Ласковый хмель
Оригинальное название: Affectionately High
Автор: dragoon811
Переводчик: Rachel_Lisbon
Бета: Uroboros
Пейринг: CC/ГГ
Рейтинг: NC-17
Жанр: Romance
Дисклаймер: все права принадлежат Роулинг
Саммари: Северус перестарался с антидотом от Веритасерума и теперь слегка не в себе.
Ссылка на оригинал: https://www.fanfiction.net/s/8963043/1/
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Размер: мини
Статус: закончен
Отношение к критике: адекватное
ПРИМЕЧАНИЕ: Все герои, задействованные в сценах сексуального содержания, вымышленны и достигли возраста 18 лет.
Было множество минусов в том, чтобы быть героем.
Было множество минусов в том, чтобы быть изгоем.
И, безусловно, совмещать в себе и то, и другое – значит наслаждаться всеми недостатками сразу. И вот такой мужчина два-в-одном проталкивался между министерскими служащими, поминутно раздражаясь на слишком туго завязанный шейный платок, прячущийся за воротом сюртука.
Северус уже порядком устал от постоянных стычек с почитателями, равно как и с теми, кто считал его лжецом и ненавистником магглорожденных (если быть честным, то он больше предпочитал последних – их хотя бы можно проклясть, что расценивалось судом, как самооборона, и, следовательно, осталось бы ненаказуемо). Бедного Снейпа затаскали на судебные разбирательства в Министерстве, и он уже не помнил, сколько литров Веритасерума ему пришлось выхлебать, пока рассматривалась его «причастность» к Пожирателям Смерти. Смешно, но на фоне этих изматывающих событий он согласился на предложение Поттера пожить пока на площади Гриммо, где уже обитали мальчишка Уизли и Гермиона.
- О, Северус, - поприветствовал Кингсли, как только Снейп появился в дверях, - ты вовремя, как и всегда. Присаживайся, мы начинаем.
|
|
«Хм, сегодня без Веритасерума, значит…», - успел подумать Северус, прежде чем запустил свой ментальный блок. Всю правду он им все равно не разболтает, с зельем или без – антидот от сыворотки правды был выпит всего несколько минут назад.
Вот досада, ну правда, без принятия Веритасерума побочные эффекты от антидота те еще. Слава Мерлину за то, что сегодняшнее слушание закончилось в тот момент, когда антидот только начал себя проявлять. Зрение постепенно теряло фокусировку, отчасти из-за маленьких мерцающих точек, пляшущих по всему помещению. Кингсли, конечно, странно на него поглядывал, что вообще-то крайне глупо смотрелось. То же мне, аврор называется, даже гусеницу на своей мантии не заметил. Северус гордился своим безупречным видом, всегда все на месте – каждая пуговица в своей петлице, каждая складка идеальна. И сегодня тоже.
Только, Мерлин, как же жарко, просто горячо…
Северус едва сдерживался от желания сбросить мешающую одежду. В таком состоянии аппарировать сущее безрассудство, поэтому разумнее добраться до площади Гриммо на метро.
«О Боги, что за безвкусная татуировка на пояснице у этой магглы? Кролик? Кошмар»
Северус отчаянно ждал, когда же наконец окружающий его мир перестанет шататься. В парке между станцией метро и домом Поттера Северус рухнул на скамейку. Закрыв глаза, мужчина все еще ощущал вибрацию под ногами и, Мерлин всемогущий, умирал от жары.
И от голода.
Проклиная свои ноги, отказывающиеся слушаться, Северус развязал шейный платок и небрежно сунул его в карман. Уже достаточно поздно, так что, скорее всего, Поттер и его шайка пьянствуют в каком-нибудь пабе, а Гермиона уже в постели. Интересно, она одета в скромную ночную рубашку или в пижаму? Или во что-то более сексуальное?
|
|
- Нет!
Мужчина поспешно отогнал свою расшалившуюся фантазию. Вот почему он ненавидел последствия антидота без Веритасерума. Все, что он так старательно прятал глубоко в себе, отчаянно стремилось наружу.
Может, она спала обнаженной?
Черт! Повозившись с минуту с замком, Северус, пошатываясь, прошел по коридору в сторону кухни. Он чуть не врезался в портрет миссис Блэк, что было нельзя допускать – он не хотел будить Гермиону… Хотя, она спустится посмотреть, что произошло и тогда…
- Нет!
Отвисшие брови Мерлина, как же он голоден! Быть героем, это значит испытывать на себе повышенное внимание поклонниц. Женщины будут просто вешаться на тебя! Кому-то геройство было на руку, и каждую ночь с тобой новая ведьма (это про Уизли). Для того, кто был однолюбом, это ужасно неудобно (сейчас уже про Поттера). А каково магу, разрекламированному на всю магическую общественность, как «темный» и «задумчивый»? Это хуже занозы в заднице! Поклонницы Северуса жаждали «научить его любить» и «исцелить его разбитое сердце».
С его сердцем все в порядке. Просто он всей этой женской ватаге предпочел бы одну единственную Гермиону Грейнджер.
О да, это был длительный самоанализ, месяцы размышлений после регулярных приемов Веритасерума. Стоило ли скрывать от самого себя, что девушка была лакомым кусочком? И да, это влечение было нежелательным.
|
|
Однажды зельевар чуть не признался в своих чувствах Гермионе. Спасибо ненормированным дозам чертовых зелий. Веритасерум еще действовал, а антидот благополучно выветрился. Снейп еле выкрутился тогда.
Тот маленький неприятный инцидент вынудил мужчину выпивать антидота чуть больше. Северус не собирался объявлять о своей любви, да и Гермиона вряд ли позволила бы утащить себя в его одинокую темную спальню на третьем этаже и дать оттрахать на жестком матрасе.
Снейп споткнулся о стул, который неожиданно вырос на его пути, и хлопнулся на пол, растянувшись около стола. Потолок ходил ходуном, раскачиваясь, как качели. Лежа на полу, Снейп развязал шнурки на одном из своих ботинок из драконьей кожи. Шнурки смешно свернулись, как забавная змейка. Северус хихикнул. Вскоре хихиканье переросло в сдавленные смешки, а потом в настоящий смех, и мужчина весело расхохотался. Со стороны, наверное, зрелище выглядело не очень прилично, поэтому он подавил смех и попытался встать. Не получилось и он снова хихикнул. Действительно, професссор Ссеверуссс Ссснейп ссидит на полу. Как много «с»…
- Сссеверуссс Ссснейп, - гордо произнес зельевар.
Да, столько шипящих согласных, неудивительно, что Темный Лорд так его любил – можно было шипеть просто так, не выискивая повод для устрашения. Северус вновь хихикнул и предпринял очередную попытку встать на ноги. К счастью, удачно.
Кикимер, определенно, совсем недавно заполнил кладовую. Всего за несколько минут Северус набросал себе на поднос столько снеди, что образовавшаяся башня из еды стала опасно крениться набок. Чипсы Поттера, заныканные от матери конфеты младшего Уизли, и непонятным образом затесавшаяся банка соленых огурцов.
Северус не мог припомнить, когда еще он был также чертовски голоден. Ни в детстве, ни в свое недолгое заточение в Азкабане, ни в больнице, где он отказывался есть слизеобразную больничную гадость, по ошибке именуемую едой.
Зельевар в нем не спал, и Северус бережливо собрал семена, плавающие в рассоле. Их используют в некоторых зельях.
Хм, каковы эти семена на вкус, если их приправить шоколадом?
Северус уже почти дотянулся до бутылки отличного эльфийского вина, подаренной Люциусом в прошлом году, как услышал шаги в холле. Сделав неэлегантный выпад в сторону полки, зельевар схватил свою вожделенную бутылку, прижал к груди и осторожно прикрыл дверь кладовки. Может, не заметит?
- Эй, кто здесь? – голос Гермионы казался таким сладким.
Так хотелось увидеть ее, но его состояние на данный момент было не самым адекватным. Ну почему, почему он выпил так много антидота?
Какой ужас! Поднос, небрежно оставленный Снейпом на кухне, с грохотом рухнул в раковину, и все содержимое сползло на дно.
- Кто здесь? А ну выходи!
Зельевар неслышно отхлебнул глоток вина и чуть не подпрыгнул, когда старая щетка соскочила со своего крючка и с глухим стуком ударилась о пол. Он перевел глаза в сторону щели между дверью и косяком, и встретился взглядом с Гермионой, на лице которой расползлась довольная улыбка чеширского кота. Северус попытался придать своему лицу опасное выражение, когда Гермиона распахнула дверь.
- Профессор? – она нахмурилась. - Почему вы в кладовке?
Черт!
- Ищу что бы выпить? – как вариант предложил Снейп.
Девушка сузила глаза:
- А с подносом что?
- Я голоден! – оправдался Северус.
Взгляд Гермионы вдруг стал озабоченным.
- Сэр, вы… э, пьяны?
Он фыркнул:
- Нет, конечно. Это реакция на передозировку зелья.
- Передозировка? – она все еще не выглядела убежденной.
- Так я и сказал, мисс Грейнджер.
Мерлин, как тяжело держать себя в руках, когда хочется нагнуть ее над столом и пристроиться сзади. Но Северус старательно держал серьезное лицо, разглядывая рассыпанные чипсы.
- Сэр?
- Такая красивая…
- Кто красивая?
Проклятье! Язык его, враг его. Девичья пижама была с шахматной расцветкой, и черно-белые квадратики поплыли перед глазами. Гермиона повела его вверх по лестнице.
- Значит, вы считаете меня красивой? – голос Гермионы был очень осторожен.
Они оба уже преодолели половину ступенек, и мужчина все больше и больше опирался на девушку. Кажется, те слова он произнес не менее пяти раз.
Северус, так и не попробовавший чипсов и едва хлебнувший вина, осознавал, что все больше и больше отдаляется от кухни. Глупости, сейчас его заботило другое, к тому же он обнаружил, что совсем не контролирует свой язык.
- Необыкновенно прекрасная. Восхитительная, ты знаешь, я не могу не признать… ты такая неземная…
Гермиона слегка покраснела. Было большой редкостью слышать такие комплименты от мужчины – настоящего мужчины с мозгами. Из всего ее окружения он один сказал ей такие слова, и это было чертовски приятно.
- Вы тоже очень хороши, - внезапно выпалила она, - и очень солидны, сэр.
Если присмотреться, Северус тоже немного покраснел и сильнее облокотился на свою спутницу. Девушка споткнулась, когда ощутила горячее дыхание на своей шее, от которого так предательски дрожали колени.
- Северус, - произнес он своим низким голосом, - вы можете называть меня Северус, мисс Грейнджер.
- Гермиона, - прошептала она в ответ. У нее во рту все пересохло, когда они, наконец, одолели лестницу.
- Гермиона, - промурлыкал Северус ей в волосы. Восхождение сильно утомило, - такое прекрасное имя для такой прекрасно юной девушки… которая никогда меня не полюбит, никогда меня не захочет. Ты знала? Я буду молча по ней тосковать… Только ты не говори ей об этом, ладно? Она будет смеяться.
Неприятный ком подкатил к горлу. Неужели Снейп думает, что она…?
- Вы что слепой? – резко спросила девушка.
Гермиона ощутила, как в груди все сжалось. Продолжать вести разговор на эту тему, когда мужчина был явно не в себе – это ступать на опасную территорию. Глядишь, с утра снова будет оскорблять ее.
Северус сосредоточенно покрутил головой по сторонам:
- Не думаю. С моим зрением все в порядке.
- Нет, я хочу сказать, что вы, с вашей наблюдательностью оказались слепым, как летучая мышь! Без обид, сэр, но вам и вправду стоит протереть глаза! - на одном дыхании выпалила Гермиона. - Я боялась, что вы будете издеваться надо мной, поэтому скрывала, как могла. Я несколько месяцев люблю вас. Хочу вас…
Северус отступил назад, будто получил оплеуху, и Гермиона схватила его за руку, не давая упасть с лестницы. Внезапно он сгреб ее в охапку и прижал к стене, к тому месту, где рисунок на обоях, казалось, прыгал перед глазами меньше всего.
- Это правда, Гермиона?
Она кивнула, ощутив, как сердце подскочило к самому горлу.
- Да, Северус. Да.
Его темные глаза расширились и стали какими-то дикими, а язык снова работал быстрее мозга:
- Можно я поцелую тебя? Пожалуйста, я так долго ждал…
Гермиона кивнула и потянулась вперед, к его губам. Они были тонкие и теплые, немного липкие от вина, но это вовсе не заботило ее в этот момент. Девушка несколько месяцев жаждала этого поцелуя. Сколько ночей она провела без сна, надеясь, что он проникнет в ее спальню и признается в своих чувствах, или, может, украдет ее, утащит в свою комнату и возьмет там… Само собой разумеется, ее мечтания не ограничивались только мыслями. Гермиона разочарованно выдохнула, когда Северус оторвался от ее губ, открыла глаза и увидела румянец, разлившийся по его щекам.
- Такая милая, прекрасная, такая притягательная молодая женщина… твой поцелуй такой же сладкий, как я и думал, - он снова наклонился к ней и поцеловал еще сильней, еще глубже…
В этот миг Северус был одновременно и в раю, и в аду. Такие мягкие губы, нежные. Он был готов целовать ее и ласкать целую вечность. Хотелось почувствовать ее губы на своей плоти, вокруг члена, хотелось, чтобы они шептали его имя, говорили о любви и обожании к нему… Гермиона слегка наклонила голову, приоткрывая свой ротик и издавая томный стон. Северус воспользовался этим и проник языком в ее влажные глубины. О, это божественное чувство. Северус запустил свои длинные пальцы в ее кудри.
Девушка таяла, чувствуя, как мужчина выпивает ее поцелуй, судорожно сжимая смятую уже мантию. Вкус Северуса ее манил (пусть отчасти от вина), а от низкого стона, неожиданного изданного мужчиной, низ живота резко свело, и Гермиона почувствовала, как в трусиках стало влажно. Должно быть, это ей все привиделось, должно быть, она замечталась, представляя его рядом… и мальчишек дома нет. О, пожалуйста, пусть это все окажется правдой. Гермиона готова лечь с ним в постель, будет рада, если он просто возьмет ее здесь, у стены. Даже, если это всего на одну ночь (разумеется, она предпочла бы навсегда).
Немного задыхаясь, Северус отклонился, изучая ее лицо:
- Останови меня, Гермиона.
- Нет-нет, не останавливайся, Северус, пожалуйста. Я так долго тебя хотела, - ее карие глаза были замутнены страстью, губы распухли от поцелуев, став еще заманчивее. – Возьми меня здесь, отведи в свою спальню, плевать, я не хочу только, чтобы ты возненавидел меня утром…
Северус зарычал, схватил ее за руку и потащил в свою комнату, лишь слегка ощущая головокружение. Дверь за ними с грохотом захлопнулась.
- Не позволяй мне прогнать тебя завтра, - жарко прошептал он и впился в ее рот, расстегивая одновременно свои нескончаемые пуговицы, - я бы заботился о тебе, любил тебя, обожал всю оставшуюся жизнь… но только я не умею проявлять свои чувства на людях, Гермиона…
- Да, - промолвила она между поцелуями, - для тебя это непросто… а еще ты такой высокий.
- И немного пьяный, - честно добавил Северус, - но это не меняет того, что ты такая красивая, такая умная. Я бы начал ухаживать за тобой, если бы мог.
Он медленно наклонился к ней и невесомо поцеловал в уголок рта.
- Сладкая Гермиона, прекрасная, восхитительная Гермиона… Я люблю тебя.
- Я тоже тебя люблю, - ответила девушка. – Все так внезапно. Я мечтала о тебе столько месяцев, а тут я сразу в твоей спальне, называю тебя по имени…
- О, да, - жарко прошептал мужчина, отодвигая в сторону спутавшиеся волосы и открывая нежную шейку, зарываясь носом в бархатную кожу, не скрытую пижамой. – Ты считаешь, что это плохо? Я так ждал, но избегал тебя. Думал, ты не оценишь, что тебя вожделеет такой, как я. Хочу, чтобы ты стала моей… никому тебя не отдам.
- Не отдашь? – девушка лукаво склонила голову набок и ласково провела рукой по его темным волосам.
- О, да, я хочу сделать тебя только своей, ведьма, - Северус легонько прикусил ее шею и Гермиона резко вздохнула. – Везде и всегда. Только моя.
- Но ты не настолько хорошо меня знаешь…
- Тсс, Гермиона. Я годами за тобой наблюдал. Еще до того, как полюбил, до того, как захотел. Я знаю, что скрывается в глубине твоей личности.
Северус поцеловал ее шею, пробираясь руками под одежду.
- Твои преимущества, - шептал он ей на ухо, - твои недостатки. Все, - он мягко коснулся ее щеки, потом внезапно припал к губам на одно мгновение и рывком стащил надоевший верх от пижамы через голову, - а ты знаешь мои.
- Да, наверное, - выдохнула девушка, признавая, что это правда.
Гермиона с сожалением вспомнила, что на ней бюстгальтер. Сейчас он был не к месту, но она не любила спать без него.
Белый. Ее бюстгальтер был белый. Так просто и так сексуально. Северус коснулся пальцем края чашки и потянул вниз, желая увидеть твердый сосок. Он завороженно улыбнулся:
- Гермиона, пожалуйста, скажи, что уже делала это…
Девушка кивнула, сбрасывая мантию с его плеч и потянувшись руками к пуговицам на рубашке.
- Ты неотразим, Северус, - девичий голос был не громче шепота, но слова были отчетливо слышны.
Для нее он действительно красив. Широкоплечий, но не перекачанный. Худой, но не тощий. Плоский живот, твердая и сильная грудь, такие же крепкие, надежные руки. И главное, у него были черные волосы на груди. Гермиона терпеть не могла бледную, голую или, о ужас, веснушчатую грудь, как у Рона. Девушка провела пальцами по жестким черным волоскам, соблазнительной дорожкой спускающимся вниз и скрывающимся за поясом брюк. Бесспорно, он был бледным. Весь в шрамах. И Темная Метка зияла чернотой на белой коже предплечья… но все это блекло по сравнению с простым фактом – бывший профессор хотел ее, Гермиону Грейнджер. Действительно желал. Этот мужчина был не где-то там, далекий и недоступный, он близок, как никогда, и ласкал руками ее спину. Все, не стоит больше скрывать свои чувства, больше никакой застенчивости. Она тоже безумно хочет его.
- Если ты так говоришь, - низким, шелковым голосом прошелестел мужчина, проводя с особой нежностью по ее плечам, - то, какой любовник тебе больше по вкусу, Гермиона?
Слово «любовник» из уст мужчины прозвучало так, будто они уже занимаются сексом. Девушка покраснела и Северус с удивлением наблюдал, как краска разливается по щекам и шее, грозясь окрасить своей скромностью и грудь.
- У меня не так много опыта.
- И все же, ты наверняка думала, каково тебе будет со мной? Может так? – он снова поцеловал ее, глубоко и отрывисто заскользив своим языком по ее, сминая губы трогательно и нежно, будто шептал слова любви. Потом наклонился над девушкой, и хрипло прошептал: - или, может, так?
Северус снова запустил пальцы в ее кудри, прижал к своим губам такой притягательный, пухлый ротик, и резко притянул вожделенные бедра к своему каменному паху. Он выпивал ее поцелуй. Не пробовал с осторожностью и нежностью, а поглощал большими неистовыми глотками. Насиловал языком податливый рот под томные и жаркие стоны. Стоны из-за него и для него. Это было жестко, почти жестоко, но девушка ощущала только нарастающее желание, почти нестерпимое.
- И так, и так, Северус. Одновременно, - Гермиона вжалась в его тело, страстно целуя.
Это был Северус Снейп, несомненно, пусть чисто слизеринские замашки в нем сейчас отсутствовали. Нет, они напрочь исчезли. Зато это человек с несгибаемым, просто железным самоконтролем, и если бы он не подразумевал то, что сказал, не хотел бы ее, то и Гермиона не осталась бы с ним ни на минуту, каким бы высоким или пьяным он ни был.
Северус глухо зарычал, пока она целовала его, и, пятясь, добрался вместе с девушкой до кровати. С невероятным усилием воли он отстранился от такой желанной женщины и прохрипел:
- У тебя последний шанс уйти.
Ответом послужили пижамные штаны, соскользнувшие по бедрам и открывшие соблазнительный вид крохотных трусиков, скрывающих томную, сочную плоть.
- Не смей останавливаться!
- Не буду, - горячо пообещал Северус, стаскивая с себя брюки вместе с бельем, - уже не буду.
Гермиона сражалась со своим бюстгальтером и трусиками, будучи в восторге от внушительного достоинства, упирающегося в нее. Они вновь слились в поцелуе, уже оба обнаженные - кожа к коже, жар и влага, мягкость и твердость – рухнули на кровать и сплелись телами, подогревая свою страсть неистовыми поцелуями.
Северус хотел целовать Гермиону, хотел заниматься с ней любовью, жениться, что угодно и все сразу. Девушка в его руках была такой податливой. Гладкая кожа, за исключением нескольких шрамов. Хм, откуда у нее этот шрам на груди? Те тонкие белые полосочки на шее и на руке наверняка оставил ее котяра. Старая царапина на коленке и маленькое белое пятнышко на щеке, которое было заметно лишь тогда, когда девушка краснела... Она была такой несовершенной, и это делало ее идеальной. Поистине, женственное тело, ничего лишнего. Тоненькая, но не тощая. Просто нормальная. Прекрасная…
Ее груди такие притягательные, будто созданы, чтобы помещаться в его ладонь – ни больше, не меньше. А волосы… Дикие сами по себе, они в сумасшедшем беспорядке разметались по обеим подушкам сразу, и даже это было правильно. Это была Гермиона, здесь рядом, хотела его и отвечала на его ласки, не бросила несчастного неадекватного профессора в кладовке, не отвергла…
Северус провел ладонью по нежной коже, подобрался к мягкому холмику и приласкал сосок. Мужчина внимательно наблюдал за лицом девушки в полумраке темной комнаты, видел, как карие глаза темнеют от желания. Это сигнал. Северус принялся пощипывать, покручивать и сжимать твердую горошину.
- Ох, - выдохнула Гермиона и прикусила губу.
- Нет, - сказал Северус, метнувшись к ее губам, - скажи мне, как тебе нравится. Даже, если эта чертова комната не перестанет вращаться, я все равно не забуду.
Гермиона доверчиво взглянула на мужчину. Увы, оргазма она еще не испытывала ни разу, поэтому не имела понятия, как именно ей нравится больше. Гермиона уже занималась сексом, и это было… приятно, но того, что в красках описывали другие, не случилось. Даже, когда она сама касалась себя, все заканчивалось разочарованием и неудовлетворенностью.
- Никогда? – Северус удивленно поднял бровь, прочитав ответ на ее лице. Девушка покраснела. - Ты обманываешь.
- Как… я могу… обманывать, - Гермиона задыхалась от жадных поцелуев-укусов, оставляемых на ее шее, - если… все это удовольствие… для меня в новинку.
Мужчина с тихим рыком оставил исцелованную шею в покое и принялся прокладывать влажную дорожку к ноющей нежной груди.
Северус облизнул губы. Теперь она его, лежит в его постели, зажатая в ловушку между его ног, и пытающаяся высвободить руки, жаждущие дарить ответные ласки. Когда ей удалось вырваться, девушка с силой провела ладошками по плечам и спине мужчины. Черт возьми, профессор хотел ее так же отчаянно, как несколько минут назад хотел есть.
- Моя Гермиона, - промурлыкал он низким, с хрипотцой голосом.
Девушка вздрогнула, когда Северус облизал ее сосок, потом еще раз…
- Такая любимая…
Лизнув томящуюся горошину напоследок, мужчина вобрал ее полностью в рот, посасывая с нарастающей силой, пока девушка не выгнулась под ним.
Вот значит, как ей нравится.
Северус подул на ноющую кожу и слегка прикусил, на что Гермиона захныкала и, прося еще, вонзила ногти в мужскую спину.
Определенно нравится.
Член уже пульсировал, но Северус принялся играть со другой грудью, потом снова вернулся к первой, не прекращая ласкать пальцами обделенную вниманием его рта женскую прелесть.
Гермиона ощущала нечто неземное. Она запретила себе думать о ее прошлых неудачных попытках, когда считала, что секс всенепременно должен быть нежным и сладким, отогнала воспоминания о неуклюжих свиданиях, с последующей незрелой возней в темноте. Она сейчас здесь с Северусом, который умело дарил ей настоящее удовольствие. Гермиона знала, что уже стала влажной, и нетерпеливо попыталась высвободить ноги и прижаться теснее к твердому члену, но Северус не позволил.
Надеясь воззвать к милосердию, Гермиона застонала и поерзала под мужчиной. Там было очень жарко. Девушка изнывала от желания, чтобы Северус коснулся ее влажного центра, и уже было не так важно, какие чудеса вытворял его рот сейчас.
А Северус все не мог наиграться с ее грудями, они такие мягкие, а темные соски так и просились в рот, сами оставляли на себе отпечатки зубов. Мужчина весь горел и ему все труднее удавалось напоминать себе, что его партнерша никогда не испытывала оргазм.
- Пожалуйста, - прошептала Гермиона, сдавливая его руки.
Северус самодовольно улыбнулся, щекоча языком самый кончик соска. Все для нее, ради ее удовольствия… Мужчина спустил руку пониже, лаская, почти щекоча дрожащий живот.
Гермиона хихикнула, уворачиваясь от его руки, и Северус сам не смог сдержать улыбку.
- Тсс, - прошептал он, поцеловав в последний раз ее грудь и подкладывая свою руку под ее голову. – Тебе хорошо со мной?
Гермиона кивнула и пробралась рукой между их телами, на что Северус приподнял бедра. Его напряжение уже давно доставляет ему проблемы, и небольшая стимуляция не помешает. Мужчина направил ищущую ручку куда надо, и скользнул пальцами между стройных бедер девушки.
О, Мерлин. Такая влажная, скользкая, жаркая… Не позволяя себе погрузить палец глубже, Северус склонился к губам Гермионы, а рукой принялся потирать то сильно, то нежно, выводить узоры по разбухшему от желания клитору.
Это сводило с ума. Огонь нарастал, и Северус запечатал ее рот поцелуем, когда она задыхалась в его объятиях от вздохов и стонов, потеряв над своим телом последний контроль, судорожно передав все права мужчине.
Еще… хотелось большего…
Северус наслаждался ее стонами, пока неглубоко погружал палец в ее тело, распространяя нужную им влагу и лаская мокрые складочки с нарастающим напором.
«О да, здесь», - мысленно простонала девушка, до боли стиснув пальцами прядь черных волос. Северусу пришлось даже оторваться от ее губ, чтобы высвободить волосы и снова впиться бешеным поцелуем. Мужчина и женщина одновременно жадно вдыхали и стремительно выдыхали, только одна Гермиона плавилась в ласках, а Северус властвовал над безвольным телом, подводил к краю и дразнил.
Она уже близка, ясно как день. Но Северус не хотел, чтобы ее оргазм был небольшим, после которого просто хорошо и хочется спать. Он хотел, чтобы у девушки сжимались пальцы на ногах, хотел ее задыхающихся всхлипов, хотел услышать свое имя. Гермиона уже была на пороге судорожного блаженства, она раскраснелась и откинула голову назад, выгнувшись всем телом.
Девушка дышала так тяжело и так часто, что казалось, у них обоих сейчас закружится голова. Один палец скользнул внутрь, дразня влажный, как мокрый шелк, вход, потом второй палец.
О, Мерлин, так узко… она определенно уже на пороге блаженства.
В крови мужчины взыграл азарт, и он немного согнул пальцы, несколько иначе имитируя движения, пробуя, ища. Один, два… четыре раза, и Гермиона разорвала поцелуй. Ее отрывистые стенания перешли в крик, а ее рука, ласкающая плоть Северуса, судорожно стиснулась.
- Северус, Северус, Северус, Северус! – задыхаясь, выкрикнула она, прежде чем зайтись в бессвязном, исступленном крике.
Мужчина ощутил, как влажные стенки, обхватывающие его пальцы, задрожали, запульсировали, сжались вокруг плотным кольцом. Прекрасно, восхитительно, бесподобно…
Он снова поцеловал ее, забираясь глубоко в ее рот, и девушка ответила, с блаженством покусывая и посасывая его язык. Поерзав и раскрывшись сильнее, Гермиона приглашающе взбрыкнула бедрами.
- Гермиона, - прорычал Северус, направляя себя.
Девушка была порозовевшая от накатившего оргазма, влажные пряди прилипли ко лбу, и она была прекрасна. Медленно он проскользнул внутрь, растягивая узкий вход. Сладкий ад, так тесно… Северус был настолько возбужден, что ему казалось, будто бархатные стенки его любовницы продолжают пульсировать.
- Северус, - прошептала Гермиона, притягивая его к себе для поцелуя, пока он продолжал погружаться.
Он восхитителен. Превосходен. Достаточно большой и очень, очень твердый. Девушка увидела наслаждение, исказившее лицо мужчины, и поняла, что ей нравится это зрелище.
Обняв ногами его талию, Гермиона притянула его ближе и была награждена - Северус начал двигаться. Он принял ее невербальный сигнал и объявил старт любовной гонке. Это было упоительное наслаждение, где-то на уровне седьмого неба. Черт возьми, глядя на жадный, ненасытный взгляд мужчины, направленный на ее подрыгивающие груди, девушка почувствовала, что снова заводится. Гермиона не могла поверить, что наслаждение снова растет. Она никогда не испытывала ничего подобного.
Северус действительно не сводил с нее глаз. Божественная, непревзойденная женщина, его женщина… Ему так хорошо. Он двигался стремительными выверенными толчками, но Гермиона не замечала этого, не думала об этом. Только эмоции, только восторженное наслаждение, о которых хотелось кричать. Было горячо, хотелось двигаться навстречу мужчине, чтобы усилить эти умопомрачительные ощущения. Глубже, еще глубже… еще совсем немного, и второй оргазм накроет с головой.
- Перевернись, - внезапно приказал Северус, выйдя из ее тела. Гермиона чуть не заплакала от неожиданной утраты, и неловко завозилась, опускаясь на колени и локти. Мужчина резко притянул к себе соблазнительные бедра, насаживая их на себя почти грубо.
«О, Боже, о да, о, Боже», - пронеслось у нее в голове. Или сорвалось с языка?
- Не Боже, - выдохнул Северус. В таком положении было еще туже, будто ее тело решило поглотить его. – Произнеси мое имя.
Он погружался жесткими, размашистыми рывками, каждый раз доставая до того самого местечка, которое нашел еще пальцами.
Нельзя было не прокричать его имя.
- Северус! О, да, Северус…
Голос девушки был низким, потом стал выше, пока не дошел почти до иступленного, неконтролируемого визга. Экстаз прокатился волной по всему ее телу, заставляя мышцы вокруг члена сомкнуться еще сильнее и передать возбужденному органу еще больше дрожащего наслаждения. Мерлиновы штаны, это безумно хорошо, потрясающе, головокружительно.
Северус врезался в нее все сильнее и быстрее, и они оба ощущали, как его мошонка с каждым движением ударяется о ее клитор. Он уже близко. Напряжение нарастало в яичках и было готово прорваться. Все, на чем мог сосредоточиться мужчина, это стройные бедра под его руками, жар от простыни, натиравшей колени, судорожные всхлипы удовольствия его женщины, когда он так остервенело любил ее в эту минуту, и… его собственный выпуск.
- Гермиона, о, любимая…
Ритм мужчины сбился, по его венам будто прокатился огонь, и он кончил, стремительно выпустив семя.
- О, даааааа, - выдохнул он, все еще не выходя.
Дыхание медленно выравнивалось, и сердце постепенно переставало колотиться в бешеном ритме. Поцеловав спину девушки, Северус медленно вышел, отмечая, что его чувствительность сейчас наиболее сильна. Любовники рухнули на простыни, и девушка, уложив голову Северусу на грудь, поцеловала плоский сосок и провела пальчиками по жестким волоскам на груди.
- Спасибо, - прошептала она, - я люблю тебя, Северус.
Северус что-то невнятно пробормотал, что по интонации сходило за согласие. В голове стучало и пульсировало, а приятная дрожь все еще прокатывалась затухающими волнами по коже. Наверное, вино все же не стоило пить. В груди что-то жгло. Хм, не в груди – немного ниже. Ага, огурцы дали о себе знать.
В кои-то веки он был благодарен антидоту, хотя обычно зельевар ненавидел его. Еще бы, профессор забрасывал в желудок самую отвратительную пищу, терял над собой контроль, ну ладно, его контроль вообще летел к чертям.
Но этой ночью… вместо того, чтобы развлекаться с Поттером или Уизли, Гермиона осталась дома. Нашла его и не оттолкнула.
Сейчас нужно сделать все, чтобы удержать ее рядом. Хотя нет, прежде всего нужно выпить что-нибудь от головной боли и принять душ. Выдохнув, Северус попытался выползти из объятий Гермионы, но она не пустила.
- Нет, - раздалось из-под копны ее невозможных волос.
- Прости? – прохрипел он.
- Ты просил не дать тебе меня прогнать, - девушка упрямо вздернула подбородок и провела взглядом по его шраму на шее, - вот я и не даю.
- Мне нужно в туалет. Я вернусь, - Северус мысленно улыбнулся. – Тебе тоже нужно в душ.
- С тобой?
- Почему бы нет? – легкая ухмылка изогнула линию его губ, - ведь потом нам нужно пройтись за покупками.
- За покупками? Северус, ты что, все еще не в себе???
- Я в порядке и вряд ли мне предстоит в ближайшее время еще один прием антидота. Так что не вздумай мною командовать, ведьма.
Гермиона облегченно выдохнула.
- Тогда почему?
- Потому. Ты ведь собираешься стать моей? Тогда нам нужно кольцо.
Девушка недоверчиво изучала его лицо, но улыбка расползалась по лицу независимо от желания своей хозяйки:
- Правда? Ты действительно собираешься…?
Северус изогнул бровь.
- Собираюсь.
Гермиона спрыгнула с кровати и почти в припрыжку побежала в сторону ванной, как вдруг резко остановилась.
- Северус, а мы можем попробовать секс в душе?
Черные глаза тут же вспыхнули похотливым огнем.
- О, да…
- А я могу сделать тебе минет? Я так хотела, но ты не позволил.
Северус утробно зарычал, радуясь, как никогда в жизни, что природа наградила его столь высоким ростом.
- Пойдем, ведьма, я научу тебя тому, о чем ты даже не слышала.
Конец
