5 июля, 2.27 утра
У нас первый перерыв за все время с шести вечера. Стайн и Синклер сейчас в операционной, но мы не снимаем: не думаю, что Мел еще в силах держать камеру. Последние восемь часов был какой-то нон-стоп. Все началось с аварии на мосту, в которую угодили три машины, трактор с прицепом и желтые дорожные конусы в придачу. Я до сих пор не знаю точного числа пострадавших, знаю лишь, что часть привезли сюда, часть – в Бельвью, а остальных – в пару других травматологий первого уровня.
Сакс пришлось вызывать на подмогу врачей из дома, так как одновременно трем пациентам с внутренними повреждениями потребовалась неотложная хирургическая помощь, вдобавок ожидалось прибытие новых пострадавших. Нескольких отвезли отсюда в ожоговое отделение больницы Нью-Йоркского университета. Деб пришлось с ними поработать, чтобы их состояние стабилизировалось и их можно было транспортировать. Съемка вышла просто невероятная… Я раньше даже не знала, что сразу после получения серьезных ожогов люди находятся в полном сознании и могут почти не чувствовать боли.
Как объяснила Деб, в результате крупных ожогов разрушаются нервные окончания, поэтому боль не особенно острая. Должна сказать, мне стало от этого легче. [NB: Проверить сцену, где Деб объясняет одному из пострадавших, что с ним случилось и какие травмы он получил. Мужчина спросил, не умрет ли он. Он очень спокойно задач этот вопрос. Я не видела глаза Деб, потому что она не отрывала от мужчины взгляда. Она не колеблясь ответила ему, и было что-то такое в ее голосе… какая-то абсолютная уверенность… которая заставляет поверить, что она не солгала, сказав ему, что он выздоровеет. Я уже слышала, как произносят такие слова, и я знаю эту силу во взгляде человека, их говорящего. У нее явно это есть – что бы это ни было – что позволяет некоторым людям входить с тобой в контакт так мощно… так стремительно… что ты им веришь.]
Мел свалилась с ног. Я еще останусь и дождусь окончания операции. Ox… [NB: назвать этот эпизод «В окопах».]
Июля, 3.40 утра
Джуд разбудил стук в дверь. В полной растерянности она села на кровать и завертела головой по сторонам, пытаясь сориентироваться. На соседней койке негромко похрапывала Мелисса. Она спала в одежде, одна рука свесилась к полу. Так, я больнице. В дежурке. Черт, я уснула!
Джуд вскочила с кровати, подбежала к двери и вышла в коридор, прикрывая глаза рукой от света. Флюоресцентные лампы на потолке не горели, на ночь их обычно выключали. Свет шел лишь от бегущих вдоль стены мелких лампочек. Но даже этого было достаточно, чтобы Джуд заморгала, привыкая.
– Привет, – сказала Сакс. По недоуменному выражению лица Джуд она догадалась, что та спала. Но даже с отпечатком подушки на щеке и взъерошенными волосами режиссер была прекрасна. – Прости, что разбудила, но к нам везут еще одного. Я не знала, захочешь ли ты…
– Нет… то есть да… В общем, не извиняйся, я действительно хочу пойти, спасибо. Что там, ты уже знаешь?
– Судя по сообщениям, такси столкнулось с велосипедистом. Велосипедист без сознания.
– Кататься на велосипеде в три часа утра?!
– Этот город никогда не спит, – улыбнулась Сакс.
– Это точно, – Джуд посмотрела, как Сакс пошла по коридору. Повернувшись к подруге, она прокричала: – Подьем, солнце мое! За работу.
5 июля, 3.48 утра
Всю усталость Джуд как рукой сняло, и она резко пришла в боевую готовность, когда в приемный покой ввалились парамедики. Резкие слепящие светильники, стук каталки по неровным плиткам пола, гул голосов оживленных и встревоженных людей – все это странным образом пьянило и бодрило.
Началась уже привычная процедура. Мужчина– парамедик выкрикнул:
– Велосипедиста сбила машина, при осмотре он ни на что не реагировал… множественные лицевые переломы, возможно, пневмоторакс, открытый перелом левого бедра… Давление 100 на 60.
Мелисса, к которой сзади буквально прилипла Джуд, придвинулась с камерой поближе, чтобы снять, как Деб, Сакс, Аарон и еще несколько медсестер перекладывают парня на медицинский стол.
– Кто-нибудь узнал его имя? – спросила Сакс, а Деб начала первичный осмотр.
– В его штанах есть бумажник, – ответил Аарон, разрезая одежду пострадавшего большими ножницами. – Так… его зовут Марк Хаусман.
– Марк, – энергично сказала Сакс, наклоняясь к лицу молодого человека и осторожно приподнимая опухшее веко. – Вы попали в аварию. Сейчас вы…
…В Бельвью. Можете назвать свое имя?..
Джуд заставила себя встряхнуться и сосредоточиться на парне, лежавшем на столе. Голос тот же самый, те же самые слова, но там лежишь не ты. На этот раз не ты.
Взгляд у нее прояснился, и приступ тошноты прошел. Она почувствовала такое облечение, словно гора с плеч упала.
– Левый зрачок неподвижный и расширенный, – констатировала Сакс. – Аарон, свяжись с нейрохирургами пусть кто-нибудь приедет. Ему нужно снизить давление.
– Вставила грудной катетер, – объявила Деб, подсоединяя толстую пластиковую трубку к камере с отрицательным давлением, чтобы вентилировать легкое пострадавшего и выводить кровь и другие жидкости из его груди. Продолжая осмотр, она сказала: – Лицевые кости шатаются… похоже, у него еще и открытый перелом челюсти.
– Что насчет дыхательных путей? – спросила Сакс, хотя сама уже все проверила.
– Нужно делать трахеостомию. Задняя стенка глотки порядком опухла, а учитывая все эти лицевые переломы…
Довольная тем, что Деб дала быстрый и правильный ответ, Сакс сказала:
– Тогда займись этим. Аарон, открой поднос с инструментами.
– Понял.
– Что слышно от нейрохирургов? – спросила Сакс, ни к кому специально не обращаясь, и отошла от стола.
– К нам едет Пэм Арнольд. Сказала, будет через полчаса, – подал голос кто-то из медсестер.
Джуд подвинулась к Сакс, дожидаясь, когда хирург временно освободится.
– Можно на пару слов?
– Давай, – ответила Сакс, наблюдая, как Деб готовит шею пострадавшего к трахеостомии.
– Почему нейрохирург не дежурит здесь, в больницу как вы?
– Потому что закон штата требует, чтобы специалисты узкого профиля находились в пределах досягаемости и могли добраться сюда за приемлемое время. А если я буду настаивать на том, чтобы нейрохирурги, ортопеды и пластические хирурги дежурили так, как мы, они все разбегутся. У нас штат больше, чем в их отделениях, к тому же у них гораздо более тяжелая ежедневная плановая нагрузка. Они не смогут работать всю ночь, а потом сразу весь день. Если часто устраивать им такое, люди ломаются.
– С этим понятно. Еще один вопрос. Как насчет разрешения на процедуры, которые вы делаете этому парню? Как это все решается, учитывая, что здесь нет его близких, а сам он без сознания?
– Деб, следи, чтобы разрез был прямо посередине… шея у него опухла конкретно, так что ориентируйся по опознавательным точкам.
Сакс впервые посмотрела прямо на Джуд.
– В экстренных случаях мы можем на законных основаниях делать любые необходимые процедуры, чтобы спасти человеку жизнь. Но когда его состояние стабилизируется и его отвезут в палату интенсивной терапии, то тут нам уже потребуется разрешение родственников или судебное распоряжение, чтобы делать что-то дальше.
– Значит, сейчас твое слово – закон?
– В целом да, – подтвердила Сакс. – Кстати, сама-то как?
Джуд не до конца поняла, о чем именно спрашивает хирург и почему, и на мгновение ощетинилась от этого вторжения в личное пространство. Но Сакс смотрела на нее с такой теплотой и прямотой, что сердиться на нее было невозможно.
– Я в порядке, даже не устала. И, кажется, у меня прошла эта… фигня.
– Терапия погружением? – Сакс криво усмехнулась. – В любых травмах есть много сходства. Разница между ними в мелких деталях.
– Да, – согласилась Джуд. Она поняла, что, наблюдая за осмотром пострадавших снова и снова, она смогла дистанцироваться от того, что случилось с ней, и это помогло ей справиться с воспоминаниями. – Но ты ведь хорошо разбираешься в деталях?
Прежде чем Сакс задумалась о подтексте этого вопроса, в приемный покой вошла статная блондинка в шелковом блейзере и брюках свободного покроя. Впечатление было такое, что она приехала в больницу прямиком из крутого загородного клуба. Она быстро натянула на себя халат.
Извинившись перед Джуд, Сакс подошла к нейрохирургу.
– Пэм!
– Привет, Сакстон, – ответила блондинка гортанным голосом, который напомнил Джуд кинозвезду Лорин Бэколл. – Что тут у вас?
– Закрытая травма черепа, множественные переломы костей лица, расширенный зрачок, – отчиталась Деб, фиксируя трахейную трубку.
– Компьютерная томография?
– Еще не делали, – сказала Сакс, пока Пэм проверяла рефлексы и мышечный тонус Марка Хаусмана.
– Можно сейчас отключить его от аппарата? – Пэм Арнольд была сама эффективность. – Мне бы хотелось, чтобы его отправили наверх и сделали томографию. У меня в восемь утра вскрытие позвоночного канала, пациент ждет уже два месяца, не хочу, чтобы эта операция отменилась.
– Что думаешь, Деб? – спросила Сакс.
– Нормально, можно везти, – кивнула Деб. – Дыхательные пути чистые… основные показатели хорошие.
– Прекрасно, – Пэм сняла халат. – Ты должна мне ужин, – объявила она, шутливо толкнув Сакс плечом.
Пациента между тем уже перекладывали на каталку, чтобы отправить на рентген.
Джуд не расслышала, что ответила Сакс, но ей все и так стало ясно по довольной улыбке, в которой расплылась эта блондинка с модельной внешностью. Ты же не думаешь на самом деле, что такая женщина, как Синклер, будет свободна? И вообще, какое тебе до этого дело?!
Глава четырнадцатая