- Не знаю, но мне показалось, что они бегут от преследования.
- Ты видел тех, кто их преследует?
- На горизонте никого не было.
- Не от призраков же они бежали? – рассмеявшись, сказал правитель.
Адельвир улыбнулся:
- Возможно, вскоре мы это узнаем. А пока я хотел бы вам показать вот это. Это ее сумка.
Разведчик вытряхнул из сумки все содержимое, а Страж осмотрел предметы. Взгляд Ларина упал на светящийся мешочек.
- Подай его мне.
- Что за проделки ледяных богов? - наклоняясь к предмету, прошептал следопыт, - Свечение из кошелька?
Осторожно взяв предмет, следопыт передал его правителю. Рассмотрев мешочек, Ларион вытряхнул содержимое. На ладони оказалась пирамида. Сердце правителя сжалось. Медленно ладонь покрылась льдом, но кожа не чувствовала холода. Пирамида излучала неизвестную Силу, а внутри нее вращался хаос.
- Это удивительно! - произнес страж, – Невообразимо! Как оно…
Яркий свет ослепил глаза. Потоки синих лент впились в перстень, а изумруд отбросил на стены салатное пламя.
Очарованный происходящим, Ларион замер. Эта пирамида будто поглощала душу Стража. Поглощала и растворяла в себе. Правитель улыбнулся, ему стало очень хорошо. Никогда в жизни Осенний Лист не видел ничего прекрасней.
Взглянув на стены, правитель ахнул.
Адельвир испуганно вращал головой, глаза дикаря отражали блеск.
На стенах явились мифические сцены. Из болота поднимался к небу молодой лес, а над стволами парили драконы. Металлические деревья зашевелились под дуновением ветра, а черепа стали лицами жителей Черного леса, пол же превратился в темное озеро.
Спрятав артефакт, очарованный владыка спросил:
- Что это за вещь?
- Я не знаю, - удивленно ответил разведчик, - Но о ней должна знать эта принцесса.
- Не зря она снилась мне в моем саду. Иди и прикажи привести ее в туда.
Где-то в тюрьме.
- Слушай, Тельмиор, почему за девкой пошел Ихаон? Лучше бы это сделал я. Он рассказал, что у нее красивое тело, – тюремщик облизнулся, - Давно я не пробовал на вкус красавиц.
Собеседник ответил:
- Этот парень сумасшедший. Я тебе серьезно говорю, ты видел его шрамы? Как можно доверять такую сочную малышку этой уродине? Я тебя еще как понимаю. Я бы сам с радостью зажал между ног ее ягодицы, – сжав пальцы, сказал тюремщик, а затем громко чихнул, - Аббббчих! Чертовы подводные камеры! Зачем меня перевели туда? Вот ходи теперь весь в соплях.
- Смотри, не откинь копыта.
- Раскаленное клеймо тебе на язык! Иарвен, ночь только началась, а ты расходуешь силы на пустые разговоры. Давай лучше перекинемся в кости. Уж одну партейку мы успеем сыграть до прихода нашего напарника. И это, как ты думаешь? Долго здесь продержат новеньких?
Послышался легкий смешок, а затем кости покатились по деревянной игральной доске.
- Если их будут уводить в «Глубины» по одному, - говоривший понизил голос, – Может, пару недель.
- Абчиих. Подземная река вечно голодная.
На кубиках показались шестерки.
- Сама Эйгис сегодня на твоей стороне, Тильмеор. Давненько тебе так не везло. Ты посмотри!
- Это не Эйгис, это бог удачи Ундрик улыбается мне с небес.
В коморку зашел Адельвир. На лице дикаря сверкала улыбка. Взглянув на играющих в кости, мужчина спросил:
- Где Ихаон? Где этот уродец?
- Он пошел за девкой, как вы и приказали, – наблюдая за кубиком, ответил Тельмиор.
- Этот тюремщик слишком медленный, я не люблю долго ждать.
- Он еще и сумасшедший, – добавил стражник.
За дверью послышались смешанные с женскими стонами шаги. Качнув головой, Иарвен пропел:
- А вот и наш мистер шрам.
- Наконец-то, - потирая руки, Адельвир вышел в проход.
Верис.
Мерзкие стены давили на разум Вериса, а тяжелая цепь болталась на уставшей ноге. Он думал об Иллире. Сейчас, здесь, в полном одиночестве, он понял, насколько привык к тому, что она находится рядом. Ему хотелось, чтобы так было всегда. Но теперь она далеко, и в душе охви комом стояла боль, а острая тоска резала по сердцу.
- Не уберег. Не спас. Какой же ты хранитель, Верис? - всматриваясь в пустоту, проговаривал охви, – Ладно, успокойся, солдат, пустыми мыслями ничего не решить.
У решётки замаячила тень, послышался скрип, и в камеру закинули человека. Тело незнакомца было измучено, одежды изорваны и грязны. Ноги и руки покрывали синяки, волосы паклями свисали на плечи, по лицу человека бежал пот.
- С какой легкостью мир отделил нас от этих животных, – прошептал неизвестный, смотря в пол. – Бейте, бейте старого жреца, и останетесь по ту сторону, а я - по эту.
- Эй, ты! На выход! – зайдя в камеру, сказал тюремщик, а затем, пнув старика, прошипел:
– С дороги, язычник!
Отлетев к стенке, старик, вскинув кулак, произнес:
- Скотина! Не слушай их, не верь, они исказили нашу веру, они продались святошам.
- Заткнись, а иначе подохнешь на месте, - крикнул тюремщик. Затем, махнув Верису, пробубнил:
- На выход, живей!
- Вот, значит, как? Всё-таки меня познакомят с вашим Стражем Леса?
- Познакомят, еще как познакомят, - закрывая решётку, ответил тюремщик.
Когда Вериса увели, жрец принялся чертить на стенах мелом вычурные символы.
Иллира. 2 Жоли 3856 Г.Д.
Тюремщик силой тащил Иллиру. Девушка чувствовала слабость, а руки Звездноокой болтались плетьми. Шагая позади, Адельвир рассматривал женское тело.
Через несколько метров в зрачки Иллире ударил свет. Затем послышался свист ветра, и глаза защипало. После суток, проведённых под землей, они отказывались принять Фрост.
Но когда зрачки привыкли, Иллира увидела сад. Сад расположился среди запруд, на глади которых крякали утки.
Девушку провели по мосту. Под мостом журчал водопад. Водопад, разбрасывая пузырьки, касался глади озера.
- Обожаю утренние часы, - рассматривая природу, произнес Адельвир.
- По мне уж тьма подземелий куда красивей, - усмехнулся тюремщик, - Я к ней гораздо больше привык, чем к этому всему.
- Ничего ты в жизни не понимаешь, бедолага.
Вскоре они подошли к салатовой беседке. Здесь, внутри, на скамье, сидел правитель Дараки. Перед ним стоял обеденный столик, на столике блестели фужеры из синего и зеленого стекла. Между фужерами расположился серебряный кувшин.
Измученную девушку затащили в беседку. Иллира упала на колени и тяжело дышала, а владыка осматривал ее формы. Теперь она была не нагой: ей выдали потрепанную легкую коричневую куртку и штаны с туфлями.
- Как и приказывали, повелитель. Перед вами она - целёхонькая и невредимая, – поклонившись, отчитался Адельвир.
- Утро добро, – поклонившись, прокряхтел Ихион.
- Надо же, какая она милая! – встав, проговорил Страж.
Ларион подошел к девушке. Затем, наклонившись, вдохнул запах женских волос. Иллира молча дрожала. Коснувшись девичьего лица, владыка сказал:
- Только пахнет как свинья.
- Мы не успели ее отмыть, – рассмеялся Адельвир, а Иллира, бросив взгляд на правителя, сжалась.
Утренняя пора была холодной. Прикрытое лохмотьями тело лишалось тепла.
Всматриваясь в глаза Иллиры, правитель сказал:
- Так чувствует себя мышь перед пастью льва. Но есть в тебе что-то и не от мыши… Твои фиалковые глаза: я никогда не видел ничего подобного.
Указав на столик, владыка произнес:
- Я не причиню тебе вреда. Присаживайся и выпей вместе со мной вина.
Затем он прошел к столу и плюхнулся на скамью, а Ихион, схватив Иллиру, подтащил ее к стражу.
- Не зли правителя - мой тебе совет, если не хочешь, чтоб все твое тело покрыли такие же шрамы и ссадины.
- И не думай бежать, - добавил Адельвир, - Лес очень большой, и мы обязательно тебя поймаем.
Иллира молча слушала, а в груди сжимался ком. Она отказывалась принимать все то, что с ней происходит.
Подхватив наполненный вином бокал, владыка произнес:
- Вы, двое, можете отойти. Если надумает сбежать - лучники нашпигуют ее стрелами.
- Слушаемся, господин.
Поклонившись, Адельвир и Ихион отошли от беседки, а владыка произнес:
- Ну что ж, давай поговорим.
Иллира смотрела в пол.
- Отпей крови земли - это поможет тебе расслабиться.
Иллира не шевельнулась.
- Не хочешь? - он осушил бокал, а затем, облизнувшись, сказал, - Какое оно вкусное. Ну да ладно, мы же не вино собрались с тобой пить. У меня к тебе разговор. Очень интересный разговор. Правитель, забравшись в карман, достал мешочек. При виде мешочка глаза Илиры забегали, тело содрогнулось, ком подступил к глотке.
- Ты узнаешь этот предмет? – спросил Ларион.
Невольно она кивнула.
Положив мешочек на стол, Страж улыбнулся. Владыка похлопал в ладони, из-за беседки появился обвешанный бусами дикарь. Даракиец держал тяжелый почерневший ящик. Ларион указал пальцем на стол, дикарь опустил ящик и открыл его. В коробке лежали парные клинки Иллиры.
- При тебе так же была эта сталь. Я очень удивился, когда увидел эту работу. Наши кузнецы не способны такого сотворить. Расскажи мне о предмете и о клинках.
Не в силах больше сдерживаться, девушка закричала:
- Зачем я тебе? Отпусти! Мы всего лишь хотели пройти через лес и сразу покинуть ваши земли. Я не желаю вашему лесу вреда! В моей стране к лесам относятся лучше, чем к людям!
- Ты не понимаешь, – осадил девушку Ларион, - в Дараке так просто не ходят, - Страж взглянул на перстень, - Ни один, живущий на Талантуре, не сунулся бы к нам без приглашения. Мои земли для всех запретны.
- Мы издалека, из-за моря, - простонала Иллира.
- Не ври! – толкнув Звездноокую, крикнул Страж. За море давно никто не ходит, а наш лес принадлежит только нам - так писано в законе. Так писано святыми мужами после проигранной нами войны. Говори правду, а иначе я тебя вздерну.
Размахнувшись, страж вмазал по столу. Иллира вздрогнула. Кувшин, перевернувшись изверг вино на пол. Причмокнув губами, Ларион склонился к девушке:
- Откуда у тебя такая сталь? И вещь, наполненная Силой?
- О чем вы говорите, что за Сила? – спросила принцесса.
- Не знаешь?.. Я не верю тебе! Ты должна рассказать мне все, а иначе подохнешь, – Осенний Лист достал кинжал.
По сердцу девушки полоснул страх, а по щекам потекли слезы.
- Нееееет! Ты не сможешь. За что? – кричала Иллира, - Я из благородной семьи! Ты не посмеешь!
- Еще как посмею! Здесь я решаю: жить тебе или умирать. Даже сама богиня судьбы Филп не сможет тебе помочь.
Вновь стукнув по столу, Ларион толкнул Звездноокую. Та отлетела и ударилась головой. На лбу проступила кровь. Охви зарыдала.
- Давай! Рассказывай!
Девушка, протянув руку к столу, коснулась бархатной поверхности. Тонкие пальчики сжали пирамиду: синюю и холодную. И тут охви поняла, что такого раньше никогда не случалось: пирамида никогда не отражала такой холод и злость.
Сад вокруг покрылся инеем. Ларин сидел воодушевленный, опьянённый кровью земли. Он жаждал узнать тайны этого артефакта.
Иллира почувствовала боль. Она вспомнила Рилтара, она вспомнила тела охви в Эрегасте, она вспомнила лицо Вериса, в сознании всплыли слова: «Я охранял тебя, но ты не смогла сохранить меня». И вот он лежит на горе трупов, отовсюду звучит траурная песнь, а черный ворон клюет лицо хранителя.
Сжав пирамиду, Иллира крикнула:
- Ничего я тебе не скажу! Будь ты проклят!
Зрачки Ларина расширились.
На лице проступил страх.
Пирамида сверкнула, и пальцы Иллиры покрылись льдом. С ненавистью девушка швырнула хрустальную вселенную под ноги.
Дети Дэрэла
Годом ранее. 14 Нотра 3855 Г.Д.
Страж Леса – это владыка Дараки. Стража назначают в Эрегасте на заседании Совета Святых Мужей.
«География Талантура» Гарак Путешественник.
Разбиваясь об осколки звезд, ветра гнали облака. Под небом вздымался лес, а там, где верхушки леса касались неба, плыл белый Сверел – массивная луна.
Сжимая кинжал, Терай бежал по влажному кряжу. Дыхание тяжело вырывалось из груди, ноги гудели, зоркий вгляд устремился вперед.
От него уходили двое. Они были отличными следопытами, но преследователь - жаждущий крови ночной охотник, от которого не уйти.
Миновав гряду холмов, преследователь облокотился на ствол. Осмотревшись, Терай заметил следы - те змейкой убегали в дубовую рощу.
- Не уйдете, мерзкие инквизиторы, – рванув к дубравам, прошипел Терай.
Далее пролегали болота. Зыбкая жижа заглатывала обувь, а стебли камыша щекотали руки.
Вскоре и болото осталось позади. Следы вывели к старой хижине.
В крыше строения чернела дыра, каменный дымоход развалился, завешанные тряпьем окна прохудились - место казалось заброшенным.
Рванув к двери, преследователь осторожно потянул ручку. Старые доски подло скрипнули, и из щели вырвался холод и смрад. Осторожно Терай вошел в хижину.
Внутри звучали голоса. По мере приближения голоса усиливались, и вот впереди замаячил проход. Выглянув за откос, Терай увидел стол. За столом сидели двое. Крупный держал шестопер, а перед щуплым на столе лежал нож.
- Слышишь, Мего? Кажется, будто шум какой-то, - взглянув на проем, сказал щуплый.
- Здесь, в лесу, на каждом шагу звуки. Расслабься, нам удалось уйти от погони, - пробасил крупный.
Кошкой выскочив из-за угла, Терай занес кинжал. В глазах сверкнула ярость, мышцы напряглись, дыхание ускорилось. Цель была ясна - враг с булавой.
- Жалкий выродок! – вскакивая из-за стола, прорычал громила.
- Думали, я сгинул в лесу?! – взмахнув кинжалом, спросил Терай.
- Умри! – вскинув шестопер, прорычал враг.
Подлетев к инквизитору, Терай нанес удар. Отпрыгнув, инквизитор выставил булаву. Холодная сталь со звоном отбросила кинжал в сторону, а лицо Терая исказилось в злости.
- Мерзкий подонок! – рыкнул ночной охотник.
Совершив финт, инквизитор пошел в наступление. Целясь в голову, бугай сделал выпад. Ночной охотник метнулся в сторону, но, отходя, Терай подскользнулся.
Нога подвернулась. Внизу хрустнуло. Ударяясь локтем о доски, Терай повалился на пол, а шестопер, разнося осколки, врезался в старый шкаф.
Заметив лежащую на полу доску, Терай прошипел:
- Ну ты и идиот! Ты что, собрался убить мебель? Давай, повернись - я тут, внизу.
Вырвав булаву из шкафа, инквизитор зарычал:
- Ты сдохнешь как собака, Ледяной!
Рванув вперед, бугай обрушил шестопер на лежащего. Терай откатился. Откатился неудачно: стальные перья задели ногу.
Но в целом финт удался - шестопёр застрял в полу.
- Нет уж, скорее ты! – взглянув на кровавую штанину, прорычал Терай.
Схватив лежащую доску, он нанес удар. Из глотки инквизитора вырвался крик, а сквозь разорванные штаны показалась рана. За первым ударом последовал второй - конечность хрустнула.
- Тварь! - прорычал противник.
Покачнувшись, громила упал на колено. Терай, вскочив, ударил ему ботинком в лицо. Из глотки противника вырвалась кроваво-слюнявая юшка. Отхаркнув, святоша повалился на пол.
- Нет! - кинувшись на Терая с ножом, крикнул юнец. Но ночной охотник среагировал. Тяжелая доска встретила мальчишку и, раздробив тому нос, разлетелась на куски. Закричав, юнец отлетел к столу.
- Не трогай его! Он мой сын! – простонал лежащий.
Прижав ногой руку инквизитора, Терай вырвал из нее шестопер. Затем, подкинув и поймав оружие, сказал:
- Что ты там говорил насчет собаки?
- Будь ты проклят! – плюнул инквизитор.
- Какие же вы всё-таки злые, – замахнувшись, прошипел ночной охотник, и булава полетела вниз.
Шестопер вонзился в череп. Дробящий звук резанул слух. Терай дернул. Разбрызгивая мозги, булава вышла наружу.
- Что? Как? – дрожали губы мальца, – Он мертв? Отец!
Подойдя к мальчишке, Терай схватил того за ворот. Закрываясь руками, юнец сжался от страха. Руки мальца тряслись, штаны промокли, по лицу текла кровь. Дернув сынка за одежды, охотник сказал:
- Бегом к трупу.
Тот, закивав, послушался. Подойдя к телу, Терай прорычал:
- Видишь, что происходит с теми, кто бежит от меня?
- Да..да..да… – кивая, ответил паренек.
- Молодец. А теперь рассказывай: где девушка?
Малец быстро все рассказал. Девушку держали совсем рядом: в одной из скрытых в лесу пещер.
- Я могу идти? – спросил юноша.
- Ну что ж, спасибо тебе, святоша. Можешь идти к своему богу, - вонзив в живот инквизитора холодную сталь ответил Терай. Мальчишка, захрипев, поднял взгляд, из глотки юнца вырвалась кровь.
Терай скользнул в улыбающийся аркой проход. Вытащив оружие, стал спускаться вниз. Мрачный спуск усыпали сталактиты. На стенах топоршился мох.
Дальше, с потолков пещеры, на цепях свисали клети, в клетках белели человеческие кости и черепа. В самой крупной - большой скелет обнимал два маленьких, а в самой маленькой лежал кусок сушеной плоти.
Справа возвышался накрытый красной тканью алтарь, на алтаре стояли фигурки белых драконов и обрядовые чаши. Стену за алтарем утеплял прожжённый гобелен.
В поисках девушки, Терай двинулся между клеток. Когда слуха коснулись женские стоны, он остановился. Взор упал на золоченую клеть. Внутри клети была она – представительница его народа.
Совсем голая девушка лежала на ледяной поверхности, огромные груди содрогались от холода, губы, побледнев, дрожали.
Сбив шестопером ржавый замок, Терай открыл клетку и осмотрел девушку. Черновласую испещряли раны, а на руках проступали следы пыток.
Протянув девушке руку, Терай сказал:
- Эй, ты! Давай быстрее, если конечно не хочешь подохнуть.
Придя в себя, девушка спросила:
- Кто ты?
- Я - твой друг.
Схватившись за руку, девушка поползла к выходу. Оказавшись на руках у Терая, она спросила:
- Как ты узнал про меня?
- Услышал разговор инквизиторов в одной из местных таверн. Потом выследил их и убил. Как тебя зовут?
- Меня зовут Наида, - ответила девушка, а затем потеряла сознание. Из рук пленницы вывалился небольшой слоник. Подняв фигурку, Терай рванул проч из пещеры.
На улицах Эрегаста. 6 Ура 3856 Г.Д.
Над районами Эрегаста сверкнула молния. Разметав по серому небу сноп искр, раскат грома ударил по наковальне. Свод небес стал ярким, а дождь коснулся крыш. Над городом поднялся ураган, и мир окутала тьма.
Сильный ветер толкал тучи. Тучи неслись на север. Туда, где вздымаются над миром пики Ледяных гор.
Они шли. Под ногами булькала вода, по стенам текло, трелью по крышам бил дождь. Когда заваленный отбросами переулок закончился, двое остановились.
- Смотри, здесь на стене крест. Кажется, мы на месте, – прозвучало из-под капюшона, а когтистая рука провела по символу, – Дорогая, я же говорил: мы быстро отыщем условный знак.
Наида поморщилась. Девушка нервно теребила между пальцев фигурку из слоновой кости - подарок судьбы. Она искренне верила: изделие приносит удачу. Коснувшись когтями знака, она прошептала:
- Надеюсь, это оставил он, а не просто чьи-то каракули.
- Поверь это он, все совпадает, - оскалился Терай.
Внизу зашуршало. Это проскользнула огромная Крыса. Ловко Наида прижала животное ботинком, на сапогах звякнули пластины. Она надавила, и внизу хрустнуло. Раздался писк, из пасти грызуна хлынула кровь.
- Жалкая тварь, - прошипела девушка, надавливая на тельце всем весом.
- Хватит играться с живностью, - закутываясь в серый плащ, фыркнул Терай. Такой же плащ развивался на плечах спутницы.
Раскачивая бедрами, Наида подошла к Прокаженному и, прижавшись грудью к спине любимого, прошептала:
- Сколько еще можно мокнуть под этим мерзким дождем? Ты точно уверен, что он придет?
- Будем ждать столько, сколько нужно, – ответил Терай.
Послышались хлюпающие шаги, и в переулке замаячила фигура. Неизвестного также скрывал плащ.
- Вот и Кронус, - оскалил клыки Терай.
- Я не Кронус, я - Эбенгард, - прозвучал голос незнакомца.
Пришедший скинул капюшон. Янтарные глаза незнакомца блестели, змеиный зрачок отлично видел в темноте, красная кожа выделялась во мгле. На бритой голове проступало шрамирование в виде древа, на затылке углублялась вмятина.
- Кронус не придет. Он желает встретиться с вами в таверне «Серый Приют». Она расположена в районе Серых Ушей.
Подойдя к Эбенгарду, Терай спросил:
- Чем докажешь, что знаешь учителя?
- Вытяни свою руку, Прокаженный, – произнес Эбенгард.
Терай подставил ладонь, а посланник опустил в нее перстень. Из-за плеча выглянула Наида. Ее губы скривились.
- Смотри, чтоб он не обманул тебя, – шепнула она.
- Шестнадцатилучевая звезда Ам Имилота. Это - перстень учителя Кронуса. Он не врет.
- Теперь ты знаешь, что я говорю правду, - оскалившись, произнес Эбенгард.
- Здесь слишком опасно. Давай найдем укромное место и поговори…. - не успел Терай закончить, как послышалось:
- Эй, вы? Что вы там делаете?
- Это прямо наказание какое-то. Мы никогда не покинем это место, - протягивая руку к спрятанному кинжалу, прошептала девушка.
Двое патрульных быстрыми шагами двинулись к ним. Достав клинок, один из патрульных крикнул:
- Ребята, только без шуток.
Обдумав действия, Терай произнес:
- Наида, достань кинжал и держись за моей спиной.
- Уже, – улыбаясь, прошипела девушка.
- Эбенгард, у тебя есть оружие?
- Разве адекватный дэрэлец будет путешествовать по Талантуру без верного клинка? - вытаскивая меч, спросил сын Дэрэла.
- Значит, ты готов к кровавому танцу, - вытаскивая скимитар, пропел Терай.
- Вы что, намерены идти против закона? Сейчас же бросьте оружие, - крикнул храмовник, - Именем Таланиса! Мы даем вам последний шанс.
Выйдя к воинам из народа гастов, Терай скинул капюшон. Святоши увидели искаженное красноватое лицо. На лице болталась козлиная борода. Янтарные глаза украшал драконий зрачок, а жесткие пряди угольных волос, спадая на плечи, скрывали три кольца в левом ухе. Под плащом красовалась клепаная кожаная броня, а ноги облегали сапоги.
- Мне не интересен ваш бог, – сказал Терай, – Мне не интересны ваши законы, святоши.
- Как ты смеешь? Ты заплатишь за эти слова своей жизнью, уродец. Именем Святого Совета, ты подлежишь умерщвлению! – зарычал патрульный.
Вскинув клинки, святоши бросились в бой.
- Бери правого, а я возьму левого, – крикнул Эбенгард.
Раскрутив скимитар, Терай в прыжке налетел на воина. Оружие снесло шлем, под ним показалась рана и белеющий череп. Упав на колени, святоша взревел, а кровь залила глаза. Затем, крутанувшись, Прокаженный нанес удар. Шея хрустнула, голову храмовника перекосило, тело сжалось в агонии. В мгновение рев стих.
Второй Брат Таланиса, попятившись, крикнул:
- Что за проделки Ледяных, кто вы такие?
Но не успел он получить ответ, как в глаз ему вонзился кинжал.
- Это как крыс давить, – облизнулась Наида.
- Опять ты играешь с животными? – спросил Терай.
- Ты же знаешь: мне это нравится. Хех.
- Нужно срочно бежать, скоро они сползутся сюда, как черви, – сказал Эбенгард.
- Веди, - хлопнув по плечу союзника, рыкнул Прокаженный.
Дэрэльцы побежали.
Когда достигли укромного места, Эбенгард сказал:
- Давайте сюда.
Отворив тяжелую металлическую дверь, дэрэлец указал внутрь. В каменной пристройке углублялся сокрытый ход.
- Хм. Здесь будто логово крыс, - сморщилась Наида.
- Давай, ныряй. Если не нравится - можешь остаться снаружи, - заходя, произнес Терай.
- Бе-бе-бе, Тераюшка! – ныряя следом, закривлялась девушка. Войдя за Наидой, Эбенгард закрыл дверь.
Помещение было не ахти. Запах кислятины ударял в ноздри, под ногами одеялом лежала скользкая грязь, на стенах с подтеками чернела мерзкая паутина.
Эбенгард зажег висящую на потолке лампу. Затем, стряхнув солому с ящика, достал тряпье.
- Вот - это вам для ночлега. Пока отсидитесь здесь, а завтра пойдете к Кронусу. И не беспокойтесь: эта пристройка принадлежит моему знакомому.
- Ужасно, ужасно, – взяв тряпье, повторяла Наида, - Мы что, будем ночевать в этом дерьме?
- Кажется, я уже говорил: если не нравится - иди к святошам.
Она промолчала. Сняв капюшон, девушка оголила черные дрэды. В остром носу красотки болталось тяжелое серебряное кольцо, а на шее звенела кручёная золотая гривна.
Сняв и свернув мокрый плащ, она уселась в углу. Ее кожаная мглистая броня обтягивала изящные формы, на черных ботинках блестели пластины.
- Ты пойми, Наида: лучше это, чем сдохнуть в темнице у святош, - огрызнулся Терай, - Так что нечего тут жаловаться.
- Ох, Тераюшка. Ты всегда это говоришь. Мог бы уже придумать что-нибудь другое.
- У меня есть немного еды и воды, поешьте, – положив на ящик паек, сказал Эбенгард.
- Я не буду есть, - отвернувшись, прошипела девушка, - Потерплю до завтра, до таверны.
- Как хочешь, – произнес Прокаженный. Присев на ящик, Терай принялся за еду. Наида же, бросив тряпье в углу, плюхнулась сверху.
- Слушай, Терай, я вот что хотел у тебя спросить.
- Спрашивай.
- Как давно ты знаешь Кронуса?
- Как ты уже, наверное, знаешь - он был моим учителем, – чавкая, ответил Прокаженный.
- Да, я слышал об этом из его уст, но не много.
- Это долгая история.
- Мне бы хотелось узнать его как дэрэльца, поэтому я готов к долгим рассказам.
- Хочешь узнать? Как дэрэльца? Тогда я расскажу тебе самую главную историю. Думаю, она как ни что другое отражает его существо.
- Очень рад, что ты согласился, а то из учителя ничего невозможно вытянуть.
- Эта история о том, как к нему попал я. Когда-то давно к дверям его дома подкинули младенца. В одеждах этого младенца была записка. Приятный почерк в ней повествовал: «Приветствую тебя, о Кронус, выпускник школы Ам Имилота. Я долго следил за тобой из соседнего сада, и ты показался мне достойным для того, чтобы принять этот нелегкий дар - младенца, которого я нашел в могиле, в диких пустошах. Кто-то бросил его, он был высушен голодом, но его воля была настолько сильна, что не дала ему умереть».
- Интересная история, - взглянув на Терая, сказал Эбенгард, - продолжай.
Откусив сухой паек, Терай продолжил:
- Дальше в записке говорилось: «Я верю: этот мальчик может стать достойным Прокаженным. По велению судьбы на его руке был серебряный браслет, а в браслете оказалась скрытая записка. В ней же сообщалось, что его мать умерла от болезни, а отец был поглумившимся над ней солдатом. Я пытался его найти, но не смог, поэтому счел тебя отличным родителем. Себе же я оставить его не могу».
Терай, проглотив еду, добавил:
- В конце послания стояли три буквы: «И.И.Х». Хитрую загадку мы так и не разгадали.
- Значит, Кронус усыновил тебя?
- Да, я для него как сын.
- Эта история действительно показывает его с особенной стороны. Тем более, что у него нет своих детей, - взглянув на дверь, сказал Эбенгард.
За дверью промчались фигуры. Затем раздался удар грома, дождь усилился, а по крыше забарабанило сильней.
- Но он не всегда был хорошим отцом.
- Поверь, мой отец был куда хуже - избивал меня, как выблядка, – сказал Эбенгард.
- Не спеши с выводами. Сейчас я расскажу тебе про испытание.
- Терай, ты постоянно рассказываешь эту дрянную историю. Может, хватит ныть? - заворачиваясь в тряпье, прорычала Наида, а затем царапнула когтями стену.
- Если ты не замолчишь, я отправлю тебя обратно в пещеру инквизиторов! - огрызнулся Терай, а затем продолжил, - Помню, когда мне было лет десять, он отвел меня в пустошь - туда, где красные скалы скрывали десятки пещер. В этих пещерах жили гигантские слизни. Как сейчас помню: он тогда остановился и, смотря мне в глаза, сказал: «Возьми мой меч и иди в пещеру».
- И ты пошел?
- Да, я пошел. Я просто кивнул и, стряхивая слезы, зашагал к дырке в скале. Это было жестоко.
- Ты прав: это очень жестоко, - взглянул на Наиду Эбенгард. Девушка посапывала.
- Я помню, как колотилось мое сердце. Я помню вгрызающееся в мою спину раскалённое солнце Дэрэла. Оно светило и смеялось надо мной. Осторожно я зашел в пещеру. Пройдя пол пути, я наткнулся на гору костей. Тогда я понял, что могу умереть. Страх сковал мое тело. И тут из темноты вылез слизень. Быстро он направился в мою сторону и обвил мое тело. Что случилось потом, я уже не помню. Но знаю точно: я занес меч, и мир померк.
- Видно, ты испытал шок, и память стерла этот момент. Такое бывает с солдатами на войне.
- Возможно. Затем я помню только тот момент, когда Кронус берет меня на руки, а все мое тело ломит. Тогда я еще не знал, что мои ребра и нога сломаны. Я до сих пор помню голос учителя: «Терай, ты настоящий Прокаженный! Ты прошел это испытание».
- Действительно, это испытание заслуживает уважения. Я бы, наверное, погиб.
- Наверняка. Затем я помню, как он принес меня домой и, уложив в теплую постель, заботился обо мне. Два месяца меня тогда выхаживали. Я безумно на него злился и даже хотел убить, но потом понял, что этот урок спасет мне жизнь. Это испытание сделало из меня того, кем я являюсь.