Я встретила этого человека совершенно случайно. На дороге. Поначалу он представился мне Одиноким Странником. И не желал знать моего имени, что меня очень досадовало... Причина стала известна позже: он не доверял мне. Но когда вместе с ним мы пережили одни из самых ужасных событий в моей жизни, он, наконец, открыл своё настоящее имя. А я открыла ему своё. И вместе с тем мы раскрыли друг другу свои сердца... Что он за человек - Джон Тейлор? Я вижу его очень смелым и решительным мужчиной с твёрдым и неуступчивым характером. Но он слишком замкнут и не любит говорить о себе. Быть может, его что-то гложет?.. (Ниже представлен набросок всадника на фоне холмов).
Джон очнулся только утром, уткнутым лицом в подушку. И, слава богу, не в камере шерифа, а на обычной кровати с необычным пассажиром позади него. Сперва Джон почувствовал пустынную сухость во рту, потом свинцовую голову и только после ощутил, как что-то давит на его спину и занимает большую часть кровати. На своём плече он увидел повисшую женскую руку. Перевернуться на спину ему не удалось. И когда он снова постарался это сделать, женский голос позади сонно протянул:
- Ну хватит елозиться. Ты не даёшь мне спать.
- Мэри:-0? Ох, боже, как мне паршиво... А что ты делаешь со мной в одной постели?
- Просто сплю. Не волнуйся, на твою честь я не покусилась. Я сняла с тебя только обувь и пояс. А сама уснула в платье.
- А почему ты не в своём номере?
- Я сэкономила деньги и взяла нам один на двоих, - ответила она, не разлипая глаз. – А вот ты вчера разбрасывался ими, как последний пьяный картёжник.
- Ох, не начинай, - он таки смог перевернуться на спину, потеснив её, и она разложилась на его груди. – Мэри, я люблю спать на кровати одному и не люблю делить её с кем-то, кто мешает мне спать на ней одному, поэтому и попросил нам два номера, чёрт побери...
- М-м.
- Как я тут вообще очутился? – он резко встал с кровати, вынудив её раскрыть глаза и недовольно на него покоситься. - Помню, что зачем-то стрелялся с этим цветным, а потом... кажется, потом мы с ним помирились и вместе отправились пить дальше. Или нет? – спросил он, прилипнув к графину с водой.
- Ну... я ни разу не видела мертвеца, распивающего виски с живым. По крайней мере, у себя на востоке.
- Проклятье, я что, его убил:-0?
- Ага. И впридачу тебя вывернуло на его труп, когда от него оттаскивали твоё бесчувственное тело.
- И меня за это до сих пор не вздёрнули?
- М-м. Моими потугами, к твоему сведению. Они собирались уже звать шерифа, но я притворилась твоей горемычной женой, прикрыла телом своего непутёвого мужа, пустила слезу и во всё горло заголосила, что дам по десять долларов всем, кто видел эту сцену, лишь бы о нас не прознал шериф. Знаешь, это сработало. А потом я заплатила двоим, чтобы они затащили твой горячий труп в номер, да ещё приплатила хозяину отеля за то, что укрываю у него нарушителя порядка. В общем, вчера возмутительно потратился не только ты один)).
1750$ – 500$ = 1250$
- Вот дьявол((... Сколько у нас осталось денег?
- Где-то чуть больше тысячи долларов. И раз уж ты разбудил меня и не дал возможность досмотреть чудесный сон о нашем романтическом плавании на пароходе по водам Миссисипи, то нам лучше поскорее отсюда бежать. Потому что вскоре шериф обо всём узнает и тогда нам с тобой
точно несдобровать.
- Ты права, Мередит Джонсон. Пора валить из этой дыры. Но перед этим купи мне, пожалуйста, виски, иначе я буду только вреднее.
- Джон:-0(!..
Затем стены города исчезли, а наши герои оказались на конях, бороздивших ранним утром просторы Великих равнин (их путешествие сопровождает фоновый саундтрек «Blake Shelton» - «God’s country»).
- Твоё поведение в салуне было отвратительным, - нарушила тишину мисс Джонсон, всё же завязав об этом диалог.
- Знаю это и без твоих метких замечаний. Иногда мне сносит голову, и я начинаю заливать свои душевные раны спиртным, чтобы забыть те кошмары, которые иногда не дают мне покоя.
- О чём они? – почти с сочувствием отозвалась Мередит.
- Чаще о моей работе, о войне, о родителях, которых меня лишили. Бывало всякое.
- Ааа... ты упоминал об участии на войне... неужели там было так ужасно? Ты сказал, что уложил много людей. И та бедная женщина, с которой...
- Я не буду рассказывать тебе о войне, Мэри. Есть вещи, о которых вам лучше не знать, чтобы находиться с теми мужчинами... ааах... которых вы любите. И массовое заклание с громкими лозунгами и победными кличами – это одна из тех вещей. Тогда в салуне мне нужно было больше помалкивать. Проклятое виски.
- Тогда расскажи, как это случилось... с твоими родителями... Ой, извини, а об этом должна была помалкивать я:-\.
- Да, она надавила на его больную мозоль, на которую он столько времени всячески старался не наступать. Но с другой стороны, ему просто необходимо было выговориться, с кем-то поделиться наболевшим и, возможно, облегчиться. Слишком долго он вынашивал это в себе, за редким исключением рассказывая об этом вскользь. Но никому Джон не поведывал о минувшем событии так глубоко и открыто, как раскрылся мыслями перед Мередит. Потому что она была одной из тех, кому он стал доверять. Доверять настолько сильно, как доверял лишь своим револьверам, редко дающим осечки.
- Ничего... Это произошло десять лет назад на дороге переселенцев. Из Вирджинии, где я и родился, до Миссури мы вместе с другими переселенцами, которые отважились проникнуть на западное побережье за лучшей долей, добрались практически без осложнений, хотя дорога у нас и заняла пару месяцев...
И тотчас Мередит подле него испарилась вместе с лошадью. А всё вокруг завертелось, закружилось и превратилось в другую местность – более пустынную и скалистую. Сам же он неожиданно оказался не в седле, а в повозке, резко помолодев. Перед ним оказалась совсем другая женщина: такая же добрая и улыбчивая, как Мередит, – Хелен, его мать. Отец Джона, Адам, управлял повозкой снаружи. Рядом разместилась ещё одна семья, состоящая из женщины, её мужа, который восседал рядом с отцом Джона, и двух девушек – его ровесниц, на которых он мало обращал внимания. А вот девки с самого начала их совместного пути поглядывали на него с улыбочками.
- Их обоз из двадцати повозок являлся лишь небольшой частью огромной массы переселенцев, подавшихся на запад в середине века, которые прослышали об огромных территориях и богатствах золота и серебра, затаившихся где-то далеко на плохо обжитом фронтире.Эти храбрецы тоже рискнули всем и отправились в довольно опасное предприятие. Понятно, что кто не рискует, тот не пьёт шампанского, но в этом случае значительно повышаются шансы, что вы просто нарвётесь на пули каких-нибудь грабителей или индейскую стрелу. Потому что краснокожим не нравилось, когда белозадые чужаки заполоняли их землю. Да, поначалу они были довольно мирными и часто вели с переселенцами торговые дела. Но потом наша экспансия на их земли стала более агрессивной, и мы раздраконили этих благородных дикарей, получив от них взамен не пищу и шкуры, а стрелы в задницы. Правда, о мой мудрый индейский друг?.. Джо говорит, чтобы я сам шёл в задницу)). И если бы он жил 150 лет назад, то схватил бы «М-16» и поскакал воевать с бледнолицыми варварами в одиночку)). Эдакий индейский Рембо, которого рано или поздно всё равно бы убили)). Но что-то я отвлёкся. Сейчас я рассказываю о важном эпизоде из детства Джона. Так вот...
- Мы когда-нибудь доберёмся до этого проклятого запада? – обратился к Хелен шестнадцатилетний Джон, хотя скорее произнёс он это просто так.
- Эта дорога не будет вечной, Джон)), - улыбнулась в ответ Хелен. – Когда-нибудь мы до туда доберёмся.
- И ты всерьёз думаешь, что там нам улыбнётся удача? Многие из них вернулись назад ни с чем.
- Зато там мы сможем начать другую жизнь. Твой отец верит в это. Ты же знаешь, ему надоело работать на заводах на этих толстосумов по двенадцать часов в день. Он знает, что позади тебя тоже не ждёт ничего хорошего. Поэтому мы и отважились на это путешествие. Просто ты до сих пор не хочешь этого осознать)).
- Ну да, дробить скалы или каждый день просеивать камни куда как лучше, чем работать на заводах((. Вот только от мозолей на руках ни деться ни там, ни здесь((, - печально вздохнул Джон и покосился на прыснувших смехом от его пессимизма девушек. – Смейтесь, смейтесь, вас это тоже не обойдёт стороной, и вы состаритесь раньше времени от тяжёлого труда, - пробурчал он, заставив из заткнуться.