста, сука, позвони в скорую.
Реакции ноль... Пропасть. Надо было остаться у Марины. У Чехова в гостях. Пропасть.