(Из стенограммы заседаний Международного Военного Трибунала от 20–21 мая 1946 [1916])
Сто тридцать четвертый день
Понедельник, 20 мая 1946
Утреннее заседание
Максвелл-Файф [1917]: Подсудимый, вы читали книгу капитана Шусслера «Борьба флота против условий Версаля[1918]«в то время, когда она была опубликована, не так ли?
Рёдер: Да.
Максвелл-Файф: Вы посмотрите на страницу 26 документальной книги 10, страница 123, немецкой документальной книги? Капитан Шусслер говорил вам, что он собирается написать такую работу, не так ли?
Рёдер: Да. И я могу добавить, что эта книга была написана, потому что мы во флоте обвинялись национал-социалистическими кругами в недостаточных мерах по укреплению флота в период до 1933. Вот почему все эти вещи упоминались в книге.
Максвелл-Файф: Эта книга распространялась среди старших офицеров флота, не так ли?
Рёдер: Так точно. В любом случае, любой из старших офицеров кто её хотел, мог её иметь.
Максвелл-Файф: Обратитесь, пожалуйста, к странице 27 английской книги документов, где имеется предисловие. Как вы увидите, в конце первого абзаца говорится, что книга имеет своей целью дать достоверную картину борьбы военно-морского флота против невыносимых условий Версальского мирного договора.
Рёдер: Так точно.
Максвелл-Файф: И в третьем абзаце говорится:
«Этот меморандум должен также подчеркнуть заслуги тех людей, которые, не будучи известными в широких кругах, готовы были взять на себя ответственность и отдать все свои силы на борьбу против условий мирного договора».
Рёдер: Да.
Максвелл-Файф: Подсудимый, согласитесь ли вы с тем, что это предисловие хотя и в общих выражениях, но довольно точно передает отношение флота к нарушению условий Версальского договора?
Рёдер: Да, относительно обхода положений Версальского договора настолько насколько было необходимо для улучшения нашего беззащитного положения, по причинам, которые я здесь недавно объяснил. Делать так, было вопросом чести для каждого человека.
Максвелл-Файф: Теперь, только переверните — мой лорд, это страница 28, и это страница 126 вашей копии.
(Обращаясь к подсудимому)
Здесь приводиться обзор содержания. Как видите, он в четырех разделах. Первый раздел касается первых оборонительных действий против исполнения Версальского договора и затем перечисляет, какими они были. Не затрудняйте себя этим. Второй это меры по самостоятельному вооружению за спиной правительства Рейха и законодательных органов.
Рёдер: В обоих случаях говорится: С конца войны до занятия Рура[1919] в 1923; с 1923 до дела Ломана[1920] в 1927. Я к этому также не относился.
Максвелл-Файф: Давайте разберемся. С 1922 по 1924 гг. вы были инспектором по подготовке флота в Киле, не так ли?
Рёдер: Я был инспектором подготовки, то есть в мое ведение входили школы, курсы усовершенствования для кандидатов в офицеры,
Подготовка помощников начальника штаба, то есть штабных помощников, своего рода офицеров генерального штаба и подобное. Я не имел никакого отношения к делам на фронте.
Председательствующий [1921]: Об этом вас и спросили. Вас спросили, были ли вы инспектором по подготовке. Ответом было «да», не так ли?
Максвелл-Файф: Заявляете ли вы Трибуналу, что, будучи инспектором боевой подготовки, вы не располагали полными данными о вооружении, которое было предоставлено вам в целях проведения этой подготовки?
Рёдер: Нет, здесь как раз речь шла не о доступных всеобщему обозрению огневых средствах, а, как я недавно сказал, об установке орудийных платформ, о переброске орудий с Северного моря на Балтику. Это делала специальная команда, работавшая под непосредственным руководством начальника флота; помимо прочего, например, там был капитан-лейтенант Ренкель, который был тогда специалистом занимавшимся всеми оружейными вопросами. Я сам был в Киле, и там в Киле по соседству не было орудий или чего-либо такого рода.
Максвелл-Файф: Обратимся к следующему периоду: 1923–1927 гг. С 1925 до 1928 гг. вы были начальником морской базы на Балтийском море, не так ли?
Рёдер: Да.
Максвелл-Файф: И вы говорили Трибуналу, что вам не известно о мерах по независимому вооружению за спиной правительства Рейха?
Рёдер: Нет; Я вообще не имел никакого отношения к этим делам. Я уже говорил, что это делалось начальником штаба морского командования. Я в целом знал…
Максвелл-Файф: Я не спрашиваю вас имели ли вы к этому отношение, я спрашиваю, говорили ли вы, что вам об этом не было известно. Вы всё об этом знали, не так ли?
Рёдер: В целом я знал, что такие меры предпринимались.
Максвелл-Файф: Возьмем следующим номер III: «Запланированные работы по вооружению допускались кабинетом Рейха, но за спиной законодательных органов». Законодательными органами были Рейхстаг[1922] и Рейхсрат[1923], не так ли?
Рёдер: Да. Но я уже недавно говорил, что это вести об этом переговоры с Рейхстагом не являлось делом военного главнокомандующего. Это был вопрос правительства. Господин Зеверинг[1924] также об этом покажет.
Максвелл-Файф: Мы послушаем господина Зеверинга, когда он придет. Сейчас я хочу, чтобы вы рассказали Трибуналу…
Рёдер: (Прерывая) Я скажу то же…
Максвелл-Файф: Минуточку; вы ещё не услышали вопроса. Что вы сказали капитану Шусслеру? Вы говорили ему, что приводя полностью ложную картину, предполагается, что флот имел отношение к действиям за спиной Рейхстага? Вы делали какие-либо усилия, чтобы поправить сказанное капитаном Шусслером?
Рёдер: Нет, я не исправлял эту книгу. У меня не было на это времени.
Максвелл-Файф: Итак, прежде чем мы перейдем к номеру IV, если вы посмотрите, это страница —
Мой лорд, это страница 32 английской книги и страница 186 вашей книги. Второй раздел, связанный с экономическим вооружением и составленный капитаном Шусслером, озаглавлен: «Тяжелые условия для работы».
(Обращаясь к подсудимому)
Вы это видите? Он начинается: «Тяжелые условия для работы». Вы видите? Заголовок «Тяжелые условия для работы».
Рёдер: Да вижу, «Тяжелые условия для работы».
Максвелл-Файф: Теперь я хочу, чтобы вы взглянули на последнюю её часть. Итак, подсудимый, я хочу ясности. Это относится к периоду с 1923 по 1927 гг., то есть до того, как вы стали главой флота.
«У нас всегда было много трудностей внешнего характера, помимо трудностей, связанных с «Tebeg[1925]«, — трудности, связанные с маскировкой нашей задачи и работы, отдаленность отдельных помещений, где производилась работа, невозможность разрешения даже незначительных вопросов по телефону и необходимость избегать, по мере возможности, письменной корреспонденции или, во всяком случае, проводить ее под видом переписки личного характера, употребляя вымышленные имена и коды».
Разве вы не знали о применении этих методов при осуществлении вышеупомянутой программы?
Рёдер: Нет; я действительно знал очень мало о «Tebeg» — «Tebeg», «Navis[1926]«— любой такой вещи. Но я думаю, что было совершенно правильным для этих людей работать так, потому что тогда отношение большого процента немецкого народа было ненадёжным, и существовала большая угроза, что такие вещи просочатся. В любом случае, «Tebeg» был распущен к моему прибытию.
Максвелл-Файф: Прошу вас, далее, обратиться вновь к странице 126 — страница 28 английской книги документов — и просмотреть резюме капитана Шусслера, относящееся к четвертому периоду. «Вооружение под руководством кабинета Рейха в замаскированной форме. (Это период, начиная с 1933 года и кончая 1935 годом, когда вновь была введена всеобщая воинская повинность).
Согласны ли вы с тем, что капитан Шусслер дает правильное описание методов, применявшихся вами с 1933 по 1935 гг.?
Рёдер: Как он его описал? Где этот отрывок?
Максвелл-Файф: Это номер 4.
Рёдер: «Вооружение под руководством кабинета Рейха в замаскированной форме»?
Максвелл-Файф: Вы соглашаетесь с тем, что это правильная характеристика вашей деятельности в период с 1933 по 1935 гг.?
Рёдер: Безусловно. Я делал это так, как мне приказывал глава государства, а глава государства был чрезвычайно заинтересован в том, чтобы не допускать никаких перегибов, так как он не хотел, чтобы это помешало его намерениям достичь соглашения с Англией. Он позволял очень мало делать в отношении флота. Он сразу же мог построить восемь броненосцев, так много эсминцев и так много торпедных катеров, которые ещё не были построены, но он так не делал, потому что он считал, что не следует производить впечатление, будто бы мы осуществляем вооружение в больших масштабах. Он одобрил два…
Максвелл-Файф: Вы уже разъяснили это. Подсудимый, обратите внимание на следующее. Речь идет о той форме маскировки, которую вы применяли во время переговоров о морском соглашении. Вы хотели, чтобы никто не знал о тех шагах, которые вы предпринимали в нарушение соглашения, и насколько далёко вы в этом зашли. Нет никакого сомнения в том, что вы хотели добиться морского соглашения, не разглашая того, что вы делали, не так ли?
Рёдер: Нет, это противоречит смыслу сказанного мной. Мы не хотели путем разглашения этих мероприятий без всякой нужды создавать натянутые отношения с Англией. Как таковые эти меры были полностью оправданы и были чрезвычайно небольшими.
Файф: Мы к этому подойдем. Я лишь хочу, прежде чем мы покончим с этими трудами по морским вопросам, задать вам вопрос относительно другой книги. Вы знаете, что полковник Шерфф[1927] предполагал написать книгу по истории немецкого флота. Я не хочу в этом никакого недопонимания. Вы разрешили полковнику Шерффу иметь доступ к архивам флота. Но, помимо этого, вам ничего неизвестно о его работе, не так ли?
Рёдер: Я вообще не видел его книги. Я впервые увидел здесь содержание, когда меня допрашивали. Я не отдавал никаких приказов в этом направлении. Он получил приказ от фюрера, и поэтому я разрешил начальнику архивов морского флота помогать этому полковнику.
Максвелл-Файф: Что же, именно так я это вам и представил. Я хочу, чтобы вы вернулись к книге 10а. Она начинается на странице 1 английской версии и также на странице 1 немецкой. И если вы посмотрите на страницу 3 вы найдете предполагаемое содержание книги полковника Шерффа, страница 3 английской версии. Я думаю должно быть это также страница 3 в немецкой версии. Теперь посмотрите на заголовок раздела 2. Это «Встраивание флота в национал-социалистическое государство». И затем описывается, «(а) национал-социализм и флот до 1933»…
Рёдер: Где это? Я пока не нашел.
Максвелл-Файф: Раздел 2 содержания.
Рёдер: Нет, должно быть это, что-то другое. У меня здесь нет…
Нашел.
Максвелл-Файф: Вы посмотрите на раздел 2, который: «Встраивание флота в национал-социалистическое государство». И вы можете увидеть предполагаемые заголовки, которые занимают 30 страниц: «Национал-социализм и флот до 1933» Затем: «Присяга флота фюреру; принятие национальной эмблемы; первое изменение флага и новый военный флаг». Вы согласны с описанием полковника Шерффа? Вы согласны, что это верное описание, что произошедшее можно описать как включение флота в национал-социалистическое государство?
Рёдер: Конечно — я вчера недавно здесь объяснял — флот — вооруженные силы — должны иметь некоторую связь с национал-социалистическим государством. Демократический флот при монархии невозможен. Основные принципы должны согласовываться. Но я сам определял степень принимаемых принципов — то есть степень, в которой флот сохранял внутреннюю независимость и всё ещё занимал надлежащее положение в отношении национал-социалистического государства.
Помимо этого, здесь я не вижу какого-либо текста; я вижу только заголовки.
Максвелл-Файф: Вы сказали, что оно не задевает вас как описание. Это всё, что я хотел выяснить. Я не хочу тратить на него много времени.
Рёдер: Но заголовки ничего не значат.
Например, в действительном тексте можно сказать, что флот не полностью устраивал национал-социалистическое государство. Я не знаю. То же самое относится к флоту. Конечно…
Максвелл-Файф: Я не собираюсь тратить на это время. Есть три вопроса с которыми вы разбирались в основном допросе, и я не собираюсь вдаваться в их подробности; но я лишь хочу напомнить их вам и задать один общий вопрос. Вы можете оставить этот документ; далее я не собираюсь развивать предмет. Вы оставите этот документ и уделите своё внимание следующему вопросу?
Вам был задан вопрос о торпедных катерах, в вашем обзоре за сентябрь 1933 года. Это был длинный документ — по вопросу о маскировке вспомогательных крейсеров[1928] под транспортные суда типа «О». Правильно ли резюмирую ваш ответ? Вы признали, что эти нарушения договоров действительно имели место, но в каждом случае вы заявляли, что эти нарушения были незначительные. Это правильно передает содержание вашего ответа, не так ли?
Рёдер: Нет.
Максвелл-Файф: Итак, тогда возьмем их по частям. Вы оспариваете, какие-либо вопросы относительно торпедных катеров или транспортных кораблей «О» в обзорном списке — вы оспариваете, что какие-либо из таких вопросов имели место? Я понял, что вы всё это призна…
Рёдер: Нет, они имели место так, как я их описал. Например, эти вспомогательные крейсера не были построены. Нам не позволяли этого делать. Но нам позволяли создавать планы и позволяли отбирать те корабли, которые на случай войны — если начнется война, в которой Германию атакует другое государство — можно использовать в качестве вспомогательных крейсеров. Это не являлось нарушением. Если так было, я признаю это. Конструкторское бюро подводных лодок в Голландии[1929] также не являлось нарушением Версальского договора. Формулировка было совершенно иной; я не помню третий случай упомянутый вами.
Максвелл-Файф: Вы помните, что в составленном вами документе был большой список?
Рёдер: Да, конечно.
Максвелл-Файф: Быть может, я ошибаюсь, но, насколько я понял, вы признали, что все это имело место, однако вы сказали, что это были лишь «незначительные нарушения».
Рёдер: Да, конечно, это были маловажные действия. Но они были чрезвычайно необходимыми в интересах немецкой обороны.
Максвелл-Файф: Я хочу спросить вас об одном вашем офицере — вице-адмирале Асмане. Вы доверяли этому офицеру?
Рёдер: Он был очень способным историком.
Максвелл-Файф: Может быть, вы ответите на мой вопрос. Являлся ли он офицером, к которому вы питали доверие?
Рёдер: Я доверял ему в том отношении, полагая, что он будет правильно описывать исторические факты.
Максвелл-Файф: Это все, что я хотел узнать. Итак, посмотрите на новый документ, мой лорд у которого номер Д-854, который, будет экземпляром Великобритания-460. Итак, это выдержка из одной серии эссе по оперативным и тактическим соображениям немецкого флота и соответствующим мерам, предпринимаемым в промежуток с 1919 по 1939, содержащиеся среди дел вице-адмирала Асмана и Гладиша[1930], которые были в историческом отделе немецкого адмиралтейства.
Итак, подсудимый вы можете на него сейчас не смотреть? Я хочу задать вам некоторые вопросы, и затем вы с удовольствием на него посмотрите. Вы согласны, что почти во всех сферах вооружения касавшихся флота, версальский договор нарушался как по букве, так и ещё более по духу? Вы с этим согласны?
Рёдер: Нет, никакими средствами в любой сфере. В наиболее важной сфере мы были далеко позади Версальского договора, как я вам очень ясно объяснял. Возможно, мы посягали на него другим путем, но не делали то, что могли сделать.
Максвелл-Файф: Вы посмотрите на этот документ. Ваш офицер говорит:
«Как уже указывалось, почти по всем отраслям вооружения, которые были связаны с флотом, Версальский договор нарушался как по букве, так и в еще большей степени по своему духу еще задолго до 16 марта 1935, по крайней мере, в смысле подготовки к его нарушениям».
Таким образом, ваши адмиралы говорят неправду, делая подобные заявления? Вы это хотите сказать Трибуналу?
Рёдер: Пожалуйста, могу я посмотреть на какой это странице? Я пока не видел. Да, он говорит, «почти по всем отраслям вооружения…»
Дело не в этом, в сфере…
Максвелл-Файф: Это то, что я вам представил; правильно?
Рёдер: Нет, неправильно. Мы совсем не строили столько кораблей, сколько могли бы построить, но — как я непрерывно объяснял, нарушения касались…
Максвелл-Файф: Вы это объясняли.
Рёдер:… нарушения были…
Максвелл-Файф: Мы знаем, какое в действительности положение было у вас на судостроительных верфях. Вы дали такое объяснение и оно предмет обсуждения о том ценно ли оно. Я не собираюсь с вами спорить. Я задал вам такой вопрос: вы говорите, что адмиралы вашего исторического отдела ошибочны в том предположении, которое я вам зачитал?
Рёдер: Да. Я это заявляю. Неправильно его так ставить.
Максвелл-Файф: Хорошо, этот вопрос будет рассмотрен Трибуналом. Перейдем теперь к заявлению адмирала Асмана. Оно гласит:
«Быть может, ни в одной сфере это не началось, с одной стороны, так рано, а с другой, — при таких особых обстоятельствах, как при строительстве нового подводного вооружения. Версальский договор находился в силе лишь в течение нескольких месяцев (начиная с 10 января 1920 г.), когда в этом пункте он был уже нарушен».
Вы согласны с адмиралом Асманом в этом вопросе?
Рёдер: Нет, он неправ, так как Версальский договор в этом отношении вообще не был нарушен и причина этого возникла настолько рано, потому что все бывшие командиры подводных лодок и офицеры подводных лодок и техники были без работы и предлагали свои услуги по поддержанию технического состояния подводных лодок за рубежом; вот почему это было так рано. Но это не имело ко мне никакого отношения, потому что мне тогда не говорилось об этих вопросах. Тогда я работал с морскими архивами.
Максвелл-Файф: Что же, как вы можете быть так уверены сегодня, в том что адмирал Ассман ошибся? Я думал, вы говорили, что он хороший историк. Не так много времени прошло. Прошло 20 лет.
Рёдер: Хороший историк также может ошибаться, если его информация ошибочна. Я просто сказал, что доверяю ему…
Максвелл-Файф: Вы достаточно подробно говорили — первый параграф о Японии.
Максвелл-Файф: Хорошо, давайте посмотрим, в какой мере он был неправ. Нам не требуется вдаваться в первый параграф, который касался судостроения в Японии, но возьмем второй: «В 1922…» Видите параграф, который начинается:
«В 1922 году три германских судостроительных верфи основали германское бюро по строительству подводных лодок в Голландии, прикрывшись голландским назначением, со штатом около 30 инженеров и строителей. В 1925 году голландские верфи построили две подводных лодки для Турции, водоизмещением по 500 тонн, в соответствии с проектами этого бюро, которое пользовалось финансовой и личной поддержкой военно-морского командования. Капитан цур зее Ломан также имел отношение к разрешению этого вопроса, причем он имел решающий голос».
Это правильно?
Рёдер: Это мы признавали. Но все, что было сделано, не нарушало Версальского договора.
Максвелл-Файф: Что же, мы с этим не спорим, но это правильно. Адмирал Асман прав в этом вопросе. Затем он касался Финляндии и Испании. И если вы посмотрите на конец параграфа после разбора с Испанией, он говорит:
«Осенью 1927 года конструкторский отдел флота был уполномочен начальником штаба флота адмиралом Ценкером[1931] провести строительство кораблей в Испании. Адмирал Ценкер принял на себя ответственность, несмотря на все затруднения внутриполитического характера. Разработка проектов и составление конструкторских чертежей производились в голландском бюро. После того как в 1931 году эти работы были закончены, подводная лодка прошла несколько испытательных рейсов под руководством немцев и с немецким личным составом, включающим офицеров, инженеров, студентов-судостроителей и техников на участке от Кадикса до Картагены»
Это всё. Это совершенно верно, не так ли?
Рёдер: Да, но в особенности судостроительный конструктор из нашего конструкторского бюро, также как и вышеупомянутые иные лица, задействованные в строительстве подводной лодки, увольнялись из флота.
Максвелл-Файф: Обратитесь теперь к последнему предложению: «Это судно, которое теперь является турецкой подводной лодкой «Gur[1932]«, стало прототипом подводных лодок «Ю-25», «Ю-26».
Рёдер: Да.
Максвелл-Файф: Обратимся теперь к подводным лодкам водоизмещением в 250 тонн, которые выпускались в Финляндии. Посмотрите на последнюю фразу в следующем абзаце.
«Строительство подводных лодок в Финляндии являлось частью первого плана строительства подводных лодок, который должен был разрабатываться в Германии и который был успешно проведен в жизнь. Голландское бюро было привлечено к этой работе исключительно для разработки деталей. Финская лодка водоизмещением в 250 тонн послужила прототипом для «Ю-1», «Ю-24».
Рёдер: Да.
Максвелл-Файф: Далее идет следующий абзац:
«Строительство и испытание опытных экземпляров этого судна сделали возможным получить части для подводных лодок, начиная с «Ю-1» и кончая «Ю-24», в 1933–1935 гг., задолго до приказа о монтаже этих судов; этот приказ был подготовлен заранее, насколько это возможно было сделать, не нарушая секретности этого вопроса».
Рёдер: Так точно.
Максвелл-Файф: Обратитесь теперь к странице 156. Вы видите, откуда взята следующая цитата:
«В начале 1935 года, то есть за шесть месяцев до заключения англо-германского соглашения[1933], возможно, имелось шесть лодок водоизмещением в 250 тонн, готовых для монтажа, шесть 275-тонных и две 750-тонных лодки, работа по строительству которых была закончена. Потребовалось около четырех месяцев для монтажа небольших судов и около десяти — для монтажа крупных судов, начиная с 1 февраля 1934 г. В отношении остальных вопросов положение было неопределенным».
Посмотрите теперь на следующие слова:
«Быть может, в этой области строительства подводных лодок Германия меньше всего придерживается ограничений англо-германского соглашения.
Принимая во внимание количество подводных лодок, приказ о строительстве которых был уже издан, до 1938 года могло быть построено около 55 подводных лодок. Фактически, 118 лодок были уже готовы или должны были быть выпущены в соответствии с имеющимися приказами.
Подготовка нового подводного вооружения начала производиться так рано, так тщательно и так секретно, что уже через одиннадцать дней после заключения англо-германского морского соглашения, которое допускало строительство подводных лодок, 29 июня 1935 г., была сдана в эксплуатацию первая немецкая подводная лодка».
Возьмем теперь эту фразу, которая была написана адмиралом Асманом. На основании рассмотрения около ста документов мы уже видели, каково было ваше отношение к Асману. Он писал: «Очевидно, именно в этой области строительства подводных лодок Германия менее всего придерживается ограничений англо-германского соглашения».
Итак, в течение нескольких часов вашего допроса вы говорили настоящему Трибуналу, что это соглашение являлось результатом свободных переговоров, что вы им очень гордились и готовы были его поддерживать. Вы заявляете Трибуналу, что ваши адмиралы были неправы, утверждая, что в области строительства подводных лодок Германия менее всего придерживалась ограничений этого соглашения, заключенного в результате свободных переговоров.
Рёдер: Это полностью ложное суждение. Я здесь заявлял, что, до тех пор пока велись переговоры с Великобританией в отношении намечавшегося соглашения, все приготовления которые мы делали, были исключительно открыты для за рубежа — что в пропорции, которая вероятно…
Максвелл-Файф: Подсудимый, вы можете дать своё объяснение…
Рёдер: Пожалуйста, прекратите меня прерывать.
Максвелл-Файф: Мы взяли это за правило и не нарушаем его. Вы даёте ответ на мой вопрос, и затем вы делаете своё объяснение. Вы говорите, что адмирал Ассман ошибся, говоря в первом предложении, что только в сфере «Очевидно, именно в этой области строительства подводных лодок Германия менее всего придерживается ограничений англо-германского соглашения». Адмирал Ассман ошибся, когда он это говорил, вы об этом говорили Трибуналу? Что же, это мой вопрос.
Рёдер: Он ошибся. Я так сказал; я это уже говорил.
Зимерс [1934]: Господин Председательствующий, мне это не кажется вопросами относящимися к фактам. Это вопросы для юридического решения. Это правовая аргументация о том, как следовало интерпретировать статью 191 Версальского договора.
Председательствующий: Трибунал думает, что вопрос совершенно допустим. Конечно, в своём объяснении, он может пояснить, что на его взгляд это не было нарушением договора, и он уже это объяснил. Он может привести нам об этом своё мнение. Он был главой немецкого флота.
Максвелл-Файф: Что же, теперь, рассмотрим второе предложение…
Рёдер: Но я хочу закончить, если я могу. Я могу привести объяснение этого.
Все эти вещи были приготовлениями вне Германии. Обсуждается положение, строились ли финские подводные лодки с помощью немецких конструкторов. Это правда. Немецким конструкторам не запрещалось помогать финским конструкторам проектировать подводные лодки. Это правда, что эти подводные лодки позднее…
Максвелл-Файф: Мне очень жаль прерывать вас, но вам известно оно не касается — это предложение не касается этого раннего периода. Это касается периода после англо-немецкого договора 1935 и это то, о чём я хочу вашего ответа. Этот финский вопрос был задолго до этого.
Рёдер: Я всё ещё говорю о периоде предшествовавшему соглашению, так как я обвиняюсь в производстве комплектующих подводных лодок за рубежом. И факт в том, что…
Максвелл-Файф: Да, я знаю, но вы не поняли, что…
Рёдер: Я ещё не дал свой ответ. Нет…