Почувствовать всем телом и душой
Тебя, стыдясь удушливой волной,
Что пробежит по телу моему,
Когда с тобою в неге я сольюсь.
Глазам моим я верила без бед
До встречи с вами принц мой и одет
Мой мудрый слог затейливо, что б скрыть
Порыв любовный мой, девичий стыд.
Лоренцо! О, Лоренцо милый мой.
Как ты прекрасен, мой и только мой.
И украшает честь твоё чело.
На трон туда оно возведено.
В твоих словах, походке и устах
В лице твоём столь благородном, ах!
Я нахожу, что мило мне и я
Стрелой Амура в сердце сражена.
Лоренцо милый, имя я твоё
Готова много раз шептать в окно:
Всю ночь, и тая нежно от любви,
Лелеять лик твой смелый до зари.
И ночь – моя подруга светлых дней.
Меня не выдаст, скрыв во тьме своей.
Объятия влюблённых ближе ей.
Сплетенье тел, блуждание теней.
И поцелуи, вздохи под Луной
И стоны от любви в окно порой.
Как ночь красива, серебром Луна
Раскрасила дома, блестит волна.
И слышу где-то я напев любви
Гитара так приятно говорит.
Не надо слов, созвучия души
Моей, ей отзывается в ночи.
Ей вторят волны сладко напевая
И негу в душу льют того не зная.
И кажется, что тайное в ночи,
Явится мне, мой разум просвети.
Но счастью не бывать. Утомлена
Гордыня моей матери, отца.
Да и Лоренцо братик мой родной.
Всё против нас, всё против, но постой.
Сказать могу: я точно влюблена.
А Лоренц? Про него узнаю я.
Приманку брошу я ему свою
И ревностью проникну в душу ту,
Что наглухо закрыта для меня.
И совесть пусть не мучает меня.
Ведь сам он дерзко проверял меня:
Спел про любовь другой, забыв меня.
Оружие я применю твоё.
Прибудут женихи, узнав про то,
Прогонишь их, то значит ты - судьба
С тобой не разлучусь я никогда.
А если помешают нам любить,
Себя убью кинжалом, просто жить
Я не могу без принца моего.
На небесах я буду ждать его.
(Джулия достаёт из-под юбки кинжал и любуется им.)
Но всё же ревность – это та змея.
Ужалить может и саму меня.
Что если принц решит, что не игра
С помолвкой, женихами? Что тогда?
Возможно пожелает счастья мне.
А то ли надо? То ли надо мне?
Он умный, он поймёт. Да ну и пусть.
И если в нём горит костёр тех чувств,
Что не дают покоя мне сейчас.
То он простит, сильнее станет страсть.
Меня он отобьёт, любовь сильней.
Клинков и крови и врагов-зверей.
С перстнями всё придумали на славу.
Не надо объяснятся с женихами.
Любой отказ – так неприятен мне.
Больней кинжала бьёт, поверьте мне.
А какого, простите, жениху
Узнать, что он не нужен никому?
Любовь иль смерть! Другого не дано.
Алтарь любви иль гроб – всё решено!
(Улица. Лоренцо и Гранадо после кабачка.)
Гранадо:
На славу отдохнули мы с тобой.
Твой выбор девы очень неплохой.
О, как мила, красива и умна
Твоя любовь, предать её нельзя!
Лоренцо:
О, Джулия, о, как же ты красива!
И речью, что в тебе изобличает
Ум скрытый за прекрасным естеством.
Лицо, фигура словно у богини,
Дворец прелестный для души столь дивный.
И Афродита вдруг узрев тебя
Своей подругой нарекла б тебя.
А голос твой нежнейший и приятный.
Ты словно лучезарный, нежный ангел,
Пропела песню нам, словно в раю.
Мы все вдруг оказались в том краю.
Мне не важны слова, что в этой песне,
А лик твой, приукрашенный, чудесно
Той музыкой, что лилась, как с небес
Мне в душу, стёрла черноты завес
От мести, что я жажду и хочу.
И в клочья, в кровь я свою душу рву.
Когда на удочку я насадил
Ложь ревности, что б разум мой вкусил
Ответ на мой единственный вопрос:
А любит ли она и всё всерьёз?
Она, признаться, сразу поняла.
Отпор достойный леди мне дала.
Теперь я знаю, Джулия моя
В меня и скрытно, страстно влюблена.
Но что мешает счастью? Олигарх.
Отец мой, он купается в деньгах.
Больнее убивать своей рукой,
Того, кто подарил мне свет земной.
Но он противен мне и ненавистен
И пусть он родственник мне самый близкий.
Гранадо:
Тебя я вижу в дебри понесло.
Любовь же яд и в меру хорошо.
Переизбыток радости порой
Кинжалом режет словно враг он твой.
Лоренцо:
Переизбыток счастья мой, эх ты!
Люблю её, но сохну от тоски.
Гранадо:
Так что любить мешает не пойму?
Ты ей или она? Но почему?
Лоренцо:
Есть маленькое «но» она – сестра,
Притом родная мне, что скажешь, а?
Ответ или намёк я видел в пьесе,
Ответ небес я вижу в этой мессе.
А автор кто сей пьесы мне скажи?
Он, может, правду в реплики вложил.
Не зная, я почувствовал уже:
Ответ нашёл я сам в кромешной тьме.
Нам людям надо больше наблюдать,
Анализу жизнь нашу подвергать.
Тогда явится истина сияя,
С высот сознания нам посылая
Ответ на то, что было не понять.
И оставалось только лишь молчать.
Или неистово крестясь, молясь,
Святую сказку приплести бодрясь.
Гранадо:
Умно молчать – то признак дурака
И низменного, грубого ума.
Или шута, который хочет слыть
Среди таких же дурней мудрым быть.
Лоренцо:
Тебя я вижу в дебри понесло.
Ответь мне лучше автор пьесы кто?
Гранадо:
Да некто Паулина, дева та
Служанка в доме твоего отца.
Лоренцо:
Ты подтвердил моё предположенье.
Внёс в сердце радость, в голову круженье.
Причина грусти, вдруг, одна отпала.
Ведь пьеса, что актёры нам сыграли -
Посланье Паулины, в нём она
Раскрыла тайну, что скрывала мгла
Её родителей, но вот зачем?
Не всё ль равно, могу любить теперь.
Гранадо:
Ну, наконец-то мой дружок Лоренцо
Как будто счастлив, как бы и наверно.
Боюсь я утверждать: найти легко
Он может грусть другую, запросто.
(Замок. Джулия ждёт женихов.)
Джулия:
День этот пуст. Он мне совсем не в радость.
Мне женихов не надо, подчиниться
Обязана родителям, не злиться.
Мне всё равно, кто угадает перстень.
Моим никто не станет, вся надежда
Лишь на Лоренцо: только он разрубит
Те цепи рабства, в них закованы
Девицы, что на выданье. Они
Вольны лишь предкам подчиняться, маску
Носить, что б благочестием цвести.
Личина взор приятно всем ласкает.
Собой являет милость и довольство,
В то время как ей безразличен он,
Кто хочет осчастливить не девиц.
Себя, конечно. В том то всё и дело,
Что все эгоистичны и любовь
Предмет торговли и расчет циничный.
По большей части и за исключеньем
Любовью брак на небесах скреплен.
Любовь для многих это – сладкий мёд.
Любой его один вкушать готов.
Ему не до предмета обожанья:
И любит ли она совсем неважно.
Коль с самого начала мне известно,
Чем кончится игра в мои напёрстки,
То я представлю, что в театре я.
А женихи – шуты. Вот и забава!
Я совмещу обязанность свою
С весельем, что подарят женихи,
Старанием своим и лицемерьем,
Мужским, тупым напором важным видом.
Похожи на самца голубки очень.
Ведь птица та пред самочкой своей
Напыщенна и грудь гнёт колесом,
Пытаясь на орла похожей быть.
Так у людей, чем низменнее ум,
Тем лик спесивей, глупый и без дум.
(За окном слышно, как трубит слон. Джулия подбегает к окну.)
Джулия:
Ну вот один прибыл и на слоне.
Кто лучше слон иль принц, скажите мне?
Мне слон приятней, не нужна ему.
За это я уже его люблю.
(Трубят трубы. Появляется Генри, Лоренцо, Виктория и принц индусский. Принца обмахивают опахалами две наложницы. Он делает руками витиеватое восточное приветствие. Виктория, Генри, Джулия кланяются.)
Генри:
Мы слушаем вас наш восточный друг.
Вот Джулия – алмаз для царских рук.
Виктория:
Вам милый принц мы в жёны отдадим
Дочь Джулию с условием одним.
Должны вы выбрать перстень, что она
Хранила до поры. Вам нужно выбрать
Один из трёх. Там на столе лежат
Три перстня: медный, золотой, а также
Из серебра. Он так же там блестит.
В одном из них портрет любимой вашей.
И если угадаете вы перстень,
Где Джулии портрет, тогда она
Становится женой вашей по праву.
А если нет, то милый принц, увы,
На нас вы не сердитесь понапрасну.
Ведь претендентов, что просят руки
Так много и чтоб были все равны
И не таили злобу от отказа
Придумали мы это испытанье.
Джулия:
Как он красив и смуглый цвет лица.
Чалма с алмазом глаз слепит, сверкая.
Воспитан видно сразу, отпрыск он
Раджи индусского, дитя востока.
Одно я не пойму зачем ему
Ещё одна девица. Ведь наложниц
В его гареме столько, что любить
Всех он не сможет, в том числе меня.
За что же бог так наказал меня?
Генри:
Налейте лучшего вина слону.
И пусть трубит он дико, захмелев.
И пусть приветствует он выбор принца.
А если ошибётся он, тогда
Дадите залп из пушек всех моих.
И пусть потонет в громе дикий рёв
Двухвостого животного его.
Принц индусский:
Вы Джулия настолько хороши,
Что все сомнения мои исчезли.
В моей стране таких не видел я.
Хоть индианки блещут красотой.
Они смуглы, черноволосы и
Телами пышными глаза ласкают.
Но ты посланник красоты небесной
Собой являешь редкий образец
Нежнейшей и нетронутой красы.
Глаза твои – созвездие, что мне
Блестят поярче жемчугов, алмазов
В моей сокровищнице во дворце,
Где думал жил, но я лишь только тлел.
Ты северная звездочка, смогла
Зажечь во мне страсть, что и в диких джунглях
Не привелось мне раньше испытать
С красотками, чей темперамент южный
Я думал верх сакрального блаженства….
Нет слов, чтобы восторг мой передать.
Слова пустые звуки, так ничтожны,
Что унижают эту красоту.
Поэтому могу добавить только.
Что я не зря прильнул к святым камням,
К дворцу из тела, где живёт возможно
Царица сердца только моего.
(Джулия краснеет от стыда.)
Я долго добирался до Эдема,
И слышал много лестных, добрых слов
О божестве, что спеет недотрогой
И всех пленяет девичьей красой.
Я на слоне прошёл не малый путь.
И всю Аравию я пересек,
Верблюдом управляя неуклюже.
Потом на корабле я к вам приплыл.
Всё окупила Джулии краса.
Что море? Это - жалкий ручеёк.
И что пустыня? Это – бездна солнца.
О, лотос мой, моё ты божество!
Алмазами осыплю я тебя
И буду я молиться, что б продлилось
Моё свиданье с этой красотой,
Что и восточным сказкам не приснилась.
(Принц вынимает кривую саблю.)
Готов я взглядом йога сокрушить
И зарубить любого, кто посмеет
На главный мой алмаз взгляд обратить,
На Джулию мою - звезду востока.
(Принц начинает махать кривой саблей и танцевать боевой танец. Из окна слышен рёв слона. Все пугаются.)
И тигр, лев, и слон мне не страшны.
Я их своею саблею раздену
До косточек и сделаю из них
Шашлык. Его я делаю умело!
Послушай Генри. Ты умеешь делать шашлык?
Генри:
Да принц. Умею. Я – охотник.
Принц индусский:
Да, ты охотник. Но не обижайся на меня. Настоящий шашлык ты не ел. Его надо делать из молодой антилопы? Я вижу, что ты не пробовал. Если в него добавить вина из моих погребов и приправить травами, которые у вас здесь на растут, то получится: пальчики оближешь.
(Принц обнимает Генри и они уходят из комнаты невнятно, оживленно и с интересом разговаривая.)
Виктория:
Мужчины в своём репертуаре. Лошади, охота, шашлык у них на первом месте.
Генри, ало! Мы с Джулией и Лоренцо здесь. Вернись к нам. Твоя антилопа (это я о себе) ждёт тебя. Не слышит…. Твой шашлык ждёт тебя!
(Генри и принц индусский возвращаются.)
Принц индусский:
Я брошу Джулия к твоим ногам
Все драгоценности свои и моря.
Достану если хочешь, я звезду
Любую с неба, что я захочу.
И жизнь готов я за тебя отдать.
Мир без тебя – пустыня или гать.
(Хватается за кривой нож и подносит его к своей шее.)
Джулия (едко):
Принц, вы огласили весь список своих достоинств? Вы закончили на том, что тигр, лев и слон вам не страшны. Танец с саблями мы уже видели. Вы ещё обещали достать для меня звезду с неба. Я жду!
(Принц индусский достаёт из кармана большой алмаз на цепочке и вешает на шею Джулии.)
Принц индусский:
Для тебя моя красавица я исполню всё, что ты пожелаешь. Это звёздочка висела в небе много, много лет. И вчера я достал её для тебя. Бери. Она твоя.
(Целует Джулию. Джулия восхищённо смотрит на подарок.)
Джулия:
У вас уважаемый принц, в ювелирном магазине, где вы взяли эту побрякушку, - плохая охрана?
Принц индусский (непонимающе):
Я не понял ни одного слова, Джулия? Генри, с ней такое часто случается?
Джулия:
Да, довольно часто. Меня в детстве уронили на пол и ударили головкой об угол камина. С тех пор я немного не в себе.
(Начинает разговаривать, как ненормальная. Обращается к Генри.)
Мой принц. Вы хороши, но только тем
Что чем вы дальше от меня, тем больше
Люблю я вас, в груди смех затая.
Отдаться я хотела, но другому.
Он, как и я с умом открытым, голым.
Два дурня мы и счастливы тому,
Что мы нашли друг друга, чу, чу, чу!
(Делает указательным пальцем знак, чтобы все молчали. Обращается к Виктории.)
Кто ты, кто в этот страшный час в ночи
Блуждаешь здесь и сеть плетёшь интриг.
Ты осчастливить хочешь и меня.
Но счастье это – только лишь тюрьма
Для сердца, если в ней только вдвоём
С любимым мы, и песнь моя о нём.
(Принцу индусскому.)
Собирала я в корзинку, звёздочки небесные.
Проглядела что хотела, дура перезревшая.
Не купить любовь никак, хоть корзина целая.
И набита до верху ценными каменьями.
Я посею камни те, вырастут другие.
Стану я богатой и, буду ли счастливой?
Генри:
Принц, не обращайте внимания. Все талантливые люди с небольшим прибабахом.
Вам, надеюсь, нужны способные дети, чтобы управлять королевством?
Принц индусский:
Да. Здоровых и крепких людей хоть отбавляй. А талантливых мало.
(Генри грозит пальцем Джулии.)
Генри (шутливо):
Ну вот и славно. Вы готовы произнести заключительную речь без адвокатов? Присяжные готовы вас выслушать (это я про наше семейство).
Принц индусский:
Нет мой репертуар исчерпан.
Викория:
Прошу вас пройти к перстням.
(Раздаётся трубный глас слона. Все подходят к столу с перстнями.)
Джулия:
В одном из них найдёте вы меня.
Портрет мой, что искусный мастер
Смог написать, размер его так мал.
Что вызывает это удивленье.
И угадав тот перстень - он судьба
Моя и ваша, так решил мой рок.
Вы угадав, возьмёте всю меня.
Отдаться вам за честь почту тогда.
Принц индусский:
О, нечто, я не знаю что, молю
Направь меня к мечте моей заветной.
Мне сердце ранило стрелой любви
То божество, что свет струит здесь рядом.
Три перстня вижу. Все они для Джулии.
Надень же их прелестная моя.
Возможно, что одно всего подходит
К прелестнейшему пальчику руки,
Что мне сияет в мраке белизною
И манит как сады Семирамиды.
Виктория:
О, принц, одним размером все они.
Но если вы желаете проверьте.
Вещицы все прелестны на красотках.
Они их украшенье, даже если
Наденет платье для служанки, ох!
Все скажут что нет лучше ничего,
Чем эта тряпка, что собой обняла
Верх хрупкости и женственной красы.
(Джулия примеряет все перстни. Принц внимательно смотрит.)
Принц индусский:
О, как прекрасны перстни на руках.
Моя царица, ты – верх совершенства.
И даже медь готов я целовать
На ручке нежной Джулии моей.
Хотя не вижу благородства в ней,
В той меди, что в кольцо сплела рука.
Да, медь - она, увы, для бедняков.
Монеты лишь для черни из неё.
Ржавеет медь со временем, тускнеет.
Так красота любимой оскудеет.
И всё что радовало глаз сияньем
И молодости юной, обаяньем
И красотой своей и чистотой
Всё как и медь состарится умрёт.
Нет Джулия не может обладать
Столь низменным кольцом, только цыганки
На рынке одевают эту дрянь,
Чтобы казаться а не быть богатой.
Нет, этот перстень не достоин Джулии.
Вот серебро. Металл не так красив,
Как золото, что желтизной пленяет,
Подобно солнцу радуется утру,
Собой являя новый юный день.
Но золото красиво, в тоже время,
Оно не сталь и мягкое, способно
Собой прикрыть изъяны тех металлов,
Что благородством уступают, да.
Под яркой внешностью девицы может
Скрываться множество пороков: все
Они заметны станут после свадьбы,
Когда звон свадебных колоколов
Уляжется. Скреплённый обещаньем
Супруг терпеть отныне будет вечно
Весь тот букет душевных, тайных качеств,
Что так мерзки и были незаметны
Под лестью слов и красоты лишь внешней.
Возможно здесь намёк, что б остерёгся
Любой кто мыслит.
Джулия:
Любовь мой принц не ведает расчёта.
Она иль есть иль нет, вести подсчёты
И взвешивать её то так, то сяк
Пустое дело. Дайте мне весы.
На чашу положите разум только,
А на другую страсть любви, тогда
Увидите, что перетянет чувство.
А мысли вянут, словно пух они:
Их доводы проверка для любви.
Кто любит, у того глаза повязкой
Прикрыты, разум спит его, как в сказке.
Он бредит наяву и счастлив он,
Ведь он стрелой Амура поражён.
Он болен своей сладкою тоской.
Лечиться он не хочет хоть больной.
В истоме сердце млеет, не даёт
Забыть её, душа его поёт.
Какой расчёт? Его в помине нет.
Но счастье это может быть без бед?
Страданье, ожиданье и тоска,
Измены, ревность, слёзы в три ручья.
И зависть чья-то, чёрные слова.
И драка, синяки и кровь красна.
Всё это свита для святой любви.
И это все мы понимать должны.
Так будем же сильны любя кого-то.
Ведь это счастье, что дано от бога.
Принц индусскй:
Стой принц, не торопись…
Нет, золото металл не для неё.
Да и зачем же украшать им то,
Что без него являет образец
Божественной красы, её венец.
И перстень золотой её вот этот,
Блестя лишь красотою внешней
Потонет и сольётся в дивном свете,
Что мне струят глаза и лик любимой.
А серебро? Среди металлов этих
Оно посередине. Счастлив тот
Кто не взлетел так высоко, как я,
Став принцем джунглей. Волен делать я
Лишь то, что мне дозволено судьбой.
И править буду я своей страной.
Принадлежу я трону своему.
Я узник дел державы, потому
Я сам себе хозяин лишь настолько,
Насколько мне положено и только.
А бедняком быть хуже во сто крат.
Трудиться за гроши из меди так,
Как эти босяки ужасно и
Той доли не желаю никому.
И медь плоха и золото не то.
Лишь серебро своим несовершенством
На ручке оттенит любимой свежесть
И прелесть девы, станет ещё краше
Приблизит чернь к себе любовью страстной.
Ведь любят не богатых, бедняков.
Но в меру, чтобы мог он дать и в долг.
Беру я серебро, только оно
Блистать на ручке Джулии должно!
Виктория:
Берите и читайте резюме.
Текст мелкий, линза вот в моей руке.
Его Уральский мастер написал.
Никто не смог, а он шедевр создал.
(Виктория подаёт линзу принцу. Принц читает. За окном трубит слон. Виктория пугается.)
Зачем ты Генри напоил слона?
Потопчет он лужайку близ двора.
Он зверь и ты ему под стать.
Такой же дикий, хвост пора поджать.
(Принц индусский читает.)
Принц индусский:
Милый друг, перемудрил.
Мыслью страсть похоронил.
Ты принизил деву ту,
Что желал ты, как в бреду.
Не достойна дева эта
Серебра, понятно это?
Золото она сама.
И красива и умна.
Говорит словно поёт.
Речь её, - как ручеёк.
Льётся и журчит так звонко,
Мысль её в ручье том колко
Может зацепить словцом.
И беседа тут потом.
Так покатится сама,
Как с горы зимой весна.
И походкою берёт:
Как лебёдушка плывёт.
И глаза всем затмевает
Красотой своей смущает.
А для золота дружок
Подойдет лишь женишок,
Тот который любит только
И не мыслит, от восторга.
Он готов взять сердцем ту,
Внешне может не красу.
Но душа у девы той
Слиток редкий, золотой.
Прелесть внешнюю её
Оценил ты вот и всё!
(Раздаётся залп орудий. Потом рёв слона.)
Виктория:
Да когда же это прекратится? Генри ты с ума сошёл!
Генри:
Это салют в честь нашего гостя. Да здравствует моя финансовая империя!
(Залп орудий.)
Да здравствует наш дорогой гость!
(Залп орудий.)
Да здравствует я и мои несметные богатства!
(Залп орудий. Принц индусский незаметно уходит.)
Да здравствует…. Ну помоги мне Виктория. Я не знаю, что славить!
Виктория:
Можешь не надрываться. Гость уже ушёл.
(Слышен рёв слона.)
Я, кажется, сделала поспешный вывод.
Генри:
Все – гавно!
(Раздаётся несколько залпов из пушек. Генри и Виктория слушают слона.)
Виктория:
Наконец-то он ушёл вместе со свои животным. Поцелуй меня мой слонёнок.
(Генри целует Викторию. Джулия целует Лоренцо.)
Генри (Виктории):
Моя антилопа.
Виктория:
Да. Из меня выйдет прекрасный шашлык. Надеюсь только на то, что ты не умеешь его делать, дорогой.
(Генри и Виктория целуются.)
Лоренцо (Джулии):
Ты не находишь, что несколько торопишься, дорогая. А алмаз ты оставила на память об индусе? Ты его любишь? Отдай мне его. Я его выброшу в окошко.
Джулия (радостно):
Да, мой братик. Я его оставила на память об этом… об этом… таком красивом, таком замечательном принце.
Лоренцо:
Ты забыла сказать главное. Что он богатый.
Джулия:
Да он богатый и в отличие от тебя он любит меня! Посмотри в окно. Может он оставил тебе несколько наложниц из своего гарема. Наконец-то ты станешь настоящим мужчиной.
(Лоренцо вырывает из рук Джулии алмаз и пытается выбросить его в окно. Виктория не даёт это сделать.)
Виктория:
Тебе Джулия рановато носить такие украшения. Вот когда ты выйдешь замуж, твой муж подарит тебе перстень со стеклом. Большего ты не заслужила.
(За окном раздаётся конский топот и неразборчивая испанская речь.)
Кажется прибыл второй жених. Джулия соберись. Это твой последний шанс стать королевой.
Лоренцо:
Жаль, что я не выбросил алмаз. Возможно, этот жених уже был бы мёртвым.
Виктория:
Да что ты такое говоришь? Лучше поддержи свою сестру. Это наш единственный шанс стать родственниками короля. Да здесь и воздух то какой то деревенский. Вот переедем в Испанию и там я не буду нюхать конский навоз дышать гнилью дощатых лодок.
Джулия (глядя в окно и поглядывая на Лоренцо):
О, да как он красив. Настоящий принц. Таких я ещё не видела. И при нём целая свита. И все красавцы.
Лоренцо (раздражённо):
Красивый мужчина - это женщина в юбке. У тебя отличный вкус, милая сестрёнка. Будешь вытирать у него сопли из носа и ….
(Появляется испанский гость. На поясе шпага, в руках гитара. Позади него двое слуг с гитарами. Испанец жадно смотрит на Джулию.)
Принц испанский:
Oh, Dios, oh, la Santísima Virgen María! Belleza como te ves como ella. [1]
(Крестится.)
Виктория:
Я ничего не понимаю. Позовите Армани. Пусть он переведёт.
(Появляется Армани.)
Принц испанский:
No nos dejes caer en la tentacion, mas libranos del maligno.[2]
(Крестится и целует свой нательный крестик.)
Oh, mi madre, San Antonio, y todos los que estaban allí en el cielo. Ayúdame a apoderarse del corazón de esta belleza. [3]
Армани:
В общем, он цитирует святое писание. И выражает надежду на то, что облик вашей несравненной дочери окажется таким же как её внутреннее содержание. А если это – не так, то он просит всевышнего сообщить ему об этом и просит святых помочь ему обрести счастье.
Виктория:
Как нудно ты перевёл. Никакой поэзии. Перед нами бог любви, а ты нудишь, как старая бабка. И за что я тебе плачу. Наверное ещё и приврал, бесстыдник.
(Глядя на принца.)
Настоящий мужчина! Его суровое, красивое лицо словно просияло после таких слов.
Джулия (едко, издеваясь):
Ahora y siempre y por siglos de los siglos. [4]
(Принц начинает перебирать струны своей гитары.)
Виктория (Армани):
Что она сказала?
Армани:
Ваша дочь любезно согласилась с его словами и пожелала, чтобы так и случилось.
Виктория: