«Видите этот прекрасный коралл и эту прекрасную бирюзу, возьмите их в руку; восточные ожерелья делаются из них. Теперь положите мне их на руку; я отравлен болезнью: вы видите, они теряют свое свойство, переменяют свой яркий цвет на бледный, они предсказывают мне смерть. Достаньте мне мой царский посох; это рог единорога, украшенный прекраснейшими алмазами, рубинами, сапфирами, изумрудами и другими редкими дорогими каменьями, купленными за семьдесят тысяч фунтов стерлингов от Давида Гровера, выходца из Аугсбурга...
Взгляните теперь на эти драгоценные камни. Вот алмаз, самый драгоценный из восточных камней. Я никогда не любил его; он удерживает ярость и сластолюбие и дает воздержание и целомудрие; малейшая частица его может отравить лошадь, если дать его в питье, а тем более человека». Указывая на рубли, он добавил: «О, как этот камень оживляет сердце, мозг, дает бодрость и память человеку, очищает застывшую, испорченную кровь!» Потом, обращаясь к изумруду, он сказал: «А вот этот драгоценный камень радужной породы - враг всякой нечистоты. Испытайте его: если мужчина и женщина живут друг с другом в распутстве и около них этот камень, он лопается при злоупотреблении природой. Вот сапфир, я очень люблю его, он охраняет, дает храбрость, веселит сердце, услаждает все жизненные чувствования, пленяет глаза, прочищает зрение, удерживает приливы крови, укрепляет мускулы, восстанавливает силы.» Потом, взяв оникс в руку, он сказал: все это удивительные дары Божии, тайны природы, открываемые людям им на пользу и созерцание. Они покровители милосердия и добродетели и враги порока. Я слабею, уведите меня...»
И здесь пора обратить внимание на причину смерти царя. Версия естественной смерти, от старости и болезней, решительно не проходит. И снова слово Горсею:
«По смерти его (сына) царь еще решительнее приступил к давно задуманному им бракосочетанию в Англии, и отравил Федора Писемского, умного и верного вельможу, переговорить с королевой об этом деле и просить у нее руки леди Мери Гастингс, дочери благородного лорда Гастингса, графа Гунтингтонского, по слухам, родственницы ее величества, и, следовательно, королевской крови, как он думал».
И вот Писемский прибывает в Лондон, и его представляют леди Гастингс:
«Леди Гастингс принарядилась для этого как следует. Посол, в сопровождении других дворян и господ, был представлен леди; но вдруг, растерявшись, упал к ее ногам, встал и побежал от нее задом, с обращенным к ней лицом. Леди Гастингс и все прочие изумились такой выходке. Тогда посол заявил через переводчика, что довольствуется одним взглядом на ангела, которого он надеется видеть супругою своего государя, и восхвалял ее ангельский вид, стан и удивительную красоту. После этого приключения близкие друзья леди при дворе прозвали ее московской царицей».
В Москву прибывает английский посол, сэр Джером Боус, отправленный большей частью за счет купцов Московской компании. Ему устраивают пышную встречу, подробности которой я опускаю, но можете поверить – это была действительно пышная встреча. Слово Горсею:
«Было несколько секретных заседаний и несколько публичных.
…Царь, воспламененный мыслью об исполнении своего желания, согласился бы на все, что бы ни было ему предложено. Он и без того обещал, что если состоится его супружество с родственницей королевы, то дети ее будут наследниками русского престола».
По-моему, вышесказанное достаточно убедительно свидетельствует, что намерение Грозного жениться было вполне серьезным. Другой вопрос – дала бы разрешение на пятый брак православная церковь? Могла и не дать.
Поэтому не случайно Горсей писал о «бракосочетании в Англии». Ну, и оставил бы на царстве Федора Ивановича, и жил бы припеваючи в Англии.
Король Лир с такой сокровищницей, какую заначил Иван Васильевич, тоже неплохо бы жил.
И одно дело, если приедет жених – азиатский властитель, богатый только нищими подданными и огромными пустыми пространствами, и другое дело – если на собственных кораблях немаленького флота прибудет просвещенный европейский монарх, так, запросто, возящий с собой немалую библиотеку, способны одарить родственников невесты горстями самоцветов и грудами дивных мехов.
Вот только матримониальные устремления царя очень не понравились его ближайшему окружению. И снова слово свидетелю и участнику событий Дж. Горсею:
«Князья и бояре, в особенности те, которые были в близком родстве с женой царевича из фамилии Годуновых, были очень опечалены и оскорблены этим; они изыскивали тайные средства и сговаривались помешать всем подобным замыслам».
И стоит ли удивляться, что вскоре Иван Грозный умер от непонятной болезни?
Историк Костомаров так описывает его состояние:
«В начале 1584 года открылась у него страшная болезнь; какое-то гниение внутри; от него исходил отвратительный запах…»
«…однако он умер ранее, чем предполагал. День ото дня становясь все слабее и слабее, он впал в тяжелую болезнь, хотя опасности еще не было заметно; говорят, один из вельмож, Богдан Бельский, бывший у него в милости, подал ему прописанное Иоганном Эйлофом питье, бросив в него яд в то время, когда подносил царю, отчего он вскорости умер; так ли это было, известно одному Богу, верно только то, что вскоре царь умер.»
Исаак Масса «Краткое известие о Московии».
Джером Горсей в догадках о причине смерти не мог выбрать между отравлением и удушением.
…Болезнь эту можно считать странной и необъяснимой, если не обращать внимания на экспертизу останков Грозного, проведенную в 1963 году. И опять – ртуть, один из самых ядовитых металлов, присутствовала у него в организме в количестве примерно полтора – два грамма.
От этого же, как уже говорилось выше, умер и царевич Иван. И я уже не удивился, узнав, что Федор Иванович умер, предположительно, от отравления мышьяком.
«Федор Иванович внезапно заболел и умер 5 января 1598 года. Я твердо убежден, что Борис ускорил его смерть при содействии и по просьбе своей жены, желавшей скорее стать царицей, и многие московиты разделяли мое мнение». (Исаак Масса «Краткое известие о Московии»)
И кто в результате пришел к власти? Годунов!
И уже по-новому смотрятся обвинения в убийстве царевича Дмитрия...
О том, что мать Ивана Грозного отравили, слухи идут издавна. Пожалуй, трудно найти историческое сочинение, посвящённое той эпохе, в котором бы не говорилось об отравлении Елены Глинской. И спустя сто лет после её смерти шведский дипломат Пётр Петрей писал о Елене Васильевне:
«…По кончине великого князя всё ходила в распутный дом, очень уж много развратничала и блудила… так что её открыто все ненавидели. Большие бояре не могли более терпеть и переносить это и отравили её»
Нелепость этого объяснения причины отравления великой княгини можно понять, если учесть, что никаких «распутных домов» в тогдашней Москве попросту не было и быть не могло. Да и о каком распутстве великой княгини могла идти речь, если она круглосуточно была окружена толпами женщин разных возрастов, представительниц разных боярских и дворянских родов. Образ жизни великой княгини был таков, что она и с мужем то встречалась не каждую неделю. Ну, сволочи… Мало отравить политического противника, так ещё и очернить после смерти
Мой благосклонный читатель! Попробуйте представить - восьмилетний великий князь, круглый сирота, в грязной рубашонке, зачастую голодный, бродит неприкаянный тёмными коридорами Кремлёвских палат, и неизбежно слышит эти вздорные сплетни…
Попробуйте представить - это вашу мать отравили, да ещё и после смерти распускают грязные слухи, и вы поймёте - подданным Ивана Грозного попросту повезло - очень у них был кроткий, миролюбивый и незлобивый правитель. И доверчивый - его ведь тоже отравили…
В 1999 году было проведено исследование останков великой княгини, и спектральный анализ кусочков ткани головного убора показал, что Елена Васильевна была отравлена солями ртути. Результат анализов поразил даже видавших виды криминалистов, и они провели повторное исследование, что бы полностью исключить возможность ошибки. Результаты подтвердились - помимо солей ртути, одного из самых распространённых в то время ядов, анализы показали значительное количество вредных веществ в костных остатках, (а также в мозге, частицы которого сохранились). Помимо повышенного содержания меди и цинка фоновый уровень был превышен по свинцу (в 28 раз) мышьяку (в 8 раз) и селену (в 9 раз).
По молодости лет естественным путём (например, с косметикой) такой концентрации образоваться никак не могло, потому остаётся только одна версия - криминальная, а из разнообразия отравляющих веществ лично я делаю вывод, что отравителей было несколько, и действовали они независимо друг от друга.
* * *
Придворные историографы династии Романовых, и позднее, соответственно, советские, рисуют нам Ивана Грозного немощным стариком, моральной и физической развалиной, но вот в 1964 году череп Ивана Грозного лег на стол лаборатории пластической реконструкции скульптора Герасимова, и началось восстановление прижизненного облика царя Иоанна IV.
И сразу же обнаружилось несоответствие антропометрических данных тому облику, который нам старательно вбивали в сознание:
«Иногда возникали сомнения. Например, показалось, что швы свода черепа очень молоды, не соответствуют возрасту 53 года. Дополнительное тщательное обследование подтвердило - аномалии нет.
Другой пример. Прекрасно сохранившиеся зубы Грозного заставили антропологов и анатомов поломать голову. Согласно всем медицинским данным, зубы были моложе царя лет на дцадцать - ровные, крепкие, не сношенные, два резца совсем не стерты, клыки только прорезались - зубы молодого человека.
«Представляете, в летописях упоминалось, что до сорока лет некоторые зубы царя Ивана были молочными. Ясно, что этому никто из нас не верил. А все оказалось правдой!» - сказал как-то Герасимов.
Налицо была какая-то генетическая аномалия, в принципе, положительная. К сожалению, не удалось проследить тот признак ни по нисходящей, ни по восходящей линии. Вопрос остался на стадии констатации факта...
К марту 1964 года мышечные ткани были, наконец, смоделированы и Герасимов приступил к окончательной отделке... У Ивана Грозного оказалось узкое волевое лицо, крупный нос с горбинкой, небольшой рот, высокий лоб, большие глаза, чуть выдающаяся вперед нижняя часть лица.
По сохранившемуся скелету была восстановлена и фигура царя. Иван Грозный был высоким, крупным, полноватым, сильным и крепким. У него были широкие плечи, хорошо развитая мускулатура.
Ну, что - пожалуй, он не очень похож на того царя, которого так самозабвенно играл Черкасов? Так же не похож он и на репинского сыноубийцу, и на скульптуру Антокольского...
Получается - Иван Васильевич был крепким, сильным мужиком, намного моложе своих лет, и планируемая женитьба на Мери Гастингс была для Годунова вполне реальной угрозой, а уж как самому порулить хотелось - слов нет...
* * *
Итак, Иван Васильевич умер неожиданно, в полном расцвете сил, и вологодская захоронка осталась невостребованной, и по моему скромному мнению, лежит и поныне в недрах Соборной горы - ясно ведь, что хранилище должно быть совсем недалеко от того места, где стоял деревянный дворец Грозного, или же - где планировался к постройке дворец каменный, фундамент которого, как считается, был заложен.
Современники Ивана Грозного указывали, что «книги он хранил в трех двойных сводчатых подвалах, за двойными коваными дверями рядом со спальной избой».
Не эту ли избу позднее называли «деревянным дворцом»?
Подойти к поискам тайника можно и с другой стороны - казна Ивана Грозного должна быть вблизи от места, где дожидались своего времени корабли, на которые и должны были грузить эту казну. Осталась самая малость – выяснить, где на берегу лежали эти корабли, и ответ на эту загадку я нашёл на фотографии рубежа XIX - XX веков И на пологом берегу у стен этого здания прекрасно видны лодки, большие и малые.
Ну и что? - скажут мне. – Мало ли где лодки на берегу лежат? Да они везде могут лежать!
В том то и дело, что не везде. На фотографии берега той же реки у Софийского собора видны штабеля дров, с сотню кубов и поболее, и можете быть уверены, что здесь они лежали из года в год, веками, постоянно возобновляясь - дрова увозили по дровяникам города, водой подвозили ещё…
Великая сила привычки и традиции!
Когда исследователи творчества Мусатова уже в наши дни искали за каким – то лядом точку, с которой он писал эскиз к своей картине (по-моему – «Водоем) то, отчаявшись найти на местности следы давно сгнивших мостков, на которых бабы когда-то полоскали бельё, они решили просто проследить за деревенскими бабами - куда они ходят полоскать бельё. Осторожно, боясь спугнуть, детективы от искусствоведения проследовали за женщиной с корзиной белья и в том месте, где она вышла на берег, в воде и обнаружили остатки тех самых мостков.
И в Вологде каждый год мы наблюдаем почти аналогичную картину - каждую зиму во льду Вологды-реки прорубают проруби, и всегда в одном и том же месте, и попытка сместить прорубь на несколько метров женщинами жёстко пресекается. Как привела её сюда впервые мать много лет назад, а ту, соответственно бабушка или свекровь, так и тянется эта цепочка в глубину веков…
И мужчины в патриархальном обществе так же сохраняли традиции и привычки.
Так что почти на сто процентов я убеждён, что корабли Ивана Грозного лежали именно здесь, и именно здесь и стоит искать его казну, отойдя на разумную дистанцию вглубь берега, и выходим мы, таким образом, к храму Покрова на торгу, где и стоял, по преданию, дворец.
…30 октября 2006 года при прокладке траншеи на глубине около полутора метров были обнаружены бревна. 4 венца древнего строения залегали поперек траншеи. Археолог Иванищев высказал вполне аргументированное предположение, что это – остатки деревянного дворца Ивана Грозного. Несколько дней решали, согласовывали…
Траншею завалили без всяких раскопок.
Между тем, на Соборной горке неоднократно находили миниатюрные бронзовые и медные мечи. «Есть некоторые основания считать привески-мечи застежками для книг». (Археолог Никитинский И.Ф.)
То есть, столько книг носили туда-сюда, что отлетали застежки в немалом количестве, и дошли до нас в качестве «подъемного материала». Просто под ногами валяются…
Следовало бы внимательнее отнестись к словам крупнейшего специалиста, искусствоведа и реставратора Александра Рыбакова - при реставрации Софийского собора была обнаружена белокаменная кладка, похожая на замурованный подземный ход.
Еще раз напомню - Вологда издавна, еще со времен становления Московского княжества, была местом хранения великокняжеской казны, о чем говорит и завещание Ивана III.
Внимательнее присмотреться стоило бы и к самому Софийскому собору - больно уж много странностей накручено вокруг него.
Прежде всего - ориентирование храма по сторонам света - при постройке храмов алтари обращаются на восход солнца, с незначительными отклонениями к северу или к югу. Алтарь Софийского собора обращен на северо-северо-восток, и, тем не менее алтарная сторона издавна считалась восточной, и все последующие храмы строили, ориентируясь не по солнышку, а по кафедральному собору.
В 1571 году постройка собора была завершена, оставались лишь отдельные работы, но работы вдруг были прекращены, и при жизни Грозного собор так и не был открыт для богослужения. Почему? Иван Слободской в своей летописи приводит легенду об этом, с оговоркой в самом начале - говорят...:
«Глаголют, едва совершена была оная церковь и великий государь вшед видети пространство ей и будто нечто отторгнувся от свода и пад, государство повреди главу, и того ради вел. Государь опечалился, и повелел церковь разорити, но через-де некоторое прошение преклонися на милость; обаче многие годы церковь была не священа.»
Начнем разбираться со странностями – Принято считать, что постройка крепости и храма начиналась на совершенно пустом месте, и считается, что никакие прежние постройки не мешали поставить храм на несколько метров левее или правее, и ничто не мешало сориентировать храм строго по сторонам света, и, тем не менее, алтарь, противу всяких правил, обращен почти на север; таким образом, западная сторона считается северной? Запомним это...
Между тем, крепость и собор ставили вовсе не на пустом месте, и свидетельств тому – масса. Так, известно, что при строительстве крепости деревянная Петропавловская церковь и дома причта были перенесены в слободу Новинки.
Если оставить в стороне романтический налет легенды, как что-то на голову царю упало (чуть ли не кирпич), то остаются голые факты - помещение построено, но не отделывается, и тем более, не освящается. Постройка каменного храма в те времена была явлением настолько исключительным, по причине, прежде всего дороговизны, что версия царской вспыльчивости мне кажется малоубедительной. Ну - выпорол ротозея, по вине которого что-то упало, даже - повесил, но чтобы вот так, просто оставить закрытый храм... Что-то не верится...
Больше всего это подходит на легендирование необходимых действий, и менталитету людей того времени это вполне соответствует - государь, де, гневаться изволят, и никому ничего объяснять не надо, сами придумают и причину гнева, и найдут виноватого...
Но если предположить, что именно под Софийским собором начинался подземный ход, ведущий к хранилищу, то странность эта становится объяснимой - дело в том, что до освящения это, строго говоря, было просто каменное здание с толстыми стенами, а после освящения - дом Бога. Может быть, Иван Васильевич попросту посовестился использовать дом Бога в качестве прихожей к своему хранилищу? Дескать, казну вывезу, тогда и отдадим Богу богово.
К тому же, неосвященный храм было попросту удобней использовать - представьте, идет заутреня, храм полон прихожан, и вдруг по храму начинают сновать какие-то люди с тяжеленными сундуками. Посторонись!
Стоит сугубое внимание обратить на место чуть севернее Софийского собора - там, в 1757 году начали строить теплый собор (только стоит подумать - как ориентироваться - по компасу или же по собору - разница почти в 80 градусов.)
К семидесятому году постройкой он был почти завершен, но появились трещины в стенах, арках и сводах, и постройку спешно разобрали; храм, ныне - картинная галерея, построили на новом месте, предварительно разобрав угловую башню архиерейского подворья.
А почему не задалась постройка на прежнем месте?
Не нужно быть великим специалистом в горном деле и сопромате, чтобы понять - здесь в глубине залегает нечто, что и вызвало подвижку грунта.
Здесь стоит провести аналогию с еще одной, более древней библиотекой - Софийского собора в Киеве. После разорения Киева в декабре 1240 года татарами судьба библиотеки неизвестна, однако нет никаких свидетельств об ее уничтожении; нет даже малейшего намека об этом. Существует мнение, что она и по сей день остается в подземельях собора.
А в начале XX века возле северо-западного угла собора осела почва и показалась галерея, выложенная из камня. В провал спустились любопытные горожане, но вскоре вернулись обратно, из-за опасности обрушения свода. На другой день провал засыпали. Стеллецкий, посвятивший свою жизнь поискам другой библиотеки, в молодости обратил внимание на подземный ход, ведущий под собор. Однако землевладелец, на чьей территории ход начинался, запретил производить раскопки.
Киев ныне - заграница, и пусть той библиотекой занимаются «оранжевые» или «бело-синие», а мы для себя отметим еще одно совпадение - поспешно засыпанная галерея находилась у северо-западного угла Киевского Софийского собора.
Совпадение или традиция?
* * *
Я вовсе не призываю тут же схватить ломы и лопаты и бежать на Соборную гору.
Упаси Боже!
Я уж не говорю о том, что сокровище такой ценности с гарантией в тысячу процентов убьет нашедшего. Большие деньги убили множество людей, и нет более надежного способа самоубийства, чем найти такой клад. Кстати, именно его колоссальной ценностью и объясняется то, что так верно хранили тайну Либереи посвященные. Не было нужды громоздить горы трупов, устраняя свидетелей - очень узкий круг знающих прекрасно знал - любая попытка как-то использовать знание, неизбежно повлечет смерть и его самого, и всех его близких. Продать хотя бы часть сокровища невозможно ни теперь, ни тогда, по простой причине - покупатель неизбежно захочет получить все, и пытками развяжет язык, а потом все равно - убьет. Так же закончится попытка найти высокопоставленного покровителя - свидетелей в таких делах неизбежно сливают, без каких бы то ни было исключений.
И так было всегда и везде, и прекрасной иллюстрацией служит высказывание алхимиков о секрете изготовления золота: «Те, кто знают его - не говорят, те, кто говорят - не знают».
Так что дело не в неизбежной смерти того, кто опасно приблизится к сокровищу - дураков в России еще лет на сто активной эксплуатации припасено.
Дело в другом - к поискам библиотеки русских государей нельзя подходить по-дилетантски. При сохранении любительского статуса поисков нечаянная находка повлечет катастрофические последствия для самой Либереи.
Помимо неизбежной горы трупов последует трагическая для науки, литературы и нации развязка.
Либерея - это объект высокопрофессионального, безукоризненно совершенного исторического и археологического поиска. Здесь должны работать не энтузиасты со ржавыми лопатами, пусть даже с самыми благородными намерениями, а специалисты мирового уровня с самыми современными методиками неразрушающего контроля.
В каком состоянии нынче Либерея?
Конечно, не в идеальном, но думается, что положение не безнадёжно. Прежде всего, следует учесть, что закладывались книги на длительное хранение уже с опытом сооружения подземных хранилищ, и с учётом возможности перевозки по морю, то есть в условиях повышенной влажности. Книги тогда были в массивных переплётах с золотыми и серебряными накладками (а серебро и золото обладают антибактериальными свойствами) туго стягивались замками. Следует помнить, что средневековье - время расцвета алхимии и среди многих направлений поисков был и поиск укупорки сосудов по способу «бога Гермеса», то есть герметичный, и много в том преуспели. Алхимики не только придумали порох, но и разработали технологию его хранения, в чём была несомненная необходимость - корабельная артиллерия требовала много СУХОГО пороха. Его заворачивали в свинцовую и оловянную фольгу, помещали в просмоленные бочонки и сундуки, в керамические и металлические сосуды, залитые воском или смолой.
Старый, старый секрет.
Белый камень
…Не оставляет меня в покое таинственная замуровка белого камня в основании Софийского собора в Вологде.
В 2001 году при проведении археологических работ внутри вологодского Софийского собора у юго-восточного столпа был обнаружен массив белокаменных блоков. Объяснение - это фундамент для «царского места», небольшого шатра, предназначенного для присутствующего на службе архиерея или царя. Вологодский археолог И.В. Папин считает, что этот фундамент был заложен несколько позднее самого собора.
А если сформулировать это утверждение несколько по-другому?
Эти камни были уложены после создания собора. Запомним эту формулировку…
А мы, тем временем, зададимся вопросом - откуда камень?
Точнее – откуда на строительстве в Вологде взялся камень-известняк? Булыжный камень, если поискать, найдется.
Насколько помню, залежей строительного камня, пригодного для каменотесных работ, в окрестностях Вологды нет. И в Вологодской области есть залежи известняков, доломитов и мергелей, а вот добычи камня известняка – что-то не припомню.
Итак, рассмотрим, что мы имеем из местных белых камней - известняки, доломиты, мергели и известняковый туф.
Но! Месторождения есть, а вот каменоломен, где добывали бы строительный камень - нет. Если бы где добывали камень для строительства, то неизбежно образовались бы катакомбы, такие, как в Одессе и Аджимушкае. Просто технология добычи камня, тем более в нашем климате, подтолкнула бы к этому - в катакомбах добычу камня можно вести в любую погоду, а в открытом карьере то дождь, то снег и мороз будут останавливать работы.
Катакомб у нас нет оттого, что прочность камня недостаточна.
Взять любой из северных известняков, и чиркнуть по нему ногтем – и останется след. То есть по шкале Мооса – прочность меньше двух единиц!
Все эти породы – лишь сырье. Их перемалывают и применяют для известкования почв, в металлургическом и стекольном производстве. А вот мергели (глинисто-известняковая порода), издавна доступные для добычи в берегах реки Сухоны, пригодны для производства… Цемента!
Считается, что промышленное производство цемента началось с XIX века.
Как сделать бетон?
Пережечь и размолоть известняк или мергель, смешать с наполнителем и водой и… Все! Можно заливать в опалубку или отливать отдельные блоки.
Только использование цемента было известно и ранее - из размельченной породы вулканического происхождения римляне изготовляли бетон. До начала нашей Эры с использованием природного цемента были построены знаменитые акведуки, ведущие воду из далеких источников за десятки километров.
На Втором международном конгрессе египтологов в Гренобле (1979 год), французский химик Йозеф Давидович, директор Института геополимеров высказал осторожное предположение, будто некоторые египетские пирамиды и отдельные храмы были построены из искусственного геополимерного бетона.
Если так, то становится понятна технология постройки гигантских пирамид.
Классическая версия постройки пирамиды Хеопса: пирамиду строили, далеко в горах вырубая и вытесывая каменные блоки, перевозя их на лодках, и втаскивая их на крутой откос.
Это – примерно 2 миллиона 300 тысяч каменных блоков от 2,5 до 15 тонн весом. 30 лет строительства – примерно 10 тысяч дней. То есть в день – примерно 230 блоков втаскивалось на пирамиду. При световом дне в 12 часов – 19,1 блока в час. Каждые 3,1 минуты нужно было водружать по блоку. Сколько тысяч человек нужно, что бы перетаскивать только один блок? Да они просто не поместились бы на территории строительства!
То есть, строительство пирамиды и сейчас было бы невозможно, даже с применением современной мощной техники, если только вместо камней на строительство пирамиды не использовали бетон.
Вот при этой технологии строительство пирамиды было вполне реально - цепочки людей, таскающих со скоростью пешехода измельченный известняк, воду и какие то органические соединения в качестве полимера. Какие?
Ну, очень большое количество чеснока было использовано при строительстве пирамиды; даже в погребальной камере Хеопса были найдены головки чеснока.
К слову – понадобится вам приклеить стекло к стеклу – натрите место склеивания чесноком и… Все! Приклеит лучше любого «Момента».
А еще – яичный белок.
Во многих местах сохранились сведения об использовании яичного белка при строительстве.
Тысячи подвод с яйцами двигались в Прагу при строительстве Карлова моста в XIV веке. (История Праги).
Сохранились 7 башен коломенского кремля, и сохранилась память о том, что в известковый раствор добавляли яичный белок.
Свято-Троицкий храм Белгородской и Старооскольской епархии. Раствор для кладки кирпича изготовлялся из извести, воды, песка и ячных белков.
«Белки использовались для раствора, а желтки запекали для рабочих или отправляли для выпечки кондитерских изделий». (Краевед А.П. Сумцова).
«Заметим, что русские храмы и кремли, сложенные из кирпича, сцементированного яичным белком, известны, по крайней мере, с XV века; еще при Иване III в Москве кирпичное строительство начал мастер, известный под именем Аристотель Фиоррованти по прозвищу Муроль, то есть каменщик. И оторвать один кирпич от другого в таких стенах невозможно никаким отбойным молотком. В Англии же подобные постройки появились не ранее XVI века, да и Италии тоже».
Итак, подытожим - уже в то время на Руси была технология изготовления искусственного геополимерного бетона.
Вопрос только в том, использовался ли он только для кладки камней и кирпичей, как кладочный раствор, или из него отливали камни и блоки?
И в начале декабря 2008 года я решился на не совсем лояльный поступок – отбил от блока белокаменного фундамента Иосифовского корпуса Вологодского кремля маленькие кусочки. Конечно, можно было найти этот камень в окрестностях, и археологи бы уделили малую толику, но нужна была чистота эксперимента - камень в фундаменте здания, построенного в конце XVIII века.
Собственно, известняк, осадочная порода, образованная из известкового ила, (осколки раковин, обломки кораллов, мелкодиперсные частицы) и органических соединений в качестве полимеров и есть природный геополимерный карбонатный бетон. Искусственный геополимерный бетон отличить от природного - очень трудно.
Но есть верный способ!
Нужно взять образец карбонатного материала и растворить его кислоте. А дальше – смотрим в микроскоп, ищем в выпавшем осадке канадонты - часть ротового аппарата древнего моллюска, похожего на устрицу. Если они целые – значит, это природный известняк.
В образце, который я через вторые-третьи руки послал в Москву, в Палеонтологический институт, эти канадонты раздроблены, значит это - искусственный карбонатный бетон, сделанный из измельченного известняка.
Конечно, образцы я добывал нелегально, анализ проводили неофициально, и ответ я получил по телефону, а не на официальном бланке института. Но - пожалуйста, проверяйте!
А лично стал уверен в искусственном происхождении этих камней, когда только взглянул на излом через увеличительное стекло - слои на протяжении нескольких сантиметров изгибались почти под прямым углом.
Осадочные породы потому и так и называются, что выпадали под действием гравитации, направленной вертикально. Соответственно - слои укладывались горизонтально. А то, что увидел я, (и что может увидеть любой желающий, свидетельствует о быстром схватывании перемешиваемого бетона. Искусственного бетона.
Ну, вот теперь создание прочного подземного хранилища, которое может противостоять натиску грунтовых вод - вполне реальная возможность.
Обжигали и гасили известь в Вологде того времени в промышленных масштабах, о чем свидетельствует название улицы Гасиловской. Известная гора - на месте нынешнего храма Александра Невского.
Вывод – бетон тогда делали, и возможно то, что считается фундаментом для установки небольшого шатра, на самом деле – замуровка входа в подземелье…
При микроклимате подземного хранилища с постоянной температурой около 10 градусов за пергамент можно почти не беспокоиться, но существует фактор естественного старения бумаги, изготовленной в то время. Пора бы уже не спеша поторопиться.
Внимание к проблеме Либереи я стараюсь привлечь потому, что поиски разного рода жуликов и авантюристов не прекращаются. Достоверно известно, что сообщество кладоискателей в Москве создало штаб по поиску библиотеки, и именно в Вологде, и именно на Соборной горе.
И беда наша в том, что Соборная гора и ближайшие окрестности совершенно не защищены от дилетантского ковыряния земли.
Осенью 2004 года в юго-западном углу парка ВРЗ выворотили фундамент качелей, выковыривали кирпичи из земли, что-то там непонятное делали…
Нет, я вовсе не подозреваю производящего эти работы в посягательстве на Либерею, - у него на это просто не хватило бы фантазии. Ужас в другом – никто не прибежал, задыхаясь, посмотреть – а чего это ковыряются в таком историческом месте?
Вообще непонятно – как бывший Архиерейский сад, а позднее – ботанический сад при краеведческом музее через череду реорганизаций оказался в руках частного лица?
Мне неизвестно, да и неинтересно – каков официальный статус лица, командующего здесь – хозяин, арендатор или наемный менеджер. Известно одно – никакого контроля здесь не было и нет. Можно затеять любые ремонтно-строительные работы, можно начать копать от забора и до обеда и никто не озаботится – а что это вы тут делаете?
Можно в любом месте поставить фанерный павильон и из него пробивать шурф хоть до центра земли.
…Много лет на многие жизненные вопросы я смотрел с точки зрения безопасности, так что мне простительно будет в припадке профессиональной паранойи обратить ваше благосклонное внимание, мой читатель, на жилой двухэтажный дом по адресу Орлова 15-А, единственный в этом месте…
Ценность разыскиваемой библиотеки давно известна – примерно три тысячи томов и свитков со средней, даже заниженной ценой по одному миллиону долларов каждый, да еще, скорее всего, всякая мелочь, вроде драгоценных камней, золота и серебра…
Когда на кону такие деньги…
Даже при малой вероятности удачи поисков купить этот дом целиком – вовсе незаметный расход на фоне возможного отката.
Крайне подозрительно, на мой взгляд, возникшее вдруг желание сделать в центре Вологды подземную автостоянку. В течении многих лет отцы города уверяли нас, что сделать подземный переход здесь невозможно, уж такие сложные гидрогеологические условия, уж такие немыслимые подвижки грунта… Шлепайте по стертой «зебре» наземного перехода.
А тут вдруг возможно сделать такую громадную подземную полость, и северный край ее заползает в зону поиска Либереи...
Я вообще не доверяю совпадениям, а когда еще к этому непосредственно причастны москвичи...
В общем, сограждане, нам следует держать ухо востро.
И дело каждого - решать, как поступить в ситуации, когда просматривается угроза Либерее - оперативно ли настучать по телефону в компетентные органы или же еще более оперативно настучать по репе борзым копателям.
Помните одно - любой, ковыряющий землю на Соборной горе и в ближайших окрестностях занимается насквозь незаконным делом.
* * *
И в заключение - еще одно маленькое открытие, сделанное мной в процессе работы.
Я и раньше знал, что Вологда во многом - первая.
Помимо прочего, в Вологде был первый в России городской банк - 1789 год, и первый в России Ломбард - 1888 год, а вот в статье Гурия Васильевича Судакова «И заговорили безмолвные свитки», я нашел утверждение, что Вологда еще и родина российской библиографии:
«Именно здесь в 1584 году выполняется первое в России описание книжного собрания с постатейной росписью книг и элементами аннотации. Сделал это книгохранитель Спасо-Прилуцкого монастыря Арсений Высокий».
...При всем уважении к Гурию Васильевичу, не могу с ним согласиться - пожалуй, первый опыт библиографического описания на Руси относится к концу XV века, в Кирилло-Белозерском монастыре, при книгохранителе старце Ефросине. «Описание рукописей Кирилло-Белозерского монастыря» профессор Н. С. Тихонравов обнаружил и ввел в научный оборот еще в 1880 году.
Вскоре после открытия «Описание...» было издано Н. К. Никольским, который отметил:
«Употребленные здесь приемы в своей совокупности... и доселе удерживаются при научном описании старинных рукописей и показывают, что мы имеет дело не с обычным каталогизатором монастырских библиотек, а с выполнителем выдающегося для своего времени библиографического труда ».
Таким образом, начало библиографии на Руси следует отнести на век ранее, что, впрочем, вовсе не отменяет нашего приоритета - пусть кто-нибудь скажет, что Кириллов не Вологодчина.
И, тем не менее - огромное Вам спасибо, Гурий Васильевич. Хоть я сейчас и не ваш студент, я глубоко благодарен Вам за этот последний кирпичик в построенной мной версии.
Теперь все сходится...
Год 1565 - Иван Грозный начинает гигантское строительство в Вологде и в этом же году - «разломать каменные своды с книгами». Веттерману и его соотечественникам показывают часть Либереи и при этом - ничем не рискуют.
Книгам предстоял переезд...
1571 год. Многочис<