Ландшафтная архитектура.

КИТАЙСКАЯ АРХИТЕКТУРА

 

Так как в Китае строили в основном из недолговечных материалов (дерево, прессованная глина), до нашего времени дошли лишь отдельные архитектурные фрагменты. От построек доимперского периода вообще ничего не сохранилось, а от эпохи Тан – лишь остатки нескольких зданий (за исключением нескольких пагод). Поэтому об архитектуре древности можно судить лишь по описаниям зданий в литературных источниках, изображениям на керамических сосудах, металлических подносах, фрескам, глиняным или бронзовым моделям зданий (илл. 16), помещавшихся в гробницы, а планы городов и поселений реконструируются по обнаруженным фундаментам сооружений.

 

Особенности китайского зодчества.

1. Обязательный выбор «счастливого» места для строения. Геоманты с помощью компаса (показывавшего 38 разновидностей космических «вея­ний») определяли, как в данной местности соотносятся между собой Зеленый Дракон (ян) и Белый Тигр (инь). Идеальным считалось закрытое пространство, где могла скапливаться животворная энергия Космоса. Обычно таковым оказывалось укрытое деревьями углубление в склоне холма по соседству с проточной водой. Для улучшения энергетики местности меняли русло рек, сажали деревья, строили башни, сглаживали или заостряли вершины холмов и т.д.

Так же было необходимо наличие гармоничного сочетания пяти пер­во­элементов. Если, скажем, вблизи дома очертания земли указывали на преобладание огня и дерева, то нужно было опасаться пожара. Благопри­ятным считалось сочетание огня и воды, так как они взаимно нейтрали­зу­ются.

2. Архитектура в Китае не считалась подлинным искусством (воплощение нерукотворной жизни). Дом строился безымянным, по жестко заданным формальным правилам, без учета пожеланий заказчика. При строительстве светских зданий ни­когда не использовался камень, а – дерево, глина, черепица, кирпич-сырец.

3. Отсутствие монументальности в облике городов. Китайцы считали, что увековечить себя – это не столько оставить о себе веществен­ный памятник, сколько прославить свое имя, «записанное на бамбуке и шелке». «Если дом укрывает от ветра и дождя – этого довольно». Императорам полагалось прославлять себя не грандиозными дворцами, а добродетелями.

4. Особенность китайского зодчества – преобладание гори­зонтальных линий. Строения – от жилых домов до дворца императора - в подавляющем большинстве были 1-2-этажными. Одна из причин – страх перед силами фын-шуй. Считалось, что всякий дом, возвышающийся над другими, привлекает ветра со всех четырех сторон света, и носящиеся в воздухе фын-шуй нем­и­нуемо его заметят. Стоит хоть одному дому возвысится над другими, в обделенных высотой домах соседей начнутся болезни, подохнет скот и пр.

Поверье, что злые силы предпочитают движение по прямой линии, было причиной того, что проселочные дороги почти всегда прокладыва­лись извилистыми, каналы то и дело перерывали искусственными остров­ками или бесчисленными мостиками разной высоты (илл. 23-а). У въезда на главные улицы ставили каменные столбы, сооружали башни, на которые вешали колокола, с крыши на крышу перекидывали доски, к которым прикрепляли спускавшиеся перпендикулярно вниз вывески, в каждом дворе перед вход­ными воротами ставили небольшую «отражающую стену» (она мешала ду­хам проникнуть во двор), на коньки крыш устанавливали скульптурные фигурки «пожирателей» фын-шуй (23-д).

5. В связи с задачей уменьшения намокания стены от косых струй дождя, с древних времен строители стран с влажным климатом стремились вынести внешний край кровли как можно дальше от стены. В эпоху Тан применение такого архитектурного элемента как длинный скошенный кронштейн, крепившийся диагонально, привело к тому, что очертания крыши постепенно стали приобретать форму изогнутого «птичьего крыла» – форма, которая в последующие века типичной для архитектуры Китая и других стран Юго-Восточной Азии (илл. 23-б), причем используемая и поныне (илл. 23-в, 23-г).

6. Однородность хозяйственного уклада обусловило однородность единого типа поселений.

Основная единица китайской архитектуры и одновременно любой архитектурный ансамбль – это комплекс зданий (усадьба) прямоугольной или квадратной формы (форма земли), образующий вновь квадрат или прямоугольник, ориентированный по оси север-юг (илл. 24). Центр усадьбы – двор, вокруг которого в строгой иерархии располагались постройки. Колодец, глухая, выше человеческого роста стена с одними воротами, по традиции – на южной стороне.

 

Город

Слово «город» (чэнши) означает в Китае буквально «стена и рынок».

Непременным атрибутом города была стена, с башнями, бойницами и пр. В древности их возводили из утрамбованной земли, позднее в стену стали закладывать камни и облицовывать ее кирпичом. В начале 3 в. н.э. толщина стен столицы империи достигала ста метров.

Города вплоть до начала ХХ века традиционно имели форму квадрата или прямоугольника, ори­ен­тированным по сторонам света. Улицы соединяли четверо главных во­рот, сходились в центре, где стояла дозорная башня. Четверо ворот играли символическую роль мест проникновения духов, которые приносят добро или зло.

Столицы страны традиционно имели трехчастное разделение: «Внеш­ний город», «Внутренний город» (правительственные кварталы» и собст­венно императорский дворец – «Запретный город». Все три части окруж­ались стенами. От дворца к южным воротам «Внешнего города» вел цент­ральный проспект (мог достигать в ширину более ста метров).

Помимо дворцов в столицах возводились «музыкальные» строения – па­виль­оны – «Барабанный», «Колокольный» (на музыкальных инстру­мен­тах отбивали суточные интервалы).

Примечательные особенность городов. Утренние и ночные рынки, монастыри, сотни кумирен, целые кварталы увеселительных заведений, чайные. Питейные заведения имели порой несколько этажей – «гор» – обозначавших, какое количества вина может выпить посетитель.

К северу от дворцов имелись рынки. Здесь оглашались указы, произ­во­ди­ли казни.

Уже в 4 в. до н.э. китайцы умели получать и использовать нефтепродукты и природный газ. В скважинах с метаном сооружались сложные по техническому устройству деревянные камеры, с помощью которых газ подавался в бамбуковые газопроводы, а затем использовался для освещения городских улиц (газовые факелы) и отопления жилищ.

Один из самых густонаселенных городов древнего мира был Чанъань. На территории площадью более 80 кв. километров только внутри крепостных стен проживало свыше одного миллиона человек. Город делился на 112 прямоугольных по форме районов, каждый из которых был обнесен «районной» стеной.

Ворота в город и в отдельные районы на ночь закрывали. Гулять ночью по охраняемым патрулями улицам было запрещено.

Жилище

Оригинальный внешний и внутренний вид дома порожден технико-конструктивными особенностями китайского зодчества. Основа конст­рукции жилища – не стены, а колонны с опирающимися на них продоль­ны­ми балками.

Классический дом – это высокая прямоугольная глинобитная (редко – каменная) платформа, двускатная крыша с загнутыми вверх карнизами (на юге с сер. I тыс.) и нередко коньки крыши. Потолка не су­щест­вовало, несущие опоры здание всегда были открыты (применялась сложная система балочно-консольных перекрытий) (илл. 25). Пол земляной, у знати – выстилался каменными плитами. Здание традиционно опоясывала открытая галерея с балюстрадой. Часто в углу стены или напротив главного входа – оборонительная башня. Значительную часть стены занимали входные двери, имевшие вид широких панелей.

Для китайских домов характерна яркая декоративная отделка: покрытые красным или черным лаком колонны, крыша – желтая, зеленая или синяя черепица. На коньке и кар­низах крыши – фигурки мифических зверей и божеств. Затейливая резьба створок дверей и галереи, узорные оконные решетки, кирпичи с рельеф­ными изображениями.

Это классический дом. Однако имели различия в зависимости от гео­г­ра­фического местонахождения дома. В Северном Китае стены обычно возводились из глины, соломенная почти плоская крыша, земляной пол, вдоль стен одной или двух жилых комнат – глиняное спальное ложе (кан), заменявшее днем сиденья. На юге стены были из плетеного бамбука или камыша, обмазанные глиной, широкие окна с бамбуковыми рамами; сами дома ставились на длинных сваях, а прост­ранство под полом дома служило загоном для скота.

В период первой империи дома знати приобрели конструкцию, которая просуществовала последующие столетия. Резиденцию окружали внутренние дворики, отделенные друг от друга стенами, прорезанными широкими проходами. По обеим сторонам въездных ворот возвышались башни. В комплекс усадьбы могли входить также павильоны и дозорные башни до пяти этажей в высоту. Встречались укрепленные усадьбы, в которых дома образовывали концентрические круги, напоминавшие, по поверьям, «свернувшегося дракона», а ворота располагались с севера.

Внутреннее убранство дома.

Интерьер дома в основных своих чертах был воплощением идеи семейного уклада. В самой большой и высокой комнате главного дома усадьбы напротив дверей располагался алтарь (длинный узкий деревянный стол). По обе стороны от главного зала – семейные комнаты. Общей столовой не существовало.

Мебель располагалась вдоль стен – двустворчатые платяные шкафы, сундуки, столы с двумя креслами, стулья, столики для чтения, настольных игр, цветов и декоративных растений, круглые или прямоугольные (на два человека) обеденные столы, ширмы, экраны, подставки для антикварных предметов, умывальники. В комнатах ученых – прямоугольный письменный стол, книжные полки, пейзажные картины. Подавляющее большинство китайцев обходилось мебелью из бамбука. В интерьере отсутствовали какие-либо правила, вещи могли быть поставлены редко или густо, а обстановка отличаться в зависимости от погоды, времени года, праздников. Главное – сдержанность: домашний быт требовал самоограничения в устроении предметной среды.

От китайцев, полагают, пошла традиция украшать стены обоями с рисунком. На стены вешались большие листы рисовой бумаги с изображениями цветов, животных, пейзажей. Европейцы изготовили первые обои только в конце 15 века, во Франции.

Окна затягивали цветной бумагой и вставляли в них узорные решетки. Ночью помещения освещались свечами, лампадками, фонарями.

На интерьере сказывался годовой ритм сезонов и праздников. Так, в одном из предписаний 17 в. об украшении жилища сказано: на новый год следует вывешивать портреты знаменитых людей древности, в дни весеннего праздника – изображения лотоса, в самый жаркий месяц июль – пейзажи с тенистыми рощами, осенью – изображе­ния деревьев и цветов. Но изображения «высохших деревьев и бамбука между камней» можно держать в комнате в любое время года.

Храмы.

Храмы строились по одному образцу, имея в своей основе компо­зиционные принципы семейной усадьбы. И дворцы, и храмы представляли собой ряд стоя­щих перпендикулярно главной оси усадьбы зданий (илл. 26). Планировка храмов и жилых домов была одинаковой.

Здания храмов в точности воспроизводили официальные здания импе­рии. Перед входом в храм – курильница, по обе стороны от центральной дорожки – стелы с памятными надписями, каменные или железные статуи храмовых служащих, фигуры мифических животных. Украшенные резьбой ворота с двускатной крышей (илл. 26-а, 26-б).

В главных городах всех провинций имели Храмы долголетия, специ­ально предназначенные для церемоний в честь дня рождения императора.

Буддистские наземные храмы сооружались на полях сражений.

Китайские пещерные храмы буддистов аналогичны индийским.

Всемирно известный ныне храм Шаолинь был основан в 495 году и являлся первое время одним из центров по переводу буддистских текстов, позднее превратился в процветающий монастырь. По преданию, примено в 530-х годах здесь жил Бодхидхарма, легендарный основатель дзэн-буддизма, внесший свой вклад в создание техники рукопашного боя, известного ныне как ушу. Первое упоминание о «дерущихся монахах» датируется началом 7 в., а к 16 веку боевые искусства Шаолины распространились по всему Китаю.

Дворцы.

Стены в дворцах служили только перегородками. Их белили и разрисовывали. В эпоху Первой империи стены иногда возводили из полых кирпичей с тиснеными или прорезанными геометрическими узорами или изображениями животных. Колонны, помимо раскраски и лакировки, иногда драпировали шелком. Полы штукатурили или выкладывали кирпичами. Крытые черепицей крыши заканчивались декорированным водосливом.

Памятники дворцовой архитектуры.

Лучший памятник дворцовой архитектуры - резиденция императоров в Пекине (столица Китая с 1644 года) – Запретный город (илл. 27). Строился он в 1406-1420 годах, сейчас называется Гугун («Древние дворцы»). Это самый крупный дворцовый комплекс в мире: архитектурный ансамбль площадью 720 тысяч квадратных метров включает 9 тысяч строений, множество самостоятельных дворов. Всё окружено 10-метровой кирпичной стеной и обводным каналом шириной до 60 метров. Каждая постройка дворца оригинальна (илл. 27-а, 27-б, 27-в).

Основным входом в резиденцию были ворота Тяньяньмынь ( Ворота Небесного Спокойствия). Перед воротами – две каменные колонны с осно­ваниями в форме восьмиугольника, вверху – круг с сидящим на нем мифи­ческим животным. (Эти колонные ведут родословную от деревянных стол­бов с поперечной доской наверху – обычно их размещали перед почтовы­ми станциями и мостами как указатели пути).

Главные здания ансамбля воплощали идею всеобъемлющей гармонии. Более 2 кв. километров занимает Тронная Палата Высшей Гармонии – ог­ромный зал, где императоры подписывали указы, совершали торжествен­ные церемонии. В Тронной Палате Сохранения Гар­монии проводились в присутствии императора государственные экзамены на высшую ученую степень.

Интерес представляет единственно сохранившееся здание круглой фор­мы – Храм моления об урожае (1420 год). Трехъярусная крыша обли­цована ярко-синей глазурованной черепицей, увенчана позолоченным куполом. Тридцатиметровое в диаметре, высотой 38 метров, здание было построено без каркаса и бетона, в нем нет поперечных балок. Крыша поддерживается 28 дере­вян­ными колоннами (без единого гвоздя!). Четыре центральных колонны символизируют четыре времени года, остальные – месяцы и 12 отрезков времени суток. К сожалению, сегодня туристы видят точную копию оригинального храма, сгоревшего в 1889 году.

Храм Неба - самый большой храм в Китае (илл. 28). Только император имел право совершать здесь ежегодные молитвы.

Круглая Стена эха разносит даже самый тихий шепот по всему своему периметру.

 

Ландшафтная архитектура.

Архитектурный гений китайцев раскрылся наиболее полно в искусстве садового пейзажа.

По даосскому учению, досуг человека должен был включать акт созер­цания дикой природы. Частный классический пейзажный сад сложился в 4 в., он вырос из хозяйственного двора в усадьбе служилой знати: в северной, жилой, части усадьбы обязательно сооружались небольшие сады.

Три века спустя появляется традиция карликового сада.

Две тысячи пятьсот лет насчитывает уникальный город, построенный на воде, - Сучжоу, китайская Венеция. Главная достопримечательность города – сады. С 5 в. до н.э., за полторы тысячи лет, в городе было создано 270 усадебных садов.

Однако после «культурной революции» 1960-х годов уцелели 40 садов. Из этих сорока восстановлены как музеи под открытым небом 7 садов. Из этих семи четыре внесены в список ЮНЕСКО «Памятники всемирного значения».

Созданный в конце 13 в., сад Львиной рощи знаменит природными камнями, по форме напоминающими львов. Шедевром классического «личного сада» является сад Смиренного (Неудачного) администратора – один из четырех красивейших в Китае. Почти три пятых его территории занимают пруды, окруженные павильонами причудливой формы. Сад Правителя в Уединении – четыре гектара садов и двориков. Есть Павильон для Слушания Осеннего Дождя. Павильон Восемнадцати Камелий окружают деревца восемнадцати сортов.

Сад был средоточием духовной жизни, местом встреч, пиров, прогулок – продолжением дома. Главный принцип сада – абсолютное единство пейзажа и архитектуры. Моделью для сада часто служили известные пейзажи юга Китая.

Сад не имел догматически установленного облика, поэтому не было ни одного одинакового сада. Пейзаж создавался с расчетом на статическое и динамическое виды созерцания, должен был включать все основные элементы мироздания – растительность, воду (с золотыми рыбками – воплощение «естественности» природы), камни.

Растительность должна была порождать настроение, соответствующее определенному времени года. Поэтому создавались уголки с весенними или осенними пейзажами (например, с мандариновыми деревьями).

«Тем временем жены Симыня отперли садовые ворота и вышли погулять, полюбоваться цветами и деревьями, беседками и павильонами. Сад был огромный и очень красивый!

Вы только взгляните:

<…> Чернеет, словно уголь, глинобитная стена. Башня над воротами, со всех сторон террасы, беседки, насыпные горы и журчащая вода; рядом бамбуки отливают зеленью, голубеют сосны. <…> Весной любуйся нежной зеленью можжевеловых деревьев и кипарисов из залы Играющих ласточек. Летом наслаждайся красотою лотосов и лилий из павильона с поэтическим названием «У потока». Из башни Голубых небес любуйся осенью золотыми хризантемами, украшенными инеем. В башне Вечной весны зимою наслаждайся нежными цветами сливы… <…> У моста Ровного поля зацвела белая слива, в беседке Спящих облаков набухают почки багряника. На глади озера золотится ряска… <…> Увитый дикой розой навес ведет к кустам чайных роз, «тысячелистый персик» стоит перед весенней ивой. Тут есть лиловые гвоздики и «яшмовые лошадки», глицинии и шиповник, жасмин и недотрога. <…> У лестницы – бананы, пальмы, гранаты и подсолнухи ».[1]

«Деревья счастья» – сливу и персик, ивы (воплощение ян) или тополя можно было встретить в каждом саду. Воплощением ян среди цветов был пион, инь – хризантема, символ покоя и долголетия.

«Стояли последние дни девятого месяца, в саду Лу Наня распустились хризантемы. Три сорта были особенно хороши: «перья аиста», «подстриженный бархат» и «сиши». Все они были крупные и необычайно красивые, каждый сорт давал цветы самых различных оттенков, поэтому они очень ценились». [2]

Из водяных цветов предпочтение отдавали главному цветку в буддизме – лотосу (стебель – воплощение этажей мироздания, цветы – символ душевной чистоты).

Разбивали сад разного рода искусственные густые заросли.

Каждый элемент или вещь китайского сада имел самостоятельную значимость, которая беспрерывно менялась в зависимости от их положения и места, каждая из них могла выступать в роли «гостя» или «хозяина» (ян – инь).

Даже небольшой сад обязательно включал в себя множество разнообразных сооружений – павильоны (илл. 29), галереи, мосты, беседки (илл. 30, 31). Верхние этажи сооружений (лоу или гэ) рассчитывались на обозрение окрестностей и обычно возводились в дальнем затененном углу сада. Типы открытых со всех сторон беседок разнообразны – круглые, квадратные, восьмиугольные в плане и т.д. Беседка тин, поставленная на самом высоком месте сада, - фокус композиции и завершение пейзажа.

Поэтические названия строений способствовали такому же поэтическому восприятию сада.

Значительна и многообразна роль стены. Она создавала контур сада, делила его на участки, обозначала границу сада. «Крытые черепицей кровли стен подчас уподоблялись чешуе дракона, а порой имитировали изгибы его туловища, покоящегося на гребне стены. Таким образом, стена приобретала значение как бы символической хранительницы мира… Она выполняла одновременно и символическую, и эстетическую роль. Обычно беленые стены служили фоном для расположенных вблизи деревьев и кустарников. <…> Белое поле стен подчас заполнялось красивыми поэтическими каллиграфическими надписями или метафорами, вносящими дополнительный эмоциональный акцент в восприятие сада».[3] Белая, крытая черепицей стена, с клумбами наверху, памятными надписями располагала к созерцанию теней, отбрасываемых цветами и бамбуком в лунную ночь.

Символическое и метафорическое значение имели формы проемов – круглые «лунные ворота» (илл. 32), в форме вазы, веера, раковины, лепестка.

В окна в крытых галереях и павильонах, выполненных из пластин полупрозрачного камня, порой вставлялись декоративные глиняные лепные решетки с изображением птиц, цветов. В беседках и павильонах между столбами вставлялись рамы с листами рисовой бумаги – получался своеобразный «театр теней» растений и камней.

Большинство зданий в южных садах связано между собой крытыми, приподнятыми над землей галереями. Защищавшие от непогоды, галереи делили сад наподобие ширм, но одновременно являлись связующим звеном между беседками, павильонами, залами (илл. 33).

Утонченности восприятия отвечали многочисленные мосты, дополняя и развивая функцию галерей. Мраморные, каменные или деревянные мосты, разные в зависимости от конкретного ландшафта по своим конструктивным решениям, способствовали зрительному увеличению пространства. Мосты были «лунные» (полукруглая арка, отражаясь в воде, образует овал – диск в полнолуние, «вечный круговорот жизни»), с воротами и зигзагообразные.

Главные герои сада – камни и вода (ян-инь). Ни один сад не обходился без камней. Правильно расположение камней предполагало (в том числе) приобщение сада к Космосу. Камни являлись в Китае объектом поклонения, камни необычной формы считались наделенными силой продлевать земную жизнь человека, камни слушали. Каталог начала 18 в. перечисляет сотни разновидностей камней, используемых в садовых композициях. Искусственные скалы в садах, как и в природе, не должны были быть симметричны, большие и малые камни должны были уравновешивать друг друга (илл. 34).

Сердце сада – озеро. Работа над садом начиналась именно с создания озера и островов. Озера, гармонично дополнявшие горы, порой занимали больше половины территории сада, могли дробиться на несколько небольших, но соединенных между собой прудов. Стоячая вода олицетворяла покой (инь), ручьи и водопады – энергию (ян). В эстетике сада значимую роль играли звуки, производимые журчащей водой.

Для прогулки по саду существовали установленные маршруты, связывавший композицию в одно целое.

Украшением китайских императорских парков были крупные высоконогие, с полуметровым хвостом с кисточкой и огромными рогами олени Давида (научное название вида оленей) и утки-мандаринки – из-за их наиболее яркого и причудливого оперения. Мандаринки считаются в Китае символом любви, счастья, супружества и интимной близости, потому что во время своего ежегодного брачного сезона они ищут прошлогодних партнеров, а не новых, как другие виды птиц.

Чудом садов и парков считались золотые рыбки. О них слагали легенды, их изображения встречаются уже в ранних памятниках письменности, на гербах знатных родов (илл. 35). Разведением золотых рыбок занимались в Китае, начиная с 10 века (в Европу они попали через Японию и остров Святой Елены в самом конце 17 века). Первым из европейцев описал рыбок итальянский путешественник Марко Поло. Сейчас научно установлено, что предком золотых рыбок было два подвида серебряного карася. Столетиями в Китае выводили какую-либо одну разновидность, а всего их насчитывается сто двадцать. Традиционные цвета золотых рыбок – оранжевый, желтый, красный, вишневый, рубиновый, белый, коричневый.