– Похоже, ты цела и невредима, – прищурившись, проговорила Тэлли. – Пока что.
– А что у меня на душе, ты представляешь? Думаешь, это так приятно? – воскликнула Айя. – Ты, самый знаменитый человек на свете, просто взяла и использовала нас!
– Представляю ли я? – Тэлли придвинулась ближе и Айе, ее черные глаза засверкали. – Уж я‑то знаю, каково это, когда тобой манипулируют, Айя‑ла. И я знаю, каково это, когда тебе грозит опасность. В то время, когда в твоем родном городе строили для вас высотные дома, мы с друзьями оберегали планету. Мы пролили больше крови, чем течет в твоих жилах. Так что не пытайся заставить меня чувствовать себя виноватой!
Айя отползла подальше от Тэлли. На несколько страшных секунд она словно увидела лицо чрезвычайницы под маской из смарт‑пластика, услышала режущий уши голос Тэлли. Она вспомнила, как в школе ходили слухи о том, что на самом деле означает слово «резчик». Внезапно она поверила во все эти слухи.
– Не кипятись, Тэлли‑ва, – прозвучал голос Шэй. – Они же обычные люди, они очень нестойки, а нам еще может понадобиться их помощь.
Гнев в глазах Тэлли растаял. Она прижалась спиной к стенке. Казалось, вспышка злости ее опустошила – она вдруг стала похожей на самую обычную уродку.
– Ладно, тогда ты с ней поговорила то у меня хладнокровия не хватает.
Шэй повернулась к Айе и развела руками:
– Мне понятно твое раздражение, Айя‑ла. Тебе знакомо то чувство, которое ты сейчас испытываешь к Тэлли? Скажем так: прежде и я порой испытывала это чувство.
Тэлли улыбнулась:
– Но ты не смогла прожить без меня, Шэй‑ла.
– Я жила без тебя, – сказала Шэй. – Мне и остальным «резчикам» было очень хорошо в Диего, пока не появилась ты со своим бестолковым планом.
– Бестолковым? – Айя перевела взгляд с Шэй на Тэлли. – А я думала, вы подруги.
– Так и есть. Лучшие подруги на всю жизнь, – негромко проговорила Шэй. – Просто, на мой взгляд, дать себя похитить шайке каких‑то уродов – это нисколечко не круто. А ты что скажешь, Фаусто? Ты в восторге от тряски в этом тарахтящем аэромобиле?
– Наслаждаюсь каждой минутой, – рассеянно отозвался Фаусто, переключая свой костюм‑невидимку на разные варианты интернатской формы. Похоже, он не желал участвовать в разговоре.
– Не припомню, чтобы у тебя были идеи получше, – буркнула Тэлли.
– У меня была куча идей, – парировала Шэй и перепела взгляд на Айю. – Но я уже давно знаю: если уж Тэлли что‑то замыслила, проще молчать и делать, как она скажет. В противном случае тебе станет ясно, что Тэлли может быть очень и очень особенной.
Айя сглотнула ком, сжавший горло. Она не могла понять, способен ли был укол, сделанный гуманоидом, что‑то повредить в ее понимании английского. Из‑за этого разговора у нее снова начала кружиться голова. Резчики – были так не похожи на знаменитых спасителей мира.
– «Особенная» – это значит «плохая» или «хорошая»? – неуверенно спросила она.
– Не плохая и не хорошая. Просто особенная, – ответила Шэй. – Тэлли умеет делать так, чтобы что‑то происходило. Она ставит цель и добивается результата, вот и все, и проще всего ей подыгрывать. Так ты будешь просто хорошей девочкой и поможешь нам?
– Но ведь вы же «резчики»! – в отчаянии воскликнула Айя. – Вы положили конец эпохе Красоты, а мне всего пятнадцать лет. Чем же я могу вам помочь?
Шэй улыбнулась:
– У нас в распоряжении был не самый точный перевод твоего сюжета, но мы все же поняли, что ты неплохо умеешь морочить людям голову.
– Спасибо за напоминание, – вздохнула Айя.
– Не за что, – усмехнулась Шэй. – Мы просим тебя всего‑навсего о том, чтобы ты еще немножко соврала. Объясни нашим похитителям, зачем шайке иностранных уродцев понадобилось утащить тебя из города. – Она указала на свое лицо, спрятанное под маской уродки. – Если у них возникнут сомнения, наш маскарад не поможет.
Айя нахмурилась. Мало‑помалу она начала понимать, какие предстоят трудности.
– Но ведь вы даже по‑японски не говорите.
– Думаю, ты сумеешь придумать какое‑нибудь объяснение, – сказала Шэй и рассмеялась. – Ты только представь, какой потом из этого сможешь сварганить сюжет, почетная «резчица»!
Айя заторможенно кивнула. Да, сюжет мог получиться поистине поразительный: об уродке, которая помогла «резчикам» спасти мир. К тому же она могла показать всем, какова без прикрас знаменитая Тэлли Янгблад.
– Но у меня даже скрытой камеры нет. Сюжеты – ничто без отснятого материала.
– Ты в этом так уверена? А ты сверься со своим айскрином.
Айя согнула безымянный палец на левой руке. Она не увидела ни одного из знакомых каналов, но на краю поля зрения уловила несколько сигналов: чужой язык какого‑то города, над которым они пролетали, фрагменты программного интерфейса аэромобиля под слоями зашиты А в уголке – последние данные о рейтинге ее лица после съемок, произведенных разбомбленными аэрокамерами. Восемь.
– Я пробилась в первую десятку, – тихо проговорила Айя.
И тут она увидела его: сигнал Моггла – еле различимый, но при этом устойчивый. Ее аэрокамера находилась где‑то рядом, всего в десяти метрах.
Айя не поверила своим глазам:
– Моггл прилип к днищу машины!
– Ага. Он подкрался в тот момент, когда нас загружали сюда, – сказала Шэй. – Твоя аэрокамера – просто умница.
Айя посмотрела на спящего Рена и кивнула:
– Конструктор он, а не я.
– Молодчина.
– Ну сюжет у тебя, можно сказать, имеется, – вмешалась Тэлли. – Ты готова потратить свое драгоценное время и помочь нам спасти мир?
– А вы обещаете защищать нас?
– Да, – сказала Тэлли. – Обещаю.
Айя медленно вдохнула и выдохнула, вспомнив о том, что ей говорила Лай, когда они набирали высоту перед прыжком с парашютом.
– Конечно, я вам помогу. В конце концов, я люблю мир.
– Вот и умница, Айя‑ла, –сказала Шэй. – А как насчет твоих друзей? С ними не будет проблем?
– Нет. Я уверена, они тоже будут вам помогать.
Айя сжала руку Фрица. Может быть, стоило их все разбудить? Будет лучше, если они узнают, что происходит, иначе кто‑то из них мог…
…проболтаться.
Она в упор уставилась на Фрица, вытаращив глаза. Он пошевелился, с его губ сорвался тихий стон. Фриц мог говорить только правду. О ужас!
Айя вдруг поняла, что для абсолютной честности сейчас не самое лучшее время.