Наместник царя на Дальнем Востоке, адмирал Евгений Иванович Алексеев (1843-1918) был назначен главнокомандующим вооружёнными силами России на Дальнем Востоке. По мнению многих, его очевидная некомпетентность усиливала уязвимое положение русского флота. 16 июля 1904 года А.С. Суворин сформулировал распространённое мнение об особом отношении Николая II к адмиралу Алексееву: «Алексеев – это злой демон России. А царь за него держится, не хочет лишить своего доверия. А что с Россией будет, это ему всё равно. …» – См.: Суворин А.С. Дневник… С. 463. См. также: Русско-японская война 1904 1905 гг.: Действия флота: Документы. СПб., 1912. Кн. I. Вып. 3. Отд. III. С. 115; Апушкин В.А. Русско-японская война 1904 - 1905 г. М., 1911. С. 147- 164; Рэкули Р. Десять месяцев на японско-русской войне: Беспристрастные очерки и впечатления фр. воен. корреспондента. СПб., 1908. С. 13; и др.
В ночь на 27 января/9 февраля 1904 года японская эскадра напала на два русских корабля у порта Инчхон в заливе Чемульпо на побережье Жёлтого моря. Русские моряки приняли неравный бой и, не желая сдаваться, потопили крейсер «Варяг» и взорвали канонерскую лодку «Кореец».
После серии подобных неудач адмирал Алексеев был уволен от должности наместника Дальнего Востока … с персональным Высочайшим рескриптом о награждении его Георгиевским крестом. – См.: Русский инвалид: Газета военная. СПб., 14 ноября 1904 года, № 250. С. 1; 26 ноября 1904 года, № 260. С. 7. Он по-прежнему оставался близок ко Двору, был назначен членом Государственного Совета и на приёмах в честь особо отличившихся героев сидел рядом с Государем Императором. – См.: Обед Георгиевских кавалеров //Новое время. СПб., 28 ноября/11 ноября 1904 года, № 10326. С. 5 ].
Весной 1905 года русская армада была потоплена под Цусимой (80), и негодование общества стало всеобщим. Либералы требовали немедленного прекращения войны во что бы то ни стало (81). Консерваторы без твёрдой воли и линии должны были идти вместе с ними(82).
Я не был ни консерватором, ни либералом и судил события свободно, такими, какими они представлялись мне. Я услышал тогда из компетентных источ < ников >, что в Японии не было больше ни амуниции, ни продовольствия и что, если бы Россия продолжила войну, японцы были бы побеждены.
Тогда я напечатал статью в «Новом времени», в которой писал, что необходимо продолжать войну до победы (83).
Сотни враждебных голосов поднялись против меня за такое моё «реакционное» мнение (84), и в их числе – мой собственный отец, сказавший мне с негодованием, что «можно писать, что угодно, только не за войну» (85), хотя сам он в то же время каждый раз огорчался, что приходили известия о наших поражениях, восклицал в ужасе: «Отдали только <?> 8 пушек! Нет, в наше время дрались иначе!» (86)
И вот Витте заключил постыдный «портсмутский мир»(87), последствия которого будут чувствоваться русским народом очень, очень долго.
[ 80. Цусима – группа островов в Корейском проливе, где в сражении с японским флотом 14 15/27 28 мая 1905 года русская эскадра потерпела сокрушительное поражение: свыше пяти тысяч человек погибло, 27 кораблей было потоплено (см. также примеч. 60 к Главе 13 Книги I).
81. Одним из убеждённых противников войны был председатель Комитета министров Сергей Юльевич Витте (1849 - 1915). 28 февраля 1905 года он подал царю письмо, в котором настаивал на окончании военных действий. Однако только через полгода точка зрения С.Ю. Витте победила сопротивление «ястребов». – См.: Витте С.Ю. Воспоминания: В 3-х томах. М.; Таллинн, 1994. Т. 2. С. 275 - 284 (см. также ниже примеч. 87).
82. Л.Л. Толстой имеет в виду прежде всего позицию князя Владимира Петровича Мещерского (1839 - 1914), открыто выступавшего за окончание войны задолго до полного разгрома русской армии и флота. В дневнике, печатавшемся из номера в номер в его издании, он писал: «… Я бесстрашно говорю, что сознать долг кончить войну и заключить мир требует более героизма, более любви к отечеству, чем заключать его после победы.
…мир нужнее победы …» – См.: Гражданин: Газета-журнал полит. и лит. СПб., 3 марта 1905 года, № 18. С. 21. Курсив мой. – В.А.
83. Об отношении Л.Л. Толстого к происходящему см. его письма домой в публикации: «Время идёт интереснейшее …» // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1992 год … - С. 103 - 111.
По возвращению в Петербург Л.Л. Толстой настойчиво просил А.С. Суворина отправить его на Дальний Восток, однако не нашёл понимания. 12 августа 1904 года А.С. Суворин записал в дневнике: «Отклонил предложение Л.Л. Толстого ехать корреспондентом нашим. Когда-то там что будет? Пока всё скверно». – См.: Суворин А.С. Дневник… - С. 469.
И тогда деятельная натура Л.Л. Толстого наша другой выход: он начал выступать в газете «Новое время» с циклом статей «Мысли и жизнь». Первая же публикация произвела эффект разорвавшейся бомбы: сын Толстого убеждал в неизбежности войны до победного конца.
«Тяжёлое переживаем время. Но я убеждён, что оно минует и после него наступит светлое, бесконечно радостное время, – время обновления России.
Много слышится голосов, глубоко пессимистических и безнадёжных, а то и просто усталых и вялых, отзывающихся на современные события. Но как жалки, недостойны эти голоса рядом со стойким, спокойным и мудрым отношением русского народа к настоящей войне, как ко всякой войне.
…какое глубокое, мудрое, праведное, именно праведное, то есть мудро справедливое и правильное отношение у этого народа к тому, что называется и есть война, т.е. борьба не на живот, а на смерть за свою народность и свою страну.
… Настоящая война на Дальнем Востоке – война великая, какой не видала Россия с Петра. Она идёт за обладание восточным берегом великого европейско-азиатского материка, как во времена Петра шли войны за обладание западным.
Как в борьбе со шведами, у нас была сперва Нарва, а потом явилась Полтава, под которой швед погиб, так и в борьбе с японцами, азиатскими шведами, живущими на островах и по географическому положению своему на конце материка схожими со Скандинавией, у нас сперва будут с ними и уже были неудачи, но потом неизбежно должна явиться „Полтава“, под которой погибнет японец!
Надо быть необыкновенно малодушным и необыкновенно близоруким, чтобы не видеть конечного результата войны. Стоит только для этого взглянуть на карту. Стоит взглянуть на Россию, на её пространства, села, поля, леса, озера, горы, на её народ, чтобы убедиться в этом. Россия непобедима, Россия – страна, единственная в мире по своему народу, географии, климату, мощи духовной и умственной, темпераменту, миролюбию, способностям, призванию. России принадлежит будущее земли, несмотря ни на какие современные беды.
… Россия – непобедима». – См.: Новое время. СПб., 15/28 сентября 1904 года, № 10252. С. 4. Одновременно статья Л.Л. Толстого печаталась в Москве. – См.: Телефон «Нового времени»: Вечернее (2 е) изд. М., 15/28 сентября 1904 года, № 56. С. 3.
84. Одним из первых оспорил точку зрения Л.Л. Толстого публицист «Нового времени» Михаил Осипович Меньшиков (1859 - 1918). В статье «Победима ли Россия» из цикла «Письма к ближним» он писал:
«“Россия непобедима!“ – восклицает граф Л.Л. Толстой…
Не правда ли, эти слова удивительны в дни теперешних страшных, переживаемых нами испытаний. …
Вот политическое кредо, которое за границей произведёт, может быть, не меньший шум, чем известное письмо о нынешней войне старого графа Льва Толстого. Иностранцев прежде всего поразит, что из одной и той же русской семьи, из-под одних и тех же старых лип Ясной Поляны идут полярно противоположные убеждения, оба – крайние до последней степени. Отец отрицает всякую войну, всякую национальность, всякую государственность, всякую воинственность в народе русском. Сын же убеждён в победах русского народа и не только над теперешним случайным врагом, но и над всеми дружественными народами, с которыми даже нет войны. Отец считает тяжким грехом даже оборону жизни, сын провозглашает наступление и в будущем всесветное наше владычество. …
… Вопреки гр. Л.Л. Толстому, я с глубокой скорбью думаю, что Россия не только победима, но, может быть, в настоящих условиях она есть самая победимая из стран. … Только организованные народы непобедимы. Пока Россия боится себя самой, пока силы круто связаны, пока нация не признана в правах участия в своей жизни, – можно ли говорить о непобедимости и всесветном господстве?» – См.: Новое время. СПб., 19 сентября/2 октября 1904 года, № 10256. С. 4. Курсив М.О. Меньшикова.
…известное письмо о нынешней войне старого графа Льва Толстого… – речь идёт о статье Л.Н. Толстого «Одумайтесь!», написанной в середине апреля 1904 года и напечатанной в Англии 13 14 июля (нового стиля) 1904 года в журнале «Свободное слово» (№ 91. Стб. 7). Убеждение своё относительно того, что происходит в мире, он сформулировал так эмоционально, что это не могло не поразить читателя как в России, так и за границей: «…на вопрос о том, что делать теперь, когда начата война, мне, человеку, понимающему своё назначение, какое бы я ни занимал положение, не может быть другого ответа, как тот, что никакие обстоятельства, – начата или не начата война, убиты ли тысячи японцев или русских, отнят ли не только Порт Артур, но Петербург и Москва, – я не могу поступить иначе как так, как того требует от меня Бог, и потому я, как человек, не могу ни прямо, ни косвенно, ни распоряжениями, ни помощью, ни возбуждением к ней, участвовать в войне, не могу, не хочу и не буду. …
Вы с ужасом говорите о том, что бы было, если бы мы, русские, сейчас перестали воевать и уступили бы японцам всё то, что они хотят от нас. …уступка японцам со стороны русских всего того, чего они хотят от нас, кроме несомненного блага прекращения разорения и убийства, было бы приближением к единственному средству спасения человечества от его погибели, тогда как продолжение войны, чем бы она ни кончилась, было бы отдалением от единственного средства спасения. …» – ПСС. Т. 36. С. 130 131.
Столь резкое расхождение позиций отца и сына по главному вопросу современности обсуждалось в печати и усиливало полемический настрой противников Л.Л. Толстого. – См.: Меньшиков М. Письма к ближним: Секрет Полишинеля // Новое время. СПб., 26 сентября/9 октября 1904 года, № 10263. С. 3 4; Обзор печати //Слово. СПб., 26 февраля/11 марта 1905 года, № 79. С. 3; Яблоновский А. Толстой большой и Толстой маленький //Сын Отечества. СПб., 9 марта 1905 года, № 15. С. 2; Перцов Н. Мир или война? //Слово. СПб., 21 марта/3 апреля 1905 года, № 101. С. 5; и др.
… Секрет Полишинеля … – секрет, который известен всем. В комедии Мольера «Мнимый больной» Полишинель (персонаж, выросший из маски слуги в народной комедии), с удивлением замечает: «Хахахаха! Здорово я их напугал! Вот дураки: боятся меня, между тем как я сам их боюсь! Право, всё дело в том, чтобы ловко изворачиваться. Если бы я сразу не изобразил из себя важного господина и не прикинулся храбрецом, они бы меня непременно сцапали. Хахаха!» – См.: Мольер. Полное собрание сочинений: В 4-х томах. М.: Искусство, 1967. Т. 4. С. 223.
85. Показательна точка зрения Л.Н. Толстого, в частности, на письмо Льва Львовича домой из Хелуана от 22 марта (нового стиля) 1904 года, в котором он делился с матерью своим вúдением ситуации: «<…> У меня родился новый план – ехать в мае-июне на войну корреспондентом. Хотелось бы осуществить. Боюсь только оставлять семью. Если бы Сухотины приехали в Крым, было бы легко сделать это. Если не увидишь сам того, что теперь делается там, на Востоке, никогда не поймёшь, как следует, значения этого. А значение большое, громадное для России. Поразительна эта горячка пожертвований на флот и общее сознание необходимости этого.
Мне ясно отсюда, что это действительно необходимо, и только, когда именно мы, Россия будет настолько сильна на морях, её окружающих, что никакая другая держава не будет в состоянии с ней бороться и она будет держать в повиновении мир, <только тогда> могут прекратиться войны. На то, чтобы Россия покрыла собой всю землю, нужно ещё тысяч семь, восемь лет, если мы будем продолжать так быстро расти, как росли с начала Новгорода или даже Московского княжества. Еще тысячу лет <понадобится> для покорения всего азиатского материка, ещё тысяч пять лет <уйдет> на покорение и слияние с народами остальных материков Америки, Африки и Австралии. И вот одно человечество готово. Это внешний путь под гегемонией России. Россия же даст другой путь, к тому же, – духовный, необходимый одновременно с внешним, – постановка идеала. Папá с этим не согласится. МАЛЕШ! (Значит по-арабски – „ничего“, „пусть“). Если с этим не соглашаться, надо думать, что весь мир идёт не туда, куда следует, не тем путём, и он должен повернуть обратно. Но он не делает этого и не сделает, пройдя уже половину дороги. Он может только сознательнее относиться к тому, что он делает, видеть ближе осуществление стремлений, но не может достигать их раньше срока, пока общее сознание людей не выше современного. Замечательно, что оно и растёт-то вместе с распространением внешней культуры силой. Прежде надо покорить страну и народ, потом административно устроить, потом научить грамоте, потом нравственности и духовному сознанию. Здешние дикари – арабы или суданцы – или наш мужик в глуши самарской губернии никогда не поймёт зла войны, пока его не научат грамоте.
Египту я благодарен за то, что он открыл мне на многое глаза, а главное, уяснил ход всемирной истории. Я верю, что Россия призвана объединить человечество, и вижу, что она делает это постоянно и всячески. Очень жаль японцев, и вместе с тем они вызывают к себе гадливое чувство, как комары, напившиеся кровью, которых приходится раздавить.
Жёлтые люди, Китай, Япония и Корея – это только желтый фон, основа, на которой призваны работать белые люди во главе с Россией, как Россия покрыла собой татар и других инородцев. Замечательно, что мы всех покрываем и никто не покрывает нас. Ни один народ никогда в истории не показал этой расовой мощи. Европейцы никто не сделает этого. Напротив, мы опять же покрываем и растворяем в себе всех европейцев: и немцев, и поляков, ближних соседей, и начали то же с более отдаленными – англичанами, французами, итальянцами. Все они только наши слуги, наши приказчики, наши школьные учителя, которых всех заменят в будущем их ученики. Вот какие мысли возникли в моей голове по поводу этой войны. Мне кажется, они справедливы, несмотря на их нескромность. Россия по географическому положению занимает площадь, равную чуть ли не 1/4 мира и потому, естественно, она призвана в нём господствовать.
<…> Крепко целую вас всех, мои милые. Как бы я поговорил теперь с папá обо всем, что здесь набросал. <…>» – ОР ГМТ. Архив С.А. Толстой, № 14295. Л. 1 об.4 об. Автограф. Выделено Л.Л. Толстым.
…Сухотины… – семья старшей сестры, Т.Л. Сухотиной-Толстой, которую Л.Л. Толстой в письмах постоянно уговаривал приехать на лето в Крым, куда он с семьей планировал прибыть в конце апреля 1904 года. – Там же. Архив Т.Л. Сухотиной-Толстой, № 26468. Л. 1 2 об.
…по-арабски… – ещё раньше, 25 ноября (нового стиля) 1903 года Л.Л. Толстой писал отцу о том, что он начал понемногу изучать арабский язык: «<…> Здесь по-арабски каждое утро у одного юноши-грека читаю много по магометанству, которое мне продолжает очень нравиться, а вечерами немного изучаю звёздное небо, которое здесь кажется ближе над головой. <…>» – Там же. Архив Л.Н. Толстого. Т.с. 108/12, № 68. Л. 1 1 об. Автограф.
От этого письма Л.Н. Толстой пришел в ужас. В смягчённом изложении С.А. Толстой, которая вечером 23 марта (ст. стиля) 1904 года села за письмо сыну, это выглядело так:
«Милый Лёва, папá даже огорчился, прочитав твое длинное письмо о том, как через несколько тысяч лет Россия овладеет всем миром. „Что это, точно он с ума сошел, – говорил папá. – Как же можно думать о том, что будет через семь, восемь тысяч лет!“ Видно, у тебя воображение очень разрослось от болезни и жаркого климата. <…>» – ИРЛИ, ф. 303, № 683. Л. 16. Автограф. Курсив С.А. Толстой.
Получив это письмо, Л.Л. Толстой 6 апреля (нового стиля) 1904 года немедленно обратился к отцу с разъяснениями:
«Милый папá, я очень рад, что ты счёл мое письмо к мамá о будущем России сумасшедшим. Это совершенно справедливо, и мне совестно за него и за то духовное настроение, в котором я жил в последнее время. Чрезмерное умственное и физическое возбуждение от здешней весны породило это состояние духа. Слава Богу, кажется, я снова оправился и овладел собой. <…>» – ОР ГМТ. Архив Л.H. Толстого. Т.с. 108/12, № 71. Л. 1. Автограф.
86. 31 декабря 1904 года Л.Н. Толстой записал в Дневнике: «… Сдача Порт-Артура огорчила меня, мне больно. Это патриотизм. Я воспитан в нём и несвободен от него так же, как несвободен от эгоизма личного, от эгоизма семейного, даже аристократического, и от патриотизма. Все эти эгоизмы живут во мне, но во мне есть сознание божественного закона, и это сознание держит в узде эти эгоизмы, так что я могу не служить им. И понемногу эгоизмы эти атрофируются. …» – ПСС. Т. 55. С. 111.
Однако эгоизм патриотизма так быстро атрофироваться не хотел. 5 февраля 1905 года в разговоре с Т.А. Кузминской на вопрос о том, как он отнесся к сдаче Порт Артура, Л.Н. Толстой ответил так: «Мне было обидно. …». И пояснил: «Я сам был военным. В наше время этого не было бы. Умереть всем, но не сдать». – См.: Маковицкий Д.П. У Толстого… - Кн. 1. С. 163.
Один из младших детей Толстого, Михаил Львович, запомнил и передал своему сыну следующее размышление отца: «Как они могли сдаться! Надо было взорвать крепость…» – См.: Толстой С.М. Послесловие к книге “Толстой и Толстые” //Неизвестный Толстой в архивах России и США: Рукописи, письма, воспоминания, наблюдения, версии. М., 1994. С. 464-465.
В статье «Конец века» Л.Н. Толстой связалл сдачу Порт-Артура с разрушением Российской империи и всей лжехристианской цивилизации: «… Разгром русской армии и флота, разгром русского правительства не есть только разгром армии, флота и русского правительства, а признак начинающегося разрушения русского государства. Разрушение же русского государства есть, по моему мнению, признак начала разрушения всей лжехристианской цивилизации. Это конец старого и начало нового века. …» – ПСС. Т. 36. С. 233.
87. С.Ю. Витте был инициатором мирного договора между Россией и Японией, который был заключен воюющими странами после трудных переговоров в городе Портсмуте (штат Нью-Хэмпшир, США) 23 августа/5 сентября 1905 года. По условиям этого договора, Россия передала Японии в аренду Порт-Артур и порт Дальний на Квантунском полуострове, а также южную часть острова Сахалин. – См.: Витте С.Ю. Воспоминания… Т. 2. С. 405-419 (см. также выше примеч. 81) ].
С самого начала царствования императора Николая II, после «Ходынки» (88) и «бессмысленных мечтаний» (89), Россия почувствовала, что пришёл конец царскому абсолютизму и что-то новое должно было наступить. Японская война окончательно укрепила это мнение и естественно поощрила революционное движение. В одно прекрасное утро попу Гапону (90) удалось поднять петербургскую толпу и двинуть её походом на Зимний дворец.
Я видел это зрелище собственными глазами, видел черноокого и быстрого Гапона, подстрекавшего толпу на Невском проспекте, и чуть не попал под выстрелы с двумя моими мальчиками (91), которых в этот день возил кататься по набережной и Миллионной на нашей двухколёсной «гиге» (92). На Миллионной улице кто-то из толпы крикнул мне, чтобы я не выезжал на Зимнюю площадь, где стреляли, и я повернул лошадь обратно (93).
[ 88. Во время массового гуляния в Москве на Ходынском поле по случаю коронации Николая II 18 мая 1896 года погибло около двух тысяч человек, несколько десятков тысяч людей было изувечено. – См.: Суворин А.С. Дневник… - С. 229 - 234.
89. Так называли период пребывания в должности министра внутренних дел князя Петра Дмитриевича Святополк-Миpcкoro (1857 1914), назначенного в конце августа 1904 года и вынужденного уйти в отставку в начале следующего года (см. об этом ниже примеч. 96).
Характерная оговорка Николая II, назвавшего несбыточные мечтания бессмысленными, не случайно задала тон короткому историческому периоду в жизни России. Молодой царь только взошёл на престол. 17 января 1895 года, обращаясь к представителям дворянств, земств и городов, Его Величество произнес следующие слова: «Я рад видеть представителей всех сословий, съехавшихся для заявления верноподданнических чувств. Верю искренности этих чувств, искони присущих каждому русскому. Но мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления. Пусть все знают, что Я, посвящая все Свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твёрдо и непреклонно, как охранял его Мой незабвенный, покойный Родитель». – См.: Полное собрание речей Императора Николая II: 1894 1906. СПб, 1906. С. 7.
…покойный Родитель… – император Александр III (см. о нём в примеч. 178 к Главе 10 Книги I).
О том, как была воспринята эта оговорка современниками, см.: Ферро М. Николай II. М., 1991. С. 45. См. также резко негативную статью Л.Н. Толстого «Бессмысленные мечтания», написанную вскоре после выступления молодого монарха. – ПСС. Т. 31. С. 185 192.
После отставки П.Д. Святополк-Мирского русская печать в основном сочувственно вспоминала о его деятельности. – См.: Среди газет и журналов //Новое время. СПб., 21 января/3 февраля 1905 года, № 10373. - С. 4.
90. Священник Георгий Аполлонович Гапон (1870 - 1906) был агентом царской охранки. – См. подробнее: Гапон Г.А. История моей жизни. М.: Книга, 1990. С. 31 47; Dillon E.J. The eclipse of Russia. N.Y., 1918. P. 160 165; Dillon E.J. Russia today and yesterday. Lnd., 1929. P. 15 16.
91. Речь идёт о двух старших сыновьях Л.Л. Толстого: Павле и Никите.
92. «Гига» – от англ. “gig ” – кабриолет, двуколка.
93. Газеты в России имели право печатать только правительственные сообщения и официальные сведения о событиях 9 января 1905 года и последующих дней. – См.: Новое время. СПб., 15/28 января 1905 года, № 10367. - С. 4.
Тем бóльший интерес представляет рассказ очевидца о том, что происходило в столице, отправленный Л.Л. Толстым родным в Ясную Поляну 9 января 1905 года:
«<…> Сегодня у нас здесь настоящая революция. Мы были на Невском и сами видели раненых и слышали зловещие залпы в толпу. Говорят, убитых и раненых сотни. Трубецкой с женой проезжали около Мойки, и подле них дали залп, от чего все обратились в бегство, кто на лошадях – карьером. Громадная толпа рабочих за Нарвской заставой шла с портретом царя и с иконами, и в нее палили, убив многих. В город вызваны войска из Пскова, Ревеля и Нарвы. По Невскому несли убитых с пением „вечная память“. Стачка всеобщая. Газет не читаем уже третий день. Завтра ожидаем стачки булочников и извозчиков. Все заказы на войну <в>стали на судостроительных и других заводах. Я видел нескольких раненых с перерубленными лицами, хромых, на вид ужасных, по выражению и ужаса, и одичания. Петиция, которую хотели поднести царю рабочие в числе 40.000 <человек>, касается политических вопросов. Говорят, что удовлетворить ее невозможно.
Был в „Новом времени“ позднее. Там сбор всех издателей и, главное, типографских рабочих. Требования их также превышают то, что можно им дать, так что беспорядки не только скоро не утихнут, а, вероятно, увеличатся. В редакции меня окружили и ждали как будто, что я им решу все вопросы. Старик Суворин, Нотович, Ухтомский, Столыпин и т.д. Никто ничего не знает и не понимает, чем это безначалие может кончиться. Я указывал, главное, на него. Ни земцы, ни рабочие, ни военные, ни полиция, ни правительство – никто ничего не могут сделать, каждый считает себя начальником, а настоящего нет, и потому все начинают бить друг друга. Убили бедную девушку-курсистку, в числе других, на Петербургской стороне. Брат нашего заведующего складом сам видел ее, окровавленную, на снегу. Стреляли дробью из ружей и из орудий. Завтра ожидают еще худшего. Все стоит и ничего нельзя сделать. Думал уехать, но и этого нельзя сделать, пока тут так неспокойно. Надо быть при семье. Того и гляди останемся без воды и света. <…>» – ОР ГМТ. Архив С.А. Толстой, № 14319. Л. 1 1 об. Автограф. Курсив Л.Л. Толстого.
…Трубецкой с женой … – речь идёт о Паоло Трубецком и его жене (см. о них примеч. 142 к Главе 19 Книги I).
…карьером … – то есть, во весь опор, во весь дух. – См.: Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка… Т. II. С. 95.
…убив многих … – по официальным сведениям, опубликованным позднее, 9 января 1905 года было убито 96 человек, ранено 333. – См.: Новое время. СПб., 15/28 января 1905 года, № 10367. С. 4.
…Суворин … – см. о нем выше примеч. 77.
О Нотовиче см. выше примеч. 78.
Об Ухтомском см. примеч. 166 к Главе 9 Книги I.
Александр Аркадьевич Столыпин (1863 1925) – брат П.А. Столыпина; журналист, сотрудник газеты «Новое время». – См. о нем: П.А. Столыпин глазами современников. М.: РОССПЭН, 2008. С. 12 ].
* * *
Все эти события убедили меня в том, что царь не мог больше править Россией, что ему нужно было созвать Земский Собор (94) для решения народных нужд, что надо было действовать быстро в этом духе, и я написал ему письмо, в котором кратко излагал эти мысли (95).
Мой отец, которому я показал моё письмо царю, одобрил его и, по-видимому, был доволен моими действиями (96).
Знакомый нашей семьи, граф Адам Васильевич Олсуфьев (97), в то время свитский генерал, близкий ко двору, передал моё письмо царю и сам настолько оценил его, что заказал переписать его в сотнях экземпляров, чтобы раздать его придворным и членам правительства.
Царь прочёл моё письмо, и несколько дней позднее мне было прислано приглашение приехать в Царское Село на аудиенцию, которая продолжалась полтора часа (98).
[ 94. Земские Соборы – собрания представителей разных сословий в Русском государстве XVI - XVII веков, созывавшиеся царем из бояр, духовенства, служивых людей и горожан для рассмотрения важных государственных дел. Впервые Земский Собор был созван в 1549 году. Последний Земский Собор был в 1684 году.
Идея возвращения к этому типу устройства государства активно обсуждалась в начале ХХ века в русском обществе. Лев Львович был убеждённым сторонником Земского собора. – См.: Толстой Л.Л. Мысли и жизнь //Новое время. СПб., 4/17 февраля 1905 года, № 10387. С. 3; Там же, 19 февраля/4 марта 1905 года, № 10402. С. 4.
95. Это было уже второе письмо Л.Л. Толстого царю. Первое – от 3 января 1905 года – касалось исключительно только просьбы отменить запрет цензуры на его пьесу «За кулисами войны». Менее чем через две недели Л.Л. Толстой отправил Николаю II новое письмо с предложениями тех реформ в стране, которые позволили бы преодолеть серьезный политический кризис.
«14 янв<аря 19>05 г<ода>
Петербург
Ваше Величество,
Считаю нравственным долгом довести до сведения Вашего Величества, что Вашей жизни и спокойствию России грозит великая опасность. После кровавых событий этих дней я виделся и говорил с сотнями различных людей и вынес безнадёжное, удручающее впечатление от настроения, царящего в обществе и всём народе. Среди общего волнения, недовольства и скорби, я много раз слышал от образованных, интеллигентных людей нелепое, непонятное и преступное убеждение, что только продолжение системы террора, начавшегося с убийством Плеве, может помочь положению вещей в России, что после событий 9-го января террор непременно будет усилен. На возражение, что никакое насилие никогда не приносило благих результатов, сторонники террора говорят, что это неправда, что, если бы даже это было правдой, у них не остаётся других средств для борьбы с существующим злом. Эти извращенные, страшные утверждения и речи известного слоя общества, в последнее время значительно увеличившегося, глубоко взволновали меня и привели к следующим мыслям.
Положение, переживаемое Россией, одно из самых тяжёлых и сложных, не только в нашей, но и всемирной истории. Труднейшая, по своим условиям, внешняя война совпала с сильным брожением внутри страны, вызванным ростом народного сознания и тысячами неудовлетворенных потребностей народной жизни. Два крупнейших дела поэтому одновременно пали на плечи русского правительства, – два неотложных, насущих дела, – борьба с Японией за преобладание на Дальнем Востоке и необходимость внутренних реформ.
Мне казалось, Государь, как и многим русским людям. Желающим России возможно благополучнее пройти через переживаемое время, – мне казалось. Не далее, как десять дней тому назад, когда я написал статью для газеты “Новое время”, под заглавием «”Мужики-разбойники” и “лихие люди”», которую решаюсь приложить к этому письму и которую даже “Новое время” не решилось напечатать, – мне казалось, что, несмотря на несомненную необходимость некоторых изменений внутри страны, можно и должно было подождать с ними, пока не окончена война. События и настроения последних дней ярко показали мне моё заблуждение.