Оккупация края войсками королевской Румынии не могла не повлечь за собой ухудшение социально-экономического положения трудящихся Бессарабии. Экономическая политика румынского правительства была направлена на то, чтобы бессарабские города как можно быстрее потеряли значение промышленных центров. Оккупационные власти стремились уничтожить даже те незначительные промышленные объекты, которыми располагала Бессарабия к моменту ее захвата, намеревались превратить край в аграрный сырьевой придаток Старого королевства, в источник ресурсов для индустриализации Румынии и благоустройства Бухареста. В первые годы оккупации румынские чиновники вывозили в Румынию все, что представляло для них ценность - имущество городов, железной дороги, русской армии и т. д. Оставшиеся в 1918 г. в Бессарабии паровозы и вагоны за бесценок были проданы румынскими властями на переплавку Решицкому металлургическому комбинату (Румыния), поскольку не могли быть использованы на узкоколейных румынских дорогах.
Демонтаж и перемещение всех мало-мальски крупных предприятий, построенных в крае до 1918 г., продолжались и в последующие годы, особенно в периоды экономических кризисов 1929-1933 и 1937-1938 гг. Из Кишинева были транспортированы трикотажная фабрика «Сфинкс» и текстильная фабрика Тарановского, на которых работало свыше 400 человек, а также два кожевенных завода, железнодорожные и другие мастерские, из Бендер после полного демонтажа - крупнейшие в Бессарабии железнодорожные мастерские, где было занято 710 человек, и т. д. Только до середины 30-х годов из городов и местечек Бессарабии оккупанты перебазировали в Старое королевство 96 маслобойных, 12 кожевенных, 9 спиртоводочных заводов, 3 завода, выпускавших сельскохозяйственные машины, 16 типографий и др.
Экспроприация важнейших предприятий Бессарабии больно ударила по экономике края. За 22 года здесь было построено единственное крупное предприятие - Бельцкий сахарный завод и начато строительство Бендерского консервного завода проектной мощностью 1,5 млн банок в год. Кроме того, румынские власти предпринимали специальные меры, препятствующие промышленному развитию Бессарабии. Например, декрет-закон о монопольном праве румынского государства на рыболовство в водах Бессарабии от 24 июля 1919 г. подрывал развитие рыбоконсервной промышленности края, а декрет-закон о государственных монополиях от 5 сентября 1919 г. обязывал Министерство финансов Румынии выявлять и ликвидировать существующие частные табачные и спичечные фабрики.
В периоды экономических кризисов 30-х годов румынские промышленники добились закрытия на территории Бессарабии 59 заводов, фабрик и мастерских, что составило около четверти всех действовавших в этот период цензовых предприятий края. В их числе оказался и Бендерский пивоваренный завод. В бессарабских городах преобладало отсталое мелкотоварное производство. В Бендерах доля кустарей достигала 45,5%. Деградация промышленности, торговли и других градообразующих факторов в результате экономической и политической деятельности румынских господствующих классов и аннексированной ими Бессарабии привела к упадку экономики городов, обнищанию народа.
Последнее обстоятельство создало и отрицательную демографическую ситуацию. Если население Бендер в 1904 г. принять за 100%, то к 1916 г. оно увеличилось до 167,7%. С 1916 по 1923 г. численность населения сократилась на 41,1%. В 1916 г. в городе насчитывалось 59 900 человек, а в 1930 г. - 31 384, т. е. всего 52,4% от уровня 1916 г. В первые годы оккупации из Бессарабии в Советскую Россию устремились десятки тысяч беженцев. С 1919 г. переселение бессарабцев на российскую территорию было запрещено и продолжалось нелегально.
Всего в Бендерах в 30-е годы насчитывалось 13 предприятий. Среднее количество рабочих, занятых на каждом из них, составляло от 5 до 15 человек. Эти предприятия большей частью стояли, некоторые работали на 20-30% своей мощности, что порождало безработицу, достигшую гигантских размеров во время экономических кризисов. Газета «Красное знамя» в статье «Тринадцать лет» констатировала: «Безработица приняла неслыханные размеры: каждый третий рабочий является безработным, и каждый второй рабочий работает неполную неделю». В городе в 1930 г. общее количество так называемого «неустойчивого населения» составляло 543 человека. В 1928 г. в решении Бендерской примарии говорилось следующее: «В связи с засухой и неурожаем, а также из-за экономического кризиса большая часть жителей города и пригородов абсолютно обнищали, не имея даже хлеба насущного». В этом же году на бендерской бирже труда рабочая сила преобладала над спросом на 70,7%. В 1937 г., когда в Бендерах создавались комитеты помощи безработным, газета «Бессарабское слово» писала, что «…в этом году комитет широко развернет свою деятельность, т. к. у нас имеется достаточное количество безработных, которым приходится сейчас буквально умирать с голоду».
Из года в год снижалась номинальная заработная плата рабочих и служащих. К 1931 г. она упала на 30-40%, а на отдельных предприятиях - на 50-60% по сравнению с 1928 г. С 1934 по 1940 г. отмечается некоторый рост номинальной заработной платы, однако этот факт обусловлен, в первую очередь, значительным ростом цен на товары первой необходимости.
Полуголодное и нищенское существование народа, отсутствие элементарной медицинской помощи обусловили широкое распространение опасных заболеваний. Такими социальными болезнями, как туберкулез, сифилис, малярия, трахома, в начале 30-х годов было поражено свыше 7% населения региона. О состоянии здравоохранения в крае свидетельствует хотя бы тот факт, что в 1938 г. почти на 50 тыс. жителей сельской местности приходился только один врач. Если в Кишиневе в 1914 г. насчитывалось 350 медработников, то к 1939 г. эта цифра снизилась до 140.
Нищета, болезни, крайне низкий уровень медицинского обслуживания вызывали массовую смертность населения. Данные Лиги Наций констатируют, что Бессарабия по этому показателю занимала первое место в Европе и второе в мире. Самой высокой была детская смертность. Ежегодно в Бессарабии умирали 62,4% новорожденных. Такой уровень детской смертности можно было встретить разве что в отдельных районах Африки. На момент освобождения края в Бендерском уезде насчитывалось 5 больниц с числом коек от 5 до 40 (всего по уезду 255 коек), 24 медпункта, 20 врачей, 54 санитара, и все это на уезд с населением 349 743 человека. Отсутствовали роддомы, детские сады, ясли. В Бендерах на 35 тыс. жителей было две больницы, в которых работали 20 врачей: одна на 117 коек и другая - частная еврейская - на 35 коек (она содержалась на средства общины). При железной дороге функционировала амбулатория, ее обслуживал один врач.
В качестве главного аргумента борьбы с эпидемиями санитарная служба Бендер предлагала примарии открыть бани. В 1938 г. в газетной статье «Город без народных бань» звучит тревога, вызванная непрекращающимися эпидемическими заболеваниями: «В городе имеется одна народная баня и та помещается почти в центре города. Ввиду больших морозов бедноту никак нельзя заставить ходить в баню, так как большинство бедняков совершенно не имеют одежды…»
Жилище - важнейший экономический показатель достатка городских жителей. В 1941 г. 87,2% городских строений Бендер были сделаны из жердей, обмазанных глиной, или из самана, 12,6% - из камня.
Народное образование в крае в рассматриваемый период характеризуется наличием ступенчатого образования. В Бендерах работало тогда 19 начальных школ, а также мужская и женская гимназии, в которых преподавали 80 учителей и обучались 3274 ученика. Были еще ремесленное и коммерческое училища, школа кройки и шитья. Плата за обучение в гимназии составляла 5 тыс. леев в год, в коммерческом училище - 10 тыс. леев. Всего в 1940 г. насчитывалось 2397 человек неграмотных и малограмотных 11-50-летнего возраста, в том числе 339 - от 11 до 14 лет.
В городе имелась Аудитория, в которой выступали заезжие артисты, работали кинотеатр «Рекорд», музей краеведения, две частные библиотеки. За пользование художественной литературой постоянные читатели платили 40 леев в месяц, остальные - по 2 лея за сутки.
Ухудшение экономического положения населения края сопровождалось усилением монархо-фашистской диктатуры. В феврале 1938 г. военным командованием 3-го армейского корпуса Румынии было запрещено издание какой-либо литературы не на румынском языке (в том числе и буржуазных газет). Повсеместно проводилась ревизия работающего персонала. Повсюду появлялись таблички: «Ворбиць нумай ромынеште!» Тех, кто говорил по-русски, жестоко избивали и даже предавали суду. Зато свободно ввозилась фашистская пресса и литература.
После поражения Бендерского восстания в мае 1919 г. партийная организация города очень ослабла. Для работы в бендерском подполье были оставлены члены обкома РКП(б): И. Бадеев, А. Сасов, Г. Старый. О враждебном отношении населения к оккупантам писал в своем донесении 8 июля 1919 г. префект Бендерского уезда: «Если потребовалось бы принять меры против тех лиц, которые, по всей вероятности, недовольны новым положением Бессарабии, следовало бы интернировать почти всех жителей г. Бендеры и многих местностей в уезде во главе со всем преподавательским составом гимназий, частью преподавательского состава сельских школ, которые не принесли присягу».
Несмотря на жестокие репрессии, в городе продолжали действовать большевистские агитаторы; их деятельность распространялась, в основном, на рабочих городских предприятий и солдат войск Антанты. Подтверждением интернациональной солидарности рабочих стало участие бендерских железнодорожников во всеобщей забастовке румынского пролетариата, начавшейся 20 октября 1920 г. в Румынии, в которой приняло участие свыше 20 тыс. рабочих. Поводом к ней послужил реакционный закон правительства Авереску о запрещении забастовок.
В 1920 г. в Бендерах создаются комсомольские ячейки, членами которых становятся Д. Садовец, Т. Кальбов, А. Павлов, Л. Покрывко, Е. Германюк. Через год по заданию партийной организации Я. Таран взорвал в Бендерах здание сигуранцы. Вскоре в руководство революционным движением включаются С.Ф. Ревенялэ, И.Ф. Шимков, который в 1924 г. становится секретарем подпольного горкома партии.
Румынские власти жестоко расправлялись с подпольщиками. Летом 1921 г. после долгих и мучительных пыток агенты сигуранцы убили члена Бендерского партийного комитета С. Добровольского. В сентябре были расстреляны руководитель партизанского отряда с. Манзырь Бендерского уезда И. Боунегру и другие партизаны этого отряда, в ноябре после зверских пыток и истязаний - бессарабские коммунисты И. Шелест, М. Печеный, В. Патока, И. Кисловский, Т. Кручок, Б. Шехтман, Г. Двоскин.
В мае 1921 г. состоялся I съезд Коммунистической партии Румынии. Съезд принял решение о преобразовании социалистической партии Румынии в коммунистическую. Румынская охранка арестовала большинство делегатов съезда. Был инсценирован процесс «270», по которому прошли и участники революционного движения Бессарабии. В связи с затянувшейся оккупацией края состоявшаяся в августе 1922 г. Бессарабская партийная конференция, руководствуясь указаниями Коминтерна, приняла решение о временном вхождении коммунистической организации Бессарабии в состав Компартии Румынии.
По-прежнему одной из самых сильных подпольных организаций в Бессарабии была Бендерская. После поражения Бендерского восстания по решению парткома Г.И. Старый был переправлен в Тирасполь. Парторганизацию возглавили П.В. Добродеев и И.В. Турчак.
В сентябре 1924 г. трудовое население юга Бессарабии под лозунгом восстановления Советской власти предприняло выступление, которое вошло в историю как Татарбунарское восстание*. Это было самое крупное крестьянское восстание того времени в Европе. После его подавления среди жителей Бендер распространялись листовки с призывом: «Друзья! Защищайте татарбунарцев!», а также Манифест крестьянского интернационала в связи с началом процесса над татарбунарцами, который проходил в Кишиневе.
Одновременно резко усилились репрессии. В это время многие подпольные революционные организации были ослаблены, некоторые вообще распущены. Тяжелым ударом для революционного подполья Бессарабии стало убийство 5 сентября 1926 г. П. Ткаченко. Произошло это на станции Вистерничены близ Кишинева якобы при попытке Павла к бегству, когда его перевозили после ареста из Бухареста в Кишинев.
И все же, несмотря на сложную политическую обстановку, борьба народа против оккупантов продолжалась. Большевистские агитаторы вели работу среди населения, в селах уезда ее возглавил член Бендерского укома С.Ф. Ревенялэ. Активное участие в революционном движении принимали комсомольцы. В 1930 г. в Бендерах и уезде насчитывалось 20 комсомольских ячеек, в которые входило 120 человек. Самая многочисленная организация была в железнодорожных мастерских.
Осенью 1924 г. в Бессарабии начали создаваться МОПРы - Международные организации помощи борцам революции. В Бендерах такая организация была сформирована в железнодорожных мастерских и депо, она считалась одной из самых сильных. Руководил ею Ф.Ф. Гандзя, членами ячейки были В.В. Заплешный, Д.И. Базаров, Я.И. Таран, Д.Е. Демкин и др.
Рабоче-крестьянский блок (РКБ), созданный в 1925 г. по инициативе Коммунистической партии Румынии как легальная политическая организация, ставил своей целью борьбу за политические свободы и демократические права. Его активисты для разоблачения стоящих у власти национал-царанистов использовали даже предвыборные митинги самой партии. Большой интерес народа вызывали дискуссии И. Шимкова с И. Зинштейном - одним из руководителей местных национал-царанистов. Успешно прошли 27 января 1929 г. лекции редактора газеты «Рабоче-крестьянская правда» К. Сырбу, который доступно охарактеризовал предательскую позицию буржуазных партий по отношению к международному и румынскому рабочему движению, призвал к борьбе за рабоче-крестьянское правительство, за воссоединение Бессарабии с Советским Союзом, рассказал о новой жизни рабочих и крестьян на левом берегу Днестра.
В конце 1928 г. был создан уездный партком рабоче-крестьянского блока, в состав которого вошли И. Шимков, Д. Рединбойм, Р. Крошкин, А. Кофман, А. Райтман. Комитет РКБ включился в избирательную кампанию по выборам в румынский парламент. Используя имеющиеся возможности, активисты блока принимали участие в митингах, разоблачали реакционную политику буржуазного правительства, требовали легализации компартии, комсомола, МОПРа.
Оживление революционного движения проходило в обстановке вновь усилившихся репрессий со стороны оккупационных властей, что вызывало глубокое возмущение трудящихся. Так, 10 февраля 1929 г. в городе состоялся массовый митинг протеста против поднявшейся волны террора национал-царанистского правительства Румынии и инсценированного им в Кишиневе процесса над активистами бессарабской секции РКБ. На митинге, который вылился в настоящую демонстрацию верности трудящихся блока рабочей солидарности, выступили А. Аронов - секретарь Бессарабского обкома РКБ, И. Шимков и Ф. Крошкин.
Бендерские блокисты сумели использовать максимум легальных возможностей и превратить уездные выборы, намеченные на январь 1930 г., в важное политическое мероприятие. 25 января Бендерскому уездному комитету РКБ удалось зарегистрировать список кандидатов - 36 человек, из которых 14 были рабочими, остальные - крестьянами. Выборы проходили в условиях ожесточенной антикоммунистической кампании, грубой фальсификации результатов голосования. Тем не менее, даже по официальным данным, 5 февраля в Бендерах и его предместьях за РКБ проголосовали 1569 человек (за национал-царанистов - 1495). Еще более серьезная победа была одержана коммунистами и их сторонниками в местных выборах в примэрию, состоявшихся 5 марта, - они получили 15 мандатов из 32. В первую рабоче-крестьянскую фракцию вошли В. Андреев, К. Головин, И. Гонзаченко, Г. Гордиенко, В. Гройсман, Ф. Калашников, Ф. Крошкин, А. Кофман, И. Неутов, П. Никульча, А. Опря, Е. Рудаков, Д. Рединбойм, М. Шерман и И. Шимков. Таким образом, день 5 марта 1930 г. стал днем торжества рабоче-крестьянского блока - в состав примэрии Бендер вошли коммунисты.
Через четыре месяца, в июне, по навету провокаторов были арестованы И.Ф. Шим-ков, И.Х. Неутов и Ф.Т. Крошкин. Несмотря на это, на первом заседании примэрии, состоявшемся 22 июля 1930 г., блоковая фракция выдвинула кандидатуру И. Шимкова для баллотирования на должность примаря города. Из 35 присутствующих на заседании 14 отдали свои голоса за И. Шимкова, остальные - за примаря г. Бендеры Х. Булавицкого. Поскольку ни один из депутатов не набрал необходимых двух третей голосов, вопрос был передан на решение Министерству внутренних дел Румынии. Последнему предоставлялось право назначить на эту должность получившего простое большинство голосов, что министерство и не преминуло сделать.
В сложных условиях реакции и экономического упадка борьба против оккупационного режима продолжалась, в нее включались все новые и новые силы, в том числе комсомольцы и молодежь города. Одним из наиболее значительных выступлений 1931 г. стала комсомольско-молодежная демонстрация, прошедшая в Бендерах 24 января. После митинга, состоявшегося в нескольких кварталах от собора, у которого оккупанты и местная буржуазия разыгрывали очередной фарс празднования захвата Бессарабии, комсомольцы и рабочая молодежь устроили революционную манифестацию. Красное знамя, поднятое Ш. Ваком, пение «Интернационала», лозунги «Долой румынскую фашистскую диктатуру в Бессарабии!», «Да здравствует воссоединение Бессарабии с СССР!», «Да здравствует Советская Бессарабия!» вряд ли у кого-нибудь оставили сомнение, во имя чего трудящиеся Бендер вышли на демонстрацию. Полиция арестовала знаменосца и молодых рабочих Василия и Виктора Соколовых, Тихона Белого, Василия Римского и многих других, над которыми позже была учинена судебная расправа.
Стремясь задушить набирающее силу революционное движение, оккупационные власти проводят массовые аресты. По неполным данным Бессарабского обкома МОПРа, только за вторую половину января 1931 г. в Бессарабии было произведено более 400 арестов.
В 1931 г. усилилось движение безработных. Зимой, по призыву коммунистов, оставшиеся без работы жители Бендер явочным порядком заняли самый большой в городе зал в здании Аудитории, где должен был проходить митинг протеста против безработицы. Когда полицейские вытеснили собравшихся из зала, митингующие колонной двинулись по улицам Бендер. «Весь город был взбудоражен мрачным шествием безработных», - вспоминал впоследствии С.Ф. Ревенялэ.
В июне 1931 г. в связи с вывозом из города железнодорожных мастерских в Бендерах вновь проходит демонстрация протеста. 2 декабря рабочие мастерских объявили забастовку. Богатый событиями 1931 г. завершился в Бендерах бурным революционным выступлением (13 декабря) рабочих швейной мастерской Серебринской, которые протестовали против 10-12-часового рабочего дня, невыносимых условий труда, беспощадной эксплуатации.
Вести экономическую борьбу в условиях жестокого террора было очень трудно. Целый ряд профсоюзов, созданных еще в 1928-1930 гг., был запрещен в 1931 г. Но, несмотря на это, в том же 1931 г. в городе организовывается профсоюз швейников, который объединил в своих рядах свыше 70 человек. Под непосредственным руководством этого профсоюза состоялась забастовка швейников, вылившаяся после ареста забастовщиков в мощную демонстрацию. Подпольный горком партии тут же организовал митинг протеста и выпуск листовок, призывающих к немедленному освобождению арестованных.
Демонстрация началась 13 декабря. Полиция, предупрежденная провокатором о готовящейся демонстрации, с самого утра рыскала по городу. Ближе к вечеру ее бдительность несколько ослабла, и тогда к зданию профсоюза швейников стала стягиваться молодежь. К 20 часам собралось около 150 человек. На митинге выступили В. Чернов, И. Соколов, Х. Решетник, В. Резанов и др. С лозунгом «Освободить заключенных!» демонстранты направились к зданию сигуранцы. Во главе колонны с красным знаменем, на котором было написано «Долой белый террор!», шел комсомолец А. Подлесняк. В результате вмешательства полиции, жандармерии и даже воинских частей митингующие были разогнаны.
Активно включилась в борьбу молодежь, которая объединялась в различные организации для борьбы против фашизма. В городе была создана организация под названием «Лига молодежи», руководство которой осуществлял инициативный комитет под председательством адвоката, участника молодежного антифашистского движения Л.В. Крейсына. В нее вошли Ю. Сиркис, Н. Гандзя, Н. Секриер, К.Орлик, Ю. Демченко, Л. Ульянов, Виктор и Борис Бычковы, М. Колуцкий. Бурную деятельность развернула бендерская организация «Красный школьник», объединившая в своих рядах прогрессивную учащуюся молодежь. Организацию возглавила Э. Родощевецкая, активными членами были Б. Спивак, Л. Ляндрес, которые вели борьбу против фашизации школы, избиений и оскорблений учащихся, против повышения платы за обучение.
В студенческие антифашистские организации входили студенты из Бендер: Виктор и Борис Бычковы, Яков Левит, Валентин Меднек и др. Большую работу по мобилизации населения на противодействие фашистской угрозе и пропаганде успехов СССР проводила Бессарабская секция общества «Друзья СССР», созданная в 1934 г. Секцию в Бендерах возглавил А. Бырлэдяну, в нее вошли Г. Кахане, Я. Левит, Л. Волошин, Е. Денисов и другая учащаяся молодежь - всего 9 человек.
Бессарабский областной антифашистский комитет основал в Бендерах газету «Аларма» под редакцией активного участника революционно-демократического движения бессарабских студентов, члена Бендерского уездного антифашистского комитета Я. Левита. Первый и единственный номер увидел свет 3 ноября 1934 г. Буквально через несколько дней, 15 ноября, по указанию национал-либерального правительства Румынии командование 3-го армейского корпуса объявило о запрещении всех антифашистских организаций. Первым пунктом приказа ¹ 5 налагалось вето на деятельность Компартии Румынии, Коммунистического союза молодежи Румынии и других (всего 32) организаций. Этим же приказом был наложен запрет на издание каких-либо газет, брошюр, манифестов и любых других публикаций, «которые проводят коммунистическую пропаганду».
В марте 1936 г. во время кишиневского судебного процесса над руководителями аннитарной службы 11-й интербригады им. Тельмана. Из бендерчан в этой войне принимали участие Т. Пагис, А. Бачкуринский и многие другие.
К концу оккупационного периода борьба с режимом проходила в еще более сложных условиях монархо-фашистской диктатуры. Под страхом смертной казни отныне запрещались все оппозиционные политические партии, призывы к классовой борьбе и всякая устная или письменная пропаганда, направленная против существующей формы государственного правления. Наступил режим «коричневых полковников», которые были назначены префектами во всех уездах Бессарабии. Им предоставлялась полная свобода действий в подавлении любых революционных выступлений и манифестаций.
С особой жестокостью преследовалось революционно-освободительное движение. Однако и в этих тяжелых условиях Бендерский горком партии не прекращает свою деятельность. Теперь основная форма его борьбы заключается в отказе от выполнения различных работ военного назначения, в сопротивлении реквизициям. К концу оккупационного периода дезертирство рекрутов и солдат, строящих военно-стратегические объекты вдоль Днестра, приняло массовый характер. С октября 1938 по февраль 1940 г. в четырех уездах Бессарабии, в том числе и Бендерском, было зафиксировано около 4,5 тыс. рекрутов, укрывающихся от военной службы. Предчувствуя, очевидно, свой конец, оккупанты выколачивали из населения все больше и больше средств на военные нужды. Префект Бендерского уезда сообщал, что долги в уезде достигли 400 млн лей, к чему цинично добавил, что если даже продать всех должников вместе со всем их хозяйством, то «вряд ли выручка покроет эту сумму».
В годы королевской диктатуры усилился процесс милитаризации страны. Развернулось строительство укреплений вдоль румыно-советской границы, для чего в Бессарабию были приглашены французские инженеры. Вдоль Днестра на протяжении трехсот километров строились военные сооружения, стратегические дороги. К 1940 г. Бессарабию наводнили войска, для которых возводились огромные склады под вооружение и амуницию. Создавалась так называемая «Линия Карола II».
мая 1938 г., несмотря на усиливавшийся фашистский террор, рабочие и служащие Бендер отметили День пролетарской солидарности трудящихся, а через год, в тот же день, устроили открытое выступление против монархо-фашистской диктатуры. В конце 1939 - первой половине 1940 г. женский антивоенный комитет, созданный в Бендерах подпольным горкомом партии, провел антивоенный марш и демонстрацию матерей и жен солдат. Они прошли под лозунгами «Долой антисоветскую войну!», «Долой всеобщую мобилизацию!», «Верните наших сыновей и мужей!».
Таким образом, на протяжении всего периода оккупации края королевской Румынией, жители Бессарабии вели упорную борьбу против существующего режима, основными целями которой были воссоединение края с СССР, предотвращение распространения фашизма и угрозы антисоветской войны.
Литература
1. Анисимов А. Армии Деникина до и после разгрома // Военно-исторический журнал. 1996. №6. С.65-76.
. Басик И. Исход белого движения // Независимое военное обозрение. 1997. № 38. С.65-76.
. Валиуллин К.Б., Зарипова Р.К. История России. XX век. Часть 2: Учебное пособие. - Уфа: РИО БашГУ, 2002. - 368 с.
. Исаев И.А. История государства и права России: Уч. пос. для высш. уч. зав.- М.: Юристъ, 1999. - 608 с.
. История России XIX - начала XX в.: Учеб. для историч. фак. ун-тов / Под ред. В.А.Федорова. - М.: Зерцало,1998.- 752 с.
. История России с начала XVIII до конца XIX века: учебное пособие для вузов по направлению и специальности "История" и для системы педагогических вузов России / А. Н. Сахаров, [и др.], отв. ред. А. Н. Сахаров. - М.: АСТ, 1996. - 543 с.
. История России. Теории изучения. Книга вторая. Двадцатый век. Учебное пособие / Под. ред. Б.В. Личмана. - Екатеринбург: Издательство «СВ-96», 2001. - 557 с.
. Карамзин Н.М. История государства Российского: В 12 т. Т. II-III / Под ред. А.Н. Сахарова. - М.: Наука,1991.-832 с.
. Левин М. Гражданская война: динамика и наследие // Гражданская война в России: перекресток мнений. - М.: 1994. - С. 57-64.
. Лепешкин А.И., Мишин Н.Г., Романов П.И. Курс советского государственного права. Т.2. - М.: 1962. - 314 с.