Последовательное рассмотрение этических рисков, обусловленных пренатальной диагностикой, выглядит следующим образом.
Этическим вызовом в ситуации пренатальной диагностики с целью обнаружения патологии на стадии внутриутробного развития плода становится право лишения жизни потенциального человека, имеющего несоответствующий норме «уровень здоровья».
Эта проблема нашла отклик в решении Всемирной медицинской Ассамблеи (ВМА) по вопросам аборта, принявшей в 1983 году Венецианскую декларацию, которая провозгласила в качестве первого основополагающего принципа врача – «уважение к человеческой жизни с момента ее зачатия». В этом же документе прописано, что противопоставление интересов матери с интересами ее не родившегося ребенка ставит врача перед «неоднозначным выбором, который определяется разными религиозными и нравственными позициями, причем любое из решений требует уважения автономии человека».
Необходимо подчеркнуть, что названная Декларация ВМА имеет морально-этический характер, но не является юридической основой для принятия решения. Юридический аспект напрямую зависит от национального законодательства.
Хотя число абортов, которые проводятся после пренатальной диагностики гораздо меньше, чем число абортов по социальным причинам, диагностика активно критикуется, в частотности, представителями религиозных организации.
На основе возможностей пренатальной и преимплантационной диагностики может происходить реализация феномена множественного целенаправленного выбора пола будущего ребенка.
По данным критерия соотношения полов при рождении ребенка, где за норму принят коэффициент 105 мальчиков на 100 девочек (105 м. / 100 д.), можно выделить целый ряд стран, в которых со всей определенностью выявлены популяционно значимые эффекты как результат индивидуальных решений по выбору пола ребенка. К таким странам по степени разрыва гендерного баланса относятся: Южная Корея (122 м. / 100 д.); Азербайджан, Армения и Грузия (120 м. / 100 д.); Куба (118 м. / 100 д.); КНР и Индия (117 м. / 100д.).
Приведенный выше пример характеризует несоответствие возможностей науки и ее этического сопровождения на этапе пренатальной диагностики в немедицинских целях (определение пола плода или, в отдельных случаях, отцовства).
Такая практика признана однозначно дискриминационной всеми авторитетными международными структурами: ВОЗ, ЮНЕСКО, Совет Европы.
Некоторые из наиболее часто диагностирующихся пренатально состояний, включая синдром Дауна и аномалии половых хромосом, широко варьируют в своих проявлениях. В большинстве стран оптимальная медицинская помощь и социальная поддержка не доступны, и большинство детей с наследственными заболеваниями не развивают своих возможностей, особенно если семейные ресурсы ограничены.
В США исследования свидетельствуют, что семьи, имеющие детей с умственной отсталостью, живут полно, так же как семьи с нормальными детьми. Так бывает в странах с развитой социальной поддержкой людей с ограниченными возможностями. Принимая решение, полностью проинформированная женщина должна взвесить возможность обеспечить жизнь своему больному ребенку против возможности, что ему потребуется помощь, которую семья не сможет ему предоставить.
Существует точка зрения о том, что пренатальная диагностика может быть нравственно оправдана, только если она нацелена на лечение заболеваний на возможно более ранней стадии и подготовку родителей к рождению больного ребенка.
Большинство опасений людей с ограниченными возможностями по поводу широкого распространения пренатальной диагностики связано с изменением восприятия аномалий в обществе в целом. Как отмечает B. Albert, председатель Комитета по биоэтике Европейского подразделения Международной ассоциации инвалидов (Disabled People International, DPI), концепция репродуктивного выбора является глубоко порочной, так как она формирует такой социальный и медицинский климат, при котором у инвалидов, по сути, не остается выбора.
В случаях сомнительного отцовства женщина или ее партнер могут требовать пренатального тестирования. В международных документах по этике принято, что морально оправдано проведение дородовой диагностики отцовства, только если беременность наступила после изнасилования и инцеста. В случаях, когда беременность наступила после криминальных действий, особенно важно знать правду, чтобы женщина могла принять решение об аборте. В остальных случаях пренатальное тестирование отцовства признано этически неприемлемым.