Возле ворот старого ангара стоит человек. Молодой мужчина, на вид лет двадцати пяти или тридцати, с каштановыми волосами. Он одет в дорогой костюм от версаче, на нем темные зеркальные очки, его обувь натерта лаком до блеска, весь его вид и осанка говорит о том, что он принадлежит к высшему сословию, он строен, молод и красив, именно таким завидуют несостоявшиеся мужчины и именно по таким вздыхают молодые девушки.
Стоит и как будто чего-то ждет. Весьма необычно, что такой чистенький и опрятный стиляга забрел в такое пустынное и заброшенное место. И тут, словно по мановению волшебной палочки створки ворот начинают разъезжаться, свет проникает внутрь ангара, и взору стиляги открывается следующая картина: четверо крепко сбитых братков в костюмах стоят посреди ангара, двое из них вооружены телескопическими дубинками, у одного в руке нунчаки, а у последнего электрошокер.
Стиляга спокойно подходит к ним и уверенным взглядом обводит каждого, оценивая их телосложение, и то, как они держат себя. Поймав на себе их насмешливые взгляды, человек в костюме снял свои дорогие зеркальные очки и молвил:
- Ну что, потанцуем?
Ответ не заставил себя долго ждать, двое направились к стиляге, обходя его с двух сторон, пытаясь напасть одновременно спереди и сзади. Не растерявшись, мужчина быстро перехватил руку надвигавшегося на него черного бандита с шокером и ударил разрядом подвернувшегося гангстера, который атаковал сзади. Затем перебросив через себя первого противника, он ловко блокировал удар третьего, перехватил его руку и оглушил его быстрыми ударами в лицо, заметив боковым зрением движение слева, он едва успел увернуться от удара дубинки. Не растерявшись, он свалил с ног последнего гангстера подсечкой. Третий, к тому времени очухавшийся от удара, вытерев кровь с носа, кинулся на человека в костюме. И зря.
Не на шутку разозленный стиляга, видя перед собой последнего стоявшего на ногах противника, решил навалять ему по полной. Сделав очередь ударов руками в лицо и в грудь, он завершил комбинацию ударом ногой с разворота.
Однако к его большому удивлению противник остался стоять на ногах, с открытым ртом и глупо вытаращенными глазами.
Стиляга понял, что все снова пошло наперекосяк, тяжело вздохнул и посмотрел на противника взглядом, которым обычно люди смотрят на душевнобольных или умственно отсталых.
- А сейчас ты падаешь. – сказал стиляга с выражением наивысшего сарказма.
«Гангстер» спохватившись, наиграно брякнулся на пол, дернув ногами, словно подкошенная кукла. Мужчина в костюме лишь развел руками и возмущенно сказал:
- Да где вы взяли этих ребят?! А пресса еще пишет, что Я не умею драться!
- Стоп! Снято. – прозвучал голос из громкоговорителя. – Перерыв, вернемся сюда через пятнадцать минут.
В ангаре включили свет, режиссер сидел на своем кресле в подъемнике и держал в руках рупор. Члены съемочной группы заметались по ангару, кто к технике кто к гримерам, кто за чашкой кофе. Главный герой, разозленный провалом восьмого по счету дубля драки в ангаре, направился к человеку в подъемнике.
- Я не буду больше этого делать! – размахивая руками, стиляга крикнул режиссеру.
- Что ты имеешь в виду?! – спросил тот.
- Я не буду!
- Джонни это последний кадр куда ты? – воскликнул постановщик.
- В свой вагончик! – крикнул актер.
- Нет, ты не можешь меня так оставить! – возмутился режиссер.
- Я лучше застрелюсь, чем буду сниматься в твоем фильме!
- Нет Джонни, не бросай меня, лучше меня пристрели, Джонни ты уже меня убиваешь, Джонни ты мне нужен! – жалостливо кричал вслед режиссер.
Но Джонни Кейдж, звезда боевиков, (в повседневной жизни Джонатан Карлтон) остался глух к мольбам режиссера и пошел в направлении своего вагончика с твердым намерением разорвать контракт на съемку в очередном трэшевом фильме о разборках хороших и плохих парней.
Его догнал один из ассистентов, работавших в съемочной группе и начал что-то невнятно лепетать:
- Прошу прощения, там.. э.. кое-то хочет с вами поговорить…
- Кто?! – раздраженно спросил Джонни Кейдж.
- Я не знаю…
- Ты не знаешь членов группы?
- Нет, конечно нет, я…
- Уж лучше бы это был не журналист… - сокрушенно вздохнул актер.
- Да что вы нет! – заверил помощник. – Хотите, чтобы я выяснил?
Последний вопрос Кейдж проигнорировал. Подходя к вагончику, он заметил человека сидящего в кресле, подписанном именем актера. Лица человека не было видно, он заслонил его газетой, которую держал в руках и внимательно читал.
Подойдя поближе, звездный актер рассмотрел обложку газеты. На ней красовалась его нелепая фотография, подловленная папарацци, снабженная ярким слоганом: «Джонни Кейдж фальшивка!».
- Ох, здорово… - вздохнул актер, - ей мистер! Вы заняли мое кресло!
Человек убрал газету и открыл свое лицо. Он оказался зрелым мужчиной с седеющими волосами, но ясным взором и крепким телосложением. Он был одет в кожаную куртку, украшен пегой щетиной и дорогими аккуратными очками.
- Привет Джонни, - снисходительно сказал гость.
Джонни Кейдж узнал этого мужчину и смущенно улыбнулся, в душе стыдясь за проявленную резкость к человеку которого он очень уважал.
- Мастер Бойд, - пожимая руку, сказал Джонни.
- Вижу, пресса все не дает тебе покоя, - улыбнулся мастер.
- Да, они считают меня обманщиком, пишут, что я просто клоун, а все трюки за меня делают дублеры. – с кислой миной подтвердил Кейдж.
- Джонни, ты один из лучших бойцов в мире и я могу тебе помочь доказать это.
- Доказать? Как? – вздохнул актер.
- Турнир. – сказал Бойд, - Турнир с большой буквы! Он проводиться уже много поколений.
С этими словами мастер Бойд передал Кейджу свиток с китайскими иероглифами и символом головы черного дракона заключенной в круг.
- Приглашены лучшие бойцы мира, выиграешь турнир, выиграешь уважение.- продолжал мужчина, - это покажет миру, что ты действительно чего-то стоишь.
Рассмотрев тряпицу с непонятными закарлючками, Джонни Кейдж поднял удивленный взгляд на своего старого друга и наставника:
- И как я на него попаду?
- На лодке, - ответил Бойд, - отходит с причала номер сорок, завтра в Гонконге. Будь там.
Оставив ошарашенного актера со свитком в руке, гость распрощался и ушел со съемочной площадки.
При приближении к черному ходу, Бойд оглянулся, проверяя отсутствие свидетелей и убедившись в безлюдности этой части ангара, уверенно зашагал к выходу. И вот внезапно его кожа стала опадать и трескаться шипя и горя словно угли, а под опавшей личиной оказалось лицо глубокого старца, испещренное морщинами, чьи острые скулы и черные зловещие глаза подчеркивали и без того страшный облик.
- Фигуры расставлены… игра началась… - со зловещим удовольствием в голосе прошептал Шан Цунг.
Глава первая. Отплытие.
Лю Канг стоял в очереди, в аэропорту Лос-Анджелеса приводя в порядок документы и ожидая рейса в Гонконг. Полет из Нью-Йорка прошел удачно, если не считать того что при входе в самолет он поскандалил с молодой девицей сбившей его с ног. Сия особа была явно не в духе и очень спешила куда-то. Судя по строгой одежде и манере держать себя, Лю сделал вывод что она либо занимается серьезным видом спорта либо состоит на службе в силовых структурах, а скорее всего и то и другое. Ее темнокожий компаньон извинился за резкость своей сотрудницы и помог Лю Кангу поднять оброненные вещи.
Сейчас же, ожидая пересадки на рейс, который доставит его домой, бывший шаолинский монах предавался невеселым мыслям о том сне, что видел накануне.
Из ступора его вывел голос, объявлявший о посадке на рейс Лос-Анджелес – Гонконг.
Все время полета Лю Канг проспал, слава Богу, на этот раз кошмары его не мучили, по прилету он взял билет на автобус до города Хэюань в провинции Гуандун, откуда направился в то место, где он родился и вырос – академию Ву-Ши или Храм ордена Света.
Для туристов это одна из достопримечательностей китайской культуры, для местных жителей – место служения и тренировки шаолинских монахов, однако для Лю Канга это больше чем просто родной дом. Здесь его с юных лет готовили к тому, что наставники называли «Смертельной битвой», турниру по боевым искусствам который проводиться раз в поколение, на котором воины шаолиня отстаивают независимость своего мира.
Лю Канг стал сиротой в очень раннем возрасте, его родители погибли от эпидемии, свирепствовавшей в южных провинциях Китая. Мальчика приютил у себя его дед, переживший мор, а после решил, что внук должен вступить в ряды шаолинских монахов.
Поначалу Лю всерьез воспринимал слова стариков, однако взрослея и получая образование, он все больше понимал, что эти сказки не могут оказаться правдой. В современный цивилизованный мир никак не вписывались мистические силы, которые посягают на Землю. Поэтому Лю Канг все менее серьезно относился к тому, что ему говорили наставники. Когда ему исполнилось 24 года, он покинул родной город, чтобы повидать мир. Сейчас же ему предстояло возвращение, отягощенное плохим предчувствием.
Сам храмовый комплекс находился вдали от города, поэтому бывший шаолинский монах добирался на лодке вниз по течению реки.
Гребцом на лодке был старый кантонец, у которого Лю выведал последние новости.
Старик рассказывал, что в этих землях мало что меняется. Уж слишком далекая глухомань для цивилизации, разве что туристы наведываются, а консервативные монахи ревностно следят за соблюдением традиций. Это Лю Кангу и так было прекрасно известно, но из уважения он не стал перебивать лодочника. Последняя же новость о трагическом несчастье среди монахов не на шутку взволновала Лю. Поэтому, как только лодка пристала к берегу, он поспешил к храму, находившемуся на нагорье.
По дороге Лю Канг встретил монахов, которые узнали его и выразили радость по поводу его возвращения, но в тоже самое время на их лицах была видна печать скорби. Вместо ответов на расспросы Лю, они просто указали ему путь к церемонии погребения, которая проводилась возле одной из башен храмового комплекса. Поднявшись к башне, он увидел своего дедушку, одетого в красные монашеские одеяния. Стоило Лю Кангу взглянуть на его измученное горем лицо, как он сразу же понял, его сон был отражением реальности…
Чен – двоюродный брат Лю Канга, был найден мертвым вчерашним утром…
Церемония прошла очень скромно, родные и близкие выражали соболезнования, монахи тихо шептали молитвы. После прощания с братом и завершения похорон, Лю покинул башню и прошелся до того места которое он видел во сне.
- Здесь мы нашли его тело. – послышался голос сзади.
Лю Канг обернулся и увидел своего деда.
- Что произошло? – сглатывая ком в горле, спросил Лю.
- После того как ты уехал в Америку, он пошел по твоим стопам, хотел стать защитником.
- Дедушка, тебе было мало того что ты забил мою голову этой ерундой? – с болью в голосе спросил Лю Канг.
- Спасение мира это не ерунда. – невозмутимо ответил монах.
- Воин, дерущийся на турнире, не решает этого, как может умный человек верить в это?
- Мы все верим в это, включая твоего покойного брата. – строго сказал дедушка.
Лю вздохнул.
- Кунг Лао уже знает? – спросил он.
- Нет. - ответил дед, - он должен сегодня вернуться из паломничества. Я даже не знаю, как ему об этом рассказать…
Кунг Лао был другом детства Лю, и кроме того – собратом по ордену. Так получилось, что мать Кунг Лао была теткой Чена по отцовской линии, а отец Лю Канга - его дядей по материнской. И хотя два монаха не были в кровном родстве, они друг для друга были как братья, и для Кунг Лао Чен был не менее дорог, чем для Лю.
- Я хочу знать кто убийца моего брата. – спускаясь с платформы, сказал Лю Канг.
- Мы не нашли никаких следов. – покачал головой монах. – Я же прислал тебе телеграмму.
- Я не видел никакой телеграммы, - ответил Лю, - я прилетел сюда до того как она дошла в Нью-Йорк.
- Тогда как ты узнал? – удивленно спросил дедушка.
- Перед тем как приехать сюда я видел сон, сон реальнее которого ничего прежде не видел. В нем Чена убивает старик с тонкой кожей, черными, как сама ночь глазами и дьявольской ухмылкой.
- О Боги… - пошатнулся монах. – Это был Шан Цунг.
- Что? – воскликнул Лю, - тот самый, о котором вы нам всегда рассказывали?
- Да… - вздохнув, ответил дед, - видимо он сделал это намеренно, чтобы пробудить в тебе гнев и жажду мести.
- Что ж у него получилось! - с холодной яростью в голосе сказал Лю Канг, - я отправлюсь на турнир и убью этого аспида[1]!
- Ты сейчас говоришь серьезно? – остановившись, спросил монах.
- Конечно же! - воскликнул Лю.
Помедлив мгновение, дедушка направился к гонгу и ударил в него три раза.
- Нужно собрать совет Старейшин. - молвил он.
Совет старейшин собирался в очень редких случаях при реорганизации храма, военных действиях или при выборе кандидата на роль защитника Земли в турнире под названием «Смертельная Битва». Сейчас как раз был такой случай…
На звуки Гонга сбежалось большинство монахов и членов ордена Белого Лотоса, которые трудились и жили при академии Ву-Ши, и кроме того, некоторые дети, облаченные в красные одеяния - самые маленькие служки Храма Ордена Света. Место для собраний быстро заполнилось людьми. Узнав новость, монахи подняли шум и гам. Многие кричали, спорили и размахивали руками, старейшинам понадобилось время и усилия, чтобы успокоить споривших.
Возле алтаря в позе лотоса восседали четверо старейшин. В воцарившейся тишине прозвучал голос одного из монахов:
- Лю Кангу было видение! Он избран высшими богами.
- Нет, - возразил один из старейшин, - он покинул наш Храм, отвернулся от нас. У нас уже есть воин, который согласился представлять Земное Царство на турнире – Кунг Лао.
- Осмелюсь заметить, что Кунг Лао не имеет достаточный уровень подготовки, он был выбран лишь из-за того что наш лучший ученик, Лю Канг – покинул академию Ву-Ши сразу же после окончания обучения. – Парировал второй старейшина.
- Зачем ты вернулся? – спросил первый.
- Я хочу представлять Орден Света на турнире! – ответил Лю.
- С какой целью? – задал вопрос третий старейшина.
- Там будет убийца моего брата. – честно ответил Лю Канг.
- Это не может быть твоей единственной целью! – возмутился четвертый монах. – Или ты проиграешь.
- Ах да.. конечно… - со скептическим вздохом сказал Лю, - мы боремся за судьбу мира.
- Именно поэтому ты покинул храм, и сбежал да? – послышался голос шедший словно отовсюду.
Лю Канг обернулся, пытаясь понять, кто это сказал, монахи зашептались и стали проявлять признаки волнения. Внезапно небо потемнело, на солнце надвинулась туча, и вдалеке послышались глухие раскаты грома. Сорвавшийся порыв ветра затушил свечи, зажженные возле алтаря, а на входе в арку появилась фигура человека в сером балахоне с конической соломенной шляпой закрывавшей лицо.
По мере приближения человека в балахоне к алтарю, монахи, рядом с которыми он проходил, спускались на землю в почтительном поклоне.
Подойдя к Лю Кангу, человек поднял голову и показал свое лицо, по которому тяжело было определить возраст. Было лишь видно, что это мужчина средних лет, европейской внешности, с мудрым и проницательным взглядом.
- Великий Турнир – это слишком большая ответственность, - незнакомец говорил довольно тихо и спокойно, но в тоже самое время все вокруг стремилось затихнуть, как будто его голос обладал каким-то волшебством. – Но месть… это ведь так просто.
- Бог Рейден – вздохнул дедушка Лю, спускаясь на землю в поклоне. Его примеру последовали все стоящие рядом монахи и старейшины в том числе.
Один лишь Лю Канг остался стоять на ногах, с сомнением всматриваясь в незнакомца.
- Ты все еще бежишь от своей судьбы, - все таким же спокойным баритоном проговорил человек в балахоне.
- Рейден? - развел руками Лю Канг, - дедушка встань!
Лю потянул за деда плечи, пытаясь поднять его на ноги:
- Это не твой бог грома и молний, это просто бродяга!
- Пощадите его, Рейден, – взмолился старый монах, - американская жизнь повлияла на его разум, слишком много телевидения.
- Так ты собираешься выиграть турнир? – с интересом спросил Рейден.
- Да. – незамедлительно ответил Лю.
- Покажи мне как. – с вызовом сказал человек в балахоне.
Лю было ринулся на бродягу, но дедушка с мольбой в глазах схватил его за плечи. У «бога грома» это вызвало лишь улыбку.
- О, только не говори мне, что ты боишься обычного бродягу, - все также улыбаясь, сказал Рейден.
Лю решил проучить этого шарлатана, вырвавшись из рук деда, он бросился на бродягу норовя сбить его с ног, но тот молниеносно уклонился, перехватил руку Лю и перебросил его через себя. Больно ударившись спиной об плитку, Лю Канг тот час же встал и сделал выпад ногой, но тут произошло нечто невероятное, бродяга, стоявший только что прямо перед ним, исчез в яркой вспышке света. Толком не поняв что произошло, Лю Канг растерялся и Рейден внезапно материализовавшийся у него за спиной схватил его и перекинул через себя еще раз.
- Ну что, получил урок смирения? – спросил человек в балахоне.
Поднимаясь с земли Лю увидел искорки в глазах бродяги, причем искорки буквальные, как будто у того в зрачках трещал разряд между электродами.
- Если ты и вправду Рейден, - отдышавшись, сказал Лю, - то почему ты не спас Чена? Почему ты не защитил его?
- Неправильный вопрос, - с грустью в голосе ответил Рейден, - почему ты не сделал этого?
- Ну все, с меня хватит! – окончательно разозлившись, воскликнул Лю. – я отправлюсь на турнир и найду там убийцу моего брата с вашей помощью или без нее!
Удаляясь, Лю Канг слышал возмущенный шепот и ворчание монахов, но ему было все равно, его душа была наполнена лишь гневом и жаждой мести.
- Он не готов мой господин, и мы потеряли очень много времени… - вздохнул дед.
- Я знаю, - с горечью сказал Рейден, - но он наша единственная надежда….
***