— Тапочки с кроликом? — хихикнул он, посмотрев на её ноги.
— Моя мама подарила их мне! — с вызовом сказала Лисанн, её лицо пылало.
— Мило!
Стараясь сохранять достоинство, Лисанн сказала:
— Я хотела спросить, может тебе одолжить зубную щетку.
Дэниел ухмыльнулся, зная, что менять тему было её любимым занятием, когда он поддразнивал её.
— У меня своя, — сказал он, показывая на задний карман джинсов, снимая футболку через голову.
— Но… но… — заикаясь начала Лисанн, — Но ты не знал, что останешься тут!
Дэниел постарался скрыть улыбку и не смог.
— У меня запасная в Сироне, — изогнув бровь, ответил он.
Лисанн тщетно пыталась подобрать слова, пока он с насмешкой смотрел на неё. Затем он наклонился и поцеловал ее.
— Это ничего не значит, детка. Я на протяжении многих лет делаю это.
— Оу! — шумно выдохнула Лисанн, не уверенная, в какую сторону изменили ситуацию его объяснения.
Она скрыла своё раскрасневшееся лицо и пошла в ванную, уши кроликов на тапках покачивались при ходьбе.
Когда Лиса вернулась, выглядя спокойнее, чем была на самом деле, Дэниел уже лежал в постели. Он ухмыльнулся ей, приняв расслабленную позу: руки за головой, а великолепная, мускулистая грудь обнажена.
В горле у Лисанн запершило, и тепло разлилось по всем нужным местам ― или не нужным, судя по тому, что она всё ещё чувствовала пульсирующую боль между ног.
Её глаза проследили контуры его груди, вниз к мышцам на животе. У парня прекрасное телосложение! Её глаза задержались на простыне поверх его талии. Когда она наконец‒то подняла взгляд на его лицо, он смотрел на неё с довольным выражением.
— Твои глаза выдали тебя, детка, — с улыбкой сказал он.
— Почему ты называешь меня так? — сердито спросила она. — Это звучит так, будто я ребёнок. Кроме того, Рой называет меня «детка».
Глаза Дэниела угрожающе потемнели:
— Ты никогда не говорила мне об этом.
— Ты и не спрашивал.
— Отлично, — нахмурившись, ответил он.
— Отлично, — сказала она, и её раздражение достигло его уровня.
Девушка бродила по комнате, раздраженная на себя и на острую реакцию Дэниела. Каждый раз, когда она украдкой бросала на него взгляд, он хмуро смотрел на стену напротив него. Она вздохнула: иногда, тяжкий труд ― иметь парня.
Лиса пыталась вспомнить, что её мама говорила: нельзя позволять солнцу садиться в плане решения проблемы, пока оно не село в плане эмоций.
— Эй, — воскликнула она, подойдя к кровати и наклоняясь, чтобы поцеловать его, — Я не так уж сильно возражаю.
Его мысли витали где-то далеко, и он резко выплюнул:
— Если этот осёл тронет тебя хоть пальцем, ты мне скажешь, да?
Лисанн моргнула. Он ревнует?
— Рой никогда не прикасался ко мне. Не в этом смысле. Я хочу сказать, что он обнимает меня, но по‒дружески.
Глаза Дэниела прищурились ещё больше:
— Я серьезно, Лис. Если он сделает хоть что‒то, после чего ты будешь чувствовать себя неуютно…
Угроза в его словах повисла в воздухе, но выражение его лица заставило Лисанн поёжиться. В первый раз, она поверила в некоторые вещи, которые говорили о нём остальные. Он выглядел угрожающе.
— Рой ничего не сделал, — твёрдо заявила она, — Но есть кое‒что, о чём я хочу спросить у тебя.
— Что? — все еще со злостью, спросил он.
— Я слышала, что ты ввязался в несколько драк на прошлой неделе?
Он не пытался отрицать или притворяться, что он не знает о чём идёт речь:
— Да, а что с ними?
— Ты не рассказал мне о них.
Он пожал плечами.
— Почему ты не сказал мне, Дэниел?
— А должен был? — резко сказал он, — Это не имеет никакого отношения к тебе.
Лисанн почувствовала, что начинает терять терпение. Ещё две минуты назад, она была полностью удовлетворённой и слегка сонной, в ожидании её первой ночи с парнем: сейчас она была очень рассержена.
— Ко мне не имеет никакого отношения то, что брат моего парня распространяет наркотики? — скептически, прошипела она.
Глаза Дэниела запылали:
— Не надо, Лис.
— Почему нет? Кажется, все знают об этом! Я думаю, что нет такого человека, который бы не предостерегал меня от встреч с тобой из-за этого! Ко мне даже приходила одна сучка и пыталась купить наркотики.
Шок, боль и злость мелькнули в его глазах, и Лисанн пожалела о том, что рассказала ему:
— Что?!
— Да, одна старшекурсница слышала, что мы встречаемся и пришла ко мне в общежитие, что купить «что‒нибудь на выходные».
Дэниел потёр руками лицо и когда он посмотрел на неё, его глаза затуманились.
— Кирсти вышвырнула её отсюда, — продолжила Лисанн. — Ты должен сделать что-то с Зефом. Ты должен остановить его…
— К чёрту всё это! — поднимаясь с кровати, прорычал он, и начал натягивать джинсы.
— Дэниел… — неуверенно воскликнула Лисанн.
— Нет! — закричал он, от чего она подпрыгнула, — Нет! Мы не будем осуждать его! Ты не знаешь, что он… Я не должен слушать эту чушь.
Повернувшись к ней спиной, он принялся быстро собираться, надевая ботинки на босые ноги. Лисанн знала, что у неё около пяти секунд, чтобы исправить всё ― и она понятия не имела как.
Она потрясла его за руку, но он не посмотрел на неё. Поэтому встав перед ним, она схватила его за лицо.
— Мне жаль! — сказала она, быстро, — Мне жаль. Я волнуюсь за тебя.
Он нерешительно смотрел на неё.
«Я слышу тебя», показала она.
Он закрыл глаза.
Разбитый, Дэниел сел на кровать, облокотившись локтями на колени и опустил голову.
— Мои родители погибли через три дня после моего семнадцатилетия, — с грустью в голосе, сказал он тихо, — Зеф мог просто отдать меня в детский дом или что-то в этом роде, но он не сделал этого. Он стал моим официальным опекуном, когда ему было двадцать два. Он действительно боролся за меня ― чёртовы социальные работники говорили, что у меня особые потребности, и он не сможет предоставить мне всё, что нужно, ради всего святого. Будто он не жил со всем этим дерьмом последние годы. Повезло, что судья спросил, чего хочу я, и они позволили мне остаться с ним.
С мольбой в глазах, он посмотрел на Лисанн.
— Он мой брат.
Дэниел запнулся на последнем слове, и опустил глаза на коврик возле кровати. Лисанн опустилась на колени перед ним и взяла его лицо в руки.
— Спасибо, что помог мне понять, — наконец‒то сказала она, — Мне жаль я… мне просто жаль. Ладно?
Он кивнул и опустил глаза. Лисанн была шокирована, увидев слёзы.
— Пойдём в постель, — нежно сказала она.
Снова кивнув, он скинул ботинки и бросил джинсы обратно на пол. Наблюдая за ней, он лег на кровать.
Лисанн быстро скинула халат и скользнула на кровать рядом с ним. Дэниел обнял её, и она устроилась у него на груди, прислушиваясь к громкому биению его сердца, которое замедлялось, когда он восстановил дыхание.
Девушка протянула руку и выключила свет.
Они тихо лежали в уютной темноте, и Лиса практически уснула, когда поняла: Дэниел не отрицал, что его брат распространяет наркотики.
Она очень долго не могла уснуть, прислушиваясь к его тихому дыханию.
***
Проснувшись рано утром, первое, что увидела Лиса, были карие глаза, улыбающегося Дэниела.
— Эй, красавица. Это ― лучший способ проснуться.
Он нежно поцеловал её, позволяя губам продвинуться дальше вдоль шеи: сладостно, нежно, неприхотливо. Но, несмотря на нежность прикосновений, они, казалось, пробуждали её тело.
Лисанн задумалась, не слишком ли рано, так или иначе, она всё ещё была слабой. Девушка чувствовала себя нормально, но не имела понятия, какие эмоции должна испытывать по отношению к Дэниелу и не только: скромность, соблазнительность, потрясение, ведь она потеряла девственность. С другой стороны, довольно очевидно, как себя чувствовал он: по крайней мере, часть него.
Она опустила руку и обхватила его член. Глаза Дэниела распахнулись от удивления, и Лисанн услышала его резкие вдохи.
— П‒прости! — заикаясь произнесла Лиса.
— Эй, не извиняйся! Чертовски приятно ощущать твои руки на себе.
Она продолжила поглаживать его, Дэниел тяжело задышал, а его веки подрагивали. Он смотрел сквозь свои длинные ресницы, немного приоткрыв рот. Затем он наклонился и поцеловал её, пальцами скользнув по её груди. Лисанн затрепетала, когда парень двинулся дальше и взял сосок в рот, его чувственные губы на её теле.
Она застонала, надеясь, что он почувствует через грудь вибрацию её желания.
Начиная с того момента, на котором они закончили за день до этого, Дэниел занялся любовью с новой нежностью и интенсивностью, которое удивило их обоих.
— Я думала, ты привык к этому: к девушкам, пытающимся затащить тебя в укромный уголок, чтобы сделать с тобой разные грязные вещички. В каком‒то смысле я такая же.
Дэниел округлил глаза:
— Та девушка не принимает «нет» за ответ.
Лисанн нахмурилась, когда Дэниел поёжился.
— Она… ну, ты знаешь… пыталась сделать что‒нибудь в этом роде ранее?
Дэниел скорчил рожицу:
— Да, каждый раз, когда она видит меня, особенно, если тебя нет поблизости. Иногда, когда ты рядом. Это становится обычным, — он сделал паузу после предупреждающего разозлённого взгляда Лисы, это было знаком, когда нужно прекращать говорить о Шоне, — Ну, что, кукол… Лис, могу я пригласить тебя на завтрак?
— Хорошо, но мне нужно принять душ. Я не долго.
Дэниел застонал.
— Что?
— Девушки всегда говорят, что они не долго, и всегда, чёрт возьми, их нужно ждать.
— Но не я, — защищаясь, произнесла Лисанн.
— Я засеку время, — с вызовом сказал Дэниел.
— Отлично. Если я вернусь через десять минут или меньше, ты платишь за завтрак.
— По рукам.
Девушка помчалась в ванную, и вправду успела, но ей всё же пришлось оплачивать завтрак. Из-за одной чёртовой минуты.
— Это несправедливое пари, — жаловалась она, наблюдая за тарелкой Дэниела заполненной беконом, бобами, яйцами и драниками. И за всем этим следовала огромная кипа тостов.
Её блинчики и свежие фрукты выглядели довольно скромно.
Дэниел подмигнул ей:
— Ты заключила пари, кукол… Лис.
— О, ради всего святого! Называй меня так, как тебе нравится. Я просто буду называть тебя… Дэнни.
Он нахмурился:
— Это детское имя.
— А «куколка» звучит, как секс-игрушка.
Дэниел подавился драником, и Лисанн покраснела понимая, как именно это прозвучало.
Мэгги подошла к ним, чтобы долить кофе и задержалась на минуту, чтобы поболтать. Лиса перестала нервничать из-за неё. Она практически наслаждалась, слушая как Мэгги дразнит Дэниела вещами, которые он говорил или делал, когда был ребёнком.
— Ты бы видела его, когда ему было четырнадцать, Лисанн. Он был самым милым мальчиком. Помню, когда он впервые нанёс гель для волос. Его волосы торчали в разные стороны, как шипы. Чёрт, он тратил около часа, проверяя себя у зеркала и возясь с волосами. И я клянусь, он раньше практиковал разговоры с девчонками, заигрывая со мной.
Они обе проигнорировали комментарий Дэниела:
— Чёрт, нет!
Лиса засмеялась:
— Как он это делал?
— Дай вспомнить, о убогие штучки, ну знаешь: «Ты определённо выглядишь хорошо, Мэгги. Ты выглядишь уставшей, Мэгги, иди и пообедай со мной. Ты изменила причёску, Мэгги, потому что сегодня ты выглядишь великолепно».
Дэниел покачал головой, его глаза широко распахнулись от смущения, а кончики ушей покраснели:
— Боже! Дай мне передышку, Мэгги! Мне было четырнадцать!
— Но уже тогда ты был сердцеедом, Дэнни. Но видела бы ты его на следующий день после того, как он сделал своё первое тату…
Дэниел застонал и поднялся:
— Пойдём, Лис. Нам пора.
— Но я хочу услышать конец истории! — стараясь не рассмеяться, сказала Лисанн.
Подмигнув ей, Мегги потрепала его за щеку и похлопала по руке:
— Почаще приводи свою милую девушку сюда, и я расскажу ей, как закончилась эта история с твоей потерей сознания за столиком.
Дэниел заспешил к двери.
Как только они покинули закусочную, Дэниел пригвоздил Лисанн отчаянным взглядом:
— Если тебе дорог мой здравый смысл, то ты больше никогда не упомянешь об этом снова, пожалуйста, малыш.
— О, я не знаю, Дэнни, потому что ты ― самый милый мальчик!
Делать обычные совместные вещи, такие как завтракать вместе, замечательно успокаивало, и Лисанн по полной наслаждалась этим. Но очень скоро мир вернул их назад. Дэниел подкинул её к общежитию, и отправился выполнять своё домашнее задание, пока она решала, за какую кипу своего домашнего задания ей приступить сначала.
Кирсти вернулась как раз перед ланчем, описывая весёлый день на пляже и великолепную, импровизированную вечеринку в доме братства.
— А чем вы занимались? — с оценивающим взглядом, спросила она, — Ты хорошо провела время?
Лисанн просто кивнула, от страха, что голос выдаст её.
— О, Боже мой! — выдохнула Кирсти, — Ты сделала это, да?
— Я не знаю о чём ты, — неубедительно, пробурчала Лисанн.
— Ты переспала с ним! Ты определенно переспала с Дэниелом!
Не было смысла отрицать это, её лицо поведало всю историю.
— О. Боже. Мой! — повторила Кирсти, качая головой, — Значит, это ― то самое личное дело, которым вы занимались с Дэниелом! Не могу поверить, что ты мне не сказала!
— Этого не планировалось, — слабо возразила Лисанн, но Кирсти не поверила ей.
— Хорошо, — сказала она, — Как это было? Ты кончила?
— Я не буду говорить тебе об этом! — выдохнула Лисанн.
— Ты точно расскажешь! — вскрикнула Кирсти, — Сколько? Раз? Два? Три раза? Не может быть!
Лисанн покачала головой:
— Я не буду обсуждать это, Кирсти. Это личное.
Кирсти хихикнула:
— Ненадолго. Шона лопнет от зависти! Она бегает за Дэниелом, похоже, вечность!
— Нет! — крикнула Лисанн, — Это никого не касается, кроме меня и Дэниела!
Кирсти только ухмыльнулась ей.
— О, сбавь обороты, мисс. Итак, к слову: утренний секс ― это что-то невероятное. Просто говорю. В любом случае, я никому не расскажу. Просто это так очевидно, что вы двое переспали. Не могу сказать, что осуждаю тебя ― я всегда говорила, что у Дэниела великолепное тело.
По каким‒то причинам, слова Кирсти разозлили Лисанн. Да, у Дэниела великолепное тело, никто не спорит. Но о нём ещё так много можно сказать.
— А еще он хороший человек, — тихо возразила она.
Кирсти посмотрела на неё:
— Прости, Лис. Знаю, ты сходишь по нему с ума.
Эта фраза была похожа на извинение Кирсти.
***
Следующая неделя была насыщенной, как для Лисанн, так и для Дэниела.
Три вечера подряд у неё были репетиции с ребятами из «32° к Северу», хотя Дэниел и настоял на том, чтобы каждый раз отвозить её на репетицию, у них едва ли было больше времени, чем пара минут после того, как он подвозил её домой. Иногда за целый день, ей удавалось увидеть его лишь во дворе колледжа, или перекусить с ним в столовой. Дэниелу нужно было подготовить огромную статью для профессора по Экономике, и так, как это была его специализация, он отнёсся к этому заданию серьёзно.
Большинство перерывов на обед у Лисанн проходили на репетиции с оркестром, где ожидалось, что все по музыкальной специализации будут задействованы.
Кирсти тоже много работала, засорив их комнату в общежитии клочками тканей и эскизами модной одежды.
Дэниел постоянно писал Лисанн, но она была удивлена тем, как сильно ее тело жаждало его физически. Всё время, пока её мозг не был занят музыкой, она замечала, что вспоминает все те вещи, которые они делали, (что практически постоянно заставляло её краснеть) иногда в совсем неподходящее время.
Она надеялась, что на неделе, у неё будет возможность получить больше сексуального опыта с Дэниелом, но он просто сказал, что не может снова привезти её к себе домой, а с Кирсти, тяжело работающей над своим столом, у них не было другого выбора, как ждать.
Лиса была поражена, проснувшись от потрясающего эротического сна в пятницу утром с покалыванием по всему телу.
— Что случилось? — проворчала Кирсти, приоткрыв один глаз, — Почему ты так шумишь?
У Лисанн не было слов, чтобы ответить.
К вечеру пятницы она была очень измотана и готовая к отдыху.
Кирсти осталась у Вина, поэтому комната в общежитии была в расположении Лисы и Дэниела. Они провели весь вечер, ужиная заказанной едой и составляя планы на выходные: такие, как обсуждение приемлемых тем для разговоров, для встречи Дэниела с родителями Лисанн на следующий день.
— Гарри тоже приедет? — спросил Дэниел с надеждой что присутствие младшего брата Лисанн сделает встречу немного легче. Всегда помогало присутствие ещё одного парня ― отец Лисанн не в счет, этот уж точно не будет в семейной команде.
Но Лисанн покачала головой:
— Нет, у него игра по баскетболу.
Дэниел потерял первую линию обороны и вздохнул.
— И не говори им о Сироне, — сказала она с тревогой.
— Мне стоит говорить о том, как сильно я люблю ездить на ней? — приподнимая бровь, спросил он. Лисанн проигнорировала его.
— Они с ума сойдут, если узнают, что я езжу на мотоцикле, — продолжила она, — Они думают, что это опасно.
— Я не собираюсь лгать, если они у меня спросят, — нахмурился Дэниел.
— Тебе не нужно лгать, просто не говори им обо всём, — взмолилась она, — Ты изучаешь экономику: будь экономичным в фактах!
Он начинал чувствовать, что лучше бы смотрелся в глазах Джо МакКарти, чем Эрни и Моники Маклейн.
— И постарайся не ругаться или богохульствовать. Они не любят этого.
— Почему бы тебе не дать мне список того, что я могу говорить, — с мрачным лицом, сказал он.
— О, — воскликнула Лисанн, — Это хорошая идея.
Дэниел закатил глаза, но, к счастью, Лисанн не заметила это.
— Экономика ― им нравится это. И занятия по бизнесу. С этим всё в порядке. И математика, конечно же, — она закусила губу, отчаянно пытаясь придумать приемлемые темы для разговора.
— Спорт! — неожиданно воскликнула она, — Ты играешь во что‒то? Мой папа всегда смотрит его по телевизору. Он фанат спорта.
— Я чемпион трахаться.
Она ударила его по руке:
— Я серьёзно!
— Я тоже! — ухмыльнулся он, — Я играл в футбол в старшей школе.
— Правда?
— Конечно.
— На какой позиции?
— Защитник.
— Ты… ты был спортсменом?
Дэниел засмеялся:
— Детка, твои слова обижают.
— Так почему ты не пробуешься в команду колледжа?
— Ты шутишь, да? — он снова закатил глаза, — Забыла, я глухой?
Лисанн покраснела. Правда в том, что она так привыкла находиться рядом с ним, будучи уверенной, что она повернута лицом к нему, когда говорит, что было легко забыть о том, что он глухой. Он едва ли допускал ошибки при чтении по губам, хотя она заметила, что он меньше говорит, когда остальные люди поблизости в случае, если он неправильно прочитает по губам, никто не должен узнать о его секрете. Она сразу же ощутила чувство вины.
— Нет, — возразила она оборонительно.
Дэниел самодовольно ухмыльнулся. Она ненавидела, когда он знал, что она врёт, но не говорил ей об этом.
— Но ты играл в старшей школе?
— Лис, это была специальная школа. Мы прижимались друг к другу и показывали жестами, — уставший от этой темы, Дэниел зевнул и потянулся. Лисанн была заворожена тем, как футболка обтянула его тело, — Ты знаешь, что прижимания были придуманы глухим парнем?
— Я немного знаю о футболе, — заметила она.
— Не имеет значения. Не многие из любителей футбола знают об этом.
— Оу, — сказала она, чувствуя себя невежественной, — Есть глухие игроки в НФЛ?
— Были двое: Бонни Слоан в семидесятых и Кенни Уолкер был защитником Дэнвер Бронко. Это было более двадцати лет назад. Не сейчас.
— Оу, — повторила Лисанн.
— Так, теперь я могу показать тебе мой второй любимый вид спорта? — спросил Дэниел, заскучавший от этой темы, его лицо ожило.
— Какой? — осторожно спросила она.
— Я же говорил тебе ― трахаться!
Он ухмыльнулся, снимая футболку.
Как обычно, Лисанн не могла отвести взгляд от его груди ― факт, которым Дэниел был рад воспользоваться.
— Хочешь поиграть, детка? — спросил он, расстегивая верхнюю пуговицу на джинсах, после чего они спустились на бёдра.
Лисанн кивнула и завизжала от того, что он нырнул под неё и завалил на кровать.
После этого, никто из них не был в состоянии говорить целыми предложениями в течение нескольких часов.
Глава 11
Лисанн проснулась от приятных, легких поцелуев, которые покрывали её спину. Она засмеялась, когда рука Дэниела скользнула вдоль её бедра и вверх к животу, теснее прижимая её к своей груди.
Она ощутила его внушительное утреннее возбуждение, которое «давило» ей на попу и не смогла удержаться, чтобы не потереться об него, заставляя парня застонать.
Лиса повернулась лицом к нему и с благоговением провела пальцем по контуру его губ.
— Доброе утро, — прошептала она.
— Так и есть, — счастливо ответил Дэниел.
Она нежно поцеловала его, и у него из груди, вырвался стон желания. Кирсти была права, когда подметила, что утренний секс великолепен. Лисанн нравилось смотреть на расслабленное лицо Дэниела, пока он спал, когда внешняя жесткость исчезала с приходом ночи.
Для неё, всё ещё было в новинку, видеть мужчину в своей постели ― да, ещё какого мужчину!
Она немного отклонилась, чтобы в полной мере оценить его красоту, исследуя завитки татуировок на руках, проводя пальцами по груди, вдоль кубиков пресса. Затем она лизнула колечки на сосках и легонько прикусила их, от чего Дэниел снова застонал.
Улыбаясь про себя, она приподняла простынь и дрожащим пальцем провела вдоль пупка, спускаясь ниже.
Он глубоко вдохнул:
— Когда ты стала такой плохой девочкой?
Лиса посмотрела на него и улыбнулась:
— Когда встретила тебя.
Парень нежно засмеялся:
— Хорошо. Мне нравится это.
Чувствуя себя храбрее, она опустилась ещё ниже, поглаживая его эрекцию, он затаил дыхание.
Она ахнула, когда он дернулся в её руке.
Лисанн отбросила простынь ещё дальше, чтобы посмотреть поближе:
— Он выглядит очень мило, когда подпрыгивает.
В голосе Дэниела ощущался ужас.
— Ты не можешь называть мой член «милым»! — выдохнул он, — Да, ладно! Потрясающий, поразительный, гигантский ― все эти слова подходят ― но не милый. Ради всего святого придумай моему члену более достойное прозвище!
— Он прелестный! — улыбнулась Лисанн.
Дэниел зарычал и спрятал голову под подушку.
— Что ты со мной делаешь, женщина?
Резко послышался громкий стук в дверь.
Парень почувствовал, как тело Лисанн напряглось и выглянул из-под подушки.
— Что случилось, детка?
— Должно быть Кирсти вернулась раньше. Она обещала, что вернётся позже, — пожаловалась Лисанн.
— Чёртова кокблокерша[9]! — зарычал Дэниел, — У неё паршиво с чувством времени.
Он вздохнул:
— Я лучше надену штаны.
Он наполовину перелез через узкую кровать, чтобы найти джинсы в перемешанной одежде. Лисанн уставилась на великолепное представление на полу. Господи! Этот парень может быть моделью. Моделью «ню». Эротической моделью.
Её тело запылало от этой мысли, но ещё один громкий стук в дверь заставил её неохотно ответить.
— Я иду! — крикнула она, накинув халат и направляясь к двери, — Кирсти, ты…
Она застыла на полу слове, увидев улыбающиеся лица родителей перед собой.
— Сюрприз! — воскликнула её мама, — О, так хорошо снова увидеть тебя, дорогая. Мы были так взволнованы, что выехали пораньше. Боже! Что ты делаешь в кровати в такое время? Ты не заболела? — Мам… — она запнулась, когда мама прошла мимо неё в комнату.
Дэниел стоял спиной к двери без понятия, что происходит. Натянув футболку на свою мускулистую спину, он нагнулся, чтобы поднять ботинки.
— Эй, Лис. В котором часу мы встречаемся с твоими предками? Я хочу съездить домой и принять душ ― постараюсь произвести хорошее впечатление ― хотя, ты же знаешь, я не понравлюсь им, правда?
Он повернулся с ухмылкой на лице: с ухмылкой, которая исчезла, как только он столкнулся лицом к лицу с шокированными родителями Лисанн.
Её родители вошли в комнату.
— Что происходит? Кто этот парень?
— Пап, я…
Дэниел сглотнул, затем расправил плечи. Он подошел ближе и протянул руку отцу Лисанн.
— Дэниел Колтон, сэр. Приятно познакомиться с Вами и миссис Маклейн.
Отец Лисанн посмотрел на Дэниела сверху вниз, и игнорируя протянутую руку Дэниела, повернулся к нему спиной.
Лисанн замерла, когда увидела на лице Дэниела злость и унижение.
— Папа!
— Мы поговорим позже, молодая леди! — сообщил её отец, — Я думаю, ты попросишь своего друга уйти.
Лисанн беспомощно перевела взгляд от отца к Дэниелу.
— Всё нормально, Лис, — нежно сказал Дэниел, — Увидимся позже, детка. Напишешь мне?
Она молча кивнула. Дэниел сочувственно посмотрел на неё и быстро чмокнул её в висок, чем заработал потемневший от злости взгляд её отца.
— Миссис Маклейн, — пробормотал Дэниел, когда проходил мимо мамы Лисанн, которая не могла вымолвить и слова.
Дверь тихо закрылась за ним и Лисанн осталась наедине со своими разъяренными родителями.
— Значит, это был Дэниел, — сказала мама, первая, кто решилась нарушить тишину.
Лиса печально кивнула.
— И… он провёл ночь здесь.
Лисанн снова кивнула.
— Я вижу. Думаю, что нам нужно серьезно поговорить.
— Боже, Моника! — закричал отец Лисанн, — Это всё, что ты можешь сказать своей дочери, когда и так понятно, как она тут развлекалась с этим молодым парнем. Спала с ним. Вела себя, как…
— Папа!
— Эрни, это не помогает, — тихо произнесла мама.
— Значит, поговори со своей дочерью, потому что мне нечего ей сказать.
Он вышел из комнаты, оставляя мерзкую атмосферу между ними.
— Просто дай ему успокоиться, дорогая, — грустно сказала мама, — Он немного шокирован. Мы оба шокированы. Но, ты же знаешь, отцы и дочери не сочетаются с дочерьми и их парнями. Я… я так понимаю, ты… спишь… с Дэниелом.
Лиса устало кивнула.
— Понятно. Вы предохраняетесь?
— Мама!
— Это справедливый вопрос, Лисанн. Если ты достаточно взрослая, чтобы вступать в половую близость с парнями, то ты должна ответить на мои вопросы. Я не хочу волноваться о том, что стану бабушкой в моём возрасте.
— Боже, мама!
— Пожалуйста, не вспоминай имя Господа всуе, Лисанн.
Девушка глубоко вдохнула.
— Да, мы предохраняемся. Дэниел не посмел бы… — она была резко прервана.
— Ты любишь его?
Вопрос мамы удивил её. Увидела ли она что–то, что заставило её спросить об этом?
— Он… он ― всё для меня. Если… если б вы только дали ему шанс, мам. Он такой замечательный. Ты даже не представляешь. Он, правда, умный, хороший, добрый, и он оберегает меня, как золото.
— Уверена в этом, дорогая, но то, как он одевается… Твоему отцу нужны будут доводы получше для убеждения, — мама вздохнула, — Я поговорю с ним. Одевайся. Увидимся снаружи через десять минут.
Она похлопала дочь по руке и поцеловала в щеку.
Оставшись одна в комнате, девушка уронила голову на руки. Самая важная встреча всей её жизни не могла быть хуже. Она всегда знала, что отец будет обеспокоен по поводу Дэниела, но сейчас… он даже не даст ему шанса. Её мама, ладно, ― может быть, но всё только усложнилось.
Боже, это ― правда, не могло быть хуже. Они могли заниматься этим, когда её родители вошли бы внутрь. Хорошо, что хоть эту катастрофу они предотвратили. Но только пока. Что за ночной кошмар…
***
Дэниел проклинал свою удачу ― или её отсутствие ― пока целеустремлённо направлялся к своему байку. Он надеялся, что столкнётся с Роем или засранцем Ричем, другом Вина. Любой из них подойдёт, потому что прямо сейчас, он получили бы удовольствие, выбив дурь из кого-нибудь. Сейчас парню было все равно кто из них ему попадется.
Отец Лисанн смотрел на него так, словно он ― мусор. А её мама: она выглядела такой шокированной и разочарованной.
Дэниел знал, что он недостаточно хорош для Лисы, но он надеялся, что её родители не согласятся с ним.
— К чёрту мою жизнь, — пробормотал он.
Он поехал домой, проклиная себя, проклиная их, желая вырезать последние несколько минут этого утра. Лисанн выглядела такой разбитой. Он не удивится, если они убедят её выбросить его извиняющуюся задницу.
И, чтобы всё стало ещё хуже, дом выглядел так, будто его разгромили. Снова.
Пустые бутылки и банки были разбросаны по двору перед домом, а входная дверь снята с петель. Он переступил через брызги чего-то, очень напоминающего кровь, и предположил, что прошлой ночью здесь была драка.
Дэниел протиснулся в свою комнату и проверил телефон. Не было ни одного слова от Лисанн. Похоже, ланч не входил в меню ее родителей.
Он достал спортивную куртку, кроссовки и выбрался на длинную, успокаивающую пробежку. Парень старался не думать о самом худшем в его отношениях с Лисой, но он должен был признать, что всё выглядит довольно скверно. Чёрт. В первый раз за такое долгое время его принял кто‒то таким, какой он есть, без попыток изменить. Если не считать «не ругайся при моих родителях», как что-то серьезное.