- Не сомневаюсь, что ты прав, - согласился я. - Слишком небрежно. Даже в руках любителя электрическая татуировочная машинка выдала бы лучший результат.
Малвани кивнул.
- К тому же, мне хочется думать, что он бы привлёк внимание, затаскивая такую громоздкую машинку в театр.
Мы вновь уставились на надпись.
- У кого до сих пор может быть доступ к старой ручной машинке? - спросил я.
Все новые салоны татуировок рядом с Чатем-сквер, включая мастеров тату, практикующих в парикмахерских и обычных подсобках салунов, уже лет десять как переключились на электрические машинки.
Метод начал развиваться, и мода на татуировки быстро распространилась, особенно среди определённых слоёв населения: моряков, членов банд и сынков-бунтарей из привилегированных сословий.
- Как думаете... Он сделал это до того, как убил её, или после? - спросил я.
- Не могу сказать, сэр. Возможно, доктор Уилкокс сможет вскоре высказать своё мнение.
Я очень надеялся, что ответ будет «после». Ради самой жертвы. Ведь если девушка была жива, пока ей наносили татуировку, значит, она ощущали мучительную боль от каждого укола, раз за разом, пока не была выполнена вся надпись из двух строк. И это указывает на безмерную жестокость, которой в предыдущих убийствах мы не наблюдали.
Хотя, конечно, это не значило, что убийца на неё не способен.
В конце концов, я даже не притворялся, что понимаю человека, которого мы разыскиваем.
Синие буквы его послания издевались над нами, заставляя передёргиваться от холодка, бегущего вдоль позвоночника, и вновь и вновь задаваться вопросом: зачем было оставлять послание именно таким чудовищным способом?
Я попытался взять себя в руки и сосредоточился на надписи.
«Во тьме безутешной — блистающий праздник...
... И Червь-Победитель — той драмы герой!»
Я недоуменно моргнул.
- Это ещё что за чёрт? - наконец, произнёс я. - «Блистающий праздник» может быть отсылкой на предыдущие письма, но «Червь-Победитель?!
Я понимал, что упускаю нечто важное.
- Не сомневаюсь, что твоему профессору будет, что рассказать по этому поводу.
Малвани повернулся к помощнику:
- У вас есть камера? Хотелось бы сделать несколько фотографий.
Он посмотрел на меня, извиняясь:
- К сожалению, свою я оставил в участке, торопясь перехватить тебя.
Помощник кивнул, вышел и вернулся с камерой Кодак - такой же, как лежала у Малвани в участке.
Я взял камеру у помощника и сделал несколько снимков: пару штук с близкого расстояния, делая акцент на отдельных буквах, и ещё пару - с дальнего, захватывая обе строки.
Выполнив работу, я вернул камеру помощнику доктору Уилкокса.
- Учитывая определённое место происшествия, я точно знаю, что по этому поводу скажет Алистер - причём, даже ещё до того, как узнает о послании, - сказал я Малвани, когда мы снова остались с ним наедине.
- Да, он явно укажет на его театральность. Только сегодняшнее сообщение - это уже не просто способ общения с нами. Убийца расставляет все точки... Буквально.
Меня передёрнуло.
- Он впервые расписал тело жертвы.
- Но убила её не татуировка, - напомнил мне Малвани. - Похоже, он задушил её, как и остальных.
- Ты прав. И, тем не менее, его поведение изменилось. Это может что-то значить.
И я рассказал Малвани то, что узнал за время разговора с Чарльзом Фроманом: теперь в качестве возможного подозреваемого я рассматривал не только самого театрального магната, но и его ближайшего советника и помощника - Льва Айзмана.
- Не кажется ли тебе странным совпадением, что строки на теле мисс Биллингс появились именно сейчас, перед его новой премьерой - «блистающим праздником»?
Меня этот факт чрезвычайно волновал, но Малвани несогласно хмыкнул.
- Вообще-то, я должен сказать тебе ещё кое-что.
Я внутренне застонал— после откровений этого дня я надеялась больше не услышать обескураживающих новостей.
Малвани серьёзно взглянул на меня.
- Мы сняли отпечатки пальцев с основания иглы, которой укололся детектив Марвин.
- И?
- В первую очередь я попросил сравнить образцы с отпечатками Тимоти По. И они идеально совпали с теми отпечатками, которые мы сняли у По, пока он находился у нас в участке по подозрению в убийстве Анни Жермен.
- И как такое возможно? - недоверчиво пробормотал я.
Малвани поражённо посмотрел на меня.
- Зиль, не надо лицемерия! Ты сам всегда ратовал за внедрение новых методик по отпечаткам пальцев в нашем участке! Ты не можешь игнорировать результаты экспертизы только потому, что они тебе не нравятся.
Он был прав.
Но это совпадение отпечатков противоречило всем моим инстинктам.
Да, По был неискренним, лживым, но я не считал его убийцей. Тимоти По никак не подходил под психологический профиль убийцы, о чём я и сообщил Малвани - понимая, что говорю точь-в-точь как Алистер.
- К тому же, - добавил я, - тебе понадобятся и другие доказательства, помимо отпечатков. По крайней мере, если на игле не найдутся отпечатки всех десяти пальцев, суд их не примет в качестве доказательства.
В Нью-Йорке пока удалось добиться только частичного принятия во внимание отпечатков пальцев при идентификации преступника и лишь в одном случае: если эти отпечатки полные и несмазанные.
В тюрьмах, например, уже давно использовались отпечатки пальцев для определения личности и выслеживания заключённого, потому что у них была возможность сбора всех десяти чётких отпечатков от каждого из заключённых в контролируемых условиях.
Но наши реалии таковы, что отпечатки чаще всего бывают неполные и нечёткие. А никто не решится судить о личности преступника на основании частичного отпечатка пальца.
Малвани снисходительно на меня посмотрел.
- Всё когда-нибудь случается в первый раз, Зиль. Кроме того, у нас будет больше доказательств. Пока мы с тобой осматриваем тело, мои люди направились к дому По с ордером на обыск и арест. Подозреваемый будет ждать нас в участке.
Но Малвани был неправ, по крайней мере, в одном.
Когда мы вернулись в участок, По там не было. Его нигде не смогли найти.
Люди Малвани просто выбивались из сил, когда мы их встретили. И на Бене Шнайдере, и на Поле Арнове сказалось утомление этого дня. К тому же, оба были обеспокоены состоянием детектива Марвина.
- Капитан, По не было дома, - доложил Бен. - А его соседи утверждают, что не видели его уже два дня.
- Два дня? - удивлённо посмотрел на них Малвани. - А они не знают, куда он мог отправиться?
Пол устало покачал головой.
- Говорят, что не знают. Вероятно, прошлым вечером По даже пропустил своё выступление, что на него очень непохоже.
Такое нарушение ни Фроман, ни его управляющий не потерпят. Хотя та информация, которую мы вскоре будем вынуждены обнародовать, всё равно разрушит любую возможную карьеру По.
С другой стороны, По подозревается по трём убийствам. Его основные заботы сейчас - далеко не работа в театре.
- Мы проверим все зацепки: места, которые он посещает; знакомых, с которыми он поддерживает отношения. Ясно?
Малвани практически наизусть цитировал протокол.
- Мы найдём его, арестуем и отыщем все доказательства, необходимые для закрытия этого дела.
Я никогда не слышал, чтобы результаты проверки отпечатков пальцев лгали, и тем не менее, я не мог разделить непоколебимую уверенность Малвани в виновности Тимоти По.
И всё же, я был обязан поделиться с бывшим напарником сведениями о местонахождении подозреваемого.
Я неловко кашлянул.
- Я знаю ещё один адрес. Проверьте и его. Макдугал-стрит, 101. Комната 5С. Я виделся с ним там.
Малвани смотрел на меня несколько секунд, потом отдал своим людям приказ.
Когда они уехали, он затащил меня в свой кабинет и захлопнул дверь.
Я ждал, что он будет в ярости, ведь норов у Малвани был крутой. Но он, напротив, спокойно сел в кресло и замер. А когда заговорил, голос его звучал неестественно тихо.
- Откуда ты узнал, что у По есть вторая квартира? И что ещё важнее - почему ты мне ничего не сказал?
Я неохотно ввёл его в курс дела: рассказал о зацепке, которую мне дали Райли и Богарти, о своём визите к По, о полученной информации и о том, что ни я, ни Алистер не верили, что По, несмотря на своё двуличие, может оказаться настоящим преступником.
- Повторю вопрос: почему ты ничего не сказал мне? - Малвани сидел с каменным лицом.
- Потому что я боялся, что из-за давления сверху ты можешь прийти к самому простому, но абсолютно неверному выводу.
- Другими словами, ты не верил, что я смогу всё сделать правильно? Опираясь только на доказательную базу?
- Собственно говоря... Нет, не верил. Ты с самого начала относился к Тимоти По с предубеждением, считая его виновным, когда на то не было никаких веских оснований. А если бы ты узнал, что он нам солгал? Что его образ жизни отличается от общепринятого? Тебе ведь было бы ещё проще повесить на него преступление из-за своих предрассудков.
Я остановился и перевёл дыхание.
- А учитывая то, что публика смешала бы его с грязью за одно его «не общепринятое поведение», в моих руках оказалась карьера человека. Я мог разрушить её одним словом, а мог сохранить. И я не увидел причин её рушить. Я не считал его виновным. Моим долгом было защитить его интересы.
- Твоим долгом…, - Малвани разочарованно покачал головой. - Мы нашли убедительные доказательства, связывающие его с сегодняшним преступлением.
- Именно поэтому я и рассказал тебе о его местонахождении.
Малвани вскинулся:
- Если бы ты был более откровенным, мы смогли бы получить твёрдые доказательства гораздо раньше. Твоё чувство долга по отношению к По могло стоить жизни ещё одной девушки. Не говоря уже о детективе Марвине.
У меня подкосились ноги, и я почти рухнул на стул.
- Думаешь, в таком случае я не жил бы с чувством вины до конца своих дней?
Малвани услышал боль в моём голосе, причинённую его словами.
- Ты же знаешь, Зиль, я не это имел в виду. Мы все делаем всё, что можем. И принимаем решения, руководствуясь имеющейся на тот момент информацией. Что ещё нам остаётся?
Он был прав.
Что можно сделать, не владея всей информацией?
Выход лишь один - и с ним придётся жить всю оставшуюся жизнь. И либо исправить ошибку, либо смириться с вытекающими последствиями.
Неужели я ошибся и не разглядел истинное лицо По?
Неужели мои инстинкты подвели меня, хотя в прошлом всегда выручали?
* * *
Той ночью я так и не уснул. Ворочался, метался в кровати, но, в конце концов, решил, что был прав насчёт По.
Несмотря на его слабости и недостатки, он не был тем, кого я искал. Тем, чьи чудовищные слова и поступки нещадно мучили меня до глубокой ночи.
Понедельник
19 марта 1906 года
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Здание девятнадцатого участка.
В доме 101 по Магдугал-стрит Тимоти По не было. Зато был целый ассортимент различных наркотиков.
К несчастью для него, даже у видавших виды сотрудников Малвани глаза на лоб полезли.
Тайник с опиумом, бутылочка героина, капли с кокаином от зубной боли и десяток инъекционных игл, напоминающих ту, которой укололся детектив Марвин.
И хотя в наличии в аптечке этих лекарств не противоречило закону, в приличном обществе подобное хранение не одобрялось, а следовательно, данная находка не сулила По ничего хорошего.
Конечно, само наличие дома шприцов и игл ничего не доказывало. Но если учесть выявление на оставленной на месте преступления игле отпечатков По вкупе с предвзятым отношением присяжных к образу жизни подозреваемого - и дело против Тимоти По становится всё непоколебимее.
Стороне обвинения будет легко выставить мужчину неприятным, аморальным типом. И вряд ли его личное свидетельство в суде сможет перебить все обвинения, как я совсем недавно видел в суде над миссис Снайдер.
Казалось, прошла вечность с того процесса. А на самом деле - всего неделя.
* * *
В конечном итоге, людям Малвани удалось отыскать По, и к утру понедельника, когда я встретился с Малвани в участке, По уже находился под арестом.
Я лично изучил все свидетельства его вины. Доказательства были твёрдыми, и вполне могли успокоить мой разум.
Но вот неприятное ноющее чувство под ложечкой - совсем другое дело...
Я был по-прежнему уверен в невиновности По, несмотря на предоставленные мне убедительные доказательства. Я просто не считал его способным на совершение этих убийств.
- Даже лучшие из нас ошибаются, - Малвани сочувственно хлопнул меня по плечу. - И я за столько лет службы не раз ошибался. Но твоя ошибка, к счастью, не стоила нам большой задержки в поисках преступника.
Я резко поднял голову и посмотрел на Малвани.
- Где По прятался?
- Я послал людей в Бауэри поговорить с некоторыми торговцами наркотиками, которых мы используем в качестве информаторов. И им повезло: они нашли По в полубессознательном состоянии в наркопритоне на Мотт-стрит.
Он поднял глаза, отвлекшись на внезапный переполох.
- Помяни чёрта...
Мы оба посмотрели в сторону открытой двери кабинета и увидели, как мимо вели оцепеневшего Тимоти По. Двое полицейских практически тащили его по коридору из допросной к ожидавшему на улице полицейскому кортежу.
По увидел меня и бросился в мою сторону.
- Я этого не делал.
Обезумев от страха, он продолжал молить меня:
- Пожалуйста, поверьте! Клянусь вам! Пожалуйста...
Он посмотрел мне прямо в глаза, протянул худую руку и схватился за мою кожаную сумку, как утопающий за брошенную в воду верёвку. Я успел рассмотреть бывшую некогда белой рубашку, теперь всю в жёлто-зелёных разводах, и ощутил вонь рвотных масс.
- Простите, сэр, - извинился передо мной полицейский и оттянул По. - Судье это расскажешь!
И толкнул По к выходу.
Но тот продолжал кричать, пока за ним не захлопнулись двери, словно встреча со мной разбудила в нём внезапное желание говорить.
- Мы держали его тут всю ночь, пока он не пришёл в себя; а теперь, после допроса, отвезём его в «Гробницу». Мы надеемся быстро получить признание, раз он теперь знает, сколько у нас на него есть. Мы даже нашли его отпечатки в лифте, ведущем в «Эриэл Гарденс».
- Ты уверен?
- Большой палец идеально совпал.
Несколько секунд я помолчал.
- Но он до сих пор ничего не сказал?
- Ничего существенного. Утверждает, что невиновен. Но не помнит ни минуты за прошедшие сутки с тех пор, как пропал. Наш информатор с Мотт-стрит сообщил, что По находился в притоне со вчерашнего утра. То есть, спустя всего чуть-чуть после убийства мисс Биллингс, - заметно подчеркнул Малвани.
- Вы и Уолтера схватили? - спросил я, вспомнив о высоком африканце, с которым Тимоти По делил квартиру на Магдугал-стрит.
Малвани недовольно буркнул:
- Мы слышали о Вилли от соседей, но нигде его не нашли. И не найдём, я полагаю, раз он теперь знает, что мы его разыскиваем. Видимо, кто-то ему настучал, что мы идём.
Я понимал, что любой мой ответ прозвучит неискренне.
Я засунул руки в карманы и прислонился к столу Малвани.
- Тебе сейчас нужна моя помощь?
- Нет.
Резкий тон Малвани застал меня врасплох, и я вопросительно глянул на него.
- Даже подробный отчёт о проделанной работе? Разве департамент не требует этого для бухгалтерской отчётности?
Малвани качнул головой.
- Даже если б мне была нужна твоя помощь... Даже если бы дело так не повернулось..., - он запнулся, но продолжил: - Чарльз Фроман был недоволен твоим вчерашним визитом. Он позвонил мэру МакКеллану, тот - комиссару Бингему и...
- А, вот значит как, - печально усмехнулся я.
- Вот так.
Лицо Малвани было мрачным, и я понял по выражению его глаз, что новые обязанности и политическое давление начинают брать своё.
- Тогда закончим на этом.
* * *
Я мог бы сказать, что мы расстались с Малвани на хорошей ноте, но это не совсем так.
Я мог бы сказать, что, вернувшись в Добсон, почувствовал облегчение, но это тоже было бы ложью.
Это дело меня сильно обеспокоило.
Если я ошибся, и По виновен - что ж, я смогу это пережить и принять.
Но если он невиновен, то дело не только в том, что за решёткой сидит не тот человек. Стоимость нашей ошибки будет взыскана кровью очередной жертвы.
* * *
Этим утром я отправился в офис Алистера в Колумбийском Университете на Морнингсайд-Хайтс, чтобы сказать ему, что наша помощь следствию на этом закончена.
Алистер был не один: вокруг его стола сидели двое репортёров из «Таймс» - Фрэнк Райли и Джек Богарти.
- Зиль! Входи, присоединяйся.
Он живо вскочил и пододвинул к столу ещё один стул.
- Ты же помнишь наших друзей из «Таймс»?
Я неохотно ответил на их приветствия, не сдвигаясь с порога. И как можно вежливее попытался отказаться от приглашения Алистера.
- Я подожду снаружи, когда вы закончите, - произнёс я. - Мне хотелось бы поговорить наедине.
Райли поднялся.
- Мы уже уходим, да, Джек?
Он энергично пожал руку Алистера.
- Спасибо за вашу сегодняшнюю помощь. С нетерпением ждём завтрашнего ужина.
- И обещаем, - кивнул Джек, - что упомянем о вас в статье только с хорошей стороны.
- И вас тоже, детектив, - добавил он, проходя мимо меня к выходу.
- Ужин? - спросил я Алистера, садясь на только что освобождённый стул. - Я и понятия не имел, что ты с ними общаешься.
- Конечно, общаюсь, Зиль. Наша договорённость работает: я делюсь с ними информацией - они делают то же взамен.
Алистер пожал плечами.
- Джек презентовал мне несколько билетов на бродвейские шоу, а Фрэнк собирается взять меня с собой на бейсбольный матч, где Кристи Мэтьюсон будет играть за «Гигантов». Но не переживай, я не скажу ничего, что сможет скомпрометировать ваше расследование.
- Это уже не важно, - тихо ответил я и рассказал Алистеру, что найденные доказательства указывают на виновность Тимоти По во всех трёх чудовищных убийствах.
- Я уверен, что наука не врёт, - недоуменно покачал головой Алистер, - но это никак не сходится с тем, что мы с вами выяснили об этих убийствах. И какой же, по их мнению, у мистера По был мотив?
Конечно, у них не было точного мотива. Но учитывая всё, что они узнали об образе жизни Тимоти По, никакой точный мотив им и не был нужен.
«Общая безнравственность» - и этого достаточно.
Некоторое время мы ещё обсуждали это дело, и нам обоим не нравилось, как всё поворачивалось. Причём, Алистер выглядел ещё более встревоженным, чем я.
Улики против По были железными. И тем не менее, мы оба сходились на том, что признание По убийцей противоречило всему, о чём нам говорили моя интуиция и знания Алистера.
К сожалению, теперь мы стали для этого дела, некогда бывшего нашим, просто сторонними наблюдателями.
И даже если бы у меня были другие доказательства, кроме уверенности в собственной правоте, я бы ничего не смог добиться без позволения начальства.
А кроме этой уверенности у меня ничего не было.
* * *
Прежде чем отправиться в Добсон, я отправился в крошечное кафе в двух кварталах на юг от Центрального вокзала.
Я сидел за столиком, наслаждался крепким ароматом кофе и успокаивающим теплом, исходящим от чашки, и абсолютно не жаждал ничьей компании - особенно, моего отца.
Я заметил его только тогда, когда он опустился на стул напротив меня.
- Ты снова за мной следил?
Отец сжал тонкие пальцы и ответил:
- Стараюсь не забывать старые навыки, сынок. В последнее время у меня появились причины держаться в тени - снова вынырнули старые кредиторы и сулят мне неприятности.
«Его не было десять лет, а ничего не изменилось».
Тем временем мужчина продолжал:
- Вообще-то, я нашёл информацию, которая сможет помочь в твоём деле. Я привёл кое-кого...
И прежде, чем я успел его перебить и сказать, что это уже не важно, как в кафе, как по команде, зашла женщина.
Я, не мигая, смотрел в зелёные глаза на обрамлённом рыжими кудряшками лице. На лице Молли Хансен.
- Вы знаете моего отца?
Я с удивлением смотрел на девушку.
Они обменялись виноватыми взглядами, и они сказали мне больше, чем я хотел знать, ещё до того, как отец представил Молли Хансен в качестве «хорошей знакомой».
Он закашлялся и отошёл в сторону.
Молли бросила на него обеспокоенный взгляд, но осталась на месте.
- Мне жаль, Саймон, что я вам ничего не сказала, когда мы прошлый раз общались, - смущённо произнесла она. - Я боялась, что вы не станете помогать, если узнаете правду.
- Вообще-то, я и не стал вам помогать, - тихо заметил я.
Молли широко улыбнулась.
- О нет, вы помогли! Хотя и не знаете об этом. Всё, что вам нужно было сделать - это войти со мной в двери того бара, чтобы следящие за мной коллекторы увидели, что мы знакомы. И когда на следующий день я им разок-другой солгала, им ничего не оставалось, как поверить. К тому же, - слишком радостно добавила она, - вы же не захотели бы, чтобы ваш больной отец страдал от кредиторов?
Получалось, моё доброе имя очернили за моей спиной в каких-то тёмных делишках, чтобы обеспечить отцу отсрочку в выплате. А зная его, он ввязывался в новые долги проще, чем остальные дышали.
Ещё вчера я бы впал в ярость. Но сегодня мои мысли были заняты более важными вещами.
- В общем, - Молли сделала глубокий вдох, - я попросила вашего отца взять меня сюда с собой, потому что у меня есть информация, которая сможет помочь в вашем деле.
Я не знаю, почему ответил ей именно так. Несомненно, огромную роль сыграло моё плохое настроение и злость из-за того, что мой отец и Молли сговорились у меня за спиной.
Некоторым людям нельзя доверять. Даже большинству.
- Нет никакого дела, - отрезал я, отставляя в сторону чашку. - Полиция нашла доказательства и кого-то задержала. Всё, дело закрыто.
Молли вскинула брови.
- Правда? Это же прекрасно! Вы меня удивили.
Она на секунду задумалась.
- Кого вы арестовали?
Мой отец вернулся к столику, энергично рассасывая таблетку, которая приносила ему временное облегчение.
- Я не могу обсуждать задержание, - ответил я, избегая её вопроса.
Она и сама скоро прочитает об аресте По в газетах, а у меня не было никакого желания обсуждать с ними это дело.
- Но капитан Малвани нашёл убедительные доказательства, связывающие задержанного с убийствами.
- Так ты не веришь, что они схватили того, кого надо?
В глазах моего отца вспыхнул интерес.
- У меня нет причин быть несогласным, - ответил я.
- Эх, - отец провёл рукой по подбородку. - Только ведь «не быть несогласным» и «быть согласным» - не одно и то же, не так ли?
- Только не там, где находятся неопровержимые доказательства.
Я был не в настроении обсуждать собственные сомнения.
- Тьфу ты! - развеселился отец. - Покажи мне неопровержимые доказательства - и я покажу тебе, как ими можно манипулировать. Даже отпечатками пальцев. Я и сам парочку раз такое проделывал.
- Только на этот раз всё не так просто, - я повернулся к Молли. - Так что вы хотели мне рассказать?
- Думаю, теперь это уже неважно.
Я без всяких угрызений совести поблагодарил Молли за попытку мне помочь и уверил её, что дело закрыто.
Это было не похоже на меня.
В любой другой день я всё равно попросил бы её рассказать, что она знала. Просто чтобы удостовериться, что не оставил непроверенной какую-то ниточку. Но сегодня я был сыт этим делом по горло.
Какое-то время я ещё посидел с ними и неохотно пообещал встретиться с отцом за ужином в пятницу. Затем сел на поезд и поехал в небольшую и не слишком уютную квартиру в Добсоне неподалёку от железнодорожной станции. В квартиру, которую я теперь называл домом.
На цыпочках поднялся по лестнице, чтобы не разбудить спящую на первом этаже домовладелицу, беззвучно открыл дверь и рухнул на выцветший жёлтый диван, оставшийся от предыдущего жильца.
Сегодня вечером он выглядел особенно потёртым и продавленным.
«Тоскливое местечко», - подумал я.
На стенах - выцветшие жёлтые обои с такими же выцветшими розами. Шаткое кресло-качалка со сломанной планкой. Только ковёр был красивым, с густым синим ворсом. Его выделила мне сама владелица квартиры, чтобы не слышать на первом этаже мои шаги.
Я мог позволить себе место и поприличнее, но зачем, если большую часть времени я провожу вне дома? Зачем, если мне будет не с кем наслаждаться уютом новой квартиры?..
Я потянулся к своему коричневому портфелю и вытряхнул содержимое.
Несколько листов бумаги с заметками. Наверно, надо будет отдать их Малвани, чтобы он подшил их к делу.
Помятое яблоко, которое я собирался съесть на обед, но так и не успел.
И когда я уже собирался отбросить в сторону пустой портфель, то заметил торчащий из бокового кармашка смятый, грязный лист бумаги.
Я вытащил его.
Первой мыслью было недовольство, что кто-то засунул что-то в мою сумку в моё отсутствие. Но затем я внимательно вчитался в него и попытался вникнуть в содержимое.
«Детектив Зиль,
я пишу вам в надежде, что смогу снова вас увидеть и что найду в вас сочувствующую душу. Вы кажетесь мне справедливым человеком, который выслушает меня даже тогда, когда все остальные обвиняют во лжи.
Я клянусь вам: я невиновен.
Я никого не убивал. Я не был в «Эриэл Гарденс» и никогда не прикасался к тем иглам. Меня подставили, обманули и ложно обвинили.
В субботу меня остановил мужчина, чтобы спросить дорогу. И когда я склонился над его картой, он прижал к моему носу и рту какую-ткань, и я потерял сознание. Я не помню ничего вплоть до момента моего ареста.
Я больше не могу так. Я уверен, что умру здесь, если вы не сможете мне помочь.
- Тимоти По».
Выходит, По засунул в портфель этот лист, когда бросился ко мне сегодня утром в участке.
Отчаянный шаг с его стороны.
Было ли содержание письма правдой? Я не был уверен. Но просматривая письмо снова и снова, я понимал, что не могу выбросить его и проигнорировать написанное.
Мои инстинкты говорили мне, что Тимоти По невиновен в этих убийствах. Он был хорошим актёром и смог меня обмануть, скрыв некоторые подробности личной жизни. И тем не менее, я не мог представить, чтобы Тимоти По угощал жертв ужином и вином, покупал им платья, обещал сделать звёздами, а потом хладнокровно убивал, как делал это настоящий преступник. А несвязные, беспорядочные мысли По, отражённые в лежащем передо мной письме, как раз и могли оказаться правдой.
Я знал, что Алистер со мной согласиться. Он тоже считал, что По не подходит под профиль убийцы.
В письме было именно то, что мне нужно, чтобы избавиться от разочарования и начать действовать. Чтобы спасти это дело.
После нескольких телефонных звонков мы с Алистером договорились завтра утром встретиться перед офисом доктора Вольмана в Нью-Йоркском Университете. Фотографии стихотворения с тела последней жертвы до сих пор находились у меня, и я согласился обработать их и принести завтра, чтобы знакомый Алистера - эксперт по почерку - смог их исследовать.
Я не стал звонить Малвани: он бы всё равно посчитал письмо По поступком отчаявшегося виновного человека и не стал бы принимать его во внимание.
Мы остались сами по себе.
Может, лучше бросить это дело и совать в него свой нос? Может быть.
Но, несмотря на все доказательства обратного, я верил в то, что написал По.
В худшем случае, я просто потеряю несколько дней, поведясь на отвлекающий манёвр. Это я переживу. К тому же, я ещё не был официально возвращён на службу в полицию Добсона.
А если Малвани действительно посадил за решётку невиновного, то я должен разобраться в этом деле хотя бы ради очередной, пока ещё неизвестной актрисы, которая, возможно, скоро сыграет свою последнюю роль.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
«Положение наше стало иным,
и то, что прежде было для нас правильным,
сегодня невозможно».
Джордж Элиот, «Мельница на Флоссе».
Вторник
20 марта 1906 года
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Кофейня «Дорри».
После ночи безжалостной бессонницы я проснулся с жуткой головной болью.
Первые лучи солнца, чашечка кофе и таблетка «Бромо-зельцера» помогли мне почувствовать себя чуть лучше.
Мне было определённо неприятно работать за спиной Малвани над делом, которое тот уже считал закрытым. Мы были друзьями и коллегами столько лет, и сейчас мне казалось, что я предаю его доверие. С другой стороны, он и сам, похоже, доверял мне теперь не так, как раньше.
И чтобы полностью покончить с угрызениями совести, я решил сперва разобраться с одним несоответствием, которое продолжало меня раздражать. А именно - с утверждением Тимоти По, что он никогда не был в «Эриэл Гарденс» и не касался инъекционных игл вроде тех, что были найдены в его квартире на Макдугал-стрит.