Наступившее успокоение позволило приступить к восстановлению экономики, а поскольку ее основой тогда было сельское хозяйство, то и анализ восстановительных процессов мы начнем с этой отрасли.
Выше мы приводили данные о том, что уже в 20 гг. XVII в. появились первые признаки восстановления земледелия. В 30 - 40 гг. этот процесс продолжался, что можно проиллюстрировать на примере Калужского уезда. Так, по данным переписной книги города Калуги и одноименного уезда за 1646 - 1648 гг. в городском посаде насчитывалось 643 двора с населением 1822 человека и в уезде совсем не было пустошей, тогда как в 1630 г. пашня занимала всего 19% пахотной земли.
К середине XVII в., благодаря упорному труду народа, посевные площади были восстановлены. Достигло прежнего уровня и поголовье скота.
Восстановление сельского хозяйства в "старых" обжитых районах сопровождалось довольно активным освоением новых земель посредством колонизации, которая шла в двух основных направлениях: на юг и юго-восток в глубь степей, где были тучные черноземы, и в Сибирь.
В авангарде продвижения на юг были казаки "донские, волжские и уральские", которые прикрывали южные границы государства, постепенно раздвигая их. Одновременно они вели борьбу с кочевниками, защищая новые рубежи.
За казаками следовала крестьянская волна колонизации. В отличие от казаков вольные крестьяне-поселенцы уже начинали обрабатывать землю, в то время как казаки, как правило, землепашеством не занимались. Известно, что на Дону, например, в то время даже существовал запрет на занятие землепашеством.
Следом за крестьянской шла церковная волна колонизации. В новых районах начинали основываться монастыри: например Чудов и Спасский монастыри в Тамбовской губернии. И, наконец, в эти районы приходит владельческая колонизация, когда на новых землях возникают феодальные владения. Примером могут служить князь Пожарский, Бобрищев-Пушкин, Плещеев и др. Правда церковная и владельческая колонизации охватывали в основном северные районы южных степей, уже более - менее обжитые места, такие как Тамбов, Елец, Лебедянь и т.д.
Следом за казаками и колонистами на юг тянулись и служивые люди, так как государство стремилось как можно быстрее включить новые земли в общегосударственное хозяйство с помощью постройки острогов и городков, куда посылался разного рода работный люд, воинские гарнизоны, различные служивые люди. Именно так возникают города Воронеж, Курск, Валуйки, Рыльск, Белгород и т.д.
Уже к 30 гг. XVII в. численность гарнизонов этих городов без учета гражданского посадского населения, по данным Н. Рожкова, составляла почти 14 тыс. человек. Население же южной полосы "территория около таких городов, как Чернигов, Полтава, Курск, Харьков и др." доходило до 45 тыс. человек.
Быстрому росту колонизационных потоков в этом направлении способствовало то, что в 30 гг. XVII в. было организовано строительство новой оборонительной линии: Козлов - Полный Воронеж - Челновая. Несмотря на благоприятные природно-климатические и почвенные условия темпы колонизации в этом направлении, однако, сдерживались опасностью, исходившей от Крымского ханства и Ногайской орды.
И все же, несмотря на военную угрозу, крестьянская и служивая колонизация юга стала быстро дополняться, особенно после постройки оборонительной линии, крупновладельческой колонизацией. На юге страны довольно быстро стали возникать монастырские и помещичьи латифундии.
Параллельно с освоением южных областей шла активная колонизация и хозяйственное освоение Сибири. Разница состояла лишь в том, что в отличие от степей Восток был территорией лесной (исключение составляли лишь степи Оренбуржья и Северного Казахстана) и, следовательно, меньше пригодной для занятий землепашеством. Зато Сибирь была богата пушным зверем, что делало хозяйственное освоение этих районов весьма заманчивым, так как давало дополнительный толчок внешней и внутренней торговле. Неслучайно, несмотря на тяжелое положение страны в первые десятилетия после Смуты темпы колонизации здесь были довольно высокими. Уже в 1618 г. был основан Томск, в 1628 г, - Красноярск. С 20-х гг, начинается активное проникновение русских в Восточную Сибирь и Якутию. В 1631 г. был основан Братский острог, в 1632 - Якутск, в 1641 - Верхоянск.
Довольно быстрое освоение сибирского края продолжалось и в последующие годы. В 1645 г. был основан Мензелинск, в 1653 г. - Бирск, в 1664 г. – Шадринский, а в 1658 - Челябинский остроги. В 1652 г. был заложен город Иркутск.
К середине XVII в. русские землепроходцы начинают активно искать пути к освоению Дальнего Востока. В 1646-1653 гг. свою знаменитую экспедицию по Амуру совершил Хабаров. Таким образом, путь на Дальний Восток был открыт. Русские вышли на Тихий океан.
Правда, в трудных условиях лесного края земледелие не получило значительного развития. Более того, поначалу оно вынужденно опиралось на довольно примитивные технологические формы. Преобладало подсечно-огневое земледелие и сябринная или складническая форма землевладения. В Сибири эта форма землевладения сохранится довольно долго. Таким образом, с позиций развития сельского хозяйства страны Сибирь поначалу давала немного, зато в целом для экономики освоение этого района уже на первых этапах давало существенный прирост.
Основными занятиями сибирских колонистов были охота, рыболовство, сбор ясака с местного населения мехами. Главными занятиями аборигенов были соответственно охота, рыболовство и оленеводство на севере, и кочевое, либо полукочевое скотоводство на юге Сибири.
Таким образом, можно констатировать, что в течение XVII в. развитие земледелия происходило, прежде всего, экстенсивным путем, т.е. за счет освоения новых территорий, где возникали, соответственно, новые очаги земледельческой культуры.
Что касается технической и технологической стороны развития этой отрасли, то здесь мы вынуждены констатировать, что прогресс был очень и очень невелик. По-прежнему продолжали применяться такие примитивные орудия труда, как борона, соха. Культура землепользования также была невысокой. Преобладали подсечно-огневая система в Сибири и перелог в степной зоне.
Такое положение дел естественно сказывалось и на урожайности сельскохозяйственных культур. Правда, в степной зоне прогресс в землепашестве шел довольно быстро. Уже через несколько десятилетий там, как и в "старых" районах, устанавливается трехпольная система.
Какова же была урожайность зерновых? По данным за 1660 г. по хозяйству боярина Морозова, которое мы можем с оговорками принять за образцовое, средняя урожайность ржи и овса на барской запашке составляла сам 3,5 или 34,4 пуда на казенную десятину, при колебании в зависимости от культуры и качества земли на пашнях в самах от 2,47 до 5,24. Для полной ясности следует уточнить, что казенная десятина в середине XVII в. составляла 2400 квадратных саженей. В свою очередь одна сажень равнялась 3 аршинам или 2,133 м.
Таким образом, на основании этих и ряда других данных академик С.Г. Струмилин выводит среднюю урожайность для того времени для крупных хозяйств европейской части страны, как для Черноземья, так и для Нечерноземья. При этом следует иметь в виду, что в данных подсчетах учитывается урожайность, как озимых, так и яровых.
СРЕДНЯЯ УРОЖАЙНОСТЬ В КРУПНЫХ ЭКОНОМИЯХ В XVII в.
Районы
Пудов на дес
В самах
Нечерноземная полоса
31,8
3,25
Черноземная полоса
36,7
3,51
На мелких крестьянских участках нормы урожайности были несколько меньше, но разница была не очень значительна. В среднем норма урожайности здесь составляла сам 3,2.
Каковы же были трудовые затраты крестьян на посевные работы? Расчеты исследователей показывают, что для XVII в. средние трудовые затраты (сюда включались такие виды работ, как пахота, сев, боронование, возка, скирдование и молотьба) составляли на десятину 29 человеко-дней.
К этому следует приплюсовать различные работы на феодала, которые вряд ли занимали меньше времени. Следовательно, с этих позиций крестьянское хозяйство находилось практически на пределе своих возможностей. Конечно, помещики пытались постоянно завышать потребность в крестьянском труде, однако эффект был не велик, так как крепостной труд не мог обеспечить качественного выполнения новых работ. Хотя как показывает опыт пореформенного (после 1861 г.) развития и результаты работы на собственных крестьянских наделах и работа на условиях вольного найма повышенные нормы выработки оказывались вполне реальными.
Вплотную к технологическим вопросам развития сельского хозяйства примыкают проблемы землевладения. Еще в условиях временного правительства, то есть до избрания Михаила Романова, началась раздача дворцовых земель "большим боярам" и высшим чинам столичного служивого сословия.
Еще более широкий размах эта раздача приняла после Земского собора 1613 г., когда быстрыми темпами шло формирование новой дворянской знати. В общей сложности за несколько лет только столичным "верхам" было роздано до 50 тыс. десятин заселенной дворцовой земли.
О размерах земельных пожалований столичной знати ярко свидетельствуют следующие факты. Так родственник нового царя - Н.И. Романов владел 7012 дворами в 17 уездах. Всего же согласно результатам росписи конца 40-х гг. XVII в. насчитывалось 23 наиболее крупных феодалов, которые владели более чем 455 дворами.
Подсчеты показывают, что низшая норма крупного феодального землевладения составляла в то время более 1500 десятин.
Интересен и состав новой столичной знати. Лишь 39% составляли потомки бывших удельных князей, да и то их владения не находились рядом, а отличались крайней чересполосицей. Остальные 61% крупных владельцев были из выслужившихся дворян, думных дьяков и опричного боярства.
Однако, несмотря на довольно существенные земельные площади разданные столичным "верхам", не эти пожалования определяли в конечном итоге процессы, связанные с проблемами землевладения. Преобладали средние по размерам землевладения, где пожалованные площади колебались от 1500 до 500 десятин. В целом, по оценкам Н. Рожкова, рядовое дворянство к 60 гг. XVII в. держало в своих руках более 80% служивых земель. Даже в среде высшего столичного дворянства преобладало среднее землевладение. А эта категория столичного дворянства составляла чуть меньше половины всех людей высших чинов.
Каковы же причины этого? После Смуты возникла настоятельная необходимость упорядочения вооруженных сил, а следовательно, и служивого (помещичьего) землевладения.
Нужно было вновь набирать и организовывать служивое сословие, наделяя его землей и крестьянами. На доходы с этих поместий такие люди могли бы служить государству. Потребность в этом была настолько велика, что на дворянскую службу верстали часто "не считаясь с отечеством", то есть с происхождением. В дворяне с пожалованием поместий записывали даже "казаков, которые от воровства отстали" и зажиточных черносошенных (государственных) крестьян.
Земельный фонд у правительства был, судя по всему, весьма значительным, так как многие земли были брошены в ходе Смуты, или оказались бесхозными из-за гибели хозяев. Кроме того, в оборот вводились новые казенные земли на юге по мере освоения этих районов.
В первые годы выделяли земли на западных и юго-западных окраинах государства. Здесь за годы Смуты образовалось много запустевших земель, да и колонизация в южном направлении позволяла пустить под поместья часть вновь освоенных земель. Однако относительное малолюдье, слабая защита от вражеских нападений со стороны южных кочевников, делали эти районы малопривлекательными для вновь испомещенных дворян.
Учитывая это, правительство Михаила Романова с 1614 г. пошло на наделение провинциальных служивых людей землями в основном в более безопасных и почти не опустошенных районах в северо-восточных уездах Замосковского края. В результате такой политики черные крестьянские земли практически полностью исчезли в центральной части государства. Они остались лишь в Поморском крае.
Процесс испомещивания новых дворян продолжался, однако не очень долго. Уже к середине XVII в. правящий класс - дворянство, начал приобретать черты сословной обособленности. Указом 1642 г. в прежнее состояние возвращались записавшиеся на службу холопы. Позже было запрещено верстать в дворянство разбогатевших черносошенных крестьян.
Какие же другие процессы сопровождали формирование дворянского сословия после Смуты? Как все это было связано с общими закономерностями экономики и, в частности, как это сказывалось на развитии товарно-денежных отношений в сельском хозяйстве?
Во-первых, мы должны отметить существенное ускорение сближения в юридическом положении поместий и вотчин. Уже в начале XVII в. "выслуженные" поместья по сути дела ни чем не отличаются от вотчин. Их можно было продать, заложить, передать по наследству и т.д. Указом 1627 г. в вотчинную собственность переводились "пожалованные" поместья. Перечень указов, по которым то одна, то другая категория поместий приравнивалась к вотчинам, можно было бы продолжать и далее, но, на наш взгляд, более наглядно динамику этого процесса отражают следующие данные: в первое десятилетие XVII в. 70% земель помещиков держалось на поместном праве, то есть в условно-частной собственности. В 1624-1640 гг. такие земли составляли уже 54%, а к 1678 г. - 41%. Таким образом, можно констатировать, что сближение двух форм земельной собственности шло довольно быстро. В начале XVIII в. этот процесс окончательно завершился.
Во-вторых, в XVII в. правительства Михаила Федоровича и Алексея Михайловича продолжали линию на ограничение церковного землевладения. Еще в 1581 г. был принят закон, запрещающий монастырям принимать земельные вклады. В 1613 г. этот закон был подтвержден новой династией, а в 1622 и в 1624 гг. были изданы указы, по которым земельные вклады допускались лишь по специальному разрешению царя, а вклады тягловыми землями запрещались безусловно. И, наконец, Уложение 1649 г. окончательно запретило монастырям прием частных земельных вкладов.
В то же время втягивание монастырей в товарно-денежные отношения приводило к тому, что часто церковные земли использовались в качестве заклада в торговых операциях, а то и просто продавались. Такая практика приводила к сокращению темпов прироста монастырского землевладения, хотя и очень медленному.
Дело в том, что наряду с сокращением земельных площадей у одних монастырей, шел процесс основания новых монастырей на территориях, которые вновь входили в состав Российского государства. Только в XVIII в., когда была проведена секуляризация церковной земли, этот вопрос был решен окончательно.
В-третьих, продолжался, начавшийся еще в XVI в. процесс расширения барской запашки за счет крестьянских наделов. В юго-западных районах государства она местами достигала 9/10 всей пашни, а в центральных областях (Тверь, Волоколамский и Можайский уезды) колебалась от 50 до 70%.
Почему же это происходило? Развитие товарно-денежных отношений не могло не затронуть такую важную отрасль экономики, как сельское хозяйство, продукты которого становятся ходовым товаром, как на внутреннем, так и на внешнем рынке.
Одним из важнейших сельскохозяйственных продуктов, пользующихся постоянным спросом на рынке, было зерно. Еще в XVI в. отмечается рост объемов хлебной торговли. При этом следует иметь в виду, что эта торговля имела устойчивую тенденцию к увеличению даже в самые неблагоприятные для этого годы. Так, Соловецкий монастырь в 1583 г. купил на торгах в Вологде и Устюге 3348 четвертей ржи и 332 четверти ячменя. В 1600 г. он купил уже 9000 четвертей ржи и 800 четвертей ячменя, а в 1601 г. - 11402 и 703 четверти соответственно. (Четвертью называется мера объема сыпучих тел, равная двум осминам или 209,91 л. При измерении объема жидкости четверть равняется одной четвертой части ведра, или 3,08 л.) После хозяйственного успокоения и стабилизации тенденция к расширению хлебной торговли не только сохранилась, но и получила свое дальнейшее развитие. Хлеб становился все более выгодным товаром.
Это приводило к тому, что наряду с оброком феодалы стремились к расширению сельскохозяйственного производства непосредственно на своих пашнях. Известно, что боярин Морозов получал ежегодный доход от хлебной торговли до 170 тысяч рублей на цены XVII в., что согласно подсчетам Ключевского, соответствовало 2890000 рублей на деньги конца XIX в. Только в нижегородских житницах у Морозова скапливалось до 360 тыс. пудов хлеба, или почти 6 тыс. т. Примерно такие же доходы Морозов имел и от сбора денежного оброка. Таким образом, мы можем констатировать, что к середине XVII в. доходы от барщины и оброка уже сравнялись. В это время барщина нередко достигала уже четырех дней в неделю.
Вполне естественно, что расширение барской запашки требовало большего количества рабочих рук, поэтому к работе на пашне феодалы стали привлекать не только кабальных холопов, но и всех крестьян, живших на землях помещиков. Для последних барщина часто сочеталась с оброком, большей частью денежным. А это в свою очередь заставляло крестьян либо вести на рынок свой урожай, либо заниматься каким-либо побочным промыслом. Наконец помещики и вотчинники все чаще прибегали к труду бобылей, т.е. крестьян, которые не вели собственного хозяйства. Количество таких крестьян росло довольно быстро. Так, по данным писцовых книг за 20-е гг. и по переписи 40-х гг. в поволжских уездах число бобылей доходило до 20% рабочего населения, в центральных оно достигало 40%.
Постоянно растущая потребность в рабочих руках заставляла помещиков и правительства идти по пути ужесточения крепостной зависимости крестьян. Наибольшую заинтересованность в этом проявляли, прежде всего, мелкие и средние землевладельцы, которые для обеспечения себе необходимого уровня жизни были вынуждены сильнее эксплуатировать своих крестьян.
Крупные вотчинники могли за счет большего количества земли и крестьян позволить себе более низкий уровень эксплуатации. Их политический вес обеспечивал их крестьянам определенную правовую защиту при занятии каким-либо промыслом или торговлей на рынке. Кроме того, богатые крупные феодалы, конечно же, могли предоставить большее количество льгот для вновь пришедших работников в виде денежной, семенной ссуды, выделения денег, материалов и скотины для обустройства и т.д.
Такая практика приводила к тому, что крупные вотчинники переманивали крестьян к себе. Кроме того, они скрывали у себя беглых, так как нуждались в рабочих руках. Все это не могло не вызвать недовольства со стороны основной массы "рядовых" помещиков. Они требовали защиты своих интересов, и правительство не могло с этим не считаться.
В результате на протяжении XVII в. продолжалось дальнейшее ухудшение правового положения всех категорий крестьян и прежде всего помещичьих. Соборное уложение 1649 г. окончательно оформило систему крепостничества. Теперь вмешательство владельца во все сферы жизни крепостного становилось нормой.
Аналогичные процессы охватили и черносошенное крестьянство. Постепенно в течение XVII в. черносошенных крестьян перестали считать собственниками обрабатываемой ими земли. Теперь эти земли стали рассматривать как собственность государя. Юридически это нашло свое отражение в целой серии указов (указы за 1649 г., 1651 г., 1663 г., 1690 г.), по которым различным категориям черносошенных крестьян запрещалось продавать, закладывать и отдавать свои земли в монастыри в виде поминального вклада.
Таким образом, мы можем констатировать, что к концу XVII в. право на земельную собственность становится практически монополией двух сословий: дворянства и духовенства. В самом же сельском хозяйстве окончательно укрепляется крепостническо-барщинная система землевладения, которая, утвердившись более чем на 1,5 столетия, привела к тому, что сельское хозяйство, да и экономика России в целом были обречены на относительно медленное и довольно своеобразное по форме приспособление к рынку.