В России осознавали грозившую опасность. С обеих сторон начались интенсивные приготовления к предстоящей войне. Ни одну из своих войн Наполеон не готовил так тщательно, как войну против России, понимая, что ему предстоит встреча с сильным противником. Создав громадную, хорошо вооружённую и экипированную армию, Наполеон стремился политически изолировать Россию, а самому заручиться возможно большим числом союзников, «перевернуть идею коалиции наизнанку», как выразился А.З. Манфред. [6] Он рассчитывал, что России придётся вести борьбу одновременно на трёх фронтах против пяти государств: на севере - против Швеции, на западе - против Франции, Австрии и Пруссии, на юге - против Турции. Но ему удалось лишь заключить в феврале-марте 1812 г. тайные союзы с Австрией и Пруссией. Этим странам были обещаны территориальные приобретения за счёт российских владений. Попытки Наполеона создать угрозу России со стороны Швеции и Турции не увенчались успехом: в апреле 1812 г. Россия заключила секретный союз со Швецией, а через месяц подписала мирный договор с Турцией. В случае, если бы замысел Наполеона осуществился, Россия попала бы в катастрофическое положение. Он на этом не остановился. Рядом торговых привилегий он добился того, что Соединённые Штаты Америки 18 июня 1812 г., за неделю до французского вторжения в Россию, объявили войну Англии - главному врагу Наполеона, затруднив, естественно, её борьбу с Францией и содействие России.
Действительно, замысел Наполеона о полной изоляции России и одновременном ударе на неё с трёх сторон силами пятью держав был сорван. Фланги свои Россия успела обезопасить. К тому же феодальные Австрия и Пруссия были втянуты в союз с буржуазной Францией насильно и «помогали» Наполеону, что называется, из-под палки, готовые в первый же удобный момент переметнуться на сторону феодальной России, что они, в конце концов, и сделали.
Тем не менее, удар, который летом 1812г. приняла на себя Россия, был страшной силы. Ассигнования Наполеона на военные цели составляли 100 млн. франков. Он провёл дополнительную мобилизацию, увеличившую его армию на 250 тыс. человек. Для похода на Россию ему удалось сформировать так называемую Великую армию численностью свыше 600 тыс. солдат и офицеров. Её ядром являлась 10-тысячная старая гвардия, состоявшая из ветеранов, помнивших победу при Аустерлице. [7] Командный состав армии обладал солидным боевым опытом. Прославленные маршалы: Даву, Ней, Мюрат - были крупными мастерами военного искусства. Среди войск всё ещё жил культ «маленького капрала», как продолжали ласково называть своего императора французские солдаты и офицеры у бивуачных костров, поддерживая этим определённое настроение в армии. Управление войсками было хорошо налажено, штаб работал бесперебойно.
До начала наступления французами были внимательно изучены особенности театра предстоящих сражений. Наполеон составил свой стратегический план кампании, он был прост и достаточно конкретен: всей массой войск вклиниться между русскими армиями, окружить каждую поодиночке и разбить в генеральных сражениях как можно ближе к западной границе. Срок всей кампании планировался не более чем на месяц.
Однако было бы неправильно чрезмерно преувеличивать военно-экономическую мощь наполеоновской коалиции. Армия его в 1812 г. имела серьёзные слабости. Так, пагубно влиял на неё разношёрстный, многоплеменной состав. Французов в ней было меньше половины. Большинство же составляли немцы, поляки, итальянцы, голландцы, швейцары, португальцы и другие национальности. Многие из них ненавидели Наполеона, как поработителя их отечества, шли за ним на войну только по принуждению, воевали нехотя и часто дезертировали. С каждой новой войной моральный дух его армии падал. Солдатам становились чужды те причины, которые приводили к войнам, и те задачи, которые разрешались в ходе войн. Великий писатель Ф. Стендаль, долго служивший под знамёнами Наполеона, свидетельствовал: «Из республиканской, героической она становилась всё более эгоистичной и монархической». [8]
В Петербурге не только знали о подготовке Наполеона к войне, но и сами пытались осуществить ряд мероприятий в том же направлении. Военное министерство, возглавляемое М.Б. Барклаем-де-Толли, в 1810 г. разработало программу, предусматривавшую перевооружение русской армии и укрепление западных границ империи, в частности усиление оборонительной линии по рекам Западной Двине, Березине и Днепру. Но эта программа из-за тяжёлого финансового положения государства не была выполнена. А частично построенные вдоль Немана, Западной Двины и Березины военные укрепления создавались наспех и не стали преградой на пути вторжения французской армии.
Не простой была и проблема людских ресурсов. Система комплектования русской армии путём набора рекрутов из крепостных крестьян, а также 25-летний срок солдатской службы не позволяли иметь достаточное количество подготовленных резервов. В ходе войны приходилось создавать ополчения, нуждавшиеся в обучении и вооружении. Так 6 июля 1812 г. Александр 1 обратился с призывом к населению «собрать новые силы, которые, нанося ужас врагу, составляли бы вторую ограду и подкрепление первой (регулярной армии)". [9]
Несмотря на дополнительные рекрутские наборы, русская армия, прикрывавшая западную границу, к началу войны насчитывала 317 тыс. бойцов, которые были разделены на три армии и три отдельных корпуса. Численность русских войск указывается в литературе с поразительным разноречием. Между тем, в архиве хранятся подлинные ведомости о численности армии и резервных корпусов.1-я армия под командованием военного министра генерала М.Б. Барклая-де-Толли дислоцировалась в районе Вильно, прикрывая петербургское направление, и насчитывала 120210 человек; 2-я армия генерала князя П.И. Багратиона, возле Белостока, на московском направлении, - 49423 человека; 3-я армия генерала А.П. Тормасова, у Луцка, на киевском направлении, - 44180 человек. Кроме того, на первой линии отпора французам стоял под Ригой корпус генерала И.Н. Эссена (38077 человек), а вторую линию составляли два резервных корпуса - генералов Е.И. Меллера-Закомельского (27473 человека) и Ф.Ф. Эртеля (37539 человек). Фланги обеих линий прикрывали: с севера - 19-тысячный корпус генерала Ф.Ф. Штейнгейля в Финляндии и с юга - Дунайская армия адмирала П.В. Чичагова (57526 человек) в Валахии. [10]
План предстоящих военных операций русская сторона начала готовить в 1810 г. в глубокой тайне. В его разработке принимали участие Александр 1, Барклай-де-Толли и прусский генерал Фуль. Однако в окончательном виде он не был принят и дорабатывался уже в ходе военных действий. В начале войны Фуль предложил вариант, по которому в случае наступления французов на армию Барклая-де-Толли она должна была отступить к укреплённому лагерю около города Дриссы и здесь дать генеральное сражение. Армия Багратиона, по замыслу Фуля, должна была действовать во фланг и тыл неприятеля. Из этого варианта как раз и
вытекало разделение русских войск на три отдельные армии.
Впрочем, главная беда русской армии заключалась тогда не в малочисленности, а в феодальной системе её комплектования, содержания, обучения и управления. Непроходимая пропасть между солдатской массой и командным составом, муштра и палочная дисциплина, основанная на принципе «двух забей - третьего выучи», унижали человеческое достоинство русских солдат. Известная солдатская песня была сочинена именно перед войной 1812 г.:
Я отечеству – защита,
А спина всегда избита…
Лучше в свете не родиться,
Чем в солдатах находиться… [11]
Но не следует думать, что у русских не было способных офицеров и талантливых полководцев. Напротив, в армии ещё жили традиции славной военной школы генералиссимуса Суворова побеждать малым числом, умением и храбростью. К тому же, опыт войн 1805-1807 гг. заставил Александра 1 учиться у Наполеона, что сделало русскую армию сильнее. Но главные источники её военной силы заключались не в заимствованиях со стороны, а в ней самой. Во-первых, она была национальной армией, более однородной и сплочённой, чем разноплеменное воинство Наполеона; во-вторых, её отличал более высокий моральный дух: на родной земле солдаты одушевлялись патриотическим настроением. Для русского солдата понятие «родина» не было пустым звуком. Он готов был драться до последнего вздоха за свою землю, за свою веру. Армия Наполеона не имела значительного количественного и качественного превосходства в артиллерии и не превосходила русскую по количеству и боевым качествам конницы. Коневодство ни в одной из стран Европы не было так развито, как в России. Однако рациональное использование огромных материальных ресурсов тормозилось большой протяжённостью территории, низкой плотностью населения, отсутствием мало-мальски проходимых дорог, крепостным правом и косностью царской администрации. [12]
Таким образом, проигрывая врагу в численности, планировании и организации стратегического развёртывания войск, русская армия не уступала ему в вооружении и боевой подготовке.