Спустя несколько часов.
Всюду сгущалась темень, словно нагнетающий ком, она забиралась в душу пришедших монахов. Спёрты и гнустой воздух так и пропитался ароматами страха и гнилой мёртвой крови. А где-то у угла слышаля зверинный рык, от которого на душе становилсь ужасающе. Трепет и мрак стали вгрызаться к существо монахов, повергая в ебытие старание их молитв.
Аквила подняла руку к верху, и с её тонких пальцев сорвался ослепляющий шар света, что повис под потолком и стал обильно поливать светом весь подвал аббатства, разгоняя повисшие тени.
В углу, между бочек и ящиков, стремясь как можно сильнее вдавиться в стену и спрятаться от слепящего света, забилось некое существо, издающее рык и странный гогот, словно оног было на пике того, чтобы проблюваться.
Два монаха, вооружённые железными клинками, на которые было наложено зачарование огня и благословение аббата, попятились назад, неумело взяв одноручные клинки в две ладони.
Всюду и вокруг стояли старые ящики, бочки и затушенные канделябры, вкупе с горами различного хлама, что порой упирался порой под потолок и образовывал коридорчики между огромными кучами.
Девушка обратился взгляд в сторону сжавшегося существа. В её руках вспыхнули потоки пламени, и она поднесла сжатые ладони для сотворения заклятья, которое испепелит монстра.
Внезапно из угла, голосом полным ненависти, злобы и безумной грубости, послышалось:
- Подожди, Аквила из Вейреста, дочь Ольхерта. Я и мой господин. Мы хотим с тобой говорить, отступница из отступников.
Прекрасная девушка опешила и всё её лицо стало выражать гримассу истинного удивления.
- Откуда ты знаешь моё имя, монстр? – Вопросила Аквила.
Существо вышло из своего укрытия. Раньше это звалось монахом, но сейчас тварь была далека от звания благорозумного существа. Кожа вампира стала мраморно-трупная белая, покрывшись синюшними пятнами. В глазах горели самые настоящие адские угли, словно вложенные с плана самого Мерунеса Дагона. Лицо кровососа представляло себой сползанную кожанную материю, и все черта рожи существа стали хищнечески ужасающими, несмотря на общую монохромность кожи твари. Вся ряса бывшего монаха представляла из себя изорванные лохмотья, что тряпкой ложилось на обезжизненное тело.
- Мне шепчет сам лорд Холодной Гавани. Дни сжирающего меня вечного голода и молитва прородителю всех вампиров, хулителя жизни, позволила услышать слабый глас моего хозяина. Сначала это был голос, подобный шелесту осеннего ветра. Сейчас это душеизнеможительный шёпот.
- Ты безумен. – Приготовившись спустить заклятье, произнесла девушка и вытянула руку, с которой с диким первобытным рёвом сорвалось жгучее пламя.
Вампир успел поставить руки,и на пути магического пламени возникла ощутимая преграда, в виде мерцающей стены – заклятья-оберега, об которое весь огонь и рассеялся на искры.
- Меня, лорд порабощения, наградил великим даром чародейства. Ты не сможешь со мной бороться! – Горделиво заявила тварь и уже в когтистых лапах вампира затрещали фиолетовые магические потоки электризованной энергии.
- Я несу свет самого Этериуса, и ты не сможешь противиться мне.
- Это ложь! – Злорадно воскликнул вампир. – Ты отвернулась от него в тот самый момент, когда поверила в речи чемпиона – Люция. Именно ты, в тот судьбоносный день последнего раскола, подносила к ногам неверных первый шаг к даэдризации мира. И не важно, что ты потом покинула стан наших собратьев по тёмной стороне. Ты навсегда себя заклеймила отступницей от света. – И переместив взгляд дальше девушки, существо заговорило с нотками презрения и игривости. – Ах, а это кто там с тобой? Братья монашки? – И проведя языком по синюшным губам, оставив слизистый след, тварь вымолвила. – Что ж, они станут оперетивом.
- Тебе не удасться посеять во мне страх и запугать тех монахов. Ты всего лишь жалкий кровосос, который прячется от света, и владеет рыночными фокусами.
- Аквила, дочь свободы, энамор гахмерден…
- Не нужно говорить со мной на данмерисе. – Внезапно заговорила девушка. – Я тебе не гордая королева.
- Но ты бы могла ею стать! Я наделён даром пророчества, который мне дал мой великий господин. И поверь, я вижу твои судьбоносные нити, и куда тебя заведут пути, что плетёт Мефала или Херма-Мора.
- Ну, расскажи, плут, о моём будущем.
- Хорошо, я открою твой путь в жизни. – И подняв руки к верху, вампир громко и глубинно обратился к верху. – О Молаг Бал, князь порабощения и изничтожитель слабых и немощных, даруй мне ведение об этой девушке! Дай мне твою силу, прозреть через потоки времён! – И через несколько секунд молчания, бывший монах заговорил голосом во много раз холоднее и жёстче. – Внимай мне, Аквила из Вейреста, сильная и гордая как орёл, ты можешь возвыситься, если вернёшься к тому, что привнёс в наш мир клич свободы и стал глашатем шестнадцати. Ты станешь его судьбой, слившись с фатумом своего народа. «Графиня Хай-Рока» - таков может стать твой титул, если примкнёшь к нему обратно…А если нет, то он сотрёт тебя в пыль. Рано или поздно наш вестник найдёт тебя и покончит с предательнецей. Твой выбор прост – графиня или труп… Убей этих монахов и перебей аббатство. Присягни на верность тьме кровью святых! – Воскликом закончил пророк Хладной Гавани и заговорил с девушкой. – Мой господин дал тебе знать, что ты выберешь. Ну и каков твой ответ?
И вновь перед девушкой стоял трудный выбор, от которого зависит суть её дальнейшего существования. Она могла действительно убить всех последователей Акатоша и снова поклониться Люцию, что обещал безграничную свободу. Но с другой стороны…Даэдра лгут и сбивают с пути каждого, кто к ним обратиться. Она не предательница и не инструмент воли тьмы.
Девушка посмотрела на амулет Акатоша, что пыл повязан у неё на запястье. На её разум тут же нахлынули воспоминания. Её разум присполнился картинами быфлых времён, как, тогда ещё молодой, аббат возложил на неё этот амулет, выплавленный из меди. А затем, как родной отец и мать благословляли её на путь в южные земли и завещали ей всегда придерживаться света.
- Ну, ты с нами, сестра? – Зашипел вампир и побебедоносно возвысил руки к верху, уже готовясь принять девушку и наградить её своим «даром».
В ответ Аквила усмехнулась. Края её губ двинулись и разошлись в странной улыбке, которую стал смаковать и сам натянул довольную ухмылку на обескровленную рожу, да так, что его белые клыки подались вперёд и засветились под магическим светом.
Но тут же Аквила взметнула правую руку в сторону омерзительного существа и в его сторону, с пальцев девушки сорвалась фиолетовая молния, что быстрым зигзаговым копьём достигла кровососа и окутала его элекрическими потоками, достигнувшими каждой клетки мёртвого монаха.
- Не правильный ответ, вероломная полскуда! – Взревел вампир и злобно рыком выкрикнул. – Я опустошу твои вены!
Девушка запустила в него несколько огненных шаров, но они взорвались в нескольких сантиметрах от проклятого монаха, что успел отойти от элекрического удара и поставил магический барьер.
Как только магия рассеялась, вампир начал стремительное наступление. Его силу увеличавали многократно голод и жажда, а поэтому борьба с ним будет не из лёгких.
Существо вытянуло обе руки, с которых выпрыснулся в пространство морозный поток, что замораживал всё вокруг, но девушка успела увернуться и ледяная струя ударила по одному из монахов.
Послушник аббатства взвыл и поспешил атаковать противника, что стало для него роковой ошибкой. Обмороженный и злой он напал на вампира. Но каждый удар клинка проходил мимо, а кровосос лишь смеялся, словно играл со своим бывшим братом по вере. И в один момент, когтистая рука существа пробила грудную клетку монаха и вырвала оттуда сердце.
Тут же ободранный рукав вампира залился алой кровью, что стала обтекать по бледноватой руке твари. Поверженный монах упал на пол с дыркой в груди из которой обильно текла кровь, и, распластав конечности, умер.
Из-за груды мусора внезамно атаковала Аквила. Несколько ледяных шипов острыми стрелами полетели в вампира, снося всё вокруг. И накчалась магическая дуэль.
Вампир успевал вовремя ставить магические блоки и отвечать градом огненных стрел, заливая девушку массивами пламени. Аквила в свою очередь отправляла в чудовище потоки элекричества, что сменялись временами на ледяные стрелы, способные пронзить насквозь даже закованного в броню рыцаря. А выжившй монах стоял в стороне и заворожённо смотрел за боем. Его глаза стали круглыми, рот слегка приоткрылся, а взгнляд постоянно метался за магическими снарядами.
- Ну что, ты ещё не пожалела, что отвергнула наше велекодушное предложение?! – Воскликнул вампир в порыве гнева и жестокости, отпуская в девушку ещё несколько огненных стрел.
Аквила никак не отреагировала. Она лишь только заметила отблески пламени в стороне и увидела, что кучи хлама начинают гореть. Девушка сразу поняла, что если она не прикончит этого кровососа, то задохнётся от угарного дыма.
В это время вампир попытался сделать маневр и моментально обежать свою противницу сбоку, ударить ей во фланг. Но внезапно на его пути оказался второй монах, который подобрал второй меч.
Монстра его атаковал градом яростных ударов, наносимых бритвенноострыми когтями его лап. Но послушник аббатства ловко уходил от выпадов богопротивного существа и наносил свои.
Резво рассекающие воздух клинки своими лезвиями резали мёртвую плоть врага. Там где проходил порез кожа волдырилась, и пузырилась, а вампир в ответ шипел и скалился своими зубами.
Но послушник аббатства не останавливался. Он всё продолжал ловко махать оружием, успевая уворачиваться от когтистого оружия мрачной твари. И не было пощады вампиру, что замыслил изничтожить всё аббатство.
За эту небольшую передышку, Аквила успела восстановить силы и стала вновь отпускать новые заклятья, уже с двойным вдохновением и стремлением. Теперь в вампира летели массивные огненные шары, от которых мусор взрывался искрами и шмотьём, ледяные копья, пронзавшие целые, выкинутые в это место стальные щиты, и грозовые пруты, разметающие всё вокруг.
- Проклятые Н’вхи! – В порыве бессилия и злобы воскликнула тварь. – Я совершенне вас, насекомых!
После этого рыка вампир отпрыгнул в сторону, скрывшись за кучей, хлама и исчез, обернувшись вничто.
- Трус! – Воскликнул монах.
Всё становилось намного хуже. Весь хлам: старые тряпки, куски дерева, остатки разломанной мебели, да и просто ненужный мусор стал дымиться и исторгать в небольшой подвальчик клубы едкого чёрного дыма.
- Смотри на дым! – Крикнула девушка и спустила с рук заклинание.
Ледяное копье, промчавшись в миг секунды, скользнула по месту, где был слегка рассеян дым. Через секунду от этого места брызнула кровь, и послышался дикий первобытный вопль.
- Тебе не укрыться в невидимости! – Воскликнул боевой монах и кинулся на неведимку, став его полосовать двумя клинками.
Мечи плясали в свете огней, отражаясь отблесками сиятельного огня. Вампир пытался отбиваться, но его когтистые лапы стали всё больше пропускать ударов и лезвия стали чаще оставлять волдырящиеся ранения.
Кровосос понял, что ему не противостоять в этой схватке чародейке и монаху. Но они не смогут вечно дышать угарным дымом, что стал обильно заполнять помещение, а огонь уже пожирал всё, что было тут.
Пророк Молага Бала ринулся к единственному выходу, оставив пройгрышную схватку. Со всех ног вампир ринулся к дверям. Аквила поняла, что замышляет кровосос и собрала оставшиеся силы.
Девушка, на пике могущества и остатках магических сил, выпрямила обе руки, от котороых в пространство разверзнулся ледяной поток, устремившийся вихрем к бегущему вампиру. Сметая всё на своём пути, туша пожары и рказнося в стороны всякий хлам, магическая жестокая вьюга застала живого мертвеца прямо у выхода.
Морозные потоки обвили кожу чудовища, вгрызаясь магическими льдинками прямо в плоть противника. А сила заклятья была такова, что монстра отбросило прямо в стену. Тут же послышался смачный хруст костей.
Через несколько секунд Аквила и монах подбежали к поверженному противнику. Он лежал полностью побеждённый и обесиленный. Магический поток ледяной бури сорвал с него кожу во многих местах и весь его кожный покров теперь представлял изорванные лохмотья. Изо рта текла мёртвая кровь, а дыхание было максимально прерывистым.
Было понятно, что ему переломало рёбра и их остатки впились монстру в лёгкие, чем доставляли нестерпимые мучение. Вампир был обречён.
Правая ладонь Аквилы засветилась и стала наполняться магической силой и девушка приготовилась покончить с паразитом.
- Аквилааа, - зашипел в предсмертном кряхтении вампир, сплёвывая сгустки потемневшей крови. – Молаг…кхм… Бал дарует тебе…кхм.. предсказание…кхм…
- Какое?
- Слушай…кхм… энамор гахмерден…