У кого из двоих потребность в помощи «говорит» громче? Понять это могут помочь невербальные знаки до начала разговора: кто первым зашел, как рассаживались и как сели, кто первым заговорил, что и о чем сказал и др. Какие детско-родительские паттерны взаимодействия уже явлены до формулировки запроса и даже — до словесного обращения к психологу вообще?
Например, мама ведет за руку 12-летнего мальчика, снимает с него куртку, хлопочет, куда ему сесть, и он этому подчиняется. По опыту можно предположить симбиотические, зависимые отношения, скорее всего, у мальчика имеются трудности со сверстниками, возможно, эмоционально-волевые трудности. Во всяком случае, возможно проверить эти гипотезы, даже если это не будет озвучено.
Ситуации, требующие реакций консультанта, возникают иногда еще до предъявления каких-либо «жалоб». Например:
Папа с дошкольником, в нерешительности застывает перед входом в кабинет и спрашивает: Как нам лучше заходить, вместе или по одному?
Консультант мог бы отреагировать: Вы можете сделать так, как Вам кажется удобнее (лучше).
В этом случае консультант еще ничего не знает об этих конкретных людях (а также не знает, какую помощь адекватно будет предложить) и избегает навязывания своих профессиональных стереотипов (например, «Зайдите сначала вы»). Одновременно он высказывает доверие к способности определиться самостоятельно.
Сравните с другой ситуацией.
Мама проговорила с консультантом почти всю сессию, пока четырехлетняя дочь играла в «детском уголке». Она сознает, что беспокоящие ее реакции ребенка связаны с происходящим в семье, однако об отношениях с мужем и мамой говорила иносказательно и метафорами, скосив взгляд на девочку. В итоге говорит: Я пришла к Вам по поводу ребенка... Как Вы думаете, мне в следующий раз стоит прийти поговорить одной, или ее привести, что бы Вы еще посмотрели?
|
|
Консультант (утвердительно): Вы можете прийти и одна.
В данном случае консультант подтверждает, что возможно поговорить о том и так, о чем и как могут поговорить взрослые (при очевидной потребности). В этом случае есть возможность заключить контракт с мамой на индивидуальную консультацию. А вот другой пример:
Мама и мальчик лет 5-6 на вид заходят из коридора в комнату. Мама и консультант садятся друг напротив друга, мальчик, мгновение постояв возле матери, быстро подходит к полкам с игрушками.
Мама (просительно, тревожно): Ваня, не надо брать игрушки!...Нам надо поговорить с доктором.
Мальчик (в нерешительности смотрит на консультанта).
Консультант (ребенку): Игрушки в этой комнате, — чтобы ими можно было играть. (Маме.) Итак, это — Ваня. Ко мне можно обращаться —...А как лучше обращаться к Вам?...Хотели бы вы пока (взгляд в сторону играющего ребенка) рассказать мне, что привело вас?
Здесь консультант вводит ребенка в пространство игровой комнаты (но не так, как при игровой терапии. Сравните, например: «Игрушки в этой комнате, — чтобы ты мог ими играть»), показывает маме, что ситуация под контролем (все происходящее— нормально), структурирует разговор (знакомство, запрос), помогая маме преодолеть замешательство.
После процедуры знакомства, если затрудняется говорить тот, кто начал говорить, консультант может использовать варианты обычных вопросов:
|
|
• Что привело вас ко мне?
• Кто кого привел в этот кабинет? (шутливо-игровой контекст)
• Кто что-то хотел от прихода сюда? (при очевидном нежелании ребенка входить или разговаривать) и другие.
Во многом опыт и интуиция могут подсказать, начинать ли разговор с позиции семейного терапевта с использованием соответствующих техник, или выступать в роли медиатора, или быть более активным во взаимодействии с кем-то одним.
Выяснять запрос необходимо у каждого из пришедших.
Вот наиболее частые примеры того, как родители формулируют цели в начале сессии:
| Формулировка целей родителем | Чувства, иногда стоящие за этим | Потребности, которые могут лежать глубже |
| Манипуляция с ребенком («Сделайте с ним то-то и то-то») | Страх потери контроля, страх некомпетентность, несостоятельности | Потребность в безопасности |
| «Выведывание тайны» («Вы поговорите с ним, а потом мне скажете, объясните») | Страх близости, интимности | Потребность в доверии, в том, чтобы разделить внутренний опыт |
| «Посоветуйте, что мне делать» | Избегание выбора, страх, что не готовы кпоследствиям | Потребность в уверенности, спокойствии |
| Намеки и «недоговаривание», «детскость» поведения родителя при ребенке («мы с вами взрослые, поймите сами, что мне нужно») | Страх открытости, собственной незрелости | Потребность принять «ребенка в себе» |
| «Поймите, как мне плохо и тяжело...» | Одиночество, страх отвержения | Потребность чувствовать себя нужным |
| «Да можно ли что-то изменить!?» | Страх изменений (паника), отчаянье | Потребность в постоянстве, чтобы понять, что происходит |
| «Я вам все рассказал (а), а теперь — Вы специалист. Вам виднее» | Страх ответственности, усталость | Потребность в покое и собственном пространстве |
| Запрос на поддержку в поиске собственных ресурсов | Неудовлетворенность способами разрешения трудностей | Потребность в большей зрелости |
Переформулирование родительского запроса служит цели обеспечения психологической безопасности ребенка.
|
|
Например:
Мама, приведшая упирающегося пятиклассника Лешу, который сидит напряженно насупившись и опустив голову, пожаловалась на плохое поведение в школе, конфликт с новой учительницей, которая звонит домой и вызывает родителей в школу. Поделившись общим описанием ситуации, обращается к ребенку: Ну, расскажи доктору, почему тебя вывели позавчера опять из класса?!
Консультант рискует стать «прокурором» или «доктором» (неизвестно, что хуже в данной ситуации), одновременно с тем, что ребенок вообще не хочет здесь присутствовать и находится в явно оборонительной позиции.
Консультант мог бы поступить, например, так: Одну минуточку! (Обоим) Я не успел еще сказать о принятом в этой комнате важном правиле: пока кто-либо находится здесь, он может не делать того, чего делать не хочет... (Пауза) Ну, например, если кто-то не хочет даже отвечать на вопросы, можно не отвечать. (Обращаясь к ребенку): Однако мне важно было бы понять как кое-что происходит. (Обращаясь к маме): Я услышал, как возмущает вас происходящее в школе. От этого плохо и Вам, и Леше. Хотели бы вы рассказать мне, как позавчерашняя ситуация была представлена вам?
Консультант (после рассказа мамы и переформулирования его обращается к ребенку): Мамы не было рядом, когда все это происходило. Как тебе кажется, нужно ли что-то добавить, чтобы стало понятнее? (Если ребенок отказывается отвечать, возвращается к разговору с мамой.)
В данном примере консультант прерывает непродуктивный паттерн взаимодействия, а вводя правило «Стоп», обеспечивает безопасность ребенку. Акцент же делается на важности того, что могут сообщить оба. Ребенку предлагается соучаствовать в обсуждении, т. к. у каждого может быть свое видение ситуации.
Здесь же стоит сказать о том, как можно использовать одну из возможностей, которую дарит ситуация совместного пребывания родителя и ребенка. Это иногда весьма полезный для родителей контекст «игры». В предыдущем примере консультант обращался к обоим, говоря о правиле в этой комнате. Родителям легче бывает поначалу принять некоторые правила, потому что они относятся не к их миру, а к другому, с которым они граничат (но в который они не всегда попадают), благодаря ребенку. В нем (как иногда еще помнится) можно крикнуть «Я в домике» и чувствовать себя безопасно. А этот странный психолог ведет себя уверенно, — наверное, знает, что делает. А попробуйте-ка только представить себе, как вы произнесите такое правило начальнику на работе!
Другой случай:
Маму семиклассницы Кати беспокоит зажатость и скованность девочки в школе, отсутствие подруг, частая плаксивость, о причинах которой она не рассказывает. В ходе беседы мама описывает напряженную атмосферу в семье, свою занятость и усталость, сложные отношения между родственниками, с тревогой говорит о нравах «современных» детей. Она высказывает надежду, что девочка получит здесь помощь. Консультант перефразирует информацию так, что становится понятным его сочувствие трудностям Кати в такой ситуации. В результате консультант решает своевременным задать вопрос молчавшей до сих пор девочке:
Скажи, Катя, есть ли нечто в том, что происходит, что ты хотела бы, чтобы изменилось?
Девочка молчит, но порозовела лицом, появилось напряжение в позе, губы шевельнулись.
Консультант (после паузы): Ты можешь не рассказывать, а просто кивнуть, если «Да» и помотать головой, если «Нет». Девочка кивает.
Консультант: Я правильно понял, что есть что-то, что ты хотела бы изменить? (Кивает.) Ты хотела бы поговорить об этом со мной! (Пауза, молчание.) Если бы я сказал: «Да, тебе хотелось бы поговорить об этом, но не сейчас», — это будет правильно? (Кивок.) Я предлагаю тебе поговорить со мной, пока мама подождет нас в коридоре. Только в этом случае я не имею права рассказывать никому, о чем мы поговорили. Даже вам (обращаясь к маме). Согласна? (девочка и мама смотрят друг на друга)
Мама (обращается к Кате): Ну, поговоришь? (Катя кивает.)
Консультант (маме): Минут за десять до конца времени я приглашу вас, и мы поговорим еще вместе. Может быть, у меня будут какие-нибудь предложения.
В данной ситуации консультант осторожно предоставляет ребенку возможность (пространство) поговорить о собственном запросе. Безопасность обеспечивается косвенной поддержкой при переформулировании маминого рассказа, ненасильственной коммуникацией, введением правила конфиденциальности. Оставлено время на заключение контракта с родителем (о правилах посещений), если удастся развить контакт и заключить контракт на следующую (уже индивидуальную) сессию с девочкой.
В структуру сессии, кроме всего, в зависимости от контекста и запроса, приходится вводить элементы обучения для родителей (например, обращать внимание на способы взаимодействия консультанта с ребенком и достигаемые эффекты или предупреждать о возможных последствиях повторяющихся родительских реакций). А также давать достаточно информации о принципах и возможностях разных видов терапии, о принципах выбора терапии или терапевта и т. п., чтобы родитель мог определиться в перспективе. Необходимо отвечать на некоторые вопросы, требующие информации и специальных знаний.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Все вышесказанное в основном очерчивает особенности ситуации и позиции консультанта, когда на первый прием приходят родитель и ребенок. Не только семейное консультирование, но и индивидуальное консультирование с ребенком требует особой организации и имеет специфику контракта. Так, в идеале, с родителем должен бы встречаться другой специалист, если есть запрос на помощь ребенку. В крайнем случае, можно встретиться сначала с родителем, договорившись с ним о работе с ребенком (хотя в этом случае на контакт консультанта с ребенком может влиять «фоновая информация»). Кроме того, помощь семье и детям предполагает и групповые формы работы (с родителями, детьми или совместно), а также консультирование родителей, учителей и воспитателей.
Исходя из этого, в структуре организации психологической помощи семье и детям целесообразно иметь специалиста, который мог бы предварительно проконсультировать обратившихся родителей. В данном случае подразумевается и исследование ситуации со сбором информации (оценка и предварительная «диагностика» для консультанта, возможно использование опросников), и работа с запросом, и информирование о возможностях и особенностях консультирования для принятия решения о наиболее адекватном и доступном варианте психологической помощи, и заключение контракта на соответствующий ее вид. Здесь же возможно оформление финансовой и организационной (например, разрешение на аудиозапись) документации. Все это позволило бы сделать психологическую помощь более специализированной и приближенной к запросу людей, как это ни парадоксально звучит, при введении дополнительного «звена» на пути к ней. Да и консультанты не так «выгорают» при простоте и определенности позиции и профессиональных задач.
Если по разным причинам организовать это не удается, работа консультанта на первой сессии — сродни искусству. В ходе ее он осторожно и постепенно движется от неизвестности к большей определенности как в ситуации, которая привела клиентов на консультирование («диагностика»), так и в самой ситуации консультирования (прояснение, что происходит и кто я в этом; работа с запросом; заключение контракта).